***
К тому времени, как луна поднялась до самой высокой точки в небе, Поместье Малфоев сгорело дотла. Все, что осталось, - это тлеющий пепел и угли от того, что когда-то было великолепным особняком. Его жители бежали задолго до того, как пламя разрушило эти гордые стены, а те, кто пали во время битвы, нашли свою могилу в руинах. Их тела никогда не будут найдены, превращенные в пепел. Гермиона выгнула спину, когда почувствовала нежные пальцы на внутренней стороне своих бедер. Ее сердце колотилось о грудную клетку. Черные кудряшки ласкали ее лицо, а теплые рубиновые губы целовали шею. Дыхание Беллатрисы касалось плоти, и ее соски затвердели от прикосновения женщины. Тихий стон вырвался из нее, когда она почувствовала, как пальцы Нарциссы скользнули по ее влажному центру. Девушка вскрикнула, когда светловолосая ведьма вошла в нее. Она лежала с другой стороны от Гермионы, ее губы прижались к пульсирующей вене шее. Ее левая рука скользнула по руке Беллатрисы, пока они ласкали грудь Гермионы. — К победе, - прошептала Нарцисса, наклоняясь, чтобы поцеловать Гермиону. Она увеличила темп своих ласк и с наполненными похотью голубыми глазами наблюдала, как тело шатенки с готовностью отвечает. Руки Беллатрисы продолжали исследовать и ласкать грудь Гермионы, обхватывая ее и касаясь сосков. Тонкий слой пота покрыл сияющую кожу девушки, и она повернула голову слева направо, чтобы поцеловать своих женщин. В глубине естества она почувствовала кульминацию, распространившуюся по всем мускулам ее тела, покалывающую и пробегающую по позвоночнику. Ее горло пересохло, а пальцы на ногах сжались. Она согнула руки на шелковых простынях и приподнялась, когда ее охватил оргазм. Она вздрогнула, когда Нарцисса продолжила свои действия, а теплые губы Беллатрисы сомкнулись вокруг ее сосков. Крик, вырвавшийся из ее горла, был резким и почти первобытным, и она рухнула на подушки, тяжело дыша. Свечи освещали большую спальню в викторианском стиле, только одну из многих, которые были частью семейного дома Блэков на окраине Лондона. Расположенный в Хэмпстеде, дом представлял собой большую отдельно стоящую собственность, скрытую от маггловских взглядов всеми возможными магическими способами. Длинная извилистая дорога привела к великолепно построенному особняку, окна которого освещались сотнями свечей. Здесь долгое время никто не жил, но теперь он должен был стать их убежищем. Нарцисса вытащила руку из-под бедер Гермионы и нарисовала маленькие круги на животе шатенки, а Беллатриса положила голову ей на плечо. Простыни лишь частично закрывали их обнаженные тела, оставляя открытыми изящные груди. Их мантии беспорядочно валялись на полу, забытые. Гермиона нежно поцеловала Беллатрису в щеку и позволила своей руке блуждать по животу черноволосой ведьмы, прежде чем наткнуться на выпуклости ее груди. Она смотрела, как черные глаза потемнели от желания, и наклонилась, позволяя горячим губам коснуться губ, жаждущих ее прикосновения. Кончик языка прошелся по форме рта Беллатрисы, а затем опустился к шее и, наконец, к ключице. Она взобралась на ведьму и позволила своему рту путешествовать дальше на юг, пока не наткнулась на затвердевшие соски. Она взяла один между губ и позволила зубам коснуться опухшей точки. Рядом с ней Нарцисса нагнулась ближе, и Гермиона одобрительно наблюдала, как руки Беллатрисы ласкали живот сестры, прежде чем скользнуть между ее бедер. Ледяно-голубые глаза Нарциссы расширились, и она застонала от желания, когда сестра прикоснулась к ней. Гермиона поцеловала живот Беллатрисы и скользнула дальше по ее телу, пока не оказалась между бедер темной ведьмы. Она почувствовала запах возбуждения и позволила пальцам пробежать по мягким черным локонам, прежде чем погрузиться во влажное лоно своей любовницы. Беллатриса выгнула спину от прикосновения, и Нарцисса рядом с ней тихо застонала, когда губы сестры захватили ее. Гермиона наблюдала, как они обменялись поцелуями, прежде чем прижаться губами к входу Беллатрисы. Свободная рука черноволосой ведьмы скользнула в густые кудри Гермионы и крепко схватила ее за волосы. Их три тела двигались в унисон, и звуки вожделения возлюбленной были музыкой для ушей Гермионы. Смешанный с тихими стонами удовольствия сестры, это был чистый экстаз. Гермиона провела языком по опухшему пучку нервов Беллатрисы, чувствуя ее желание на кончике языка и губах. Нарцисса извивалась, лежа рядом с двумя влюбленными. Пальцы Беллатрисы опустились между ее ног. Ее сердце колотилось о грудь, когда