Рождение мироздания
Сначала было ничего. В нашей вселенной была лишь тьма. Не было ни света, ни жизни, ни смерти, ни времени. Но это долго не продлилось, ибо из границы пустой вселенной пришли великие и всемогущие создатели вселенных. Они пришли из Кузницы Создания, родины, в котором они родились и живут на границах многих вселенных, коих бесконечно. Пришли, чтобы создавать новые вселенные. Их называли целестиалсапиенами, они же целестиалы, небожители. Кто-то их называет божествами, что недалеко от правды, ибо их мысли умеют материализовать вещи, что только пожелают. Изменять пространство и время, что изменяет наше восприятие мира так, будто это изменение всегда было изначально, и мы даже и не вспомним это. Создавать или разрушать вселенные, в котором живут многочисленные живые существа. И они могут перемещаться не только по нашей вселенной из одной точки в другую, но и перемещать по разным измерениям по желанию. Их возможности безграничны, и никто не смеет оспаривать этот всеми известный факт, ибо является богохульством и невежеством со стороны циничных индивидов. Их возглавлял один из самых старших целестиалсапиенов, у которого была идея создавать наше мироздание, дабы выполнить долг их существования. Имя его было «Всеотец», ибо он первый пришёл в наше мироздание, свершить цели свои. Но не один, а с другими целестиалсапиенами, что тоже хотели внести в наше мироздание свои творчества. Но до этой цели, живя в Кузнице Создания, Всеотец услышал детский плач, что заставлял ещё не созданное мироздание задрожать и принести в нём… магию. Магическая энергия, что протекла, словно река, по всему мирозданию. Всеотец это понял и принял этот факт, и решил узнать причину детского плача. Это был его ребёнок. Ребёнок, что должен был пойти с Отцом вместе. Мать держала этого младенца в руках, он отличался от других малышей необычным светом, что объял его. Сиял, как утренняя звезда, на которую можно было смотреть вечно. И он имел по бокам головы два длинных рога, что делало его похожим на своего отца. Этого ребёнка прозвали… Люциосом, что означает «Светоносный». Маленький Люциос вырос из мальчишки в мужчину, став самым первым помощником своего Отца, и он был готов на равне с ним создавать мироздание, как он того и хотел. Он обладал многими особенностями. Он был силён в бою, искусен в творчестве, умён и сообразителен в магическом потенциале, единым с природой. Они пришли в саму кузню и, достав кузнечные молоты и нацелившись на наковальню, Отец и Сын хором сказали: «Да будет свет!» И мощные удары молотов моментально испустили космическую силу, распространившись по всему мирозданию, открыв целестиалам путь к творению всей вселенной. Первым творением был Эфир. Величественный и бесконечный мир богов и его обитателей со многочисленными царствами, среди которых было первое Царство Эмпирей, а столица его - Урдак, могущественный небесный мир, где живут Творцы. Его сотворил Всеотец, как его главный дом и правил в нём же, и Творцы выполняли его волю. Царство Эмпирей было не только домом для Творцов и Всеотца с его женой да сыном, но и для других целестиалов, что были верны главному целестиалу. А после этого, Всеотец создал ангелов, которые помогали Творцам во многих делах, а также жили в Эмпиреи. Как можно описать сам Эмпирей? Это прекрасное, небесное и завораживающее царство, где нету тьмы, был только свет. Многие пангалактические религии несут на себе отпечаток этого мира, из чего можно сделать вывод, что влияние Творцов и их ангелов не ограничивается одной лишь Землёй, напротив, за тысячелетия оно распространилось по всей этой вселенной. Некоторые изображения напоминают иконы, которые встречаются на звёздах и планетах. Эмпирей - это, как верят многие, «Рай» или «Небеса», и это подтверждается тем, что Творцы аж сначала времён оказывали влияние на религиозные воззрения смертных. Само царство небесное, в отличии от той же Библии, выглядит очень большим футуристичным городом, где правят технологии на равне с магией, и был очень похожим на греко-римскую архитектуру, смешанную с футуристичной технологией. В основном, это царство украшено белым и золотым, что создаёт атмосферу спокойствия и умиротворения, когда души, жившие праведной жизнью, наконец-то обретают покой после бытия смертной жизни. Люциос был правой рукой Всеотца и помогал ему не только создавать вселенную, но и следить за порядком в царстве небесном. Он был управителем, строя в столице новые здания и улучшая качества жизни его жителей. И кстати, про вселенную… Уже последующими творениями были космос, бесконечный и таинственный, но прекрасный, а затем и планеты, в которых Всеотец и его сын с другими целестиалами создавали самые разнообразные миры. Миры, что каждый из них отличался от других. И в этих планетах создавались живые существа, населяющие их. Разнообразные формы жизни, что делали мироздание самым необычным, что диву даёшься. Каждый целестиал создавал своих существ. Каждый целестиал творил что-то своё. Каждый целестиал уважал творения другого, налаживая между собой гармонии и согласии. Но случилась большая трагедия для Эфира и всего мироздания… Однажды Люциос, обладая с рождения куда большей силой, чем любой другой целестиал, приравнял себя с Отцом и хотел создать что-то своё, а не просто быть «мальчиком на побегушках», но ему этого не хотели позволить, ибо боялись не столько его амбиций, сколько силы текущей в нём. Юного Люциоса охватывал эгоизм и гордыня, ибо он, как сын Всеотца и лучший его помощник, должен был получить особую награду, но никто ему награды не предоставлял, и сказали ему: «Ты, юноша, очень гордишься своим положением. Ты ведёшь себя так, будто ты думаешь только о себе, а не о благополучии близких, Эмпиреи и его жителей. Ты эгоист, Люциос. Не дай эгоизму и гордыне вскружить тебе голову» От такого услышанного юнец рассвирепел и обещал скоро доказать, что он не лыком шит, чтобы он перед кем-то помыкался. У Люциоса появились четверо очень могущественных детей, каждый из которых обладал отдельными чертами своего отца. Первый сын: Тзинч, повелитель магии и знаний. Второй сын: Нургл, повелитель природной силой и стойкостью. Третий сын: Кхорн, повелитель войны и решительности. Четвёртый же, самый младший из них, наделён любовью к искусстве и совершенствования всех навыков - Слаанеш, бог удовольствий, совершенства и искусства. Все четверо верны своему отцу и всегда будут верны ему впредь. Люциос вместе со своими выросшими детьми подговорили других целестиалов присоединиться к нему, чтобы тот смог стать равным своему отцу, получить привилегия в качестве награды, но Всеотец не принял предложение сына и они поссорились. Ещё когда Люциос был подростком, у него с отцом и так были несколько натянутые отношения, но эта ссора… изменила всё.Великая Война
В один бурный момент ссоры, Всеотец так накричал на сына, что Эмпирей дрожал от его гнева и рёва. Да что там Эмпирей? Весь Эфир дрожал, словно случилось какое-то землетрясение, а небеса сменялись на кровавый цвет гнева и ярости! Сын был очень сильно напуган, и дрожал он, словно был лютый мороз. Отходя от шока, Люциос переходил из стадии страха в стадию неимоверного гнева. Он также закричал на него, назвав его «старым дураком», и с помощью космической силой ударил по стене замка так, что потолок чуть не рухнул на головы старика и юноши. Это усугубило конфликт, и отец и сын подрались. Мерились космической мощью, дрались в воздухе, левитировали над землёй и гонялись друг за другом. Когда оба устали от долгой драки, Люциос бежал из Эмпиреи, сказав перед уходом свои слова: «Я наберу войска из Творцов и целестиалов, да свергну тебя с трона, Отец! Трон по праву мой! Хватит быть мне мальчиком на побегушках, ибо я должен заслужить награду за помощь вам, неблагодарным скотам!» Возгордившийся своей мощью и положением Люциос, набрал свою армию из нескольких верных ему легионов ангелов, четырьмя своими детьми и несколькими другими целестиалами, и они начали готовиться к битве. Конкретные группы пятерых божеств стали носить доспехи со звериными чертами и фирменными цветами: