— Значит будем знакомы, — всё так же мягко говорит брюнет, пожимая руку собеседника.
— Что же вы не проходите наверх? — парирует действие родственника Драко.
— Я не привык к их обществу. Мне и одному довольно уютно. Вернее… Без них, — ничего не скрывая, отвечает Моррисон, отпуская руку парня. После неловкого молчания он решает задать почти аналогичный тому вопрос: — А вы? Что же вы не отправитесь на второй этаж?
Блондин замешкался. Ему нельзя было говорить так же открыто, как и его собеседник. Многое бывает: к примеру, несмотря на всю дружелюбность,
этот вполне может оказаться таким же мудаком, как и его муж. Бывший Малфой довольно долго выбирал нужные слова, судорожно оглядываясь по сторонам и мельтеша за спиной руками. Потупив минуту, он всё же решается заговорить, но позади на него кладутся крепкие и тяжёлые руки мужа, что заставляет тело голубоглазого вздрогнуть, а ему самому заткнуться.
Собеседник, по видимому, тоже был не рад тому, кто пришёл, и поэтому с его лица слетела милая улыбка, но на её замену втиснулась натянутая, дружелюбная улыбка, чего из-за эффекта неожиданности не заметил блондин.
— Братец, — со смесью радости и ненависти выдаёт Джек, всё ещё сжимая хрупкие плечи супруга: — Мне не говорили, что ты прибудешь так скоро.
— Поверь, Джек, и для меня это так же оказалось неожиданностью.
— Вот как… — Замедляется тот, но, взглянув на блондина, продолжает: — Успели познакомиться?
— Да, — мгновенно отвечает Драко: — Меня лишь терзает вопрос о том, кем тебе, милый, он приходится.
«Милый» блаженно вздохнул и мягко прошептал тому на ухо: — Обожаю, когда ты так ко мне обращаешься, дорогой…
«Конечно, » — ворчит про себя Драко: «По другому ты разрешаешь обращаться лишь в особых случаях или, хотя бы, изредка.»
— Он мой кузен, но уже формально он считается родным, — презренно продолжает Джек, а после довольно спокойно добавляет: — А это, — уже обращаясь к брату, говорит он: — Как ты догадался, мой муж.
«Скорее наложница, » — еле заметно закатывает глаза блондин, сдерживая себя, чтобы не состроить кислую мину.
Вскоре после этих слов наступила довольно неловкая, но скорее гробовая тишина, которую уверенно нарушает стоящий позади довольно пожилой, но серьёзный дворецкий со словами: — Молодые люди, — звонко говорит он. В его словах, по крайне мере, по наблюдениям Драко, никогда не было не единой эмоции, кроме как уверенности и серьёзности. Вёл он себя как личная нянька с Джеком: не боялся даже грозных взглядов, да даже Бальтазара — старейшину, он обычно упрекал за неосторожность и неправильное ведение этикета. В общем, загадочная персона. Между тем он продолжает: — Госпожа и другие уже ожидают вас в гостиной. Прошу поторопиться, — укоризненно произносит последнюю фразу тот.
Парни, следуя просьбе дворецкого, поспешили на место встречи. Как только те оказались на втором этаже величавого убранства, юноши увидели всю семью, которая вальяжно расположилась на обширном диване и роскошных креслах. Вся собравшееся семейка — девять человек, резко обернулись на пришедших юношей. Внезапное устремление изумрудных глаз заставило тело Драко невольно шелохнуться, а его затаить дыхание.
Только касание и обвивание сильной руки об его плечи заставили его вздрогнуть, этим самым и взбодриться. Тяжко вздохнув и подойдя поближе, он отыскал взглядом свою мать, отца и пришедших с ними тётю Беллу и дедушку Абраксаса. Удостоверившись их видимым благополучием, он лишь молчаливо кивнул матери и присел на двухместном диванчике вместе с Джеком.
