***
— Намджун, ты меня не слушаешь, — устало повторила свои недовольства темноволосая девушка, складывая на груди руки. — Сонми, так надо, и ты не изменишь моего решения. Я же сказал, что с сегодняшнего дня все стало еще опаснее, чем было. Это для твоей же безопасности, поэтому прошу тебя не нагнетать ситуацию и смириться с наличием у тебя охраны. Считай, что ты монаршая особа, — Намджун ухмыльнулся и, подмигнув девушке, подошел ближе, притягивая ее к себе за талию, пробегая по спине и ягодицам руками, улыбаясь ярче, показывая свои ямочки на щеках, которые несомненно тут же вводили в некий транс Сон Сонми. — Ты же моя королева, и я обязан обеспечить тебе полагающуюся охрану. — Ох, Намджун, — Сонми все же расцепила руки на груди и обвила шею мужчины, приближаясь к нему, невесомо касаясь губ в знак понимания ситуации и согласия на его предложения. — А как же девочки? Джеин и Дамби? — на последнее имя Ким удивленно дернул бровью. — Даже то, что у меня теперь нет подруги, я все еще волнуюсь за нее, — поспешила тут же разуверить в своих выводах блондина. — Хосок для Джеин теперь разве что крепость не построит, — легкий смешок сорвался с его губ. — Он уже столько охраны в свой дом поставил и камер напихал, что голубой дом меньше охраняют. А за Дамби я не переживаю, она и сама о себе может позаботиться. Сонми тяжело вздохнула, аккуратно выскользая из объятий своего любимого мужчины, понимая, что он прав. Но на душе все же было неспокойно. Возможно, это еще яркие воспоминания вчерашнего вечера, но скоро же они утихнут. Правда, подругу это не вернет. Она теперь другая, чужая. Звонок телефона заставил блондина отойти в другую комнату. Сонми достала телефон в привычном желании позвонить подругам. Пролистала контакты и на несколько секунд замерла над одним. Звук шагов мгновенно заставил заблокировать экран и откинуть аппарат подальше. Она еще не остыла, возможно, сильно погорячилась на эмоциях. Хотя такое вообще было с ней впервые, но она не думает, что поступила неправильно, как раз таки она уверена, что все сделала так, как нужно. Может быть, ее слова смогут вразумить Ан? Нет, исключено, подруга слишком упряма. Вернее, бывшая подруга, теперь уже просто знакомая. Надо привыкать к новой реальности во всех смыслах и в этом в частности. Но отчего же так хочется услышать ее голос и узнать, что с ней все в порядке? — Я поехал, будешь куда-то уходить, оповести Хана, он все организует. Возможно, вернусь под утро. Не переживай, мы со всем разберемся, — девушка кивнула головой и аккуратно поцеловала блондина в губы, провожая крепкую спину обеспокоенным взглядом. В груди забил звоночек тревоги, но девушка упорно его заглушала, окунаясь в сетования по поводу множества людей, приставленных для ее охраны.***
В просторном зале роскошного ресторана «Третий круг» стояла тишина, изредка прерываемая звоном столовых приборов о фарфоровые тарелки. Ребята с неохотой обедали, закидывая медленно еду себе в рот, даже любящие поесть Джин и Чонгук не особо стремились набить себе животы прекрасно приготовленной едой одними из лучших поваров Сеула. Мин Юнги же вовсе большую часть времени сидел и внимательным взглядом рассматривал фрески на стенах и потолке. Яркие цвета неприятно резали глаз, но это хоть как-то отвлекало от ожидания ответа Дракона на доставленный уже как час назад сюрприз и, что самое важное, от собственных мыслей и эмоций, которые еще не совсем улеглись с раннего утра. Парни заметили молчаливость и отстраненность с ощущаемой усталостью главы клана, он будто в одну ночь осунулся и стал еще бледнее, а взгляд пронзал своими искрами отчужденности. Что стало поводом, было сложно понять окончательно, но это явно было связано с неугомонной девушкой. «Возможно, они поругались», — тихим шепотом внес свое предположение Джин, когда Мин отходил от стола. Но резкость его действий, а, самое главное, подавленная и тяжелая аура ощутимо давили и на них всех, что очень расстраивало. И вот долгожданный всполох бордового цвета отразился на экране телефона, лежащего рядом с наполненной тарелкой Мина. — Внимательно тебя слушаю, — низким тоном без эмоций ответил Юнги, включая динамик для удобства ребят — они обязаны быть в курсе всего, что касается китайцев. — Я так понимаю, твой подарок — своего рода объявление войны? Изысканно и остроумно, Мин, ничего не скажешь, — спокойный и такой же эмоционально пустой голос раскатами окутал большое помещение. — Чем обязан такой чести и внимания? Что-то произошло? Я вроде тихо себя вел, никому не вредил из твоих ребят. Что не скажешь про Вана. Я бы понял, если бы ты ему объявил войну, но я-то как попал под твой огонь ярости? Я же советы тебе давал, как ухаживать за своей девушкой. И не помню, чтобы в них заставлял тебя выгонять Ан из дома как какую-то шлюху на одну ночь, — вылетевшая