Фиолетовые змеи, красные волки, синие орлы и зелёные вороны. А пятые носили доспех Химеры, сочетающих нескольких зверей в одном существе, - чёрные с золотыми линиями. Чем-то схож с бронёй воинов Эмпиреи, только вместо белого - чёрный, лишь золото осталось. И вот, битва началась… Он и его войска напали на Эмпирей, неся разрушение тем, кто видел в нём героя и наследника своего небесного царства, и Люциос напал на столицу, Урдак. Всеотец вступил в бой с сыном, ведя за собой десятки тысяч ангелов. Лишь большая часть половины целестиалов не могли принять решения о присоединения к Люциосу или Всеотцу, потому как разрывались между правильным и неправильным, что является меньшим злом, а что большим злом, поэтому они держались нейтралитета, наблюдая за событиями восстания Светоносного. Численный перевес был в сторону царя Эмпиреи и принц остался с малыми количествами верных ему, но тяжело раненными и побитыми ангелами. Всего у Люциоса осталось 666 змеев-рыцарей, 777 воронов-алхимиков, 888 волков-воителей, 999 орлов-колдунов и 111 падших ангелов. Как бы ни старались Люциос вместе с детьми и товарищами, а мощь Эмпиреи была велика. Но юный целестиал не собирался вот так просто сдаваться врагам и вступил в поединок со своим отцом, скрестив свой клинок с клинком царя Эмпиреи. Лязги клинков и яростные рычания друг против друга издавались. «Живым я не дамся!» — закричал Люциос отцу, стараясь подавить силу соперника, крепко держась за свой клинок. — «Ты должен отдать мне то, что по праву моё!» «Нет, сын мой…» — отвечал Всеотец с холодным спокойствием, будто никакого поединка между ними сейчас не происходило. Но что действительно отличало его от холодного спокойствия, это тёплый отцовский голос, что заставил Люциоса замешкать. Царь Небесный подхватил момент и повалил сына на землю, отбив его клинок из его рук и использовал космическую силу. — «…Ибо это было твоим испытанием. В тебе нет терпения и спокойствия. Ты вышел из себя, не дождавшись момента, когда я должен был признать тебя своим наследником, но ты разрушил этот момент до его начала…». В этот момент бунтарь фигурально потерял дар речи. Он был очень удивлён раскрытию тайны, что должен был служить истинной наградой для юнца, но юнец его разрушил, сам того не желая. Сын оглянулся на окружение… целестиалы и ангелы Эмпиреи смотрели на Люциоса осуждающе и неодобрительно, ибо он сделал роковую ошибку для себя и для своих же соратников. Юный целестиал умолял простить, но те в ответ только кричали на него, осуждающе указывали на него пальцем и кто-то из них даже кинул камень в его сторону, только Отец и Мать смотрели на него с состраданием и прощением в глазах, не говоря ни слово, в коих он смог понять чувства и эмоции своих родителей. Настал час суда…Основание Царства Неделимого
Целестиалы, что придерживались нейтралитета, ушли из Эмпиреи, дабы основать свои царства и стать пантеонами для смертных народов. А Люциоса, вместе с его соратниками и восставшими ангелами, изгнали из Эмпиреи, выставив их за воротами небесного мира, лишив их силы, и те падали с небес. Но не падение их терзало, а последствия своих решений против Эмпиреи и Всеотца. Их терзала боль и отчаяние. Люциос, что был объят светом утренней звезды, погас, а его облик приобрёл новый вид: У него на спине выросли 6 тёмных, как сама ночь, крылья летучей мыши, вырос длинный хвост с наростами, а когти его стали острее ножей, словно когти хищника, который готов разорвать жертву на части, чтобы его съесть, но и дети его также изменились внешне: Кхорн стал больше походить на краснокожего мускулистого монстра с крыльями и острыми грубыми рогами. Слаанеш фиолетовокожего божества, пускай и выглядящего прекрасным. Нургл стал зеленокожим, гниющим, зловонным, толстяком, что нёс в себе болезни. Тзинч стал постоянно меняться внешне, но приобрёл синекожий облик. Все восставшие приземлились на землю. Они были изгнаны из Небес и теперь им самим нужно найти новый дом. Люциос, возглавил группу изгнанников, идя через пустынные земли... И через эти земли, Люциос и его прислужники нашли новую для них землю, имя которой было «Инферис». В других культурах смертных эта земля была известной как «Ад», «Преисподняя», «Джеккад», а вот для особо боязливых - «Царство Хаоса», хотя они Хаосом-то и не являлись. Именно здесь он построил свою легендарную, на равне с Эмпиреи по известности, империю с одноимённым названием, где стояла в безжизненных пустошах. С основания Инфериса, каждая конкретная группа прислужников Люциоса и его детей изменили свою жизнь, поклявшись в верности каждому из пятерых богов и создав свои геральдики: 111 падших ангелов превратились в могучих демонов, которые могли сочетали в себе все аспекты четырёх Богов Эфира. Знамя Люциоса изображало на себя восьмиконечную звезду, восьмая нижняя конечная часть шла вниз, создавая длинную стрелку, тем самым изображая образ золотого креста на чёрном фоне. Ярость, магия, ловкость и стойкость - всё было в каждом демоне, что давало им невероятную мощь, помогая им сражать своих врагов. 999 орлов-колдунов стали прислужниками Тзинча, бога магии, знаний, надежды, эволюции и судьбы. Знамя Тзинча изображало синий знак с двумя частями, похожие на языки пламени, а по середине них был глаз. Этот знак состоит из точек и изгибов, показывая перемены и их результат. 777 воронов-алхимиков стали служить Нурглу, богу жизни, природы и плодородия, также олицетворяющий стойкость и выживание. А в отношении к недругам - он бог чумы, разложения, распада и отчаяния. Знамя Нургла изображало зелёный знак с тремя кольцами соединенных пирамидой. Этот знак также олицетворяет алхимию, которой балуются нурглиты и их Дедушка. 888 волков-воителей стали преданно служить Кхорну, богу войны, крови и ярости. Он воплощение чести и мужества и те последователи, что глубоко и преданно чтят Кхорна, являются доблестными воинами. Знамя Кхорна изображало что-то похожее на золотой череп, олицетворение гибели в битвах, создавая образ чёрной руны X-образной формы, с перекладиной внизу, на красном фоне. 666 змеев-рыцарей присягнули на верность Слаанешу, Совершенному Принцу, самому младшему богу Эфира. Он бог искусств, удовольствий и вкуса к жизни, желаний и совершенства навыков. Знамя Слаанеш изображало фиолетовый знак мужского начала с изогнутым полумесяцем на верхнем краю, также был на чёрном фоне. Первая часть знака - это зеркало Венеры, а второй - это копье Марса. Пустоши сильно изменились с приходом демонов, ровно как и жизнь самих демонов. Они, после присяги пятерым богам и преобразования государства, превратились в существ с рогами, крыльями, хвостами, чешуями, формами и размерами. Кхорн, Нургл, Слаанеш и Тзинч решили образовать свои государства внутри империи, т.е. сделав их вассальными государствами Инфериса, чего и одобрил их отец. А вот как было устроено в Инферисе? Я вам объясню. Царство Кхорна - это там, где кипят постоянные вечные сражения. Естественный отбор являлся образом жизни демонов Кхорна, ибо слабым и трусливым не было места в этом царстве. Кхорн, как бог войны, заставлял своих краснокожих демонов постоянно устраивать масштабные сражения, как только сам бог войны зарычит из своего Медного Цитаделя, что стоял в центре его кровавого царства. Его рёв всегда ознаменовал начало кровавых войн, жертв которых исчислялась миллиардами, а порой выше триллиарда, но за счёт этих жертвы, погибшие в кровавых битвах, пополнялись коллекции черепов, которые предназначались для его трона в Медной Цитадели, Трона Черепов. Не зря кхорниты и служители Люциоса в битвах кричат: «Кровь богу крови! Черепа трону черепов!». Постоянные сражения Кхорн устраивает, чтобы кхорниты закалялись перед будущими, не менее масштабными, битвами, и всегда были готовы к решительным действиям. Царство Слаанеш - это там, в котором живут мраморно-фиолетовые слуги Совершенного Принца, но самое примечательно в этом царстве то, что там стоят шесть кругов, каждый из которых, как прославляет определенную черту характера, так и является оборонительными позициями повелителя этого царства. Эти шесть кругов также являются испытаниями для самых отпетых смельчаков с сильной волей, если они хотят так сильно увидеть распрекрасное существо, как Слаанеш. Алчность, чревоугодие, сладострастия, гордыни, тщеславия и праздность. Все эти шесть кругов являются испытаниями, которых сложно преодолеть. Но не для его демонов, которым эти шесть кругов как дома родные, и-и-и, в принципе, так и есть. В Царстве Слаанеш можно найти то, чего бы вы хотели увидеть, потрогать и ощутить… однако, для тех же смельчаков не советую поддаваться соблазнам и идти дальше, несмотря ни на что. И если смельчаки дойдут до самого Совершенного Принца, в его Дворце Удовольствий, ты поддашься соблазнам его распрекрасного голоса и его внешней красоты, как у нашего Перси, но вот Перси, в отличии от Слаанеш, уступает в своей красоте ему, как бы обиднее для него не звучало. Так что не советую входить во дворец Принца, иначе ты потеряешься в его лучах славы и влияния, так ты станешь личностью с сильной волей, который достоит больших наград. Царство Нургла - это огромный сад, наполненный жизнью, в коем живут растения, животные и зелёные демоны Нургла. Огромные леса с размером со… ну, как бы так сказать?