Корпус беспризорников

Возвращение в реальность было болезненным. Поначалу было не так плохо, временами Интегра просто немного приходила в себя, выхватывала обрывки фраз и лиц и снова проваливалась в забвение. Она смутно запомнила обратную дорогу в академию, как ее несли в больничное крыло, обеспокоенное лицо Делайлы Адамир и девушку с густой пшеничной косой, которая утешала ее напарника. Девушка была не из персонала больничного крыла и не из кадетов, но размышлять о том, кто это, у Интегры не было сил. Окончательно очнувшись, она почувствовала тянущую боль почти по всему телу. Во рту было сухо и мерзко, потрескавшаяся губа лопнула тонкой струйкой крови едва она попыталась что-то сказать. Кристофер, дремавший в кресле рядом с ее койкой мгновенно проснулся и поднес девушке воды. С трудом приподнявшись на локтях, она сделала пару жадных глотков и просипела: – Сколько я тут? – Всего полтора суток, – ответил Крис, ставя стакан с водой на место и помогая ей принять более удобное положение. – Врачи сказали, ты легко отделалась. Пара сломанных ребер и легкое сотрясение, остальное – просто ушибы. – А чувство такое, будто меня в мясорубке перемололи. – А ты думала, что все бои будут такими же легкими, как тренировочные спарринги? – хмыкнул Крис. – Это не игрушки. Даже мне просто повезло выйти именно в той части поляны, где солнце слепило кааргху глаза. Интегра уныло замолчала. Стыд и разочарование постепенно завладевали ее мыслями и не давали посмотреть напарнику в глаза. В своей погоне за славой она подвела весь отряд и едва и не распрощалась с жизнью. – Теперь герцог точно вышвырнет меня из разведкорпуса, – тихо сказала она. – Ну, это вряд ли, хотя я бы не возражал. Мы заметили противника и действовали по ситуации, чтобы не дать ему ускользнуть. Если бы мы сразу пустили сигнальную ракету, он мог сбежать. А так… Ты почти что добилась цели, Твое Высочество, все считают нас если не героями дня, то хотя бы очень везучими засранцами. – Ты наврал в рапорте? – изумилась Интегра. – Не обольщайся, просто не хотелось отбывать наказание за твою безалаберность, – ответил Крис, особо не скрывая улыбку. – К тому же, мы ведь должны прикрывать друг друга. Того что случилось вполне достаточно, чтобы ты извлекла полезный урок на будущее. Внезапно их разговор прервали и в палату зашли Лортис и Роук. – Ваше Высочество, Интегра, очень рад, что Вы очнулись, – тут же начал Лортис. – Хорошо, что в больничном крыле есть отдельные покои, как раз для высокопоставленных особ. Здесь хоть отдохнуть и восстановиться можно спокойно... В общих покоях, конечно, не так много пациентов, но все же. – Ладно, не буду вам мешать, господа, – сказал Крис, поднимаясь с кресла. – Места на троих посетителей здесь все равно не хватит. – Сколько ты уже не спал? – спросил Роук, и только тогда Интегра заметила темные круги под глазами напарника. – Не знаю, не засекал. Вздремнул тут пару раз с того момента как приехали, но ненадолго. – Тебе стоит пойти отоспаться, раз нам дали отгул из-за всего произошедшего. Выглядишь ужасно. – Пожалуй, ты прав, нормально поспать не помешает. – Рейкерманн, а что за девушка была тут с тобой? – внезапно спросила Интегра, когда Крис уже покидал палату. – Здесь никого не было, тебе показалось, – ответил парень, но императрица четко заметила, как он побледнел. – Я же говорила, что она может меня видеть при должном желании, – сказала Ивон, пристраиваясь по правую руку от Криса. Сегодня она выглядела хорошо. Наверное, потому что последние их встречи были достаточно короткими и не отбирали у девушки сил. А может, потому что у Криса было нормальное настроение…Он так и не научился понимать, почему она каждый раз выглядела по разному. – Какое у нее могло быть желание в полуотключке? – тихо спросил Крис, выходя из больничного крыла на улицу. Солнце было еще высоко, но уже начинало светить так, будто скоро начнет клониться к закату. – Ну, здесь скорее ее мозг был достаточно разгружен от мыслей чтобы сфокусироваться на мне. В любом случае, тебе не о чем беспокоиться, все можно списать на сотрясение. – Да, пожалуй, пока что я не готов объяснять, почему общаюсь с призраком. – Когда-нибудь все равно придется, – многозначительно заметила Ивон. – Впрочем, это еще впереди. А сейчас необходимо решить более насущные проблемы. Кашалот. – Ивон, милая, я