усмешка быстро была подавлена глубоким вздохом говорившего и продолжившего свой монолог уже с бóльшим и нескрываемым сарказмом. — Эх ты, пожалел бы девчонку. Она выглядела такой подавленной, убегая из твоего дома босиком. Безжалостный ты человек, разве можно так с любимой игрушкой поступать. Я все же был о тебе лучшего мнения, Мин Юнги. Все произнесенное главой китайского клана с небывалой скоростью раскрашивало лица ребят шоком и удивлением, заставляя упереться в сторону главы, сидящего со скрещенными руками и откинувшегося на спинку стула, но упорно рассматривающего экран телефона с доносящимся голосом. Лицо было каменным, и ни один мускул не дрогнул на нем от услышанного. — Я даже спрашивать не буду, откуда ты так точно осведомлен о происходящих в моем доме событиях, Ифань. Но мой презент ты растолковал верно. Я объявляю тебе войну. Хочу твою территорию. Восточный Китай уже мои союзники, так что, думаю, тебе стоит покорно принять свою судьбу. И сам останешься цел, и ребята твои не пострадают, — уголок губы неосознанно приподнялся, стоило вспомнить, что братья не в курсе его сделки с главой восточной части Китая и сейчас безмолвно взглядами задают друг другу вопросы об этом. Но голову он так и не поднял, будто боясь взглянуть на них. — А не много ли ты хочешь, друг мой? Я же могу тебя еще так называть? — еле слышный смешок разбил тягучую монотонность диалога. — Называй, как хочешь, Ифань. Я все же советую тебе спокойно сдаться без лишних потерь. На днях я обзаведусь еще одним верным союзником, и тебе уже будет сложно остаться в живых. Ты же знаешь, я не люблю повторять дважды, друг мой, — с нажимом выделяя последнее обращение, Юнги наконец оглядел бегло ребят, слегка улыбнувшись на их удивленные лица. — Уж ни продал ли ты свою Ан новому союзнику? — улыбка мгновенно сползла с лица Юнги, а взгляд потяжелел и опустился на экран. — Она не стоит таких усилий, поверь мне. Игрушки быстро надоедают, и от них лучше всего вовремя избавиться. Мог бы меня поблагодарить, я и тебе помог прибраться. Мира слишком долго была у тебя, я уверен, что она тебе надоела, но ты так к ней привязался, что не хватало смелости самому избавиться от нее, — желание зацепить противника посильнее жгло изнутри, но Юнги не был окончательно уверен, что для китайца убитая девушка хоть что-то значила. Он не проявлял к ней излишней внимательности, хотя и держал всегда поблизости. — Я предпочитаю сам чистить свой дом, — неудержавшаяся нотка агрессии все же порадовала Тигра, стало быть, интуиция у него еще работает. — Как насчет встречи в Бангкоке? — Не возражаю, ты, главное, хорошо обдумай мое предложение. Послезавтра буду, — не позволяя Дракону сказать хоть что-то, Юнги спешно отключил звонок в своей привычной манере, представляя, как начинает беситься Ифань. В помещении вновь воцарилась тишина, парни переваривали всю полученную информацию и не знали, с чего начать расспросы. Юнги же ухватил палочками кусочек мяса и закинул его в рот, хотя желания есть так и не появилось, но занять себя чем-то надо было однозначно. — Ты выгнал Ан? — первым воскликнул Джин. — Что с Дамби? — Намджун и Хосок переглянулись. — Где она? — в унисон вскрикнули Чимин и Тэхен. Лишь Чонгук молчал и рассматривал спокойного главу, посмотревшего именно на него, вопросительно выгнув бровь в ожидании вопроса с его стороны. — Она жива? — тихо спросил Чон и оглядел озабоченные лица ребят. — Скажи, что это все блеф и Ифаню дали неверную информацию, — не понятно зачем начал оправдывать услышанное Джин. — То есть наши новые союзники вам не так интересны, как какая-то глупая девчонка? — злобно выплюнул Юнги, откидывая со звоном палочки на стол. Недовольный, с толикой обиды взгляд прошелся по парням, заставляя их еще больше удивиться такому поведению брата. — Юнги, какого черта ты творишь? Что ты сделал с Дамби? Где она? У нас война, а ты ее отправляешь черти куда, подвергая еще большей опасности. Она первая, через кого попробуют надавить на нас… — проблеск осознанности заставил Кима не договорить свою речь. — Ты специально ее выгнал? — Закончил? А теперь слушай меня внимательно, Ким Сокджин, и вы, ребята, тоже, — Мин Юнги встал с места и оперся кулаками на стол, грозно подаваясь вперед и сканируя черными глазами парней, на этом глаза братьев заметно округлились, так как такой официоз в их сторону был лишь однажды, пять лет назад, и оповестил о новом безжалостном человеке. — Я делаю все, чтобы выиграть в этой войне. Я хочу новую территорию. Хочу новый статус нашему клану. Вам ли ни знать все это? И ничто не должно меня отвлекать сейчас так же, как и вас! Ким Намджун и Чон Хосок, если будете отвлекаться на своих барышень, я сам решу эту проблему. Я предупредил. Больше к этой теме возвращаться я не намерен. Все всё уяснили? — стальной и низкий голос с