Чёрное и белое 2: Союз

— Что, опять? — Не опять, а снова. Ну а что мне делать было - они ж первые напали. Умереть самому? — Ну хотя бы не провоцировать их и не ходить с оружием, а? Нельзя, что ли? — Так, не будем переходить к демагогии. Я сюда вообще зачем пришёл? — Уже даже об этом забыл, да? Ну пресвятые же сенаторы! Мон Мотма оторвалась от компьютера, который даже в отпуск ухитрилась притащить с собой в санаторий, и грозно поглядела на вояку с окровавленным лицом, нагло развалившимся на её чистеньких простынях. Ну хотя бы на пол не плюёт и в занавески не сморкается, как раньше - и то хорошо, но всё же постельное бельё было жалко - как она будет всю эту грязь отдавать уборщице? Позорище, да и только. — Пресвятые сенаторы тебе не помогут, Мэй-чан. - возразил мятежник, лёжа на диване с закрытыми глазами. — Их в принципе в природе не существует. Политика и святость - дела несовместимые. - Геррера усмехнулся, вспомнив о том, что не далее чем несколько дней назад, на пляже в предбессознательном состоянии сам вообразил Мотму идеальной женщиной. — Но перейдём ближе к теме разговора. Мне надо заныкаться хотя бы на парочку дней, и твой номер вполне подходит. Что скажешь, Мэй? — Меня зовут Эммануэлла. Для сенаторов я всегда была Моникой или просто Мон, а Мэйдзи - только для от...кхм, Палпатина. - поправила сенаторша, копаясь в ящике тумбочки. — А старого Шива ты терпеть не можешь, поэтому зачем тебе за ним повторять? Называй как-нибудь по-другому, раз уж на то пошло. И, к слову, я в этом номере живу не одна - нас всего десять человек и инопланетян, так что кое-кому придётся потесниться. — Хмм.. В шкаф меня запихнёшь? На пол сбросишь? А попробуй, сдвинь. - Со нахально ухмыльнулся и поглядел на женщину через полуприкрытые веки, зная, что она всё равно не поведётся. Просто скучно было и хотелось хоть как-то развлечься. И действительно - политичка не обратила внимание на этот наглый ляп и продолжила заниматься своим делом, а именно - копаться в ящике с периодическим посматриванием в планшет. — Что ищешь-то? — Да вату со спиртом... Даже не помню, куда я их засунула. - рассеянно бросила Мон, не оборачиваясь. — Не лежать же тебе в крови всё время, да и заражение - штука нехорошая. И вообще, обувь сними. — Не могу. А вдруг бежать? А вдруг пожарные, полиция, служба газа? В шкаф твой лезть, что ли? Под кровать забираться? - выпалил он. Мотма невольно рассмеялась, но тут же приняла серьёзное выражение лица, потому что в комнату зашли Бейл Органа, его жена и под вторую её руку - Гарм Бел Иблис, все в стельку пьяные. Лежащую на соседней кровати железную тушу, к радости последней, они полностью проигнорировали и завалились на свою, не в силах удержаться на ногах. Правда, кореллианцу на ней места не хватило и он сполз на пол. Через какое-то время, следом за ним - и сам Бейл. — Мальчики... ик! Не так быстро? Куда это вы побежали? - в полубреду промямлила Бреха, нашаривая на кровати бластер. «Мальчикам» повезло - она его не нашла, но чандрилианка всё равно напряглась и предложила Со выйти из комнаты. — Куда? - с трудом поднимаясь и скрипя пружинами кровати, что вот-вот были готовы лопнуть, прохрипел бунтовщик, спешно натягивая на себя кислородную маску - воздух в лёгких опять начинал заканчиваться. — В окно, что ли? — Не говори нелепостей. На кухню, конечно. - Мон демонстративно закатила глаза. — Да там и посветлее будет. Пошли давай. Заодно поможешь мне кое с чем разобраться. *** Но на кухне уже были люди и инопланетяне. Вернее говоря, они там не просто были - они, похоже, давно уже там сидели и развлекались — ели, выпивали, играли в карты и курили по очереди кальян. Желанием присоединиться к их компании негласные лидеры не считали, поэтому им пришлось уйти в кладовку. Включив лампу на стене, либерало-демократичка достала из кармана уже найденные спирт и вату и принялась стирать кровь с тёмного лица, придерживая голову товарища так, чтобы он ей не вертел. — Дело у меня вот какое. - невозмутимо начала она, как ни в чём ни бывало продолжая разговор. Сентиментальности в ней сейчас не было ни капли - пусть другие плачут и угрызаются