ничто не даётся так легко, как ты

      Бен игнорировал меня все выходные. Я боялась, что он не отдаст сочинение, но когда пришла в школу в понедельник утром, то обнаружила вожделенные листки в шкафчике.       На удивление оно оказалось даже приличным. По-быстрому пролистав страницы — следовало убедиться, что он не вставил какую-нибудь гадость — я сунула их в рюкзак. Фух. Похоже, действительно обошлось.       Меня отвлек чей-то смех, и, оглянувшись, я увидела, что По вернулся. С синяком под глазом и фиксатором на носу, заработанными по моей вине, он, тем не менее, шел прямиком ко мне. Я пробормотала малоубедительные извинения, но парень только улыбнулся.       — Соло — придурок, — прокомментировал он и поднял брови. — Но придурок здоровенный. До сих пор в толк не возьму, чего он так взъелся… Хотя Соло всегда был поехавшим. — По со вздохом покачал головой, прислоняясь плечом к соседнему шкафчику. — Как твой уикэнд? Тебе-то он не врезал, надеюсь?       Я неловко хихикнула, стараясь не вспоминать все, что проделывал со мной Бен последние несколько дней. Да, лучше бы просто врезал.       — Нет-нет, — поспешила уверить я. — Он просто болван.       — Он сказал не говорить с тобой… Уж не знаю почему. Вы двое… вы ведь не…       — О нет! Нет!       — Ну да, — хмыкнул По, некрасиво скривив рот. — Так и подумал. Кому нужен такой мудень. С детства был отбитый напрочь.       Я не нашлась что возразить. Он принялся рассказывать о чем-то еще, но, если честно, я слушала вполуха — за нами следили.       Выглянув из-за плеча По, я столкнулась взглядом с Хаксом и быстро отвела глаза.       — …Ну мы и подумали насчет восьми в пятницу! Присоединяйся, если захочешь.       — Прости? — заморгала я.       По наклонил голову и улыбнулся.       — Туса у меня дома. Предков не будет. Заскочит пара человечков, только и всего.       — О. Ты сейчас серьезно?       — Тебя что-то смущает?       — Эм-м… Нет, спасибо, нет. Нет.       — То есть, нет?       — О нет, — с нервным смешком повторила я, украдкой глянув на Хакса — смотрел, конечно, снова смотрел. — Просто у меня… э-э… Столько всего задали! И я не пью, вообще не пью, правда.       — Тебе и не нужно, — обнадежил По. — У нас приличная вечеринка, а не то, что ты подумала.       Я растерялась, соображая, как выкрутиться — пусть в глубине души и не хотела, но отлично знала, как взбесится Бен. Увы, По вел себя с такой очаровательной настойчивостью — даже не возражал против Роуз, что ушел победителем, оставив меня в легкой панике. Вот же влипла! Черт, черт!..       Закрыв шкафчик, я покосилась в сторону моего наблюдателя. Он больше не пялился, всецело занятый телефоном.       Весь остаток дня я мысленно готовилась к весточке от Бена, как к неизбежности, но ничего не произошло. Я мусолила сочинение, постукивая карандашиком по парте, пока учитель не сделал мне замечание. Можно не сомневаться, и так ясно, что Хакс обо всем доложил. Получается, теперь все их приятели в курсе… о нас? И о том, что мне пришлось сделать?.. Они видели фотографии? Боже, что мне делать…       Новость о предстоящей вечеринке очень обрадовала Роуз. Когда мы пересеклись после школы, она с энтузиазмом предложила, чтобы нас подвезла Пейдж… Мне не хотелось ехать, но губы сами собой произнесли злосчастное «ну конечно»… Ничего, до пятницы успею сочинить отговорку. Скажу, что назначили занятия. Придумаю что-нибудь.       — У тебя все в порядке, Рей?       Я кивнула, машинально, не сводя глаз с шествующего по коридору Хакса. Поглощенный разговором с Базин, он не смотрел на меня, что — как хотелось верить — хороший знак.       — Все отлично, — повторила я.       — Какая-то ты дерганая, — нахмурилась Роуз. — Уверена, что все путем?       — Да-да. Отлично.       Она не выглядела убежденной. В последнее время у меня плохо получалось скрывать нервозность, и вряд ли подруга будет долго верить мне на слово. Я просто не хотела, чтобы она рассказала взрослым. Страшно подумать, что будет, если все узнают. Лучше сразу утопиться. Это главная причина, по которой я не хотела ничего говорить — и не скажу.       