Одинокий демон на грани нервного срыва желает познакомиться

      Артем сделал большой глоток колы через трубочку и откусил за один раз почти половину гамбургера. Талис поморщился и принялся за свой вишневый пирожок и американо. Обжигающая багровая начинка густыми наплывами подтекала из поджаристого теста в лопнувших будто от кожных ожогов пузырях, напоминая Талису родные пенаты, стены, усыпанные пиритом и киноварью, переливающиеся тонкой пленкой радужной побежалости. Выглядело это весьма аппетитно, в отличие от полудохлой котлеты под сплюснутой булкой, которой давился его новый знакомый.       Пока Артем вкушал плоды круглосуточного фаст-фуда, Талис беззастенчиво его разглядывал. На парнишке была тонкая куртка, и он очевидно продрог, а теперь пытался пополнить силы в единственном открытом поблизости ресторане. Взбитые ветром лохмы волос торчали в разные стороны, лицо было бледное, с крупными чертами и грустными, словно усталыми от жизни, глазами.       Когда на мосту Талис с присущей ему демонической ловкостью вытащил крепкое, но легкое тело недоделанного самоубийцы, парень даже не брыкался. Лишь вздохнул, подняв на него темно-оливковые глаза и, оперевшись о поручень моста, проговорил:       — Как и всегда.       — О чем это ты? — Талис был явно заинтересован этой странной душой и ее не менее странным обладателем.       — Дерьмо случается, чувак, вот о чем. Смотри, стоим мы сейчас, никого не трогаем, я едва не сорвался, и теперь обязательно что-нибудь…       Он еще не успел договорить, а проезжавшую мимо них в этот момент машину на ночном гололеде внезапно повело вбок. Прямо на стоящего ближе к дороге Талиса. Водитель, видимо, изо всех сил держал руль, колеса свистели, но автомобиль упорно несло вправо, на их едва различимые в темноте фигуры. Демон внутри Талиса вскипел, заставляя свою человеческую форму двигаться подобно марионетке. Доля секунды — разворот, руки вперед, навстречу капоту, одним нечеловеческим усилием — остановка, ладонями в ледяной металл.       — Будь он проклят, этот гребаный отпуск! — рычал Талис, борясь с тонной обрушившегося на него груза.       Хлопо́к — водитель машины приложился головой о подушку безопасности и отрубился, но был жив. Ноги по инерции скользнули по асфальту, а затем будто вплавились, промяв под ботинками демона две неглубоких борозды.       — Валим, — Талис схватил застывшего паренька за край куртки и потащил прочь.       — Что… ты, блядь, такое?       Обернувшись, демон впервые почувствовал тонкую струйку не страха, но легкого испуга, доносящегося прямо из глубины сознания незнакомца. Зрачки у него заполнили всю радужку, отчего казалось, что в самого парня что-то вселилось. Талис проследил за его взглядом и заметил, что его собственная рука, державшая незнакомца, была в ином обличии. Видимо, как и лицо и все остальное тело, подчинившись демонической силе, перевоплотилось в попытке остановить водителя от преждевременной кончины. Не уследил за собой, не был осторожен, находясь на грани жизни и нежизни. Губы демона растянулись в ухмылке:       — Часть силы той, что без числа творит добро, всему желая зла.       — Я… — парень сглотнул и неосознанно попытался отцепить от себя черные когтистые пальцы, но коснувшись руки Талиса, вдруг принялся изучать ее. — Твоя кожа. Она такая горячая. Так не бывает.       — Артем, тебя правда сейчас волнует температура моей кожи?       