над чужими ранами, она так поступать не станет. — Джа-Джа-Бинкса похитили. Не знаешь, кто? — Ну как это кто? Бор Галлет, конечно. Он к нему сдуру сунулся, а зверюга цап - и не отдаёт. - так же пофигистически честно ответил Геррера. Рука, стирающая кровь со лба, немного напряглась. — Ну а что мне, убивать Борьку, что ли? Он мне почти как брат. И так пробовал, и сяк, и кормом, и электричеством - не отпускает, зараза. Ещё двух моих охранников лучших разорвал. Дался ему этот Бинкс... — Форс-юзеров вызывать не пробовал? Может, они бы убедили животное? — Пытался. Так он им мозги такой дрянью через телекинез начинил - месяц дохлые тараканы сниться будут. Правда, к тому времени от Бинкса осталась только голова, так что это уже не имело смысла... Но ведь ничего страшного не произошло? — Ну, смотря для кого. Мне - нет. Собранию - да. Он был неплохим союзником, хоть и дураковатым. - Мотма вздохнула и убрала окровавленную тряпку в карман. — Ладно уж, хоть признался. Разборки оставим на потом, а ты пока приведи себя в порядок... Это ещё что? - она указала на вмятину в нагруднике. — Пустяки. — Может, и пустяки, только лучше перестраховаться. Снимай броню. По-хорошему ведь советую. Я уже лечить более-менее научилась. Давай, давай, не стесняйся, здесь все свои. — И не подумаю стесняться. - проворчал тот, расцепляя застёжки на плечах. — К слову, ты не задумывалась о том, чтобы стать медсестрой в нашей армии, ну, в свободное от работы время? А? — Я? Гуманитарка? Медсестрой? - сенаторша фыркнула. — Никак нет. Да и что у вас за армия - ранкорам на смех... — Мотма! — Ладно, ладно, молчу. Замри. Так, вроде ничего страшного, жить будешь, ранений нет. Но бронежилет посоветовала бы сменить. Всё, одевайся. А я пошла. Дверь хлопнула. Шаги сенаторши вскоре затихли вдали, и наступила тишина, оставив мятежника наедине со своими мыслями. *** Уже пятый день подряд ему не снилась совесть в виде умершей сестры. Оно и понятно - разумные существа имеют свойство забывать о прошлом, не совсем, но слегка смазанные картинки лишь остаются в памяти, а что-то и вообще исчезает. Софиус уже даже и не помнил, как они остались без родителей, как звали Стилу по-настоящему, и даже лица её ему представить себе не удавалось - годы прошли, и теперь в его представлении она была чем-то средним между Рисой и, как ни странно, Лаксом, ещё не успевшим забыть свою вторую любовь. Поговаривали, что он и к Асоке, несмотря на женитьбу, ещё неравнодушен, но в чужие отношения лезть ондеронцу интереса не было - как и в свои, впрочем, тоже, и заниматься самокопанием тоже не было смысла, хоть и хотелось иногда. Просто такой вот у него был сейчас пофигистический период жизни. Дверь снова распахнулась. На пороге стоял уже не такой, но всё ещё пьяный Гарм Бел Иблис, без правого кармана на брюках и с бутылкой в руке. Геррера медленно поднял бровь, невольно скопировав любимый жест своей союзницы. — Привет, братан! - максимально трезво выдал кореллианец и плюхнулся на лавку рядом. — Ну как дела? У вас с Мотей шуры-муры, походу? Расскажи. — Да какие в такое время и в таком возрасте могут быть шуры-муры... - ондеронец закатил глаз, тот самый, прищуренный. — Ну пожили немного вместе, поспали, попланировали на будущее - и опять разошлись на какой-то срок. Ничего прям такого романтического я не вижу, да и мы с ней оба реалисты вообще и подобной чепухой не страдаем. Только в равноденствие по календарю Корусанта и затмению Мандалора, совпадающим с каминоанским Днём Клонов - ну то есть, раз в миллиард лет. А про дела свои я не буду рассказывать, ведь тогда сразу начнёшь: какие дела, с кем дела, что ты с этого имеешь, какова моя доля и давай возьмём в эти дела моего племянника Фредди. Понял? — А ты с чувством юмора, однако. - Бел Иблис разочарованно вздохнул: ему хотелось услышать больше. — Ладно, не хочешь про свои дела - послушай про мои. Органов сагитировать удалось - они теперь наши, до мозга костей. Родианка колеблется, но в нашу сторону. С китаянкой, каминоанкой и панторанкой мы вдвоём уже разобрались... эх, как же много нынче баб в политике стало. Но не суть. Датомирец открестился от