Июнь. 2019 год
Спортивные кроссовки. Шорты до колен. Тёмно-синяя футболка. Большой пакет в руках и телефон в котором Бен что-то пишет, отвлекаясь лишь на мгновение. Видимо, проверить точно ли она открыла дверь. — Ты вообще знаешь, что надо спрашивать «Кто там?» — небрежно бросает он и убирает телефон в карман. Рей просто отходит в сторону. Бен не тот человек, с которым стоит тратить время на глупости типа: «О, рада, что ты здесь. Заходи скорей» или «Какими судьбами? Предложить тебе чаю?», этот мудак пролезет туда, куда ему хочется и будет делать то, что ему надо. Что он, в принципе, сейчас и делает — проходит мимо и целенаправленно идёт на кухню. — Я просто знаю, что это ты. Кто же ещё может заявиться в такую рань? — Рей закатывает глаза и закрывает дверь. — Могла бы и глазок в двери сделать — доносится с кухни. — Да что ты говоришь! — язвит Рей и скрещивает руки на груди. Она заходит на кухню как раз в тот момент, когда тяжёлый пакет приземляется на хлипкий стол. — Что это? — Ты сказала купить. Я купил — бросает через плечо Бен и идёт к окну. Она просила? Когда? Рей изумлённо подходит к столу и раскрывает пакет. С громким стуком, на столе поочерёдно появляются: пять разных банок джема, две бутылки сгущёнки, три банки варенья, ореховая паста, и мёд. — Это что? — тупейший вопрос, она прекрасно знает что это, но Рей не может его не задать, потому что стол превратился в уголок супермаркета. — Джем, паста, мёд. Не помню, что там ещё. — Зачем? — Для блинчиков. Она растеряно смотрит на сладкий кошмар. Это же запас на целый год, а то и больше. — Что? Мало купил? Рей поднимает мутный взгляд на совершенно спокойного Бена. — Да ты издеваешься? — тихо паникует она — Ты решил доконать меня этими блинчиками? — Нет — Бен пожимает плечами и Рей судорожно пытается вспомнить: присутствовал ли мелкий шрифт в договоре со словом «блинчики» и не подписалась ли она кровью. — Тогда что это? Готовка блинчиков входит в мои обязанности? Ебическая сила! Хоть бы нет! — Нет. Именно поэтому ты сегодня их не готовишь. Выходной. Уголки его губ чуть приподнимаются и в голове Рей вдруг проносится образ Ганнибала Лектера из «Молчание ягнят» — он интеллигентно улыбается, пронзает немигающим взглядом, а с его губ слетает тихое и вожделенное «Блинчики». Рей сглатывает возмущение. Что с ней не так? Три года назад, она бы огрызнулась, послала его куда подальше, а сейчас стоит столбом, только беспомощно открывает и закрывает рот. — Собирайся, пошли. — Куда? — хрипит она. — На пробежку. Буду вводить тебя в курс дела. — А дома нельзя? — Мы не долго. Рей с минуту смотрит на совершенно невозмутимого Бена, а затем разворачивается и идёт в спальню. Одеваться. Вот так просто. Ей сказали — она пошла выполнять задание и не важно, что вчера натёрла мозоли и вообще не бегает по утрам. Кого это должно волновать? Она замечает, как Бен удивлённо приподнимает брови и в его взгляде мелькает замешательство. Осознание обрушивается на Рей как бетонная плита — это же Бен! В её квартире. Он практически не изменился за три года, ведёт себя так же нагло и самоуверенно. А вот она совсем не та Рей, которая была. Куда делись дерзость, упрямство, желание делать так как хочешь, всеми силами отстаивать своё мнение и не давать собой манипулировать? Рей закрывает дверь спальни и тяжело опускается на кровать. Руки трясутся, как и вся она. В груди всё сдавливает, на щеках появляются мокрые дорожки, лицо искажается отчаяньем. В горле застревает ком от которого так хочется избавиться, но от любых попыток сглотнуть только сильней сводит. Воздуха катастрофически не хватает, Рей открывает рот, с шумом и жадностью вдыхает воздух, сжимает простыни побелевшими пальцами и старается вести себя как можно тише. Появление в её жизни Бена всё выворачивает на изнанку и позволяет увидеть какой она стала — жалким подобием существа, ничтожеством, неудачницей. Она позволила себе угаснуть, задавила любые свои желания, предала саму себя. За стеночку в монастыре она боролась гораздо яростней, чем за свою собственную жизнь. Её выдрессировали, изломали, подчинили. Работая у