***
Чонгук не отрицал, что Тэхён был красив. Чересчур красив. Запретно красив. На него было приятно смотреть. С Тэхёном нельзя сравнивать других людей с такой же красотой. Тэхён обольстителен: его манера речи, приветливость, наглый взгляд… Его шарм заключался в том, что он отлично понимал, как можно пользоваться своей красотой. Именно пользоваться. Можно быть красивым и абсолютно не знать об этом. Сидеть на нижних этажах, сводить концы с концами на пособиях и жаловаться на весь окружающий мир, так и не взглянув в зеркало… Именно таким был Чонгук. Он знал, что не урод. И восторженные взгляды со стороны подтверждали сей факт. Однако отталкивал он своей непримечательной и убогой одеждой. В один день Тэхён психанул и с криками позвонил Хосоку, пытаясь донести до него мысль, что Чонгука нужно одеть. Иными словами, купить новый гардероб. Потому что Тэхёну «стыдно ходить рядом с ним». Каприз это или объективная правда? Трудно судить, но в каждом предположении есть своя доля истины. Чонгук знал, что он красивый. Он в этом никогда не признается, но даже красивее Тэхёна. Если Тэхён славился обольстительной красотой, манящей, то Чонгук привлекал своим невинным детским лицом и мощным телом, которое он так усердно пытался скрывать. Сквозь слои одежды этот контраст ощущался. Парнишка силен, люди чувствовали эту неизвестную энергетику. Однако Чонгук не желал использовать свою красоту по назначению, к примеру, как это делает Тэхён. У него на это были свои причины. «А можно быть некрасивым, но при этом знать себе цену», — рассуждал Чонгук, пока Чон Хосок собственной персоной вез его на веселый шоппинг. Принудительный. И совсем не веселый. Одно дело вы собираетесь с подружками купить несколько красивых кофточек, может, зайдете в отдел нижнего белья и примерите симпатичные бюстгальтеры, а потом пойдете обсуждать парней за мороженым. Но абсолютно по-другому выглядит картина, когда один взрослый мужчина едет «одевать» несмышленного юношу, что является его подчиненным. Здесь нет ничего веселого. Стыд да и только. Тэхён, может, и показывал всем своим видом недовольство к нему, но между ними была эта самая грань. Чонгук знал, что Тэхён не переступит ее. Аналогично и Тэхён. Но в случае с Хосоком было некомфортнее просто потому, что это был Чон Хосок. На своем спорткаре, в дорогущем клетчатом костюме, рука вытянута, на ней блестят ролексы, а выбритые виски открывают вид на аристократический лоб. Он богатый, недосягаемый и слишком располагает к себе. Чонгук опасался слишком доверчивых и открытых людей. Потому что даже к таким людям привязан хотя бы один маленький подводный камешек. Он не тянет на дно, но и не отпускает на воздух. А Чонгук и так повязан в этих камнях, представляющих собой долги вкупе с неоплаченными счетами. — Как прошла неделя с Тэхёном? — Чон внезапно разрушил мысли Чонгука, прерывая гнетущую тишину. — Ах! Ну-у-у… Эм, нормально, вот, — не ожидав такого вопроса, Чонгук выпалил кашу из гласных и своего «нормально». А говорил он это слово максимально не нормально. — Нормально, значит, — повторил Хосок, чуть понизив тональность голоса. — Ты не думай, что он такой зазнавшийся. Высокомерности в нем хоть отбавляй, но на самом деле он пуська. Просто не всем показывает. «Ага, пуська», — подумал про себя Чонгук, вспоминая все составляющие Тэхёна, которые можно было отнести к определению «пуська». Причем зазнавшаяся. Чонгук не станет считать, сколько раз бегал в Старбакс и переделывал кофе. И даже думать не хочет о том, во сколько ему обошлись капризы Тэхёна. Не только кофейные. Нет, все. Тогда Чонгуку пришлось отказаться от своего принципа «никому не звонить» и все же набрал номер телефона Чон Хосока. Тот как в воду глядел сразу же выдал подробный рецепт кофе Ким Тэхёна. Ванильный латте с соленой «карамелью». Вместо молока сливки, вместо обычного сахара — ванильный, можно и тростниковый. Только две ложечки на четыреста миллилитров. Чонгук не особо пил кофе. Однако он не понимал вкус Тэхёна, пока сам в свободное от работы время не попробовал рецепт Кима. Это был лучший кофе, который Чонгук мог попробовать. Не дрянной пакетик с кофейной смесью из круглосуточного, а настоящий. Этот утонченный вкус ванили, возникающий после глотка горького кофе. А на губах оставалась та самая соленая карамель, о которой Чонгук вспоминал весь оставшийся день. Незабываемый вкус… И все же отличное предпочтение в кофе едва ли могло сгладить впечатление о модели. Тэхён