(Не)удачи и апокалипсис

— Они рычат, они смердят, Бросаются на каждого. Они жизнь мою осветят Приключениями отважными.       Единственная их страсть — мозги… — насвистывал Тсунаеши, сочиняя на ходу достаточно веселую песенку. После слова «мозги» он запнулся, внимательно осмотрелся по сторонам, рассматривая оставшиеся на полуразлагающихся телах следы укуса, покачал головой и вздохнул. Местных зомби явно интересовали не только мозги. По крайней мере, кажется, они готовы были вцепиться в совершенно любую часть тела с силой Нильского крокодила, да так, что не отцепятся.       Мда…       Ну и компания, как говорится.       Он был уверен, что все остальные грохнулись бы в обморок, если бы знали, кто именно в данный момент изображает ради него не совсем приличное и адекватное, но все-таки общество. Ну, зомби же можно назвать обществом, пусть и с натяжкой, верно? Или все-таки нельзя? Тсуна лишь вздохнул и пожал плечами, подумав, что зря не озаботился этим вопросом. Так, глядишь, у него очередной философский трактат на эту тему получился, который довел бы Реборна и Занзаса до белого каления и истерического хохота.       О способности Десятого Вонголы буквально из всего сделать нужные (и не очень) выводы, знали абсолютно все. Как и про его умение заставить над ними размышлять опять-таки всех. А вот Верде, Мукуро, Бельфегор и Фран точно оценили бы полет его фантазии… Все-таки, они были еще теми чокнутыми гениями, так что своего бы заметили за версту.       Поразмышляв на тему мозгов, и не придя к однозначным выводам, парень честно продолжил с той же мысли, с которой прервался: — Единственная их страсть — мозги… А значит ли, что их можно назвать мозгоправами? Вот только они не врачи, а значит беги, Если не хочешь стать ошметками кровавыми.       Если зомби любят мозги, Значит ли, что их привлекает чей-то ум? Или это значит лишь то, Что им самим не хватает собственных дум?       Думают ли они вообще хоть о чем-то? Или их головы кишат лишь червями? Ты, конечно, можешь пойти им навстречу, Но это, пожалуй, самое глупое решение… — продолжил мурлыкать шатен, а потом остановился, вздохнув. С рифмы он сбился, и последняя часть получилась откровенно так себе. Ну, из него всегда был поэт не очень, хотя на досуге он и любил сочинять стишки на какую-то тему, которая его волновала в данный момент. Так в его копилке было уже стихотворение о Реборне, Занзасе, драке Хибари и Мукуро и даже здоровом питании, которым его пичкали с таким энтузиазмом, что становилось даже страшно. Гокудера всегда очень ответственно относился к его здоровью — иногда даже слишком.       Сильно слишком, учитывая, что порой он не мог позволить себе даже кусок торта или пачку чипсов раз в месяц, потому что верный Хаято тут же начинал нудно читать ему лекции на тему здорового питания. Вообще, Тсунаеши не нужна была ни мамка, ни нянька, но его Хранитель Урагана, как и все остальные, явно считал совершенно иначе. Озаренный светлой мыслью о том, что тут нет никого из его «нянек», а значит запретить ему есть вредную пищу никто не может, Тсуна вскинул брови и, довольно усмехнувшись, осмотрелся по сторонам. А потом, приметив небольшой более-менее целый магазинчик, который вызывал смутные ассоциации с тем, что был у них в Намимори, и направился в его сторону.       Наверное, если бы на месте Савады оказался совершенно обычный человек, то он наверняка бы впал в жуткую истерику от того, что творится вокруг. И уж точно не пошел бы жрать чипсы при первой же мысли об этом. Сам же парень испытал скорее лишь небольшое замешательство и море любопытства. В истерике он не видел ни малейшего смысла — это только нервы и время потратит, а ничего не решит. К тому же, после того, сколько раз его удивлял Реборн своими странными выходками, подготовив его тем самым буквально ко всему на свете, а дальнейшая жизнь среди цирка мафии окончательно закалила его характер, так что он действительно ко всему относился с философским смирением.       