Спускаясь по ступенькам из школы, я проверила уведомления на телефоне — еще раз. Это нормально — волноваться о том, что подумают другие. Это в порядке вещей.       Я направилась домой, и вскоре школа исчезла позади. Дул пронизывающий ветер, и в своей тонкой курточке, проходя мимо белых заборчиков из штакетника и полуразрушенного старого амбара, я ускорила шаг. Сельские пейзажи. Типичное захолустье с раскинувшимися фермами и полями, на которых паслись коровы и овцы.       На подъездной дорожке было пусто, и меня охватило облегчение, что Ункара нет дома. Сбросив балетки, я юркнула по коридорчику к своей комнате. Ох, Бен обязательно даст о себе знать… А пока он этого не сделал, мне надо немного вздремнуть и…       Как вкопанная я остановилась в нескольких шагах от моей двери — взгляд упал на… кеды. Знакомые кеды. И… это что за клики?       Вздрогнув, я притихла, с нарастающей тревогой прислушиваясь к отчетливым щелчкам смартфона. И бесшумная как мышка подкралась к порогу.       На моей кровати, закинув ногу на ногу, возлежал Бен. Развалившись на подушках, он пялился в телефон, не уделяя моему присутствию ни толики внимания. Просто так, по-свойски, будто у себя дома. Из одного его уха торчал наушник.       Я уставилась на него, выпучив глаза, пока рюкзак не соскользнул с плеча, мягко стукнувшись об пол. Бен щелкнул жвачкой.       — Эм-м… — Я оглянулась на коридор, словно потемки могли дать ответ. — Как ты…       — Что-то ты сегодня припозднилась, — лопнув жвачку, Бен по-прежнему не смотрел в мою сторону. — Слишком увлеклась, заглатывая у По Дэмерона?       Я заморгала, потом фыркнула — жар бросился в лицо, охватывая до ушей. Фу-у! Какой он грубый и отвратительный!       — Нет! — возмутилась я, сложив руки на груди. — Я не… По не…       — Он тебе нравится, да?       — Н-нет!       Бен швырнул смартфон на комод — он заскользил, стукнулся о звякнувшую связку Беновых же ключей. Я перевела взгляд на него самого — он сел, взъерошил волосы и, обсасывая жвачку, пригвоздил меня взглядом. Слегка наклонил голову, облокотился о колено и взглянул исподлобья. По спине прошелся холодок… от которого слегка защемило где-то внутри. Я вся сжалась от дурного предчувствия.       Бен пожевал губы и отвернулся. Дернул бровями, пожал плечами. Только в это мгновение я осознала, что беспокойно тереблю край блузки.       — Мне насрать, — выплюнул он. — Трахайся с кем хочешь. Ты все равно долбанутая. И тупая. Не можешь осилить долбаное сочинение по английскому.       — А ты… ты с долбаной алгеброй не справился, второгодник несчастный!       Это вырвалось прежде, чем я опомнилась. Я захлопнула рот, но было поздно: темные глаза впились в меня, а затем Бен медленно вскинул голову, изучая меня с макушки до пяток. Его челюсть методично двигалась по кругу. Молчание затянулось, и это вгоняло в еще больший ужас.       Выдув маленький пузырь, Бен лопнул его.       — Я больше не куплю тебе «План Б».       Живот совершил кульбит, но на этот раз без намека на волнительный трепет. Внутренности мечтали вывернуться наизнанку, но я постаралась сохранить внешнее самообладание.       — Хо-хорошо, — запнулась я. — Тогда мы… мы не… Этого больше не повторится.       Брови Бена взлетели вверх. Несмотря на слегка дрожащий подбородок, я умудрилась не сникнуть, когда он поднялся во весь свой немаленький рост.       Пол заскрипел под медленными шагами. Я уронила взгляд — он подошел, встал вплотную, убрав руки в карманы, такой невыносимо высокий. Он всегда казался выше, чем есть. И больше. Подбородок затрясся, но я не храбрилась, не пыталась заглянуть в эти его глаза. Только пахло от него как-то приятно…       Бен выдержал паузу. Вытащив руку из кармана, он взялся за подол моей юбки и потер его между пальцами. Я замерла в напряженном ожидании — слишком долго, он слишком долго молчит!       — Надеюсь, на попойке у Дэмерона будет весело, — произнес Бен наконец. Снова пауза. — Увидимся на следующей неделе.       И, обув кеды, ушел. Я не смела шевелиться, пока не услышала рычание «Хонды», отъезжающей от дома. Внутри как будто… кольнуло слабое разочарование.