Парень застыл, словно деревянный, и Талис поволок его, скользящего по гололеду, прочь с этого чертового моста. Тело постепенно приняло привычную смертным форму, но Артем все еще отрешенно молчал. Талис чувствовал, что парень был на адреналине, но без сомнений, для него это было ничуть не пьяным наркотическим наваждением, а настоящей реальностью. Неподготовленную душу такое зрелище могло бы свести с ума. Наконец они дошли до какой-то оживленной забегаловки, и, почувствовав привычную обстановку, Артем подал голос:       — Ты откуда-то знаешь мое имя. Могу я узнать твое? Если его можно произносить.       — Ха-ха-ха! А ты забавный. Что ж, я не на работе, ты пока еще не сошел с ума, пожалуй, я могу назвать тебе мое настоящее имя. Талис.       — Ты не человек?       — Какая наблюдательность!       Если не считать раздражения от того, что отпуск пошел не по плану, а по совершенно иной материи, Талису было даже любопытно. Он вжал парня в стену коридора между залами кафе и, вдохнув его странный, необъяснимый запах, прошептал в висок:       — И кажется, ты тоже, милый. Только не говори мне, что ты не знал. Я буду долго смеяться.       — Что?!.. Вот черт, извини…       Артем вырвался и пулей скрылся за дверью мужского туалета, где, кажется, его душа немного повыворачивала тело наизнанку. Бедный мальчик. Талис редко испытывал жалость к смертным, но, черт побери, куда только «Спаси и сохрани» смотрит? Облизнувшись, демон посмаковал на языке ладанные нотки души, будто приправленной тошнотворно увядающими лилиями. Аура у парня была вязкая, темная, как нефть. Фиолетовая, как зимняя ночь.       И позже, сидя напротив Артема за пластиковым столом, вкушая кофе и выпечку фастфудовы, Талис рассматривал густые брови вразлет, полные губы и подбородок с ямочкой, по которому размазалась капля кетчупа, и терпел желание опробовать эту странную душу здесь и сейчас прямо вместе с булочками.       — Талис… Откуда ты узнал мое имя? Следил за мной, типа, в сетях?       — В сетях иного рода. Я почувствовал твою душу, яркой нитью тянущуюся сквозь черное полотно твоей жизни.       — Ты ясновидящий?       — Я умею ясно видеть кое-что внутри людей. Ты же знал, Артем, что главное в человеке — его душа?       — Паблики цитируешь?       — Кое-кого другого. Черт, чую, Амадеус меня убьет.       Талис закрыл глаза и мысленно открылся каналу связи. Ему срочно нужно было узнать, что таит в себе этот странный мальчишка. Ответ дать могли только анимологи из «Спаси и сохрани». Амадеус действительно был недоволен — его оторвали от совещания с руководством. За Талисом теперь будет ответная услуга, но это пустяки, заключит пару невыгодных ему контрактов на блаженных условиях с двумя-тремя смертными, на кого Деус укажет, — не конец света. После короткой нотации с той стороны они договорились, что через несколько часов, ближе к рассвету, Талис прибудет на диагностику найденной в человеческом теле души.       — Эй, мужик, ты завис?       Почувствовав на плече тычок пальцем, Талис моргнул, очнувшись от транса. Парень уже доел булку и теперь неотрывно смотрел на него, изучая. Видимо, подкрепив силы тела, он пробудил в себе тягу к познанию.       — Кто такой Амадеус?       — А?       — Ты сказал, что он тебя убьет, и отключился.       — А, я вслух это сказал… Деус… — улыбаясь, демон снова медленно моргнул, мечтательно вспоминая холодного статного серафима, всегда любившего наводить идеальный порядок посреди любого хаоса, — это мой бывший.       — Бывший? Он тоже такой эээ… горелый, как ты?       — Ха! Нет. У него иная сучность.       — Еще хуже, чем твоя?       — В какой-то степени, возможно… Мы с ним как… небо и земля! Аха-ха! — Талис смеялся и никак не мог остановиться, настолько нелепо было объяснять непосвященному смертному тонкости устройства их пантеона. — Ой, все! Не смеши меня своими вопросами, Фома несведущий!       — Да я бы и не спрашивал, если бы собственными глазами не видел, что за чертовщину ты на мосту устроил!       — Чертовщина — как это ты точно подметил, пха-ха!       Артем определенно все еще толком не понял, кого повстречал. Он был так спокоен, что Талису даже показалось, что они парочка простых людей, коллег, встретившихся после трудового дня. Однако то, что демон почувствовал внутри мальчишки, принадлежало не совсем смертному.       — Скажи мне, милый человек, а что ты делал на мосту? Чую твое желание, да понять не могу.       Артем допил колу, шумно втягивая последние капли через трубочку, вытер рот, скомкал и бросил салфетку на стол.       — Ты демон. Я таких уже видел.       — Что? Встречался с моими коллегами? Но у меня на тебя никакой информации в базе нет.       — Да ни с кем я не встречался. По телеку видел.       — А ты веришь всему, что показывают в этих ваших черных зеркалах?       — Тут хочешь-не хочешь, а поверишь.       — И во Всевышнего?       — Последние лет двадцать — не очень. С тех пор, как мы с родителями попали в аварию… Машина всмятку, а на мне — ни царапинки.       — Я слышал такие истории, ничего удивительного.       — Потом меня бабка взяла на воспитание. Когда мне было десять, мы спускались по лестнице из храма, и я запнулся на ступеньке. Она меня поймала, и я не упал.       — Растяпа мелкий, подумаешь, невезение, — пожал плечами Талис.       — И тут же сама приложилась головой. В больнице сказали, тромб оторвался, мгновенно. Знаешь, как-то уже вопросики к тому времени сами начали появляться… Талис, спасибо, кстати, за еду, сколько я тебе должен?       Демон хихикнул: надо же, этот смертный такой обязательный, даже за какие-то сущие мелочи хочет с ним рассчитаться.       — Раз уж заговорили о воздаянии, я тебя вообще-то спас на мосту. За это не хочешь расплатиться или поблагодарить хотя бы?       — Слушай, пойдем уже отсюда? — парень задумчиво уклонился, но Талису не обязательно было слышать слова, чтобы узнать ответ.       — Сам хотел предложить, — улыбнулся он. — И какой будет пункт назначения?       — Ко мне или к тебе.       — А ты, я смотрю, меня совсем не боишься.       Выйдя на улицу, Талис закурил, сделал большую затяжку и выдул облако дыма в ночной неприветливый город. Где-то вдалеке матерились и, кажется, блевали. По другой стороне улицы шли в обнимку две подвыпившие девушки, громко смеясь и цокая явно не по сезону надетыми каблуками. Артем тоже достал пачку и взглядом попросил Талиса прикурить ему.       — Ты не сдох рядом со мной, — невозмутимо пожал он плечами, выдувая свой дым в ту же сторону, — и, видимо, не сдохнешь. Значит, все норм. Чего мне переживать?       — А за себя самого?       — Забей. Может, я сам сдохнуть хочу.       — Может, и хочешь. Ты можешь хотеть есть, пить, спать, трахаться, умереть. Но желаешь ли? — Талис задумчиво дотронулся до его подбородка. — Скажи, Артем, чего ты желаешь?       — Ничего.       — Ты врешь! Не ври мне! — рыкнул демон, а потом добавил чуть мягче: — Пожалуйста.       — Я хочу, чтобы меня жизнь оставила в покое! Когда со мной что-то происходит, будто вместо меня страдает кто-то другой… Как будто ко мне чертов громоотвод приделан… Да я даже самовыпилиться нормально не могу — обязательно кто-то встрянет! Живу и будто не живу. Быть с кем-то — слишком опасно. Для них. Живу как затворник, монах чертов!       — Извини, Артем, но если ты хочешь, чтобы тебя пожалели — это не ко мне.       — Тогда зачем ты спрашиваешь, чего я желаю?       — Потому что могу исполнить практически любое. За соответствующую плату. Это моя работа.       