Стигматы преступлений

Было ли это верным решением, он не знал, но четко осознавал — другу нечего работать с Абстерго. В погоне за лучшей жизнью, люди способны на многое: на кражу, на убийство, на обман. И это только начало. Когда власть развязывает руки и надевает иллюзорную корону, то продуманным механизмом, в который раз, срываются замки, а мир брезжит новой трагедией. Одна маленькая трагедия загубленной души или тысячи трагедий. Саймон точно не мог знать, является ли это на самом деле артефакт Ису или простая легенда, а поиски не имеют начала и конца. Хэтэуэй переместился на диван и разложил свои пожитки на низком столике, разглядывая задорого приобретенный экземпляр. После того, как Генри Грин и Иви Фрай уехали в Индию, про ученого мало что известно, дальнейшая его жизнь не особо интересовала «Абстерго», но эти записи вряд ли появились просто так. Если это ещё одна Частица, то следовало удостовериться, что это именно она. Для поднятия вопроса и списания средств нужны были доказательства, а из них лишь потрепанная временем книжка. Впрочем, если нет смысла, то она неплохо пополнит его коллекцию. — Ну что? — рядом сел Деваш, сгорбившись, любопытно стреляя глазами. — Я только начал, — усмехнулся Саймон Хэтэуэй и вытер пот с лица, а после вытянул из маленького кармана блокнот и ручку. Нужно было расшифровать текст, сопоставить все факты и отследить дальнейшее передвижение Генри Грина и Иви Фрай. Книга-мемуар была датирована, но последние цифры уже давно стерлись. — Здесь часть текста, кажется, написана на санскрите, — он перелиснул страницу, указав пальцем на одну из надписей. — Да, точно могу сказать, это санскрит, — важно закивал Деваш. — Кажется, даже ведийский санскрит. Еще до нашей эры его использовали для гимнов, песнопений, ритуальных формул. Если помнишь, я одно время изучал древние языки, но не сложилось как-то. Правда, знаю одного хорошего специалиста. — Тот, который хотел её украсть? — со смешком спросил Хэтэуэй и зевнул. В жару ему постоянно хотелось спать и воды, поэтому, попросив Деваша приготовить ему чай, снова сосредоточился на работе, записывая незначительные детали, которые могли сыграть свою существенную роль. — Нет, не тот, — наигранно насупился Деваш, и показательно громко поставил чашку на стол, сделав пару шагов назад. — Его не интересуют мирские заботы и материальные ценности, он больше по духовной части. — Спасибо, — отсалютовав чашкой, Саймон сделал глоток и поставил назад. Ему нужно было сделать несколько фото и если ничего не получится с человеком здесь, то следовало отправить Закарию. Но для последнего должна существовать четкая цель, а важность этой находки ещё не доказана. Он задумчиво постучал ручкой по блокноту и сделал ещё несколько фотографий, откинув смартфон на другой конец дивана. — Так, где можно найти специалиста? Он далеко живёт? — Да, немного далековато, — нахмурился Деваш, и постучал указательным пальцем по губе. — У меня, знаешь, дела есть, и я не смогу тебе помочь его найти, разве что на карте показать. — Ну, хотя бы так, — пожал плечами Хэтэуэй. — Его можно найти возле гробницы Хумаюна, это в центре. Но есть одна проблемка, — Деваш выразительно сделал выражение лица «упс», несколько виновато посмотрев на Саймона. — Он любит прятаться от людей, которые ему по каким-то причинам не нравятся. Может быть походка, взгляд, одежда, прическа, цвет глаз или волос, в общем, причин море, — с каждым более вдохновенным словом друга, Хэтэуэй мрачнел. Не проще рискнуть и поручить Закарию, который если не справиться сам, так точно найдет нужного специалиста без этих особенностей. — Я бы предпочел с ним не встречаться, но, с другой стороны, надеюсь, что мне повезет и не придётся исследовать всю гробницу. Оптимизм Саймона Хэтэуэя медленно таял под жарким индийским солнцем. В стране контрастов и несколько иных порядков ему приходилось несколько сложней, особенно резко чувствовались связанные руки, будто прочные жгуты оплели руки по локти. Совсем странные ощущения, точно совершенно лишний. И дело не в стране, а в этой громадной истории, которая стоит за именем Генри Грина и индийских ассасинов. Тамплиер