Флёр

***

— Мин Юнги, где ты шляешься полдня? — строгий голос отца заставляет вынырнуть из своих размышлений, вернуться в реальность, где его, как будущего вожака стаи, ждёт целый клан. Эта обязанность оседает на плечах тяжёлым грузом, и Юнги честно старается проводить в родном доме как можно меньше времени, несмотря на то, что потом выслушивает подобные лекции. Отец никогда не скупится на слова, наделяя сына жуткими качествами в целях воспитания, однако Мин не живёт стаей. Отца это пугает, и это можно понять, ведь будущий вожак должен заботиться о своей стае, но юный волк слишком увлечён красным лисом. Кицунэ заставляет его всё больше уходить в свои мысли, всё больше отдаляться. На душе становится неспокойно, что хочется лезть на стенку. В один миг всё, что он считал семьёй, домом, кажется чужим и отстранённым. В его клане было не принято выбирать чужаков, но ведь он изначально отличался от всех сородичей. Волк внутри него доволен иметь семью, но хочет создать свою собственную. Он не может не замечать, как молодые волки находят себе пару, как впервые проводят время вместе, после чего обычно следует поединок, на котором они с рвением дерутся за своё право выбирать, побеждают, а потом два запаха смешиваются воедино. В такие моменты волк Юнги отчаянно воет — он помнит Тэ. И ему глубоко плевать на то, кем Тэхён является. — Опять ты в своих мыслях! Ты будущий вожак, ты должен… — старый волк едва успевает начать давно известную песню. — Я этого не просил, — зло шикает Мин, устремляясь к своей обители. От папы осталось совсем мало вещей, с чем Юнги долго не мог смириться. Отец выбросил всё, что смог, оставляя пару жалких тряпок, которые успел спасти Мин. Они любили друг друга слишком сильно, чтобы жить нормальной жизнью после. Но даже эти вещи сохранили мягкий запах старшего омеги. Юнги часто брал их, когда чувствовал, что едва держится. — Я говорил тебе смириться, это лишь детская шалость, волк не может быть с лисицей! — слова бьют не хуже ножа, и в эту секунду он действительно не против получить парочку ударов, чтобы они выбили все мысли из головы. Он чувствует себя разбитым настолько, что готов выть от отчаяния, укутываясь в вещи папы, или покончить со всем этим раз и навсегда. Мин был на грани, почти переступил черту, но судьба снова подкинула ему Тэхёна. Встреча с Тэ добивает его окончательно и одновременно даёт давно утерянную надежду. Лисёнок почти не изменился, вырос конечно, но личико осталось таким же, детским, наивным и очень красивым. Паренёк дрожит, стоит прижать его к земле. Испуган? Никогда не видел волков? Мин смеётся, думая о том, как прозрачны детские воспоминания, ведь пару лет назад Тэхён ни в какую не хотел отпускать его от себя, вечно цепляясь за волка руками. И волк привык. Чувство, что тебя ждут, было непередаваемо, оно заставляло воспарить над землёй, но сейчас его душа трепыхалась в золотой клетке ничего не помнящего Кима. Волк скулит, просится вернуться на ту поляну, рассказать всё и сразу, но Юнги вздыхает, подавляя свою сущность. Как и в тот день, он просто не смог перечить Намджуну, слишком долго и хорошо он его знал. Лис и волк, таких пар практически не было. Кланы порицали смешивание кровей, поэтому шансов не было, да и судя по реакции Тэ, юноша был уверен, что его убьют. Кицунэ имели магические силы, но были слабее волков физически, поэтому молодые особи часто испытывали страх. Но увидеть это воочию Юнги не хотелось. Ночь быстро опускается на лес, окрашивая всё вокруг в другие краски. Когда свет почти полностью исчезает, становится легче, словно теперь он может не притворяться, что ничего не трогает его. Если бы Юнги спросили, жалел ли он о чём-нибудь в жизни, он бы определённо ответил, что не стал бы