Плата, она не осознавала насколько позволяла себя ломать. Делала так, как сказал босс и считала это нормальным. Не было разделения на личную жизнь и работу, всё подвергалось критике, подстраивалось под нужды фирмы, а личные качества, стремления и любые желания ежедневно проверялись на «вшивость» и преданность фирме. Всё ради общего блага! И такой её видит Бен. Марионеткой, у которой старые ниточки оборвались, а новых еще не подвязали. Что он теперь думает? Он не мог не заметить разницы. Ему понравилось ею управлять? Он доволен? Такой Рей он бы подарил белые хризантемы? Она выходит через сорок минут: в кроссовках, тёмной футболке, легинсах и тут же закрывается в ванной. Бен ничего не говорит о том, как долго приходится ждать и Рей чувствует искру благодарности. Пока она билась в истерике, ходила из угла в угол и беззвучно орала, он приготовил кофе, а к тому моменту как Рей вышла из ванной — дочитал газету с исчёрканными объявлениями. Пробежка помогает перестроиться. Утренний воздух, солнце и тишина парка делают своё благое дело, вот только мозоли натирает всё больше даже с лейкопластырями. Бен бежит не быстро и постоянно останавливается, либо поворачивается и бежит спиной вперёд, чтобы её лучше видеть. Не прекращает свой монолог о поставках и партнёрах. Рей старается слушать внимательно и сохранять нейтральное выражение лица, но в голове всё настойчивей звучат собственные мысли о слабо натренированных лёгких, боли в боку и мозолях из-за которых пронзает всё тело. Она стискивает зубы, но молчит. Не сдерживает своего возмущения только когда речь заходит о фуршете. — Мне обязательно идти? — Да.- Коротко отвечает Бен и замедляет темп. На самом деле темп уже настолько медленный, что женщина и мальчик на трёхколёсном велосипеде их обгоняют, но Рей ни чего не может с собой поделать и начинает заметно прихрамывать. — В пятницу нас обоих будут ждать. Рей совсем останавливается и поворачивается к нему спиной, чтобы вдоволь поморщится, схватиться за бок и захватить как можно больше воздуха ртом. Надо было не валятся днями на диване наслаждаясь депрессией, а бегать! — Ты в порядке? Она поворачивается и растягивает губы в подобии улыбки. Конечно она в порядке! — Да. Сомневаешься? Бен кладёт руки на бёдра, глубоко дышит и щурится от солнца. Его взгляд скользит по её лицу и опускается к кросовкам. — Что с твоими ногами? — Всё нормально — отмахивается Рей и всерьёз начинает паниковать — бежать дальше она не сможет. Тело просто отказывается подчиняться. — Ты хромаешь. — И вовсе нет — мимо пролетает шумная стайка воробьёв, устремляется к старушке с пакетом и Рей показывает на неё рукой — о, смотри, добрая женщина кормит птиц. — И морщишься — цедит Бен. — Нет. Тебе показалось. — Да! — Нет! Бен недовольно скрещивает руки на груди. От его придирчивого взгляда нервозность Рей даёт о себе знать. — Ну чё встал? — выдыхает она, решаясь продолжить пытку — побежали дальше. Отчаянье, с которым она произносит последние слова выдают с головой и Бен, хватая её за локоть, тащит к скамейке. Рей шипит, пищит и хромает. — Что такое? — цедит он не замедляя темпа. — Переживаешь, что не всех воробьёв покормили? Рей рычит и со стоном заваливается на скамейку. Он встаёт перед ней. — Снимай кроссовки — слышит она сердитый тон. Рей не смотрит на его суровое лицо и без слов подчиняется. Она уже знает, что увидит — осторожно снимает кроссовки, стискивает зубы от боли и дрожит. На белых носках красноречиво расплылись пятна у большого пальца и на пятке. На второй ноге следы ещё больше. Они такие яркие, что «это голубые кроссовки окрасили» тонет в сердитом пыхтении Бена. — Давно натёрла ноги? — Вчера — прохрипела она. Он шумно вздыхает и уходит на другую сторону аллеи. Рей беспокойно ёрзает на скамейке и наблюдает за передвижениями Бена. Иногда он останавливается, кладёт руки на бёдра и запрокидывает голову. Иногда уходит так далеко, что она всерьёз думает — он просто пошёл домой. Не такая уж и страшная беда, она может добраться домой сама. Рей поднимает кроссовки, чтобы ослабить шнурки, но тут появляется Бен. Он забирает её обувь и