Тёмные сны

      — «Гневные крики, необоснованные обвинения, звон клинков, вечная боль… как же надоело» — подумал юноша, прикрыв полные слез глаза. Выносить этот ужас дальше — было выше его сил.       — «Это из-за меня?»       На краткий миг весь мир перестал для него существовать.       — «Может, если не будет меня, то весь этот кошмар закончится?» — он сделал шаг назад, отступая к краю, когда в его затуманенный болью и отчаянием разум проник чей-то встревоженный голос.       — «Кто это? Зачем ты кричишь? Сейчас всё закончится, подожди немного.» — лёгкость от падения обволокла его тело.       — Вэй Ин! — резкая боль в плече и крепкий захват длинных пальцев на запястье заставляют его открыть глаза.       Его затуманенный взгляд останавливается на человеке, чьи действия и помыслы всегда были праведны и чисты. Прекрасного лица почти никогда не касались эмоции, но лишен их он не был — только старший брат мог узнать, что творится в душе Второго Нефрита клана Лань, Лань Ванцзи. Однако сейчас привычная маска равнодушия треснула, светло-карие, почти прозрачные, глаза смотрели на него с необъяснимой болью и скорбью, пока заклинатель, не жалея своей раненной руки, всеми силами пытался удержать его и не дать упасть в объятия смерти.       А, тем временем, взгляд Вэй Усяня цепляется за еще одну подошедшую фигуру. Это оказался Цзян Чэн, любимый брат поднял свой меч на того, кто пожертвовал ради него и клана Юньмэн Цзян не только своим будущим заклинателя Пути Меча, но и жизнью.       — «Это не такая большая цена ради благополучия лучшего друга, так ведь? — подумал он, смотря на своего шиди, заносящего над ним меч, — Друга ли?»       Вэй Усянь ещё раз взглянул наверх. Глаза его приятеля говорили лишь об одном: «Живи, и пусть нас могут убить после, но зато умрём вместе. Не оставляй меня одного здесь.»       За секунду до того как его брат ударил Саньду, Вэй Усянь успел вырвать свою руку из хватки дорогого для него человека. Еще несколько мгновений он смотрел на двоих «провожавших» его взглядом людей, чьи лица становились дальше и дальше, а после закрыл глаза.       В ускользающем во тьме сознании пронеслась последняя мысль:       — «Прости, Лань Чжань, но я не могу исполнить твоего желания.»

***

      Прошло не так уж много времени, но по расчётам заклинателя он уже должен был удариться о дно ущелья. Ну, или хотя бы слышать свист, рассекаемого им, воздуха. Однако до его слуха доходил лишь непонятный гул и тихий треск.       — «Хах, а это не так страшно как казалось, — с усмешкой подумал он. — Что это? Звуки? Я точно должен быть мёртв…»       Вэй Усянь был точно уверен в том, что слышал невыносимый шум. Он поднял тяжелые веки и тут же закрыл их. В место, где он находился, было невероятно жарко. Всё вокруг было неестественного красно-оранжевого цвета. Парень повторил попытку открыть глаза, так как они уже успели привыкнуть к обстановке вокруг. От камней под ним исходила тёмная дымка, местами горел огонь, а вдалеке виднелась лава.       — «Это что шутка? Почему я, чёрт возьми, не разбился о скалы?»       Вэй Усянь посмотрел наверх и увидел, что неба там нет. Всё закрывала та самая тёмная дымка. Она была настолько плотной, как будто бы грозовые тучи закрывали это место он чужих глаз. За спиной послушалось утробное рычание и обернувшись Вэй Усянь увидел, как с того края шла толпа созданных им мертвецов.       — «Вот это уже интересно.»       Заклинатель хотел подняться, но один из мертвецов вмиг оказался прямо перед ним и толкнул его обратно на землю.       — Ты! Что затеял?! — Вэй Усянь вскочил на ноги, но его опять посадили на землю, держа мёртвой хваткой за плечи.       