… со всей Северной Америкой, если можно так выразиться. Но место нашлось и болотам, саваннах, джунглям, тайга, горам и другими природными ландшафтами и рельефами, и что самое интересное, там живут невероятные растения и животных времён древностей. К примеру, динозавры разных эр, животные первобытного мира, ровно как и растения тех же эпох, что раньше были. Дедушка Нургл живёт в своём особняке, внутри которой он варит из своего котла болезни и лекарства. Нургл называет своё царство большим-пребольшим садом, что не далеко от правды, ибо его зелёные демоны, коих он по-домашнему называет своими внуками, присматривают за всем окружающим и поддерживают цикличность круга жизни. Дедушка Нургл - самый добрый из всех богов, живущих в Эфире. Он готов подарить любовь и родительскую заботу самым отчаявшимся, которым не хватало родительской любви и внимания. Царство Тзинча - мир магии, перемен, знаний, эволюций и судьбы. Те качества, что имеет Тзинча, хозяин этого царства. В отличии от царства Нургла, где поддерживается цикличность и постоянство, тут же всегда происходят перемены. Его царство знаменито тем, что у него есть Хрустальный Лабиринт, который постоянно меняется, не давая упрямцам пройти через него и, если попробуют пройти через этот лабиринт, потеряются навсегда. Только его высшие демоны, Повелители Перемен, могут спокойно пройти через него, зная где, когда и куда нужно ходить, чтобы попасть в резиденцию своего владыки по важным делам. Если попросить хорошенько, то Повелитель Перемены может вас сопроводить туда и обратно, и вы не потеряетесь. Но не исключено, что самые умные, хитрые и сообразительные ребята могут пройти через этот постоянно меняющийся Хрустальный Лабиринт и дойти до Невозможной Крепости, резиденции местного бога. Его крепость также постоянно меняется внешне: из огромной непреступной башни в замок, окружённый стенами. Царство Люциоса - это тёмная земля с вулканической местностью. В нём господствуют огни, лавы и огромные остроконечные скалы да горы. Проще говоря, чем-то это царство похоже на классический Ад, но очень сильно отличается от него. Люциос, когда ступил ногой в эту землю, возвёл в нём города, но самый первый футуристичный город была Иммора. Первая, огромная, футуристичная столица, в котором живёт изгнанный бог вместе со своими детьми и жителями. За последние тысячелетия, он превратил пустынный Инферис в могущественное футуристичное государство, где живут демоны, что когда-то давно были ангелами. Это самое главное царство в Инферисе, потому как четыре могущественных царств напрямую подчиняются Люциосу и его воле. Здесь более организованная армия, неприступные города и крепости, более сплочённые демоны и так далее, что делает весь Инферис самой мощной империей в самом Эфире. Что же можно подытожить? А подытожить можно лишь так: Каждое царства интересны и хороши по-своему. У каждой из них свои неповторимые аспекты, которые вызывают невероятный интерес. И вот, пришло время для коронации. Люциос устроил великую коронацию, что заставило весь Эфир поднимать гул восхищения поданных и отчаяния неверных. Он назвал себя - Неделимым. Ибо при нём никто из Большой Четвёрки не смеет враждавать и воевать друг с другом, разделяя власть над Эфирским Царством. Люциос, он же Химера, он же Тёмный Бог, он же Неделимый.Вторая Великая Война
За последние десятки тысячи лет, демоны многократно размножились и Царь Инфериса готовился к страшной мести, предназначенные для Эмпиреи и его лоялистам. Он тысячелетия потратил на подготовку своих войск и на улучшения своих сил да технологий. Каждый из Большой Четвёрки предоставил своих демонов для пополнения легионов Инфериса: воинственных кхорнитов, соблазняющих слаанешитов, магических тзинчитов и гниющих нурглитов. У Люциоса была своя армия из самых разнообразных демонов: ловкие импы, сильные рыцари ада, великие архвили, скрытные рыщущие, могучие титаны и многие другие демоны, что верно служат своему повелителю. Адские кузни начали усиленно работать, в Инферисе произошло массовое производство оружия, доспехов и технологий, ибо нужно было готовиться ко всему, что произойдёт в будущем. Нурглитам также пришлось идти по пути развития, что несколько озадачило Нургла, но Тзинч был рад к таким переменам, потому что иначе демоны так бы и остались самыми слабыми из всех ныне существующих жителей всего Эфира. Нурглу же пришлось смириться, да и, в принципе, не был против, потому что так нужно было. Кхорн и Слаанеш были довольны снаряжениями своих бойцов, так как они будут проливать больше крови своим врагам и наносить им сокрушительные удары с летальным исходом, но Кровавый Бог и Совершенный Принц после снаряжения бойцов решили поспорить, кто из их демонов больше убьёт своих врагов и наберёт с них трофеев. Подготовка шла интенсивно, но ушло пару-тройку лет, чтобы создать свои боевые смертоносные машины для войны, чтобы наносить сокрушительные атаки Эмпиреи и его союзникам. Люциос крикнул, вынув из своих ножен свой двуручный меч, что держал его как одноручный: «Хватит нам больше прозябать во тьме! Мы вернём наше обещанное и станем владыками Эфира и самим Мирозданием! Кто-то из вас может сомневаться в нашей победе и что мы проиграем, но не сегодня. Мы сразимся до конца. Сегодня мы обрушим на Эмпиреи и его ангелов всю свою мощь, показав Всеотцу и его верным целестиалам, что мы не лыком сшиты, чтобы перед кем-то помыкаться, ибо каждый из вас является личностью, а не безликими вещами! Мы все станем владыками Эфира и мирами смертных, дабы доказать всем, что мы чего-то стоим!» Демоны издали свои восхищённые гулы, воодушевившись короткой, но многообещающей речью, и выступили в кровавый поход против Эмпиреи. Миллиарды демонов объявили тёмный крестовый поход против Светлых Сил, подняв свои знамёна вверх. Когда легионы подняли свои знамёна, они двинулись в атаку на столицу, Урдак. Но Всеотец знал о будущих наступлений своего сына и объединился со многими целестиалами, объединив армии друг с другом, сражаясь с армией Неделимого Короля в самом Урдаке. Битва шла долго, трудно приходилось обоим сторонам силы. Потери исчислялись десятки тысяч в обоих сторонах, а разрушения лишь приумножались. Нургл, Тзинч, Слаанеш и Кхорн сражались с другими целестиалами, ведя за собой свои войска против войск противника. Вера, ненависть, отвага и смерть… нависли над всеми. Среди этой кровавой битвы, Люциос и Всеотец встретились вновь… Они вступили в поединок, как раньше, старались ранить друг друга, но ни один из них не смог попасть друг в друга, ибо ни тот, ни другой не хотели сражаться, потому что много лет прошло после той прошлой битве в Урдаке. Сражались они, скрещивая клинки, в башне всего небесного царства. Бились они 10 дней и 10 ночей, но в 11 день они устали драться… посмотрев друг на друга, они выкинули оружия в стороны и присели у края башни, наблюдая за окончанием битвы, которая закончилась ничем, кроме