***
Город постепенно утихал, мракобесие успокаивалось, но никуда не уходило а продолжало гулять по городу, только уже в свете ярких огней освещавших улицы, под видом таких же людей. Так у них больше возможностей творить свои делишки, не вызывая лишнего крика. Если вкратце о мракобесах, то это беспринципные бессмертные твари с некоторыми особенностями анатомии и мировоззрения. Им не составит труда на глазах сотен смертных целой бандой затащить в подворотню какого-то малолетнего идиота или милую девушку что точно не будет сопротивляться. И никто из свидетелей ничего не скажет этим маньякам, ведь может случиться так, что очевидцы лягут рядом с изуродованным телом возле мусорных баков. Мало кто хочет стать кормом или предметом для плотских утех. На первый взгляд, всё мракобесие гонится за тем, чтобы воплотить свои желания в реальность, вместо того чтобы подавить их. Так оно и есть, только из желания ограничиваются убийствами с особой жестокостью, умопомрачительным сексом, после которого человек тупо не выживает или же употреблением всего подряд. Опираясь на бессмертие, дети ночи могли выжирать целые бары, принимать наркотики пачками, колоться пока не надоест, курить до того, что дым выест глаза... Но помимо удовольствия они чувствуют отходняк, похмелье, ломку и прочую оплату за свои действия. Всегда так, когда хочешь заглушить одну боль всем, что может убить, надеясь лишь на смерть, ты выживаешь и уже занят тем, чтобы подавить мигрень после гулянки. Речь о душевной боли, с которой мракобесы будут жить вечно, будут мучиться без возможности покинуть этот мир и уйти в небытие. Ясное дело, что они будут агрессивны и злы на всех и вся, завидуя смертным. Пускай больше всего несчастные создания злы на самих себя и, скорее всего, бухают и принимают не только ради кайфа, а и ради того, чтобы умереть. Ну хотя бы попытаться умереть, облажавшись в конечном итоге и под утро возненавидеть стоящего в зеркале уёбка, который покончил жизнь самоубийством... Люди же не копают до истины. Они привыкли к тому, что дети ночи бухают как черти, курят как паровозы и ебут кого попало. Даже пятеро демонов охуевали с происходящего, тихо-мирно шагая к знакомому бару. Крис? Он тоже охуевал. Но по большей части с того, что находил ноющую боль в крыле приятной, а ангельский меч в ножнах отдавал теплом. "Наверное и руки у неё такие же тёплые", — подумал кареглазый, слегка улыбнувшись и потупив взгляд в асфальт. Очередная бредовая мысль. Этот демон никогда не думал о тепле чужих рук, а тем более ангельских... Этой бархатной бледноватой коже, шёлковых каштановых локонах, и на первый взгляд безобидном взгляде, за которым пылает неведомый огонь. А её голос? Черулли толком не слышал её голоса, но размышления о том, как он мог звучать вызывали табуны мурашек по коже. И это та девушка-ангел, которую он мог убить? О ней демон сейчас думает и представляет величественный образ в белом? Это к ней он в бою питал ненависть и готов был растерзать? Да. За что сейчас пиздецки стыдно... — Крис? Всё в норме? — от голоса Олсона наследника чуть дёрнуло. — Выглядишь так себе. — Да всё нормально! — Или ты такой из-за того, что тебя девушка ранила? — ухмыльнулся Винни. — Колись, ваше высочество. — Изыдите от меня! Давайте просто напьёмся и забудем эту историю! — отмахнулся наследник. — И нехер на меня так смотреть! Та хули вы лыбитесь?! — Оу май, уляля, да у нас тут намечается..! — Нихуя, Сола, — перебил Кристофер. — Заткните уже пасти! Это был просто бой! Мы оба... проиграли... Ну... Я её ранил, она меня ранила... — Прям в сердце, — умирающим тоном выпалил Рикки, положив обе руки себе на грудь и запрокинув голову. — Я ща тебя в сердце как раню! — рявкнул Черулли. — Та ладно тебе, владыка, не кипятись, — еле сдержав смех, сказал Райан. — Все мы знаем, что между ангелами и демонами никогда ничего не будет. — ...Да... Ничего...***
Сердце не находило места, желая выпрыгнуть из груди и съебаться со второго этажа. Кровавые повозни завели девушку в ванную, где картина обстояла ещё хуже. Складывалось впечатление, что тут была резанина, судя по количеству пролитой крови. На полу могло кататься в агонии чьё-то тело, что потом отчаянно ухватилось за шторку и сорвало её. Затем попыталось встать, оперевшись на ванну, в которой была ещё тёплая вода с красноватым оттенком. Пройдя дальше, Дарк обнаружила в умывальнике дохера кусков ваты, пропитанных алой жидкостью, а под ними лежал кухонный нож...***
— Что-то её долго нет, — уже начинал волноваться Ди. — У Оливера ведь с головой всё в порядке? Ну, там, он же только кажется таким отбитым? — Всё зависит от ситуации, — вздохнул Фиш. — Сейчас он может просто прикольнуться, сыграв в "прятки".***
Самое ужасное то, что след выходил из ванной далее по коридору и обрывается у порога комнаты Сайкса.***
— "Прятки"? Не поздновато ли для... — Он в душе тот же ребёнок, Энди. А как известно, дети способны творить всякую хуйню всегда и везде. Бессмертный взрослый ребёнок...***
Брюнетка немного приоткрыла дверь в комнату. Везде несусветный срач: разбросаны насквозь мокрые и окровавленные вещи, на обоях у двери остались алые отпечатки, перевёрнуто пару стульев... Свет фонаря пробивался сквозь полуоборванные тёмные шторы и падал на постель, где мирно лежало дрожащее тело.***
— Он хоть не навредит ей? — после паузы и раздумий спросил Бирсак. — Кто знает, Ди... Кстати, что-то реально долго. Блондин словно завис. Несколько секунд пялился на Джордана, а затем сорвался и побежал на второй этаж.***
— Оли? Всё... Всё хорошо?..