не скандалил. На удивление, он даже не кричал и не позволял себе унижать Чонгука прилюдно. Ким холодным тоном высказывал свое недовольство. «Переделай», — эта фраза звучала довольно часто. Чонгук поначалу думал, что он будет бегать по агентству и вовремя доставлять необходимый для этой звездочки кофе. Оказалось, представления Чонгука шли врозь с реальностью. Тэхён не просто был высокомерной мразью с завышенными ожиданиями. Он завладел всем эфиром Чонгука. Заставлял бегать за брюками из химчистки, и не дай боже они хотя бы немного помнутся. Забери это, отвези то… Работа курьера еще куда ни шла. Но когда Тэхён заставлял объездить весь Итэвон в поисках необходимой ему картины его любимого художника — это выбешивало будь здоров. Мало того, что ее приходилось искать, так Чонгуку еще не хотели продавать это Что-то для Тэхёна. Складывалось такое ощущение, что Киму незачем была эта картина, а так — захотел в лишний раз загрузить Чонгука. За эту неделю Чонгук кем только не был. Даже на аукционе побывал. Но он с успехом проиграл, поэтому ему пришлось выслушивать нотации от Кима, сесть на самолет и уже в Пусане искать понравившуюся Тэхёну картину. Того же художника… Чонгук родом из Пусана, но теперь этот город ассоциируется с отвратительной картиной из дурацких клякс. И откуда Тэхён находит столько антикварного и бесполезного хлама? А ведь действительно где-то ищет и заставляет Чонгука объездить полстраны в поисках винтажной херни. И для чего? — Слушай, у тебя есть права? — спросил снова Хосок, разрушив неловкое молчание. — На что? — не понимал Чонгук. Кажется, все свои права он порастерял, пока прислуживал Тэхёну. — На машину. Наш прошлый водитель уволился… «Наверняка не выносил этого Ким Тэхёна», — взбрело в голову Чонгука. — В общем, скоро будет Золотая ассамблея. Мы хотим приехать на лимузине, но проблема в том, что на ассамблею поеду только я и Тэ. Так как я не иду по красной дорожке, я на своей прикачу. А вот для Тэхёна думаем взять мустанг. — А почему вы не на красной дорожке? — единственный вопрос, который возник у Чонгука. Именно этот. — Мой дорогой, мне не нужно выходить напоказ. Это работа Тэ, — ответил на скорую руку Хосок. Кажется, он не очень-то и любит говорить о себе. — Так у тебя есть права? — Были, — проговорил быстро Чон. — А где сейчас? — В полиции, — Чонгук также не любил вдаваться в подробности. Однако Хосок хотел знать детали. Абсолютно все. — У тебя права отняли? — Ну… Да, есть такое, — виновато сознался Чонгук, разминая пальцы — дурацкая привычка, когда он нервничал. — Ого! Ха-ха, — развеселился Чон, не ожидав такого от младшего. — Так, так, так… И почему же у тебя их отняли? — Превышение скорости. Ехал по встречке и пешеходному переходу. — Ох, мать честная! Что это у тебя за поездка такая была? Перебрал лишнего? — Нет, просто торопился, — не желая вспоминать прошлое, Чонгук отвернулся в сторону окна, наблюдая за тем, как печально скатываются капельки дождя по идеальному стеклу спорткара. Хосок не стал мучить мальчишку и оставил в покое, сильно расстроенный его реакцией. Они не обязаны посвящать друг друга в свои жизни. Хосок привез его в безумно дорогой торговый центр, где собраны только брендированные магазины со всего мира. В основном те бренды, которые у всех вертятся на языке. Чонгук никогда не мог подумать, что сможет получить такую одежду. Урвать дорогой костюм, который до него примеряли только бархатные вешалки. — А это обязательно? — Чонгук рассматривал себя в зеркале. На нем был отличный костюм от Saint Laurent. Синий пиджак отлично встал по плечам, мужественно подчеркивая его мускулы, и брюки бесстыдно облегали стройные и в тоже время сильные ноги. — Разумеется. Тэхён сказал, что ему стыдно рядом с тобой ходить. А это одна из главных твоих обязанностей, — говорил Хосок, стоя за дверью в примерочную. Он был в нетерпении посмотреть на парнишку с ангельским лицом в мужском костюме. «Ходил из нас только я», — с обидой подумал Чонгук. — Не могу сказать, что ты выглядишь ужасно. Но, Чонгук, тебе ведь сколько… Двадцать три? В твоем возрасте подбирают более респектабельный образ, чем оффники и подростки с андерграунда. Разве я не прав? Тут же раздался щелчок, и Чонгук показался из кабинки. Сначала его голова, озаренная стыдливой гримасой, а затем и все тело в этом божеском костюме. Чонгук помялся на месте, пытаясь свести пиджак к животу, как будто хотел содрать с себя одежду. Хосок пожирал его