как усталостью и последующим отдыхом обоих сторон. Всеотец и Люциос вновь поговорили, но уже не как враги, а как отец и сын, которые не виделись спустя долгие годы. Всемать обняла крепко-крепко сына своего и плакала над его поступками и его возращения. «Сынок!» — говорила Всемать сквозь свои слёзы, ибо её доброе и невинное сердце болело от горя и тоски. — «Почему ты так поступил раньше и поступил сейчас? Я плакала и волновалась за тебя!» Люциос ответил: «Прости меня, мама…» — погладил сын пылающие волосы своей матери. — «Я был слишком высокомерен и эгоистичен… Я был поглощён жаждой местью и не смог это побороть до поры до времени. Вернувшись домой и сразившись с отцом, я познал свои ошибки и утрату. Даже питая жаждой мести, я не мог спокойно спать, испытывая чувство горя и отчаяния. Я хочу теперь попросить прощения за прошлое. Прощения за всё, что я вам учинил. Я знаю, что вы можете меня и не простить, но даже если так, то я не перестану вас любить.» От таких слов, Всемать сильно расстрогалась и заплакала, взывая к чувствам мужа и сына. Даже демоны, не видев спустя столько лет материнской любви Всематери, почувствовали прежние ангельские чувства, что когда-то были в них самих, и испустили свои слёзы. Они вновь приобрели ангельскую внешность, выбросив шкуры монстров с себя. Кхорн, Слаанеш, Нургл и Тзинч вновь стали светлыми, как их отец Люциос. Сам царь Эмпиреи подошёл к Люциосу, чтобы обнять его, и тот позволил старцу в объятии. «Я прощаю тебя, сын мой…» — говорил Всеотец своим любящим, отцовским, старческим, голосом. — «…Как и Кхорна, Слаанеша, Тзинча и Нургла, и всех демонов Эфира, ибо вина также лежит на мне. Не мог я уделять времени тебе, Люциос, потому как дела мироздании никогда не ждали. Прости меня, Люциос.» «Нет,» — ответил тёмный целестиал и все посмотрели на него с удивлением и опасением. — «вся ответственность лежит на мне, отец. И я готов искупить свою вину.» Всеотец и Люциос, ангелы и демоны заключили долгожданный вечный мир, положив конец кровавой вражде. Эмпиреи и Инферис стали больше помогать друг другу, поддерживая баланс сил. Демоны не были злом, ровно как и ангелы не были добром, ибо каждый имел свои недостатки и достоинства одновременно, и больше никто не стал делить на своих и чужих. Весь Эфир стал спокойным местом и настоящим домом для богов. Люциос встретил однажды первую любовь из юности своей, Анадат. Это девушка-целестиалсапиен, от которой исходит тёмно-фиолетовая энергия, а из её головы исходили потоки светящейся ярко-розовой энергии, выглядящая как щупальца медузы, символизирующие волосы. Тело Анадата было тёмно-фиолетовым, но у неё, как и у других целестиалсапиенов, были сияющие звёзды. Она до сих пор считается самой прекрасной из всех живущих целестиалсапиенов в Эфире, что аж сам Люциос однажды признался ей в любви и оба они были прекрасной парой, до поры до времени. «Люциос, любовь моя…» — сказала она, страстно целовала Неделимого Царя. — «Я так скучала по тебе… Не надо тебе было поднимать руку на отца.» Люциос по-доброму усмехнулся: «Анадат, любимая моя,» — страстно целовал Владыка Демонов свою бывшую девушку. — «Всё уже разрешилось, ибо настал долгожданный вечный мир ангелов и демонов.» «Я очень рада, правда.» — она обнимала его крепко и любовно. — «Я хочу, чтобы ты остался у нас.» «Я не могу,» — отвечал Люциос. — «потому как я теперь владыка Инфериса, а без меня моё царство не справится в одиночку. Я и мой отец будем балансировать наши силы вместе, чтобы сохранить мир и гармонию в Эфире и Мироздании Смертных. Больше мы ни «светлые», ни «тёмные», мы эфирские боги. Единые и сплочённые. Когда-нибудь мы вновь будем вместе, Анадат, но помни: Всё то, что произошло - уже в прошлом. Твоя память - это книга, а воспоминания - страницы. Не позволяй плохим воспоминаниям сделать тебя своим рабом. Рано или поздно мы пойдём дальше, на следующую страницу нашей книги жизни.» Анадат приняла его слова с улыбкой. Повзрослел Люциос, больше он не тот юнец, что раньше был, теперь это один из великих и могущественных целестиалов, на равне со Всеотцом, Царь Люциос Неделимый. Анадат и Люциос решили вместе создать расу, состоящие из чистой эфирской энергии, с помощью ночи любви. Люциос позволил своей бывшей девушки добавить в этих существах что-то своё и она создала такую энергию, как мана, жизненная энергия, которая содержится во всём живом, от смертных до растений, являющаяся субстанцией магии. Неделимый не стал спорить с Анадат и позволил ей назвать свою расу, и назвала она свою расу в честь себя, изменив несколько букв, - анодиты. Прекрасная раса из чистой энергии самой Анадатой. Очень свободолюбивая раса, которая, в большинстве случае, не воспринимает жизнь серьёзно, чем другие смертные, и они предпочитают удовлетворять свои личные удовольствия жизни. И кстати, Слаанеш и Анадат очень близко сдружились, став лучшими друзьями. В качестве мирового соглашения, перед рождениями анодитов, демоны и ангелы устроили брачные союзы, породив новую расу из Эфира… это были полуангелы-полудемоны, которых именовали эфиренидами, потому как родились они в самом Эфире и служили Люциосу да Всеотцу в равной степени. Но были и эфирениды, что служат многим богам отдельно от Люциоса и Всеотца со Всематерью, таким как Нургл, Слаанеш, Кхорн, Тзинч, Ктулху, Рогатая Крыса, Владиас, Анадат и другие. Эфирениды родились в одно время с анодитами, что делало их родство более крепче и очень часто они заключали браки между собой. Когда же эфиренидов стало много, они решили вместе путешествовать и осваивать Мироздание Смертных. Всеотец и Люциос, как самые старшие и главные в Эфире целестиалы, разрешили эфиренидам жить в Мироздании Смертных, потому как «дети выросли, пришло время им покинуть родовое гнёздышко». Им дали свободу, и они отправились в Мироздание Смертных, переживая из эпохи в эпоху, строя свои величественные и легендарные планетарные королевства да межгалактические империи. Их первый шаг ступил на самую первую планету в далёком крае галактики, которая стала общим и родным домом для всех эфиренидов - Осмос V из системы Осмос. Так началось их развитие, как цивилизация самых могущественных галактических народов в истории мироздания.Рождение династии
С приходом эфиренидов на Мироздание Смертных, целые народы полуангелов-полудемонов разделились по разным мирам, но самый значимый мир всё также был Осмос V, пятая из пяти планет системы Осмоса, чем-то похожих на Царства из империи Инфериса: Осмос I - планета Кхорна. Там сражаются великий и воинственный подвид расы осмосиан, который постоянно устраивают сражение за господство над своей планетой. Вулканическая территория, в котором царствует война под надзором самого Бога Войны. В этой планете часто набирают войска Кровавого Бога, потому как их ярость и бесстрашие очень ценятся эфиренидами Неделимого и Всеотца. Осмос II - планета Тзинча. Эта планета пропитана магией своего создателя, именно там происходят изменения и переполняются знания всего мироздания. Но не только магией да знаниями славятся тзинчиты в этом мире, они умелые манипуляторы и политики, которые заставят две и более государства в разных частях галактики вцепиться друг в другу глотки, ради выгоды самой империи. Осмос III - планета Нургла. Именно в этом мире и обитает сама жизнь в любой форме. В цветах, в земле, в зверях, в осмосах. Везде. Природа господствует над технологиями, хотя и не против их развития. Местные же благословляют самого Дедушку, неся его слово для тех, кто хочет найти своё место в мире и излить душу Нурглу, дабы тот принял и заботился о нём. Осмос IV - это планета Слаанеш. Этот мир населён экзотикой, искусством, непостижимой красотой вселенной и полного удовольствия, по сути, «парк развлечений» или «место для туристов». Так и хочется вам лечь на землю, отдохнуть от бытовых дел и от серого мира, и сладко, крепко заснуть. Осмос V - планета Люциоса, где живут большинство эфиренидов всего мироздания. Она очень похожа на Землю по климату, фауной и флорой, но материки тут на разных сторонах планеты. Именно с этой планетой, осмосиане контактируют с