(Не)удачи и апокалипсис

      Этот фанфик был написан исключительно ради юмора во время апокалипсиса (готова поспорить, что когда дело касается Савады Тсунаеши, юмор — это первое, о чем ты думаешь, даже когда дело касается таких серьезных вещей). Не знаю, насколько удачно это получилось, но если вы захотите проду, я смогу что-нибудь еще написать по этому кроссоверу.       Приятного чтения)

***

      Вообще, объективно — объективно — говоря, Тсунаеши не был таким уж неудачником. Впрочем, нельзя было сказать, что он был везучим человеком, но неудачником он не был. Временами. Конечно, порой неудачи сыпались на него, будто из рога изобилия, но такими пинками Судьба награждала любого, а Тсуну… Тсуну она почему-то слишком сильно любила. Впрочем, тот научился мастерски справляться с этим.       Иногда это было очень легко, иногда это было гораздо сложнее — по большей части, когда дело касалось Реборна, мафии или его Хранителей, но Савада действительно научился справляться с этим.       После того, как он разрушил проклятие Три-ни-сетт, чтобы спасти Юни и Аркобалено, казалось бы, все должно было окончательно наладиться.       К сожалению, когда дело касалось Вонголы, спокойствие и умиротворенность были последними, о чем ты вообще будешь думать. А уж о тишине стоило разве что мечтать, ведь она была поистине мифическим зверем, который даже более редкий, чем пегас или единорог.       И, конечно, не стоило забывать о тотальном «везении» Вонгольцев на самые разнообразные неприятности.       А учитывая, что дело касалось самого шатена, его неудачи порой становились поистине фатальными. Мукуро даже пошучивал насчет того, что Тсунаеши умудряется привлекать к себе неудачи в кубе. Тсуна довольно быстро научился относиться к этому с философией и невозмутимостью, хотя ему и хотелось периодически кричать свое знаменитое «хиииии!» и хвататься за голову.       Вот только к сожалению, статусу Босса Вонголы подобное поведение не подходило совершенно, так что Саваде только и оставалось, что лелеять это в своем сердце, встречая абсолютно все неудачи и неприятности грудью, словно Буддист.       Довольно забавно, учитывая, что он был католиком, верно?       Как бы то ни было, иногда парня неудачи буквально преследовали. Именно поэтому шатен совершенно не удивился, когда выяснилось, что он каким-то мистическим образом разделил Проклятье Вендиче. Вообще, это было вполне ожидаемо. И нет, не то, что он разделит их проклятие, а то, что окажется для этого достаточно невезучим (ну, или везучим — это уж как посмотреть).       Свои дни в амплуа недо-зомби (или очень живенького мертвеца) Тсунаеши проводил со всей той же невозмутимостью, довольно быстро найдя в этом Проклятие свои плюсы. Он почти не уставал, почти не был голоден и, что самое главное, не болел. Это же какая экономия для бюджета! Да и на еду расходы снизились, пусть и не значительно. А еще он мог целыми сутками работать, не нуждаясь в перерывах, чтобы отдохнуть от бесконечных цифр.       Да и полезные связи, которые он завел благодаря своему Проклятию с Боссом Вендикаре и его подчиненными, тоже служили вполне неплохими аргументами для того, чтобы Тсуна пожал плечами и решил, что «и так сойдет». Но если это он решил, что «сойдет», то все остальные к изменениям в его теле и характере относились куда более негативно.       Интересно, чем их так сильно не устроил его ставший куда более спокойным и невозмутимым характер? Это же чистое наслаждение не волноваться по каждому пустяку из-за излишней эмоциональности!       Савада почти хихикает, вспоминая, как Занзас попытался сунуть ему один из своих знаменитых пистолетов под нос, обещая пристрелить, если он сейчас же не уберется из этого кресла на х**… вернее, в отпуск, но Скайрини всегда предпочитал выражаться более (совершенно) нецензурно. Несмотря на обилие брани в его словах, его понимал каждый. А ты попробуй не пойми, учитывая взрывной характер несостоявшегося Десятого — то ли зло зыркнет, то ли не обратит внимание, то ли вообще пришибет.       Действовать на нервы Занзаса — словно играть в русскую рулетку.       