плотно связывает шнурки между собой. Рей настороженно наблюдает за его действиями. С такими шнурками ей придётся передвигаться совсем маленьким шагами, неужели это помогает? Бен вручает связанные кроссовки Рей, а затем обхватывает её за талию, берёт под коленки и поднимает на руках. Рей взвизгивает и цепляется за его шею. — Что ты делаешь? — паникует она. Скамейка уже остаётся позади. — А на что это похоже? — грубо огрызается Бен. Он же не собирается тащит её всю дорогу? Рей с ужасом смотрит на длинную аллею, тянет кроссовки ближе к себе. — До моего дома почти три квартала! — Поэтому настоятельно рекомендую заткнуться! — раздражённо пыхтит Бен. Рей затихает и съёживается. Это совсем не те ощущения как в детстве, когда Оби-Ван носил её на руках. Да и держал он совсем не так, как держит сейчас Бен. Он прижимает к себе так близко, что Рей чувствует сильные мышцы, стук сердца, видит каждую родинку на его лице и шее, чувствует запах чистой футболки, геля для душа, его собственных запах и жар тела. Он приятно пахнет. Слишком приятно, чтобы не начать краснеть. Рей сглатывает и отворачивается. Прижимается к его плечу, только для того, чтоб скрыть от него своё смущение. За время их бега он практически не вспотел, зато сейчас его футболка становится влажной и прилипает к телу под её руками. Это не отталкивает и не вызывает неприятных чувств, а даже наоборот. Её грудь плотно прижимается и немного трётся об его грудь. Она практически обнимает его, слышит его неровное дыхание и чувствует тепло рук на талии и ногах. Это до дрожи приятно! Блядская блядь! Волнение и еще какая-то жгучая смесь устремляются в сторону бёдер, Рей приходится прикусить нижнюю губу до боли. Сердце выпрыгивает. В голове проносятся образы из откровенных снов. Рей крутит в голове мантру, пытается медитировать и вспоминает Финна — универсальное средство, чтобы разбудить скуку и уныние. Пробует глазеть по сторонам и зря! Прохожие оборачиваются, переговариваются друг с другом и ухмыляются. Наверное, это выглядит очень странно. Рей замечает трёх девушек и читает у каждой из них разные эмоции — восхищение, интерес, зависть — высокий, привлекательный парень несёт на руках девушку. Обычно, такое показывают в кино или описывают в книгах. Каждая девушка мечтает, чтобы её носили на руках, Рей не исключение и сейчас, глядя на этих девушек, так и подмывает крикнуть «чё выкусили?» и показать средний палец. «Надо быть честной с собой!» — настойчиво звучит голос Маз и Рей украдкой улыбается. Она тянется рукой к своим волосам, чтобы убрать выбившуюся прядь волос, но по пути натыкается на влажную шею Бена и волосы. Тихо охнув она одёргивает руку и замечает трёх умиляющихся старушек. «Какая милая пара» выветривает из головы все романтические бредни и спускает на землю, практически бахает об неё и для надёжности протаскивает носом — они друг другу никто, а то, что он её на руках тащит, вообще ничего не значит. Это отрезвляет почище Финна и его лекции об эволюции свечей зажигания. Бен тем временем смещается к краю аллеи. Останавливается и опускает Рей. Зачем-то пытается поставить её ступни на свои кроссовки, а когда у него не получается, то устало бурчит. — Поставь. Рей слушается и становиться ступнями на его кросовки. Бен выпрямляется и разминает шею. — Я могу сама стоять — тихо возмущается Рей и старается не замечать, как плотно он прижимает её к своему левому боку и держит за талию. Как её правая рука покоится на его плече, а левая прилипла к его груди — я же в носках. Вообще могу и сама домой дойти. Бен молчит, тяжело дышит и смотрит в другую сторону. — Это же просто носки, я их легко постираю. Бен фыркает, а затем хватает Рей поперёк талии, легко приподнимает и несёт к ближайшей скамейке. — Чёрт побери, прекрати меня таскать как мешок! Бен не отвечает, молча сгружает её и плюхается рядом. Он сползает на скамейке, запрокидывает голову на спинку и закрывает глаза. Рей сердито окидывает его взглядом, кривится показывая язык и отворачивается. До её дома остались пара домов, она и правда может дойти сама, ослабить шнурки или стоптать пятки