Так что сейчас чипсы интересовали шатена гораздо больше, чем все происходящее вокруг. Ну не на зомби же ему любоваться, верно? Те, кстати, сейчас приняли роль его своеобразных фанатов, видимо, кулинарного шоу, которые толпятся вдалеке, смотрят на него голодными и очень просящими глазами, но подходить не решаются. Видимо, надеются, что он добровольно отдаст свою тушку им на съедение, если они состроят ему глазки, как кот из «Шрэка». Вот только хрен им.       Если бы Тсунаеши был таким, как в свои четырнадцать, может быть и испытал бы угрызения совести (хотя сильно вряд ли) по этому поводу, но сейчас это заставляет его лишь пожать плечами и отвернуться от них, полностью отдаваясь выбору между чипсами со вкусом краба и чипсами со вкусом сыра. Потом Тсуна окончательно плюнул и решил, что если рядом никого нет, кто ебал бы ему мозги нудными лекциями по здоровому питанию, то почему бы не взять сразу две пачки? Запретить-то ему уж точно никто не сможет.       Савада сидел на подоконнике, с которого еще совсем недавно стряхнул грязь и стекло витрины, и невозмутимо хрустел чипсами, осматривая окружающее пространство. Стоит сказать, что если бы на его месте был обычный человек, то он давно бы уже пал жертвой местных недо-зомби, вот только от парня те шарахались, как черт от ладана или как вампиры от чеснока. Кажется, эти чудо-создания довольно быстро поняли, что закуска из его полуживого тельца — так себе. Мало того, что невкусная совершенно, так еще и очень вредная для целостности их собственного тела.       Вообще, зомби были на диво отвратительны и откровенно ужасно пахли (очень ужасно), но шатен за свою жизнь в качестве кандидата, а потом и Босса мафии испытал слишком многое, чтобы их вид и запах отбил ему аппетит. Серьезно, он мог воткнуть вилку в глаза какому-нибудь врагу, который покусился на его жизнь, а потом, протерев ее белым платочком от крови, невозмутимо продолжить есть. Тем более, что дело касалось чипсов, которые он и не помнил, когда ел в последний раз.       Тсунаеши мечтательно вздохнул и отобрал некоторые продукты, которые были в достаточно хорошем состоянии и могли ему пригодиться, если его обратно не переместят в ближайшее время, и спрятал их в своей татуировке-складе, которую для него специально сделал в свое время Мукуро.       Конечно, у него в этом хранилище было большое количество и еды, и медикаментов, и всякого рода оружия, но чипсы, сладости, вода и другие вредные, но вкусные напитки — лишними не были бы. Почему бы и нет, собственно? Вряд ли это все нужно зомби, а выжившие если и есть, то их очень мало. Да и едва ли они смогут добраться до этого магазина, который находился в центральной части города.       Тсуна уже собирался уходить прочь, когда Гиперинтуиция звякнула ему, что стоит заглянуть в холодильную камеру. Савада лишь пожал плечами, но указание выполнил. Дверь закрывалась снаружи, но закрывалась намертво, так что зомби вряд ли смогли бы ее открыть, даже если попытались. Сам парень смог открыть ее только с подсказками собственной Интуиции — все-таки, он никогда не работал в подобных магазинах, так что банально не знал, как это все работает.       Шатен не особенно и переживал, хотя и заглядывал внутрь с некоторым волнением и очень большим любопытством. Просто ему правда было очень интересно, от чего Гиперинтуиция настолько настойчиво толкала его к этой камере. Оттуда на него абсолютно круглыми глазами уставились маленькая девочка лет пяти, закутанная в кучу теплых вещей, и небольшая и очень пушистая кошка, которая встретила его яростным шипением. Вокруг были разбросаны пустые упаковки из-под еды, а еще стойко пахло мочой. — Опачки, а вот это был неожиданный, пусть и приятный сюрприз. — присвистнул Тсунаеши, ловя плачущего ребенка в крепкие объятия. Он попытался прикинуть, сколько именно дней та находилась тут только в компании кошки, но потом решил, что лучше не думать об этом. Самое главное, что он ее нашел тогда, когда она была абсолютно здорова и жива. Тсуна не то чтобы был нянькой, но после Ламбо, И-пин и Фууты привык к детям и научился с ними ладить.       