Я ненавижу тебя

      Несколько дней к ряду Эрвин размышлял над последними словами, которые сказал ему Леви. Из-за молчаливости второго Смиту всегда было сложно понять его истинные чувства, но он решил наконец вложить все свои надежды на те самые заветные слова, сказанные в тот день, когда они впервые по-настоящему занялись любовью.       Времени на обсуждение отношений не было. Однако в отличие от Аккермана, Эрвин привык разделять свое мышление. На досуге он думал о Леви и размышлял, куда они пойдут на свидание. После конкурса он нуждался в этом больше, чем в отдыхе или собственных хобби. Провести время в библиотеке вместе с возлюбленным казалось Смиту неплохой идеей.       Оставалось около пяти дней до конкурса, точнее до его вступительного этапа. Из каждой школы города должны были отобрать достойных учеников и вывести их на междугородний уровень.       Так к полудню, когда уроки закончились, Эрвин подошел к парте Леви, который как по привычке сгорбился над книгой и внимательно читал текст.       — Математика? — спросил Смит с улыбкой на лице.       Аккерман кивнул, не поднимая головы к тому, кто подошел к нему.       — Пойдем в библиотеку? — Эрвину на секунду показалось, что он говорит сам с собой.       Леви захлопнул книгу и положил ее в рюкзак. Он встал с места и пошел к выходу из класса, Эрвин с робкой улыбкой на лице — следом за ним. Выйдя из класса, Эрвин пересекся взглядом с Найлом Доком, который вальяжно стоял у стены и о чем-то разговаривал с приятелями из параллельного класса. Заметив Эрвина, он, не договорив со знакомыми подошел к нему и оттолкнул его, приколотив одноклассника спиной к холодной стене. Леви моментально подскочил и встал между Найлом и Эрвином. Маленький по сравнению со Смитом и Доком, Аккерман грозно посмотрел на того, кого совсем недавно хотел избить. Сейчас это желание вновь обрело свою силу.       — А ты чего так смотришь на меня, староста? — на лице Найла вырисовывалась довольная ухмылка. — Наш староста трус оказывается, позвал в притон, а сам не пришел.       — Как ты смеешь так с ним разговаривать?! — Эрвин выступил вперед, будучи в полном негодовании.       — Пидорас, защищающий труса. Да вы прямо идеальный дуэт! — рассмеялся Найл. Следом за ним никто из присутствующих в коридоре не посмеялся, лишь молча наблюдали за этой сценой.       Все было написано на лице у Леви. Он свел брови вместе и смотрел исподлобья, кривя рот то ли от омерзения, то ли от гнева. Парень выступил вперед, прикрывая Эрвина собой.       — Слушай, ты, кусок собачьего дерьма, ты или сейчас затыкаешься нахуй и ни смеешь пикнуть или я твой член прямо здесь оторву и смою в мужском туалете, — Аккерман произносил это настолько спокойно, что даже Смиту стало не по себе. — Ты кем себя возомнил, урод, что смеешь так говорить со мной? Страх потерял? Может тебя отходить за школой, да так, что родная мать не признает? Засунул язык в жопу и заныкался в угол, псина.       Найл опешил, от удивления приоткрыв рот. Он пытался что-то сказать, но не мог подобрать слов и стал заикаться.       — Заткни свое хайло и кончай мямлять. — Аккерман метко плюнул ему в лицо. — Пшел.       Док оступился назад и что есть мочи рванул к лестнице, ведущей вниз.       — Леви, — Эрвин окликнул его тихо. — Если он учителю расскажет, будет плохо, тебе бы стоило…       Аккерман перебил его:       — Плевать. На все уже плевать.       Смит виновато склонил голову.       — Это из-за меня столько проблем.       Вокруг было полно учеников. Почти всех Аккерман знал слишком хорошо. Леви не стал выяснять ситуацию в коридоре, поэтому взял Эрвина за запястье и потащил за собой.       — Готовиться к конкурсу надо, — сказал брюнет, не отпуская руку Смита.       Эрвин почувствовал, как ускоренно бьется сердце. Оно было готов прямо сейчас выпрыгнуть из груди. Леви Аккерман, будучи на вид грубым и злым человеком, безукоризненно вступился за Смита на глазах у всех. При свидетелях он взял его за руку, совершенно не морщась при этом.       Смит вспоминал как в лицее старые друзья, которых он любил, отвернулись от него, когда узнали, что он гей. Аккерман не показал ни разу своего отвращения, более того кажется он действительно любил его и хотел это показать через призму полной безопасности рядом с собой.       «Я люблю тебя» — слова совершенно не главные. Защита и безопасность были для Эрвина высшим доказательством любви.       Одно его разочаровывало, в этом городе он не сможет задержаться надолго, отцу и матери непросто находиться вдали друг от друга из-за работы. Сейчас парень беспокоился об отношениях с Леви и их будущем. Смогут ли они быть вместе? Вряд ли Аккерман бросит здесь своего дядю, кузину, ее семью и будет готов отправиться в родной город Эрвина. Он старался прогнать прочь эти мысли, но какой смысл, если рано или поздно это все наступит? Мысль о расставании с Леви пугала Эрвина. Этот человек заступается за него. В то же время этот человек пекся о своей репутации, как о чем-то драгоценном, а теперь готов разменять ее, лишь бы Смита не задевали.       Эрвин покраснел, думая о том, как сильно он любит Леви прямо сейчас. Тот миг, когда Аккерман при всех выступил против Найла Дока, а потом повел того, кого защищал за собой вдаль от любопытных глаз, грела душу Смита.       В библиотеке Эрвин Смит смог забыть о том, что произошло только что этажами выше. В полной тишине, сидя у окна напротив человека, с которым совсем недавно у него была близость, он смог успокоиться и отпустить свои мысли.       Так в гробовой тишине стен библиотеки звонок на телефон Леви прогремел как гром среди ясного неба. Он быстро вытащил телефон из сумки. Глядя на экран, он поморщился, но на звонок ответил.       — Ага… — ответил Леви тому, кто звонил ему. — Понял, подойду.       Он сбросил трубку, снова убрал телефон в рюкзак и сказал Эрвину:       — Найл донес на меня.       Смит был этому не удивлен, однако сильно изумился абсолютному равнодушию со стороны Аккермана.       — Тебя могут отстранить от конкурса, — сказал Смит.       Леви лишь кивнул.       — Я пойду с тобой, — проговорил блондин.       — Зачем? — вопросительно взглянул на него брюнет.       — Я скажу, что Док тебя подставил.       — Это неправда, — Леви поднялся со своего места. — Тому множество свидетелей. Отстранят — черт с ним.       — Когда ты успел стать таким равнодушным к собственному положению в этой треклятой школе?!       Эрвин был вне себя от негодования. Он не мог понять, когда Леви полностью переменил собственные взгляды на жизнь, за которые был готов бороться с ним когда-то.       — Он задел тебя, — ответил Леви, ни разу не изменив свое выражение лица, которое оставалось таким же спокойным, как и прежде.       — Ты… серьезно?       Аккерман снова кивнул и направился к выходу из библиотеки, добавив:       — Я не умею показывать собственных чувств, Эрвин, будь то любовь или привязанность… Мне тяжело сказать, что я люблю кого-то, но кажется за тебя я готов убить ебучего Найла Дока.       Аккерман шел до учительской, Эрвин шел за ним следом. Предчувствуя скорую взбучку, Смит ускорил шаг.       В кабинет его не пустили. Мистер Рейн позволил войти только Аккерману. Эти несколько минут показались тому, кто остался ждать за дверью целой вечностью. Его мучило томительное ожидание. Вопросы, копившиеся с каждой секундой все больше, плотно засели в голове.       Если бы его впустили, он бы смог защитить Леви, оградить от всего. Эрвин был готов взять всю вину на себя и позволить Аккерману вернуть свое место и положение в классе.       Рядом с ним неожиданно возникла Петра и задала самый очевидный вопрос:       — Леви отстранят от курирования деятельностью класса?       Эрвину осталось лишь пожать плечами и обреченно уставиться на дверь. Он надеялся, что его друга лишь отчитают. Парень понимал, что из-за него Аккерман лишится всего, к чему шел долгие годы.       — Это я виноват, — Эрвин закрыл лицо руками.       Петра погладила его по голове и проговорила:       — Давай обманем всех, я снимала все это на сотовый.       — Удали! — воскликнул Эрвин, осознав весь ужас того, что может случится с Леви после того как все увидят запись.       Петра лишь покачал головой и сказала:       — У меня есть план, доверься мне и попроси довериться Леви… Нет, лучше я сама с ним поговорю.

