Вне времени

Это была по-настоящему темная и туманная зимняя ночь. Возможно, именно поэтому берега Темзы были так пустынны даже в это время. Когда Интегра зажгла сигару, следя здоровым глазом за потоком воды, ее внимание привлек светящийся силуэт моста Миллениум. Она не смогла сдержать раздраженного фырканья. Какой идиот придумал это название? После восстановления внутренней части города многие из этих старых мостов были утрачены из-за серьезных повреждений. Большинство из них строились вообще с нуля. Не все подробности ужасных нападений тридцатилетней давности были обнародованы. Название чудовищной организации, из-за которой все это началось, было лишь шепотом в устах немногих. Она не была уверена, что эта секретность была лучшим способом справиться с ситуацией. С другой стороны, так всегда бывает, не так ли? Пуская дым, глава «Хеллсинга» прислонилась к холодному металлу. Черный «Даймлер» ждал ее, припаркованный на проезде. Они выбрали сломанный фонарь, чтобы подождать под ним. Ее водитель стоял с другой стороны машины, рядом со своей дверью, нервно поглядывая на своего босса. Интегра стряхнула пепел с сигары. Тем временем, вдали четыре раза прозвенели колокола нового Дворца. Уже пора. —Неужели ты думала, что я заставлю тебя ждать, моя госпожа? — причина ее раздражения выступила из темноты, заставив водителя вздрогнуть. Его зубастая ухмылка, красный плащ и затейливо завязанный галстук, делали его видимым в темноте. Он нагнулся, держа шляпу в руке, а его непокорные волосы развевались в направлении хозяина. Интегра просто сделала еще одну затяжку. —А где Серас? — спросила она и продолжала смотреть на воду, не давая ему удовлетворения своим полным вниманием. —Да ведь она идет, — Алукард подошел ближе, его тени скрывались позади него, — будет здесь с минуты на минуту. — Вампир шагнул к своей хозяйке и прислонился к темной машине рядом с ней. —Я не знаю, почему ты изначально решила послать ее. Или почему ты чувствуешь необходимость прийти сюда сама. Не то, чтобы я не был рад, если бы ты меня сопровождала, Интегра. Наконец она вздрогнула. Его улыбка стала еще шире. Он сделал это снова. Использовал ее имя, чтобы вызвать реакцию. На самом деле, она не возражала, чтобы он называл ее по имени, с тех пор как вернулся к ней. Это было, конечно, лучше, чем необходимость приспосабливаться, используя ее полное имя в каждом конкретном случае: Интегра Фэйрбрук Уингейтс Хеллсинг. Почему-то это никогда не беспокоило ее, когда она была моложе. Сейчас это просто бесило. —Ты мог бы взять ее с собой, — она недовольно посмотрела на него, — так как ты везде и нигде и так далее. — Это было то, к чему она все еще привыкала. —Может быть, выиграть несколько минут наедине с моей госпожой было идеей с самого начала, — он посмотрел на неё поверх своих оранжевых очков, заставляя Интегру вглядеться в эти яркие красные круги. —Может быть, — начала она, подстраиваясь под его соблазнительный тон, — я послала Серас с тобой, чтобы она могла присмотреть за тобой. Использование твоей силы, чтобы убежать от нее, кажется, не служит делу, слуга. Раздражение нашло свой путь в его выражение лица. — Я прекрасно могу выполнять свои приказы сам. Мне не нужна полицейская, таскающаяся за мной. Так ему и надо. В эти дни он называл Серас полицейской только тогда, когда был недоволен ее действиями. Однако Интегра знала, что на этот раз это произошло не из-за действий Серас, а из-за своих собственных слов. —Ты только недавно вернулся. — Она напомнила ему, наверное, в тысячный раз за этот месяц. Алукард ненавидел это. Он чувствовал презрение к своему отсутствию в каждом напоминании. Он даже не был уверен, осознает ли она это сама. Даже сейчас Интегра не могла скрыть того удовольствия, которое доставляло ей его раздражение. — Все твои фамильяры ушли. Вся кровь, которую ты пил все эти годы. Мы не знаем, насколько ты силён сейчас, или насколько уязвим без них. Пока мы этого не узнаем, Серас будет продолжать выполнять задания вместе с тобой. Алукард некоторое время молчал. Его обычно довольные черты лица были испорчены недовольством. Он медленно повернулся и открыл дверцу машины для своего хозяина. — В наши дни здесь почти нет никакой активности. Я уверен, что смогу справиться с маленькими сосунками без того, чтобы моя ученица играла роль няньки. —Тогда она вполне может убить их всех сама, — голос Интегры стал жёстким, — а ты возвращайся в склеп, где я тебя нашла. Жди, когда снова понадобишься. —Так бессердечно, — он вздохнул, внезапно почти радостно. Она холодно посмотрела на него. Ему очень нравилось, когда она повышала голос. Даже больше с тех пор, как он вернулся. Интегра была уверена, что это дает ему какой-то толчок. Может быть, даже до такой степени, что это его заводит. Вероятнее всего. Эта мысль всегда вызывала в ней смешанные чувства, которые она скрывала с подростковых лет. Налетевший