хрипотцой окунул ребят в новую пугающую реальность. — Теперь к делу. Я заключил сделку с восточным Китаем, они предоставят мне все нужное на территории их страны. Завтра у нас встреча с Югом, они приедут к нам. Ты, Хосок, пойдешь со мной. Намджун, отправляешься на Восток, подготовь там оружие. Чонгук, помоги ему с этим. Чимин, едешь в Японию, проверь ситуацию у Фениксов. Наши ребята в Японии сказали, что у них неспокойно. Возможно, их волнения будут нам на руку, и мы сможем и их подчинить себе с минимальными затратами сил. Джин, проверь склады, завтра большая отгрузка в Европу. Тэхен… — Юнги посмотрел на темноволосого, который усердно набирал номер на своем телефоне и в очередной раз прослушивал фразу о недоступности абонента. Он будто и в разговоре не участвовал так, что на свои имя даже не отреагировал, смотря то на экран телефона, то на свои пальцы, нервно постукивающие по столу. Юнги выждал какое-то время, но друг напрочь его игнорировал, и Тигр, быстрым шагом обогнув круглый стол, дошел до Кима, выхватил его телефон и, завидев в нем старательно забываемое имя, не удержал гнева и швырнул гаджет со всей силой в сторону стены. Долетело устройство метко, разбивая небольшое зеркало и даруя звуки разбившихся надежд всех присутствующих на адекватность поведения Юнги. — Еще раз услышу или увижу хоть что-то, с ней связанное, полетишь туда ты! — Тэхен соскочил с места и, злобно сверля взглядом друга, сжимал и разжимал кулаки, старательно успокаивая свой приступ ярости. Им и одного неадекватного мужчины сейчас достаточно. — Ответь, что ты с ней сделал и где она сейчас, тогда я смогу тебе пообещать, что не произнесу больше ее имени при тебе, — процедил сквозь зубы Тэхен, садясь обратно за стол, но продолжая внимательно следить за братом. Юнги досчитал до десяти, глубоко вздохнул, прошел к своему месту и сел обратно. Возможно, лучше сейчас все решить раз и навсегда, чтобы они не лезли и не сделали ситуацию только хуже. — Утром ее забрал отец. Куда увез, я не знаю, мне и не интересно, — пробегая мимолетным взглядом по удивленным лицам ребят, Мин глубоко вздохнул. — Зачем все это? Чтобы у меня больше никогда не было слабых мест. Я прошу вас забыть о ней раз и навсегда, больше никто из вас с ней не увидется так же, как и я. Не ищите ее. Так будет лучше всем. Просто примите этот факт. У нас сейчас более важные дела. Сами знаете, что время играет большую роль. Она со своим отцом, так что я уверен в ее безопасности, если вас это волнует больше всего. — Дурак, — буркнул Тэхен, прекрасно осознавая, что это, пожалуй, самый верный поступок в данный момент времени. — Сам такой, — как-то по-детски отозвался Юнги и сложил руки на груди, слегка улыбнувшись глазами. Тэхен хмыкнул и уже более спокойно посмотрел на ребят, которые тоже прекрасно поняли причину произошедшего. — Пошли, телефон тебе куплю, заодно и объясню, что тебе надо будет сделать в Таиланде, пока мы с Ифанем будем мило беседовать за игрой в Го, — Мин спокойно поднялся и направился на выход, призывая кивком головы Тэхена следовать за ним. Загрузить себя делами по максимуму, чтобы и мыслей лишних не допустить? Сделано. Но только вновь остывший до состояния льда Тигр не учел, что ночью в своей спальне станет совсем невыносимо. И в кабинете так же плохо, да и во всем доме. Он чувствует ее цитрусовый аромат, ощущает ее тепло на вещах и в пространстве. Оттого и злится сильнее. Определенно сходит с ума. Спать не получается, а надо. Снотворное, припрятанное когда-то глубоко в недрах рабочего стола, помогло, но лишь на несколько часов, и то в гостевой спальне в другой стороне коридора на втором этаже, подальше от своей комнаты и ее. Неужели теперь ему придется в своем же доме искать новые места, не тронутые ее присутствием?***
🎵 Elliot Moss - VCR Machine
Два дня без… Резко отставив стакан, Юнги повернулся к давнему другу и уверенно опустил руки на бело-черные клавиши. Лунный свет встретился со своей мелодией, что равномерным неторопливым течением полилась, отражаясь от стекла и теряясь в зеленой сочной листве, окружая звучанием уставшего от своей жизни человека в темном. Пальцы помнили, стоило закрыть глаза и расслабиться. Время не сотрет эти привычки, заученные до автоматизма движения так же, как и не сотрет из души эмоции, от которых так старательно пытался избавиться в последние годы темноволосый парень. Он разучился доверять, разучился обещать, разучился говорить добрые слова чужим людям, особенно противоположному полу. И у него все это хорошо получалось. Он знал, что так правильнее, так сохраннее для него и для его близких. Он научился ненавидеть и не считать женщин за людей, играться с ними было куда веселее, чем переживать какие-либо положительные эмоции. Смысл в них? Для него никакого. Поэтому и убивал их, воспользовавшись по назначению, для