Драко недолюбливал все эти шабаши. В основном из-за плохих новостей, которые озвучивались как будто бы обыденно. Убийство, отравление и смерть здесь не удивляли никого… Кроме Малфоев, которые со временем стали восприимчивее к
таким новостям.
Вся эта заварушка длилась довольно долго — примерно два-три дня. Почему же так долго? Просто это семейство довольно… Расчётливые. К примеру можно привести описание каждого дня:
Первый — день новостей. Как вы поняли в этот день всё под чистую рассказывается. Начиная с неприметных и заканчивая с проблемами крупного масштаба, из-за которых собрания и длятся так долго.
Второй — день договора. Как вы понимаете, все крупные вопросы решаются путём подписи договора на какое-либо дело. Саму бумагу заказывают лишь в первый день. Непонятно почему они не могут заказать её заранее. (Как
мягко объяснил ему Джек: дело в том, что договор нужно очень долго и правильно составлять. А все заковырки и примечания записываться лишь один раз. Поэтому нужно всё обсуждать заранее.)
Третий день бывает довольно редко. Обычно вторым днём всё затягивается до полуночи и всем членам семьи довольно
тягостно добираться
в такую темень домой и они остаются на ночь.
Всё это, в большинстве случаев, проходило в довольно-таки скучной обстановке, как и сейчас.
Где-то час с лишним Моррисон-старший — Адам II, по совместительству и отец Джека, довольно муторно, но всё-таки свежо рассказывал что-то о делах бизнеса, внешних и внутренних вопросах. Драко не слушал свёкра в большинстве случаев, так как
муженёк его никогда не подпускал к таким делам или даже не упоминал о них. Так что слушать этого мужчину не было смысла. И, чтобы не заскучать за всё это время, блондин просто читал книгу или валял дурака. Так как Драко не захватил с собой что-либо почитать, он, облокотившись на спинку дивана, на котором всё время располагалась рука брюнета, оглядывал всё помещение и тех, кто в нём находился: Первым привлекал своё внимание, так это, конечно же, Адам II. Крупный мужчина с крепким телосложением и довольно молодой внешностью. Джек пошёл в него почти всем: ярко-изумрудные глаза, дьявольская ухмылка, тёмные волосы, вздорный характер и маниакальные наклонности. Бывший Малфой называл его «Доктором», так как искуснее него со скальпелем управлять никто из известных точно не мог… (порой блондина даже берёт в дрожь от воспоминания, когда этот мужчина в замызганном кровью белом халате — в одной руке он держал пока что стучащее сердце, а в другой всё тот же окровавленный скальпель.)
Следующая была Ева II — мать Джека, Мясник. Раньше её знали под именем Рамона, род её был такой же старый и великий. Чёрнокудрая и бледная дама, напоминающая реальную ведьму из древних сказок маглов. Правда кожа её не такая уж и бледная, а волосы не такие и тёмные, но это не уменьшало её шарма. Она была спокойна и расчётлива всегда. С этой стороны её знали все, но никто никогда не мог бы представить эту женщину с топором в руке, которым она так тщательно отрубила своей свекрови голову.
Сестра Мясника — Елена, Кобра. По изящности не уступает сестре, но если взглянуть из далека и не поймёшь то, что обе связаны кровью. Зрелая женщина с бледной кожей и блондинистыми волосами. Взгляд её всегда высокомерен и придирчив, как и её действия. Женихов, помнится, у неё было штук тринадцать. И каждый умирал в первую ночь после свадьбы. Причина — отравление. Её мотивы не были известны Драко, да и он не хотел их знать. Блондин лишь интересовал причина, по которой её сегодняшний муж — Эрот, ещё жив. Да и о самом мужчине было известно мало: высокий, худощавый человек с рано поседевшими прядями среди чёрных волос. О его скелетах в шкафу было известно лишь одно — каннибал и анимаг. Правда то, что он ест человечину не было подтверждено, но то, что он в анимагической форме умудрился сгрызть Зам. Министра, а после описывал это, как
самый вкусный ужин, подтверждено было.
