ничто не даётся так легко, как ты

      Домашнее задание Бена не было каким-то особо сложным, но мне полагалось учить его самого, а не сидеть за его столом и делать за него всю работу. После спиртного и поцелуя у меня кружилась голова, но я корпела над его заданием, размышляя, считается ли это похищением. Принуждением к бесплатному труду?       Я знала, правильнее спуститься и сказать: я здесь, чтобы помочь ему усвоить материал, а не делать за него уроки! Но я боялась Бена, поэтому никуда не пошла. Я вложила лист с решениями в учебник и откинулась на спинку кресла, скрестив руки на груди. Надеюсь, он не ждет, что отныне я буду делать за него все домашние задания. С математикой у меня хорошо, но с эссе, английским и историей не очень.       В задумчивости я побрела из спальни вниз. В коридоре было холодно и жутко, и у лестницы я ускорила шаг — не терпелось найти Бена и убраться из этого особняка.       Он нашелся в их гигантской кухне — сидел за гигантским островком перед телевизором с гигантским плоским экраном. Приобняв себя, я подошла к Бену — подавшись вперед, парень смотрел футбол, но я не знала ни этих команд, ни что вообще там творилось. Его колено слегка подпрыгивало, а ладонью он подпирал подбородок. Казалось, я его совсем не интересую.       — Эм-м… Я закончила.       — Хорошо, — он отодвинул ногой соседний стул. — Жрать хочешь?       — Мне пора домой. Делать свое домашнее задание.       — Английский?       — Да, эссе по «Что они несли с собой» до понедельника. Придется над ним посидеть, поэтому…       — Я напишу. Домашка с собой?       Я нахмурилась. Он предлагает сделать эссе за меня? Это что, очередная издевка?       Бен встал, не отрывая взгляда от телевизора. Щелчком пальцев указал мне на стул, и я села.       Он ушел где-то на минуту и вернулся с моим рюкзаком. Поставив его на соседний стул, он отвлекся на игру, но потом встряхнул головой, расстегнул молнию и принялся копаться в моих вещах. Я поджала губы.       — Сколько страниц?       — Три. О символизме в «Что они несли с собой».       — Чепуха, — Моя тетрадь шмякнулась на островок, и я вздрогнула. — Не можешь написать сочинение, Эйнштейн?       — Я могу, просто не так сразу. У меня лучше с математикой!       Это негодование, наверное, было самой большой моей дерзостью Бену со дня нашей встречи. Он вскинул брови, противно причмокнул жвачкой, и подтянул ноутбук с дальнего конца островка. Усевшись рядом со мной, он открыл его. Прямо на порно.       Я прикрыла глаза ладонью. Бен ничего не прокомментировал, просто небрежно смахнул страницу и открыл «Ворд». Круто. Как же я рада тому, что только что видела. Словами не описать.       — Что хочешь на ужин?       — Тебе не обязательно…       — Закажу из китайского.       Я кивнула, все еще пряча глаза на случай, если опять вылезет какая-нибудь гнусность. Бен начал печатать, даже не удосужившись открыть книгу, чтобы свериться с моими заметками. Я потратила много часов в «SparkNotes», пытаясь разобраться с символикой и не завалить еще одно сочинение.       Я прочистила горло.       — У меня… Вообще-то я сделала кое-какие заметки…       — Я читал книгу. Что будешь есть?       — Э-э… Курицу в кисло-сладком соусе? Пожалуйста.       Бен снова вздернул брови, проматывая экран смартфона.       — Такое себе, но ладно.       Он сделал заказ и продолжил печатать. Я сидела рядом, выкручивая большие пальцы, и уголком глаза косилась на ноутбук — оформление правильное, с двойным интервалом и всем, чем полагается, но меня не покидало ощущение, что где-то кроется подвох. Вдруг Бен понапишет чуши и потребует сдать эссе в таком виде? Я не могу завалить английский. Это самый простой предмет.       Бен взял паузу, несколько минут понаблюдав за игрой. Интересно, он щелкал по клавишам, не глядя — я такого не умела. Я потерла большим пальцем каменный край островка.       — Кто играет? — спросила я.       — «Стилерс» и «Пакерс».       — О, — кивнув, я опустила взгляд. — Классно. Ты не… эм-м… не слишком много выпил, чтобы писать эссе, да?       Бен покачал головой, не отвлекаясь от телевизора. Но он правда много выпил — я имела право спросить.       Щелчки по клавишам возобновились. Мне захотелось пойти посидеть в гостиной, не смотреть, как Бен печатает, но он набирал текст довольно быстро — целых полторы страницы за полчаса. Я поглядывала на игру и повернула голову, когда раздался дверной звонок.       — Сиди тут, — бросил Бен и ушел открывать.       Я не собака. Я хмуро смотрела ему вслед, но выполнила команду, прямо как собака.       Вскоре он вернулся с пакетом. Мне был вручен контейнер с едой — я поблагодарила Бена, но он уже отвернулся, чтобы достать стаканы из шкафчиков. На здешней кухне их была целая уйма. Я бы никогда не запомнила, где что лежит. В его кухню легко бы поместился трейлер Ункара. Для таких домов нужна своя карта.       Бен налил мне кока-колы и снова сел. Потом закрыл ноутбук и отодвинул его в сторону.       — Доделаю потом, — пояснил он. — Заберешь домой, когда приедешь завтра. Я заеду за тобой в три.       — Но завтра у нас не назначена встреча…       Он не ответил. Я не решилась переспросить.       