оставлять Тэхёна, будь у него второй шанс. Намджун был более опытным лидером, и его слова казались правдой — молодому лису будет лучше среди таких же, как он, чем у волков, которые могут и не принять его. Только лишившись, Мин понял свою ошибку. Волк бился в истерике, не давая ему спать ночами напролёт, днём он ходил словно призрак, не в силах думать о чём-либо другом. Жизнь просто перестала интересовать его в один момент. Вселенная сузилась до размеров одного маленького юноши, судьба которого складывалась неизвестным ему образом. Намджун просил не появляться в клане, когда Тэ начал взрослеть. Лис бы точно запомнил волка, и это могло бы привести к проблемам в обоих кланах, поэтому было решено, что Юнги не должен попадаться на глаза Кима. Кто бы знал, что Ким всё равно покинет это место. Но Мин мало что мог сделать, когда волк учуял его. Лишь только с трудом заставил себя уйти раньше, чем ляпнул бы лишнего. В глазах Тэ плескался страх, и он не знал, сможет ли он исправить это. Голова тяжелеет от дурных мыслей, и Мин видит только одно решение. Выбрав наиболее заброшенную тропинку, волк торопится попасть к старейшине. С этим волком у них сложилось какое-то особенное понимание, намного лучше, чем с отцом. Он был единственным, кто мог бы дать совет будущему вожаку стаи в таком случае. Деревья мелькают так быстро, что он с запозданием осознаёт, что уже стоит на нужном месте. Из маленького домика показывается старичок, качая головой. — Что-то случилось, раз ты так торопился ко мне. Парень вздыхает, пытаясь собрать все мысли в кучу. — Я видел Тэхёна.

***

Просыпается Чонгук из-за того, что что-то сжимает его ногу. Ему становится жарко, даже слишком, и он тянет руку, чтобы понять причину этому. Пальцы зарываются в густой, чуть красноватый мех, и Тэхён сладко причмокивает во сне. Хвост лиса радостно вздрагивает, когда на него приземляется тёплая ладонь. Гук хмыкает, продолжая играться с самым кончиком, пока Ким не вскакивает с подушки, подбирая хвосты к себе. — Что ты?.. — кицунэ жутко сонный, едва ли может открыть глаза, чтобы взглянуть на Чона, но осторожность заложена где-то на глубине инстинктов. — Ты сжал мою ногу хвостом, — решение схитрить приходит неожиданно. Да, хвост лиса действительно был на его ноге, но не сжимал, а скорее прижимался к нему, но Киму это знать вовсе не обязательно. Сейчас Чонгук довольствуется покрасневшими щеками и кончиком носа. Тэхён фыркает что-то, накрываясь одеялом с головой. Чону всё-таки приходится встать с кровати, чтобы приготовить какой-нибудь еды. Поскольку жарить какую-то еду из яиц совершенно нет желания, он просто поджаривает мясо. Приятный запах разносится по всему дому, живот начинает предупреждающе урчать. — Мм, — видимо, не только у Чонгука все внутренности в узелок от голода связались. Хозяин дома только хмыкает и ставит перед лисом тарелку. — Тэхён, у тебя же есть клан, ведь так? — юноша испуганно вскидывает на него взгляд, переставая есть. Ким не рассчитывал оставаться в этом месте надолго, но не думал, что придётся уходить так быстро. Люди не должны знать что-либо про них, кому как не красному лису понимать всю опасность этой информации. — Нет, — затягивать долго нельзя, поэтому остаётся лишь убедить его в том, что кланы и стаи — выдумка людского рода, чтобы облегчить понимание ситуации. — Мы живём по одиночке. Это он живёт один. Лисы были стайными, ровно также, как и волки. Тэхён был таким же, только его не хотят принимать в семью, и ему приходится искать что-то другое, скитаясь на виду у охотников. — Тэхён, — никогда ещё собственное имя из чужих уст не звучало так грозно. — Ты не договариваешь, — лис опасливо прячет хвосты, прижимая ближе к телу, и немного отодвигается на стуле, чтобы быть