***
Они будут вынуждены обсудить многое.
— Раньше я… Просто хотел чувствовать себя хорошо. Оставлял все без остатка. Потерял все адекватные отношения с семьей. Творил беспредел. Не имел границ дозволенного. Думал, что все в жизни лишь повод для получения новой дозы адреналина и развлечений. Был несерьезным. Распоряжался другими, как новым телом для своих целей. Пытался везде найти развлечение. Одним словом, продолжать тот список можно до бесконечности. — Пока не объявился ты. Кристофер. Изначально обыденная персона. Как и остальные. Первая пара лет прошла безумно легко. Обычная эмоциональная подстилка. Верит каждому слову, да и верти как хочешь. Даже вспугнуть не хочется. Вероятно, именно из-за щенячьих искорок в глазах Франца, Кица так и не посмел использовать того в более грязных целях. Но никогда и не воспринимал его как-то нечто серьезное. До одного момента. — Было сложно находиться рядом с тобой после тех событий, но теперь мы квиты. После тех событий. Кристофер понимал, что стоит на месте. Пара лет в роли напарника своего принца, а на деле прогресса ноль. Ничего. Ведь тот самый «принц» все продолжал приводить в совместную квартиру сомнительных личностей. Понятное дело, кучерявый мафиози и знать не хотел истинных целей этих посещений. Когда не наступил день X. Задание, на котором Лавэнэ мог словить знатную пулю в череп. Поблагодарите Кристофера, так удачно решившего погеройствовать где не надо. Теперь на месте сгиба локтя красуется замечательная железная вставка. Почему? — Потому что люблю тебя, — и вражеские выстрелы на фоне тухнут. В тот день Кица устроил противнику настоящий геноцид. — Я ушел. Нет. Свалил, бессовестно оставив тебя в этой луже крови. Кристофер удачно словил нервный срыв. Спасти себя и предмет обожания удалось, а вот свои нервы нет. Кица больше не появлялся в Мафии. Скрылся ото всех глаз. Истинной причиной служило только ощущение собственной вины. Лавэнэ ненавидел угрызения совести. Он никогда их не ощущал, но смог осознать это после геройских поступков напарника. — Я не люблю тебя. Хоть моя благодарность и вина никогда не смогут переплюнуть какие-либо чувства к тебе. Правда. Кица никогда не питал романтических чувств к Кристоферу. Не знал, что с собой поделать. Даже спустя несколько лет. Любви не прикажешь. Заставить себя любить кого-то невозможно. Заставить себя. Заставить осознать, что с ним ты отнюдь не будешь одинок. Тебе не придется искать что-то приятное извне. Не придется вести себя, подобно полному клоуну. Но придется заставить себя чувствовать. И Лавэнэ не мог. В итоге это сделает хуже обоим. Он был несомненно благодарен. И был вечно виноват. — Дэм… Меня привлек. Я желал отвлечься. Замечательный мальчик. Дэмонтаниэль Келлерман. Кица нашел человека, что смог отнестись к нему искренне. Без всякого романтизма и строгости. Без подозрения и недоверия. Только будущее слишком непредсказуемо. Хотел только одного. И знаете, у него это получилось. Отвлекся. Отвлекся с головой. Что совсем позабыл наблюдать за остальным миром, помимо маленького островка под именем Дэма. — Простите меня. Кица раскрыл глаза. Наконец смог рассказать все, что лежало тяжелым грузом на душе порядком нескольких лет. Мешало идти быту своим ходом. Собственная комната была антуражем для столь значимого разговора. Только шторы на сей раз были все же чуть прикрыты, а освещением служил холодный светильник поблизости с кроватью. Можно было со стороны подумать, что это обычные трое студентов, решившие собраться вместе по окончании очередного семестра. Полутемная комната, раскрытие секретиков, да посиделки в постели. Теперь перед глазами располагались две физиономии. Озадаченность отражалась в лице Келлермана, когда как Кристофер нечитаемо отводил внимание вниз. Лавэнэ безнадежно вздохнул. Раз уж молчат, то стоит разрядить атмосферу. — Ну, раз мы тут втроем собрались в столь интимной обстановке, то, — Кица шутливо приблизился к молчаливым собеседникам, огибая в своих нежданных объятиях, повалившись вместе на кровать. — То предлагаю устроить тройное пиршество, дорогие!.. На этот раз Кица рисковал своей жизнью. Ему загадочным образом повезло, что в один момент нечаянно не лишился головы. — Извращенцы, я же только хотел пригласить вас за стол!.. — сказал тогда по окончанию перепалки Лавэнэ. Но, кто же ему поверит? Хорошо, на этом бы все могло и завершиться, если бы не любопытство одного голубоглазого студента. — Кица, ты же помнишь, что я копался в тех контактах?.. — названный лихо кивнул на тихий вопрос. — Так вот, кто назначен именем «Бывшая»? — Лавэнэ начал ехидно хихикать. — Оу, дорогая Лиечка, — актерски возгласил детектив, складывая руки. — Интересная девчушка. Думаю, ты видел длинноволосую брюнетку в Мафии, хотя бы единожды. Тогда Келлерман вспомнил одну персону, что тыкая в него клинком, сторожила его личную камеру. Видел, да? Неожиданно.***