быстро ввел адрес гробницы, рассматривая её со всех сторон на экране. — Наша достопримечательность, — гордо сказал Деваш. Саймон Хэтэуэй кивнул, мол, посмотрим, и задумчиво провел пальцем по экрану. Его определённо заинтересовал этот человек и его примечательный выбор собеседника. Надеяться на лучшее, но сомнения прочно засели в мозгу, какая-то смутная догадка вертелась, словно волчок со стороны в сторону и поймать её было очень сложно, однако необходимо. Деваш не мог скрыть своего возбуждения внезапной догадкой, но ему были неведомы все нюансы, и то, что так взволновало его друга тоже. Но ему не безразличны тайны, связанные с историей и прошлым. Хотя Деваш и оставил все на потом, обретя себя в небольшом магазинчике старых и новых вещей, каждая вещь была ему дорога, о них он знал все, что не сказать о дневнике. Он наделся — проблем не будет. Они с Саймоном столько пережили в Кембридже… — Мне нужно идти, — резко подорвался Хэтэуэй. Блокнот скользнул вниз, но Саймон даже не посмотрел туда, лишь потом механически сложил все вещи, плотно утрамбовав рюкзак. — Некоторые вещи я оставлю у тебя, мне нужно быть налегке, — решил он, смутно предполагая, что может его поджидать там, в гробнице. Ушло на дорогу много времени. Огромное количество машин, людей, улиц стали препятствием на пути к гробнице. Саймон отдал таксисту его законную плату ещё в начале, наслушавшись массу предупреждений от Деваша, и старался очень осторожно вести себя в толпе. Был высокий риск остаться без денег и смартфона, а ещё без карты и дневника. Сойдя на одной из улиц, Саймон спрятался в тени, выкроив себе пару минут на отдых. Жизнь здесь кипела, и намного отличалась от привычных для него мест, везде валялся мусор, это были бутылки, бумажки, много этикеток, стаканчиков и тряпок, также встречалось много интересных базарных точек, с разным количеством товара, который пестрил разнообразием, и иногда отнюдь не новизной. Он, проследив за огромным парнокопытным животным, едва не отпрыгнул, когда к нему подкрался человек типичной индийской внешности. Единственное, что понял Саймон Хэтэуэй, с ним хотели познакомиться или, скорее всего, что-то продать, и даже многие, хотя особенное внимание здесь перепадало белым женщинам. В какой-то момент он почувствовал себя обезьянкой, поэтому, нырнув в переулок, старался обходить большое скопление людей с неугасаемым энтузиазмом. Гробница Хумаюна находилась посреди парка, Саймон замер, закрываясь рукой от слепящего солнца. Мавзолей завораживал уже издалека, стены из розового песчаника и белого мрамора мерещились дивным миражом под палящим солнцем, как и высокие пальмы по углам. Живописное место напоминало давние времена, история пропитала каждый дюйм здешнего воздуха, а гробница, как жемчужина взирала на город, лениво разглядывая сквозь зелёный горизонт Дели. Восьмиугольное здание, увенчанное огромным двойным куполом в форме полусферы, заворожило профессора истории сразу, и даже смог не мог испортить картину. — А когда строилась эта гробница? — На протяжении восьми лет, начиная с 1562 года, — на вопрос первым среагировал Саймон, отчеканив ответ почти на автомате, а после, тяжело вздохнув, потер лицо. — Извините, я профессор истории, — сознался он случайным американским туристам, и быстрым шагом пересек огромные ворота. Медлительность ничего не определит, к тому же на горизонте собирались грозовые облака, и Хэтэуэй хотел быстрее покончить с этим. К главному входу он не пошёл, лишь делано лениво осмотрел прилегающую территорию, заметив скрюченную фигуру на верхнем ярусе гробницы, но та быстро исчезла, словно растворилась в мираже. Хэтэуэй почувствовал чей-то взгляд, но кроме туристов и торгашей никого рядом не было. Восемнадцать арок с каждой стороны призывали пройтись рядом, но Саймон не рискнул зайти внутрь и решил сделать обход здания, рассмотрев его со всех сторон. В садах было много нищих, но никто из них не подошёл к нему, все точно затаились и приглядывались. И все же после очередного круга, когда на него обратили внимание местные представители власти, Саймону пришлось изобразить восторг, прошептать благодарность