кросовок. Приятно, что Бен несёт её и вообще прикасается к ней, но не хочется вновь испытывать смущение. Уже достаточно было поводов. За всё время их «дружбы» она не помнит ни одного случая, чтобы они друг друга касались или стояли настолько близко. Только однажды, при совместной фотографии она забылась, подошла к нему очень близко и положила руки на плечо. Хорошо, что тот случай можно списать на алкоголь, а сейчас другая ситуация. Рей поднимает кроссовки и пытается встать. — Куда собралась? — раздаётся недовольный голос. — Я могу сама дойти. Бен поднимается, разминает шею, спину, плечи. До Рей вдруг доходит — она же может убежать! Чего ради он её таскает? Что за странный жест человеколюбия? Особенно по отношению к ней. Рей хватает кроссовки и уже подскакивает, но тут же, как птичка, оказывается в сильных руках. — Да твою ж мать! — раздражённо восклицает Рей взлетая над землёй — отпусти меня! — Сиди тихо! — шипит Бен, на её попытки вырватся. — Какого хрена ты делаешь? — Разминаюсь. Я не привык плестись как черепаха по время пробежки. Мне нужна нагрузка. «Ах, ты ж блядь!» — Так вали в тренажёрный зал! Я вообще не бегаю по утрам, а ноги натёрла из-за тебя. — Ну конечно — Бен смещает руку на её талии и чуть подбрасывает в воздух, чтоб взяться удобней. Рей замирает и краснеет, потому что его рука оказывает как раз под грудью. Она демонстративно отворачивается и сохраняет молчание до самого дома. Если ему так нравится, пусть тащит. Устанет, успокоится и отстанет от неё наконец. Возле двери дома Рей уже радуется, что закончилась эта раздражающая и смущающая пробежка, но Бен отпускает её перед лестницей только для того, чтобы перекинуть через своё плечо. — Поставь! — визжит она, но он будто не слышит и начинает подниматься на шестой этаж. Рей изворачивается как гусеница и пытается сползти по плечу хотя бы в бок, но он приподнимает её колени выше, она взвизгивает боясь упасть и упирается руками в его ягодицы. — Твою мать! Перестань, чёртов мудак! Она пытается его колотить, но то, как его сильные мышцы пружинят под её ладонями приводит в замешательство и будят нездоровую реакцию — вгрызться зубами. Висеть на плече оказывается не так удобно. Все внутренности сдавливает, а вид удаляющейся вниз лестницы вызывает тошноту. У самой двери, она не выдерживает и хрипит. — Меня сейчас стошнит. — Ключи давай. — Да поставь меня уже. На удивление, он подчиняется и опускает на пол. Под шумное дыхание Бена, голова кружится и если бы не его руки, Рей бы уже свалилась. Она жмурится, что бы не видеть, как лестница кружится. Шарит в карманах в поисках ключей, но дверь не может открыть и просто ждёт когда это сделает Бен. Первым делом Рей добирается до дивана и со стоном опускается на живот. Бен не проходит в квартиру следом, а только кидает «Не закрывай дверь» и выходит на лестницу. Рей лишь приоткрывает глаза. Он возвращается через пять минут с дорожной сумкой в руках и закрывает дверь. — Ты в ванную сейчас идёшь? — Бен снимает кроссовки в коридоре. С чего такой вопрос? Ей точно надо отвечать? — Нет — пыхтит она, чувствуя себя немного лучше. — Хорошо, тогда я пойду. Он кидает сумку в ванную и закрывает за собой дверь. Рей упирается руками в диван и медленно поднимается. — Эй — звучит уже не так вяло. Она сваливается с дивана и ползёт к ванне на четвереньках. — Я не разрешала, — Рей дёргает закрытую ручку двери, старается глубоко дышать и шатаясь поднимается. — Ты сказала, что она тебе не нужна — доносится с другой стороны. «Да что за пиздец?» — Это не значит, что тебе можно туда залезать — от возмущения тошнота отступает на второй план и Рей уже громче стучится в дверь. — Ты очень не гостеприимная. — Чёртов мудак! Я сейчас взломаю дверь. — Придётся платить за ремонт. — Его тон звучит скучающе и Рей это бесит ещё сильней. Какого он вообще ведёт себя как у себя дома? — Мне пофиг, я вышвырну тебя оттуда. — Не получится. — Почему? — Я уже разделся. Рей взвизгивает и стучит ладонями по двери. Штукатурка по сторонам осыпается и она отходит, но лишь на мгновение — заработал душ. Рей яростно припадает к двери. — Да кто так