***
Подстёгнутый юноша не стал нигде останавливаться и бодро пошагал прямо, на поиски многолюдного места, где он сможет слиться с толпой да и заодно пообщаться с местными жителями и разузнать о чём-нибудь новом и интересном. Высоко над головой стояло яркое солнце, освещающее своими тёплыми лучиками каменную дорожку и словно провожающее чужеземца. Уже совсем недалеко виднелись небольшие бетонные дома, мощёная улица, которая вместе с высокими фонарными столбами расстилалась до самого горизонта, а также несколько прогуливающихся разномастных монстров. Паукообразный удостоверился в том, что не будет слишком выделяться среди остальных и будет похож "на своего", так что смело продолжил свой маленький поход, параллельно рассматривая с огромным интересом каждый дом, каждого горожанина, стараясь ничего не упустить, ведь такого он ещё не видовал (а точнее даже не было шанса посмотреть) в своём маленьком, казалось, бедном и несовременном, ненастоящем мирке. Внезапно его окликнули. Чей-то очень знакомый, но словно давно позабытый, голос доносился совсем недалеко от Дукса, и вскоре среди множества лиц он нашёл зовущего. Невысокий монстр сидел за столиком недалеко от какого-то заведения и махал рукой мальцу. Подойдя ближе и присев напротив, он наконец узнал старого приятеля паучьей семьи и частого её покупателя — того самого зелёного кота с вибриссами в виде ломанных линий, но а точнее, правильнее сказать, его альтернативную версию. Он ласково улыбнулся и молча кивнул в сторону чужака в знак приветствия, а тот, в свою очередь, не забыв о приличиях, тоже поздоровался: — З-здравствуйте, сэр. В-вам что-то п-понадобилось? — речь была немного дёрганной; дыхание прерывистым. Очень хотелось устремить взгляд в пол, лишь бы только избежать контакта с собеседником, но из вежливости мальчик старался продолжать смотреть ему в лицо. Как же странно и даже больно просто быть рядом с очень похожим на тогдашнего близкого ему и всем его сородичам клиента, причём живого, когда "настоящий" уже давно стёрт вместе с остальными. Эта ситуация была весьма нелепой и неловкой для паучка, однако он старался не показывать этого и быть спокойным и непоколебимым. — Сын госпожи Маффет, так ведь? — резко начал взрослый. От упоминания имени матери мальчишку пробрала дрожь. На вопрос он ответил, дав краткий робкий кивок. — Моё почтение, — кот отдал лёгкий поклон в его сторону, на что другой слегка смутился. Паук ничего не смог ответить. Он был в замешательстве; ему это всё казалось очень странным: этот монстр сразу же принимает чужака как "местного", который, как уже можно предположить, прожил здесь уже очень давно, и плевать, что Дукс появился буквально минуту назад. Возможно, Эррор всё заранее запланировал и выбрал именно эту позитивную, легко поддающуюся вредительским влияниям АУ, чтобы юноше стало легче адаптироваться к ней. Однако для мальца это было чем-то диким, чем-то неправильным. Но что уж поделать, раз уж наставник избрал эту вселенную для своего подчинённого, то придётся побыть здесь какое-то время. — Твоя мама, наверное, очень волнуется за тебя сейчас, — доброжелательный клиент продолжил неловкий диалог и отвлёк кудрявого от раздумий. — Гуляешь по городу совсем один... — О-ох, должно быть так, — тот старался не показывать свою мрачность. — Тогда мне сию минуту стоит Вас покинуть. — Я могу проводить тебя, — кот положил свою когтистую руку на плечо занервничавшего паучка и вновь заулыбался. Чужеземцу ничего не оставалось делать, кроме как согласиться на этот добрый жест. Всё равно он не знал, где именно находится паучья пекарня и как далеко. Оба вышли из-за стола, и юноша направился вслед за взрослым. На удивление, идти долго не пришлось, как изначально казалось Дуксу; у него и не было предположения о том, что Маффет могла расположиться в этом городе. И здание