Ещё несколько мертвецов оказались рядом и также стали удерживать его на месте. Человек, стоявший перед ним, был уже бездыханным, по телу шли чёрные, кровавые полосы. Одной руки не было, а из места, где она должна быть лишь торчала обрубленная кость, которую, скорее всего, отсёк один из заклинателей. Глаза мужчины были покрыты белой пеленой, как будто этот человек был слеп или же закатил глаза настолько сильно, что зрачки ушли под веко. Вэй Усяня окружили мертвецы. Их были десятки, сотни, нет, тысячи. Тот, кто стоял перед ним протянул ему обломок камня.       — И что это? — заклинатель принял предмет и тут же понял, что это было. Он усмехнулся и покрутил в руках Стигийскую Тигриную печать.       — Как же так? Второй части нет, ты не должна бушевать. Что же с тобой, подруга? — мертвецы начали реветь громче. — Разошлись, — они начали тихо отходить. Кто-то шёл прямо в огонь, кто-то спотыкался о камни и падал, но потом поднимались и отходили дальше. Никто не осмелится нарушить приказ Старейшины Илина.       — Чэньцин, где ты? — Вэй Усянь протянул руку перед собой и тут же флейта, сопровождаемая чёрной дымкой, предстала перед ним. Он положил печать перед собой и начал играть. Красивая мелодия успокоила мертвецов, многие из них стали опадать на землю, а другие перестали кричать и скрежетать зубами. Половина печати поднялась в воздух, и начала медленно крутиться прямо перед заклинателем. Чёрная дымка усилилась, и артефакт всем своим видом показывал, что он недоволен.       — «Я понимаю, не все будут рады, зная, что их собираются уничтожить, но так будет лучше.» — подумал Вэй Усянь и продолжил играть.       Мелодия стала более жёсткой, печать начала дребезжать будто бы вот-вот развалится. Старейшина Илина даже начал жалеть своё творение, ведь грустно осознавать, что такая вещь пропадает. Но Стигийская Тигриная печать принесла слишком много бед в этот мир.       Прошло пару минут, парень уже даже устал играть, в его состоянии лучше было бы вообще не использовать тёмную Ци, но надо было с этим покончить. Мелодия стала яростной и печать» безжизненно „ упала на землю. Мертвецы тоже свалились без сил, которых у них, кстати, и так не было, виной их пробуждения была половина стигийской печати, что сейчас безнадёжно утрачена и запечатана в этом ущелье.       Тишина. Больше никто не клацает зубами и не переминается с ноги на ногу. Остался лишь огонь, потрескивающий в отдалённых участках ущелья. Осталось одиночество, которое теперь будет сопровождать Вэй Усяня по пятам.       Может когда он выберется отсюда и встретит Ханьгуан Цзюня, и они как в старые добрые времена пойдут вместе по миру в поисках нечисти. Было бы просто прекрасно. Так сказать, хэппи-энд, но это было слишком хорошо для жизни Вэй Усяня. Слишком красиво и слишком на его стороне. Нереально.       — Ну, вот и всё закончили. Теперь надо найти выход отсюда, а то надоело уже, — Вэй Усянь поднялся с камней и пошёл по ущелью. Он переступил несколько мертвецов и вновь услышал озлобленный рык.       — «Ну, кто там уже проснулся?» — раздраженно и устало подумал Старейшина Илине и обернулся. Он увидел полнейший хаос позади. Печать вновь и с новой силой поднялась в воздух, а мертвецы под ее контролем начали подниматься ещё более озлобленными, чем были раньше.       — Твою ж!.. — Вэй Усянь понимал, что в таком состоянии он уже не сможет вновь попытаться уничтожить печать. Оставался только «Покой».       Он резким движением поднес флейту к губам, чтобы в следующий миг по ущелью полилась мелодия. Но стоило вырваться двум нотам, как кто-то дёрнул его за ногу и заклинателя повалили на камень. Он неудачно ударился затылком, в глазах всё поплыло, а вскоре и совсем потемнело. Вэй Усянь начал терять сознание, но единственное, что побуждало его держаться это страх — вечный его спутник. Под его воздействием можно и на отвесную скалу забраться, так ведь?       Вэй Усянь открыл глаза и увидел, что все мертвецы поднялись и окружили его плотным кольцом. За его спиной была лишь скала, край ущелья. Вэй Усянь стал отползать в попытке спастись, но упёрся в стену.       