***

      Роуз только и болтала, что о предстоящей вечеринке. По сообщил, что все соберутся в восемь, но Роуз заявила, что нам не надо появляться там раньше девяти, чтобы не выглядеть лохушками.       После школы она позвала меня к себе, где вручила «одолженное» у старшей сестры платье. Короткое — мне постоянно мерещилось, что задница нагло торчит на всеобщее обозрение — и красное. Ох, такое обязательно привлечет много внимания.       — В этом вся суть, — смеялась Роуз.       Ее платье было розовым, с романтичными рукавами-крылышками. Очень милое. В отличие от… моего.       Мы помогли друг дружке накраситься, уложили волосы в коктейльные прически и стали ждать вызванный Роуз убер. Я никак не могла совладать с нервами. Вечеринки были чем-то новым — для меня, и для Роуз, хотя она старательно скрывала волнение, делая вид, будто знает, что делает. Тем не менее, совместный мандраж немного успокаивал.       По жил в большом белом доме, вход в который украшали колонны, а подъездную дорожку перегораживали внушительные ворота. У них нас и высадили. Пока Роуз нажимала кнопку на черной вызывной панели, я стояла рядом, обхватив себя руками, и дрожала, потому что ноги были голые. К счастью, Роуз дала мне одну из старых курток Пейдж, напутствовав, что я могу оставить ее себе.       — Да? — протрещал голос По в динамике.       — Э-э… — оглянувшись на меня, Роуз расправила плечи и сверкнула улыбкой, хотя зубы у нее тоже постукивали. — Здесь Роуз и Рей!       — Опа! Залетайте!       Ворота щелкнули и медленно раскрылись внутрь. Роуз взволнованно подпрыгнула и потащила меня вперед.       Шум вечеринки слышался уже на полпути к дому. На улице было холодно, но народ с красными стаканчиками в руках бодро высыпал на лужайку, оживленно болтая и смеясь среди садовых статуй, наверняка ужасно дорогих. Роуз тянула меня к лестнице, ведущей в дом, и не успела она постучать, как дверь распахнулась.       Встречать нас вышел сам По — и заметно поддатый. Я видела это по его мутным сощуренным глазам и банке пива в руке. Ухмыляясь, он сделал шаг в сторону, пропуская нас и заодно скользнув по моему платью оценивающим взглядом. Я застенчиво одернула подол.       — Народу чутка больше привалило, — развел руками По, с трудом перекрикивая шум. Окинув меня еще одним липким взором, он хлебнул из банки и махнул на фойе. — Пирушка в столовой. Давайте сюда ваши курточки.       Дом был действительно огромный. Лестница, занимавшая почти все пространство, круто уходила вверх, напоминая знаменитые кадры из «Титаника». И людей было море — из соседнего зала лилась громкая музыка, барабанившая так, что дребезжала даже люстра в фойе. Сглотнув, я протянула По куртку. Вот так местечко.       Забрав наши вещи, По вернулся с двумя стаканчиками. Я сразу подняла руку, качая головой, но он без всяких уговоров всунул один мне. Ладно, ведь никто не запрещает просто с ним походить. А там вылью это в какой-нибудь горшок с растением.       Едва По собрался устроить для нас экскурсию, как появился Финн и забрал его разнимать драку на террасе. Мы с Роуз, сжимая наши красные стаканчики, остались вдвоем среди толпы незнакомых лиц, стесненно держась у стены просторной гостиной. Я не переставала тайком одергивать платье. Такое неуютное. Оно мне не нравилось — я выглядела глупо.       — Тут много старших ребят, — заметила Роуз, повысив голос, чтобы было слышно за музыкой.       — Ага, — согласилась я, постукивая пальцами по стаканчику. — По не предупреждал, что будет столько гостей…       Роуз кивнула. Она заглянула в свой стаканчик и, решившись, сделала глоток. Поморщилась.       Я тоже перевела взгляд на напиток. В стаканчике бултыхалось что-то розовое. Я уже пробовала алкоголь — у Бена на прошлой неделе, и от тех воспоминаний пробирали мурашки. Замутило, причем как-то по-особому неприятно, скручивая все внутри.       