ему казалось совсем иным: маленькое с обшарпанными каменными стенами и даже недостающими кирпичиками, с тусклыми, словно грязными, окнами и покоцанной дубовой дверью — именно это мальчик изображал у себя в голове, основываясь на воспоминаниях из жизни в своём мире (не сказать, что у них тогда было всё запущено, просто времени и денег, чтобы привести всё в порядок не было). Перед ним предстало совершенное новое место, очень чистое и даже сияющее. Сладостный звон музыки ветра, висящего над входными дверями, уже оповестили паучков и заведующую пекарней о приходе новых посетителей: — Госпожа Маффет, принимайте гостей! — вальяжно войдя внутрь здания, с ноткой задора ещё раз уведомил о своём присутствии старый друг. — Тут кое-кто наконец вернулся домой! — Ох, так скоро? Что ж, очень удачно! Спасибо, что проводил его. Не хватало, чтобы он потерялся где-то... Малец всё это время так и не решался пойти дальше, а предпочёл вытаращить все три глаза и нервно смотреть то на вывеску дома, то на самого монстра-кота, и, лишь заметив того, как он, уже закончив беседу с паучихой, начал уходить, чужак подбежал к дверям и быстро пролез через небольшую щёлку между ними. Доброжелательный клиент, уже давно приметивший странное дёрганное поведение юноши, успел напоследок передать парочку подбадривающих слов: — Всё будет хорошо, не переживай! Она уж точно не отругает тебя за эту небольшую прогулку, п-ха! — тот издал хриплый неловкий смешок. Ах, если бы причина была только в этом. Ах, если бы... Вход закрылся с тихим неприятным скрипом, и Дукс сразу почувствовал напряжение и страх, словно его заперли в клетке с тигром: он боялся, что вот-вот встретится с тем, чей образ до сих пор хранился в памяти, но был спрятан глубоко в разуме, лишь в воспоминаниях о былой жизни. Взгляд вновь нервно забегал в поисках отвлечься от мыслей и собрался рассмотреть пекарню изнутри: такая же чистая и светлая, как и снаружи, обширная и уютная, вся в мягких розоватых тонах — вновь не соответствовала представлениям мальчишки. Также он не мог не обратить внимания на необычайное многообразие и качество находившееся на прилавках выпечки, аромат которых доносился ещё на улице около здания; даже от вида простеньких бриошей слюнки начинали течь, и если бы Дукс не утратил способность к вкусу, то с радостью бы попробовал их. Самой паучихи не было видно, что удивительно, монстр-кот точно же с кем-то разговаривал. Чужеземец лишь позже наткнулся на проход рядом с кассой, который, судя по всему, являлся служебным помещением. — Ты уже здесь? Как раз вовремя, мне бы не помешала твоя помощь сейчас, дорогой, — оттуда донёсся женский голос, на что юноша встрепенулся. — Новая партия выпечки уже готова, не мог бы ты, пожалуйста, сейчас её выложить на прилавок? — Д-да, х-хорошо, м-м... — сипло крикнул кудрявый, чуть ли не назвав здешнюю Маффет "мамой", но, к своему счастью, вовремя затихнул. Он незамедлительно принялся приступать к заданию, и группа маленьких паучков с радостью начала помогать ему в этом. К Дуксу тут же выкатили тележку со свежими выпечными изделиями. Он вновь оглянулся и уже позже принялся всё раскладывать по местам. По началу ничего не казалось сложным, ведь в момент, когда у чужака появлялись трудности, членистоногие друзья подсказывали ему, что нужно делать. Совсем скоро поручение паучихи было уже выполнено, но малец всё расхаживал по комнате, словно в поисках, чем же ещё себя занять. Он бы был не прочь приготовить что-нибудь на кухне, но прекрасно знал, что там находится сейчас Маффет. Он бы очень хотел ей помочь, но слишком... боится. Боится встречи с ней. Даже находясь в этой пекарне, которая не так уж и похожа на его старую из псевдо-АУ, даже просто слыша голос своей якобы матери, паукообразный чувствовал напряжение, жуткий дискомфорт. Для него это было ненормальным, и