Может пронести, а может…       Впрочем, на его возмущение шатен лишь вскинул аккуратную бровь и двумя пальчиками брезгливо отвел дуло пистолета в сторону открытого окна, чтобы тот не попортил дорогой интерьер. Зная вспыльчивость приемного сына Тимотео и его любовь к «Пламенному» (при чем в прямом смысле этого слова) проявлению эмоций, это было самым мудрым решением для сохранения обстановки. Из-за стычек Хибари и Мукуро ему уже пришлось ремонтировать этот злосчастный кабинет в этом месяце пять — пять — раз, так что бюджета на еще один не было.       Иногда Тсунаеши очень сильно хотелось посадить этих двух на цепь, но врожденная жалость и смирение мешали. Но с каждым новым разом желание становилось куда более навязчивым.       Как бы то ни было, раздраженному Скайрини пришлось убраться ни с чем, а Тсуна продолжил заниматься отчетами. Вообще, он тогда еще похихикал над тем, что брюнет его сначала хотел пристрелить за то, что он пытается занять место Босса Вонголы, потом за то, что он отказывается это делать, а теперь пытался пристрелить за то, что он отказывается покидать свой пост и уходить в отпуск.       Как Савада и думал, у окружающих серьезные проблемы с логикой. Это окончательно подтвердилось тогда, когда его Хранители, окончательно отчаявшись выгнать его в давно заслуженный отпуск, каким-то образом подбили Ламбо на то, чтобы он выстрелил сломанной базукой в собственного Босса. И самое смешное, что это… чудо-юдо лет пятнадцати, пошло на это, словно настоящий теленок на веревочке!       Тогда шатен сделал пометку в голове, чтобы серьезно поговорить с Бовино, когда вернется обратно.       Вообще, Тсунаеши готов был ко всему. И к тому, что окажется в гробу (это был незабываемый опыт…), и к тому, что окажется на каком-нибудь пляже, где будет попивать коктейль и расслабляться, пока его не вернут обратно. В общем, как ему казалось, он был действительно готов ко всему.       Практически, потому что он реально растерялся, когда на него кинулся какой-то разлагающийся мужик, когда розовый дым рассеялся, и попытался сожрать. Увернуться от него, учитывая скорость, с которой он бегал, было проще простого, но Тсуна не переставал пытаться понять, чего это тот он на него накинулся. Серьезно, даже Джошима Кен никогда не пытался его в прямом смысле слова загрызть, а это уже показатель. — Без обид, чувак, но я боюсь, что я не съедобный… — протянул Савада, ловко уворачиваясь от очередного его выпада и с любопытством повертел головой по сторонам. Его закинуло… кажется, в апокалипсис. По крайней мере, все его атрибуты были весьма и весьма характерными. Особенно зомби, которые медленно направились к нему с самыми явными гастрономическими интересами. — Отравитесь же…       Учитывая, что он теперь где-то на пятьдесят процентов состоял из Пламени Неба и на пятьдесят из Пламени мрака, которым в принципе и поддерживал свое тело в нормальном для человека состоянии, этих зомби и впрямь ждал убойный и крайне неприятный сюрприз. Но они, видимо, не понимали, с кем имели дело, раз продолжали так идти на него. — Вам не понравится. — предпринял еще одну попытку шатен, думая то ли помахать рукой, то ли покорчить им рожи. Не хотелось ни того, ни другого. Хотелось вернуться в родной кабинет и сесть за не менее родной отчет. Столь необычных впечатлений с него явно хватит. — Я почти как вы, но лучше… раза в три.       Зомби явно считали совершенно иначе, потому что все еще с тем же тупым упрямством перли на него, будто стадо баранов. — Ну… я же предупреждал. — пожал плечами Тсунаеши, вокруг которого остался только пепел. Пламя весьма агрессивно реагировало на то, что пыталось причинить вред его хозяину, а учитывая, что это «то» было еще и не живым (по крайней мере, Пламя таковым его не посчитало), то у зомби просто не было шансов. Зомби, которые еще были в отдалении и потому выжили, тупо посмотрели на него, кажется тяжело вздохнули, и, медленно развернувшись, побрели прочь. — Эй, а как же продолжение банкета?       Продолжения банкета зомби не хотелось, хотя Пламя определенно не было бы против поразвлечься.       Тсуна повздыхал, покачался с пятки на носок и обратно, сетуя на то, что даже жаждущие его плоти и крови мертвецы бросили его в одиночестве, после чего засунул руки в карманы и, присвистывая, отправился на неспешную прогулку. Если ему выпала такая возможность, то почему бы ей не воспользоваться? Так он хотя бы отдохнет от бесконечных бумажек и разомнется, пока его горе-Хранители будут воевать со сломанной базукой.       А зомби…       А что зомби?       Как говорится, кто не спрятался, я не виноватый.