не понимаю, что ты от меня хочешь и зачем мне это вообще нужно, – тяжело вздохнул Кристофер. Пересекая внутренний двор академии, он заметил пустую лавочку в тени деревьев и направился к ней. – Ты ведь сама говорила, что мне нужно уехать и начать новую жизнь. Выходками, на которые ты меня подбиваешь, я рискую этой самой жизни снова лишиться. – Я не могу объяснить тебе всего, извини, – помрачнев, ответила девушка. – Я просто знаю, как нужно поступить и говорю об этом тебе. Сейчас я вижу, что тебе нужно добить кашалота. В будущем тебе это зачтется. К тому же, я думаю, ты сможешь разжиться соратниками в этом предприятии. – В каком смысле? – Ну, не тебе одному не понравилось происходящее. Анна тоже была настроена на решительные действия, будь у нее такая возможность. Маликейцы чтят животных и не любят, когда им причиняют боль. Тем более, так бездумно. – Но ученые рассчитывают что-то узнать, ставя эксперименты над кашалотом, – сказал Крис, садясь на лавку. Ивон присела рядом и ему на мгновение показалось, будто он услышал едва уловимый запах ее шампуня. Самый дешевый шампунь на Острове Беспризорников еще никогда не пах так вкусно. К горлу подступил комок, но парень быстро взял себя в руки. – Они не узнают ничего больше того, что им уже известно. Физиология кашалотов напрямую не имеет никакого отношения к работе гатора. – Что такое гатор? – Кольцо, которым опоясаны кашалоты, – ответила Ивон. – Кааргхи называют его гатор. И по факту они никак не связаны. Гаторы просто поднимают вверх тяжести. Кашалот двигается и чувствует себя будто в воде, а гатор тащит его по воздуху. Да, они в некотором роде настроены друг на друга, но легионеры никогда не поймут, как. Это продвинутая магия. Остатки возможностей от использования изначальной материи, которые не нарушают принципов существования мира и не повлекут роковых последствий. – Мне стоит спросить, откуда ты все это знаешь? – Нет. У меня самой нет ответа на этот вопрос. Крис хотел спросить еще что-то, но Ивон исчезла. Посидев еще некоторое время на лавочке, он направился в казармы. Все же думать о предстоящем деле было лучше не на сонную голову. Проснулся Крис от того, что его будил Арон Мажери. – Хорош дрыхнуть, Рейкерманн, пора возвращаться в строй. Разлепив глаза, парень понял, что проспал все остатки вчерашнего дня и всю ночь. Но чувствовал он себя на удивление неплохо. Императрица на их так называемую практику не пришла, видимо врачи посчитали ее еще слишком слабой для возобновления службы. Воспользовавшись отсутствием Интегры, Крис решил держаться поближе к Арону и его напарнице в надежде на то, что Анна действительно захочет помочь в его странном деле. – Наша основная задача, кадеты, понять принцип работы золотого кольца и того, как именно оно связано с кашалотом. Как вы можете видеть, на кольце выгравированы глифы и слова на одном из диалектов кааргхов. К сожалению, этот диалект нам пока не известен. Наши ведущие ученые полагают, что это современный кааргхский диалект, который нам, увы, знать неоткуда. Мы считаем, что за время существования цивилизации уже под Пределом, их язык претерпел некоторые модификации, поэтому старые тексты не слишком помогают нам в расшифровке. Лингвистам удалось расшифровать лишь отдельные слова, которые мы не смогли связать между собой. Кристофер слушал легионера и одновременно размышлял над словами Ивон. Зная то, что знал сейчас он, ответ на загадку гатора становился до невозможности простым. Как ученые сами до этого не думались, было непонятно. Наверное, причина крылась в том, что они пытались разгадать тайну глифов, вместо того, чтобы поставить практический опыт. А возможно, они и пытались, но существенно потерявший из-за экспериментов в массе кашалот, больше не воспринимался гатором как нужный для подъема объект. В любом случае, даже не зная нюансов работы кольца, по мнению Криса, достаточно было поместить в его середину что угодно, что по весу было бы таким же как кашалот в момент поимки, и оно бы заработало. Делиться своими догадками с учеными он, конечно, не собирался. Смутное предчувствие вкупе со странным поведением Ивон подсказывало Крису, что эта информация будет для легионеров лишней. Дневник неизвестного кааргхского хранителя был пронизан страданиями и безысходностью народа, который покусился на то, что ему не по зубам. Если