хоть на сантиметр подальше от Чона. — Ничего страшного не будет, если ты расскажешь мне немного о себе. — Зачем тебе вообще про меня знать? Глаза полыхают красным из-за злости, теперь он точно не сможет оправдаться. Ладони начинает жечь от попыток пламени пробраться сквозь кожу, но юноша только сильнее сжимает ладони, не позволяя этому случиться. Кицунэ вскакивает из-за стола, отходя к дверному проёму. Чонгук встаёт следом. — Я не убийца, Тэ, я просто пытаюсь понять тебя и помочь, — Ким жмётся к стенке, испепеляя взглядом. — Я знаю только, что тебе некуда идти. Мы находимся на ничейных территориях, но здесь много охотников, — зрачки Тэхёна расширяются — кто ему всё это рассказал? Намджун бы придушил его, если бы узнал, что человек что-то понял. За своими рассуждениями Ким не замечает, как парень приближается и вкладывает в его руку телефон. — Это, чтобы связаться со мной в случае чего. Надеюсь, пользоваться умеешь, — лёгкая усмешка играет на губах, вызывая шипение. — Понял, умеешь. Чонгук уходит в свою комнату, проявляя доселе неизвестное ему качество, как терпение. Он ненавидел ждать, всегда добиваясь своего в удобные ему сроки. Родители и сами не любили ждать, и впервые Чон понял, какое ужасно это качество, когда они просто решили не обращать на него внимания, ведь ждать, когда он повзрослеет, было слишком долго. Так маленький Гукки оказался на попечении бабушки, благодаря которой и изменилась его жизнь. Даже после её ухода. Сейчас что-то внутри подсказывало, что Тэхёну нужно время, чтобы освоиться, привыкнуть к тому, что Чонгук не станет отдавать его охотникам. Да и вообще никому. Проблема была в том, что мир Тэ чужой для него, совершенно непонятный и неизведанный. Но это пока. Парень уже твёрдо решил, что исправит это. Ещё пару лет назад он бы с силой вцепился в чужое горло, заставляя выдать всю нужную информацию, но сейчас сердце сжималось от одной мысли, что Тэ когда-то было больно, да и не раз, судя по его состоянию, да и жизни. Навряд ли владелец целой корпорации спас бы лисёнка ещё какое-то время назад, но жизнь иногда поворачивается к нам другой стороной, изменяя нас. Действительно смешно становилось от осознания того, насколько он был не осведомлён в делах звериных, раз решил, что Ким знает, что такое телефон. Ещё печальнее становилось от того, что он не имел ни малейшего понятия о том, как устроены семьи у кицунэ, ведь внезапно образовавшиеся родственники вряд ли обрадовали бы Гукка. Обманывать себя можно было, сколь угодно, но он боялся, что Тэхёна заставят выбрать себе пару из зверей, если уже не выбрали. Что ж, докатились. Чон набрасывает на плечи белую рубашку, начиная застёгивать пуговицы, как позади слышатся неуверенные шаги. Шатен решает не оборачиваться, чтобы не спугнуть, и лишь шумно втягивает воздух, когда изящные руки опускаются на плечи. — Ты… Снова уходишь? — в шею утыкается холодный нос, посылая мурашки по всему телу. Ким Тэхён — один сплошной контраст. Пару минут назад он готов был расцарапать чужое лицо, лишь бы Чон не узнал ничего лишнего, да просто ничего, а теперь не хочет выпускать из дома. — Да, в конце концов кто-то же должен работать, — брошенная фраза имеет неожиданный эффект. Лис отпускает Чонгука, оказываясь перед ним, и его взгляд становится серьёзным. — Я буду охотиться и приносить еду, — теперь пугается Чонгук. — Постой, я не к этому сказал. Ты будешь в опасности, если вновь станешь бродить по лесу, — мысль о том, как сильно хотят заполучить драгоценный мех охотники заставляет скривиться. — По этой части леса, — поправляет его Ким, не задумываясь, и этим подаёт идею. Но не успевает Чонгук сказать и слова, как телефон начинает звонить: — Мы ещё поговорим об этом вечером, сегодня будь дома.