другими своими собратьями из общей системы, налаживая крепкие связи с соседями, дабы те были верны своим владыкам. Эти миры переживали первобытную эпоху, осваивая оружия, земледелие, охоту и строили свои поселения, переходя из эпохи в эпоху. Но не справились бы эфирениды быстрее, если бы не появление единого правителя. Однажды… когда Осмос V перешёл в Бронзовый Век, Анадат и Люциос наблюдали за своими детьми, анодитами из Анодина, и осмосианами из системы Осмос, и понимали, что им нужен более мощный и великий правитель, и чтобы династия его правила до скончания веков. Оба решили они спуститься на землю, чтобы провести особый ритуал любви. Люциос и Анадат совершили танец в ночном лесу с озером и водопадом, в котором обитали животные. Анадату очень нравилось гулять на природе вместе со своим любимым целестиалом, но Люциос был рад не меньше неё. Она двигалась элегантно, и собой олицетворяла выражение «поэзия в движении», что очень нравилось Люциосу смотреть на то, как она танцует, а когда она закончила танцевать, а издала свои хихиканья и побежала в лес. Неделимый Царь погнался за ней, смеясь на бегу. Оба смеялись и гонялись друг за другом так, будто они всё ещё совсем юные целестиалы, которые только что вступили во взрослую жизнь. Их догонялки закончились у водопада, где стояла яблоня, и Анадат с Люциосом сели под яблоней, заключив друг друга в объятии, отдыхая от догонялок и любуясь красотой мира сего, что создали целестиалы. Люциос сорвал яблоко из дерева и отдал его Матери анодитов, та приняла подарок своего любимого и вкусила яблоко, и Неделимый Царь вкусил это яблоко следующим. Яблоко, что вкусили они, придало им столько энергии, что под лунный свет провели свой ритуал любви. Они объяли друг друга и начали целоваться с большой страстью. Так они провели свой ритуал любви и через одиннадцать лун родился у них ребёнок. Это был их сын… Сильный, здоровый, крепкий, умный и красивый. Этот ребёнок был объят частью Эмпиреи и Инфериса одновременно, делая его самым значимым для двух сторон. «Сын мой,» — сказал Люциос, держа ребёнка в руках. — «ты родился, чтобы удивить Мироздание и Эфир своими подвигами. Ты станешь для смертных, Эмпиреи, Инфериса и всего Эфира, героем, что объединит и поведёт всех к великим свершениям. Отныне судьба Мироздания в твоих руках. Я дарую тебе своё благословение на будущие свершения, Люцирион.» «Мы всегда будем с тобой, наш любимый сын.» — сказала Анадат, поцеловав ребёнка в лобик. — «Веди народ наш на путь будущего, и твои потомки не забудут твои подвиги, что вдохновит их на великие деяния, Люцирион. Мы тебя любим, сынок.» Они отдали Люцириона в семью вождя племени, которая глубоко чтила Люциоса да Всеотца. Вождь, имя которому Демагарр, принял его, как своего родного сына, и стал его расти, поклявшись Неделимому, что он будет присматривать за его сыном, а если и провалит задание, то будет проклят навеки вечные. На том они и порешили. Пролетели годы, Люцирион вырос крепким, мускулистым, могучим, высоким, умным и прекрасным мужчиной, от которого все девушки сходили с ума, ибо невероятной была его божественная красота, что ради него все молодые девушки из племени были готовы выносить его потомство. Могучим был так, что одного удара кулаком было достаточно, чтобы заставить несколько гор задрожать, вызвав землетрясения. Высоким был, что его рост достигал около трёх с половины высоты. Умным был настолько, что мог в один день обучиться мастерски сражаться бронзовым мечом, а в другой день работать в кузнице, создавая новые, идеальные, совершенные и отменные оружия да доспехи. Когда он повзрослел, он ушёл в путешествие, чтобы познать истинное предназначение своего бытия. Двенадцать лун путешествовал Люцирион, оттачивая свои навыки выживания. Он стал стойким, сильным, быстрым, преисполнился знаниями мира и укрепил свою связь с Эфиров, мастерски освоив магию. Так он связался со своими родными, отцом и матерью, Люциосом и Анадатой. Они выразили уважение и хвалу за то, что он прошёл испытания, что уготовили Большая Четвёрка для него. Полубог проявил себя в охоте, выследив самого опасного тура и убив его, тем самым став самым быстрым и ловким. Он подрался с кровожадом Кхорна, сразив его кулаками. Он приспособился к окружению, проходя через опасные местности, где были лютые холода и обжигающие жарища. Он мастерски овладел магией, прочёв книги заклинаний и обучившись этому. Этим он заслужил уважение, но осталось последнее для него испытание, что ждало его дома. Люцирион немедленно направился в своё родное поселение, дабы не только узнать о последнем испытании, но и проведать своего отца Демагарра. По прибытию домою, он увидел, как армия другого племени Неделимого напал на поселение его приёмного отца. Полубог узнал, что Демагарр, осмосианин, что вырастил его, погиб в бою в поединке с вождём племени Горных Пожирателей, Малегрона, страшного завоевателя, прибывшего из гор. Люцирион такое закрывать глаза не стал и вступил в бой с армией в одиночку. Юный Люцирион видел, что его мать прячется от опасности, а его соперник с друзьями обороняют деревню, которая была серьёзно укреплена. Он так зарычал на всю тундру, что враги не могли бы его перекричать. Он вступил с ними в безжалостную и жестокую схватку. Одним ударом он уничтожал 30 вражин, вторым ударом уничтожал сотни, тем самым внушая страх Малегрону. Люцирион был не один, ему помогали его друзья и питомец виде огромного ящера с крокодильей мордой. Он приказал своим друзьям и питомцу помогать племени с обороной, а сам он сразится с вождём Горных Пожирателей. Люцирион уничтожил всю армию вражин, а затем он принялся драться с вождём. От ночи до дня они друг другу кровь пытались пролить, но никому из них не удавалось это сделать. Затем, оба были очень тяжело раненными и Люцириона чуть потом не добили, но он противостоял ему и перехватил его клинок, убивший его отца и всадив, тем самым, в сердце своего же хозяина. Малегрон начал умирать, но долго ему умирать не пришлось, ибо Люцирион, в качестве доказательства своего превосходства и своего заслуженного трофея, вырвал из под кожи головы его череп, приподняв его вверх и зарычал на всю тундру, что аж эхом пронеслось по всему миру. Юного Люцириона признали героем и он стал новым вождём племени. В честь такого легендарного события, многие эфирениды и демоны да ангелы начали слагать песни и легенды о Люцирионе Богоподобном, о герое, что не поджал хвост выйти против Малегрона, страшного завоевателя-горца. Прошли годы, Люцирион превратил из своего поселения в город, схожий с древнеримским, сделав его главной столицей его империи. Государство, что правил Люцирион, называли Умбрагардской Империей, а столицей её именовали Умбрагардом. После образования империи, он устроил огромный праздник в честь этого. Много, кто пришёл. Друзья, семьи, гости из Инфериса и Эмпиреи, всего Эфира, и гости из других миров, не только из соседних планет. На праздник пришли анодиты, прекрасные существа из чистой фиолетовой энергии, похожие на людей, но люди никогда не сравнятся с красотой детей Анадата. Из всех этих прибывших девушек, одна из них очень приглянулась Люцириону и пригласил её первой на праздник, та согласилась. Полубог назвал своё имя и спросил её имя, та назвалась Гвелиной. Гвелина не была похожей на других анодитов, что были очень свободолюбивыми и любителями отрываться по полной, она была скромной, сострадательной, заботливой и очень доброй. Но не только характером Гвелина отличалась от других фиолетовых анодитов, а огненным обликом, ибо она была дарованной благословением Анадатой, что подчёркивало её, как самого главного анодита, и Люцириону очень нравился огонь, как стихия, поэтому и она очень была по душе полубогу. Их отношения развивались долгое время и за это время они многое поняли и узнали друг у друга, что они очень нужны друг другу. Результатом их отношений было то, что они стали родственными душами и полюбили друг друга очень сильно. Они устроили очень пышную свадьбу на весь мир. Анодиты и эфирениды вновь стали вместе. Огонь любви зажёгся вновь, но с новой силой. Отныне Люцирион и Гвелина стали императором и императрицей, что долгие годы правили империей, направляя его по пути развития и расширения государства на всю планету. Потомки Люцириона и Гвелины правили империей, развив свои технологии, что позволили им покорить космос и влиять на историю целой вселенной. Династия полубогов, что носила имя «Умбрагоны», а его фамильный герб был яркий и солнечный золотой восьмиконечный крест на чёрном фоне, означая власть над тьмой и светом, власть над хаосом и порядком, власть над демонами и ангелами. Власть, дарованная Богами Эфира. Не зря девиз дома Умбрагонов звучит так: «Рождённые богами».Космическое путешествие
