Слизняк

      Небесный купол насыщенно-жёлтого цвета, постепенно становящийся белым у далёкого горизонта, над которым поднималась иллюзорная дымка, с каждым часом становился всё темнее. Звёздное Око, прогревающее поверхность планеты Лето до состояния сухой сауны, с торжественной неспешностью сползало всё ниже и ниже, предвещая скорое наступление ночной мглы… а следовательно и пробуждение коренных обитателей этого мира.       Летнийцы — гуманоиды ростом от полутора и до двух с четвертью метров ростом, произошедшие от похожих на бегемотов ночных всеядных животных с кожей от светло-серого до чёрного цвета, обитали в основном в городах-оазисах, расположенных на полюсах и укреплённых как небольшие крепости. Они были прямоходячими, кажущимися медлительными и неповоротливыми из-за обильного слоя подкожного жира (в котором запасались влага и питательные вещества), обладали четырёхпалыми руками и ногами, большими глазами и широкими ртами с мощными челюстями. На их кистях было по два больших пальца, расположенных друг напротив друга на обеих сторонах ладони…       Этим вечером Балба из клана Завр проснулся очень рано: все чувства говорили, что Звёздное Око ещё не скрылось за горизонтом, из-за чего на улицу из дома, похожего на сложенную из жёлтых камней полусферу, лучше не выходить. Впрочем, спать ему тоже уже не хотелось, так что недавно отметивший наступление своего двухсотого цикла летниец, потянувшись всем телом, а затем медленно поднялся из похожего на чашу углубления в полу, позволяя сухой корке грязи растрескаться и осыпаться с почти чёрной кожи.       По меркам своего народа, представители коего в среднем доживали до полутора сотен циклов (примерно равных четырёмстам стандартным галактическим дням в одном цикле) Балба был очень стар. Однако же возраст совершенно не сказался на его физической силе или же остроте разума, чего нельзя было сказать о порядком подточенном песчаными бурями внутреннем стержне, заставляющем продолжать просыпаться на каждом закате и готовиться… к чему-то.       Тридцать циклов назад в Бесконечный Оазис ушла его подруга, Черри из клана Завр, и с тех пор почтенный старейшина предпочитал обитать не в одном из городов Северян, а в одиноко стоящем на отшибе домике, откуда требовалось шесть часов идти до ближайшего оазиса за водой, чтобы ещё шесть часов возвращаться с полной бочкой за спиной. Только вот возможность не слышать в эмоциях сородичей жалость, скорбь или интерес, проявляемый молодыми самками, стоила любых неудобств… которые только закаляют тело и дух настоящего охотника.       Проморгавшись после сна, летниец заставил свои глаза тускло сиять серебром, что позволяло отлично видеть даже внутри дома, где не было ни окон, ни светильников. Это свойство он сам себе привил при помощи умения школы изменения, в которой был особенно хорош, благодаря чему ему и удалось победить стариковскую немощь. К сожалению… Черри оказалась не столь усердна в познании наук Школы Пяти Знаний, да и специализировалась скорее на развитии духа.       «Ленивая самка: всё бы ей лежать да мыслить», — беззлобно заворчав, подумал про себя Балба, берясь за длинную костяную щётку с короткой жёсткой щетиной, чтобы счистить с себя остатки сухой грязи (обязательная гигиеническая процедура, вызванная привычкой спать в чаше, каждое утро заполняемой жидким раствором… к вечеру успевающим высохнуть и затвердеть).       Благодаря своему возрасту и одарённости, вызывающей зависть у многих собратьев, летниец в совершенстве освоил такие направления Школы Пяти Знаний как Преобразование, позволяющее изменять свой организм при помощи Силы Духа, Превращение, дающее возможность обернуться зверем, ну и Левитацию, являющуюся навыком облегчения тела до такого состояния, что можно подпрыгнуть и зависнуть в воздухе… а то и улететь под порывом ветра. Такие направления как Дух, благодаря которому можно чувствовать чужие эмоции, передавать мысли, ну или покидать своё тело для прогулки по духовному миру, как и Бесплотность, делающая абсолютно неуязвимым для хищников… не то, чтобы совсем не давались, но натыкались на подсознательный страх потерять себя.       «А вот Черри спокойно ходила сквозь стены дома, начисто игнорируя дверь. Ещё и урчала на меня, когда я этому возмущался», — мысли о подруге, называвшей его «Мой глупый великан» заставили вернуться к раздумиям о том, почему же он проснулся так рано.       