Gerçeğin ruhu

Одним дождливым днём, спустя пару дней после разговора с Падишахом, Айше гуляла по саду, задумчиво минуя зелёные аллеи и яркие цветники с розами, цветущими несмотря на приближение зимы, резко контрастирующие с атмосферой Топкапы в эти дни. На душе царила страшная неразбериха, потому несмотря на погоду мать наследника стремилась почаще покидать дворец, когда не было возможности провести время с детьми. Гнетущая тишина и тёмные наряды, отсутствие ярких вещей, не привычная тишина даже в гареме, где всегда был слышен весёлый гомон девиц, настолько давили на Айше, что она просто не знала, как спастись от этого. Да ещё "задание", ради которого Мурад вернул её в этот дворец! Неужели он считал, что для убийства его всемогущей матери нет лучшей кандидатуры, нежели мать его детей? Впрочем, оказалось, что дети Айше таки не единственные живущие дети Мурада,— однажды прогуливаясь по веранде, султанша встретила молодую женщину в довольно богатой накидке и со свитой, а рядом с ней была маленькая девочка, удивительно похожая на Падишаха. Позже Нарин выяснила, что фаворитку зовут Рабия-хатун, около трёх лет назад она однажды провела ночь с Падишахом и была вскоре выслана из дворца, видимо в то время Султан твёрдо решил отказаться от дальнейшего появления детей, которым по его мнению не суждено было жить, но позже девушку вернули из-за беременности, после чего фаворитка разродилась дочерью Сафие. Айше против воли рассмеялась — даже давая имя собственной дочери Мурад избрал такое, что наверняка привело его мать в неистовое состояние. Ревности к наложнице она не испытала. Даже если бы она открыто признала, что у неё остались чувства к отцу своих детей, та женщина была настолько тихой и незаметной, что вряд ли составила бы какую-то конкуренцию, да и наследника — возможного конкурента для Ахмеда – не родила. Зная состояние Султана, сомнительно, что у него появятся другие сыновья. Вот-вот век Мурада подойдёт к концу и наступит век Ахмеда. Айше до сих пор не знала, что чувствует по этому поводу, настолько противоречивы были чувства к Султану. Удивительно, но несмотря на какой-то страх к Мураду, втайне испытанный ею, султанша понимала, что как раз при нём они все в относительной безопасности. А что будет потом? Не придётся ли ей пережить куда худшие испытания, нежели в своё время Кёсем пережила с Сафие? В юные годы Хасеки достаточно времени провела при Валиде Султан, потому неоднократно становилась свидетельницей многочисленных жалоб Махпейкер на коварную злодейку Сафие-султан, что по совместительству приходилась её детям прабабкой. Каких только подлостей не делала Сафие и нынешней Валиде Султан, и почившему давно Султану Ахмеду, и собственным правнукам, и всё чтобы получить власть, посадить на трон другого своего сына, которого тайно вывезла из дворца, дабы спасти от неминуемой гибели. Айше признавала, что та султанша могла быть не очень хорошим человеком, однако нельзя было поспорить с тем, что Кёсем-султан давно перешла все границы, и её грехи значительно перевешивают грехи ненавистной ей женщины. Насколько она помнила из рассказов, другая женщина совершала многие подлости ради собственного сына, Кёсем же решила отравить Мурада — по крайней мере, он был в этом уверен. — Султанша, может нам вернуться обратно во дворец? – вмешалась наконец Нарин, решившись заговорить. Женщина зябко поёжилась, выше натягивая накидку и пряча под неё руки.– Холодает, и дождь продолжается. – Дождь только слегка моросит, а вот последние пару дней действительно лил, Нарин,– Айше усмехнулась,– надо же, стоило мне сюда приехать, так не выдалось ни одного ясного дня. Или просто этот мрачный дворец отталкивает от себя всё хорошее? –Что вы такое говорите, султанша? Вдруг кто-то услышит? – волновалась Нарин. Айше согласилась с опасениями верной пейк, потому стала говорить куда тише, однако продолжила: – Валиде Султан ненавидит Султана Мурада, Султан Мурад ненавидит Валиде Султан, думает, что она его травит, Атике-султан много лет ненавидит мать, за брата переживает, но какая-то часть её тоже ненавидит Султана из-за казни Шехзаде Ибрагима, хотя она считает, что именно мать виновата во всех бедах. О том, что Мурад ненавидит меня, как и я не знаю, что думать и чувствовать, я уже молчу. Если бы не мои дети, бежала бы отсюда, не оглядываясь!– брюнетка заговорила тише.— В чём-то Мурад прав: Кёсем-султан, как хищник, только и ждёт, пока он погибнет, чтобы манипулировать моим сыном Ахмедом, как манипулировала Мурадом, пока он не стал достаточно сильным, чтобы отобрать её титул регента. Думаешь, она не уберет меня, если почувствует какую-то угрозу от моего имени? – Султанша, с Кёсем-султан и правда нужно быть осторожнее, говорят, она очень изменилась, сердце у неё совсем застыло,– шёпотом поведала Нарин своей госпоже.– Даже дочери против неё ополчились, не пишут, приехать не желают, а Атике-султан вовсе открыто презирает. Одна наложница слышала, как султанша сказала матери, что не осталось теперь никого, кто её бы любил, кроме людей, не знающих какая она змея. Говорила, что Кёсем-султан довела Султана Мурада до такого состояния, что он вынужден был убить братьев. – А теперь она захочет сделать марионеткой моего сына Ахмеда,— уверенно заговорила Хасеки.– Мы не можем этого позволить, Нарин. Нас ждут очень тяжёлые времена. Меня беспокоит другое... Нет ли у неё запасного варианта? Какой-то наложницы Мурада, где-то без его ведома родившей сына? – Или султанша могла позаботиться, чтобы к кому-то из сыновей ещё до казни попала наложница, которая и родит запасного наследника,– понимающе кивнула Нарин.– Я завербовала в гареме евнуха и пару опытных сплетниц, султанша. Я сама попытаюсь узнать осторожно, нет ли запасного наследника, но... – В таком случае она тщательно его спрятала и не позволит кому-то добраться. Пока Валиде Султан надеется на Ахмеда, пусть так будет дальше, будем надеяться, что мой сын и вправду единственный наследник. Ведь только надеяться нам и остаётся... Девушка подняла взгляд и в какой-то момент встретилась взглядом с Султаном, который стоял на балконе, опираясь на палку для ходьбы. Как сильно сдал совсем ещё молодой, не так давно крепкий и невероятно сильный мужчина всего за несколько лет! Несмотря на все обиды, сомнения, страхи, наполнявшие неспокойный разум султанши, когда она начинала думать про отца своих детей, в душе поднялась стена сочувствия, жалости, как сложилась судьба человека, у которого был потенциал и ум стать великолепным правителем! А ещё подняло голову чувство которое очень давно привыкло прятать голову в песок, настолько смешавшись с другими – одно другого сложнее,– что не удавалось ощутить его на полную. Неужели она до сих пор любила Мурада? Султанша не без иронии подумала, что вероятно окончательно сошла с ума. Впрочем, тогда у них с Мурадом появится по крайней мере одна общая черта, не считая совместных детей.