всех и уехал в Долину Душ выращивать ядовитые грибы, отстранившись от мировых дел. Бонтери обеими руками и ногами за, хоть он уже и не сенатор. Что же там с Мон Мотмой? — Не наша союзница, но моя. - кратко ответил Со. — Но уже довольно близко к общему делу. А ты что-то хотел о ней конкретно рассказать? — Ну да. В общем, чандрильское правительство - а там новый царь-самодур из дальних родственников покойной Танис власть захватил и поставил секретаршу ей. В помощники и сексоты, значица, заодно как и потенциального кандидата рассматривал. И вот, однажды она что-то не то ляпнула, крыса доложила - и Мотме наказание, по лучшим традициям развитой планеты назначили. Пятнадцать ударов за «антиправительственные высказывания», хотя она всего лишь указала на ошибку в планировке внешней политики, хлыстом, как полагается. И... Повстанец побледнел, хоть и не умел этого по явно выраженным внешним признакам. Ему представился электрический кнут - как тот, чем животных на гладиаторские бои на Джеонозисе подгоняли, обрушивающийся на худенькую, нежную спину Мон и рассекающий её до крови - причём так явственно, что ему даже на мгновение стало нехорошо. Но любопытство взяло верх над ужасом, и он стал слушать, что кореллианец рассказывает дальше. — И вот, значит, привели приговор в исполнение. Сначала она держалась, как полагается, но тому показалось мало - надо ж ещё потенциальных мятежников приструнить, и приказал полить ей спину солевым раствором. Я сам это видел по записи, и - пресвятые сенаторы! - никогда не слышал таких страшных криков из её уст. Будто препарат для пыток ввели или кожу содрали живьём. Потом её уволокли в лазарет, а перед тем, как выйти, она пристально посмотрела на него, царапнула себя ногтём по груди чуть ниже ключиц и одними губами что-то прошептала. Не поверишь - на следующий день чувак слёг далеко и надолго, а править стала Фэйна, троюродная племянница его. Такие вот пироги - Мотя у нас теперь колдунья. — Совпадение. - возразил Геррера, в котором снова проснулся дух упрямства и бунта против чужих мнений. — Я сканировал её мысли - про Силу ничего не сказано. Силомер точных показаний не даёт. Единственное, что очень уж она терпелива - для женщины даже слишком, они обычно очень чувствительны к боли, и тут я подумал, что что-то не совсем обычно. Осмотрел рентгеном - и, не поверишь, нашёл в том самом месте под ключицами микроскопический застрявший осколок не пойми чего. Ты не думай, она спала тогда. Так вот, значит, может, Сила у неё и есть, правда, ничтожно маленькая, и проявляется она лишь в особо редких случаях вроде этого - я слышал от других, и не такое с ней происходило. Думаешь, эксперименты над ней проводили? Гарм Бел покачал головой. — Не знаю. Про эксперимент-16 Дарта Сидиуса я слышал - но краем уха, и вряд ли Мотма имеет хоть какое-то отношение к нему. Они и познакомились ведь только на работе, мы все это видели. - вполголоса проговорил он устало. — Везде опять теории заговоров ищешь, а, Со? «Она его дочь.» - чуть было не сорвалось с языка ондеронца, но тот вовремя успел его прикусить. Что может стать с ней, когда остальные узнают о её происхождении, особенно его подчинённые (Иблис и Органа болтливы на язык, так что рано или поздно это и до экстремалов вполне дойдёт даже в весьма искажённому виде)? Естественно, её сделают заложницей и будут пытать до тех пор, пока тот не сдастся (что маловероятно) или пока она не умрёт (что вполне возможно при их маньячестве и ненависти к Империи), а он будет только смотреть и не сможет ничего сделать - а что может полукиборг с убитым здоровьем и шатко-валкими приспособлениями против целой оравы трудноуправляемых людей, дроидов и инопланетян? Правильно - ни-че-го. — Не ищу. - продолжал настаивать мятежник. — Он мог похитить её в юности, а потом вернуть обратно домой и стереть память, продолжая наблюдать - как за остальными своими пятнадцатью жертвами, по всей видимости, не выжившими. Взять, к примеру, эксперимент-1 (я о нём немало слышал), пацанчик из Агрокорпуса... Сидел себе, сидел, цветочки копал, сопли на кулак мотал, а потом: раз! И сгорело всё дотла, а мальчишку