своим взглядом, ни на шутку пугая. И сделать шаг вперед в темную кабинку ему мешал лишь кружащий рядом персонал. — Мне кажется, это не то… что вы должны делать. Извините меня… — Ты прекрасен, Чонгук, — Хосок поднял свои глаза на удивленно-смущенное личико парня, расплываясь в своей фирменной улыбке. — Разве? — Чонгук повернулся к зеркалу, вставая к Хосоку спиной. — Разумеется, дай-ка взгляну сзади. — Что? Хосок без спроса задрал пиджак у поясницы, открывая вид на сочные ягодицы, обтянутые дорогой тканью. Затем он украдкой прошелся ладонью по аппетитной точке, пуская дрожь по всему телу Чонгука. От друзей такой жест считается вполне себе нормальным. Но не для деловых отношений. Особенно в случае с Чон Хосоком, чья улыбка заставляет сердце упасть в пятки. — Не жмет? — Нет, нет! Все… Отлично, супер, — проговорил быстро Чонгук, заливаясь красным румянцем. — Ну здорово, — напоследок он хлопнул по ягодицам Чонгука и вновь подарил свою улыбку через зеркало, заглядывая прямо в глаза. — Тогда берем. Он отошел от примерочной и сказал консультанту принести еще пару-тройку костюмов под размер Чонгука, доброжелательно кивнув. Чонгук беспомощно глазел на старшего и умолял обратить на себя внимание, хоть и чувствовал себя некомфортно рядом с ним. — Чон… Директор Чон. — Да-да? — обернулся к нему мужчина, убирая телефон от уха. Он уже с кем-то разговаривал. — Я не думаю, что мне нужны все костюмы. Спасибо, за вашу помощь, но… Это слишком, — Чонгук мял края пиджака и поднял глаза на старшего. — Для меня. — Чонгуки, мой дорогой, эта одежда будто создана для тебя! Грех не оплатить такому ангелочку, как ты, хорошие вещи, — и подмигнул напоследок. — Лучше давай… Поищи еще чего-нибудь. Девушка, подождите. Займитесь им, прошу. — И ушел в деловую беседу с партнером. — Да, у нас за сентябрь получено десять тысяч акций… Дивиденды растут! О чем вы говорите… Хосок и все остальные были уверены в том, что Чонгук — самая настоящая замухрышка, только что приехавшая из села. Ничего не знает, ничего не понимает — обычный паренек. Чонгук, может, и являлся обычным парнем, но отлично умел сочетать одежду, пусть и не пользовался этим.***
Когда Тэхён увидел Чонгука в обновках, он чуть не обомлел в своем парикмахерском кресле. Но вспомнив, что Чонгук порою бывает стеснительной девственницей, Тэхён погасил свой восторг, а на его место пришло родное и любимое раздражение. — На тебя хотя бы можно смотреть, — произнес холодно Ким вместо приветствия. — Добрый день, сонбэним. Ваш кофе, — протянул Чонгук стакан и вместе с этим поклонился. — Спасибо. — Поставь на стол, — щелкнул Тэхён за собой, намекая на журнальный столик. — Да. — С тобой говорил Хо? Чонгук исполнил просьбу Кима: положил сокровенный кофе на стол. — Он говорил со мной, — подтвердил Чон. — И что ты думаешь? — Ким играл по такой же тактике, что и Чонгук. Отвечал односложными предложениями, никаких деталей и разглагольствований на пустом месте. Только голая конкретика, сужающая до того холодные слова Тэхёна. Это то, что их объединяло. Однако, если Чонгук жил по таким правилам, то Тэхён просто вредничал. Казалось, он пытался показать Чонгуку, что такой тип общения очень раздражает. — О чем? — Чонгук так и не понял вопроса. — Ох… — тяжело вздохнул Тэхён и жестом отправил стилиста в другой зал, намекая на личное пространство. Теперь они остались вдвоем в мужском зале. — Ассамблея. Золотая ассамблея, тебе Хо не должен был рассказать о ней? — А! Ну, да. Говорил. Тэхён деловито положил руку на подлокотник и уместил на ней свою тяжелую голову. — И что же он тебе говорил? — Он раздражен, нет, просто взбешен. Но из последних сил держится. — Я так понимаю, что я буду вашим водителем. — Именно. И что еще? — одобрительно кивнул Ким и настойчиво повел рукой. — Эм… Насколько я знаю… это все. — А насколько Я знаю, тебе купили целый шкаф вещей, в том числе и костюм, который ты наденешь на ассамблею, — с тем же раздражением протараторил он. — А я иду? — Разумеется! Разве тебе Хо не сообщал об этом?! — Тэхён стал говорить громче, одаривая парнишку гневным взглядом. Как же ему претило пережевывание информации для этого дурачка. — Н-нет, — протянул Чонгук, инстинктивно отстраняясь от Тэхёна, что нельзя не заметить. — Чего ты уходишь? Боишься меня? — Нет-нет, сонбэним. Не… — он сглотнул образовавшийся ком в горле. — Не боюсь. — И не надо. Не хватало мне еще, чтобы ты пугаться начал, — проговорил меланхолично Тэхён. — Так, я