***

Однажды днём, спустя несколько дней после того самого случая в саду, Айше около часа сидела в покоях с рукоделием, на деле совершенно не продвинувшись ни на один стежок, изучая знакомую мозаику на стенах. Помнится, впервые переехав в эти покои, в ней было столько жизни, детского задора, что она могла и впрямь часами смотреть на мозаику, видя в причудливых изгибах цветных линий на плитках разные сказочные образы, позже используя их, чтобы рассказать своим детям. Сколько таких историй слышали Ахмед и Ханзаде в свои первые годы, когда она укладывала их рядом с собой в постель, рассказывала истории и пела колыбельные, пока их глаза не слипались от усталости? Не сосчитать. А сколько раз к ним присоединялся сам Султан! Вероятно, в последний год их взаимодействия, как пары, если можно было так назвать тот период, скажи она ему подобную глупость, он посмеялся бы над ней не без жестокости, счёл глупой, недостойной внимания, но тогда ему нравились её истории, нравилось, когда она была весёлой и непосредственной, он мог часами слушать её игру на арфе, перебирать густые волосы между своих пальцев, целовать до умопомрачения. Невозможно определить, когда же окончательно исчез человек, приходивший к ней в комнату глубокой ночью, чтобы подержать за руку? Мурад больше не был тем человеком: он успел неоднократно ей доказать, что всё оказалось не более чем миражом, где она годами терялась, витая в розовых облаках своих мечтаний. Но разве всё было ложью? Но один человек не может так тщательно притвориться! Приняв решение, которое сама же могла назвать определённо безумным, девушка вскочила с тахты, бросив рукоделие на пол, и направилась прямиком к покоям Падишаха. Пропустили её без проблем. Но вот хозяин опочивальни определённо удивился визиту. – Что ты здесь делаешь? Действительно, что она здесь делает? Неужели хотела вновь выслушать обвинения, почувствовать на себе его презрительный взгляд? Бежать! Придумать отговорку, какой-то повод, связанный с детьми, и поскорее уйти в безопасность своей комнаты. Нет уж! Время трусости прошло! Она больше не была таким человеком! Айше решительно подняла подборок, мысленно крича о собственном безумии: – Пришла составить вам компанию.