он представить себе не мог, как он дальше будет пребывать в других мирах и "сливаться с другими монстрами". Раздумья нарушило негромкое позвякивание колокольчиков над входными дверьми; в здание зашёл неизвестный солидный господин, приход которого заставил мальчишку встать в небольшой ступор. Тут же придя в себя, он встал за прилавок на кассу и скромно поздоровался с потенциальным покупателем: — З-здравствуйте, сэр. Ч-чем я м-могу Вам п-помочь? — паук не забывал о вежливости; он пытался по-доброму относится к каждому из клиентов, даже если они вели себя грубо (хотя у него это не всегда выходило). Но в связи с нынешними обстоятельствами малец всё же решил постараться оставаться спокойным и приветливым, несмотря на то, что пришедший гость подозрительно выглядел и смахивал на одного из фанатов Меттатона. — Ох, здравствуйте, юноша! Маффет нет на месте? — К сожалению, н-нет. Она сейчас з-занята приготовлением в-выпечки... Н-но не в-волнуйтесь, я м-могу Вас обслужить вместо н-неё! — с его стороны была тихая нервная усмешка. — Итак, ч-чего же Вы желаете? У нас б-большой выбор! — Да-а... выбор действительно большой! Что ж, мне бы хотелось парочку брауни и один скромный тортик на Ваш выбор, — монстр подмигнул кудрявому и по-доброму посмеялся, пока тот в смятении вновь неподвижно стоит: подобных случаев у него ещё никогда не было, и поэтому он просто без понятия, как действовать. Паучок не без помощи своих сородичей пока что начал убирать брауни в пакет, параллельно бегая своим третьим глазом в поисках подходящего торта для клиента. — Как насчёт медовика? Или, может, чизкейка? Простите, мне сложно что-то рекомендовать, к тому же, мне нужно посоветоваться с Вами, прежде чем сделать окончательный выбор, — он замешкался и понурил свою голову. — Хо-хо! Раз оно так, то я бы не против медовика! Всё собрав и как следует запаковав, чужеземец отдал выпечку господину, а тот, в первую же очередь, поблагодарил того и оплатил свой заказ. — Спасибо большое! И всего хорошего! — попрощавшись, незнакомец ушёл из пекарни, пока мальчик недоумевающе глядел на немаленькую пачку денег и вскоре начал её пересчитывать. — Он... что... дал мне... чаевые? — пребывая в настоящем шоке и озираясь на восьмилапых приятелей, он ждал от них ответа. Ему казалось это чем-то чуждым, чем-то невероятным, но, осознав, что это всё взаправду, малец не смог не скрыть неистового восторга и даже не заметил мимо проходящей паучихи. — Ну что, всё прошло отлично, дорогуша? — Маффет хихикнула и ласково поглядела. Дукс содрогнулся от её появления и, тихо пискнув, ошарашенно наблюдал, как та спокойно вместо него убирала деньги в кассу. Он видел её тонкие небесно-голубого оттенка ручки, с ухоженными ноготками пальчики, которые ловко перебирали купюру одну за другой; поднять голову так и не осмелился, не хотел встретиться взглядами. — Как погулял? Нашёл для себя что-то интересное? — Ох, х-хорошо, хорошо... М-меня пока н-ничего не з-зацепило, — тот съёживался и понурил голову ещё ниже. — Вот оно как? А мне говорили обратное~ Кое-кто не мог глаз оторвать от города, словно первый раз его видит, и рвался не пойми куда, — слова не казались каким-то укором, а, скорее, какой-то усмешкой и умилением на столь любопытную черту характера у паучка. Она тихо захихикала и погладила по кудрявой фиолетовой макушке. Чужеземца пробрал озноб. И дело даже было не в нежных прикосновений местной пекарши. Проблема была в самой ситуации и словах: казалось, что мальчик их уже слышал и что эта самая сцена происходила в его псевдо-АУ. Дежавю? Или простой глюк? Обычное видение, вызванное встревоженностью от пребывания в некомфортной обстановке? Паукообразный не мог понять причину и из-за этого впал в полное замешательство; огромный ком застыл в горле, было трудно дышать и говорить. Но внезапный поцелуй в лоб чудесным