тебя беру на ассамблею не потому, что я так хочу или Хо, или еще кто. Понятно? Ты просто мой ассистент, выполняющий свою работу, тебе ясно? Не зазнавайся. И не общайся с другими людьми, не веди себя странно, не ешь все подряд и, прошу тебя, — задержал свой строгий взгляд, сделав паузу, — не напивайся. — Х-хорошо, — неуверенно сказал Чонгук, запоминая в голове все наказания старшего. — Ах да! И еще забыл. Мой прошлый ассистент этого не запомнил, но я тебе скажу черным жирным шрифтом, — опомнился Тэ. — Запомни! Ни при каких обстоятельствах, ни при каком расположении духа или настроении. Еще раз повторю, никогда и никаким другим образом ты не должен трахаться на рабочем месте. Я тебя отпустил — иди сношайся с собакой, мне похер. Но не в рабочее время. Тебе ясно? Чонгук, смущенный откровенным заявлением старшего, коротко кивнул, скрывая за челкой детские глазенки. — Скажи, тебе все ясно? Что-то повторить? — Д-да, да… Я все понял, — закивал быстро парнишка. — Голову подними, — приказал Тэхён. Слишком резко, чересчур стремительно откинул голову назад, являя холодному взору алые щечки, покрывшиеся стыдливым румянцем. Ушки, даже кончик носа сделались алыми, настолько Чонгук был смущен. Тэхён обомлел, увидев Чонгука таким распаленным. Неужели столь беглое упоминание секса разожгло в нем огонь? Или он просто испытывал стыд перед Тэхёном? Модель дотянулся своей изящной рукой и длинными пальчиками приподнял чужой подбородок, заставив парня смотреть в свои глаза. А сам плотоядно разглядывал красивое лицо в непростительно близком для них расстоянии. Или только для Чонгука. — Если я узнаю, что ты где-то ебешься, быстро полетишь нахуй отсюда, — Тэхён говорил вкрадчиво, шепотом, но что ни на есть грозно. Отпустив Чонгука за подбородок, Тэхён повернулся к зеркалу и, даже не посмотрев в его сторону, попрощался. — Завтра в десять. Не опаздывай. Когда Чонгук ушел, проронив неловкое «хорошего вечера», Тэхён погрузился в свои размышления. Этот парень точно его опозорит на ассамблее. Ведь эта идея Хосока его туда притащить, Тэхён не хотел этого. Но пришлось подчиниться Чону. Просто потому что он старший. Тэхёну неприятно это осознавать, но он проигрывает Хосоку, причем с сильным отрывом. А он все стоит на месте… Стилист разъяснял Тэхёну свою новую идею, предлагал различные варианты образов, которые было бы умно использовать на ассамблее, чтобы и соответствовать мероприятию, и подчеркнуть необыкновенный шарм Тэхёна. Однако Тэхён практически не проявлял инициативу. Просто молча соглашался со всем, что предлагал ему искусный дизайнер. «Кого же ты мне напоминаешь, Чон Чонгук?» — вертелся один и тот же вопрос.***
До Золотой ассамблеи оставалась пара дней. Все агентство кипело заявками, привозом новой одежды для показа, и люди погрузились в обыденную суету. Так всегда происходило в конце месяца, когда должен был выйти новый выпуск журнала. Но сейчас компания дошла до своей кульминации. И теперь все, от уборщиков нижних этажей до руководителей компании, находились в жутком стрессе от предстоящей ассамблеи, где состоится премьера их нового журнала. Чем так необычен их новый журнал? Тем, что там будут публиковаться работы лучших дизайнеров страны, собранных воедино. И разумеется, на ассамблее будет представлена новая коллекция одежды из коллаборации двух стилистов, что последние несколько лет потрясают мир моды не только среди своих земляков, но и за границами страны. — Корейский стиль вышел на новый уровень! Это ли не замечательно? — гласили все с разных углов многоэтажного здания. Но Чонгук в самом здании не был. Сегодня он находился на неком приеме в честь такого события. Он это назвал корпоративом, за что получил по губам от Кима. — Это тебе не вечер-караоке с коллегами за соджу! Это торжественный прием руководителя компании, — Ким говорил шепотом, пропитывая ядом каждое слово, но при этом старался выглядеть радостно. И у него это получалось даже очень хорошо. — И что здесь делают? — спросил невзначай Чонгук. За месяц работы он стал более уверенно разговаривать со старшим, через силу перебарывая свою стеснительность. — Как что? Сюда приглашают лучших из лучших. Руководитель из верхнего офиса сам выбирает, кто достоин этого приема. Здесь только избранные, — рассказывал с восторгом Тэхён. Но чувствовалась в его словах нотка чего-то тяжелого, грузного. Как будто эти все торжественные вечера и теплые приемы были для него чужды. Но это казалось только