удовлетворения животных потребностей. Думаете, ему было их не жаль? Не было. Разве что по ночам, во снах, он сожалел. Его вторая забытая натура сожалела о каждом таком поступке. Но утро наступало, и эта часть души уходила глубоко. Оставляя на поверхности равнодушное, обозленное, мерзкое и гадкое создание, берущее контроль над телом и сознанием. Еще три месяца назад все это было про него. Было. До нее. До образа, который сейчас высечен на сердце и заставляет топиться изнутри в презренной боли от нехватки родного человека. Пять лет назад он был уверен, что любил, но оказывается, это даже близко не было правдой. И понял он это только сейчас, когда остался один. Два дня прошли без любимых глаз. Мин Юнги держал себя в стальной хватке. Было много дел, они с ребятами готовились. Но этого ему было мало. Хочется действовать более открыто. Все время быть в делах, потому что стоит остановиться, как ее образ встает перед глазами, будто проецируясь в сетчатку глаз от сердца. Сегодня он был уверен, что игра на рояле успокоит, ведь раньше, в молодости, только так и получалось усмирять свою злость и раздраженность. Но сейчас здесь он только сильнее ощущает ее запах и, кажется, чувствует на клавишах тепло ее пальчиков. Он определенно сходит с ума. А это только второй день. Не ожидал, что все будет так…***
Три дня без… — Кан, расскажи, что произошло между Юнги и Дамби? — тихо задал Тэхен волнующий его вопрос, заглядывая на кухню, дабы урвать кусок свежего пирога, заполняющего своим ароматом половину дома. Женщина оглянулась к нему, но, поджав губы в тонкую линию, отставила тарелку с куском пирога в сторону Кима и вернулась к своим делам, спешно сбегая в кладовую. Тэхен прищурился вслед убегающей женщины, схватил две тарелки и побрел в столовую, где его ждал Хосок. — Ну, что она сказала? — тут же хватая вилку и отламывая еще дымящийся кусочек, спросил у тарелки Чон. — Ничего, — с противным звуком отодвигая стул, отозвался Тэхен, тут же вылавливая вопросительный взгляд друга. — Она убежала в кладовую. Я попросил наших ребят поискать Ан в тайне от Юнги, конечно, — чуть тише добавил брюнет и начал ковыряться в тарелке вилкой. — Чего расселись? — презрительный голос хозяина дома отвлек Хосока от еды, а Кима заставил перевести задумчивый и взволнованный взгляд на брата. — У нас самолет через три часа, а вы тут непонятно чем занимаетесь. — Мы едим! — громко отозвался Тэхен и демонстративно поднял вилку с куском пирога вверх. — Сам-то когда в последний раз ел? — вид друга действительно был не самым лучшим. — Не помню. Мне не до этого. Приходится за вас работать. Вы же даже не попробовали сами организовать встречу в Бангкоке. — Я вообще-то все подготовил, что ты просил! — тут же скривился Тэхен и обижено поджал губы. — Ой, ну только детский сад мне тут не разводи, — буркнул Юнги, однако Хосок заметил, что после подобных слов Тэхена Юнги будто смягчался и несколько расслаблялся. С момента того, как он остался без Дамби, холодность и неприступность Мина стала явно заметной, он будто специально ее демонстрировал, но Ким, будучи очень наблюдательным, все же смог найти некую лазейку в его поведении, тем самым незаметно давая ему мимолетные минуты отдыха и расслабления. Ребята видели, как тяжело Юнги стало в последние пару дней. Без нее. Взгляд потух, лицо осунулось, залегли синяки под глазами, видимо, бессонница вновь его накрыла, а твердый и стальной голос не терпел пререканий. А то, с какой неимоверной старательностью он окунулся в решение каких-либо вопросов самостоятельно, не перепоручая ребятам даже пустяковые дела, говорило только о том, что он старался полностью забить свою голову делами, не допуская посторонних мыслей.***
Месяц без… Опять эти противные белые стены, опечаленные люди и белые халаты, иногда разбавляемые голубыми костюмами. Ким Намджун обошелся бы и своими силами с доктором Ченом, если бы тот ни был в Пусане и ни помогал латать подстреленного в плечо Чонгука. Так что пришлось Джуну ехать самостоятельно в больницу и просить уже знакомого доктора Ли зашивать его огнестрел в ногу и просить молчать доктора, не вызывая больших подозрений блюстителей порядка, которые сейчас только сильнее отвлекали. — Хосок, как Джун? — выдохнул в трубку Юнги, даже через довольно большое расстояние слышалась его усталость. Все же отражение неожиданных атак противника сложно не только физически, но и еще труднее просчитать их дальнейшие шаги, чем больше всех остальных занимался именно глава клана. Мин спал мало, если не сказать, что редко. После встречи с Драконом в Бангкоке он не учел одного факта, что у такого хитреца и отточено разыгрываемого интеллигента тоже окажутся хорошие соратники. Силы были равны, а лидеры непоколебимы в своих убеждениях на право владения территорией и желанием высшего превосходства