на арабском языке, и скрыться в одном из выставочных залов. Каждый сантиметр пропитан величественностью и индийским духом, каждая трещина и письмена оживали в вихре истории, с надеждой передать весь дух и ужас, которым здесь навеки застыла смерть. Он снова почувствовал взгляд и, резко обернувшись, заметил край светлой одежи, мелькнувшей точно белый призрак среди темноты. Он последовал за неизвестным. Было непросто искать того, кого ни разу не видел. Вершина гробницы, именно там, а среди арок затаился монах. Саймону не составило труда забраться, легко оттолкнувшись стопой, он зацепился руками и подтянулся, тут же скрывшись за колонной. Рюкзак слегка оттягивал плечи. — Зачем вы здесь? — сухо спросил старик, облаченный в белое, и с коротко подстриженными седыми волосами и строгими темными глазами, которые частично закрывали густые сероватые брови. Никаких ярких деталей или прочего, лишь пару ниток бус на шее. Длинное одеяние закрывало босые ноги и оголяло до локтя старческие руки, на одной руке не было пальца. — Мне сказали, что вы можете помочь с переводом, — Саймон Хэтэуэй покорно сообщил мужчине, слегка склонив голову в смирении. — Кто сказал? — нахмурился монах, отчего стал ещё грознее и недовольнее. — Не знаю, слухами земля полниться, — усмехнулся Хэтэуэй, тут же выпрямившись, сложив руки на груди. — Значит, не скажешь, — резюмировал индийский монах, покачав головой. — Ты мне не нравишься, тамплиер. Саймон Хэтэуэй сглотнул и застыл, казалось, что каждый мускул гудит, а тело готово реагировать. «Опасность» мигает табличка перед глазами, и он поджал губы, упрямо, глядя на монаха. Что именно могло его выдать? — Ты мне не нравишься, но что-то в тебе любопытное есть. Не напрягайся, тамплиер, нападать я не буду, слишком стар и немощен, да и давно ушёл из братства, — усмешка на тонких, словно исполосанных ножом губах совпала с раскатом грома, но Хэтэуэй не сдвинулся с места. Мелкий дождь осыпал гробницу, прибив к земле пыль и грязь, и если Саймон скрылся под аркой, то старик не обращал внимания на холодные капли. — Снова Частицы Эдема, вечные поиски и борьба за власть, но так ли это? С этим ли ты пришел? — Мне это неизвестно, я лишь ищу ответы на свои вопросы, — почти равнодушно пожал плечами Саймон. В голове гудело от ветра, и он отлично понимал, что теперь покоя не будет, если в Индии есть ассасины, а тамплиер в этом не сомневался, то за ним начнется настоящая охота. И без средств и возможностей компании ему не раскрыть тайну, но странное ощущение, словно что-то неловко ворочается в груди, и не желало покидать своего законного места. Неизвестно скрывается ли за этими письменами разгадка, или Генри Грин ошибся. — Дайте посмотреть, — слегка надломленным голосом приказал старик, и сел на пол, подставив лицо ветру и дождю. Саймон вытянул пару листочков, начало, которое предусмотрительно переписал и упаковал в файл. — Древние письмена, очень древние, — сосредоточено хмурился монах. — Ведийский санскрит?  — Новая кровавая нить приведет вас всех к смерти, — пробормотал монах, и откинул от себя листы. — Я не буду это переводить, тамплиер! — Саймон хотел уже возмутиться, особенно этим пренебрежительным «тамплиер», но передумал и тяжело вздохнул. Старик был настроен вполне решительно. — Без проблем, — поднял руки Саймон, и забрал листы, спрятав их в рюкзак. Гроза набирала обороты, косой дождь заставил мокрую футболку неприятно липнуть к телу. — Благодарю, — скромно отчеканил он, чувствуя нарастающую панику, которая подобно лавине охватывала тело, пытаясь сбросить со скалы. Хэтэуэй спрыгнул вниз, с легкостью сгруппировавшись, но намокший мрамор скользил, и, едва выровняв дыхание, уцепился в колону, до боли сжав ладонь. Потом короткими перебежками, избегая всевидящего взора охраны, спустился вниз. Ассасины были поблизости, по крайней мере, так предсказывала кровавая печать на листе, которую оставил монах. Символ ассасинов блестел влажным красным отпечатком, словно предупреждение, что если даже он не член братства, то за ним всегда приглядывают остальные братья, а явление тамплиера подобно акту вторжения. Он услышал шаги. Прямо над ним.