Чонгуку. Остальные видели в Тэхёне первоклассную модель, невероятно красивого мужчину, обладателя всех необходимых навыков для успешной карьеры и достойного звания «Топ-модель года». Эту награду ему уже пророчили. Время близилось к Зимнему показу, вместе с этим прогнозы этой награды для Ким Тэхёна все росли и росли. И все же Тэхён не был тем прославленным Ким Тэхёном, о котором знали все. Он другой, Чонгук в этом уверен. — Тогда почему я здесь? Тэхён глянул на него с большим удивлением. Работать в такой непростой сфере, пусть и ассистентом, а не знать таких банальных вещей. Благо, Тэхён был сдержанным, поэтому, попытавшись не кривить лицо, просто закатил глаза. — Это просьба Хо, — поймав на себе удивленный взгляд, продолжил уставшим голосом: — Как тренировка перед ассамблеей. Поэтому, пожалуйста, не подведи меня. А если спросят откуда, то говори, что ты букер. Схватив бокал шампанского с подноса, что летел за шустрым мальчиком-официантом, Тэхён поднес напиток к губам, промочил горло и пошел вперед своей непринужденной походкой. — Чего? — Не подведи меня, — сказал напоследок Тэхён и растворился в толпе. Облаченные в дорогие одежды, выглаженные до идеала стрелки на брюках, присущий только миру моды лоск делал эту вселенную более нереальной, чем она казалась Чонгуку. У него глаза разбегались. Его окружали не люди, а одежда на них. Эти люди собрались здесь ради чего? «Если они избранные, должно быть они получили эту избранность не просто так». Чонгук думал, что мир моды безумен. Пестрые наряды, перья и этот безумный глянец, присущий артистам эстрады. Оказывается, работающие в этой сфере люди не были похожи на попугаев. Особенно те, кто руководил этим миром. Сдержанно, искусно и каждый со своей изюминкой. Чонгук много наслышан о стиле, но с подобным обществом тягаться не станет. Впрочем, ему это было и не нужно. Собранные со всех этажей агентства люди были разбросаны по всему залу роскошной виллы, разодетые в вечерние платья и костюмы стояли группами и беседовали о предстоящей ассамблее. И хвалили достижения коллег. Особо важные гости кучковались у хозяина виллы — одного из главных руководителей агентства. Видеть улыбки на привычно строгих лицах было необычно для Чонгука. Но как же сиял Чон Хосок с бокалом вина, внимательно слушающий очередную важную шишку в агентстве. Конечно, Хосок ведь директор, занимающий почетную должность в рекламе. Занимается лишь продвижением журналов, бутиков и остальных составляющих их компании. На нем держалось все агентство. Именно благодаря ему страна узнала, кто такой Ким Тэхён. Чонгук хлопал глазами — все были для него незнакомы. Даже если бы Тэхён был в его поле зрения, тот бы не подпустил к себе на разговор. Так и не решив, куда ему податься, Чонгук с горя подошел к шведскому столу и набирал в тарелку все, что только ему попадалось. Еда была божественной. Он еще удивился, почему остальные совсем не проявляют интереса к этому делу? Стоят с бокалами, такие важные, обсуждают насущные проблемы. А Чонгук из простых людей, не церемонился и запихивал все подряд за обе щеки, не стесняясь никого. Платят ему много, но чувство жлоба не покинет его, кажется, никогда. И пока он набивал пузо, к нему подошла симпатичная девушка в карамельного цвета платье и красивых очках. — Добрый вечер. Позвольте представиться, я Сонхва, — улыбнулась она, а Чон просто кивнул, пережевывая овощной рулет с красной рыбой. — А вас… Как звать? — Вчон Чонфгук, — проговорил Чонгук, переместив пищевой комок за щеку. — Мило, — скептически отреагировала девушка, очарованная красивым лицом Чонгука. — Я вас раньше не видела, вы откуда? — Я? Я… — Чонгук проглотил безумно вкусную еду и едва удержался снова запихнуть побольше курочки в специях. Так тут еще и бедрышки! — Я букер, да. — Ох, замечательно! Славно постарались в этом месяце. У нас теперь много контрактов с разными фирмами. Очень востребованы сейчас кабины. — А? — Чонгук в непонимании раскрыл рот. — Кабины очень востребованы, это правда, но на данной момент вершину айсберга занимают характерные модели, — как из ниоткуда объявился Хосок, вставая позади девушки, будто занял очередь к Чонгуку. Сонхва, заметив что-то странное за спиной, обернулась и чересчур удивилась ему. Чонгук не догадывался ранее об этом, но Чон Хосок очень уважаемый человек в компании. Не каждый может заговорить с ним или же просто увидеть. — Не правда ли, Чонгуки? Неформальное «Чонгуки» прокрутилось у каждого