Тёмные сны

      В таком темпе проходит год жизни Вэй Усяня. Точнее Син Юншэна. Парень так ничего и не вспомнил, лишь грезил о человеке, который снился ему каждую ночь и появлялся всякий раз, стоило ему закрыть глаза. Новое имя даже начало нравиться Усяню, хотя девушки коверкали его как только могли. Всё это время он на самом деле работал, как и говорила тётушка Син — отрабатывал. Он трудился с мужчинами в полях, помогал собирать травы, носил тяжёлые сумки, вёдра и ещё много всего. Так же он много узнал о лекарстве, так как постоянно наблюдал за тем, что делала тётушка Син.       В какой-то момент он даже подумал:       — «А это действительно интересно, почему я не знал этого раньше?»       Вэй Усянь ни разу не вышел за пределы земель посёлка, разве что только на ту поляну, до которой дошёл в первую свою прогулку и только лишь для того, чтобы посмотреть на красивый вид горы в лучах уходящего солнца.       Однако жизнь состоит не только из одних положительных моментов.       Один из детей загулялся и нашёл достаточно далеко от посёлка интересную вещицу, с которой сразу же побежал к «великой заклинательнице Син».       Увидев предмет, заклинательница стала предельно серьезной, ведь догадалась, что это такое. Флейта Старейшины Илина — Чэньцин. Женщина аккуратно забрала её и спрятала в простыню, сказав ребенку, никому не рассказывать о находке и пообещала ему гору конфет за молчание. Мальчик толком и не понял, что произошло, но услышав про «награду за молчание», совсем забыл о найденной им вещице и никому о ней не сказал.       Вэй Усянь вернулся очень поздно, но знал, что его ждут, поэтому не старался быть хоть немного тише.       — Тётушка Син! Спите? Я знаю, что нет! — парень с криками вошёл в дом. Он уже начал расплетать волосы, что доходили почти до лопаток, чтобы как следует вытрясти из них солому, как вдруг почувствовал, как внутри всё на несколько секунд сжалось. Он сел за стол и прижал руку к груди, болезненно простонав.       Женщина была в другой комнате и раздумывала: рассказывать Вэй Усяню всю правду или нет. Она услышала, что что-то не так и быстрым шагом прошла в главную комнату.       — Юншэн, что случилось? Болит? — она, как заботливая мать присела рядом с парнем.       — Уже нет, но в какой-то момент в груди как будто сердце биться перестало… — он всё ещё немного испуганно и рвано дышал, надеясь, что никакой отдачи в рёбра не будет.       — Не нравится мне это, — тихо проговорила тётушка Син.       — Да-да, я слишком молод, чтобы иметь проблемы с сердцем, — как бы в шутку сказал юноша.       — Я не о том. Юншэн, мне надо тебе кое-что рассказать, — она всё же решилась и ненадолго ушла в комнату, чтобы захватить флейту. Однако не успела она зайти в комнату, как парень опять сжался от боли.       — Чёрт! — выругалась женщина, понимая, что это именно то, о чём она волновалась. Положив флейту на стол, она подбежала к Вэй Усяню. Боль вновь отступила, но в этот раз понадобилось немного больше времени на это.       — Так что Вы хотели мне рассказать? Это связано с… этой болью? — парень с надеждой смотрел на женщину, надеясь, что он ошибается.       — Я боюсь тебя огорчить, — она села рядом на скамью и погладила Вэй Усяня по голове, горько улыбнувшись.       Парень вздохнул, приводя свои мысли в порядок, хотя хаос в голове был знатный. Но всё же он смог взять себя в руки и хотя бы немного прийти в себя. Взгляд упал на флейту.       — Это та самая Чэньцин? — с опаской спросил он.       — Да, именно она и… она принадлежит тебе, Юншэн, твоё настоящее имя Вэй Усянь, — она видела, как зрачки парня медленно сужались.       Вэй Усянь жил в посёлке уже год и всё это время многие осуждали Старейшину Илина, рассказывали истории о его злодеяниях, хотя большинство из них были вымыслом. Ему приписывали неистовство и крайнюю жестокость. Через несколько таких рассказов сам парень начал отрицательно относиться к Старейшине Илина, а сейчас ему сказали, что это он и есть. Конечно, парень был в шоке.       — Не мог же я убить стольких ради… Ради чего? Стойте, нет-нет, тётушка Син, Вы шутите! Я всего лишь обычный заклинатель, пострадавший от рук лютых мертвецов — ничего больше. Как же Вы смогли понять, что я Вэй Усянь, если я сам ничего про себя не помню? — парень метался от одних вопросов к другим, словно раненный зверь. Он понимал, что эта женщина никогда бы не соврала ему, поэтому он был так напуган и растерян.       — Я узнала, что ты Вэй Усянь, как только тебя принесли, — она положила руку на грудь парню. — Вот здесь… Тут не Золотое ядро, Усянь, тут находится Стигийская Тигриная печать, — женщина заметила ещё большее замешательство на лице парня. — Да-да, та самая. Точнее тут только половина, которую ты, возможно, не смог уничтожить.       — Но такого не может быть, тётушка. Просто невозможно… — он ещё раз глянул на флейту.       — Ты прямое тому доказательство. Вот скажи мне, стала бы я врать? — женщина убрала руку.       — Но я не хочу… Почему обязательно я? — отрицательные эмоции наполнили разум парня, вызывая в нем ещё больше тревоги.       — Ты сам выбрал этот путь в прошлом, — женщина почувствовала, как воздух в комнате стал в два раза тяжелее, чем был до этого. — Вэй Усянь, успокойся, пожалуйста… — она не знала, что могло произойти в следующий момент, но вряд ли что-то хорошее.       Парень вытянул руку вперед, и флейта послушно заняла своё место в его ладони. Это огорчило его ещё больше, однако он поспешил отложить её и успокоиться самому.       — Так значит, именно я являюсь убийцей своей же сестры, её мужа и ещё невероятного множества людей? — осознание накрывало парня с головой.       — Да, так и есть… — женщина догадывалась, что сейчас будет, но старалась отогнать эти мысли.       — Тогда зачем Вы спасли меня?! Почему не оставили умирать? Почему не избавили мир от такого как я? — Вэй Усянь в порыве чувств вскочил со скамьи.       — Не время тебе ещё помирать. Разве то, что ты попал ко мне в руки это не знак?! — тётушка Син не терпела, когда на неё начинали кричать, поэтому тоже вскочила на ноги, — Возможно, они должны были умереть. Ты так не думаешь? Вдруг это их судьба? Все мы когда-нибудь умрём, и лишь Небожителям известно, когда именно! Если ты не умер в этот раз, то тебе рано!       — «Должны были умереть»? Но ради чего?! Они не должны были умереть от моей руки!       — То есть тебя пугает только то, что это сделал ты? Так вот теперь послушай, малец. Ты кичился, что способен удержать контроль не только над собой, но и над всем, что происходило вокруг тебя. Ты был слишком самоуверен, за что и поплатился! А теперь сел и перестал орать! Если кто-нибудь узнает, кто ты на самом деле, то всех нас перебьют за то, что мы тебя скрывали и помогали всё это время.       Вэй Усянь повиновался и сел на скамью.       — Сейчас ты идёшь к себе и ложишься спать. Ты слишком устал на сегодня, поэтому не можешь здраво мыслить. Отложим дальнейшие разговоры на завтра.       — Но… — начал уже было говорить парень.       — Никаких «но», я сказала: пошёл или сама отнесу, вот только подняться ты завтра уже не сможешь, — женщина имела ввиду свой фирменный удар, выводящий из стоя тело и разум.       — Понял… — парень поднялся и безжизненно поплёлся к своей кровати.       Сегодня Вэй Усянь не мог уснуть по собственной воле. Помогли лишь запахи сонных трав внутри подушки, что так милостиво подложила туда тётушка Син. Как же так получилось, что даже сам Вэй Усянь не знал, что он — Старейшина Илина? А если о нем давно уже знают и ведут сюда целую армию, чтобы сразиться с ним? Он не может допустить того что бы целый посёлок погиб по его вине. Перед тем, как отправиться в царство Морфея, парень твёрдо решил уйти завтра из посёлка, чтобы не подвергать людей, живущих там, опасности. Они все стали для него семьёй за этот год.