Взгляд серебряных глаз лениво скользил по внутренним стенам небольшого дома, состоящего из единственной комнаты, но ни на чём не задерживался. Простейшая медитация, которой учат ещё совсем маленьких летнийцев, чтобы те сами могли находить правильные ответы, заключалась в отрешении от мыслей и эмоций, а также подробном осмотре находящихся рядом предметов (ведь Дух Мира един, так что умеющие слушать способны понять, какая его часть вызывает беспокойство).       Полупустая бочка с водой, собранная из костей и промазанных вязкой слизью пещерного червя шкур, добытых на охоте на пустынного кита, сразу была отброшена как неинтересная. Пара ящиков из обожжённой глины, в которых хранились инструменты и запас еды тоже не вызвали отклика, да и барабан для медитаций оставил разум безучастным. Однако же стоило ему увидеть копьё с наконечником из звёздного железа и древком из ребра пустынного кита, как щётка выпала из руки, а перед внутренним взором промелькнули размытые образы…       Вот он стоит посреди песчаного моря, отливающего алыми отсветами Железного Ока (красной луны, являющейся вестницей перемен и испытаний), а в его руках покоится верное оружие, дарующее спокойствие и уверенность. Напротив же стоит слишком стройный, необычайно хрупкий тёмный силуэт, в котором можно различить лишь сияющие золотом радужки глаз… Впрочем, несмотря на невозможность рассмотреть демона со звёзд, Балба не сомневается в том, что она — самка, от которой сильно тянет любопытством, азартом, жадностью и похотью.       В видении, которое показал Дух Мира, незнакомка попросилась в ученики к летнийцу, в качестве оплаты предложив богатые дары и даже себя… как замену подруги. И если же он соглашался, то через годы на Лето прилетали небесные бочки, которые привозили много таких вещей, о которых его народ слышал только в легендах о трофеях, взятых с тел звёздных демонов, пытавшихся похитить самок и малышей…       — Грррааах! — вопль ярости, всколыхнувшейся в душе подобно взрыву глубинного газа, огласил одинокое жилище, расположенное в стороне от всех поселений летнийцев.       Глаза Балбы налились кровью, могучие мышцы на торсе и руках вздулись так, что их теперь не мог скрыть и толстый слой жира, а зубы заскрежетали от бешенства. Сама мысль о том, что он мог прикоснуться к звёздному демону для получения плотских удовольствий не укладывалась в голове старого воина, точно знающего о подлости и коварстве этих тварей, каждое пришествие коих несло его народу множество бед и оканчивалось смертями славных охотников, неизменно встававших на защиту поселений. Лишь обманом и воздействием на его дух можно было объяснить то, почему Завр из видения совершил такую мерзкую глупость, подло предав память своей подруги и впустив монстров в свой дом.       «Не бывать этому! Теперь я знаю об угрозе и смогу ей противостоять», — глубоко вдохнув и медленно выдохнув, почтенный старейшина взял свой дух в стальные тиски воли, после чего поднялся из спального углубления и подошёл к ящику, в котором лежали припасы.       До самого наступления ночи и некоторое время после восхода Железного Ока, озарившего песчаное море предупреждающим сиянием грядущих бед, он ел и пил. Лишь когда припасы полностью закончились, а в животе образовалась приятная тяжесть, Балба снял со стены верное копьё, после чего не оборачиваясь вышел из дома.       Жаркий воздух пустыни обжёг почти чёрную кожу, ворвался в лёгкие, напоминая многие десятки, а то и сотни походов к горизонту, из которых летниец и не надеялся вернуться. Сегодняшняя ночь была похожа, но в то же время неуловимо отличалась…       «Пора», — промелькнула мысль в голове почтенного старейшины, а затем он сорвался с места сразу же набрав неожиданно высокую скорость, в чём ему помогали навыки пути Левитации.                   ***       — Что такое лето? Это солнце! — пропев строчку незатейливой песни, как-то внезапно всплывшей из памяти о первой жизни, танцующей походкой спускаюсь по опущенному трапу «Евы-ноль». — Что такое это наше Лето? Лето наше солнышком согрето…       Сделав очередной шаг ощущаю то, как босые стопы утопают в мелком горячем песке, за день успевшем накалиться до обжигающей температуры, чтобы теперь активно отдавать тепло в воздух… тем самым создавая эффект духовки. На миг в мою голову даже закралась мысль, что одевать кожаные топ и юбку было не лучшей идеей, так как даже обычный комбинезон с термозащитой позволил бы ощущать себя комфортнее. Впрочем, активация заклинания поглощения энергии решила эту проблему.       