Парень выкинул недокуренный бычок и уставился Талису прямо в глаза. Его аура обволокла демона с ног до головы, сбивая с толку холодной решимостью.       — Любое… ну-ну. Вряд ли ты сможешь исполнить мое.       — Обсудим это в моем кабинете?       Талис сделал шаг назад, будто собираясь вернуться обратно в кафе, но зайдя в помещение, они оказались в просторном темном холле приемной. Прошагав по идеально блестящему в тусклом уличном свете полу, Талис нажал кнопку вызова лифта и жестом пригласил Артема внутрь. В своем кабинете он дал Артему несколько минут свыкнуться с обстановкой. Без Мойры его рабочее место казалось каким-то неприветливым, даже похожим на свалку. А ведь прошли всего лишь сутки, как демон снова вернулся к своей сущности, даже в отпуске находя себе клиентов.       — Что тут делают все эти инструменты и парики? И — ни фига ж себе! — двухгрифовая «Гибсон» как у Джимми Пейджа! Он на такой играл их знаменитую «Лестницу на небеса»! Настоящая?       — Ага… Вон там, смотри, еще скрипка висит… от Паганини осталась.       — Гонишь!       Талис молча улыбался, глядя, как Артем благоговейно ощупывает его трофеи.       — Что это за офис? Так кем ты работаешь?       — Я продаю людям то, чего они желают больше всего.       — Продаешь мечты? Делаешь людей богатыми, как какой-нибудь продюсер?       — Не совсем, Артем. Я исполняю мечты и желания в обмен на что-то другое. Равноценное.       — И чем можно расплатиться, если не деньгами?       — Зависит от желания, — демон подошел к парню поближе и вложил ему в ладонь крупную старинную монету с неровными краями и чеканным профилем на одной из сторон.       — Что это?       — Это талант, а точнее, его часть — драхма. Древняя мера веса и денежная единица. Ты можешь зарыть его в землю, сохранив как есть, а можешь вложить во что-то более интересное. Хотя в твоем случае забавно то, что ты как раз-таки пытаешься всеми силами зарыться в землю, — хохотнул демон.       — Тогда… — парень обернулся на вход, словно боясь, что кто-то может услышать его странную просьбу, — сколько будет стоить моя смерть?       — Хм. Заключим договор. Мне нужна компания и проводник. Ты проводишь со мной мой отпуск. Три твоих лучших человеческих года я буду жить на земле вместе с тобой и ни в чем себе не отказывать. Обещаю, это будет весело. А потом, согласно контракту, я лишу тебя жизни.       — И в чем подвох? — сверкнул глазами Артем.       — Ты должен будешь носить ошейник — знак принадлежности мне.       — Всего-то…       — И ни в чем мне не отказывать.       Демон подошел к парню ближе, отмечая его участившееся сердцебиение. Он еще тогда, на мосту, почувствовал странные вибрации души, словно она хотела вещей одновременно противоположных, словно этот момент «за секунду до» ей был наиболее интересен и желанен.       — А мы будем оговаривать какие-нибудь табу?       — Никаких табу. Ты подчинишься любой моей просьбе.       — Доверить свою жизнь другому? Впервые ничего не решать?       — Ну… Что-то решать тебе все же придется. Мне не нужна безвольная кукла, мне нужен спутник. Но я должен быть в тебе уверен. Ты должен быть моим абсолютно.       — Я согласен.       То, как нетерпеливо Артем это выпалил, разожгло в Талисе странное волнение вперемешку с любопытством и азартом. Ему так надоело уламывать и без того редких клиентов, что он с радостью готов был хапнуть себе такой податливой, вкусненькой души. Едва слюнями не капал, пока Артем читал и подписывал договор. А затем благоговейно достал из секретера ошейник и подошел к дрожащему парню.       — Не бойся, это не больно.       