***

      Утром Вэй Усянь проснулся очень рано. Поднимаясь с кровати, он понадеялся, что вчерашние воспоминания — это всего лишь сон. Однако все его надежды разбились, когда он увидел флейту на столе в общей комнате. Он взял её в руки и тихо вышел из дома. Солнце только начало подниматься из-за горизонта, поэтому на улице никого не было, и никто не смог бы увидеть Чэньцин в его руках. Но он всё же спрятал флейту в одежды, так сказать, на всякий случай.       Вэй Усянь отправился на любимую поляну. Стало холодать, а особенно утром, вечером и ночью. Мало кто выходил на улице, не надев теплые одежды. Вэй Усянь не боялся холода сейчас, просто не думал о нём, всматриваясь в утренний туман и идя по направлению к открытому месту, которое не окружал лес.       Наконец он сел на мокрую траву, полностью покрытую росой, и вытащил флейту, начиная внимательно рассматривать её. В голове сразу пролетели моменты, как он играл на ней в дуэте с гуцинем. Как мелодии сливались в одну, а их звучание перекрывало все посторонние звуки. Получалось просто прекрасно.       Парень усмехнулся и посмотрел вдаль. Он задержал свой взгляд на туманной горе и вдруг начал вспоминать одну мелодию. Вэй Усянь помнил только отрывки, но всё же, если немного подумать, получится сыграть её полностью. Этим он, собственно, и занялся.       Недолго думая, он поднёс флейту к губам и начал играть. Красивая, спокойная мелодия разнеслась волной по равнине. Через пару нот Вэй Усянь почувствовал силу, исходящую от него самого, однако она причиняла боль. Он чувствовал, как чёрные полосы подобно трещинам рассекали его кожу, а глаза наливались кровью. Но продолжал играть, не обращая на это внимания. С каждой сыгранной нотой в его мыслях начали появляться всё новые старые воспоминания. Теперь картинка стала единой: обеспокоенный взгляд и правда принадлежал Лань Ванцзи, как и мелодия. Он слышал её лишь однажды, когда мучился от лихорадки в пещере Черепахи-Губительницы, а его товарищ всячески пытался ему помочь. Например, напел ему мелодию, чтобы успокоить сметенный разум.       — «Как же она называлась?» — задумался Вэй Усянь. Он был уверен, что знал, но название так и не приходило на ум.       Вэй Усянь не знал, сколько он играл на флейте и сколько находился там, но судя по тому, что туман начал рассеиваться, а солнце было уже достаточно высоко, он пробыл на поляне достаточно большое количество времени. Но благодаря мелодии он смог вспомнить очень много, даже можно сказать всё. Не считая некоторых моментов его детства и воспоминаний о родителях.       Чёрные полосы сошли, как только парень опустил флейту, но вот глаза так и остались кроваво-красными. Об этом он знать никак не мог, поэтому сразу пошёл обратно в посёлок, дабы попрощаться с тётушкой Син и всеми в деревне.       Он шёл медленно, чтобы обдумать свои действия дальше. Вэй Усянь не мог вернуться на Луаньцзан, в пещеру Фумо, так как туда могли наведаться заклинатели в поиске каких-нибудь артефактов, а там он. Вот сюрприз бы вышел.       Идя медленным шагом в районе получаса, Вэй Усянь наконец начал встречать людей из посёлка. Он радовался знакомым лицам, понимая, что возможно больше никогда не увидит их. Красный оттенок интуитивно растворился в тёмной радужке глаз парня, но стоит ему испытать сильные эмоции, они вновь становились такими. Возможно, обычный человек и не заметил бы такие изменения, но точно не заклинатели. С ними такой беспечности Вэй Усянь допустить не мог.       