империя без должного количества знаний захватит эти технологии, то ее запросто может постичь та же участь, что и кааргхов в свое время. – Скажите, а вы не пробовали поместить кашалота обратно в кольцо? – будто прочитав мысли Криса, спросила Анна Доверт. – Глупый вопрос, – ответил их куратор Деран Вартайн. – Мы подключали кашалота к нашим устройствам, ограничивали возможность передвижения и помещали в середину кольца, но оно отказалось работать. Мы безуспешно проделывали этот эксперимент несколько раз и пришли к выводу, что для запуска этого механизма нужно все же сначала расшифровать глифы на кольце. – Спасибо за комментарий, – холодно ответила девушка. – Я просто документирую. – Что ж, похвально, документируйте, конечно. А теперь продолжим наше исследование. Легионер еще что-то рассказывали и показывал на израненном кашалоте, но Крис уже не слушал. – В целом, им просто не повезло, ты прав, – сказала Ивон, вытирая испарину с бледного лица. – Они бы не смогли заставит гатор нормально работать, но если бы подобрали подходящую массу, то поняли бы, что к чему. Но у них не получилось, и они пошли по неверному пути. Оно и к лучшему. – Бедное животное, – тихо пробормотала себе под нос Анна. – Некоторые мои соплеменники отдали бы все, чтобы избавить его от мучений. Это возмутительное надругательство над жизнью наших товарищей. – Товарищей? – переспросил Крис, услышавший ее слова. Ивон снова растворилась. Видимо на сегодня с него было достаточно подсказок. – Мой народ верит, что кашалоты священны. По легенде самые достойные воины и защитники своих народов могут переродиться после смерти в кашалотов, чтобы обрести свободу и продолжать оберегать нас сверху. Эта легенда появилась еще до того, как мы узнали, что магические кольца на кашалотах – всего лишь технологии кааргхов. Предки считали, что раз кашалоты могут летать по воздуху и плавать под водой, то они самые свободные и неуязвимые. Конечно, сейчас многое изменилось, но эта легенда все еще имеет большой отклик в сердцах маликейцев. В моем тоже. – Ударить бы его током так, чтобы он уже не очнулся… – осторожно сказал Крис. Анна внимательно на него посмотрела, но промолчала. В конце дня, когда они уже собирались расходиться по казармам, Анна, подозвала его к себе. – Рейкерманн, – сказала она, отводя его в сторону, – ты же понимаешь, что то, что ты сказал днем, это практически саботаж и мне бы стоило об этом доложить? – Понимаю, – ответил Крис, тщательно скрывая разочарование. – И я буду все отрицать. Это просто твое слово против моего. – Что ж, это прекрасно, – кивнула девушка, – у меня появилась идея, как это реализовать, но одна я, само собой не справлюсь. – Так, ребятки, что-то плоховато вы шифруетесь. Крис непроизвольно дернулся. Позади них стоял незаметно подкравшийся Арон Мажери. Служба в армии не прошла даром, несколько лет Арон был диверсантом, и умение при своих немаленьких габаритах бесшумно оказываться за спиной противника было его визитной карточкой. – Мы не шифруемся, мы обсуждаем последние новости, – тут же среагировала Анна, вполне натурально изобразив на лице вежливую скуку. – И в этих новостях от чего-то есть слова саботаж и реализовать. Что за хрень вы задумали? – Ну-у-у…, – Анна некоторое время помялась, но затем все-таки сказала, – мы хотим добить кашалота. – Вы больные, – констатировал Арон. – Мало того, что это ценный экземпляр для исследований, так еще и если вас поймают, то попрут к такой-то матери из разведкорпуса. – Не поймают, если ты нас не сдашь, – недовольно надулась маликейка. – Не поймают, если я пойду с вами. Диверсии мой конек. – Арон, ты уверен? – спросил Кристофер. – Все-таки, это действительно не самый адекватный поступок для курсанта разведкорпуса. – Уверен. Какой бы из меня был напарник, если бы я не сопровождал везде эту сорвиголову? – усмехнулся Арон. – К тому же, я подслушал ваш приватный разговор утром. Девушка хочет уважить предков, и кто я такой, чтобы ей в этом праве мешать? – Тогда нужно определиться как действовать, Анна, ты говорила, что у тебя есть идеи. – Для начала, я предлагаю сменить место обсуждения, – сказала Арон. – Думаю, академическая столовая подойдет. К нашему везению, время ужина еще не закончилось. Академическая столовая была достаточно большой. Это был просторный зал за массивными деревянными дверями с