Дёрнув кончиком хвоста, скашиваю взгляд себе за левое плечо… куда пристроилась Миа (одна из фелинидок, служащих членами экипажа моей яхты). На миг в душе всколыхнулась досада, вспыхнувшая злостью, но тут же угасшая в тисках воли…       «Нужно привыкать, что спину мне теперь прикрывает не Самара. Даже и не думала, что являюсь такой… собственницей. И вообще, нужно искать во всём положительные стороны: котята уже подросли, так что… хи-хи… их можно использовать не только как подушки для обнимания во сне. Но об этом я подумаю позже… Мурр-я-ха-ха», — немного подняв себе настроение, вдыхаю пустынный воздух полной грудью, а затем принюхиваюсь и, зажмурив глаза, начинаю искать подсказку Великой Силы.       Я, конечно, не джедай, да и провидцем, вопреки мнению окружающих, являюсь не самым сильным. Впрочем, не буду прибедняться: просматривать вероятности будущего я умею, пусть оно и находится в постоянном движении, из-за чего чем дальше пытаешься посмотреть, тем меньше шанс угадать верный исход.       — Госпожа Бастет, что-то не так? — прозвучал довольно низкий голос моей спутницы из-под забрала шлема.       «Многое не так. Например — вместо привычной спутницы, которая ощущалась как неотъемлемая часть тела, у меня теперь ты», — сдерживаю новую вспышку злости, перенаправляя её на предвкушение грядущего развлечения, из-за чего губы сами собой растягиваются в хищный оскал-улыбку.       — Скройся, — произношу коротко, в тот же миг начиная бежать по песку всё увеличивая и увеличивая скорость.       «Это не совсем то, что я хотела, но… тоже неплохо. Убедила: на первый раз злобствовать не буду. Мурр-я-ха-ха», — промелькнули мысли в моей голове, когда включившая маскировочные системы Миа последовала за мной, отклонившись чуть вправо и используя репульсорную обувь.       Ощущение тёплого ветра, обдувающего почти ничем не прикрытое тело, скорость собственного бега и тишина на многие километры вокруг. Активированное парой слов поисковое заклинание отчётливо указывает направление, в котором должен находиться разумный, сравнимый со мной по уровню резерва собственной Живой Силы.       Планета Лето, для обычного гражданина Галактической Республики, который не владеет Силой, могла бы стать тюрьмой с ужасными условиями: полезных ископаемых мало, воды ещё меньше, жизнь концентрируется на полюсах… либо под толщей песка на огромной глубине, где есть грунтовые воды. Жизнь, зарождаясь в подобном месте вынуждена приспосабливаться, каждый новый виток эволюции вырабатывая не только средства конкурентной борьбы, но и способы дополнительной защиты… для меньшего расходования ресурсов. Стоит ли удивляться, что из поколения в поколение наибольшего успеха здесь достигали одарённые, даже на интуитивном уровне способные получать поддержку от Великой Силы, что даёт изрядный отрыв от соперников?       Летнийцы, похожие на человекоподобных бегемотиков, не имея возможности развивать высокие технологии или переселиться на планету с более мягким климатом, который не убивал бы неодарённых, были вынуждены стать неким аналогом культиваторов. На настоящий момент у них есть семь городов на северном и пять на южном полюсах, общая численность населения коих колеблется от полусотни тысяч, до ста тысяч особей.       Удивительно, но я нахожу немало общего между датомирцами и летнийцами: и первые, и вторые живут в агрессивной среде, но если на моей малой родине угрозу несут в основном флора и фауна, подстёгнутые к развитию сильным фоном Тёмной Стороны, то здесь проблема куда глобальнее (от солнца можно только защищаться, а не сражаться с ним). Кроме того и мы — ведьмы, и они — бегемотики, придумали свои школы обращения с Силой: заклинания и волевое воздействие на собственное тело.       «Ну или что-то в этом же духе. Пока не найду учителя — не узнаю», — ощутив, что сильный разумный уже неподалёку, взмахом руки отдаю команду фелинидке и начинаю замедляться.       Для того, чтобы наладить мирное общение мне пришлось оставить на корабле своё оружие, из-за чего я чувствую себя даже более голой, чем когда остаюсь голой. Впрочем, оружие с собой взяла Миа, так что волноваться не о чём.       Полностью остановившись, вытянув руки вдоль тела и распрямив ноги, полностью открываюсь в Силе, позволяя спешащему мне навстречу разумному ощутить мой потенциал. Бегемот (уменьшительно-ласкательное к нему не применимо), кожа коего отливает чёрно-красным в свете багряной луны начал останавливаться, каждым шагом заставляя облака песка подниматься позади себя.       «Какой… любопытный экземпляр», — облизываю пересохшие губы кончиком языка, всем телом ощущая монолитную мощь, исходящую от летнийца (даже в голове слегка зашумело, а Сила подбросила несколько интересных мимолётных образов, заставивших кровь в теле бежать быстрее).       