Легенда о кельте, покорившем Персию

Солнце только-только заявило о себе оранжевыми разливами на горизонте, когда ровными рядами «бессмертные» входили в Пасаргады. Колин ехал впереди, его вел один из разведчиков, который уже нашел верный дом. Жители несмело выглядывали из-за своих дверей, не понимая, что тут делает, как им казалось, целая армия. Регент на них не смотрел, не слушал шепот вокруг, для него это была война, и он не собирался недооценивать своих врагов. «Бессмертные» шли и шли, пока не заняли все переулки и тупики, ощетинившись копьями, как дикобразы иглами. Их было всего-то чуть больше тысячи, но в своей одинаковой одежде они ощущались бесконечными, с одним единственным приказом — убить любого, кто попытается покинуть город. Спрыгнув с коня, Колин отдал поводья, и, стянув с лица ткань, что защищала его от пыли, постучал в нужную дверь. Сердце замерло. Вдруг уже поздно, вдруг омега, которого он убил, солгал, альфа клянется больше никогда не спорить с Тэроном, только бы все уладилось. За дверью было тихо, он забарабанил снова так, что та затряслась, хоть и была совсем не хлипкой. Колин скакал сюда без отдыха не для того, чтобы терять драгоценное время! Он махнул рукой, подзывая людей, чтобы они выломали дверь, и почти сразу остановил их, уловив шаги внутри дома. Шваркнул внутренний засов, и дверь медленно открылась, нешироко, так, чтобы можно было видеть как можно меньше. Колин замер, и у него ноги подкосились, потому что открыл ему Тэрон. — Слава всем ахурам, — альфа сказал это и понял, что отнялись не только ноги, но и голос. Он жив! Впрочем, через секунду Колин начал замечать, что состояние Тэрона совсем не хорошее. Глаз заплыл, одежда пропитана кровью, и даже на лице, пусть оно было почти чистым, виднелись розоватые разводы, очевидно, от поспешного умывания. Омега наполовину стоял за дверью, должно быть, там был и еще кто-то, кто удерживал его, а значит, стоит повременить с тем, чтобы ворваться в дом и всех убить. — Вы что-то хотели? — Тэрон отвел глаза, не желая встречаться взглядом с регентом. Он оценил войско у него за спиной и почти неуловимо качнул головой, не одобряя это. И добавил, дернувшись как от тычка. — Господин. — Ну, знаешь, я тут проездом и случайно вспомнил, что у меня осталось твое копье. Вот и решил вернуть, раз уж здесь оказался, — омега подавил улыбку. — Оно мне больше не пригодится, но я ценю такую заботу. Это все? Колин вскипел, разве Тэрон не видит, что здесь столько воинов, что ему нечего бояться? Почему он словно хочет, чтобы тот ушел? Что с ним делали здесь? — Все же я хочу отдать его, может, ты выйдешь наружу, совсем ненадолго, оно привязано к лошади. — Омега дернулся, было, к нему, но его тут же рванули назад, так что он чуть не споткнулся. — Боюсь, что не могу, сейчас неподходящее время. Езжайте домой и будьте осторожны. Прощайте. Тэрон толкнул дверь, но, не успела она закрыться, альфа пинком распахнул ее вновь, ударив того, кто за ней, но оказалось, там прятались двое, и, пока один оглушенно держался за голову, второй потащил Тэрона обратно по коридору внутрь дома, уже не таясь приставив к его горлу нож. Колин окликнул своих людей, и они кинулись следом, обнаженными саблями готовые прорубать себе путь. Вот только никто не вставал у них на пути, и Колин легко попал в большой зал. С десяток омег с удивлением воззарились на ввалившуюся к ним вооруженную толпу, преследовавшую Тэрона, которого успели оттащить на другой конец зала, все так же угрожая пререзать его. Омеги вмиг вооружились, встав в оборонительную стойку, все, кроме одного, который покачал головой, продолжая сидеть. — Альфам запрещено входить в этот дом. Назовите себя и объяснитесь, — даже у редких правителей бывает такая манера говорить, как у него, Колин ни на миг не сомневался, что этот человек главный здесь. — Мое имя Колин, регент Великого царя, царя царей, фараона Египта Дария ll, вы должны знать, кто я, ведь именно ваша гильдия так отчаяно пытается меня убить. — Никогда еще я не разговаривал с кем-то, за чью голову нам заплатили. — Добродушие в голосе было напускным, если бы Колин не был так напряжен, то и сам бы изобразил похожий тон. — Мое имя Джефф, хотя уже очень давно меня называют Голдблюм, выбирайте сами, что нравится. Так зачем вы здесь, регент? Желаете выкупить свою жизнь? — Не свою, — альфа отвел взгляд, найдя глазами Тэрона, но тот на него не смотрел. — Хотя и свою тоже, но не для этого я приехал. Освободите Тэрона, даруйте ему жизнь и свободу покинуть вашу гильдию. Джефф оглянулся и поманил омегу к себе, пригласив сесть рядом, словно позади него не стоит человек, нацелив ему в спину нож. Он осмотрел лицо Тэрона, поцокал языком на его внешний вид, особенно на запекшуюся кровь на затылке, превратившую волосы в ком. Колин только сейчас