так и не нашли. В новостях даже спустя тридцать лет потом крутили... — Откуда знаешь? — Да это ж наш местный, с Ондерона. Самое громкое происшествие столетия, хули там. До сих пор, наверное, ищут виновника, по приметам: «Потерялся чёрненький пацан, лет семи. Владеет Силой огня в небольших количествах. Сейчас может выглядеть лет на тридцать-сорок. Нашедшему вознаграждение - 1000 кредитов.» — А не ты ли тот пацан, случаем? - подозрительно поинтересовался Бел. — Слишком уж много о нём знаешь. Может, пожар - это тоже совпадение, и с Силой никак не связанное? — Исключено. - Геррера решительно помотал головой. — Единственное, что я умею - читать мысли, и то благодаря Бор Галлету. А фото того пацана я видел - и ничуть он не похож на меня, ну от слова никак. Соплежуй кучерявый какой-то в форме и с лопатой - ну в каком месте это я? А? — Ладно, проехали. Про эксперименты мы с тобой в следующий раз поговорим, а пока я к друзьям в карты. Не скучай, братан! Захлопнуться дверь не успела - невесть как очутившаяся рядом Мотма придержала её ногой и заглянула внутрь. — Что...- начала она, но Софиус, не дав ей договорить, силой затащил в кладовую и закрыл дверь на задвижку. *** Сенаторша сидела в углу, с лёгким удивлением в глазах смотря на него. Но руки её дрожали: это было видно даже через балахон, а зубы то и дело прикусывали нижнюю губу. Заметно было, что она нервничает. — И что же это должно означать? - саркастически вскидывая бровь, спросила чандрилианка. — Наконец захотел убить меня? Что ж - удачи, у меня оружие тоже имеется, и я щадить никого не собираюсь. Совсем, как ты учил. Иронично, не так ли? — Ты надоела уже своими постоянными оправданиями чокнутого Императора и добровольным мазохизмом. Какая ты мне союзница, если можешь сдать в любую минуту? - сквозь зубы проговорил он. Злость, что накапливалась внутри изо дня в день по этому поводу, начала выплёскиваться наружу. — Либо я, либо он. Решай уже сама. — Либо оба, либо ни один. - подумав, ответила женщина. Но во взгляде её явно читалась неуверенность. — Моё наказание, если ты об этом - приказ не Палпатина, а того правителя. Император не знал о происходящем. К тому же, он мне кое в чём помог в этом случае... Вот, смотри! Мон сняла рубашку, повернувшись спиной к товарищу. Как ни странно, она была практически чистой - следов от кнута, что, по идее, не должны были пройти так быстро, не было видно совсем. Так она постояла с полминуты, после чего натянула одежду на себя обратно. — А если конкретнее? Он залечил тебе раны, что ли? Ни в жизнь не поверю. Путь ситха, как ты знаешь - путь страданий, и чем больше, тем лучше. Сомневаюсь, что для родственников он делает исключения. — Не совсем. Благодаря его экспериментам я смогла установить обратную связь - точнее говоря, «возвращение отправителю». На случай, если меня кто-то будет пытать - тогда все раны перенесутся на палача, а я останусь не при чём, хоть и буду испытывать боль. Только есть один нюанс: надо страшно разозлиться, чтобы данное действие сработало. И тогда я буду уже не я, а, как ты сказал, Мэй-чан. Имперка и верная слуга своего господина. — Хммм... Мне бы такое умение. - пораздумав, произнёс повстанец. — Но ты не ответила на заданный вопрос. Кто? Он не услышал, что ответила политичка - но вдруг заметил, как она вцепляется себе в волосы и медленно сползает на пол, сжимаясь в комок. Но сил её хватило, чтобы жестом остановить Со. — Ты умрёшь, если подойдёшь ко мне. Я сама. - еле-еле выговорила она, прикусывая ладонь зубами в попытке удержаться от крика. — Просто стой и не шевелись. Пожалуйста. — В первый раз произносишь это слово? - с явным издевательством усмехнулся мужчина. Злорадство начинало одолевать его - ну и пусть помучается, если так любит это дело. — Смотри не сдохни мне тут. Друзей своих подставишь - как они труп твой выносить станут, да и я не любитель коллекционировать мертвецов. Слышишь меня? Женщина молчала, только продолжала вгрызаться зубами в уже окровавленную ладонь, и вдруг пронзительно вскрикнула. Взгляд её метнулся сперва к полуприкрытой груди, потом к Со, потом ещё раз к груди. — Дай нож! - чуть