потолками не меньше чем три этажа. Огромные окна, как и в большинстве таких задний, были украшены разноцветными мозаиками. Имперский стиль, так это называлось. В период становления Ардейской империи витражи были очень модными. В современной архитектуре они встречались уже не так часто, но все более-менее старые здания считались архитектурными памятками-шедеврами. Так что, вероятно, студены Аританской академии очень гордились возможностью созерцать эти старинные мозаики за завтраком, обедом и ужином. Сейчас столовая, конечно, пустовала, все студенты отдыхали на летних каникулах. Широкие длинные столы рядами стояли вдоль зала от стены до стены и были практически пусты. Преподавательский состав и представители научного корпуса обедали в своей отдельной столовой, так что здесь обычно собирались только простые легионеры и разного рода помощники и подмастерья. Время было уже довольно позднее и в столовой почти никого не было. Заговорщики взяли себе по тарелке похлебки с мясом и овощами и, отсев подальше от любопытных ушей, принялись за обсуждение. – Итак, у нас две основные задачи. Нужно, чтобы нас не поймали, и чтобы на нас никто не подумал. – начала Анна. – Нужно разузнать, как именно здесь проходит ночное патрулирование, чтобы не попасться дежурным. – Думаю, это будет не особо сложно, – сказал Арон. – Это академия в одном из центральных городов империи, а не оборонная крепость. К тому, же потенциальная опасность в лице кааргха уже ликвидирована. Вряд ли кто-то будет дневать и ночевать рядом с кашалотом, переживая, что эту махину украдут. – Логично, – согласился Крис, – не думаю, что кто-то всерьез может полагать, что кашалота украдут, а уж тем более, что его захотят добить, чтобы не мучился. – Пара осторожных ночных вылазок и я буду располагать схемой всех нужных нам дежурных патрулей, – немного подумав, сказал Арон. – Что насчет времени и способа осуществления задумки? – Ну, здесь проще всего будет повредить систему подачи тока, – ответила Анна. – Я присматривалась к их щитку управления. Немного поколдовать с проводкой, и все подумают, что его просто закоротило. Дела на десять минут. Что до времени, думаю, нам стоит сделать это перед самым отъездом. Даже если нас захотят опросить, все будут понимать, что нам крайне невыгодно задерживать группу, и будь это мы, то сделали бы это раньше. – А не будет ли наоборот? – не согласился Крис. – Мне кажется, что устроить саботаж и слинять это более вероятный сценарий и на нас первых обратят внимание. – Это было бы верно, если бы речь шла не о разведкорпусе, – ехидно улыбнулась Анна. – Все же ты из дальних уголков империи и не до конца осознаешь, какая слава у нашей части Легиона. Никому даже в голову не придет, что мы могли подвергнуть риску рабочее расписание нашей группы, а уж тем более ее репутацию. – Согласен, – кивнул Арон, – Анна на все сто процентов права. – Что ж, вам виднее, – пожал плечами Кристофер. Несколько дней до их отъезда царили тишина и спокойствие. Императрица так и не вышла из больничного крыла, оставшись под наблюдением врачей, поэтому Крис был в кои-то веки свободен от ее назойливого внимания. Арон Мажери действительно за пару ночей выследил всех дежурных и составил полное расписание их передвижения. Их было не так уж и много, до ангара, где держали кашалота, добраться минуя охрану было проще простого. Вокруг самого ангара охрана ходила немного чаще, но все равно не настолько часто, чтобы им помешать. После недолгого обсуждения, решили, что Анна и Арон займутся порчей щитка, пока Крис будет стоять на страже. Как выяснилось в ходе обсуждений, у подельников Кристофера было куда больше опыта в работе с современными электроприборами. Императрица тем временем приходила в себя после схватки с кааргхом. Крис несколько раз навещал ее, но надолго не оставался. В конце концов вокруг ее постоянно крутились Лорис и Роук и не было никакого смысла мозолить друг другу глаза больше чем следовало. Тем более, что после возвращения в Лаварот их снова ждало изнурительное сосуществование, так что стоило отдохнуть друг от друга, пока была такая возможность. По крайней мере так думал Кристофер. Интегра же решила распорядиться своим свободным временем немного иначе. Как только ей полегчало до такой степени, чтобы голова не раскалывать от каждой попытки о чем-то подумать, она