тело поднималось из-под простыней, взрываясь чистой страстью и желанием. Оргазм пробежал по венам, а голубые глаза закрылись, когда она преодолевала волну ощущений. Когда женщина повернула голову, она поймала взгляд своей сестры прямо перед тем, как отпуститься. Лицо Беллатрисы превратилось в маску чистой страсти, и на мгновение угольные глаза охватили всю жизнь и весь огонь в мире. Ее спина выгнулась, ногти впились в бок сестры, а пальцы сильнее запутались в волосах Гермионы. Грубый голодный крик вырвался из глубины ее горла и эхом разнесся по стенам. Свечи, освещавшие их союз, мерцали. Затем ее тело расслабилось, капли пота заблестели в долине между ее грудями. Гермиона медленно двигалась вверх по телу черноволосой ведьмы, их груди касались друг друга, а бедро Беллатрисы прижималось к ее ногам. Легкие, как перышки, кончики пальцев Нарциссы ласкали спину девушки, прежде чем достигли круглой формы ягодиц. Она прислонилась к Гермионе, чувствуя тепло ее тела. Голова Гермионы покоилась на груди Беллатрисы, а рука Нарциссы обвилась вокруг ее талии. Пальцы Беллатрисы ласкали живот молодой ведьмы. Они лежали вместе, в идеальном единении.***
Кладбище находилось недалеко от деревни. Окруженное старой каменной стеной и закрытое простыми металлическими воротами, оно не использовалось почти два десятилетия. Многие надгробия были заросшими травой и сорняками. Имена были стерты с камня руками природы. Андромеда осторожно открыла ворота и ступила на могильник в сопровождении остальных. Билл нес безжизненное тело Флер, а Гарри - Луну. Тела Невилла и Чарли поддерживались магией. Все были завернуты в простые белые простыни, и Андромеда отвернулась. Видение опечалило ее. — Вот, - сказала она, пройдя еще несколько шагов. За кладбищем стояла большая ива, и большая часть земли еще не использовалась. Она вытащила палочку, и появились четыре лопаты. Они начали копать, и вскоре были вырыты четыре могилы. Она тяжело сглотнула. — Они могут отдыхать вместе, - глаза Андромеды закрылись, когда она нарисовала в воздухе форму гроба, и появились четыре деревянных ящика, их крышки лежали рядом с ними. Билл прошел мимо Андромеды и осторожно положил Флер в гроб. Он помедлил накрывать простыней лицо, чтобы последний раз взглянуть на девушку, и отвернулся. Горе распространилось по его лицу, и Тонкс успокаивающе обняла его за плечо. Гарри шагнул вперед и опустил Луну во второй гроб. Он прошептал то, что никто не мог услышать, прежде чем вернуться к Джинни и заключить ее в свои объятия. Андромеда использовала свою палочку, чтобы направить тела Чарли и Невилла к местам их последнего упокоения, и наблюдала, как они приземляются в свои деревянные гробы. Вздох остановился у нее в горле, когда крышки гробов закрылись. Затем каждый гроб поднимался в воздух перед тем, как опускаться в только что вырытые могилы. Андромеда почувствовала, как по ее лицу текут слезы, когда могилы начали наполняться черной почвой, и вскоре все, что осталось, - это четыре небольшие горы земли. — Их никогда не забудут, - мягко сказала Тонкс, позволив своей руке соскользнуть с плеч Билла, и подошла к четырем могилам. На кончике ее палочки появились четыре белых мраморных креста, которые приземлились на вершине новых могил. Она нашла время написать имена своих друзей на полуночном небе, и черные буквы выгравировали себя на белом мраморе. — Смерть может забрать у нас живых, но никогда не заберет воспоминания о них. Андромеда тяжело вздохнула и вспомнила мудрые слова, которые она когда-то слышала. Она уставилась на четыре белых мраморных креста. — Как ужасно любить то, чего может коснуться смерть, - ее дочь искоса взглянула на нее, и Андромеда смахнула слезу со щеки и отвернулась от четырех могил. У нее были слова, чтобы дополнить эту мудрость. Слова, которые исходили из самых глубин ее души и эхом разносились по покоям ее разбитого сердца. — Как ужасно вообще любить. — Пойдемте, - тихо сказала Тонкс остальным. — Мы должны уйти. Мы не можем здесь оставаться, - ее глаза метались по кладбищу. Было тихо и спокойно. Нежный ветерок шелестел по ветвям ивы. Она обняла Билла за плечи и осторожно попыталась увести его от могилы его молодой жены. — Здесь небезопасно. — Думаю, я хотел бы остаться ненадолго, - мягко сказал Билл и посмотрел на Тонкс. — Если могу... — Конечно, - сказала Андромеда и взяла его за руку. Затем она ушла от него, сопровождая Фреда и Джорджа. Лица близнецов превратились в маски боли и утраты. Вернувшись в Нору, их отец все еще боролся за свою жизнь. Двое из их братьев теперь погибли на войне, и они видели, как многие из их друзей потеряли свои жизни в битвах. Андромеда не могла остановить чувство гнева, захлестнувшее ее, когда она вспомнила, что Гермиона сделала с ними. Она уничтожила их изнутри. Она разорвала их на части. Она разорвала ее на части. Она оглянулась через плечо в последний раз и увидела Билла, сидящего на земле перед могилой Флер, обхватив голову руками. Его плечи сотрясались, пока он плакал.***
