Призраки настоящего: герои или предатели?

Дождь капал на стекло окна маленькой гостиницы, выбивая равномерную дробь. За окном было видно серое небо, соприкасающиеся с мокрой травой. Алексей Белов грустно следил за этой картиной, смутно догадываться, что скоро за ним приедут. Единственное, что ему оставалось не ясным, это то зачем и почему на этот раз его преследуют, что он такого натворил. В дверь постучали… Алексей слегка вздохнул и потихоньку потянулся за именным револьвера у себя в карьере, полученный «За выдающиеся успехи в турнирном бою». «Войдите» — негромко ответил он. Дверь обычно распахнулась и в комнату влетел Пётр — радист и зам командира. Он тяжело дышал, его серые глаза, как всегда были спокойны, но губы немного подрагивали. «Что стряслось?» — спросил Алексей.  — «На горизонте 3 черные машины, я с Женей перехватил несколько сообщений».  — «И что там, за нами едут?». -"Похоже на то… Лёша, мы же не можем вечно от них убегать, даже если уйдём сейчас, в следующий раз нас точно настигнут…» Алексей нахмурился, его голубые глаза сверкнули, а кулак невольно сжался: «Нет, больше не будем. Мне уже надоело бегать от врага, которого я не в силах поразить.» Выдержав небольшую паузу, он продолжил: «В двадцати милях к северу есть густой лес в несколько десятков гектар, там будет, я надеюсь, наш новый дом. Как только мы туда доберёмся, я буду считать, что мы не зря, уже на протяжении уже нескольких недель, успешно скрывается от тех, кто желает нам зла. Зови всех, мы отправляемся. Да здравствуют Белые Волки!»  — «Да здравствует Белый Оборотень!» — Пётр выпрямляется, отдав честь и оскалив зубы. Это традиционное приветствие танкового легиона Белых волков, который когда-то отделился от танковой академии «Правда». А Белый Оборотень — это прозвище Алексея, которое он заработал ещё в стенах академии за то, что однажды, во время учебного боя его танк остался один против троих. В результате ожесточённого боя было подбито 2 танка, а третий был повреждён так, что больше не мог продолжать бой, но и его танк был абсолютно обездвижен, а башня из-за скола после попадания едва шевелилась. Его команда тогда была окрашена в белый цвет. После этого его стали звать белый оборотень, тогда у него и родилась идея создания легиона, кроме его экипажа было ещё 10, но после того как на Алексея началась настоящая охота, командир отдал приказ рассредоточиться и спрятаться.  — «Петя, я уже сбился со счёту, сколько раз я вам говорил не отдавать честь мне и просил звать меня по имени?» Он же прослушал его и выбежал во двор, крича: «Волки, боевая тревога, общий сбор!» Алексей надел отцовскую фуражку офицера и кожаную чёрную куртку, на воротнике и в районе плеч которой были изображены белые Волки на фоне чёрного солнца — символ надежды в самом непроглядном мраке. Спустившись вниз, Алексей направился к танку, то был КВ-3 в единственном экземпляре. Все уже построились: Егор Штанов и Артём Стрелков — заряжающие, Пётр Палашов — радист, Тихон Мечников — наводчик, Юрий Ключов — мехвод. Алексей собрался и проговорил уверенно и твёрдо, но с нескрываемым уважением: «Обойдёмся без прелюдий, все в танк, направляется на север к лесу, если доедем, спасены.» Уже в танке Лёша вспомнил, что совсем забыл узнать о том, сколько у них топлива осталось, хоть и снаружи танка и изнутри всё было забито канистрами с дизелем, нужно удостовериться: «Юра, сколько у нас горючки?» «Хватит ещё на 3 полных бака, а сам бак полупустой.» «Значит доедем» — с радостной и дружелюбной улыбкой на лице проговорил Тихон. «Это точно» — подхватил Артём. «Точно» — не удержавшись, пробормотал Пётр. «К гадалке не ходи!..» — рассмеялся Егор. Юра же, промолчав, кивнул в знак согласия. «С Богом» — проговорил Белов и посмотрел на небольшие иконки, висящие на правой стороне башни танка, перекрестился, прошептал короткую молитву. После чего достал из кармана потрёпанную фотографию какой-то девушки и, с печальным взглядом проговорил: «Ничего…ничего…моя судьба уже предрешена… Но я не прощу себя, если позволю себе утащить тебя в эту кучу интриг, обмана и крови… Все в этом мире уверены, что танководство — это хоть и сложный, но красивый спорт… Так говорят либо глупцы, либо те, кто не был «по ту сторону занавеса» где постоянно разваливаются целые организации, стоит ли тогда говорить, чего там стоит жизнь человека; сломать судьбу или убить…одного или сотню…для них без разницы. Все, кто достаточно давно выступает знают об этом. Но только я и мои парни не побоялись бросить вызов им… Я знаю что будет дальше. Одно из двух: победа, что к слову, маловероятно, или, наиболее вероятный исход, смерть. На себя мне давно уже наплевать, звучит, конечно странно, что семнадцатилетний подросток рассуждает как старик, но сейчас не об этом…мне жаль тех, кто последовал за мной, будь моя воля, я бы отпустил их домой, к родным, и один бы встретил свою судьбу…один…как всегда один, ведь в таком случае я не боюсь, что за мной по слепой преданности ли, по любви ли, не важно из-за чего, последует за мной навстречу смерти… Я не хочу, чтобы другие клали жизни за меня, совсем наоборот…я сам хочу защищать то, что мне дорого, без какого-либо вреда для…чего?.. или…кого?"