в голове, кто стоял поблизости. Чон Хосок был человеком открытым, располагающим к себе, но не позволяющим себе фривольничать. Даже в свободное от работы время. Все, кто слышал голос Хосока, с интересом разглядывали красивого молодого человека в кофейной рубашке, что до недавних пор пожирал все, что видел. Теперь он являлся предметом обожания, ведь сам Чон Хосок вознес его выше той горы, которой не может существовать для Чонгука. Ведь у него была только нитка, чтобы взбираться по ней. — Да, я тоже так считаю. Но и этнические модели тоже хороши, — поддержал разговор Чонгук, больше всех удивив именно Хосока. — Этот тренд сможет выдвинуть агентство на мировой уровень. Корейская поп-музыка и наш кинематограф этому доказательство. — Вы правы, этнические модели — наше будущее, — девушка теперь переметнулась на сторону Чонгука. — Извините, дорогая Сонхва, мне придется украсть нашего Чонгуки для важного разговора. — Да, хорошо… Закинув руку за спину парня, Хосок отвел на приличное расстояние от людей и снял свою лучезарную улыбку. — О чем ты думал вообще? — прошипел он тихо, чтобы никто не услышал их разговора. — Что? Я сказал что-то не так? — Чонгук стоял с тарелкой в руках и искренне не понимал, что требовал от него старший. А тот именно и требовал. — Перестань жрать! Тебя не для этого сюда позвали, — Хосок забрал из рук Чонгука тарелку, выкидывая все содержимое в ближайшую мусорку. Да, он просто взял и выбросил тарелку, причем не одноразовую вместе с едой, о которую Чонгук еще долгое время будет оплакивать… — Скоро торт вынесут, не смей брать и кусочка. — Но!.. — слезно проговорил Чон. — Я сказал, нет, — Хосок был рассержен. — Почему ты дома не поел? — Я поел, — возразил младший. — Тогда почему ты приходишь сюда с четырьмя желудками и, как кашалот, все сжираешь? — Вкусно же, — сказал он наивным голосом, вылупив свои милейшие глазки. — Дома тебе будет вкусно, — сказал Хосок, не подумав, а затем добавил быстро: — Не жрать! — наказал он ему строго своим указательным пальцем. Чонгук виновато опустил голову. — И еще кое-что, — начал он. — Я подготовил подарок для руководителя Ли. Он в машине, — Чон незаметно кинул ключи в карман брюк парня. — Когда вынесут торт, ты быстро мотаешь к машине, забираешь подарок и мигом сюда. Ты должен прийти до того, как я начну читать речь. Ты меня понял? — Да… А что за подарок? — Увидишь, он на заднем сидении, — хлопнул он по плечу, постепенно уходя от него. — Только прошу, не разбей. Это очень дорогая вещь. — Д-да, — неуверенно ответил Чонгук, и когда Хосок отошел от него, поймал его жест, будто тот следит за ним. Чонгук подумал, зачем ему дожидаться торта, если можно сразу сбегать за подарком и просто подождать у порога своего часа? Поэтому он направился на улицу. Только его чуть не сбил с ног Тэхён, намеревающийся покинуть мероприятие. Он спешил, чертыхался под нос, но не сбавлял темпа и стремительно несся на свежий воздух. Данное поведение не было чем-то обыденным со стороны Тэхёна, поэтому Чонгук медленно последовал за ним. Догнал он его уже на заднем дворе, где Тэхён, без стеснения опустившись на ступеньки, ковырялся в своих ручонках и лишь иногда поднимал голову, лицезрея перед собой огромный задний двор, принадлежащий дорогой вилле. — Сонбэним? С вами все в порядке? — осторожно спросил Чонгук, находясь в паре метров от него. Тэхён живо обернулся, продемонстрировал свое заплаканное лицо и, заметив всего лишь Чонгука, вновь отвернулся. — Уходи, — попросил он тихим голосом. — Я могу чем-то вам помочь? — Чонгук настаивал. Он действительно хотел того подбодрить. И, возможно, утешить. Но Тэхён не желал никого видеть. — Я сказал, оставь меня в покое! — чуть ли не прокричал Ким, совсем уходя в себя. Парнишка, наплевав на запрет, присел рядышком и откинул назад руки, облокотившись на них. Тэхён же продолжал плакать, заливаясь слезами. — Ты глухой? На хер иди. — Не уйду, — твердо настоял Чонгук, немного насторожив Тэхёна своей решительностью. Такого от робкого Чонгука он не ждал. — Вам нужна поддержка. От кого вы еще ее сможете получить, как не от меня? — Действительно, — горько усмехнулся Тэхён, всхлипывая. — Никто не сможет меня поддержать, кроме интровертного Чон Чонгука, которого так все любят! — Ну, может, не все, — протянул виновато Чонгук. — Да ты что? Да кто тебя не любит? — Хозяйка квартиры. Ну. и вы, к примеру. — Ха-ха, ну да. Я, злой и ужасный Ким Тэхён, просто тебя ненавижу, — со злости