Вот и закончились приключения на Родине и пора было осмосианам изучить всю вселенную. Когда осмосиане вышли в открытый космос и изведали просторы Млечного Пути, они переименовали Умбрагардскую Империю в Осмосианскую Империю, потому как они объединили всю свою систему, сделав самым развитым и самой богатым во всей галактике, что многие завидовали и старались брать с них пример. Эфир стали иногда по-научному именовать варпом, черпая оттуда разные виды энергий для развития науки и технологий. Кого только не встречали в галактике Млечного Пути? Тетраманды, галванцы, пиксис-воланы, кинселеранцы, петросапиены с кристаллосапиенами, эбурийские пеларато, Химеры Суи Генерисы (или мюррийцы), флорауны, полиморфы, аппоплексиане, ревонагандцы, террадинцы (ваксазаурианцы и террадиктианцы), некрофриггиане, галванические мехаморфы, пирониты, лепидоптерран, оптикоиды, то'кустары, церебропанцири, планхакулы, немуины и прочие инопланетяне, с которыми было приятно иметь дело. Вот с кем не было приятно иметь с ними дело, так это с инкурсианцами и аугстакцами, или, как они себя называют, «чистопородными». Но, если с чистопородными можно было хоть как-то договориться, то инкурсианцы… им нет никаких оправданий. Они захватывали чужие территории или планеты, грабили звёздные караваны, убивали путешественников и мирных граждан с целей грабежа, ломая экономику и жизнь простых мирных жителей Млечного Пути, а возможно даже и других галактик. Аугстакцы тоже не терпели выходки этих жабоподобных мерзавцев, поэтому они периодически объединялись с осмосианами, с целью угомонить разбойничий нрав инкурсианских имперцев. И случилось для инкурсианцев самое трагичное событие… Они убили осмосианского императора Тарриона II, чтобы ослабить влияние имперцев на галактику и безнаказанно разбойничать в своё удовольствие, но возмездие к ним пришло… Очень жестокое возмездие. Имперцы использовали очень мощную бомбардировку со страшным, для жителей галактики, названием «Экстерминатус», который уничтожил родную планету инкурсианцев на мелкие кусочки, превратив их в астероиды, что и по сей день пролетают во Млечном Пути. Гораздо страшнее, чем просто ядерная бомба, которой балуются президенты Земли, как малые дети, но для осмосиан «Экстерминатус». Это было очень серьёзным решением для имперцев, потому что инкурсианцы сами вынудили их бомбануть по ним, убив их императора. С тех самых пор, инкурсианцы начали дико бояться праведного гнева имперцев и никогда больше не смели нападать на кого-то с целью грабежа. Даже аугстакцы начали бояться и, что удивительно, признали могущество осмосиан, и перестали считать их врагами. Всё выяснилось, когда новый император Люцирион V, сын Тарриона II, решил поговорить с верховным советом чистопородных и узнал у них грустную историю, хотя порой кому-то покажется идиотской. Аугстакцы думали, что их ДНК самое лучше во всей вселенной. Они пытались сохранить свою чистоту очень долго и это привело их к печальным последствиям. Отсутствие генетического разнообразия в геноме «чистопородных» ослабило их иммунную систему и они начали вымирать, из-за этого у них не рождались дети. Они не хотели вымирать одни, поэтому они начали объявлять галактические войны, уничтожая расы и планеты. Выслушав эту историю, Люцирион V обещал их вылечить, но в обмен на помощь аугстакцы должны были подписать договор о ненападении, о налаживании отношения, о торговле и о союзе. С этими условиями они согласились. В процессе изучения лекарства для аугстакцев, Люцирион V крепко сдружился с домом Ди Ралла, с прямыми потомками Чистокровного Высшего Ордена Расехта. Люцирион V, вместе с орденом Адептус Механикус и с учёным из Галвана по имени Азимус, смогли вывести из варп-энергии новый вид энергии, которая является комбинацией силы Эмпиреи и Инфериса, создавая идеальный баланс обоих сторон, - аргент-энергия. Она специализируется для быстрого развития и ускорении изучения науки и технологий, поэтому, за несколько месяцев, учёные смогли изобрести машину, которая охватывает атмосферу всей планеты и выполняет свою работу, рассыпая аргент-энергию. Так они и сделали, поставив эту машину и активировав его, красный луч аргент-энергии, что был направлен в небо, спровоцировал аргент-снег, что изменило структуру ДНК в геномах аугстакцев. После того, как их ДНК изменились, они получили разные цвета кожи. Аугстакцы поблагодарили осмосианам и выполнили обещанное, а Люцирион V, Азимус и Адептус Механикус заслужили галактический почёт в сфере научных открытий и героических поступков. Осмосиане, они же эфирениды, они же имперцы, продолжали путешествовать по Млечному Пути, распространяя своё влияние по всей галактике и за его пределами. Налаживая контакты с инопланетными цивилизациями, имперцы строили также межрасовые отношения с инопланетянами, обогащая генофонд. Но также инопланетян сильно интересовала Земля, которую иногда мы называем Террой. Видите ли, на Земле начала проявляться жизнь в виде людей, которая очень чем-то была похожа с эфиренидами. Имперцы вместе с инопланетянами решили повлиять на историю Земли кардинально. Например, эфирениды, тетраманды и Азимус с отцом были теми, кто построили пирамиды в Египте. Зачем построили пирамиды и зачем Люцириону V да другими инопланетянам они понадобились? Никто не знает. Возможно, там находятся в самих пирамидах древние и могущественные артефакты, что строители припрятали в самые недра пирамид. Люди поклонялись нам, как богам и полубогам, и выполняли работу, которую мы им предлагали. И знаете, люди преуспевали во многом. Конечно, не во многом, как эфирениды, но всё же довольно похвально, что могли также развиваться и идти дальше. Жаль, что у них не было аргент-энергии, чтобы ускорить развитие науки и технологий, но этого им и не нужно было, до поры до времени. Мы стали персонажами в их мифах и легендах, почитали нас. Работа на Земле была долгой и муторной, некоторые даже из эфиренидов обустроились на этой планете, становясь героями и злодеями из мифов и легенд. Эфирениды оставили после себя многое на Земле постройки и артефакты, которых сложно найти даже в наши дни. И только самые отъявленные смельчаки могут пройти через все опасности и найти эти великие артефакты детей Эфира, впрочем, это уже совсем другая история.Великий Рок