поступает? Ты генеральный директор, а ведёшь себя как ребёнок. Это моя ванная! — Смею заметить, это не я стою под дверью и что-то там ору. Я все равно тебя не слышу. Рей ещё раз взвизгивает, двигает ногой по двери и чуть не выламывает замок. Охнув она отшатывается к стене, а когда до неё доходит, что в ванне полностью голый Бен, то вовсе выскакивает в гостиную на безопасное расстояние. К тому моменту, когда он выходит из ванной с полотенцем на шее, в новой футболке и шортах, Рей уже трижды успевает успокоиться и теперь просто сидит, буравит его взглядом. Даже одежду приготовила. Смерив его негодующим взглядом, она молча проходит мимо него в ванную и чуть не вылетает обратно — всё пропахло гелем для душа Бена! Рей злобно стискивает зубы и хлопает и без того хлипкой дверью. Злобно рассыпаясь в проклятиях, она смывает с себя пыль, пот и шипит каждый раз, когда гель или вода попадают на мозоли. Чуть позже, она их обработает, а сейчас надо срочно пометить ванную своим запахом! Рей выходит из душа и застывает. На кухонном столе стоит её аптечка. Бен, с суровым выражением лица разглядывает лекарства и складывает в пакет. — Да твою ж мать, я не разрешала лазить по моим шкафам По выражению лица можно прочитать, что его вообще это не волнует. — У тебя там всё равно пусто. — И что? — Мне нужен был лейкопластырь. — Значит надо подождать и попросить меня! — Рей возмущённо размахивает руками и гонит воспоминания, как пробиралась в комнату Бена и лазила по его шкафам. — Зачем? Я сам могу найти — невозмутимо отвечает Бен, но тут же хмурится и отправляет тёмно-коричневый пузырёк в пакет. — Это моя квартира! — Я в курсе — его голос звучит безразлично, буднично. Рей беспомощно разводит руками. В который раз раздражение, злость и возмущение разбиваются об этот, почти двухметровый пирс и заставляет её зависать от непонимания собственной реакции. И что ей теперь делать? Уже третий день её жилище подвергается какому-то испытанию. Теперь депрессия от потери работы кажется чем-то незначительным, по сравнению с той жопой которая творится сейчас. Рей устало подходит к дивану и садится, слушая как скрипят ржавые пружины и впиваются в тело. Она точно знает, почему так остро реагирует на его вторжение — комната, в которую пробирался Бен и все вещи в ней рассказывали о любви, заботе и любимых моментах жизни. Эта же квартира вся сломана, кричит о пустоте и одиночестве, вызывает чувство стыда и жалость, но Рей не хочет жалости. Только не от него. Бен подходит к дивану и опускается на колени. — Ногу давай — командует он, Рей недоверчиво на него смотрит, но всё же поднимает одну ногу. Лекарство щиплет так, что ступню начинает сводить. Она пытается дёргать ногой, но Бен крепко держит, обрабатывает мозоль и клеит новый лейкопластырь. Пока пытка под названием «лечение» продолжается, Рей шипит, ругается и жалобно стонет. Её кидает в пот как от боли, так и от тёплых рук Бена. Прикосновение — редкое явление в её жизни. Людей, которым это позволено можно по пальцам пересчитать, а сегодня как прорвало! И не просто с кем-то, а с Беном. Глупо отрицать — она соскучилась. По его шуткам и подставам, голосу, чертам лица, запаху. По их противостоянию и огненным взглядам. По объятиям дедушки, рукам Леи, смеху Хана, домашнему уюту и заботе. Она уже забыла, когда о ней заботились в последний раз и только сейчас чувствует, какая унылая дыра образовалась в душе после переезда. — У тебя лекарства просрочены — отвлекает её Бен. Она медленно возвращается в реальность и стискивает зубы. — Ты явился, чтоб меня как котёнка тыкать в мою жизнь? Сейчас за что упрекнёшь? За пятно на белом тюле или за убитую квартиру? — Бен молча продолжает обрабатывать мозоли, — Или упрекнёшь за… да, блядь! Больно! — Потерпишь! Рей громко пыхтит и впивается пальцами в диван. Если она сейчас не расплачется, то это станет лучшим достижением в жизни. — За то, что отказалась от самого лучшего ради вот этого клоповника? Действительно, не квартира, а самый настоящий клоповник, за который еще надо внести аренду. — Гнобить себя я как-то без тебя могу — вскрикнув добавляет