немедленно позвала Лортиса для серьезного личного разговора. – Ваше Высочество, Вы хотели меня видеть? – спросил Лортис, заходя в палату Интегры. Запыхавшаяся служанка нашла его в столовой во время обеда и просила передать, что императрица хочет немедленно с ним встретиться. Бросать трапезу ему, конечно, не хотелось, но деваться было некуда. – Да, Лортис, у меня будет к тебе небольшая просьба, – сказала Интегра. – Она касается Рейкерманна. Лортис украдкой вздохнул и сел в кресло рядом с кроватью девушки. Конечно, Рейкерманн был птицей вообще не его полета и уж тем более не компания императрице, но сам по себе представлялся Лортису вполне себе неплохим и ответственным парнем. Лортис был не особо высокомерным, несмотря на богатую родословную. Служащий в оборонном корпусе дядя научил племянника ценить в людях в первую очередь личные качества и только потом титулы. – Что именно от меня требуется, Ваше высочество? – Когда меня привезли после схватки с кааргхом, он был здесь с какой-то девицей, но утверждает, что мне показалось, – сказала Интегра. – Как-то раз он встретил в промежутке между занятиями какого-то своего знакомого, видимо тоже с острова Беспризорников. Я не смогла услышать, что конкретно они обсуждали, но точно помню, что в разговоре обсуждали какую-то Ивон. В общем, я думаю, что Рейкерманн незаконно провез с собой на материк подружку и теперь скрывает ее ото всех. И именно ее я видела здесь. – Интегра, я все понимаю, Рейкерманн прибыл с задворок империи и вполне возможно, там у него кто-то был, – осторожно начал Лортис. – Но Вам не кажется, что даже если Вы правы, было бы неразумно таскать везде с собой беглянку, незаконно находящуюся на территории материка? Их разоблачил бы первый же патруль гражданской гвардии. Плюс, Рейкерманн все время находится в казармах, я часто его вижу, он никуда не отлучается и ведет себя вполне обычно. – Знаю, что это звучит бредово, – недовольно огрызнулась Интегра, – но я знаю, что я видела! И эта девушка вела себя по отношению ку нему очень нежно, они были явно знакомы. – Может быть, это просто какая-то девчонка из Аритана, с которой он закрутил роман, пока мы здесь? Или Вам просто показалось, все-таки у Вас было сотрясение… – Забудь ты про сотрясение! – почти выкрикнула Интегра, на секунду потеряв самообладание. – Мне не померещилось! Кааргх не настолько сильно меня отлупил, чтобы я не могла отличить реальность от разыгравшегося на почве травмы воображения! – Интегра, я не хотел Вас ни в коем случае обидеть, просто предполагаю возможные варианты. Вы сильно пострадали в схватке, после такого разум может выдавать разные фокусы, в этом нет ничего такого. – Если это фокусы моего разума, то почему, когда я у него спросила об этом, он стал белее мела? – Ну, может все-таки какая-то интрижка, о которой он не хотел распространяться… Вариант с незаконной эмигранткой с острова Беспризорников кажется мне менее вероятным. – Я просто не могу отделаться от ощущения, что он скрывает от меня что-то важное и это что-то связано с той самой Ивон, – сказала Интегра. – Не знаю, почему. Поэтому я хотела попросить тебя проследить за ним, чтобы подтвердить или опровергнуть мои подозрения. – Ну хорошо, если это поможет Вам, скажем так, обрести покой в данном вопросе, я конечно, прослежу за ним. Если узнаю что-то, обязательно скажу. Договорились? – Да, да, кончено, Лортис, – мгновенно смягчилась императрица. – Я знаю, что эта просьба очень странная, и мне приятно, что ты можешь исполнить ее для меня. За день до их отъезда обратно в Лаварот Арон Мажери подозвал Криса и сказал: – Лортис уже третий день не спускает с тебя глаз, избавься от него, иначе он погубит все наше дело. – Я заметил, что он везде за мной по пятам ходит, но не могу понять почему. Может Ее Высочеству скучно, и она решила поиграть в шпионские игры… – В любом случае, если ты не решишь этот вопрос до вечера, нам придется все отменить. Не хватало еще, чтобы нас сдал приятель императрицы. – Хорошо, – пообещал Крис, – я разберусь. Лортис был довольно неплох в аккуратной слежке, но работа вышибалой приучила Криса к повышенной внимательности как на работе, так и вне ее. Все-таки молодчиков мадам Жижинды горожане не особо любили. А еще часто находились желающие поквитаться за то, что их вышвырнули из борделя. На одном из перерывов, Крис