Но вот страшная история случилась с империей… когда-то давно, у императора Инфернокса VI было три сына. Веливар и Энделион, братья-близнецы, второй родился спустя минуту после первого. Но также у императора был третий сын, самый младший, но особенный. Его звали Давианом XI Объединителем из рода Умбрагонов. Он был, как думали многие, реинкарнацией Люцириона I Богоподобного. Его цели были благородными, его сила, ум и красота были идеальными, а его харизма заставляла боевой дух подняться запредельно, заставляя воинов сражаться до конца со всей яростью. Он объединял инопланетные народы под имперским государством, заставив их отбросить свои различия и жить в крепкой дружбе, и сплачивал он всех своих солдат вместе, за что и получил своё прозвище. Он прекрасно ладил со своим отцом, с братьями и набирал многих друзей, среди которых был мужчина по имени Максвелл Теннисон, Санитар Космоса, который вступил в эту работу, чтобы навести порядок в галактиках. Максвелл был женат на анодите по имени Вердона, ибо их роман был бурным и страстным, что помогло появиться на свет их двум сыновьям, Карла и Фрэнка Теннисоны. За такие совершенные качества и благородные деяния, Инфернокс хотел отдать трон Давиану, т.к. с таким правителем империя сможет держать галактику под контроль. Место Давиану нашлось и в Беллвуде, в котором он заселся похлеще Умбрагарда. Там он встретил любовь всей своей жизни, что имело своё прекрасное имя: Венди. Она была из семьи Левинов, выходцев из Сицилии. Там он крепко сдружился с мафиозной семьёй Левинов и был очень рад заключить брак с Венди. Спустя 3 месяца, родился малыш, что необычайно для человека, потому что малыш рождается только через 9 месяцев, но геном эфиренидов был необычен сам по себе, ибо кровь Эфира в жилах эфиренидов текла. Этого малыша прозвали Люцирионом Умбрагоном, одиннадцатый носитель имени, принц империи. Единственное, что мешало Давиану, это имперские обязательства принца, т.к. на троне планеты Мюррей, родины Химеры Суи Генерисов, сидел Вилгакс. Обладая воинственным и жестоким нравом, он объявил войну империи осмосиан, чтобы отвоевать планеты. Империя этого просто так потерпеть не мог и стали воевать с химерами. Война дало инкурсианцам знать, что во время войны, пока огромные армии отвлечены друг с другом, стали нападать на империю в целях грабежа с огромной силой, чем раньше. Это событие в истории галактики запомнилась как «Шестилетняя Война», что очевидно сколько длился конфликт. Во время Шестилетней Войны, Давиан и Азимус в Галване создали особое устройство, созданное из аргент-энергии, соединяющий ДНК инопланетян и владельца. Он создавался для гуманных целей: объединить пришельцев. И это устройство также помогло империи набрать многих союзников в борьбе с Вилгаксом. Его назвали - Омнитриксом. Война окончилась в пользу осмосиан и многих инкурсианцев и лояльных к Вилгаксу химер казнили без суда и следствия, а императора Миллиуса и Вилгакса схватили и решили провести над ними суд и исполнить приговор императора эфиренидского. Все праздновали решительную победу над своими побеждёнными врагами… не долго. Случилась очень страшная трагедия в истории мироздания… Был воитель по имени Малал, он предал и убил принца Веливара, заставив всю империю всполошиться очень серьёзно, но затем его клинок достиг и до императора Инфернокса, спровоцировав массовый конфликт среди имперцев. В какой-то момент, Малал смог подчинить себе половину всполошившихся имперцев и объявил гражданскую войну за претензию на Золотой Трон Империи, но Энделион и Давиан не хотели этого позволить и пытались его остановить. Умбрагард, как и вся система Осмос, начал переживать очень страшный кризис. Везде был огонь, везде были разрушения, смерть настигал каждого, но мирные еле как смогли сесть на свои космические ковчеги, дабы перебраться из одной планеты в другую, чтобы переждать это страшное событие. Вилгакс и Миллиус подхватили момент и сбежали с тюрьмы. Первый в Вилгаксию, второй на свой же любимый инкурсианский королевский корабль, и оба улетели прочь от империи, оставив империю на погибель. Энделион и Давиан пытались увести из планет всех мирных граждан, в первую очередь стариков, женщин и детей, а мужчины стали доблестно сражаться с предателями, коих называли Детьми Злобами, до конца. Дети Злобы были облачены в чёрно-белые доспехи, что разделены между собой. Одна часть - чёрная, вторая - белая, а над ними противоположные цвета, эти цвета часто комбинируемые. Дети Злобы были теми, кто ненавидел власть Богов Эфира над смертными и хотели уничтожить всех их последователей. Они несли анархию и смерть всем, кто стоял на их пути. А сам Малал был их лидером. Но Давиан и Энделион, вместе с верными солдатами, смогли прорваться к Малалу, чтобы с ним сразиться. Малал обладал огромной силой варпа и магии, с лёгкостью уничтожая отряды лояльных, к наследникам империи, эфиренидов, но был равен самим полубогам. Он был облачён в почти такие же доспехи, что и его последователи, но его отличали пылающий серым огнём меч, чёрно-белый плащ, крепкие чёрно-белые техно-доспехи и шлем с двумя длинными рогами по бокам, а острые наросты шлема, что были строго направлены вверх, были слажены так, что они больше напоминали на корону, но в случае с Малалом - это была корона анархии и хаоса. Схватка полубогов шла очень тяжёлой и кровавой для всех троих… Давиан был готов разрубить Малала на части, но он был очень уставшим, чтобы сражаться дальше. Второй подхватил момент и нанёс смертельный удар в живот своим скимитаром, объятый серым огнём. Объединитель пал, и остался только Энделион. Второй принц был очень разозлён. Его объяла вся мощь Эфира, что только была, превратив его в демона-принца Неделимого. Малал очень сильно удивился такому раскладу сил, и этого было достаточно, чтобы Энделион врезал анархисту, как следует. Драка шла очень долгой, но, в конце-концов, Малал также очень сильно устал и демон-принц Энделион смог очень сильно его ранить. Демон-принц оставил анархиста у разрывающего вулкана, предоставляя богам самим выбирать его судьбу. Энделион оплакивал своего погибшего брата Давиана. Больше он не обращал внимания на разрушения империи, ибо он объял тело своего умершего брата, сильно оплакивая своего императора… своего брата. Энделион взревел вновь, ровно как и вулкан, который выплеснул своё горе в виде кипящей магмы, что шёл к раненному предателю и к оплакивающему брату. Больше Энделиона и Малала никто не видел. Падение империи и смерть императора и его наследников спровоцировал распад великой межгалактической империи, что строили от правления Люцириона I Богоподобного до Давиана XI Объединителя, пускай и последний не был официально императором, но в глазах у всего эфиренидского народа и инопланетных народов - он был тем, кем должен был быть. Но Малал принёс только смерть, боль и страдания. Всё случилось в нескольких мгновений.Конец…
***
Джон Левин закончил свой рассказ, остановившись у барельефа, в котором было обрывание истории, где были изображены Энделион, держащий тело своего умершего брата, а на фоне них - разрушенный город и извержение вулкана, что означает конец всей империи. Мужчина убрал факел в сторону, посмотрев на слушателей грустным взглядом. У квартета юнцов на лицах было часто сменяющихся эмоций. От удивления до ужаса и обратно и так много раз. — Твой отец погиб, Кевин… из-за Малала. — нарушил тишину Джон своим шёпотом. Кевин молчал несколько минут, переваривая полученную информацию. Гвен и Бен тоже были удивлены, узнав о своём происхождении и о происхождении их друга. Они, как и Хоуп, сели рядом с ним. Они какие-то потомки кого-то там. Все эти боги и тому подобное не укладывались у них в головах. Но также понимали, что без знания о своём происхождении не могли самоиндетифицировать себя. Хоуп же, выслушав рассказ, сказала: — Я помню… — И что ты помнишь? — Свой дом… — говорила она. — Легердомейн. Отец… Мать… я помню всё. Всё, что было хорошо, и всё, что закончилось плохо. Адватая… он всё забрал у меня… — А кто это? — Геочелонский Эриос, который овладел магией несколько тысяч лет назад. Существо, который мнит себя самым могущественным колдуном в Мироздании. Он пришёл в Легердомейн, в мой родной дом, и устроил переворот, свергнув моего отца и мать, но я и дядя сбежали. Одно из царств в Эфире был занят Адватайей. Легердомейн - это независимое царство в Эфире, там я и мой народ чтили Всеотца и Люциоса, как своих божеств. — говорила Хоуп. — Я тоже эфиренидка. — Вау… — Стоп? Ты тоже эфиренидка? — удивился Кевин, затем посмотрел на дядю. — Почему так? — Не все эфирениды ушли с родного измерения. Некоторые группы полуангелов-полудемонов решили остаться, тем самым помогая своим божествам. — ответил Джон спокойно. Гвен и Бен подошли к барельефам и увидели, как анодиты представлялись перед античными осмосианами, в котором Гвелина знакомилась с Люцирионом. Анодиты были прекрасными существами, сотканные из чистой энергии. — Так значит… наша бабушка - анодит? — спросила Гвен у Джона. — Это объясняет, почему вы не видели её с самого рождения. — ответил тот. — И то верно. Кевин же подошёл к барельефу, в коих были изображены его отец и два дяди, коих сопровождали верные им войска. Они улыбались, словно