не плача, громко попросила она. — Дай, говорю, обещаю не вскрываться! Нет зрелища более жалкого, чем страдающая сенаторша. Ондеронец сам убедился в этом только что - обычно приступы случались только у него, и то лишь по особо физическим причинам, но наблюдать, как та, что он поклялся себе защищать, корчится на полу и скребёт себя ногтями, при этом стараясь сохранить как можно более беспристрастный вид - это было невыносимо, несмотря на всё его желание посмотреть, что будет дальше и не кончится ли она от подобных мучений. Просто не хочет умереть со страданием на лице. Как можно вообще в такой момент об этом думать? Да и просьба про нож была странной - зачем он ей? Перерезать ему горло? Ну что ж, пусть попробует. — Лови. - Со небрежно метнул лазерный нож по направлению к стене, борясь с искушением швырнуть его чуть-чуть пониже. Рефлексы были на высоте - политичка ловко перехватила его в воздухе, без колебаний вонзив себе над грудью и провернув разок. Потом ещё раз выдохнув, с трудом выдернула из себя маленький осколок непонятного предмета, который оказался кусочком кайбер-кристалла - и раскусила его зубами. Комнату внезапно осветил ярко-красный свет - и наступила темнота. *** — А чего это вы тут спите? Все нормальные люди и инопланетяне отдыхают в кроватях, а вы чем лучше? Безобразие! Со разлепил с трудом веки и кое-как сфокусировался на стоящей в дверном проёме фигуре. Фигурой оказалась Бреха Органа с маленькой Леей, спящей у неё на руке, а в другой она держала бластер. — Ага. И вы здесь, значит. - констатировала она, не убирая оружие из руки, но хотя бы опуская его вниз. — Я королева Органа, если что. Это принцесса Лея, а это мой ствол Диана. И не надо смеяться - у всех свои приколы. — А я и не смеюсь. Вообще-то мы... - повстанец опять замялся, сомневаясь, стоит ли говорить полузнакомой женщине правду о кристалле и второй личности Мон. Не дай сарлакк, это жена того самого болтливого Органы, тогда всё может пойти не тем путём. — Мы разговаривали, а потом внезапно заснули. И вообще, я уже встаю. — Ага, разговаривали. - зоркий глаз Брехи углядел расстёгнутую рубашку Мотмы и ожог на её груди. — Видно, очень уж агрессивными переговоры были. Ладно, собирайтесь, господа - Лакс приготовил поесть. Ждём в столовой. Алдераанка ушла на кухню, и только тогда Мон пошевелилась и приоткрыла глаза. — Оххх... Пять часов десять минут. Ну и заспалась же я! - простонала она, приподнимаясь с пола. — А ты чего здесь сидишь? Что-то произошло? Она больше не выглядела мучающейся, несмотря на довольно болезненную рану в груди, но и восковым её лицо не было. Просто - белые, как снег, от отхлынувшей крови щёки, приоткрытые губы, ещё более красные от крови на них и лихорадочно мечущийся туда-сюда взгляд. Но взгляд бунтарки, непокорной самодостаточной личности - не той, что смирилась со своей судьбой быть вечно униженной и избитой, а той, кто не будет мириться с этим. И теперь она по-настоящему была готова стать его лидером, его сотрудницей - вечно сковывающий её страх перед неизвестным, постоянные кошмары, приходящие к ней Тёмной Стороны, наконец исчезли вместе с кусочком Силы. Скорее всего, уже навсегда. — Если честно, ерунда полнейшая. Так, пустяки... - пробормотал он, ногой отпихивая кусочки кристалла в угол, подальше от линии взгляда последней. — Тебе не больно? — А тебе? - так же спокойно поинтересовалась она. Повстанец даже фыркнул от неожиданности - никто до этого так оригинально ему не отвечал, даже сестра. Стила... нет, кажется, София. София Геррера, снайперша и фермерша, его последняя родня, что осталась из всех, погибшая из-за ревности юной джедайки и его собственной косости. Хорошая была девочка, что сказать, хотя и не без своих тараканов... Он наконец-то вспомнил её. Но радости эти воспоминания ему не принесли - только потерю и разочарование, и боль от осознания того, что всё это закончилось и не вернётся уже никогда... Никогда. Тёплая ладошка Мон коснулась его головы и провела от линии бывших волос до затылка - так нежно, как только могла. Пускай она много чего утратила - но точно не любви к ближнему, пусть не до конца