— Перейдём к сути, — резкая, звонкая фраза Моррисона-старшего вывела Драко из мыслей, заставляя тоже вникнуть в разговор, — Как вы все здесь прекрасно осведомлены о том, что в единственной ячейке общества, которую создали наши семьи, находятся два мужчины, — восседая на роскошном кресле, он кинул многозначительный взгляд на Драко и Джека, напрягая одного из них: — И так как пункт об появлении наследника был упомянут в брачном договоре, мы предлагаем подписать контракт на изготовление особого зелья, которое позволяет особи мужского пола создать новую жизнь.
Драко насторожился, его взгляд метался от свёкра до родителей, на которых так пристально всё это время глядел он.
— Подписей на сей раз предполагается четыре: нашего Старейшины, бывшего Старейшины — Абраксаса, Джека и его мужа — Драко.
Блондин всё прекрасно понимал и, не выдержав всего, резко вскочил, воскликнув: — Ни за что! — Сердце его бешено стучало, а руки и ноги тряслись то ли от напряжения и ярости, то ли от сильного страха перед всей этой семейкой.
Все недоумённые взгляды в момент переключились на него; Джек в этот момент так же привстал и недоумённо уставился на своего спутника.
— Почему же? — укоризненно произнёс Моррисон-старший.
— Это больно! — «Это унизительно!» хотел тоже закричать Драко, но при матери… Он не решался.
— Потерпишь, — легко аргументировал тот.
Блондина затрясло всем телом. Стало очень и очень жарко, голова закружилась, а дыхание, как и сердцебиение, участилось в несколько раз. Выражение его лица прямым текстом говорило: «Я не буду! Это ужасно!»
— Вы, молодой человек, хотите сказать, что не собираетесь продолжать наш род? И этим пустить всю нашу империю прахом?
— Нет, — обеспокоено отреагировал он: — Я просто… Нет. Я хотел… — Драко открыто занервничал. Это выходило за пределы разумного. Ему — мужчине, который с лёгкостью может подчинить или даже уничтожить отряд грязнокровок, нужно будет вести себя, как… женщина девять месяцев, а после и всю жизнь… Нет. Для него это не было больно морально, ведь, как говорила его мама: «Если кто-то может подарить или взрастить жизнь — то это прекрасный человек», но он был прекрасно осведомлён о самом процессе. Боль, крики, конвульсии, внутренние кровотечение и переломы… Для его тела это было особенно рискованно!
— Он хотел сказать, что не сейчас, — прервал долгие терзание супруга Джек с лучезарной улыбкой: — Мы только начинаем жить… — Продолжал он, а затем, мягкой на вид и жёсткой по ощущениям хваткой, застал Драко сесть обратно и принять его полуобьятие: —… Дети — это хорошо, но и нам хочется побыть вместе. В последнее время я перерабатываю и не могу полностью насладиться своим мужем, — ослабив хватку, он начал понемногу массировать ключицу и плечо супруга, прижимая его ближе.
— Это хорошо, сынок, но ты бы поговорил со своим мужем. Младшим полагается быть сдержанным.
— Да, отец. — резво ответил брюнет.
Дальше не было смысла всё это слушать, по крайней мере, Драко. Его трясло, хотелось просто закричать на всю катушку: «Нет! Нет! Нет! Я не хочу! Противно! Плохо! Больно!», но этого не позволяло большое давление со стороны надвившего над ним мужа, да и других членов
семьи.
Всё закончилось через неопределённое для Драко количество времени, но знал он то, что всё это кончилось и в скором времени он получит
по заслугам. Он еле встал с места и, робко попрощавшись, а затем коротко пожелав всем хорошего дня, под боком у Джека направился в отведённую для них уже давно спальню. Уходя, он чувствовал на себе чей-то огорчённый и обеспокоенный взгляд. Он сразу подумал о матери и отце… Но они были в таком же положении, как и он. Для его папеньки был какой-никакой, а позор. Мать, зная все муки родов и беременности, всё оставшееся время также обеспокоено поглядывала на сына. Но её взгляд не был таким же проницательным и сильным, как сейчас. Блондин было обернулся, чтобы понять кому принадлежал столь незнакомый взгляд, но никого позади не оказалось…
— Милый, — твёрдо произнёс Джек над ухом Драко, когда те шли по пути в комнату: — Ты сегодня особенно нервный. В чём же причина?