собрал вещи и направился во двор академии. Лортис последовал за ним. Оторваться от его хвоста не составило труда и когда парень в недоумении застыл посреди двора, пытаясь понять, куда же он делся, Крис довольно неожиданно возник за его спиной. – Тебе от меня что-то нужно, Лортис? Уже третий день за мной ходишь и никак не решишься подойти. Парень вздрогнул от неожиданности, но быстро взял себя в руки. Виновато, разведя руки, он сказал: – Извини, Рейкерманн, ничего личного. Просто Ее Высочество попросила за тобой присмотреть. – Волнуется за меня? Как это мило, – саркастично, заметил Крис. – Послушай, я не имею против тебя ничего лично, но и проигнорировать просьбу императрицы не мог. – Да, ей сложно отказать, – усмехнулся Крис. – Мы можем поговорить на чистоту и разобраться с этим недоразумением? – спросил Лортис, указывая на лавочку, где Крис не так давно сидел с Ивон. – Само собой. В чем же причина такого внезапного интереса к моей персоне? – Ее Высочество утверждает, что видела тебя у себя в палате с какой-то девушкой, которая тебя утешала. И почему-то она искренне считает, что привез с собой на материк нелегалку. – Откуда такое странное предположение? – Слышала, как ты разговаривал с каким-то знакомым о девушке с острова Беспризорников. – Я прибыл на материк один, – ответил Кристофер, смотря на солнце сквозь листву деревьев. – И если бы Ее Высочество знала, каким именно образом я сюда попал, то поняла бы, что провести с собой кого-то было физически невозможно. – Ну да, централь перемещений охраняется очень хорошо, попасть туда без билета или пропуска просто нереально. – по своему истолковал его слова Лортис. – Я так сразу и подумал. – Я прибыл не через централь. – В каком смысле? – не понял Лортис. – В прямом. Я попал на материк по строп-системе, в кабине обслуживающего персонала. – ТЫ СЕРЬЕЗНО?! – Серьезнее некуда. Я так понимаю, что это делается специально, чтобы люди не ломились с островов на материк в надежде на лучшую жизнь. На острове Беспризорников это что-то типа местной байки. Какие-то знакомые знакомых знакомых периодически исчезают, якобы переправившись по строп-системе на материк. Никто в это особо не верит и думают, что пропавших просто прибили в каком-нибудь переулке за деньги или кусок хлеба. Если бы на острове узнали, что так на полном серьезе можно попасть на материк, могу поспорить Мрачный Герцог уже не смог бы с такой легкостью отбирать кандидатов в разведкорпус. – Ты сейчас просто перевернул мое мировоззрение, – ошалело сказал Лортис. Мне и в голову не могло прийти, что там такая сложная система. Теперь многое стало на свои места. – Возможно, Интегра действительно видела какую-то девушку у себя в покоях, – сказал Кристофер, возвращая их к теме обсуждения. – Сам знаешь, в тот день там была просто тьма народу. Кто-то из персонала действительно высказывал мне свои сожаления о случившемся. Может быть она в полуобморочном состоянии просто не разглядела какую-то сотрудницу больничного крыла, а воображение дорисовало все что захотело. – Я тебя понял, Рейкерманн. Признаться, нечто похожее приходило и мне в голову, но ты же знаешь Ее Высочество, если уже вбила себе что-то в голову, то лучше с ней не спорить. Рад, что мы разрешили это недоразумение. Пожалуй, мне стоит пойти к Интегре и рассказать ей, все что узнал, чтобы она наконец-то упокоилась. – Да, думаю, так и стоит поступить. Вечером троица саботажников ужинала как ни в чем не бывало, никак не выдавая своей возбужденности по поводу предстоящей миссии. Арон справедливо предложил заняться делом около двух ночи, когда сон обычно самый крепкий. До полуночи они все еще рисковали напороться на случайных свидетелей, затянувших с походом в постель, а после трех уже начинало понемногу светать, что тоже было им не на руку – Я подсыпала Лортису в похлебку немного снотворного, – с совершенно непринужденным лицом сказала Анна, поедая ужин. – Так, на всякий случай, чтобы он точно не пошел за нами ночью, чтобы вычислить твоих мистических подружек. – Когда ты успела? – в недоумении спросил Крис. – Пока мы стояли в очереди, естественно. – Ну ты даешь, я ничего не заметил. – Так в этом же и задумка, чтобы никто не заметил. Ладно, парни, я пошла в казармы, встретимся там, где и договаривались. За все время, до начала их предприятия Крис так и не смог толком