Что ж. Я взболтнула питье. Будь что будет…       Не открываясь от своего стаканчика, Роуз наблюдала, как я пробую его. Я посмотрела на нее, и мы дружно засмеялись. Вкус оказался ничего — нечто очень сладкое, почти приторное, с отчетливым привкусом ликера. Обожгло язык, тепло заскользило по горлу, и я рискнула приложиться еще раз — вместе с Роуз. Прикольно.       Неспешным шагом мы добрели до белого дивана. Сидевшая там парочка подвинулась, и мы плюхнулись рядом… Следующее, что помню точно — то, как из ниоткуда возникла Джанна, приветствуя нас обоих. Навеселе, как все вокруг, она подхватила Роуз и умчалась представлять ее каким-то своим знакомым. До меня доносились обрывки их щебетания. Я осталась сидеть на месте, скромно отпивая из стаканчика, пока незаметно не осушила его до дна.       Сцапав новый стаканчик, я решила побродить, посмотреть на гостей. Некоторые ребята сильно напоминали студентов колледжа. У По есть друзья из колледжа. Странновато, как по мне. Потягивая напиток, я прогулялась по кухне: такая современная, хромированная, со сверкающими белыми столешницами. Холодильник и вовсе напоминал солидный шкаф.       Чем больше я пила, тем сильнее кружилась голова. Я чувствовала себя хорошо — легко. Руки и ноги тяжелели, но в хорошем смысле… тянуло всласть поспать.       Я вернулась к фуршету в столовой и подлила себе немного розовой штуки. В глазах защипало, и я заморгала, внезапно болезненно, не с первого раза сумев разлепить веки. Еще и стол заплескала. Совсем чуть-чуть, но… Бросившись исправлять содеянное рукой, я в итоге пролила больше на серый пол. Ой-ей.       Когда я развернулась, комната не повернулась вместе со мной. Стены заклинило, размыло, и музыка слилась в нескончаемый глухой рев. Я глотнула из стакана и попыталась проморгаться еще раз — помогло, все стало как прежде. Но теплее… Очень. Теперь я понимала, почему некоторые люди готовы глушить такие штуки днями напролет, понимала, почему это затянуло и папу, и маму, и Ункара. Было хорошо. Хотелось… хотелось общаться.       Я улыбнулась и захихикала в стаканчик, пожевав пластиковый краешек. По такой забавный… Возможно, я ему даже нравилась… И… думаю… я была не против.       Ноги плохо слушались. Звуки в доме становились все глуше и глуше, пока мне в конце концов не пришлось схватиться за косяк в гостиной. В зале прибавилось людей. Я с трудом пробиралась сквозь толпу, прилагая усилия, чтобы сохранить равновесие.       Народ танцевал. Стояла духота. Я протискивалась сквозь тела, но меня толкали, что я опять расплескала напиток. Чертыхаясь, попыталась облизать пальцы. Музыка барабанила так, что сводило зубы.       Чья-то рука грубо потянула меня за шиворот. Я успела только пискнуть, и в следующую секунду врезалась в чью-то осязаемо-теплую грудь.       Стаканчик вынули из моих пальцев. Я гневно открыла рот, но тот, кто это сделал, кажется, выпил содержимое, так как вскоре с хрустом смял стаканчик и выронил его на пол. Моя голова повисла, глаза закатились. Тело охватила такая жара, что…       — Славное платьице, — прогрохотал мужской голос. Рука соскользнула с шеи вниз и сжала меня между ног, прямо под подолом юбки. Я всхлипнула, схватившись за крепкое запястье, морщась от чужого дыхания на щеке. — Легкий доступ.       Мне не верилось, что это он. Пальчики ног в балетках невольно поджались, когда он провел по переду трусиков, прослеживая средним пальцем щелку. Но дальше не полез — опять схватил меня за шею и толкнул вперед.       Мы двигались сквозь толпу. Какой-то парень встрял на пути, но Бен молча спихнул его лицом в пол — нам вслед, наверное, оборачивались, но я была слишком пьяна, чтобы смущаться или беспокоиться о подобных мелочах.       Как только мы добрались до кухни, Бен направил меня к двери, распахнул ее, и я оказалась перед ступеньками, ведущими в темноту. Щуря глаза, я покачивалась, пока он не взял меня на руки.       И понес вниз. Оттуда доносились голоса, чей-то смех — забрезжил свет, дохнуло куревом и разнесся странный глухой стук. Жмурясь, я сглотнула ком в пересохшем горле, чувствуя, что мы все ближе. Темнота поглощала лишние звуки.       