Тон его не был заботлив, по крайней мере, для блондина.
— Ничего… Просто устал, — решил отмахнуться такой банальностью он.
— Вот как… — Пробормотал себе под нос брюнет: — Тогда, думаю, нам обоим пора бы отдохнуть… — Скользя рукой по изящному тело до тонкой талии, протягивает Джек с ясным на то намёком.
— Да, — безвыходно отвечает Драко, после тихо и даже тоскливо говорит, этим вызывая яркую ухмылку и свет в глазах супруга: — Всё что угодно…
* * *
Время близилось к вечеру. По роскошным коридорам, освещёнными магическими сферами, быстрым шагом новоприбывший родственник направлялся к спальни брата.
Он робко остановился у двухстворчатой дубовой двери и, глубоко вздохнув, постучал по ней. В то же мгновение в закрытом помещении послышался шорох, незначительный грохот. После нескольких минут дверь открылась. В проходе робко находился растрёпанный и уставший на вид блондин, на котором небрежно был надет бархатный халат бордового цвета, который видно был ему не по размеру и больше походил на нём, как роскошное покрывало.
— Вы… — Замявшись только и смог произнести Драко, глядя на дружелюбное выражение лица брюнета.
— Здравствуй, — оживлённо сказал Гарри, после он озадаченно осмотрел парня. Видимо, он понял в чём дело. Так же замявшись, как и собеседник, он решил изложить цель визита: — Я хотел бы поговорить с Джеком.
Сразу поняв, что нужно делать, Драко устало кивнул прибывшему и, развернувшись к, предположительно, кровати, сказал: — Джек… Тебя просят выйти и поговорить.
— И кто же это? — отозвался тот, обнажённый и еле прикрытый простынями, лёжа на роскошной кровати и дожидаясь ответа.
— Твой брат.
— Пусть зайдёт, — только и сказал он, щёлкая пальцем, из-за чего на нём моментально оказался бархатный халат, как у супруга.
Драко мельком обернулся на другого Моррисона; удостоверившись, что он услышал сказанное и переступил порог, блондин поспешил удалиться в другую комнатку с уже горевшим камином, которая соединялась с их спальней аркой, достигавшей потолок.
Закрыв дверь, Гарри уже с невозмутимым выражением лица, мимоходом проследил за Драко, а после обратил свой взор на брата, который, как раз-таки, вставал с роскошной перины.
— Чего тебе? — раздражённо проговорил Джек, уже наливая себе стакан крепкого алкоголя.
— Как у вас дела?
— Было
замечательно, пока ты не припёрся, — резко огрызнулся изумрудноокий.
— Знаешь, меня тоже тянет блевать, когда мы с тобой в одном помещении, но для твоей матери я должен это делать, — парировал поведение брата Гарри, а после уже также раздражённо прорычал: — Так что… Как. У тебя. Дела.
— Умопомрачительно, — выдавил из себя слово Джек, с, еле похожей на улыбку, улыбкой. — Всё? А то у меня дела, — плавно повернув голову на сидевшего в кресле у камина супруга и сменив тон, расслабленно ухмыльнулся тот.
Проследовав за взглядом брата: — Жён бесчестят на Сионе, девиц — в городах Иудейских… — промямлил тот, после добавляя факт: — Изнасилование карается в Библии.
На это Джек лишь прыснул со смеху, а после добавил: — Раз так… Обращение пророка от лица Господа ефесянам: Жены, повинуйтесь своим мужьям, как Господу, потому что муж есть глава жены, как и Христос глава Церкви, и Он же Спаситель тела. Но как Церковь повинуется Христу, так и жены своим мужьям во всем.
