***
— Алло? Доброе утро, Рапс. — Привет, Вэр. Сегодня я могу передать тебе те распечатки, — послышался голос девушки из телефона. — Ох, отлично, они как раз были мне нужны. — Как на счёт сегодня встретиться у меня дома? Отметим начало выходных. Юджин будет, и Ланса захватит. — Даже не знаю. У меня много работы, а ещё и этот дождь… — Он напоминае тебе о ней..? Пару минут продлилось молчание. — Слушай, Вэр, я понимаю что ты чувствуешь. Но тебе нужно развеяться! — Я знаю. Прости. Пока, — отрезал парень и сбросил трубку.***
Рапунцель? Девушка переносила тот период очень тяжело, винила во всём себя. Долго Рапунцель отрицала гибель подруги, никак она не могла принять этот факт, а затем ей тоже довелось побывать у психолога. Кстати говоря, на него она и поступила. Они с Вэрианом учатся в одном ВУЗе, поэтому стали близкими друзьями. Рапунцель научилась отпускать. Но каким бы хорошим психологом она не была, облегчить другу потерю у неё не выходило. Лучшим было просто не напоминать ему о ней. А что на счёт отца погибшей? О, спустя несколько дней после её смерти, когда труп был найден и состоялись её похороны, он умер. Бедный отец, начальник полиции, да ещё и такой молодой — так и не смог пережить потерю самого драгоценного, что у него было. Спустя ещё несколько дней состоялись уже его похороны. Жутко. Чашка, что ранее была наполнена горьким кофе, уже успела опустошиться, когда в голову парня пришло непреодолимое желание прогуляться. Он всё также носил чёрные брюки и небрежно надетую рубашку, так что просто накинул сверху пальто, взял зонт и вышел на улицу. В дождь. Ненавистный, проклятый, противный дождь. Но он ведь не всегда был таким. Когда-то Вэриан любил дождь. Вместе с дождём, будто бы менялся мир. Он любил дождь. Любил Кассандру. О, как же она была прекрасна в дождь! Чёрные, закрученные волосы обвивали её лицо, а от влаги некоторые прядки прилипали к шее. Болотно-хвойные глаза, что так пристально вглядывались в его тетради с формулами. Ему всегда было жутко неловко, когда она смотрела на его записи. А её малиновые губы, что растягивались в улыбке, каждый раз замечая нотки смущения на его лице. А как она любовалась дождём… Ей никогда не хотелось скрываться от дождя. Она любила высунуть голову из беседки и вдыхать глубоко в лёгкие запах влажной природы. «После дождя везде пахнет небом», —говорила она. А он лишь с недоумением улыбался ей. Какое умиротворение. Дождь стучит по крыше беседки. Он высчитывает формулы, что-то увлечённо пишет. Она наклонилась к нему, чтобы лучше разглядеть его каракули и заинтересовано всматривается в движения его рук. Её волосы касаются его плеч. Аромат её духов смешанный с запахом дождевых капель. Её кофе с корицей, который уже совсем остыл, стоя рядом на лавке. Погрузившись в воспоминания, Вэриан меланхолично плёлся по тротуару. Дождь чрезмерно лился, точно как из ведра. Капли глухо и громко стучали по зонту и стекали с его краёв. Парень пришёл к их беседке. Он ещё долго вот так стоял. Дождь всё лил и лил, а он стоял. Прокручивал в голове всё, что произошло за два года. За те времена. Вспоминал её. И…плакал? Что это? Почему? Да, снова солёные и горячие слёзы обжигали его обмерзшие, веснушчатые щёки. Вэриан думал о Кассандре. Он любил её слишком сильно. За два года чувства вовсе не угасли, а дождь, старое место и обстановка только разжигали в нём былое пламя. Слёзы, всё текли и текли струйкой. Он не мог пошевелиться. Она уже два года как ушла из жизни. Но для него, она никогда не была мертва.