заснуть. Зато Лортис явно спал за двоих. Снотворное, подсыпанное маликейкой, подействовало безотказно и парень дрых без задних ног, периодически громко похрапывая. Без десяти два ночи Крис с Ароном беззвучно поднялись с постелей и прокрались к выходу из казарм. Там их уже ждала Анна. Обменявшись короткими кивками, они двинулись по широким пустым коридорам академии к учебной части. Арон спокойно и без суеты вел их нужной дорогой, умело обходя всех немногочисленных дежурных, которые тут скорее были для виду, чем для дела. Ровно в два под бой часов на одной из башен академии они пересекли внутренний двор и оказались в учебной части. Дождавшись, пока очередной сонный дежурный сделает круг почета вокруг ангара с кашалотом, они осторожно забрались внутрь. Двери тут к счастью никто не закрывал, справедливо полагая, что вряд ли кашалот сумеет сбежать самостоятельно. Крис остался дежурить у входа, а маликейка с Ароном направились к щитку, который подавал разряд к кашалоту. Девушка зажгла маленький фонарик, и они с напарником принялись ковыряться в проводах и приборной панели. Прошло около восьми минут из завяленных Анной десяти, когда все начало идти не по плану. То ли спавший, то ли пребывавший все это время в отключке кашалот начал все больше шевелиться и стонать. Перед наступлением ночи ученые легиона чем-то его обкалывали и пускали по животному разряд. Кашалот от этих манипуляций надолго терял сознание и таким образом не мешал никому спать. Но видимо сегодня наступил один из таких моментов, когда боль становилась для кашалота слишком невыносимым и он приходил в себя. Рев несчастного животного становился все громче, рискуя перебудить половину корпуса в кратчайшие сроки. – Если сейчас не свинтим отсюда, нам крышка, – сказал Арон, помогая напарнице заканчивать со щитком. – Нам крышка, если кто-то заметит, что со щитком что-то не так, – недовольно процедила маликейка, – так что не отвлекайся. Крис со все более нарастающей тревогой поглядывал в небольшую щель, оставленную им для обзора коридора. Ивон которая внезапно возникла прям у него перед лицом, стоило ему в очередной раз моргнуть, чуть не довела его до сердечного приступа. Лихорадочно блестящие глаза смотрели прямо на него. Короткие волосы беспорядочно топорщились в разные стороны, бледное лицо излучало мрачную решимость. – Вы не успеете убежать. Если попытаетесь, вас точно поймают. По стечению обстоятельств сюда бегут несколько ученых как раз с обеих сторон от ангара. Стоит вам выйти и обязательно наткнетесь на кого-то из них. – И что теперь делать? – прошептал Крис. – Шкаф для халатов и третий от входа стол, – сказала Ивон и устало охнув исчезла. В эту же секунду Анна захлопнула дверцу под панелью управления щитка. – Все, уходим, скорее! – Мы не успеем, – сказал Крис, закрывая дверь и оглядывая ангар. Кашалот уже ревел не переставая. – Не время препираться, если поторопимся, успеем. Отсюда, два выхода, можем воспользоваться дальним, по нему, скорее всего никто не придет. – Не успеем, нужно переждать здесь. Если с дальнего перехода кто-то будет идти, мы точно не отвертимся. – Здесь негде прятаться, – принял сторону маликейки Арон. – Нужно рискнуть. – Шкаф для халатов, спрячемся там, – сказал Крис, указывая на шкаф, находившийся напротив второго от входа стола, заставленного какими-то инструментами и пробирками. В коридоре послышались голоса. – Твою ж мать, – процедил Арон, – давайте скорее. Буквально за три удара сердца они преодолели расстояние, отделявшее их от шкафа, но открыв его поняли, что втроем они туда не влезут. – Прячьтесь, я найду другое место, – сказала Анна. – Нет, лезь ты, не хочу, чтобы тебя поймали, – возразил ее напарник. – Я ниже и худее, мне проще спрятаться, чем тебе, лезь и не спорь, они почти здесь, – маликейка начала нервно оглядываться в поисках убежища. – Лезь под стол, – сказал Крис, когда она закрывала за ними дверь шкафа, только не под этот, под следующий. Анна одарила его недоуменным взглядом, но сказать ничего не успела. Сделать, впрочем, тоже. Массивные двери лаборатории-ангара открылись и внутрь вбежало трое ученых. Крис и Арон видели их через узкие отверстия в дверцах шкафа. Бледное лунное сияние осветило их вход и по тому, как именно они заходили, стало понятно, что ученые действительно шли с разных сторон и у диверсантов не было