над себе подобными. — Нормально, день-два, и будет на ногах, пуля не глубоко зашла, похромает с месяц и будет как солдатик при призыве, — веселый голос друга несколько сгладил напряжение от услышанной новости о ранении брата. Юнги облегченно вздохнул, устало закрывая глаза рукой в желании спрятаться от действительности. — Я, кстати, уговорил Канхи перетащить на нашу сторону Сехуна, и он очень даже не против. Оказывается, еще давно ему как-то насолил Ифань, у него свои счеты с ним. — Хорошо, — тихо отозвался Юнги, обдумывая полученную информацию и добавил, — cпасибо. Не зря ты наша надежда, — легкий смешок растянул губы Чона еще шире, обнажая ровный ряд белых зубов и заставляя блондинку, сидевшую рядом с ним в машине, отзеркалить улыбку и помахать уже выздоровевшей рукой перед телефоном. — Тебе привет от Джеин, — неожиданно проронил Хосок, тут же прикусывая губу и замолкая. Хан удивленно округлила глаза, не веря, что Чон такую глупость только что сказал вслух — она же дурачилась. Девушка видела, как напряжен ее любимый в последний месяц, понимала, что остальным ребятам тоже трудно. Урывками слышала их разговоры и редко видела со стороны их общение и то, как они пытаются аккуратно и с минимальными потерями вести пока еще холодную войну между кланам, которая с каждым днем становится все горячее. Теперь она редко виделась с Хосоком, множество охраны стало ее основным окружением, а на работу и вовсе пришлось немного забить, благо, она ей не так дорожила. С Сонми они виделись, но между лучшими подругами будто выстроился какой-то мост. Неожиданное и до сих пор полностью необъясненное как следует со стороны парней исчезновение Дамби из их жизни удивительным образом сделало общение лучших подруг наигранным. Девушки все понимали и чувствовали, но никак не могли собраться с силами и откровенно поговорить друг с другом, выплеснуть все накопившееся и обговорить все недосказанности. Так и сидели чаще всего молча рядом друг с другом и обдумывали все про себя. Волнение за любимых мужчин так же давило, но не так, как эта противная молчаливость и недосказанность. Парни, видя новый уровень общения девушек, решили не лезть, опыт в таких делах был им чужд, а нежелание сделать все еще хуже было велико. Так что все делали вид, что все в порядке, и лицемерие заняло свое место в их жизни, с каждым днем укрепляясь все основательней в клане Белый Тигр. — Спасибо, — неожиданно тихо отозвался Юнги. Были минуты, когда он не успевал скрыть свою эмоциональность, но чаще проявлялось это только перед Тетушкой, приехавшей совсем недавно к нему в дом. С порога она заявила, что будет его поддерживать во всем, что он решит сделать. И он был за это ей неимоверно благодарен. — Когда возвращаешься? — поспешно увел разговор Джей Хоуп, но лицо все же прорисовало некое удивление подобным неожиданным ответом друга. — Послезавтра. Не смог уговорить этого придурка заключить с нами сделку, — с нотками обиды и злости ответил глава клана. — Ладно, пойду я. Надо часа два поспать. — Как ты, Юнги? — Я в порядке, Хосок, — привычно ответил Мин на самый ненавистный вопрос за последний месяц и скинул звонок. Прозрачная жидкость покачивалась в пространстве, ограниченном тонким стеклом, и немного даже успокаивала своим равномерным и перекатывающимся состоянием субстанции. Алкоголь? Если бы. Вода! Мозг плохо думал и анализировал под действием вредных паров, поэтому и пришлось отказаться от этого пойла. Вода, на удивление самого Мин Юнги, стала необъяснимым источником успокоения и восстановления адекватности мыслей. Жаль, внутреннюю боль она не лечила и не отвлекала от нее. Было бы неплохо затопить внутреннюю тоску раз и навсегда. А он тосковал. Очень. Скучал по любимым глазам, личику, пальчикам, мягким кудряшкам, острым плечикам и изящному телу. Закрывал глаза, и сердце через корочку льда как через множество линз транслировало перед ним ее образ. Внутренний проектор работал замечательно. Будь он неладен!***
Год без… Изящные длинные пальцы прокручивали металлическую подвеску в виде молнии на браслете другой руки. Взгляд был до невозможности отстраненным, ушедшим в далекие воспоминания. — Эй, Тэхен, база вызывает Тэхена, — задорный голос Чонгука и резко мельтешащая рука заставили теперь уже блондина моргнуть и посмотреть на тревожащего его теплые воспоминания парня. — Ты опять куда-то окунулся в своих мыслях. Перестань так делать, это выглядит жутко. Будто ты зомби. — Не смотри, если тебе так страшно, — тихим и глухим голосом ответил Ким Тэхен, окончательно возвращаясь в действительность. Он и не заметил, как снова провалился в воспоминания того вечера в ресторане Джина, когда брюнетка с вьющимися волосами обронила свой чокер из-за попытки Юнги ее задушить. Черт, это было так давно, а он все еще помнит эту сцену. Когда ребята