Рей и затихает, когда Бен наклеивает лейкопластырь. — Просто ставлю тебя в известность — после некоторых раздумий говорит Бен — на самом деле я восхищён. Рей вытирает пот со лба и скептически приподнимает брови, но он не обращает внимания. — Бросить всё готовое и начать с нуля. Добиваться успеха своими силами, не прибегая к помощи знаменитых родственников. Это требует мужества. — Только не говори, что всё достаётся тебе слишком легко, поэтому «золотой мальчик» заскучал. — Не скажу — он убирает обёртку с последнего лейкопластыря — и достаётся мне не так уж легко, как ты думаешь, но это не мешает мне восхищаться твоим поступком. В груди Рей всё сжимается — откровения между ними вот так, глаза в глаза, это редкие моменты. — Спасибо — тихо выдавливает она, когда он её отпускает. — У тебя есть обувь, которая не будет медленно убивать твои ноги? — Бен поднимается и выкидывает мусор в пакет на столе. Рей настораживается. Что он опять задумал? — Тапочки? — Хорошо — кивает Бен — тогда надевай и поехали. — Куда? — Домой — пожимает он плечами.Октябрь. 2015 год
Рей сидит в университетском парке. На улице не так холодно как могло бы быть в сентябре. Деревья только начинают сбрасывать листья. Мимо проходят студенты. С баскетбольной площадки слышны звуки игры. Тёплое солнце, запах травы и прелых листьев успокаивает нервы — то что нужно, в этот поистине грёбаный год. Лето пролетело как один миг нескончаемой хандры и видимости нормальной жизни. После сессии, Финн поехал знакомится с родителями Роуз, Пейдж устроилась на стажировку, а По ушёл покорять горы. Рей не хотела думать о Бене, но любопытство в перемешку с надеждой сжигало всё внутри несколько недель, пока Лея не сообщила, что он уехал со своей девушкой на острова. Оби-Ван уговорил отправится в Европу, но любые исторические развалины, что удалось посетить, Рей воспринимала как всю свою жизнь в последнее время. Такую же разбитую и никому не нужную, вот только развалины не виноваты в том, что их забросили, чего не скажешь о Рей. Хорошо, что дедушка наслаждался путешествием и стоило улыбаться хотя бы ради него, а вечера посвящать болтовне с Кайло Реном. Кто же он? Этот вопрос мучает её давно, но смелости так и не хватает спросить. Они не договаривались держать свои личности в секрете, и несколько раз Рей поддавалась искушению узнать его имя, но каждый раз стирала набранное сообщение и убирала телефон подальше. Он может быть кем угодно: тот кто пьёт газировку из баночки или едет на самокате, а может тот, кто стоит рядом с двумя девушками, улыбаясь и что-то рассказывает. Есть в тайне какая-то прелесть! Тайные свидания, о которых не расскажешь другим, потому что это твоё сокровище. Твоя прелесть. А если быть с собой честной — то это просто трусость. Она часто слышала, что истории переписки заканчивались потерей интереса друг к другу, когда люди, наконец встречались. Общение затухало само собой и совсем прекращалось, когда на встречу приходил тот, кого не были готовы принять внешне. Она не считает себя страшной, но больше всего боится его разочарования. Ей нравится с ним общаться, делиться своими мыслями и наблюдениями, это похоже на наивные девичьи мечты, которые по волшебству превращаются в реальность, ожившую Диснеевскую сказку о родстве душ, прекрасных принцах и любви с первого взгляда. Что тогда сложного-то? Взяла да спросила! Рей уже берёт в руки телефон, когда слышит рядом с собой пыхтение. — О, вот ты где, я тебя как раз ищу — Роуз кидает рюкзак на другую сторону скамейки и тяжело плюхается рядом. — Зачем? — Рей убирает телефон в карман, внутренне выдыхая «не судьба!». — Дело есть. Роуз смотрит по сторонам и задерживает взгляд на Рей. — Я подумала и решила, — торжественно-серьёзным тоном начинает Роуз — тебе нужен парень! Рей открывает от удивления рот. — Не нужен мне парень. — Нужен. Ты очень злая. Надо чтоб кто-то вытрахивал из тебя весь негатив. Желательно каждый день. Рей вытирает в миг вспотевшие руки о кардиган и озирается по сторонам. Редкие студенты ходят по тропинкам или сидят прямо на траве, но достаточно далеко. — Я не такая — шипит Рей, нервно скрещивает руки на груди и закидывает ногу на ногу. — Ага, по тебе видно. — Роуз, отвали. — Вон, смотри, — Роуз показывает на проходящего мимо парня со светлыми волосами, в длинной футболке и жилетке с множеством карманов. — это Ричард Ли. Я с ним хожу на одни пары по вторникам и пятницам. Не глуп. Активен. Возможно, заботлив. Рей недоверчиво косится на парня — он достаёт пачку орехов, подкидывает по одной в воздух и ловит ртом. — И как ты это поняла? — Он как-то помог мне поднять книги на четвёртый этаж, ну и лабораторки даёт списать. — Он просто в тебя влюблён — Рей качает головой и запахивает кардиган плотней на груди. — Не, я уже проверяла — цокает Роуз и Рей закатывает глаза. — Даже не хочу слышать как. — Ну так что скажешь? — Во-первых — отстань, во-вторых — терпеть не могу блондинов. — Ладно, что насчёт Тоби Лоренса? — Роуз показывает на паренька с двумя девушками. — Это красавчик глядя на которого во рту приторно и жопа слипается? — Ага, но девочки, видишь, чуть ли не в рот ему заглядывают. — Нет. Избавь меня от этого. — Понятно. Красавчики и блондины проходят мимо. Запишем. Роуз достаёт телефон и открывает блокнот. — Зачем ты записываешь? — настороженно хмурится Рей. Роуз же не будет эти записи использовать против неё? Ведь так? — Люблю во всём порядок. Ты лесбиянка? Нет желания зарыться в пушистый холмик лицом? — Фу! Нет! — Рей морщится, а Роуз прищуривает и без того узкие глаза. Изучает или сканирует. — Жаль. На примете был отличный вариант. Тогда, Михель Ганс. — Кто? — Ну, есть у нас один парнишка. Вечно брюки в носки запихивает. — Кого ты мне подсовываешь? — Тебе же всё равно кто. Просто чтоб трахал, а по-моему опыту они выглядят как хорошие жеребцы. Способные на длительные марафоны. Последнее предложение Роуз почти поет. — Роуз, хватит — тихо рычит Рей и закрывает лицо от мимо проходящих студентов. Этот разговор уже заставляет не беситься, а серьёзно краснеть. Да! Она тоже думает об этом. Природа, как однажды сказала Пейдж, всё равно берёт своё, но вот сейчас обсуждать это на глазах у всех, нет желания. — О, точно знаю кто — Роуз выглядит довольной, словно откапала в своей памяти редкостный бриллиант — Стивен-музыкант. — Это ещё кто? — С По учится такой, невысокого роста. — Точно нет! — категорично заявляет Рей. Парни ниже её ростом, это какая-то чума. Как с ребёнком разговариваешь. — Тебя смущает его рост? Зря. У низких иногда всё в корень идёт. Есть шанс нарваться на экземпляр с отличными природными данными. — Ага, и чтоб он смотрел на меня запрокинув голову, будто что-то просит? Ну, уж нет. — Ну так мы тебе никого не найдём, — раздражённо фыркает Роуз — средний рост мужчины сто семьдесят пять сантиметров, ты вообще-то та ещё дылда. — Я не дылда! — Даже Финн ниже тебя. — Во-первых, Финн всегда был полуросликом. — Я бы попросила. — Во-вторых, он на пять сантиметров выше меня. — Я бы так ни сказала. И Финн и По ниже тебя. — Это из-за обуви — Рей поднимает вверх ботинок на высокой подошве — а ещё они сутулятся. — То есть тебе нужен парень, чтоб глядя на него у тебя шея заламывалась и постоянно болела? — Да никто мне не нужен! — Блядский ёперный театр, какая же ты трудная! Этот низкий, это слишком красивый, у этого волосы не того цвета. С кем ты их всё время сравниваешь? Кого не предложу всё тебе не так. Тебе нужен тот, кто просто будет тебя трахать! Ты ни на рожу его любоваться будешь, можно и жопой к нему постоять. Рей чувствует как её прошибает пот. Она подскакивает со скамейки и злобно шипит. — Может еще и объявление развесишь по стенам университета? Это какой-то грёбаный пиздец! Она теперь что, должна под любого ложиться? Может она вообще решила умереть девственницей в компании кошек. — Мне. Никто. Не нужен! Роуз, с грозным видом поднимается и Рей невольно отшатывается. Вот уж где рост не имеет значение. Тико способна врезать по носу просто подпрыгнув. — Нет, нужен. Нужен! — с нажимом произносит она. — Хотя бы ради нашей безопасности. Я тебе уже об этом говорила много раз — вы с Соло уже достали скандалить. Вечно достаёте друг друга, невозможно