сорвав цветок с кустов, что были рассажены вокруг открытого крыльца, Тэхён бросил на ступеньки. — Слушай, просто. оставь меня. Я хочу побыть один. — Да, сонбэним, — вздохнув, Чонгук поднялся со ступенек и оставил Тэхёна наедине с собой. С ним тоже такое бывает. Иногда стоит посидеть со своими мыслями и с ними все обдумать. Правда, здесь рождается шизофрения, но Чонгук уверен, что пару минут Тэхёну это не грозит. Пока что. Какого же было удивление Чонгука, когда на переднем сиденье он обнаружил коробку, из которой выглядывала невероятная скульптура. Изумительное божество, словно прибыло прямиком из эпохи античности, стояло на пьедестале из красного дерева. Пухленькие ножки, изящные руки и милое каменное лицо древней богини. Чонгуку симпатизировали подобные скульптуры, но не настолько, чтобы их содержать у себя. Тем более диковинные вещицы существовали у него недолго. Чонгук потянулся за белую ручку девицы и… Оторвал ее. Чонгук, ошарашенный непредвиденной ситуацией, сразу же побежал к Тэхёну. Почему именно к нему, а не бежать за границу? Он думал, что Чон Хосок его из-под любой земли достанет. Да и денег не было. И загранпаспорта… А Тэхён мог хотя бы подсказать, что делать. — Чонгук. — Да? — Ты дебил, — подсказал. Сидя на ступеньках, заявил также меланхолично Тэхён, разглядывая обескураженного Чонгука и оторванную конечность в его руке. — И ты сейчас должен поднести его Хо, чтобы он его вручил руководителю Ли? — Д-да, — кивнул Чон, не поднимая глаз на Тэхёна. — Ебать, — высказался Ким и поднялся на ноги. Положил руки на плечи Чонгука, заглядывая ему в лицо. — Хоть ты меня и бесишь, ты был хорошим сотрудником. Передай привет моей бабуле. — С чего это вдруг? — Ты хоть понимаешь, что наделал? — задыхаясь от возмущения, завопил Тэ. — Ну сломал я руку этой девке. Ничего плохого ведь не случилось, — пробурчал Чонгук, хотя испытывал ужасное чувство вины. И страха перед смертью. — Из-за тебя могут уволить Хо. Это в лучшем случае. Для тебя, конечно. — А что в худшем? — Хо тебя убьет, — заключил спокойным голосом Тэ. — Может, и не своими руками. А если и нет, очень, очень сильно тебя накажет. — Но за что? — Чонгук, это не просто побрякушка с завода! Важна не столько ее ценность, сколько репутация Хо, — Тэхён, кажется, впервые называл Чонгука по имени. Что не могло не греть душу мальчишки. — Я все равно не понимаю, — мотнул головой Чон, захлопав глазами. — Смотри сюда, мелкий ты засранец, — он схватил Чонгука за рубашку и натягивал ее на кулак, приближая к своему злому лицу. — Эта композиция стоит несколько тысяч долларов. Если не все десять. Столько же сейчас стоит репутация Хо, которая потерпит поражение на сумму больше, если ты принесешь это сломанное тобой дерьмо в зал. — Неужели какой-то кусок гипса стоит чьей-то жизни? Тэхён не ожидал услышать подобный вопрос. Находясь в этом мире, Тэхён некоторые вещи принимал как данность. Это нормально, нормально… Однако за принятием всех аспектов этой жизни, Тэхён уже и не понимал, как медленно теряет свое человеческое лицо. — Это травертин, дурень, — зло проговорил Тэ, наклонив голову. — Ах да… Тебе-то откуда знать? Ты ведь ссаная нищенка, которая с самого начала была на дне. Знаешь, что нас отличает? Чонгук смотрел нечитаемым взглядом. И Тэхён еще сильнее злился от того, что не мог прочитать эмоции на чонгуковом лице. Он будто соглашался с ним, но и оставался достойным. Ким Тэхён, разве стоило так низко пасть перед этим мальчишкой? — Ты в этой яме продолжаешь копать. Тебе не выбраться из нее. — Вы тоже в ней были? — спросил резко Чонгук, и Тэхён мгновенно снял хватку. — В этой яме? Как от прокаженного, Тэхён отскочил и посмотрел на него с таким испугом, что сам Чонгук начал бояться. Отпрянув, Тэхён подошел к балясинам, облокотился и смотрел на ночное небо, куда-то вдаль, лишь бы больше не видеть этого бесстыдного парня, что так посмел ему ответить. Негодник. — Что делать будешь? — спросил от безысходности Тэхён. — У меня есть идея, но… Она довольно безумная, — сказал Чонгук, положив в сторону каменную руку и приблизился к статуе, которую принес с собой. — И какая же? — За спиной Тэхёна послышался характерный звук. Пока он наблюдал за скучными видами огромной земли, Чонгук в это время сломал и вторую руку, оставив девицу с обрезанными плечиками. — Ты, блять, серьезно? — А что? — Тебя разве не научила первая рука, что надо быть аккуратнее?! Эмоциональное состояние Тэхёна достигло апогея. Еще