расходились, он заметил мелькнувший отблеск на полу и поднял ее вещицу, по началу хотел вернуть, но потом передумал. Возможно тогда уже понимал, что будет по ней скучать, и заранее припас от нее небольшой презент. Год ее не видел и не слышал. Она действительно стала его другом, и он скучал по ее подколам и детским вопросам о том, как ей поступать или что делать. Скучал по ее истерикам. Что бы он ни говорил, а ему нравилось ее успокаивать. Да, злился, но сейчас все бы отдал, чтобы вновь оказаться рядом и успокоить. Весь год он даже представить боялся, как же плохо ей было без них, без Юнги. В той беседке, где он рассказал ей небольшую историю жизни Мин Юнги, он прекрасно видел, что она искренне была влюблена в его друга. Если бы он знал, что Мин так жестоко с ней поступит, он бы не проронил ни слова из того, что тогда сказал. Может быть, она бы уже спокойно выплатила долги за разбитую статую и распрощалась с ними раз и навсегда? Хотя, мечтать не вредно, так бы просто Юнги ее не отпустил. Да и сейчас, даже не смотря на его холодность и возросшую жестокость, Ким, да и все ребята тоже, прекрасно видели, насколько Мин тоскует. Бессонница его не покидает, и это делает его еще более раздражительным и озлобленным. Да что уж таить, он невыносим, но ребята терпят, хотя без стычек не обходится. Даже пару раз кулаками помахались, но после быстро успокоились, признавая свою несдержанность. Юнги после таких моментов чаще всего уезжал из города под предлогами поисков новых соратников или проверки своих ребят. Но кому он врал, если приезжал после этого всегда побитым, подстреленным или с ножевыми ранениями, как сегодня, например. Сам лез в тыл врага и, пренебрегая охраной, ввязывался в дурные и совершенно не спланированные схватки. Возможно, стыдился своего поведения при братьях и таким образом наказывал сам себя, давая врагам возможность ранить его, ведь дрался он очень хорошо так же, как и стрелял, что и наводило парней на мысли, что он специально подставлялся под оружие. — Что там с Юнги? — прервал затянувшуюся тишину Ким, вновь раскачивая пальцем молнию на браслете, приподнятом вместе с рукой над столешницей своего стола в неизменном кабинете-берлоге. Черт, он даже свою любимое место называет теперь так, как окрестила его в свое время Дамби. — Доктор Чен зашил. Кан вызвала Тетушку, так как этот придурок опять лезет в бой, а ему как минимум неделю отлеживаться надо, чтобы ткани срослись, — проворчал Чон, поднимаясь и направляясь к двери. — Я ненадолго к тебе. Загляну к девочкам на часик и пойду готовиться к вылету. Надо проверить дела в Японии. Юнги пока не в курсе, ты ему не говори, пусть себя в порядок сначала приведет. Тэхен глубоко вздохнул и тихо проронил, пристально глядя на Чонгука: — И когда мы стали так много недоговаривать друг другу? — Год назад, сам знаешь, по какой причине, — быстро отозвался младший, скорчив лицо обиженного ребенка. — Не мы это начали, Юнги сам предпочел многое не рассказывать нам. А это уже стадный инстинкт — повторять за кем-то определенные действия. Тэхену только и осталось, что вновь тяжело вздохнуть и толкнуть железную молнию указательным пальцем, переводя на нее взгляд, вновь погружаясь в грустные мысли.***
Полтора года без… Шумная вечеринка выбешивала окончательно. — Расслабься, Юнги. Сделай лицо попроще, — спокойный голос выбил из своих мыслей и заставил руку с бокалом шампанского легонько дернуться. — Отстань, Джексон, — буркнул Юнги, опрокидывая шипящую жидкость в глотку. — Напомни, почему я вообще с тобой сегодня здесь? — Потому что я смог провести тебя незаметно в этот эксклюзивный клуб по заключению теневых сделок под самым носом Ифаня на его же территории, — улыбнулся Ван и легонько хлопнул нового, уже почти как с полгода, друга, кивая головой в сторону группы мужчин, стоящих у выхода на балкон. — Тао там, пошли. — Я бы и без тебя нашел с ним встречи, — буркнул Юнги, но все же двинулся следом за Джексоном. Почти полгода назад после того, как Чонгук каким-то невероятным образом смог спасти жизнь Вану, а именно подстрелить целившегося в него Юту Накамото, который за спиной своего босса раскалывал клан Феникса в желании стать его главой, Джексон предложил свою помощь Мину. Позже он признался, что сам думал о том, чтобы объединиться с Тиграми против Дракона, старательно умалчивая тот факт, что это было пожеланием отца Ан. Найти общий язык получилось почти со всеми ребятами, кроме, пожалуй, Чимина и Тэхена, второй впрочем был более лоялен к Вану, чем первый. Необъяснимая ненависть Пака к японцу была открытой и прямолинейной. Дабы решить все недомолвки сразу, Ван даже предложил Чимину бой на ринге, на что блондин быстро согласился и с довольной физиономией, уже более спокойный вышел после боя победителем. Поддавался Феникс или же действительно уступал в боевых