порыв ветра отвлек их внимание от пристального разглядывания друг друга. —Разве не Вы настаиваете на том, чтобы я больше не была Вашим учеником, хозяин? — Серас приземлилась рядом с потемневшим фонарем. Тени крыльев исчезли в ее очертаниях. Halconnen-V был «затянут» за ее спиной, но, конечно, ни в коем случае не спрятан. V, естественно, означает Виктория. Последняя модель была настроена для дракулины лучшими инженерами-оружейниками Хеллсинга. Интегра предложила новое название, сделав его идеальным подарком для капитана ее спецназа. —Если ты не перестанешь себя так вести, как я могу воспринимать тебя всерьез, полицейская? — развеселившись, он снова обратил свое внимание на Интегру, которая все еще стояла между входом в машину и дверью, будучи отделённой от Алукарда последним. —Иногда, я думаю, Вы говорите разные мысли в разное время, просто чтобы подшутить надо мной. — Белокурая дракулина скрестила руки на груди. Она не знала, на ком сосредоточиться. Ее хозяине или хозяине ее хозяина. Она решила, пожелав сэру Хеллсингу доброго вечера своим обычным радостным тоном. — Добрый вечер, Серас. — Интегра сделала последнюю затяжку. Держа в руке остатки сигары, она подмигнула стоявшему перед ней слуге. Улыбаясь, он раскрыл свою ладонь и положил её тыльной стороной на дверцу машины. Интегра высыпала пепел на белую ткань, превратив остатки в его дергающуюся плоть. — Разве вы еще не заметили, капитан Виктория? —в последний раз она втерла табак в его свежую ожоговую рану. — Это все, что он когда-либо делает. С благодарной улыбкой Алукард закрыл ладонь, прежде чем снова сунуть ее за дверцу машины. Наблюдая за этой сценой и чувствуя себя почти неловко, Серас нервно переминалась с ноги на ногу. — Итак, — начала она, — а должны ли мы... —Садись в машину, — потребовала Интегра и подчеркнула это кивком головы в сторону машины. Чувствуя себя также неловко, водитель почти сразу же скользнул на свое место. Без колебаний Серас приблизилась к Интегре. В тот момент, когда дракулина потянулась к холодной двери, что-то изменилось. Странное и тревожное чувство охватило всех троих, на секунду у Интегры закружилась голова. Она закрыла глаза, принимая судорожный вдох. Из горла Алукарда вырвалось рычание, а сэр Хеллсинг снова открыла глаза и растерянно заморгала. Фары «Даймлера» горели с тех пор, как Алукард открыл дверь. Теперь машина исчезла. Вместо мягких кожаных сидений была только темнота. Ее рука крепко держалась за ручку, когда она хотела нагнуться, чтобы сесть в машину. Ручка тоже исчезла. Вместо этого ее пальцы сжались в кулак. —Что случилось? — Серас пряталась в тени. Найдя плечо сэра Хеллсинга, она вцепилась в него. Другая женщина повернулась к ней. —Алукард? — Интегра скривилась в тот же миг, как смогла сформулировать мысль. В следующее мгновение она почувствовала, как его рука в перчатке схватила ее за запястье, поворачивая обеих женщин к нему. —Я ничего не вижу. — Это был всего лишь шепот. Серас была так озадачена. Такого с ней никогда не случалось за последние тридцать лет. То, что она не могла видеть окружающее, как обычно, лишило ее обычной уверенности. Она проследила за движением Интегры и прислонилась к Алукарду. — И мы тоже, — раздраженно ответил он. Когда Интегра ударилась об него своим телом, она поняла, что дверца машины исчезла совсем. На мгновение воцарилась неуверенная тишина, прежде чем тусклый красный свет осветил их лица снизу. Серас и Интегра прислонялись к Алукарду, который держал их за запястья. Поняв это, сэр Хеллсинг отступила на шаг и тут же отпустила свою руку. Вновь обретя способность видеть, Серас сделала то же самое.  — Что случилось? Я думала, что это будет легкая миссия, — Интегра переводила свой строгий взгляд на слуг, с одного на другого. — Что это за заклинание? — Это что-то совсем иное, — Алукард почти огляделся по сторонам. Интегра едва могла думать об этом — испуганно? Как встревоженный зверь, впервые осматривающий свою клетку. — Там ничего нет, — Серас продолжала шептать. Обернувшись, она попыталась разглядеть что-нибудь за их силуэтами. Но там не было ничего, кроме темноты. Ни машины, ни водителя, ни дороги, ни Темзы. Интегра опустила глаза и посмотрела на источник света. Слабое красное свечение исходило от круга, окружавшего их троих, вернее, ее саму. Два вампира просто случайно оказались внутри него. Под их ногами светились красные символы. — Это самая могущественная магия, — взгляд Алукарда вернулся к своему слуге и хозяину. Его удивление сменилось возбуждением. — Хотя я и не знаю, что это значит. Они были потрясены невидимой силой. Все трое сбились с ног, разлетелись в разные стороны, покинули красный круг и исчезли в темноте. Интегра потянулась к своим слугам, не в силах произнести приказ. Когда красное свечение исчезло, последнее, что она смогла увидеть, был встревоженный взгляд Алукарда. А потом настала только темнота.