Притворяться, что любил мне не трудно так, Избегая все пути, где ты, как луна Освещала мне дорогу, что завела Нас к обрыву и дальше заново…
Вайолет сидела на полу, прижавшись спиной к двери и прижав колени к груди. Девушка рыдала в полный голос, не в силах унять истерику. Младшие сестры слышали ее отчаянные вопли и удары в дверь, но ничего не могли сделать. Клаус запретил им выпускать старшую Бодлер, да и ключ он забрал с собой. Солнышко и Беатрис были очень испуганы и взволнованы. Во-первых, они никогда еще не видели старшего брата в таком состоянии, а во-вторых по его поведению они поняли, что случилось что-то страшное. Может, даже катастрофическое. Девочки сидели в комнате и пытались отвлечь себя посторонними разговорами, но до них постоянно доносился плач Вайолет, отчего их сердца невольно сжимались. Старшая Бодлер подняла голову и посмотрела на часы. Близилась ее встреча с Олафом. До нее оставался всего лишь час. Подойдя к зеркалу и увидев свое заплаканное лицо, брюнетка вдруг неожиданно поняла, что нужно что-то делать. Граф не знает о том, что встретит в парке вовсе не Вайолет, а разъяренного Клауса, который точно убьет мужчину. Девушка не осуждала брата, прекрасно понимая его реакцию, но и дать умереть графу не могла. По необъяснимой причине Бодлер не хотела, чтобы этот человек умер. Хотя бы не от рук ее брата. Внезапный прилив сил заставил Вайолет задуматься над тем, как найти выход и своего положения. Дверь выбить она не сможет, на отмычку уйдет много времени. Взгляд изобретательницы остановился на окне. -«Точно!» — мелькнуло в ее голове, и девушка подлетела к окну, забираясь на подоконник. Было не слишком высоко, поэтому Бодлер перелезла через раму, вставая на крыльцо. Оттуда она уже кое-как спустилась на землю и, немного отдышавшись, понеслась в порт.***
Старый порт был уже несколько лет заброшен. На нем обитали, разве что, бродячие собаки да чайки. Олаф пришел на место встречи за полчаса до назначенного времени и принялся ждать, облокотившись спиной о железный борт проржавевшего корабля. Мужчина видел какую-то особую романтику в этом месте, поэтому позвал Вайолет именно сюда. Здесь тихо, и ему никто не помешает сказать то, что уже так давно вертится на языке, но бесследно исчезает, стоит лишь старшей Бодлер замаячить на горизонте. Сколько бессонных ночей провел граф, думая о ней… Он уже сбился со счета да и не считал нужным считать. Сейчас у него на душе было спокойно, словно и не было никогда этих убийств, поджогов, похищений и других противозаконных действий. Граф прикрыл глаза, вызывая в воспоминании образ Вайолет, и странная улыбка сама собой растянулась на его скуластом загоревшем лице. Вдруг он услышал, как кто-то бежит ему навстречу, и раскрыл глаза, хмурясь. Это была Вайолет. Она подбежала к мужчине, запыхавшись, как вдруг оба вздрогнули. -Как ты смогла сбежать?! — Клаус выскочил из засады, чем ввел графа в искреннее недоумение и даже шок. Олаф помрачнел, когда увидел в руке парня пистолет. Кажется, теперь охотник и жертва поменялись ролями. -Клаус! Не делай этого! — Бодлер умоляюще посмотрела в глаза брату, но тот, казалось, ее и не услышал. -Ты… — с ненавистью в голосе произнес Клаус, медленно подходя и поднимая в воздух руку с оружием. -Клаус, пожалуйста… — голос брюнетки дрогнул от подступивших к горлу слез. -Неужели ты думаешь, что меня это остановит, м, Вайолет? — истерично прошептал средний Бодлер, нацеливаясь на мужчину. Граф продолжал молча сверлить юношу своими серо-голубыми глазами, не пытаясь защититься. Он все прекрасно понимал. -Эта сволочь не достойна того, чтобы жить! Он достоин того, чтобы его жалкое тело рвали собаки! Его кости уже должны были сгнить на берегу острова! — Клаус держал палец на спусковом крючке, рука его дрожала, а дыхание было шумным и прерывистым, словно парень задыхался от астмы. -Клаус… — едва слышно произнесла Вайолет, чувствуя, как адреналин заполняет все ее сознание. Звук спускового крючка заставил старшую Бодлер вздрогнуть и совершить самый безрассудный поступок в своей жизни. Как только раздался выстрел, девушка бросилась вперед. Пуля нашла не ту цель…***