Она смотрела в затемненное окно спальни. Снаружи раскинулись ухоженные сады с красочными клумбами. Тысячи крошечных светлячков плавали вокруг, образуя золотую цепочку света по извилистой дорожке, которая пробивалась по траве, мимо цветов и к большому фонтану посередине. Даже на фоне ночи, когда только луна освещала мир, Гермиона могла видеть красоту этого места при дневном свете. Поместье Блэк всегда было убежищем. После смерти Сигнуса и Друэллы здесь никто не жил, но это место сохраняло свою впечатляющую красоту с помощью магии. Не удалось найти ни капли пыли, хотя с тех пор, как ее владельцы умерли, прошло двадцать лет, а Гермиона почувствовала покалывающее ощущение магии домашних эльфов с момента ее прибытия, говоря ей, что те, кто верен семье, остались. — Отец был бы горд узнать, что мы снова живем в этих стенах, - мягко сказала Беллатриса. Гермиона улыбнулась, заметив в стекле отражение приближающейся черноволосой ведьмы. Она обернула простыню вокруг своего тела и обняла Гермиону за талию, положив голову ей на плечо. Позади нее в постели все еще спала Нарцисса. Одна рука была заложена под подушку, другая лежала рядом с ней. Пряди светлых волос упали ей на глаза. — Я думала, что ты считала своего отца идиотом, - сказала Гермиона, вспомнив, что Беллатриса сказала Андромеде в ночь, когда они атаковали Нору. — Я никогда не говорила, что он был мудрым, - улыбнулась женщина и поцеловала голое плечо Гермионы. — Почему ты не спишь, любовь моя? — Беспокоюсь, - ответила Гермиона. — Другой мир просыпается на рассвете. Орден больше не стоит на нашем пути, и остается только змея, которую нужно убить, - она повернула голову, чтобы посмотреть на Беллатрису. — Вскоре Темный Лорд будет стоять в нашем присутствии, и ему придется признать нас такими, какие мы есть, за то, что мы можем сделать. — К настоящему времени он должен знать о наших планах, - прошептала Беллатриса и вытянула левую руку. Черная татуировка в виде черепа со змеей вместо языка исчезла с бледной кожи Беллатрисы, и все, что осталось, - это неприглядный шрам. Она коснулась его указательным пальцем другой руки. — Он порвал все связи. — Он, должно быть, знал раньше, - размышляла Гермиона. — Он слышал, как другие говорили о наших действиях. Он видел, что мы делали, игнорируя приказы, которые он нам давал. Он знал, что наша преданность никогда не будет с ним, как только мы узнали правду о себе, - она вздрогнула, когда пальцы Беллатрисы погладили ее шею сзади. — Он боится нас. — И это правильно, - губы Беллатрисы мягко касались плоти Гермионы. — К настоящему времени он знает, что крестражи нужно уничтожить. Подозревает ли он, что мы хотим уничтожения его или Поттер, я не знаю, но думаю, что он ждет нашей атаки. Теперь, когда поместье лежит в руинах, осталось только одно место, куда он мог бы пойти, чтобы ощутить силу и безопасность. Гермиона повернулась и коснулась губами Беллатрисы. — Хогвартс, - она выдохнула свой ответ в щеку женщины. — Скоро, - ответила Беллатриса и взяла Гермиону за руку. — Возвращайся в постель, любовь моя. Не будем беспокоиться о неприятностях, которые могут подождать до рассвета, - она пошла обратно к кровати, ведя за собой Гермиону. Она легла рядом со спящей сестрой и смотрела, как Гермиона тоже забралась на кровать. Молодая ведьма положила голову на плечо черноволосой женщины, и Беллатриса позволила пальцам пробежаться по рукам Гермионы. Гермиона не спала всю оставшуюся ночь, а ее разум наполнился образами битвы, которая произошла ранее в тот день. Она вспомнила безжизненные лица тех, кого когда-то считала своими друзьями. Со временем они потеряли смысл, были стерты из ее разума и сердца. Все лица, кроме одного, оставили ее равнодушной, и именно когда она вспомнила, как губы Андромеды соприкасались с ее собственными, она повернулась к Беллатрисе, чтобы по-настоящему напомнить себе, почему она здесь и что она собиралась сделать. Воспоминания о давно ушедшем времени. Они были прошлым. Ее ждало новое будущее.