***

В низком здании песочного оттенка, прижавшись плечом к стенке, осматривая всех собравшихся, Уильям Майлс ждал последних, а именно Лейлу Хассан, которая должна была придти с минуты на минуту. Она явилась через десять минут, никак не прокомментировав данный инцидент — столь длительную задержку. Что Лейла делала на пустынных улицах спящего Дели, осталось на мистера Майлса загадкой, впрочем, он намерен её расспросить подробней. Сейчас неприятностей следовало опасаться, не привлекать внимания и раствориться среди ночи. На вечно гудящие улицы Индии упала ночь, и тишина была разбавлена лишь далекими голосами со стороны отелей и примечательных мест для туристов. Здесь же, на улицах точно паутина, где нищета проросла всеми известными сорняками, они нашли временное пристанище. Спрятанное в самой гуще района здание иногда лениво привлекало чей-то взгляд, но ничем примечательным окна, затянутые старыми покрывалами, не отличались. Никого не интересовало, почему люди живут в столь плохи условиях, впрочем тысячи почти бродячих людей тоже мало волновали. Лейла Хассан упала на тонкий матрас, едва поморщившись, и принялась внимательно слушать, иногда поглядывая на других членов братства, особенно тихо, в стороне, сливаясь с темнотой, стояли индийские ассасины. Молчаливые и покорные стражи своей страны, по крайней мере, именно такими она их видела, не придав вниманию их внешний вид и несколько измененные клинки. Её больше интересовало, что именно случилось, раз пришлось экстренно покинуть базу и отправиться в далекий путь. — Продолжим, — кивнул Уильям. — Поступила информация, что тамплиеры вышли на поиски ещё одной частицы. — Какой на этот раз? — несколько лениво потянула она, наслышана о постоянных поисках артефактах древней цивилизации. Одними из них Лейла уже занималась, не понимая почему должна заниматься и этими. Неужели что-то настолько важное вспыхнуло, как индийский алмаз на короне королевы Великобритании? — Трудно сказать, но это связанно с индийским пантеоном богов, а именно Вишну и Шиву. Одни мой знакомый считает, что это щит. Могущественный предмет, который даст тамплиерам совершенную защиту, — он повысил голос, и в полной тишине тон казался зловещим и пророчащим. — И естественно, этого допустить нельзя? — саркастически поинтересовалась она, упрямо смотря на Майлса, и поморщила нос, бросая недоуменные взгляды на членов индийского братства. Чем тогда занимаются они, если им нужно лететь несколько часов, скрываться от камер и агентов Абстерго, пересекая границы, чтобы что? Помочь тем, кому помощь не нужна? Зудящая до боли реальность, когда неизбежность откроет двери и четко заговорит сухим протокольным электронным голосом, созданной Абстерго, для быстрого автоматического ответа. — Индийскому братству нужна наша помощь. Они еще не пересекались с Абстерго напрямую. — Хорошо, — нехотя согласилась она. Ей нужно было действовать, иногда Лейле казалось, что руки жжёт огнем от медлительности. Внутренний огонь заставлял работать здесь и сейчас, гонясь за призрачным шлейфом, который виднелся, только с помощью орлиного зрения — И что нам нужно сделать? — подобралась Лейла. Пора.