образом заставил его ненадолго забыться; он поднял свои округлённые большие глазки и наконец столкнулся с Ней: пять чёрных янтарей очень по-тёплому следили за растерянным выражением паучка и успокаивали, клыкастая белоснежная улыбка зачаровывала, заставляя неметь и краснеть, и лишь тёмные волнистые локоны, падая в низ по миловидному личику, прятали его и мешали взору. — Я... М-м... м-ма... П-прости, м-м... — губы сильно задрожали, а все три глаза заслезились, словно из них вот-вот польются слёзы; от подобной мысли у мальца от стыда начал появляться яркий пурпурный румянец. — Всё хорошо, дорогуша, — её слова гипнотизировали, словно вводили в транс, благодаря чему сохранялось состояние умиротворения. — Я тебе на кухне оставила перекусить, не забудь, — она вновь захихикала и, вальяжно зашагав, вскоре скрылась за дверьми, пока Дукс приходил в себя. — Ч-что ж, пожалуй, т-тут не так уж и п-плохо, — бормотал он, всё ещё пребывая в неком бреду. «Нет, всё-таки это неправильно...» — хотел было добавить, но почему-то не стал. Тревожные мысли тут же улетучились, словно их никогда и не было. Казалось, что из-за долгого пребывания в этой сияющей тёплой вселенной всё вмиг поменялось в хорошую для мальчишки сторону, что тот давно не стал ничего выяснять и искать какого-либо подвоха. Местная Маффет выглядела совсем по-иному, лишь некоторые черты совпадали с портретом ненастоящей паучихи. Хотя её тёплая материнская забота и казалась той самой, что им ощущалась когда-то давным-давно, она не напоминала об ужасной утрате, а, наоборот, опьяняла и заставляла впасть в забвение. Эта подозрительная постепенно проявляющаяся привязанность к Ней и ко всему миру в целом была причиной странного поведения чужака. Никого не слыша и не видя, он поплёлся на кухню и увидел десерт на столе — излюбленные фирменные пончики, большие, с розовой глазурью и разноцветной посыпкой сверху. Малец удивился такому совпадению, но вместо того, чтобы возражать и пребывать в недоумении, спокойно уселся за стол. Как раз рядом удачно ещё стояла и кружка ароматного черничного чая. Паук в первую очередь приступил к нему: пододвинув поближе к себе, вдыхал вкусный ягодный запах, а потом сделал маленький глоточек, но резко поперхнулся и опомнился, что ничего не чувствует. Грустно вздохнув, он отодвинул от себя и тарелку с аппетитной на вид пустой едой, и кружку с горячей пахнущей жидкостью, а потом, найдя висящий на вешалке сиреневый фартук с рисунком паука на груди, надел его и тут же взялся за дело: словно инстинктивно, кудрявый начал быстро подготавливать ингредиенты и приборы и также незамедлительно приступать к самой готовке. Что удивительно, он до сих пор прекрасно помнил рецепты любой выпечки, любого блюда, который когда-то готовил сам или готовила его мама. Дукс был вновь вовлёчен в старое дело, которое так любил и которое так было необходимо, чтобы прокормить всю свою паучью семью. Руки наконец были заняты работой, голова была чиста от лишних тревожных мыслей... Паукообразный вновь вернулся в простую бытовую жизнь, прямо как в своей псевдо-АУ, и, впав в ностальгию, почувствовал себя очень даже счастливо.***
Прошли дни, а может даже и недели — мальчик особо не следил за счётом времени. Он продолжал отдаваться работе в местной паучьей пекарне, уже совершенно спокойно обращая внимания на знакомых монстров, паучков и Маффет, соответственно. Разложив новую партию аппетитной выпечки, чужеземец принялся прибираться и переписывать на меловой доске, находившейся позади прилавка, цены и названия изделий, сильно нажимая на мелок и чётко прорисовывая все буквы, чтобы они были читабельны. Были слышны облегчённые вздохи от позабытых повседневных мелочах, которые так грели душу, и невольно из уст вылетели столь непривычные и громкие для Дукса слова: — Ах, вот бы остаться жить здесь! Тут