Банальность

      Какаши уже давно и безнадежно не везет на личном фронте. Он вроде бы не страшный, не сноб и не трудоголик (или, того хуже, страшный сноб-трудоголик), а девушки все равно надолго не задерживаются. Соглашаются на пару свиданий, а потом либо посылают его, либо просто пропадают без шанса на возвращение. И так с каждой. Словно сама судьба так и говорит «не-а, этой ты тоже не нужен».       А Какаши хочет быть нужным уже хоть кому-нибудь.       Может, их отпугивает его вечная работа? Так он потому и работает, что девушки нет. В свое время даже генеральному сказал, что соглашается на должность исключительно из-за отсутствия личной жизни. Какой-то замкнутый круг получается.       Ну а кому еще работать тогда? Молодняк на эту должность даже не рассматривался. Слишком зеленые они, наивные и неподкованные во многих вопросах. Гай исключался по причине вечной юности в одном причинном месте. Куренай вот-вот в декрет отправится, а Асума увольняться думает.       Вот смотрит он на Итачи. Красавец, каких еще поискать надо. Умный, перспективный, а предпочитает быть в тени. Или, например, Обито… Хотя нет, Обито - плохой пример. Больно уж он любит вести двойную игру. Похерит же всю организацию.       Тен-Тен со стуком заходит в кабинет, отвлекая от навязчивых мыслей. У нее в руках снова гора бумаг на подписи. Как и всегда, разложены аккуратно, рассортированы и помечены стикерами. Тоже вот трудоголик. Однако с Неджи каким-то образом сошлась.       — Что-то вы совсем раскисли, Какаши-сан. Хотите чаю? — спрашивает она, подавая папку. — Это от Гай-сана.       — Хочу уже найти себе девушку, — брякает он, прежде чем осознает... Но Тен-Тен понимающе качает головой.       — Могу составить список потенциальных кандидаток на роль вашей любимой.       — Забудь все, что я сейчас сказал. Не выноси эту информацию за пределы кабинета, пожалуйста.       — Да ладно вам, Какаши-сан, — она отмахнулась. — Думаете, никто в офисе не знает? Напомню, что у нас работает Ино. А она не затыкается даже во сне.       — Она же твоя коллега.       — Ну, коллега коллегой, а меру своей болтовне знать надо. Между прочим, она как-то говорила, что клеилась к вам, а вы отшили ее.       — Слишком молодая.       — А, так вы на девушек постарше засматриваетесь? Хана Инузука? — Тен-Тен принялась загибать пальцы на руках. — Фигура — огонь, готовит потрясающе, животных любит.       — Я близкий друг ее матери. Знаешь, что она со мной сделает после этого?       — Ну да, не подумала. Плохо, что у нас дефицит девушек в отделении. Все в главный перебрались, поближе к начальству. Хотя лично мне больше здесь нравится.       Какаши, не глядя подмахнув последнюю страницу (никогда так не делайте, друзья), вернул папку обратно секретарше. Тен-Тен, воодушевленная поисками любви всей жизни для своего босса, вышла из кабинета, и только тогда наконец появилась возможность выдохнуть. У этой девушки неуемная работоспособность, но направить ее в нужное русло получается далеко не всегда. И зачем он вообще ляпнул?..       — А может, Шизуне-сан? — в дверном проеме снова показалась голова Такахаши.       — Тен-Тен.       — Да?       — Иди домой.       Во всех размышлениях девушки была одна-единственная ошибка. Какаши не желал заводить отношения на работе. Прогорел так один раз, когда только устроился в офис, больше не хочет. Да и не говорить же ей, что с Шизуне они уже раньше пытались встречаться.       — Карин? — заглянула Тен-Тен.       — Уволю.       Какаши отвернулся, смотря на свинцовые тучи через панорамное окно своего кабинета. Погода на улице такая же отвратительная, как и его настроение. И непонятно, что на что влияет.       