немного, и его сдержанный характер с успехом разрушится, благодаря какому-то молокососу. Браво. — Да я… специально это сделал, — ответил Чон, все больше боясь, что Тэхён его побьет. — Мог бы хотя бы сказать сначала, что за идея, а потом творить эту хуйню?! — М, я… Х-хотел, ну, по-быстрому, — Чонгук вцепился в каменную руку и испуганными оленьими глазами смотрел на старшего, ожидая худшего. — Ну все. Пиздец, нахуй! — развел руками в стороны модель, крутясь вокруг своей оси и схватившись за голову. — Знаешь, что? Это твоя проблема. Ты с ней и разбирайся. А меня не смей к этому приплетать, понял? — Да, сонбэним, я сам разберусь, — Чонгук в который раз глянул на дорогую статую, почесал оторванной кистью спину. — А в целом, выглядит даже ничего. — А мне кажется, что в гробу ты тоже будешь выглядеть Ничего, — отчеканил Ким, ошарашенный простодушием Чонгука. «Он умрет здесь. Ему просто категорически нельзя близко подходить к этому обществу», — подумал Тэхён, смотря на ужаснейшую картину в своей жизни. Даже с ним такого не происходило. У Чонгука была еще вторая идея: испортить торт, чтобы задержать речь. Но Тэхён этого сделать просто не позволил. Не хватало испорченного торта. Под восторженные возгласы, радостные хлопки вынесли трехэтажный торт, на котором цветной глазурью была изображена обложка нового журнала. Все были в восторге. Особенно руководитель Ли, обрадованный мастерством именитого кондитера. И атмосферу разбавил Чон Хосок своим эпатажным появлением. Ни для кого не секрет, что директор Чон был привлекателен, красив и невероятно обаятелен. Только в узких кругах людям удавалось прочувствовать витавшую в воздухе харизму, которую он так яро излучал. Чон слегка нервничал, но виду не показывал. Ведь Чонгук так и не явился в указанное время, а пропал. — Дорогие гости. Дамы и господа. Сегодня потрясающий вечер, где мы можем предаться нашим желаниям и окунуться в романтику золотой осени перед ассамблеей, — начал говорить очаровательным голосом Хосок, держа микрофон у тонких губ, приковывая к себе изучающие взгляды. На него хотелось смотреть. Даже Чонгуку, который неловко стоял с сервировочным столиком на колесах, и странно улыбался. На таких, обычно, подавали вино. Где он его только достал? — Главный человек нашего прославленного вечера, разумеется, руководитель Ли, — представил он мужчину неподалеку, и все зааплодировали. Пока Чон Хосок расхваливал достижения руководителя, не скупясь на лестные комплименты, Чонгук бесшумно прикатил столик с другой стороны, плавно продвигаясь к собравшимся вокруг Хосока людей. В стороне от всего происходящего Тэхён грыз костяшки, смотря на сие действие у выхода из зала, — он был готов сиюсекундно вылететь. Делал Чонгук, а стыдно было Тэхёну. — Это пиздец, — прошептал Ким, закрыв лицо рукой. В этот момент Хосок обернулся в сторону Чона и увидел статую без рук. Его глаза никогда не становились настолько большими, как сейчас. Хотел он глянуть на Чонгука, так тот поклонился и побыстрее ретировался. Хосоку хватило обладания, чтобы не побежать за ним. Однако все на него смотрели и, наверное, заметили эту секундную паузу в его беспрерывном потоке красноречивых слов. —… А теперь хочу вручить уважаемому руководителю Ли от всего рекламного отдела эту малую-композицию, — указывая на порубленную обнаженную девицу, заговорил чуть медленнее Чон. Юный ассистент с задних рядов улыбнулся Хосоку с сожалеющей улыбкой. На деле он испытывал жуткий страх, как перед учителем, по предмету которого ты не сделал домашнее задание. — Как говорила Ева Лонгория, «Женщина красива, как цветок. А каждый цветок должен быть немного распущен», — процитировал он, с каждым словом становясь менее уверенным. Знатный мужчина подошел ближе к статуе, присмотрелся, потрогав пальцами подбородок, а затем вынес свой вердикт, тем самым заставив биться трое сердец в унисон: — Хм… Хорошо. Очень хорошо. Даже отлично! Прекрасная статуя, откуда же вы ее достали? — в изумлении пропел руководитель, озаряя лицо улыбкой. — Совсем недавно… На Сицилии был, — сказал опустевшим голосом Хосок, не снимая улыбки. Он больше всех потерял нервных клеток. Даже больше, чем неуклюжий Чонгук. Чонгук посмотрел на Тэхёна, желая увидеть от него одобрения. И через весь зал смог уловить этот ужасно продолжительный вздох. — А я слышал, Хо, другую цитату, — проговорил себе под нос Тэхён. — «Элегантность состоит не в том, чтобы выделиться, а в том, чтобы запомниться»…