Удивление исказило лицо пришедшего, но всё же он вполне спокойно проговорил, глядя в глаза брата: — Ты же вроде ненавидишь Библию.
— Как и ты… — Вырвалось у того. — Но мне пришлось её прочесть, дабы заткнуть тебе рот, — с досадой ответил Джек, наконец выпивая налитый виски.
На это Гарри лишь закатил глаза и переключил своё внимание на блондина, до которого разговор дойти не должен был. Пока «братец» наливал себе новую порцию алкоголя, Гарри не хотел отрывать взгляда от юноши в дальнем конце комнаты. Его лицо перестало напрягаться, а мягкая улыбка сама собой появилась на лице.
Его спокойному порыву помешала резко появившаяся и искрящаяся палочка перед его лицом, а действия Джека сразу намекали на то, чтобы он перестал наглядно пялиться и отошёл на пару шагов назад: — Я стерпел то, что ты всё собрание пялился на него, — яростно начал изумрудноокий: — Но не стерплю этого сейчас, — он встал прямо перед Гарри, заслоняя вид на супруга, всё ещё держа магическое оружие, но уже перед грудью родственничка: — Он мой. И ребёнок… — Он начал подходить к Гарри, заставляя того отходить назад; по пути Джек махнул рукой, закрывая межкомнатную арку, невидимыми до этого другому брюнету, дверями: —… Которого он родит, будет моим. Тело, разум и всё остальное, что связано с ним — моё. Уяснил?
Братец.
Брюнет сам не понимал, что именно вызвало столь ярый интерес к Бывшему-Малфою. Он не слышал о нём ничего до этого приезда. Смутно помнил действо, когда все втроём играли в саду. Может быть из-за этого, но всё равно ничего это не объясняло. Гарри хотел было уже сказать что-либо в протест его словам, но, как только его рот начал открываться, дверь, которая только что была захлопнута, с таким же грохотом открылась.
В проходе стоял уже опрятно одетый блондин. Его выражение лица было больше пустым и безразличным, чем спокойным. Он взглянул на двух братьев и, направившись к двери, поинтересовался: — Дорогой, я пройдусь до вашей библиотеки?
— Зачем же? — убрав палочку, скептически произнёс Джек.
— Я не хотел бы завтра валять дурака на собрании, поэтому захотел взять что-нибудь… — Не смотря в глаза супругу, сохранял спокойствие в голосе Драко. Джек всё так же хранил молчание, видимо понимая, что супруг недоговаривает, поэтому, не выдержав его пронзительных взгляд, добавил: — Я не хотел бы мешать вашим семейным конфликтам.
Помолчав, Джек лёгким движением руки испарил палочку у себя в руке и, кинув скептический взгляд на Гарри, с лёгкой улыбкой направился к блондину, по пути говоря: — Не стоит волноваться, милый, мы уже закончили. Да, конечно, иди куда хочешь, — с лёгкостью обхватив супруга за талию, брюнет с жадностью впился тому в губы. Драко уже привык к таким грубым и неожиданным действиям с его стороны, но он всё также на протяжении трёх лет рефлексивно выставляет руку вперёд, упираясь в грудь и зажмуривая глаза.
Такая «нежность» со стороны Джека продолжалась не дольше двадцати секунд. Выпустив спутника из своей хватки, Джек, перед тем как Драко выйдет за дверь кинул быстрое: «Я буду ждать, » — и закрыл за тем дверь.
Блондин оказался в тёмном коридоре, который освещался белым светом магическими сферами. Глубоко вздохнув, Драко отогнал от себя нежелательные мысли и быстро направился по давно известному ему пути в библиотеку.
* * *
(Вот вам милого челобарика. Извиняюсь если он на ваших экранах кривой, но для меня — Милаха)
(— _ –)
/( )\
/ \