В приемной у Тен-Тен девушки обсуждали предстоящую вечеринку у Сакуры. Были времена, когда и он с друзьями веселился как мог. А теперь все женатые и занятые. Кроме Гая, конечно, но пить с ним может быть опасно для жизни и здоровья.       — Эх-ээ, — вздыхает Какаши и бросает взгляд на часы. Рабочий день уже окончен, пора домой. Он поправил бумаги на рабочем столе, педантично раскладывая их в собственном порядке, взял пальто и вышел из кабинета.       — До свидания, Какаши-сан, — защебетали девушки.       — Что? А, да, хорошего вам вечера, — Какаши зашел в лифт, нажимая на кнопку первого этажа и молясь всем богам, чтобы Гай уже укатил домой.       — Ли, мальчик мой, — стоило только дверям лифта распахнуться, Какаши услышал голос друга, — от долгой сидячей работы наши мышцы устают. Пора разбудить свою силу юности! Поднимемся же на самый верх!       — Снова они игнорируют лифт, — усмехнулся Котетсу за стойкой охраны, наблюдая этот цирк.       — Да пускай, лишь бы с собой никого не потащили, — ответил ему Изумо, попивая кофе.       Какаши вышел из здания, попадая под моросящий дождь. Если сейчас поехать на машине, минут через пятнадцать уже он будет дома, а возвращаться в пустую квартиру совсем не хочется. Собак - и тех оставил у матери за городом.       Подняв ворот пальто, чтобы дождь не попал на шею, мужчина побрел в сторону остановки. Сегодня прогуляется пешком. Гай всегда говорит, что нужно больше двигаться. На перекрестке он встал под козырек и оглядел толпу, вдруг заметив давнюю знакомую.       — Ао, еще хоть слово про замужество, и я тебя убью, — выругалась она и сбросила вызов.       — Добрый вечер, Мэй-сан.       — М? — женщина обернулась. — А, это ты, Какаши. Привет.       — Ругаешься с женихом?       — Женихом? Нет, с Ао.       — Так вы не встречаетесь?       — Слава богу, нет, — отмахнулась Мэй. — Он хороший помощник, но человек очень доставучий. Вечно напоминает, что мне пора замуж. А я и без него об этом прекрасно знаю.       — Понимаю. Моя секретарша такая же.       — Тоже со всеми сводит?       — Ага.       Они дружно вздохнули и продолжили ждать зеленый свет молча.       — Что вы здесь делаете, Мэй-сан?       — Я-то? К Цунаде вашей ходила. Теперь вот домой иду.       — И далеко идти?       — Не, минут двадцать быстрым шагом. Зато работаю на другом конце города, вот ведь не повезло.       — Тогда я провожу вас, Мэй-сан.       Женщина скрипнула зубами:       — Постоянно такой вежливый, что аж бесишь.       Она быстрым шагом пересекла улицу. Стук ее каблуков не мог заглушить даже дождь. Какаши предрек бы ее прическе неминуемую гибель, но самой хозяйке эта мелочь была безразлична. Теруми Мэй всегда оставалась удивительно сильной женщиной с деловой хваткой и подкупающим обаянием. Насколько помнил Какаши, она ловко разделяла личное и рабочее и никогда не переходила границы флирта, если он был неуместен. И вместе с тем умело вешала людям лапшу на уши, добиваясь своего.       — Ао, я тебе уже сказала - ни слова о мужиках, пока у меня в личной жизни черная дыра.       Хотя в некоторых случаях... Пряма как палка. Палка, которой может очень больно прилететь по горбу.       — Может, зайдем в бар? — Какаши, проходя мимо прозрачной витрины, зацепился взглядом за яркую вывеску. — Я угощаю.       Мэй, прикинув расстояние до дома, согласилась. Можно было не париться и просто взять такси, но Ао выбесил ее сегодня слишком сильно - она напрочь забыла о том, что можно доехать с комфортом прямо до двери.       — Как работается на новой должности? — спросила Теруми, усаживаясь за один из столиков у окна. Народу было немного, и играла приятная музыка. Бармен за стойкой неторопливо протирал стаканы. — Не сильно начальство дрючит?       — Не так страшно начальство, как мои коллеги, — усмехнулся он и открыл меню. — По бокальчику? Или Вы не пьете?       — Перестань так формально со мной разговаривать, Хатаке. Мы почти ровесники.       — Вы ведь на этой должности дольше меня. Так что как семпай. Мэй, откинувшись на спинку дивана, тяжело вздохнула:       — Серьезно? Мы вместе приходили устраиваться. Просто в отличие от тебя я стремилась стать директором.       — Это что, захват власти и диктатура?       — Диктадура, блин. И вообще, давай сменим тему, — она махнула рукой официанту. — Принесите нам два виски.       — Я думал, мы начнем с вина.       — Мы не на свидании, чтобы я эту ссанину кислую с тобой гоняла, Какаши. Встретившись с удивленным взглядом мужчины, она поспешила оправдаться:       — Прости, это все после разговоров с Цунаде меня несет, ха-ха. Обычно я так не разговариваю.       — Я знаю, тебе не нужно извиняться.       — И все равно извини. Это было грубо.       Официант принес два бокала, заинтересованно покосившись на Мэй. На пару минут повисла тишина. Какаши отхлебнул виски и поморщился. Совсем он пить разучился с тех пор, как Куренай Асуму в оборот взяла. Без их дружных посиделок на алкоголь и смотреть не хотелось.       — Так зачем ты приходила к Цунаде-сан? — спросил он.       — А, да пустяки.       — И все-таки? Тащиться через весь Токио ради пустяка?       — Ну… Она на мужиков гадает.       Какаши закашлялся, подавившись виски. Слухи про Цунаде до него, конечно, доходили. Ведь у них работает Ино, как верно подметила Тен-Тен. Но Теруми-то это зачем?       — И зачем вам это? — повторил он свои мысли. — Вы красивая женщина, привлекающая внимание мужчин.       — Привлекать-то привлекаю, а они все равно потом отвлекаются. Тем, кто нашего возраста, нравятся девушки помладше. А малолетки мне не нужны, они еще как дети.       — И что, совсем никак?       — Почему мы вообще обсуждаем мою личную жизнь?       — Ну, о работе вы… ты сама велела не говорить. О личной жизни - тоже. О чем тогда побеседуем?       — Давай рандомные факты? Например, собаки, которые бегают за своим хвостом, скорее всего больны шизофренией.       — Так себе тема для беседы, — смеется Какаши, склонившись над своим стаканом. На дне дзынькает лед.       — Повторяю: мы не на свидании, чтоб я тут с тобой светские разговоры вела. Вот как позовешь — тогда и буду из себя принцессу строить, — Мэй обиженно барабанит длинными ногтями по столешнице. — Кстати, почему не зовешь?       — Не знаю. Мы ведь из конфликтующих компаний. И если бы стали встречаться, были бы как Ромео и Джульетта.       — Как банально.       — Я тоже так думаю.       Какаши, глядя в постепенно пустеющий стакан, крепко задумался. Может, конечно, на него алкоголь так влиял, но идея Мэй не казалась такой уж странной. Женщина она хоть и своенравная, но хорошая, это он давно понял, но все же…       — Знаешь…       — Я думаю…       Они, одновременно начав, оборвали фразы. Какаши, которого повеселила неловкость ситуации, предложил Теруми начать первой.       — Если мы подумали об одном и том же, то тебе лучше самому это сказать.       Хатаке, прочистив горло, чтобы не сорваться на фальцет случайно (казусы были), поставил стакан на стол:       — Я хочу рискнуть и пригласить тебя на свидание.       — Даже твое предложение такое банальное, — усмехнулась Мэй. — Продолжай.       — Я заберу тебя на своей машине, поведу в кино, потом в ресторан, потом мы поедем смотреть на ночной город с Токийской башни. Все будет так романтично, что ты не устоишь и поцелуешь меня. Через год мы поженимся, родим двоих детей и умрем в один день от старости.       — О боже! Банальность на банальности! Я согласна.       И в этот момент, словно на заказ, прояснилось небо. Какаши отметил это как хороший знак. Может, им и правда нужно немного поиграть в Ромео и Джульетту.