Вот между нами остаётся сто шагов… пятьдесят… десять… и я отклоняюсь назад, выгибая спину и сгибая колени, уходя от удара острием копья прямо в грудь. Тут же хватаюсь руками за древко, которое с огромной силой рванулось назад, чтобы воспользовавшись передавшимся мне ускорением врезать обеими ногами в широкую тупую морду, с которой светят два серебряных фонаря.       — Вот джедай… — оттолкнувшись от головы бегемота, чувствуя себя как после удара об стену, приземляюсь на руки и совершаю «колесо», уходя от повторной атаки здоровяка, взмахнувшего своим оружием справа налево.       «Переговоры пошли по агрессивному сценарию. Придётся показать этому дикарю, что зря он решил укусить руку дружбы, протянутую пророком Великого Джорджа!», — снова оказавшись на ногах, отклоняюсь вправо, пропуская копьё слева от себя, падаю и перекатываюсь, пропуская над собой уже четырёхпалый кулак, буквально просвистевший в воздухе словно ядро.       Силовые Кольца вспыхнули вокруг моей головы тремя дополнительными искусственными мыслительными потоками, на которые легло поддержание заклинаний общего укрепления, ускорения, ну и специфической техники «Центр Равновесия». Со стороны фелинидки прилетели два плазменных выстрела, один из которых растёкся по груди летнийца, а второй он принял на ладонь свободной руки, где остался неглубокий ожог.       Бегемот замешкался на полсекунды, а затем метнул копьё в мою охранницу, которая попросту не успела отреагировать на атаку. В результате Миа поймала снаряд животом и её отбросило назад от силы удара, ну а мне предоставилась возможность перехватить инициативу.       Совершаю рывок вперёд и хватаю летнийца за всё ещё вытянутую руку, стискивая её своими ладонями в подобие волчьего капкана (пальцы вонзились в плоть, невзирая ни на какую накачку энергией). Противник тут же попытался рвануть конечность назад, но «Центр Равновесия» привязывает пользователя к координатам объекта, который он считает точкой опоры: в идеале — это вселенная, но мне хватает и планеты.       «Попробуй сдвинуть всё Лето, дикарь», — раскрыв рот во всю ширь использую крик, которым можно дробить камни и заставлять рассыпаться металл.       — Рааа!.. — взвыл бегемот, глаза коего выпучились, изо рта брызнула кровавая слюна, а внутренние органы подверглись воздействию разрушительных вибраций…       …       Балба почти ничего не видел и не слышал, а вот ощущений (в частности — боли) было более желаемого. Осознание, что он недооценил звёздного демона обрушилось на разум почтенного старейшины песчаной бурей, стирающей самую плотную шкуру до жировой прослойки и мяса.       Сейчас мерзкая тварь больше не скрывала своей поганой натуры за похотью и любопытством, а буквально фонила голодом, яростью и желанием… чего-то непонятного. Летниец уже понял, что существо безумно и невероятно сильно, что делает его во много раз опаснее. Допустить, чтобы чудовище добралось до поселения было нельзя: разумы молодых летнийцев ещё недостаточно крепки, да и всего коварства звёздных демонов они не понимают.       «Я справлюсь; я должен справиться; я обязан справиться», — призвав свой Дух, Балба оторвал собственную правую руку ниже локтя, после чего отпрыгнул назад на полдюжины шагов, тем самым выйдя из зоны действия атаки.       — Мурр-я-ха-ха! — прервав свою «песнь смерти», мерзкая тварь помахала своим трофеем, произнесла несколько слов на тарабарском языке, а затем демонстративно вгрызлась клыками в свежую плоть, вырывая из неё кровоточащий кусок.       Серебряные глаза встретились с радужками из жидкого золота… и Балба ощутил страх. Взгляд звёздного демона обещал ему не просто гибель и уход в Бесконечный Оазис, как и положено павшему в битве охотнику, а окончательное прекращение существования.       При помощи Духа заставив культю прекратить кровоточить, почтенный старейшина заставил себя успокоиться и применил второй свой навык, изученный ничуть не хуже преобразования…       …       «Вторая стадия?.. Почему никто мне не сказал, что мы находимся в видеоигре?!», — отшвырнув кусок плоти (оказавшийся мерзким на вкус… а ведь мне доводилось питаться той ещё дрянью), припадаю на четыре конечности и готовлюсь к прыжку.       Противник, тело коего словно бы засосало в воронку, чтобы выкинуть на его место другую оболочку, из бегемота превратился в… гуманоидного ящера с костяной чешуёй. Его рост ещё немного увеличился, руки и ноги вытянулись, появился длинный гибкий хвост, пальцы обзавелись кинжаловидными когтями, а вытянутая морда ощерилась игольчатыми клыками.       — Порррву… Мрррр, — хлестнув себя по бокам кончиком хвоста, совершаю стремительный рывок…