Мертвецы в это время просто стояли и наблюдали за ним, но это длилось недолго. Они чуть отступили в сторону, чтобы пропустить вперед, медленно пролетающую, печать, которая пристала перед своим создателем в полной её красе.       — Не дала мне погибнуть, чтобы отомстить? Да ты хитрее, чем я тебя думал, моя дорогая… — усмехнулся парень и поправил волосы. Он хотел вновь взять флейту и начать играть мелодию «Покоя», но руки его не слушались, как и всё тело. Вэй Усянь ничего не мог сделать в таком состоянии. Из-за того, что тёмная ци уже переполняла его тело, радужка глаз стала ярко алого цвета, а ногти начали темнеть, как будто кто-то то и дело бил по ним молотком.       Заклинатель отвлёкся от осознания своей беспомощности и увидел, как Стигийская Тигриная Печать приближается к нему. Она остановился всего в каком-то метре от груди своего создателя. Вэй Усянь, затаив дыхание от страха, наблюдал за тем, как половина печати кружила вокруг своей оси, а чёрная дымка рисовала свои, только ей известные, узоры. Он не успел даже моргнуть, как печать с огромной силой влетела в его грудь, врастая в его плоть. Вэй Усянь почувствовал, как из его лёгких разом вышибло весь воздух, руки ослабели и безвольно повисли вдоль тела. Из глаз потекли слёзы. Страх. Непонимания происходящего. Боль.       — «Что?..» — Вэй Усянь не понимал, что происходит. Он не мог дышать, всё тело горело необъяснимым жаром.       Печать, в это время, встала на место, где когда-то было Золотое ядро, услужливо заменяя его собой. Острая боль в груди становилась сильнее, Вэй Усянь не выдерживал. Это было невыносимее, чем, когда вырезали его собственное Золотое ядро у него на глазах и без каких-либо обезболивающих. Тело просто отказывалось принимать столько тёмной энергии.       Вэй Усянь поднял голову, смотря на небо, которое он, при всём своём желании, не сможет увидеть из-за тёмных облаков. От боли он не смог сдержать крик, хотя до этого пытался, позволяя себе лишь мычать и извиваться от боли. Вэй Усянь не слышал эха, созданного его криком, разлетевшегося по всему ущелью. Не чувствовал, как его поднимают мертвецы, впиваясь ногтями в кожу и ломая кости. Его глаза закатились, скрывая за веком зрачок и радужку.       Боль, которую он чувствовал каждым участком своего тела, не была достаточной, чтобы убить его, но была близка к этому. Она продолжалась, ни на миг не отступая, и с каждой секундой становилась лишь сильнее. Шею, руки, торс и ноги Вэй Усяня, словно змеи обвили чёрные полосы и трещины. Это были вены, по которым циркулировала тёмная энергия. Она смешалась с его кровью, делая её почти чёрной и очень густой. Тёмная ци начала поражать органы Вэй Усяня, забирать жизнь и последние остатки сил из его тела.       Это продолжалось всего несколько минут, но для него казалось, что прошла целая вечность. Ногти мертвецов врезались и разрывали кожу заклинателя. Бордовая, почти чёрная кровь полилась из ран, заливая его одежды. Каждый из мертвецов хотел урвать себе кусок своего господина, испробовать победу от этой маленькой революции. Некогда тёмные, длинные и мягкие шелка волос стали седеть прямо на глазах с того самого момента как печать попала в тело. Сейчас же они не остались без внимания обезумевших мертвецов — их вырывали с корнем.        Вэй Усянь уже не чувствовал, как его тело разрывали на лоскуты — все нервные окончания атрофировались. Он не испытывал страха и разочарования, в голове была лишь одна мысль:       — «Пусть это всё быстрее закончится.»       Он всё ещё смотрел на небо ничего невидящим взором, хоть его глаза заливала кровь, но закрывать их не было нужды.       — «Я надеюсь, ты не знаешь, что здесь происходит, мой дорогой Лань Чжань. Это слишком разочарует тебя.» — Вэй Усянь, наконец, закрыл глаза, избавляясь от мыслей, чувств и вовсе теряясь в пространстве. Тишина заполонила его разум, а темнота взор. Всё.       — «Наконец я дождался конца.»