навыках, осталось секретом. Но с того момента Пак хотя бы стал спокойно воспринимать его присутствие на их собраниях. Хотя наедине все же не решал никаких вопросов и на звонки Вана никогда не отвечал. — Тао, рад видеть, — Джексон громогласно поприветствовал высокого темноволосого парня, резко повернувшегося к ним и грозно сдвинувшего брови от столько громкого голоса. Юнги, стоявшему за спиной Вана, этот парень, которого он впервые видит так близко, сразу не понравился. Во-первых, он был выше него, а уже это его изрядно злило, во-вторых, в глазах он заметил знакомые нотки агрессии, точно такие, как и у самого Юнги. Так что во всех аспектах человек, стоявший перед ним был недружелюбным, нерасполагающим и не вызывающим доверия. Не нравился он Тигру от слова совсем. Однако его расположение и помощь во вражде с кланом Дракона была весьма значительной, отчего Мин уже в который раз пытался найти встречу с этим парнем. Первые три попытки на протяжении года проваливались под чистую. Либо встречи игнорировались, либо Тао вовсе уезжал в последние минуты, буквально разворачивая машину перед Юнги, не удосужившись выйти. Такой наглости Мин никогда не прощал, но каждый раз усердно, под действием успокаивающих слов братьев и Джексона, оставлял все эти выкрутасы очередного китайца безнаказанными. — Я не желаю вести дел с Тиграми, — тут же закрыл разговор китаец и резко отвернулся к мужчинам, стоящим рядом с ним, продолжая прерванный разговор. — Ну что же ты, друг мой, даже мне не уделишь внимания? — все еще дружелюбно и с ноткой веселья продолжил настаивать на своем Ван. — С тобой может и поговорил бы, — не поворачиваясь, бросил через плечо брюнет, — но ты связался с Мин Юнги, а с ним я вести дел не хочу. Я прекрасно знаю, что он хочет. Даже беря во внимание, что Ифань мне не товарищ и не друг, а просто старый знакомый, который несколько раз переходил мне дорогу, воевать с ним я не хочу. Меня все устраивает в данный момент времени. — Я рано или поздно подомну под себя Дракона, и вы будете на очереди, — стальной низкий голос, прорычавший свою позицию, заставил мужчин умолкнуть, а Тао все же повернуться к гостям из других стран лицом и с большим интересом рассмотреть темноволосого парня, отмечая, что темные глаза полыхают яростью и гневом, оставляя лицо полностью непроницаемым, тем самым устрашая должным образом. Толика интереса все же поселилась в новом знакомом хищника. — Я наслышан о твоей жестокости, и именно поэтому не желаю с тобой иметь никаких дел. Предпочитаю интеллектуальные бои размахиванию кулаками. Свою точку зрения я высказал, посему прошу меня оставить в покое. Наши пути с вами не пересекутся, — стремительность движений китайца поразила еще и тем, как скоро он исчез с поля зрения, скрываясь на балконе, расположенном сразу за спинами мужчин, все еще стоявших в молчании и рассматривающих недовольными взглядами помешавших им гостей. Через минуту уже внизу слышался визг шин, оповещая, что Тао в очередной раз кинул Тигра, благо хоть пару слов сказал в этот раз. Кулаки у Мин Юнги сжались до побеления костяшек, выводя темный взгляд на новый уровень гнева. — Похоже, здесь я тебе не помогу, друг мой. Он если что-то решил, переубедить его практически невозможно. Печально, — поставил точку в неудачном разговоре Ван и опрокинул бокал с противным шампанским в рот, прекрасно осознавая, что в данный момент его корейский друг начинает злиться и скоро полетят головы. — Практически? — зацепился за слово Юнги, все еще не желающий мириться со сложившейся ситуацией. — Если только произойдет что-то такое, что сможет его заинтересовать, он сможет изменить свое решение, но, боюсь, нам это не под силу. Надо искать других союзников. Поехали в клуб, надо бы отдохнуть. И тебе в первую очередь, только не бурчи, — японец, запрокинув руку на плечо Мина, развернул и подтолкнул того к выходу, предвкушая громкую музыку, которая всегда его расслабляла. Да и Мину лучше не позволять выпускать агрессию наружу, поэтому сейчас он знатно напоит его в надежде, что тот отключится и не натворит дел, как в прошлый раз после неудавшейся встречи с этим упрямым Тао. В тот раз Юнги самолично слетал в Китай и спалил один из клубов У Ифаня, приехал с новым пулевым ранением и не разговаривал с ребятами четыре дня. Бедная Хан Нгуен, которой после пятого приезда в Сеул по просьбам ребят и Кан все же пришлось обосноваться в особняке Мина на неопределенный срок. Она провела значительную работу по восстановлению его работоспособности и управлению гневом. Но все это действовало до очередного неудавшегося в реализации плана. Например, как сегодня. Джексон вздохнул, рассматривая напрягшуюся спину нового друга, и настрочил сообщение в общий чат, оглашая приговор по сделке. «Вези его домой!» — кротко ответил Намджун. «Постараюсь», — кротко ответил Ван и вздохнул свежий ночной воздух.***