***

Оставаться одному непривычно, несмотря на то, что в обществе он провёл всего пару дней с Чонгуком, не считая дни в стае, но всё равно успел привыкнуть. В доме было абсолютно нечем заняться, да и его тянуло в лес. Всё-таки начало зверя любило природу, и это сказывалось и на Тэхёне. Когда он закрывал дверь в дом, сложилось такое впечатление, что за ним кто-то следит, а может и показалось. Кицунэ пожал плечами, думая о том, что если бы ему грозила реальная опасность, он бы непременно почувствовал это. В этот раз юноша доходит практически до самого края ничейных земель, порываясь переступить черту — желание найти своих сородичей не переставало терзать его душу. За спиной послышался хруст сухих листьев. Хвосты мгновенно распушаются в готовности помогать своему хозяину. Снова тот волк? Хищник обходит его по кругу, но не подаёт никаких признаков агрессии, хотя это не мешает Тэ пугаться с каждой секундой всё больше. За ним и впрямь следили? — Ты следишь за мной, — презрительно фыркает Тэхён, почувствовав прилив уверенности в себе. В конце концов, если бы его хотели убить, давно бы убили. Волк подходит ближе, заглядывая в его глаза. По спине Кима бегут мурашки. — Что тебе нужно? Ответа, ожидаемо, нет, и кицунэ разворачивается, готовый уйти, как очередной хруст, на этот раз не листьев, заставляет остановиться. Тэхён сдавленно ахает, когда на глазах массивные кости изгибаются под немыслимым углом, принимая подобие человеческих. Волк не издаёт ни звука, и вскоре на его месте стоит молодой парень, от которого, вспыхнув, отворачивается Тэ. — Мог бы и предупредить! — в эту секунду он чудом сдерживается, чтобы не выдать этому существу всю разнообразную палитру обзывательств в своей голове. — Ты узнал меня, поэтому и не испугался, — чужой голос звучит низко, чуть хрипловато, что до лиса не сразу доходит смысл сказанных слов. — Узнал? Я впервые встречаю волка, — слова незнакомца звучат настолько дико, как если бы ему сказали о том, что они все — существа из сказок. — Да? — внезапно парень оказывается слишком близко. Тэхён чувствует жар, исходящий от его тела, когда он склоняется над ним и ведёт носом по шее. По телу проходится электрический заряд, заставляя Тэ податься вперёд, открывая шею. — Что ты скажешь на это? — Что ты?.. — собственное тело словно вспоминает что-то давно забытое, вся его сущность ластится к этому волку, пусть рассудок вопит от отчаяния. — Кто ты такой? В голове полный диссонанс, что только что произошло? Почему его так повело от одного прикосновения? — Мин Юнги, и мы уже встречались, Тэ. Ким жмётся от изучающего взгляда, надеясь провалиться под землю. На волке нет даже штанов, но это не мешает ему смотреть на лиса уверенно-оценивающе, словно на товар в магазине. Он стоит в нескольких шагах от Тэхёна, который всё ещё не может понять, откуда его знают. Сущность внутри никогда не реагировала так на кого-либо, Тэ всегда действовал осторожно и рассудительно, но свои действия пару минут назад он объяснить не сможет при всём желании. — Давно ты ушёл из стаи? — Юнги обходит его по кругу, на секунду снова приближаясь, чтобы втянуть воздух около загривка юноши. Лис дёргается, совершенно не понимая, зачем его обнюхивают, но волк только усмехается. Совсем ещё ребёнок. От лисёнка пахнет совсем как в детстве, когда Мин только нашёл его. Лёгкий, чистый запах забивается в нос, раздразнивая волка внутри. — Я не собираюсь с тобой об этом разговаривать, кем бы ты ни был, — Тэхён едва успевает договорить, как слышит рычание, из-за которого подгибаются ноги. Всё происходит так быстро, что становится поздно, и он может только болезненно застонать, когда острые клыки вонзаются в кожу на шее, разрывая до крови. Юнги прижимает его к себе, не давая возможности и пошевелиться, делая мучительный для Тэ глоток крови. Сердце усиленно разгоняет кровь из-за волнения и шока, поэтому она не собирается останавливаться. Волк одобрительно бурчит, не чувствуя сопротивления, и проходится по ране языком. Тэхён дрожит, держась только благодаря сильным рукам. Осознание накрывает Юнги с головой. Он выпускает юношу из рук, испуганно вперив взгляд в метку, расцветающую у основания шеи. Что, блять, он наделал. Пальцы пачкаются в крови, когда он тянет Тэхёна на себя, понимая, что вряд ли лис дойдёт куда-либо в таком состоянии. На глазах Кима скапливаются слёзы, которые больно обжигают щёки, и юноша жмётся ближе к волку, беспрестанно повторяя его имя. Мин думает о том, что его личный ад только начинается.