увидел, что повреждений на нем гораздо больше, чем он думал. — Боюсь, что просить этого вы не можете. У вас здесь нет власти, регент. — У меня достаточно власти, а главное войск, чтобы разнести ваш дом на камни, убить всех здесь и объявить охоту на каждого омегу, который причастен к вашей гильдии, — все происходящее начало злить. — Вы нам угрожаете? — голос Голдблюма стал сладким, как патока, регента передернуло. — Пока что нет, просто рассказываю, какие у нас с вами есть варианты. Я заберу Тэрона, хотите вы того или нет. Вы можете извлечь выгоду для себя, если немного подумаете, уверен, есть что-то, на что вы согласитесь его поменять. Взгляды омег обратились на их лидера, который перевел глаза на Тэрона и будто бы задумался над словами регента. Эта гильдия все больше и больше не нравилась Колину. Что бы ни говорил ему Тэрон, больше похоже, что все тут ради денег, а совсем не ради омег, и чем это тогда лучше эксплуатации их альфами? — Так этот юный кельт стал твоим? — внезапно спросил Джефф после долгого молчания. Тэрон наконец вскинул на него глаза. Колин покачал головой. — Нет, но и вашим он быть больше не должен. Он с лихвой отработал за то, что ваша гильдия спасла его много лет назад. Теперь ему есть куда пойти и есть кому о нем позаботиться, если он этого захочет. — А вот это вопрос. Захочет ли он? Да, может быть, сегодня альфа и врывается с армией, готовый ради него горы свернуть, но что будет завтра или послезавтра? Уйдешь, юный кельт, и, если вдруг жизнь вновь оставит тебя попрошайничать на базаре в Сузах, мы больше не подберем тебя. Ты хочешь уйти с ним? Тэрон молчит долго, смотрит Колину в глаза, отчаянно, яростно, проверяя, отвернется ли он, выдержит ли? Альфа выдерживает, почти наклоняется вперед, ожидая только слова, чтобы ринуться к нему и забрать отсюда наружу, на свет, и как же хорошо, что он подумал взять с собой лекаря. На миг становится страшно, вдруг омега откажется, мотнет головой, предпочитая привычное неизвестности? Внутри заныло, он сжал кулаки и смотрел, смотрел Тэрону в глаза, пока еще может это делать. — Быть может, я совершаю ошибку, — наконец омега заговорил, повернув лицо к Джеффу, — и буду в будущем об этом сожалеть, но… Я собираюсь уйти с ним, быть на его стороне, не ради него, ради себя. Мне никогда не забыть вашу доброту, вашу помощь, несчастливый случай определил для меня это задание, которое выполнить я оказался не в силах. — Боги хранят тебя, регент. — Голос Голдблюма был немного недовольный, но тут же вернулся в обычный добродушный тон. — Пять сотен серебряных талантов за тебя и больше никаких подобных вторжений в деятельность нашей гильдии. Разумеется, впредь мы постараемся быть осмотрительнее в том, какие заказы стоит брать, а какие нет. Устраивает? Колин кивнул и подошел ближе, скрепляя договор рукопожатием. Хватка у Джеффа была тяжелой, взгляд непроницаемым, но альфа все равно видел, что он доволен сделкой. Можно было поторговаться и, вероятно, сойтись на сумму меньше пятисот талантов, которые еще нужно думать, откуда взять, только у регента так отлегло от сердца, что он, вероятно, согласился бы и на тысячу. — Серебро должно быть здесь в течение недели, а пока ступай, жди снаружи. Этот кельт должен вернуть нам кое-что прежде, чем покинет нас навсегда. С большим подозрением альфа вернулся на улицу, где его все еще ждали «бессмертные», словно бы не двигавшиеся с места все это время. На душе было неспокойно от того, что Тэрон остался внутри и, быть может, слово Джеффа ничего не стоит на самом деле. Но прошло совсем немного времени, и дверь открылась, выпустив его наружу, и тут же захлопнулась. Омега держался за плечо, ткань на нем промокла от крови, Колин оказался рядом за мгновение. — Что они с тобой сделали? Проклятье, как кровоточит! — альфа вопит. — Лекарь! Немедленно сюда. Покажи мне, что с плечом. — Все в порядке, — Тэрон морщится, хмуро глядя на тонко срезаную кожу, неровным прямоуголником снятую на плече. — Они забрали свою татуировку, что ставят всем омегам в гильдии. Не страшно, заживет. Я думал, что это обойдется мне намного дороже. Колин не отпускает его от себя, пока лекарь промывает и бинтует все раны и ссадины, откровенно плюя на то, что вокруг их окружают воины. У него много дел. Нужно отменить приказ другим «бессмертным», которые движутся сюда, очистить улицы Пасаргад, а еще отвезти Тэрона в местный небольшой дворец, где они смогут поесть и отоспаться. А все остальное потом. Он помогает омеге взобраться на коня, запрыгивает следом, придерживая рукой, чтобы случайно не соскользнул в пути. Тэрон чуть поворачивается, чтобы видеть его лицо. — В следующий раз просто прикажи своей страже ворваться в дом и всех убить, — Колин хмыкает. Нет, этот омега, похоже, никогда не изменится. — В следующий раз так и сделаю.