их дружба была крепкой. Но они… погибли. Все трое. Казалось, что он потерял всех. Но кто тогда все люди рядом с ним? Не друзья и семья они тогда? И он про них не забывал. Ибо за месяц он нашёл свою семью, которая ему дорога. Юнец повернулся в сторону изображения того, кто учинил ему боль на расстояние. Малал. Огромный воин в черно-белых доспехах с черепами, в руке он держал огромный меч объятый серой пламенью, а шлем его напоминал на корону. Кевин понял, кто это. Узурпатор, предатель, анархист, повелитель хаоса. Он убил его отца и двух дядей, спровоцировав страдания мальчишки. Это он виноват. И Кевин отомстит ему, о-о-о, он ему ещё как отомстит. Неважно когда. И тут Кевин додумался до одного важного момента. Он повернулся к дяде Джону и спросил серьёзно: — Какого хера, дядя? — спросил он грубо, отчего другие удивились. — Почему вы не забрали меня? Вы же такие особенные, с поддержкой эфирских богов! Какого хера вы меня не забрали тогда!? Почему вы мне и матери не помогли!? — Ты на меня не ори! — повысил голос Джон. — Потому что нам запретили. — Кто запретил!? — ещё раз крикнул мальчишка. — Тзинч. — ответил подошедший пророк, держащий за свой посох. — Ты ещё кто? — спросил мальчик его. — Азек Ариман. — ответил он спокойным и деловым голосом. — Тзинч сказал нам действовать строго по его плану. Мы хотели тебя забрать, но нам сказал он не вмешиваться. — И его план состоял в страданиях нашего друга? — язвил Бенджамин. — Да-а-а, ничего не скажешь. — Дело не в этом. — Азек сел на стул, держась за посох, и вздохнул. — Когда Малал восстал, устроив гражданскую войну в империи, он оборвал все связи Мироздания с Эфиром, закрыв Великие Врата. Поэтому мы не сможем вызвать из Эфира своих собратьев, но сейчас мы еле как налаживаем контакт с параллельным измерением и мы можем услышать гласы своих божеств. Мы не говорили этого, но мы пришли на Землю только недавно, а точнее, ровно два месяца назад. — Два месяца назад? — удивилась Хоуп. — Вы чем занимались целые годы?! Шабаши устраивали?! — Выживали. — строго ответил на язвительность юной волшебницы Ариман. Та немного побоялась Азека и отошла чуть назад, ощущая магическую мощь в этом старике. Старик лишь вздохнул тяжело и продолжил. — Сразу после Великого Рока, мы откололись от других и организовались в самые разные варбанды, дабы отдельно охотиться за предателями, собирать ресурсы и чинить свои корабли для передвижения по космосу. К примеру, я возглавил варбанду Блудных Сынов, которые отделились от ордена Тысячи Сынов, куда и входит мой сын, Нарсатаэль. Мы целых пять лет выживали во всём Млечном Пути, как могли, попутно сражаясь с инкурсианцами, мюррейцами и прочими отбросами общества, типа пиратов и работорговцев, и ещё всякими сволочами. — Азек посмотрел на барельефы, глядя на эфирских богов. — От Космических Волков, ордена Детей Слаанеша, Серых Рыцарей, Несущих Слово, Светлых Паладинов и многих орденов империи - ни слуху ни духу. Мы пытались с ними связаться, но, увы, никак не могли, потому как технологии пережили деградацию после развала, но кое-каких лучших технологий мы всё же сохранили, однако этого недостаточно, чтобы создать связь с космосом. Корабли у нас есть, они стоят в невидимости вокруг горы Рашмор. Мы бы слетали за нашими, но, во-первых, мы не знаем, где наши ребята, и мы можем заблудиться, а во-вторых у нас топливо закончится, жаль, что нету аргент-двигателей, они-то могли и меньше всего жрать топливо, а то и не жрать вовсе, создавая вечные двигатели из ваших научных фантастиков. — он осветил барельеф своим посохом, вызвав синий магический свет. — Спустя пять лет, мы пришли на Землю, но Вечные Рыцари приобрели много силы, достаточную, чтобы устроить на нас охоту. Мы начали искать Кевина, сына Давиана, чтобы спасти его и научить его овладеть силами. Мы хотели забрать Кевина, но во сне ко мне пришёл один высший демон Тзинча по имени Тх'раг'санур и сказал: «Я говорю от имени Тзинча и Неделимого. Он сказал вам подождать немного и тогда вы увидите то, как сын Давиана вершит свою судьбу, ибо я впущу эфирскую силу в его изобретение, похожее на изобретение Азимуса. Тогда вы сможете забрать его у себя. Просто ждите». — услышав эту часть, Кевин повернул свою голову в сторону старика, сделав удивлённое лицо, а затем посмотрел на Антитрикс. Хоуп также это поняла и поняла ответ на вопрос про силу часов. — У нас был тяжёлый выбор. Либо оставаться в тени и ждать удобного случая, либо рискнуть, но при этом выдать свои местоположения врагам и потерять многих ребят. — И вы выбрали первое. — закончил за старика Кевин. — Поверь, даже среди нас были несогласные с решением. Особенно Макс, Джон, Калас и остальные. — Азек чуть прикрыл свои глаза. — После восстания Малала мы многое потеряли. Силы, оружия, самых лучших ребят, что были на этом свете… мы не могли рисковать так сильно. Кевин фыркнул, но промолчал. После всей этой… «эпопеи», ему становилось плохо в духовном плане. Стал ощущать себя, будто он действительно чужой среди людей, а также, имея божественное происхождение, ощущать себя опасным для всего живого. Но не только это его терзало. Чувство большой ответственности, что возложило на его плечи. Это действительно тяжело. — А Омнитрикс… — начал Бен. — Его действительно Азимус с Давианом создали? — Да. — ответил Джон. — Для гуманных целей и объединения инопланетян. Давиан надевал его только для демонстрации силы часов, чтобы доказать другим инопланетянам, что нет смысла враждовать, если после жестоких сражений ничего от них не останется, кроме праха и скелетов, и что нужно объединиться для всеобщего блага всея Мироздания. Перед схваткой с Малалом, Давиан передал часы Азимусу, чтобы тот мог передать его Максвеллу Теннисону через Кзайлин, подруге Макса. Кзайлин - одна из Санитаров, уксорит из планеты Ринга Морр. Спустя несколько сложных миссий, Азимус сам хотел передать Омнитрикс Максу через неё, т.к. сам понимает, что она самая лучшая и на неё можно было положиться. Её корабль подбил Вилгакс, когда лето началось, но Омнитрикс уже упал на Землю, в лесу, где оказался ты, Бен. Мы недавно выяснили, куда упал корабль Кзайлин и я выслал ребят за ней. Не спрашивайте, откуда я знаю, что она жива. Я почувствовал это через Эфир, пускай связь была слаба, но я смог уловить нужную энергию. — Кзайлин? Хм… — подключился Макс, выйдя из тени. — Куда её корабль упал? — Где-то на территории эскимосов, на Аляске. — ответил Джон. — Но чувствую, что она жива, потому что впала в анабиоз. Это всё, что я знаю о ней. — Значит, надо найти её и спрятать на базе Санитаров. И когда вы вытащите её? — Вероятно, в эту же неделю. — Хорошо, тогда будем ждать. Джон кивнул ему, согласившись. Его взгляд упал на Кевина, который сидел и размышлял о правде, что поведал ему дядя. Мужчина подошёл к племяннику и положил свою ладонь на его плечо, прося прощения. Мальчишка не дрогнул. Такое и так не легко простить. Нет уж. — Кевин… — Отстань… — мальчишка отошёл от дяди и сел рядом с Гвен. Повисла тяжелая тишина. Говорить не хотелось, да и не к месту. Макс также подошёл к детям и сел рядом с ними, дабы дать им утешение. Джон, чувствуя вину, отошёл в сторону тени, глядя на племянника, который злится на него. Кевин и Гвен обнимали друг друга, ища утешения вместе. Если Кевин и простит дядю, то не сейчас. Думаю, дорогие читатели, вы понимаете, что на месте нашего главного героя, вы поступили бы также. Все были в грустных настроениях, никто не хотели ничего говорить. Азек, Макс, Бен, Хоуп, Кевин, Гвен и Джон посмотрели на виновника во всех бедах. Малала. Он принёс всем страдания. На него смотреть было неприятно, нет, омерзительно. Настолько низко упал он, подняв восстание против своих императоров и богов, что прощать его ни у кого нет и в мыслях. Гвен увидела в барельефах изображения ангелов, анодитов, демонов, эфирских богов, которые наблюдали за грустной компанией сочувствующими глазами. Видимо, ей показалось, может и нет. Но ясно лишь одно: Всем надо отдохнуть после всего этого. Всем надо отдохнуть.Последняя часть главы писалась под Ramin Djawadi - Winter Is Here.