Вокруг стола расположилась группа парней. Он был уставлен рядами красных стаканчиков, там и сям были разбросаны стулья, у стены громоздился большой черный диван. Даже захмелевшей, мне стало не по себе, до мурашек. Как-то много парней. Дюжина, не меньше. Из знакомых лиц был только Хакс.       К своему облегчению, я заметила двух девушек. Одна валялась, свернувшись на полу возле ног Армитажа, укрытая пушистым голубым пледом, а другая похрапывала на зеленой кушетке в углу. По ее щекам текла тушь.       — Уж подумал, что ты заблудился, Соло, — хмыкнул Хакс. — Что сказал Дэмерон?       Бен опустил меня на диван и укрыл пледом. Забрав мои очки, он спрятал их за воротник рубашки. Я заморгала, глядя, как он идет к столу для пинг-понга, и заметила, что Армитаж и другие кидают на меня заинтересованные взгляды. Никто не задавал вопросов… Хакс косился то на меня, то на Бена, явно борясь с желанием что-то сказать, но в итоге предпочел промолчать.       — Ничего особого, — бросил Бен. — Чья очередь?       Мне не следовало находиться здесь… Тошнило, клонило в сон, но я боялась того, что может случиться, если я засну.       Увы, задремала все равно.       — …Чувак, говорю тебе, Кайдел с Джанной трахаются! Баз клянется, что застукала их в раздевалке.       Я разлепила глаза. Голова кружилась, как и раньше. Я приподняла ее, медленно сознавая, что между ног у меня чья-то рука, и чьи-то чужие пальцы рассеянно ласкают мой клитор. И я мокрая. Я не понимала как или почему, но сжала бедра и заскулила.       Почти все стаканы на столе были опрокинуты или исчезли. Я увидела одного лишь Армитажа — встретив мой взгляд, он улыбнулся в стакан.       — Очухалась, — процедил он и вскинул брови. — Ты можешь воспользоваться комнатой Дэмерона.       — Для чего? — бесцветно спросил Бен.       — Я никому не скажу, если ты…       — Закрой рот, Хакс.       Армитаж послушно заткнулся. Он выдул свой стакан до дна, вытер рот и отправился восвояси. Я смотрела, как его фигура исчезает в темноте — услышала шаги по лестнице. Дверь открылась и хлопнула — подвал погрузился в тишину.       Бен с кем-то переписывался. Слышались клики, тихие сигналы отправляемых сообщений. Его пальцы ритмично массировали меня, но потом он поднялся с дивана, и моя голова соскользнула с его колен на мягкую подушку.       Он вытянул руки к потолку, потягиваясь до хруста. Я смотрела, как он идет тем же путем, что и Хакс — услышала те же шаги по ступенькам.       И еще громкий щелчок замка.       Сердце заколотилось, ухнув куда-то вниз. Шаги Бена стали медленней, спускаясь обратно — я увидела, как телефон высветил его лицо в темноте. Он остановился, что-то печатая, и вернулся ко мне на диван.       Откинув телефон на стол, Бен расстегнул серое худи и сбросил его туда же. Разулся, лопнул жвачку и сплюнул ее куда-то за спину. Я ощутила знакомое покалывание по спине. Такое, предвкушающее. То, от которого внутри волнительно сжималось и наливалось теплом.       Бен повернул меня лицом к спинке дивана. Пружины скрипнули, когда сам он лег позади и натянул на нас плед. Его тело притиснулось к моему — он был большим, теплым и твердым как камень. Я и пошевелиться не могла.       Платье глупо задралось, но Бен потянул его выше. Следом спустил мои трусики до колен и прижался, дав мне почувствовать… это. У меня никогда не было такого… прежде. Да еще настолько вплотную, соприкасаясь с чужим обнаженным телом — и я содрогнулась, инстинктивно дернувшись. Его голая кожа… Она казалась такой теплой. Мои ладони уперлись в спинку дивана — выхода нет. Его нет.       Бен придвинулся, следуя за моим движением, костяшки его пальцев коснулись внутренней стороны бедра. «Выхода нет», — подумала я снова, и жар расплылся по животу. Нет…       — Хорошо повеселилась там, с ними? — полюбопытствовал Бен.       