Мы ужинали в молчании, по телевизору шел футбол. От алкоголя у меня разыгрался аппетит, больше, чем в обычные дни, и я управилась со своей порцией курицы быстрее, чем Бен. Я встала, выкинула мусор и убрала стакан в посудомойку, но когда снова повернулась к Бену, он молча придвинул мне стул. Что ж… Похоже, мне придется сидеть с ним.       Я ждала, пока Бен закончит с ужином. Наевшись, он прислонился к спинке стула, сложил руки на груди, и мирно переключился на игру, пока я набиралась храбрости спросить, когда же я смогу вернуться домой.       — Так… — замялась я. — Можно мне уже поехать домой?       — Ага, сгоняй в мою комнату, проверь, не забыла ли чего.       Фух! Здорово! Я спрыгнула со стула и поспешила наверх, промчалась по жуткому холодному коридору и заскочила в спальню Бена. Да, не мешало убедиться, что все мои вещи будут в рюкзаке. Просить Бена что-нибудь вернуть… нет уж, спасибо.       Я встала у стола, заботясь о том, чтобы не забыть ни один из моих красивых карандашиков, как вдруг услышала скрип двери. Обернувшись, я увидела Бена — он переступил порог спальни и захлопнул за собой дверь. Прислонившись к ней, он посмотрел на меня. Щелкнул замок.       — Все собрала? — раздался его вопрос. Я скованно кивнула, и Бен постучал по двери пальцами. — Уверена?       Я кивнула еще раз. Слегка наклонив голову, он оттолкнулся от двери. Я замерла, боясь пошевелиться, но попятилась, наткнувшись на край стола, когда Бен встал передо мной. Он облокотился о стол, заключая меня в кольцо рук, как в ловушку, и вдруг поцеловал меня, просовывая язык мне в рот. Шагнул вперед, напирая на меня всем телом. Я уперлась в его грудь руками, но они слишком дрожали, этого явно не хватало.       Бен сжал меня за талию и поднял, разворачивая от стола. Его губы переключились на мою шею — он запустил пальцы мне в волосы, дернул за пряди, заставляя наклониться и потянул вниз, пока не поставил меня на колени. Не ослабляя хватку, не давая мне отползти, он принялся расстегивать джинсы.       — Нет, нет… — затрясла я головой, выворачиваясь. — Не надо…       Я крепко зажмурилась, когда он вытащил член — меня передернуло, а секундой позже я ощутила, как он задел мою щеку. Чужая плоть мазнула по моим сомкнутым губам, и Бен стиснул мою голову, продолжая медленно водить членом. Он надавил, пробуя втолкнуться мне в рот, но я не разжимала губ, трясла головой под барабанный стук сердца в ушах. Бен не сбавлял оборотов, затягивая мои волосы еще сильнее. Я не хотела… Боже, я не хотела, чтобы это очутилось у меня во рту!       — Первый? — спросил Бен и раздул ноздри, когда я кивнула. — Да? Ты — хорошая девочка?       Он дернул меня так грубо, что я вскрикнула, а затем, пользуясь возможностью, протолкнулся сквозь мои губы. Я поперхнулась, заупиралась, но Бен продолжал нажимать, пока мне не показалось, что еще немного и меня стошнит. Полузадушенная я со всей силы стукнула его по бедрам, и он отстранился, давая мне прокашляться — слюна тут же переполнила рот. Я сглотнула, попыталась вдохнуть, но Бен сразу вернул член обратно, на этот раз вставляя его гораздо медленнее.       Мне пришлось откинуться на пятки, поджимая пальцы ног — по щекам безостановочно катились слезы. Бен беспорядочно впихивал член, заполняя мой рот до предела, с каждым толчком заставляя давиться слюнями. Я с трудом дышала через нос — плоть во рту крепла, разбухала. Дышать становилось очень-очень трудно. Я старалась прикрывать губами зубы, чтобы случайно не укусить. Я могла бы — возможно, Бен бы остановился — но с куда большей вероятностью просто бы пришел в ярость.       — Какая хорошая девочка… — хрипло протянул парень. С противным хлюпаньем член скользил во рту, доставая до горла. — Отлично сосешь. Наверное, и проглотишь как положено?       У меня не было выбора. Бен трахал мой рот — на язык потекло что-то соленое, член задергался, и вязкая жижа брызнула мне в глотку. Я сжала в кулаках его джинсы, и он застонал, активно работая бедрами.       Это уже случилось, я никак не могла ему помешать.       Спустя еще секунду Бен замер, а потом обмякшая плоть выскользнула из моего рта. Я повалилась на бок, кашляя от подступающей тошноты. Вкус был отвратительный. Мне хотелось сгореть от стыда.       Щелк! Бен сфотографировал меня в компании члена, влажно поблескивающего от моих слюней. Потом заправил его в джинсы, а телефон убрал в карман.       Переступив через меня, он опустился в кресло в другом конце комнаты — я же свернулась в жалкий комок, шокированная настолько, что не могла даже зарыдать. Я повернула голову — поглядеть на него. Бен сидел спиной ко мне, разглядывая свеженькое фото, как вдруг вскинул взгляд и снова навел телефон на меня.       — Мы с тобой еще потусуемся, — проговорил он. — Мне пока не хочется везти тебя домой.       Я промолчала. Дрожа, несчастно кашляла на полу, пока он смотрел на меня через плечо. Потом приподнялся немного — сфоткать меня еще. Выражение его лица не менялось — словно это не доставляло ему особого удовольствия, и в то же время не тешило злость.       Бен расслабленно развалился в кресле, любуясь новой картинкой. Я медленно опустила голову, вздрагивая, озябшая и разбитая. Кажется, мы вступали на новую, очень опасную и неизведанную территорию.