Почти два года без… — Как у них дела? — отпивая ароматный чай с женьшенем маленькими глотками, поинтересовалась Сана. — Хорошо, Уджин говорит, что она ищет себя и, кажется, что-то придумала. На мои расспросы не ответил ничего конкретного, — с мягкой улыбкой ответила Нгуен, отставляя наполовину пустую чашку. — Дамби — девочка сильная, вся в отца, ее ничто не остановит, если она что-то решит, — приподнятая вопросительно бровь подруги, по совместительству управляющей домом Мин Юнги, заставила Хан улыбнуться еще шире. — Месяц назад Уджин отдал ей письмо Юнги. Говорит, она не разговаривала с ним две недели. А потом пришла и попросила помощи в ее новом деле. — Ох, святой Будда, надеюсь, она не ввяжется ни во что опасное. Господин Мин все сделал, чтобы обезопасить ее, а если она сама полезет на рожон… — С ней ничего не случится! Не говори глупости. Да и отец не даст ее в обиду, — строго прервала причитания подруги седовласая женщина. — Они не собираются возвращаться? Я тоже по ней скучаю, хоть и не так сильно, как господин, но мне больно смотреть на него. Прошло уже почти два года, а я вижу, как ему все еще не хватает ее. Днем он не показывает никаких эмоций, да ты и сама все это знаешь. Но по ночам эти кошмары, когда он засыпает и шепчет ее имя... Душу разрывает. Я даже по дому теперь по утрам не прохожу, чтобы не слышать. Я и подумать не могла, что все будет настолько серьезно. Может, ты попросишь Уджина вернуться с семьей обратно в Корею? — женщина с белыми снежными волосами посмотрела с мольбой на подругу. — Еще не время, ты сама понимаешь, что сначала надо закончить войну. Все должно прийти в норму… — Войну не закончить, пока Юнги в таком состоянии, Тетушка, — неожиданный третий голос ворвался в идиллию двух подруг и заставил Кан спешно подняться со стула, склоняясь в небольшом приветствии появившемуся из ниоткуда Ким Сокджину. — А я так понимаю, вы имеете связь и понимание, где находится Ан Дамби в данный момент, дамы. — Я учила тебя, что подслушивать нехорошо. Помнишь, что за это бывает Джин? — грозно свела брови в недовольстве седовласая женщина. — Интересно, как Вы меня заставите не общаться с ребятами неделю? Не думаю, что у Вас получится меня запереть в одиночестве хотя бы на день, — с нескрываемой улыбкой проронил Джин, усаживаясь за стол, складывая руки в замок на столешнице. — Этого я сделать, конечно, не смогу, но ты все равно не расскажешь о том, что здесь услышал ни одной живой душе! — пригрозила Тетушка так, что мурашки невольно прошлись по позвоночнику парня, вспоминая, как в детстве эта женщина умела их напугать одной интонацией голоса. — Не скажу, если Вы мне расскажете, как она и где сейчас находится, — все же попытался сыграть в свою пользу Джин. — Не дождешься, мальчик мой, — женщина спешно встала из-за стола и, забирая чашку, поставила ее в раковину, демонстративно отворачиваясь от него. — Поверить не могу, что Вы все это время знали, где она и что с ней, и ни разу не подумали вернуть ее, видя, как тяжко приходится Юнги, и что творит он полный беспредел! — незаметно для самого себя, голос Кима поднялся, а женщина, вернувшая к нему взгляд, невозмутимо стояла и рассматривала его, однако внутри сердце сжималось от правильности его слов. — Мы с ребятами не справляемся с ним! Да и у Вас все хуже это получается, признайте уже свое поражение, Тетушка! — Помолчи, Ким Сокджин! Я тебя из детского дома забирала не для того, чтобы вот сейчас выслушивать, что я ни на что не способная женщина, раз не могу найти управу на своих воспитанников, — обида застыла на ее лице вперемешку со злостью. — Я не это хотел сказать, — подскакивая с места и опуская голову в пол отозвался Джин, виновато ссутулившись в довершении образа раскаивающегося. — Простите меня, я никому не скажу, что услышал. Только прошу, если с ней что-то случится, сообщите мне. Я тоже переживаю за Дамби. Тишину прервал тяжелый вздох госпожи Хан, и она мельком подмигнула подруге, стоявшей рядом и с небольшой улыбкой признающей, что Нгуен вновь смогла заставить парней поступать так, как ей нужно. — Иди, Сокджин, занимайся своими делами, а я займусь своими. Вы сегодня все ужинаете здесь, напомни ребятам, чтобы не опаздывали. А о ней не беспокойся, она в полном порядке. Сделайте все, чтобы поскорее закончить эту дурную игру в захватчиков. Вы взрослые мужчины, пора бы уже завязать с играми в войнушки, — недовольно покачивая головой, госпожа Хан вышла из кухни. — Вы бы это вбили в голову Юнги, а не в наши. Мы-то понимаем, что все это давно находится в состоянии абсурда и битья о стену головой, — понуро отозвался Джин и направился к Хосоку, успевающему каким-то образом выигрывать в суде дела, защищая их собственность от резко активизировавшихся местных мелких недобандитов.