Он стиснул мое бедро и закинул его на себя, напирая, пробуждая знакомое щекочущее чувство. Я выгнула спину, но оно только усиливалось. Оно — и давление, когда я попыталась сомкнуть ноги, чувствуя, как Бен держит меня. Я попыталась оторваться от его груди, мотнула головой, но он просто поцеловал меня в уголок губ.       Я начала вырываться активнее. В ответ Бен перехватил меня за талию, фиксируя на месте, и надавил снова, сильнее — по животу пронеслась боль. Я слепо потянулась назад, пытаясь отпихнуть его рукой, но он поймал ее, сжал, переплетая наши пальцы.       — Хочешь почувствовать? — прошептал на ухо.       Руководя моей рукой, он опустил ее вниз, пока пальцы, скользнув по промежности, не коснулись горячей твердой плоти. Это был он — то есть, его член, погруженный в меня. На пару секунд Бен расслабился, но потом начал давить снова, и я ощутила, как влажная плоть проходит между кончиками указательного и безымянного пальцев — сейчас он заполнял меня собой, как никогда прежде.       Тяжело дыша, Бена разомкнул наши пальцы. Он перехватил меня под колено, продолжая ритмичные толчки, и я в полной мере осознала, что мы занимаемся самым настоящим сексом.       Хм, я думала, это случится по-другому… Не представляла как, конкретно, но… не так. Сейчас это будто было не со мной, с кем-то другим. Мне казалось, он сперва спросит. Казалось, что буду смотреть ему в глаза. Но не так… не внезапно. Без всяких… реверансов.       Я устала. Устала, поэтому позволила себе расслабиться на груди Бена и закрыть глаза, чувствуя, как он дотронулся до моей щеки, чтобы повернуть к себе лицо. И как поцеловал меня, ненадолго оторвавшись, чтобы лихорадочно вздохнуть, и как потом вновь прильнул к моим губам, но уже глубже, настойчивей. От резкого толчка я пошевелилась.       Тело обмякло, словно лишившись костей — меня охватило чувство беспомощности. Он мог делать все, что ему заблагорассудится, и я ничем не могла помешать. Просто лежала, опустив голову ему на ладонь.       — Устала?       Я еле заметно кивнула и попыталась открыть глаза, но веки налились свинцом. Бен трахал меня — и никуда не спешил, разве что сбив дыхание на самую малость. Под навязчивый скрип дивана он вскинул бедра, пробуя загнать член глубже, отчего я раскрыла рот и застонала.       — Вот так, — выдохнул он мне в щеку. Его губы коротко прижались к моему виску, и следующий вздох опять вышел рваным и быстрым. — Хорошая девочка. Не засыпай.       Бен сбросил плед, и я задрожала от холода. Чуть повернула голову, завороженно уставившись на то, как мощно работали его бедра, на поблескивающий член, ритмично проникающий в мое тело. Я смотрела так долго, что пропустила мгновение, когда Бен, тронув мои волосы, тоже посмотрел вниз. Он мягко отвел мое колено в сторону, а после все его огромное тело содрогнулось за моей спиной.       — Чтоб ты… — Из его горла донесся глухой болезненный стон, рывки прекратились. — Черт, черт, сейчас спущу прямо в тебя…       Я замотала головой. Рассеянно цыкнув, Бен припечатал ладонью мою голову к дивану — его бедра заметно вздрагивали. Плоть пульсировала внутри — это было странное, странное чувство, но оно не шло ни в какое сравнение с внезапным ощущением горячей брызнувшей влаги. Бен сдерживался, не давал себе стонать в голос, продолжая энергично вбиваться в мое тело, пока взгляду не попалась белесая жидкость, измазавшая всю длину его члена.       Широкая ладонь соскользнула с моего виска. Теперь Бен судорожно дышал, а сердце в его бурно вздымающейся груди громко стучало за моей спиной. Я же смотрела только вниз, пока он, пытаясь отдышаться, растирал лицо.       — Черт... — пробормотал Бен в который раз. Он сделал глубокий вздох — с заметным облегчением, и, выпустив мою ногу, огладил мой живот. — Никогда не трахал девчонок без резинки. Это же так неправильно.       Ладонь Бена выводила круги по моей коже, но сам он больше ничего не говорил. Я тоже не знала, что сказать, да и слишком утомилась, измученная борьбой со сном.       Когда я все-таки заснула, на самом краю сна мне почудилось, что Бен снова движется во мне.