Артем, кажется, задержал дыхание, когда демон приблизился к нему вплотную и легко коснулся пальцами бледной кожи. Разомкнул замок, обернул холодный металл вокруг человечьей шеи. Закрыл глаза, направил в него капельку своей демонической силы и запечатал, наслаждаясь, как в зрачках Артема на секунду промелькнули красные всполохи. «Мой. Целиком и полностью… Пока смерть не разлучит нас»… Давно уже Талис не брал свежую душу в подчинение, уже забыл, как приятно это мгновение, когда впервые чужое сердцебиение чувствуется как свое. Ошейник и демоническое пламя теперь не дадут ему ни состариться, ни умереть раньше срока. Хотя с последней у парня и так отношения были весьма странные. Почему — Талис как раз собирался выяснить.       — Поздравляю, Артем, теперь ты официально моя собственность, — улыбнулся демон и, взяв ладонь парня, провел пальцем по свежей родинке в форме полумесяца, возникшей будто из ниоткуда, а потом прижался к ней губами.       Артем судорожно выдохнул, когда по телу пробежала легкая дрожь.       — И что теперь?       — Нам надо встретиться с моим бывшим.       — Зачем? — парень поправил пальцем черный ошейник, словно ему было тесно. — Может, дашь мне немного привыкнуть, прежде, чем пускаться во все тяжкие?       — Шутишь! Я лукавый, но не настолько подлый. Просто серафимушка, добрая душа, поможет разобраться, что за игрушку я себе сегодня отхватил. ***       В приемной «Спаси и сохрани» воняло по-домашнему уютно. Улыбчивые херувимчики сновали туда-сюда, непременно здороваясь, и даже делая вид, что присутствие главы одного из филиалов частной дьявольской корпорации их ничуть не раздражает. Но Талис все равно чувствовал нечистоты в глубинах их ангельских помыслов. Артем шел позади, удивленно таращась по сторонам: никаких пеленок через плечо, никаких крыльев и перьев. Работники агентства по спасению заблудших душ были максимально светлыми, мягкими, все как на подбор с белыми волосами и вкрадчивым взглядом. И когда лучи света из витражных окон падали на их шевелюры, казалось, что вокруг каждой головы сияет некая светлая аура.       — А вот и он, ненасытный Мастер Рока, пропадает на сто пятьсот лет, а потом звонит посреди важной встречи, как ни в чем ни бывало. Ну здравствуй, Талис! — пропел голос за спинами гостей.       — Амадеус. Любовь Божья! И моя, когда-то.       — Как там говорят ваши? Хой тебе? — рассмеялся Деус звонкими, но плоскими переливами, будто пел церковный гимн.       Талис закатил глаза, успев все же отметить, что его бывший, чтоб его ангельская рожа треснула, все так же хорош, как каких-то пять сотен лет назад. Видимо, Артем был солидарен с хозяином, в восторге пялясь на длинные белые волосы и фарфоровую кожу внеземной красоты. Знал бы ты, Артем, на что способно это, на первый взгляд, милое существо, — пункты «блуд, прелюбодеяние, рукоблудие» стали бы первыми в списке твоих личных грехов на исповедь. Амадеус наконец обратил внимание на юношу, принюхался, подошел ближе и заглянул ему в глаза. Положил ладонь на грудь и неотрывно изучал Артема несколько минут. А затем вдруг резко отпрянул и яростно потащил Талиса за грудки в свой кабинет.       — Ты совсем тупой или как?! Ты хоть знаешь, кого подцепил? — рявкнул он на демона, едва не метая молнии из ангельских глазок.       — Это я и хотел у тебя узнать, — невозмутимо пожал плечами Талис.       — Глупый болван! Сначала надо было думать, а потом уже подчинять! Душа Мори в твоем ошейнике! Хочешь проблем с Министерством?!       Талис устало плюхнулся на стул перед письменным столом Деуса и вызывающе сверкнул глазами, сложив руки на груди:       — Ну и чего ты возмущаешься? Лучше вы мне скажите, уважаемый анимолог, как это нетронутая душа ангела смерти вдруг оказалась в человеческом теле?