…

      Эрвин сидел на стуле Петры, девушка же весело болтая худенькими ножками сидела на своей парте и то дело постоянно поглядывала на дверь.       — Так что за план? — спросил Смит.       — Ш-ш! — приложив указательный палец к губам, прошипела Петра. Эрвин цыкнул и продолжил ритмично отбивать пальцами по столу, в попытке успокоиться.       Наконец-то в класс вошел Леви, Эрвин сразу вскочил со стула и подошел к нему. Мягко положив ему руки на узкие плечи, он спросил:       — Что тебе сказали?       Аккерман что-то буркнул и убрав руки Смита, прошел вперед и сел за свою парту. Он положил голову на плоскую поверхность и закрыл глаза. Класс погрузился в тишину. Рал соскользнула с того места, на котором сидела и подоспела к старосте. Она села на корточки возле его парты и принялась что-то шептать ему на ухо. Эрвин видел как брови Леви не перестают хмуриться. В один момент он резко поднял голову и громко хлопнул обеими руками по столу. От неожиданности Петра поднялась и отпрыгнула от парты старосты. Девушка прижала обе руки к груди и с испугом смотрела на Леви.       — Ты можешь свои великолепные идеи оставить при себе?! — переходя на крик спрашивал Леви, обращаясь к девушке, ноги которой от страха начали дрожать.       — Староста, ты перегибаешь! — Эрд уже подбегал к парте Леви, закрыв Петру собой и он бы уже начал крупную ссору, если рядом с Леви не возник высокий и на вид сильнее Джина Эрвин.       Своим глубоким взглядом он посмотрел в глаза Эрда и безмолвно попросил вернуться на место, головой кивая на то место, на котором сидел одноклассник ранее.       — Да ты… Ты терпила, Эрвин! — ответил ему Эрд, все еще закрывая Петру за своей широкой спиной. Девушка поникла и не поднимала взгляда, боясь увидеть Эрвина. — Я глубоко уважаю старосту, но в последнее время он не в себе, я не узнаю его… Может, ты как-то замешан в этом, а?!       — Прекращайте херней страдать, — подал голос Леви. — Сядь на место Эрвин, и ты, Эрд.       — Староста! — снова встрял парень с конским хвостиком на затылке.       — Я прошу тебя, — Аккерман развернулся к нему и посмотрел на него. — Сядь на место.       Эрд осторожно взял Петру за руку и планировал вернуться на место вместе с ней, но Леви снова окликнул его.       — Оставь Петру.       Эрд внимательно посмотрел сначала на девушку, а потом на старосту. Она ему кивнула, после чего парень отпустил ее руку.       — Петра, — произнес Леви ее имя почти не слышно, поднимаясь со стула. — Прости… Я не хотел.       Девушка продолжала испуганно смотреть на парня. Она кивнула ему головой, в этот момент в класс вошел мистер Рейн. Петра сразу села на свое место, продолжая с опаской озираться на старосту.       — Леви, можешь не садиться, — сказал учитель. Аккерман смиренно встал возле своей парты, опустив руки по швам слегка мятых классических штанов.       Мэтью Рейн окинул своим равнодушным глазом весь класс. Дети сидели как вкопанные, предчувствуя большой скандал. Мужчина остановил свой взгляд на парне, сидящем на заднем ряду. Его всколоченные черные волосы было видно издалека.       — Ты, Найл, — указал классный руководитель на своего ученика. — Встань тоже.       После того как он поочередно посмотрел на Леви, затем на Дока, спросил:       — Что между вами двумя произошло?       — Этот бешеный псих взъелся на меня как дикарь! — закричал Найл, указывая пальцем на Аккермана. — Все видели, как он угрожал мне!       — Ты на моего друга наехал, — ответил Леви, не поворачиваясь при этом к тому, кто его обвинял.       — С пидаром что ли дружишь… — процедил Док, но заметив на себе гневный взгляд классного руководителя, закрыл свой рот рукой.       — Теперь с этого места поподробнее, — попросил Мэтью, присаживаясь на свой стул и вытянув ноги под столом.       В классе повисло неловкое молчание. Петра робко подняла руку вверх. Мэтт кивнул ей.       — Мистер Рейн, — проговорила девушка дрожащим голосом, поднимаясь со стула. — Найл Док почему-то стал распускать этот слух специально… Насчет Эрвина, понимаете? Никто из наших ни разу не замечал за Эрвином такое странное поведение…       Ее слова звучали неубедительно. Тогда без разрешения Эрд тоже подал голос:       — Я вообще замечал за новичком, что ему Петра нравится.       После этих слов девушка покраснела и села на место, попытавшись закрыть смущенное лицо короткими светлыми волосами.       Аккерман от удивления широко раскрыл свои глаза и уставился на Смита. Он слегка приоткрыл рот, но потом будто пришел в себя и вновь надел на лицо маску равнодушия. Сердце забилось ускоренно, это Леви чувствовал хорошо. Он убеждал себя, что это ложь, но почему-то глубоко в душе разросся непонятного происхождения страх.       — Идиотский слух, — сказал Мэтт, глядя прямо на Найла. — Ты хоть думаешь прежде чем сказать что-то?       — Н-но… — вымолвил Док, мистер Рейн жестом руки попросил сесть его на место.       — Леви, тоже можешь садиться, — сказал мужчина и выпрямившись продолжил: — Чтобы никто из вас не остался в обиде, Леви, я не отстраняю тебя от конкурса, но отстраняю от обязанностей старосты.       Аккерман пошатнувшись сел на стул и безнадежно смотрел на преподавателя. Мэтт делал вид, что не замечает эти полные отчаяния серо-голубые глаза.       — Эрвин, — обратился он к парню, сидящему по соседству с Леви. — Ты примешь на себя обязанности?       Смит мельком взглянул на Леви и кивнул, сказав:       — Только если Леви станет моим единственным помощником, других мне не надо.       — На том и решили, — ответил Мэтт, согласившись с условиями нового старосты. — Найл Док, теперь тебе предстоит однозначно покончить с этими слухами.       Парнишка в заднем ряду напряженно сглотнул и лишь кивнул, чувствуя как по спине пробегает стая мурашек.