Парень пришёл «домой» где-то к полудню и на него сразу же набросилась тётушка Син с расспросами, где же тот был. Забота растрогала Вэй Усяня, поэтому радужку вновь затопило красным, что не скрылось от внимания женщины.       — Юншэн, твои глаза… — она сказала это очень тихо и завела парня в дом, на всякий случай.       — Что с ними? Вы тоже видите, как они краснеют? — он посмеялся, указывая на то, что люди ведут сегодня себя очень странно.       — Тебе уже говорили об этом сегодня? — женщина удивилась, видя спокойствие парня.       — Да, но потом оттенок исчезал и все говорили, что видимо ошиблись. Думаете, я бы не заметил, что использую тёмную ци? — он усмехнулся. Вэй Усянь знал, что его глаза становятся алыми, когда он начинает терять контроль. Но сейчас ведь ничего не происходило, поэтому эта ситуация смешила его.       — Тебе всё же лучше за этим следить, а то мало ли…       — Ничего не будет. Тётушка Син, я ухожу, — парень нагло перебил старшую, становясь абсолютно серьёзным.       — Так и думала, заметил? Ты уже второй раз сбегаешь, — фыркнула женщина.       — Не сбегаю я, всего лишь хочу защитить вас… — Вэй Усянь по-детски надул губы. Он совсем не мог быть этой женщиной серьёзным.       — Да-да, нам ведь так нужна защита. А себя защитить не пробовал хоть раз? — она ткнула его в лоб, — Вот этим местом думать надо, — вздохнула женщина, — Не бери на себя слишком много, не повторяй своих ошибок.       — Понял, — он кивнул и улыбнулся.       — Посиди немного, у меня кое-что для тебя есть. Не знаю, когда у тебя там День Рождения, хотела подарить в тот день, когда ты очнулся. Но раз уж ты уходишь сейчас… — тётушка Син ушла в другую комнату и вернулась уже со свертком в руках. — Вся твоя одежда была в крови и порвана. Поэтому я хотела сделать что-то похожее, но не смогла найти столько ткани чёрного цвета, поэтому будет красная.       — Это… для меня? — Вэй Усянь взял одежду из рук заклинательницы и удивлённо на неё посмотрел.       — Смотри, угадал, — фыркнула женщина.       — Вы шили? — с усмешкой спросил Усянь, зная, что женщина совершенно не умела этого делать. На что та раскраснелась, как помидор и уже замахнулась для удара, стало для него неожиданностью, — Стойте-стойте! Это же шутка, я сейчас же примерю! — парень вскочил со скамейки и начал снимать свои верхние одежды, чтобы примерить новые.       Они действительно были точно по размеру. Кое-где торчали нитки со швов, но это было не страшно. Одежды были не яркими, а чуть приглушённого цвета, чтобы не так сильно выделяться в толпе. Ткань явно была дорогой и качественной, поэтому не стоило волноваться, что её можно так легко порвать или износить.       — Хах, ну не красавец ли? Крутанись, посмотрю как со спины, — парень повернулся. Они сели на него так, будто он в этой одежде родился. Вот только чего-то ему не хватало. Это же всё-таки Старейшина Илина, — Подожди ещё секунду, — женщина опять ушла в свою комнату, а Вэй Усянь с улыбкой рассматривал подарок.       Когда женщина вернулась, в её руках была ещё один сверток, но теперь уже чёрного цвета. Ткань была приятной на ощупь и очень лёгкой, хотя с виду это был просто большой кусок ткани.       — Тётушка, Вы же сказали, что чёрного цвета не было. Что это за ткань? — Усянь принял элемент одежды и развернул его. Даже так она почти не ощущалась на весу, как будто парень держал в руках перо, а не мантию с объёмным капюшоном и подолом, достающим до пят.       — Вау… — от этой вещи было невозможно оторвать взгляд. На длинных широких рукавах был тонкий узор, вышитый алыми нитями, внутренняя подложка была особенной, потому что напоминала одежду ордена Лань — полностью покрыта заклинанием.       — Это я не купила. Ты же сам знаешь — я заклинатель. До последнего не хотела тебе её отдавать, но так уж и быть, тебе она нужнее. И от холода спасёт и от некоторых тёмных тварей. Только посмей порвать! Узнаю, переломом рёбер не отделаешься, — пригрозила заклинательница.       — Она ваша? — Вэй Усянь удивлённо посмотрел на женщину, потом на мантию.       — Нет, одного… близкого мне человека, но ему уже всё равно. Не волнуйся, он не вернётся за ней, можешь спокойно забирать. Давай, надень, мне интересно посмотреть, — поторопила его тётушка Син.       Вэй Усянь ещё немного рассмотрел вещь и всё-таки решился надеть её на себя. На теле она так же почти не ощущалась. Тётушка Син накинула на голову парня капюшон.       — Она тебе как раз. Очень повезло, — женщина смотрела на него с восхищением, несмотря на то, что Вэй Усянь являлся тёмным заклинателем.       Она продолжала фыркать и рассказывать о том, что мало кому подходят такие вещи и вообще он счастливчик. В какой-то момент он подумал, что они немного похожи и шицзе, но услышав очередную брань из уст старшей, он посмеялся и понял, что это глупая мысль.       — Мне наверное уже пора идти… — Вэй Усянь остановил поток историй женщины. Та немного грустно улыбнулась, отвязала мешочек со своего пояса и передала его парню.       — Тебе они уж точно понадобятся, хотя бы на первое время, — в мешочке были деньги. Она знала, какой Усянь транжира, но всё же не могла отправить его без денег.       — Что Вы, тётушка Син, не стоит… — женщина перебила его.       — Стоит. И не отказывайся от денег, ты всё же человек. Тебе нужна пища и ночлег, а то ты никогда до Облачных Глубин не доберёшься, — она с усмешкой посмотрела на удивленного парня.       — Что? Зачем это мне в Облачные Глубины?       — Как «зачем»? К Лань Ванцзи или как его там? Или не собираешься? Не считаешь, что должен сообщить ему о том, что жив? Всё же это единственный, кого ты помнил когда очнулся. Он явно что-то значит для тебя… — женщина далась в рассуждения, чем вогнала Вэй Усяня в краску.       — Этот зануда?! Да никогда! — лицо парня стало такого же цвета, как и его новые одежды.       — Да-да, так я и поверила. Иди уже, но не забывай появляться хоть иногда, что б я знала, что ты всё-таки не помер, — она чуть не пинками выгнала его из дома, понимая, что останься он ещё хоть ненадолго, то не сможет отпустить. Слишком привязалась к пареньку.       Вэй Усянь спрятал флейту за пояс, скрыв мантией, чтобы никто не смог бы её увидеть. По пути, уходя из посёлка, он прощался с жителями, которые помогали ему во всём в течении года и первые дни даже чуть ли не учили ходить, как ребёнка.       Девушки, завидев его в красивых одеждах, наспех одевались потеплее и бежали к нему, дабы попрощаться и проводить.       — Возвращайтесь скорее, молодой господин! — прокричали ему в спину девушки на границе посёлка.       — Обязательно! — крикнул он им в ответ и пошёл по протоптанной дороге.       Вэй Усянь не имел изначально никакой цели, но слова тётушки помогли ему принять решение. Он твёрдо вознамерился встретиться с Лань Ванцзи и рассказать ему о том, что он жив и более-менее здоров.