реализованной, но согревающей сердце. Правда, выражение лица её не было счастливым - всё тот же ледяной, колючий взгляд и сжатые губы, Мотма оставалась верна своим принципам. — Не плачь. Хочешь жениться на мне? - спросила политичка, подозрительно часто моргая мокрыми ресницами. — Отказ не принимаю. Надо же хоть что-то в жизни успеть. — Не знаю. - Со пожал плечами. — Смотря что ты имеешь в виду под «жениться». Сидеть дома и смотреть за детьми - не моя забота. Но если ты под этим имеешь в виду, что хочешь стать мне кем-то большим, чем просто партнёршей и товарищем - я не против. Только не начинай мне тут нести ерунду про то, что Сила разлучит нас - я тебя знаю, ты и с того света достать можешь. Лады? — Какими ещё детьми? Ты что, дурак, что ли? Делать мне больше нечего - бойца в няньку превращать! - фыркнула либералка, в шутку ущипнув его за ухо. — Нету никаких детей. А если и есть - они уже не наши. Усёк? — Усёк. Значит, выйти за меня хочешь, вернее, чтоб я вышел за тебя, причём без обязательств? Идёт. - Геррера кивнул, но тут же продолжил: — Кстати, а деньги у нас общие или как? — Общие. Но при слишком частом списании карточка на месяц блокируется. По тви’лечкам ты у нас ходить не будешь, и золотые зубы тоже не поставишь. - отрезала Мон, встряхивая короткими волосами. — Что насчёт твоего лечения - боюсь, здесь такая ситуация, когда деньги как раз есть, но лечить тебя не будет никто. Виданное ли дело - полуроботу обратно руки-ноги пришивать? Проще уж мозги в другое тело переставить. — Не-не-не, тело пусть моё останется. - тут же засопротивлялся мужчина. — Как-нибудь переживу. К слову, заседание Совета у нас завтра в десять утра. Хочешь - приходи. — Ладно, я подумаю над этим. А пока пошли есть, что ли. Лакс ведь старался, готовил - и что он подумает, когда его шеф это не поест? — Хорошо. Идём. *** За ужином никаких инцидентов не произошло, кроме упавшей со стульчика Леи, случайно задетой её же приёмной матерью. Все ели, говорили о политике максимально невинными выражениями - санаторий-то имперский был, - но всё равно чувствовалась какая-то неловкость в сознаниях сидящих вокруг - как полутелепат, Геррера это чувствовал, но не всё мог понять, в чём же дело. А потом понял, кое-как разглядев притулившуюся в уголочке рядом с детской кроваткой призрачную Амидалу Наберри, напевающую вполголоса колыбельную своей, пока живой дочке. «Амидала их негласный лидер, значит, раз они так сдерживаются.» - подумал Софиус, силой заставив себя повернуться обратно к столу и есть. Образ любящей матери, даже с того света пришедшей приглядывать за своим ребёнком, напомнил ему собственное детство и странные сны о бледной белокурой женщине в синем плаще, после которых происходили довольно странные вещи - то картошки уродится раза в два больше, чем обычно, то забор перекрасится сам собой из зелёного в красный. Может, это и была его настоящая мать, хоть и странно тогда, что и он не такой же бледный и светловолосый (хотя пень знает, как там эта биология работает, может, у него как раз отец чёрный был), но тогда где она? Что с ней? Последний раз она приходила к нему во сне в семнадцать лет - рубеж восемнадцати, сказала что-то невнятно о будущем и снова ушла во мрак неизвестности, никогда больше не возвращаясь, хотя интуиция говорила, что она жива и живёт до сих пор. Что бы родители там не говорили, якобы она придуманная. С другой стороны стола, напротив, он видел Мотму - такую же подтянутую и аккуратную, как и всегда, но то и дело бросающую взгляд в угол, где сидела Падме - и, горестно вздыхая, продолжающую снова есть. Судьба забрала у неё собственное материнское счастье, и ей оставалось лишь завидовать, смотря на чужое, и лишь редкие слёзы катились из её глаз, за внешним безразличием выдавая грусть, и глядя на неё, плакать хотелось самому. Но ничего уже нельзя было поделать - только разве что забыть, закрыть в памяти на долгие годы и не думать, не жалеть о свершившемся. И продолжать идти дальше. Видно, распорядилась так сама Сила - не быть политичке и экстремалу семьёй, и никогда этого не случится, пока в Галактике всё не вернётся на круги своя.