шансов ускользнуть незамеченными. Анна присела на корточки и хотела перебежать за стол, на который ей указал Крис, но лдин из прибежавших на крик кашалота легионеры быстро переключил рубильники и по всему ангару зажегся свет. Маликейка замерла, не издавая ни звука. – Шарон, какого черта он орет? – спросил один из ученых, подбегая к бьющемуся в конвульсиях кашалоту. – Его обкалывали транквилизатором на ночь? – Естественно, обкалывали, – ответил очевидно тот самый Шарон. – А я ведь говорил, что нужно увеличить дозу! Мы слишком сильно его истязаем, предыдущая доза стала слишком маленькой, чтобы ее хватило на целую ночь. – Я надеюсь за транквилизатором не надо идти на склад? – спросил третий ученый. – Да нет, вон несколько колб на втором столе стоит, – сказал Шарон, – можешь как раз заправить их во впрыскиватели*. Кристофер с ужасом наблюдал, как легионер неумолимо приближался к столу, за которым спряталась Анна, но все-таки судьба оказалась благосклонна к маликейке. Кашалот задергался в особенно сильных конвульсиях и Шарон крикнул: – Погоди, Дэмиан! Тебе ближе всех, включи питание для электросистемы. Легионер не дошел каких-то пару шагов до Анны и, развернувшись, направился в другую сторону. Девушка облегченно вздохнула. Осторожно выглянув из-за угла стола, она подождала, пока остальные двое легионеров отвернутся и в одно ловкое движение перекатилась под третий стол. Крис тут же потерял ее из поля зрение и все, что ему оставалось – это наблюдать за копошащимися над кашалотом учеными. Дэмиан включил питание для электросистемы и вернулся за колбами с транквилизатором. Когда все было готово, они обкололи кашалота и самый первый ученый, имя которого осталось неназванным подошел к щитку. Активировав систему, он нажал несколько кнопок, и Кристофер с Ароном смогли наблюдать результаты блистательной девятиминутной работы маликейки. От щитка пошли искры и дым, что-то гулко хлопнуло. По проводам пробежали голубые искры и кашалота ударило током. Рев несчастного животного оборвался почти на самой высокой ноте, кашалот шумно выдохнул и затих уже насовсем. После долгой паузы не понимающие ничего ученые начали понемногу приходить в себя и Шарон сказал: – Твою ж мать, он сдох! – Как сдох? – не веря своим ушам переспросил Демиан. – Как как, с ревом! Это финиш, нашим карьерам конец, не смогли уследить за долбаным кашалотом! Что это вообще произошло сейчас?! – Я подал напряжения столько же сколько и всегда, может быть что-то закоротило? – спросил стоявший у щитка легионер. – Нужно разбудить руководство академии и созвать собрание. – Нужно. Хотя нам это вряд ли поможет. Прославимся как три идиота, угробивших бесценный экземпляр для опытов. – На самом деле, мы можем поступить иначе, – внезапно сказал Демиан. – Сейчас мы выключим тут все и пойдем спать. А утром, придя сюда вместе со всеми сделаем очень удивленные лица и на этом все. Животина издохла от истощения. Учитывая состояние кашалота, никто не даже не удивится. Троица немного помолчала. Затем Шарон глубоко вздохнул и сказал: – Ладно, так и поступим. Тем более, что нашей вины здесь действительно как таковой нет. Не уверен, но выглядело это все как банальный скачок напряжения. – А что со щитком? – А что с ним? Когда мы уходили, все было нормально. Внешне он выглядит абсолютно нетронутым. Утром все будет не до щитка. Пока кто-то додумается попробовать его включить, пройдет столько времени, что никто не поймет, в какой момент он сломался. – Что ж, в таком случае, нам стоит поторопиться и уйти отсюда, пока никто из дежурных не пришел и не увидел нас в компании дохлого кашалота. Легионеры довольно живенько все выключили и покинули ангар. Оставшиеся незамеченными диверсанты еще некоторое время провели в своих убежищах и, убедившись, что никто не собирается возвращаться, выбрались из укрытий. – Как ты узнал, что он пойдет к столу? – тут же спросила Анна. – Заметил колбы и подумал, что это может быть транквилизатор для кашалота, – глазом не моргнув, соврал Крис. Не мог же он в самом деле сказать, что его предупредила Ивон. Думать, чтобы с ними стало без ее помощи он не стал. – Думаю, нам тоже пора уносить ноги, пока кто-нибудь нас не увидел, – сказал Арон. – Анна, ты и твои предки удовлетворены? – Более чем, – сказала маликейка, – и поверь, я не забуду того, что вы для меня сделали.