так хорошо и уютно! Хотелось бы с самого начала оказаться здесь, и вовсе не встречаться с этим Эррором! По деревянному столу разнеслись постукивания, кажется, будто несколько больших паучков замаршировали: все бегом и по разные стороны. Совсем скоро они скрылись, а их топот утих. — Кхм, кхм, — лишь позже был услышан недовольный демонстративный кашель, и малец, подумав, что это заждавшийся покупатель, вернулся в реальность и сию минуту же обратил на него внимания. — Здравствуйте, сэр, чем я могу Вам помо... — не закончив привычное приветствие и прикрыв рот, он оглушённо вскрикнул и выпучил глаза от ужаса, когда осознал, что перед ним стоит ранее упомянутый скелет. Эррор был разъярённым как никогда, но он всё же пытался сдерживаться и спокойно начать разговор: — Я просто хотел тебя проведать. Вдруг случилось что? А я смотрю тебе очень даже весело, — сквозь зубы проговорил тот. — Я... я... н-не хотел т-такое говорить. П-прости, это в-вырвалось случайно, — наивно оправдывался юноша, совсем приклеившись к стене и нервно забегавши глазами; по лицу струился пот, а во рту пересохло. Стыд и вина просто давили его, что, кажется, он вот-вот провалится под землю. — Конечно, конечно, — саркастично продолжил глючный, прожигая взглядом побледневшее и скривившееся личико паука, и уже готов был дойти до белого каления. — Уж прости, что Я отвлёк тебя от твоих очень "важных" житейских дел! Просто не забывайся и помни, что именно благодаря МНЕ ты ещё жив! Я с лёгкостью могу разрушить тут всё к чертям и лишить тебя твоей жалкой душонки! Грохот. Тарелки с десертами были опрокинуты на пол, а сам прилавок мог уже давно растрескаться от сильных ударов ладоней разрушителя. От огромного напряжения он царапал своими фалангами пальцев деревянную полированную поверхность стола. Нагибаясь к своему съёжившемуся испуганному подчинённому и тяжело дыша, подобно хищному зверю, монстр не двигался и долго молчал, собираясь с мыслями. — Ты немедленно отсюда уходишь. Обратно в анти-пустоту. Без каких-либо возражений, — с паузами проговаривал тот, со всей серьёзностью и строгостью глядя на провинившегося. — Н-но... а к-как же... — К тому же, — продолжил скелет, повысив голос, не давая паучку и слово вставить, — твоя любимая АУ уже и так была обречена. Ты смог здесь наесться сполна. Поздравляю. А теперь не мешайся и дай мне закончить с этой ошибкой. Мальчишка, дав краткий кивок, мигом помчался к порталу, откуда пришёл наставник, и, прежде чем скрыться в проходе, через окна успел увидеть, как часть города покрылась глюками, а некоторые, казалось, совсем непримечательные объекты по типу фонарей, лавочек, кустов и деревьев были наполовину разрушены или исчезли вовсе. Паукообразный помрачнел. Неужели он смог подобное сделать? Точнее, его "истинное я"? Или, может, это всё-таки рук Эррора? Нет, беды были точно в силах кудрявого. Уже сидя на "полу" в пустом пространстве, он с ужасом глазел на свои мозолистые ладошки и не мог представить, что действительно он смог подобное совершить. Тревога вернулась. В ушах начало звенеть; страшные мысли подкрадывались, вновь вгрызаясь в разум и истязая юношу. Неужели это то, о чём Эррор не хотел говорить Дуксу? То, что он хотел от него скрыть? Его подчинённый очень бы хотел наконец узнать правду, но, к сожалению, желание проявлялось только в такие неудачные случаи, когда малец вновь умудрялся провиниться и раздосадовать этим скелета. В такие случаи, когда вопросы неуместны, из-за чего они снова остаются без ответов. Если бы не страх остаться совсем один, то паучок предпочёл бы пока побыть наедине и не встречаться сейчас с разгневанным глючным. Не успели взбрести в его бедную головушку и эти беспокойные вещи, как совсем скоро тот заметил возвращающегося разрушителя с до сих пор скверным настроем, который явно не предвещал ничего хорошего...