Девочку звали Кимми, ей было почти шесть. Ее мать работала здесь кем-то вроде уборщицы, а Кимми обычно играла в подсобке с местной кошкой Васаби, которая была неплохой крысоловкой. Когда начался весь этот кошмар, а мать Кимми покусали зомби. Она, прежде чем превратится, отключила холодильную камеру, натаскала туда всевозможной еды и воды, после чего намертво задраила дверь, чтобы не навредить дочке. Так Кимми там и сидела, пока Савада не нашел ее.       Зомби, когда увидели девочку, оживились и зашевелились, но никто из них так и не решился подойти — видимо, даже у полуразложившихся трупов инстинкт самосохранения на диво хорошо работал. Ну, или, по крайней мере, остатками своих мозгов они смогли понять, что парень за последние пару часов снисходительнее и вкуснее не стал.       Дальше шатен отмывал найденыша в полупустой квартире (ее хозяева вежливо толпились за закрытой дверью на кухне, провожая его хождения туда-сюда пустым и блеклым взглядом мертвых глаз), подбирал ей одежду из того, что завалялось в ближайшем шкафу (конечно, пришлось значительно ушить ее, благо что у Тсунаеши всегда была с собой иголка и нитки — на заданиях что только не пригодится, но самое главное, что девочке подошло).       После этого он насвистывал себе под нос ту же мелодию и краем глаза косился на то, как Кимми спит на кровати, свернувшись клубком, всхлипывая и вздрагивая. Также он наблюдал за тем, как кошка, отмытая немного раньше, сидела на полу и с жадностью ела сухой корм, который он прихватил из ближайшего зоомагазина.       Тсуна готов был поспорить, что Васаби — одна из последних нормальных кошек среди всего этого безумия новой эволюции, если не совсем уж последняя. Именно ради нее он по пути в эту квартирку заглянул в зоомагазин, где с чистой совестью спрятал в хранилище большое количество сухого и влажного корма. На несколько лет, учитывая, что они там не испортятся, хватит. Места много это не займет, а кошку кормить все-таки чем-то надо.       Хотя, судя по словам Кимми, Васаби ела все, что было съедобно. Даже овощи, фрукты и ягоды. Даже хлеб. А значит, по идее, ее можно было кормить и этим, так что с голоду она не пропадет. И это не может не обнадеживать. — Гхаррр? — вопросительно спросил какой-то зомби, просовывая голову в спальню. Наткнулся на не особенно дружелюбной взгляд Савады, горестно выдохнул что-то на подобии «грахраар» и, медленно развернувшись, поплелся прочь. Кажется, до него окончательно дошло, что никакого банкета не будет. За ним также медленно и неторопливо вереницей потянулись остальные домочадцы.       Парень проводил их взглядом и пожал плечами, с любопытством изучая комнату. Порванные книги, как и разбитые вазы с разбросанными вещами, его не заинтересовали совершенно. А вот ноутбук в углу и разбросанные по полу географические карты — очень даже. Ноутбук оказался рабочим, хотя зарядки там почти не осталось. Что еще интереснее, был интернет, вот только взламывать пароль, чтобы посидеть там, шатен не считал нужным. Смысл? Скорее всего все, кроме каких-нибудь ученых, военных и, может быть, местной мафии, уже превратились в зомби, а их особые сайты он не знает — все-таки, это не его мир, так что написывать в пустоту абсолютно бесполезно.       Только время потеряет.       Вообще, ему вполне неплохо удавалось ходить пешком, учитывая, что зомби его не трогают совершенно, но теперь на его попечении находится маленький ребенок и кошка, так что лучше всего обзавестись каким-то транспортным средством, чтобы быстрее перемещаться. Нет, те едва ли рискнут его тронуть, даже если рядом будет маленький малыш, но девочке точно не стоит смотреть на то, что происходит на улицах.       А значит ему стоит разжиться средством передвижения.       Итак, для него эта самая девочка удача или неудача? Он для нее и кошки — определенно удача. А она?       А впрочем, над этим он может и позже поразмышлять.