С того дня Кристофер залег на дно. В отделе по делам одаренных, к слову, все наконец уладилось. Видимо, со стороны началась вырисовываться картина, где все в кои-то веки идет своим чередом. И, кажись, все агентство дружно верило в этот пейзаж. Натюрморт событий, выполненный немного неправильно. Все становилось прежним, помимо неких тонкостей в отношениях троих приятелей. С Францем работать было непривычно, когда как Дэмон почему-то стал странно поглядывать на Кицу. Последний все опасался, что после узнанной истины тот больше не будет относиться к детективу так, как это было ранее. И захочется вновь вернуться на пару дней назад. Когда все тайны были в неведении, а напряг не касался их отношений меж собой. Члены агентства, кстати, к проникновению второго бывшего мафиози отнеслись крайне смятенно. От Лавэнэ, конечно, можно было ожидать чего угодно, но еще неделю назад в здании не было ни Дэм, ни Кристофера. Еще неделю назад Кица с радостью рассиживал на своем месте в одиночестве, а не отлынивал, скидывая все дела на своих горе-подданных. Санса, однако, такие распорядки не одобряла. Тэнэ тоже относился к троице с сомнением. Черт их знает, что они еще успеют натворить. Франца несомненно икали. К сожалению для банды и бывшего напарника вышеупомянутого, тот канул камнем на дно Марианской впадины. Минул совершенно идентично Кице однажды. Надежд на удачные поиски оставалось все меньше. Со временем все утихло. Новички смогли найти нужный подход ко всей компании, теперь совместно перешептываясь за спиной. Кристофер и Дэм были вдоволь различны, но быстро нашли общий язык в каких-то темах. Кица уже может начинать ревновать? По крайней мере, все закончилась очень даже неплохо.***
— Кица, ты же помнишь, что обещал мне? — протянул Келлерман, развалившись на постели названного, словно кот. Иронично, учитываю аллергию эспера. С момента ухода Франца из Мафии минул месяц. Трое все так же прохлаждались в доме наставника, по утрам частенько выходя в агентство. Конечно, Кристофер в той деятельности имел меньшую продуктивность. Первой целью было не попадаться вражеской организации, а уже после шел низкий статус в заведении. И тот ни капли не жалел, что променял свое место рядом с приспешником босса Мафии на это. Странно, что тот вообще занимал какое-то значимое звание на прошлой черной работе. Сейчас компания очередно располагалась в комнате святого Кицы. За панорамным окном теплый вечер и моросящий дождик. Близится лето. Прохлада уходила на второй план, а солнце все чаще посещало городок. Комнату тепло освещает игривая гирлянда, пару недель назад притащенная сюда Францем. Сам кучерявый парень, облокотившись на стену, бегал глазами по строкам книги, взятой с пыльных книжных полок в доме беловолосого детектива. Тот, наверное, не думал, что тем найдется предназначение хоть когда-нибудь. — М? — заинтересованно откликнулся Лавэнэ на обращение. Тогда Дэм подмигнул на фортепиано у углу. Усек? — так и говорил парень взглядом. — Я тебя понял, — промурлыкал Кица, на прощание оставив легкий поцелуй на макушке дарованного голубоглазого мальчика. Тот смятенно отмахнулся. Несколько шагов, освобождение черно-белых клавиш, и первое прикосновение до них. Нота «ля». Одна из самых приятных слуху. В следующие мгновения парень окинул трепещущие «зал» тонким взором. Ноктюрн. Чайковский. Кристофер знает эту мелодию. Происходящее заставило отвлечься. Отложить манящую книгу в сторону. Кица, перебирая клавиши в эдаком альянсе, внимательно поглядывал на заинтересованного Келлермана. Лишь единожды отвлекся на более завороженного Кристофера за все действо. За окном легкий дождик играл уже свою мелодию. Кристоферу не было грустно. Может, совсем немного. Совсем. Крициан сыграл последнюю ноту.