-Ах! — Вайолет издала хриплый стон и рухнула бы на землю, если бы ее вовремя не подхватили сильные руки мужчины. Олаф упал на колени, сжимая в руках юное тело, из которого стремительно уходила жизнь. Эта девушка подарила ему надежду. Она стала его лучиком света, а сейчас этот лучик, единственный лучик угасал, таял, как тает тень с наступлением темноты. Именно Вайолет не отвернулась от него, несмотря на то, что этот человек сделал с ее семьей и многими людьми. Эта девушка была сильнее, чем кажется. Но сейчас это был хрупкий цветок, сломленный ударом ножа по стеблю. Сердце мужчины стучало так громко, что его удары отдавались в висках. Граф ничего не слышал вокруг себя. Ни панического шепота Клауса, ни его последующий крик. -Это все из-за тебя! — взревел Бодлер и, схватив выпавший из рук пистолет, выстрелил в графа. Клаус хотел стрелять еще и еще, но пули кончились. Парень в истерике отшвырнул оружие, пятясь назад и, наконец, осознавая, что он только что натворил. Затуманенное сознание не выдержало, и Клаус Бодлер упал в обморок.***
-Что же ты наделала? — дрожащим голосом прошептал Олаф. Весь мир для него остановился. Ему не было больно от раны. Он сейчас видел только ту, из чьих глаз утекала жизнь. Вайолет смотрела только на него, губы девушки дрожали, а лицо было бледным. Из раны уже вытекло много крови, время шло на минуты. Граф взял трясущуюся руку брюнетки в свою дрожащую ладонь. Девушка не пыталась вырваться, дыхание ее было прерывистым, как и у самого графа. Старшая Бодлер подняла на него глаза, но ее лицо тут же скривилось от боли. -Вайолет, я… — Олаф криво усмехнулся. -Я знаю… Я все знаю… — голос изобретательницы был тихим. Серо-голубые глаза мужчины смотрели на ее лицо, и в этом взгляде было все. Все недосказанные слова, все несбывшиеся моменты… -Просто… Обними меня… — кое-как выговорила Бодлер. Не было смысла скрывать этого на пороге смерти. Зачем? Мужчина прижал дрожащее тело Вайолет к себе, и та уткнулась носом ему в грудь. Из глаз изобретательницы полились обжигающие слезы. Она уже ни о чем не жалела, а только ждала. Ждала, когда расстанется с ним, на этот раз навсегда. Граф лежал, прислушиваясь к хриплому дыханию девушки, но вдруг Вайолет издала шумный вздох и затихла. Ее ладони, сжимавшие его одежду, разжались, а глаза закрылись. Закрылись насовсем. Граф посмотрел на лицо брюнетки, на котором застыла блаженная улыбка. Если бы кто-нибудь не знал, о событиях, произошедших здесь, то подумал бы, что Бодлер просто заснула. Но от этого сна ей не суждено проснуться. Олаф не смог сдержать поток слез, смотря на ту, что стала для него светом в этой непроглядной тьме. -Вайолет! Нет! Нет… — он сильнее прижал к груди бездыханное тело. Потеря Вайолет пересилила физическую боль. Лицо горело, а сердце словно окаменело. Дыхание становилось все слабее, взгляд затуманился, и мужчина замер на холодной земле, напоследок прошептав единственное «люблю»…***
Клаус, застонав, поднялся, но в его голове тут же все поплыло. Он увидел свою сестру и графа, которые лежали вместе на сырой земле. Руки мужчины обнимали хрупкое тело Вайолет, лицо которой выражало безмятежность и покой. В этот же миг все краски мира померкли для Клауса. Вся жизнь замерла. Парень был обездвижен. Он не мог поверить в то, что его сестры больше нет в живых, что он несколько минут назад лично ее застрелил. Сейчас Бодлер простил ей даже порочную любовь. Он бы все отдал за то, чтобы она снова была здесь, рядом. Живая и здоровая. Чтобы давала ему советы, сердилась без повода и обзывала дураком, но была бы жива! Юноша уже было потянулся за пистолетом, чтобы завершить свои страдания выстрелом в голову, но вспомнил, что в нем нет патронов. Вдруг его как током прошибла мысль: -«Солнышко! Беатрис!» Клаус едва поднялся на дрожащие ноги. Тело его не слушалось и, пройдя несколько метров, парень рухнул на колени, ничего не видя перед собой. Он не знал, что ему делать дальше, но знал одно: его младшие сестры никогда не испытают такой боли. Клаус сделает все, чтобы защитить младших Бодлеров от этого. Теперь их осталось трое, как и когда-то давно. Время вносит свои коррективы. Круг судьбы нельзя разорвать, и то, что когда-то случилось, вернется вновь, напомнив о себе хрустальными осколками памяти…Милями меряем время, теряя терпение; Выдохну я — вдох за тобой. Временем меряем силы бороться с сомнением. Ты мой герой, я твой герой. Жертвы жизни по правилам, Знайте: больше не с вами мы. Бросьте: разум отправили В гости, и под кровать. Ах, оставьте ваши нотации! Знайте: мы вне гравитации! Хватит нас уверять В том, что люди не могут летать. Расстояния нет — обниму целый свет, Навстречу шаг — горячо там, где ты. Мне не страшно сгореть для того, чтоб взлететь: Увижу, как упадешь с высоты. Я подарю тебе перышки- Будешь птицей небесною, Я найду рядом место, Возьму тебя за руку и воспарим; Выше — вне притяжения- Дышим, вторя движениям, Тише — без напряжения- Небо в огне, я с тобой, ты во мне… Летим!