повеселиться в компании. Бен с Кайдел ебётся, хоть спокойней стал, а ты как с цепи сорвалась. Рей обхватывает себя руками и делает шаг назад, мозг безжалостно рисует образ чужих, женских рук, что зарываются в чёрные волосы, проводят по обнажённой спине Бена. В сердце неприятно колит, а в животе скручивается тугой узел. Сквозь шум в голове Рей слышит, как Роуз громко хлопает. — Всё! Я сделала выбор — Армитаж Хакс. Он высокий, не красавчик, хотя я бы поспорила. Не блондин. Даже пахнет вкусно. Честное слово, если бы не Финн, я бы этого лисёнка давно приручила. — Господи, я надеюсь тебе не придёт в голову ляпнуть ему, что мне нужен просто секс? — упавшим голосом спрашивает Рей. Если об этом ещё разговоры начнутся в их компании, то точно можно идти топиться. — С ума сошла? — нервно смеётся Роуз. — Сама подойдёшь и скажешь. Я только встречу организую, так что поменьше писку — пиздуй брить киску. Девушка как ни в чём не бывало поднимает рюкзак и идёт в сторону университета, махнув на прощанье рукой. Рей нервно сглатывает. Как же Роуз просто всё придумала. Организует встречу с парнем, а отдуваться Рей. И что она ему скажет? Будет умолять спасти её от одиночества, бешенства и невинности? Армитаж Хакс! Он не часто появлялся в их компании и больше общался с Беном, а когда садился за их стол, то проявлял сдержаность и хладнокровие будущего юриста. Его природный ум, начитанность и внешность вызывали у Рей лишь вялый интерес, но никогда она не замечала в себе неприязни или брезгливости по отношению к нему, лишь дружелюбие. Если подумать, он не так уж и плох. Высокий. И у Рей не возникает желания его убить или нагрубить ему. Может даже они подружатся. Рей резко выдыхает. Нет! Она попробует другой вариант, тот о котором думает всё чаще и не позволит решать другим с кем ей спать. Кайло Рен! Он интересный, открытый, классный и по-настоящему её волнует. Ей нравится с ним общаться, а если он окажется симпатичным, то это будет подарок небес. Если выбирать с кем спать, то лучше уж с ним! Рей достаёт телефон и садится на скамейку, и открывает чат, но писать не спешит. Если просто написать «Привет. Давай потрахаемся», то это уж слишком! Надо пригласить его в кино. Отличный вариант! В темноте они переживут неловкость — посидят молча, привыкнут друг к другу, может еще сходят куда-нибудь. Если заводить отношения ради секса, надо спросить его мнение. Может он против отношений вообще, тогда придётся намекнуть, что она не против дружеского секса. Рей дёргает коленом и оглядывается по сторонам. Твою ж мать! Как всё сложно то! Ну почему у Роуз с Финном всё так ладно произошло — встретились, переспали, стали встречаться. — Будь смелей. Ну же! — сама себе шепчет Рей и набирает текст. Мусорщица Привет. Пошли в кино? Она несколько минут смотрит на сообщение, а затем по её спине пробегает холодок. А вдруг у него кто-то есть? Рей в ужасе смотрит на своё сообщение, тыкает кнопки в поисках удаления или хотя бы редактуры, но ничего такого нет. Она судорожно набирает новое сообщение — только бы он понял, только бы он её не послал. Мусорщица Прости! 😱 Написала, а потом только дошло, что у тебя может кто-то есть. И отправленное сообщение не исправить. И не удалить 😰 Что за долбаная подстава! Через пару минут Кайло отвечает. Кайло Рен Да, это подстава. В этом приложении сто раз подумаешь, прежде чем написать, но мне приятно. Спасибо. И прости, я не могу пойти с тобой на свидание, у меня есть девушка, но на дружеский просмотр пойти смогу. Только не гарантирую, что ты останешься в безопасности, потому что моя девушка притащит с собой кого-нибудь из своих друзей, чтоб тебя развлекали. Так что, прошу и даже рекомендую, подумать хорошо. 😅 Потому что я всех её друзей знаю. Рей тихо стонет. Может убиться об дерево? Самый классный парень и уже занят. Что за грёбаный год! — Чёрт побери, Кайло! Ты был моим лучшим вариантом — Рей прикрывает глаза и стучит телефоном по лбу. У него есть девушка… Правильно говорят, что лучших парней разбирают быстро. И достаются они не таким идиоткам как Рей. Роуз права. Армитаж, не такая уж плохая кандидатура.