И вспыхнет пламя. Зима пришла

Родной и привычный двор Винтерфелла. Кажется, что всё здесь было на своих местах. Так всегда случается, когда ты после долгой дороги возвращаешься домой. Не замечаешь с первого взгляда изменения, но стоит лишь немного присмотреться и вот уже знакомые стены не кажутся такими знакомыми. Привычного белоснежного покрова не было. Двор погрузился в настоящее месиво из грязи. Очевидно, ночью прошёл дождь, так как в воздухе стоял запах свежей травы и прибитой пыли. Небо казалось голубым, а не тёмно-серым. Солнце радовало своими яркими лучами, непривычно тёплыми для Севера. Оно быстро подсушивало лужи, а грязь за считанные минуты застывала в причудливых формах. Несмотря на солнцепёк, как таковой жары мужчина не чувствовал. Воздух всё равно оставался прохладным, а ветер приятно обдувал кожу и наполнял лёгкие свежим запахом. Было в окружении что-то ещё, совсем незнакомое. Люди. Он оглядывался вокруг и не мог узнать никого. Все бегали туда-сюда, будто и не замечая своего короля. Чем больше парень смотрел, тем больше он подмечал. Винтерфелл не просто работал в привычном режиме, он строился. То тут, то там раздавались стуки и крики. Кто-то тащил телегу с камнями, кто-то нёс древесину. Кузница вся искрилась, замковые кухни гудели. Глаза разбегались в разные стороны от такой суеты. Только Джон зацепился взглядом за одного рабочего, тут же внимание привлекла быстро идущая служанка с корзиной полной куриных яиц. Людей было много, но никто никому не мешал. Все работали по налаженному механизму, как будто занимались этим не первый день. — Так нечестно! У тебя стальной меч! А у меня деревянный! — раздался звонкий детский голос. Посторонние шумы вылетели из головы и Джон обратил внимание на ту часть двора, где разворачивалась небольшая ссора между двумя мальчиками. Один, очевидно старший, стоял с вытянутой рукой, в которой держал настоящий меч и направлял его на мальчика поменьше. Тот сидел в грязи, явно не волнуясь о том, что все его одежды выглядели, мягко говоря ужасно, руки и лицо запачканы. Рядом валялся сломанный деревянный меч. — Ты ещё не дорос до настоящей стали! Вставай! И вытри слёзы! — скомандовал старший мальчик. На вид ему было около тринадцати лет. Высокий, худощавый, с тёмными волосами до плеч. Он держался гордо и вёл себя довольно строго по отношению к младшему мальчику. Джон сделал предположение, что они братья. Мальчик, что сидел в грязи ловко подскочил и встал на ноги. Теперь парень видел большую разницу в их росте. Младшему было не больше шести-семи лет, но даже для своего возраста он выглядел крепким. Полные щёки и яркий розовый румянец на них, каштановые волосы, находившиеся в полном беспорядке, и глубокие серо-голубые глаза. Он насупился и опустил голову вниз. Их перепалке не суждено было продолжиться, так как во двор спустился мейстер. Джон снова не узнал этого человека, но судя по одеждам и многочисленным цепям он занимал именно пост мейстера. Мужчина среднего возраста и с огромной лысиной на полголовы. Он прикрыл лицо руками, увидев младшего мальчика в таком виде. — Брандон! — мейстер всплеснул руками. — Мне снова придётся вас наказать, маленький принц. — Мальчик нахмурился ещё больше, но Джона только позабавило его лицо. Так и хотелось ухватить Брана за щёчки и потрепать в разные стороны. — Это всё он! — мальчик ткнул пальцем в старшего брата, но тот даже не отреагировал. Он спокойно отряхнул свой чёрный дублет и засунул меч в ножны. — Ваш отец просил передать, что будет ждать вас на выезде из Зимнего городка, мой принц, — мейстер почтительно склонился перед худощавым мальчиком. Не сказав ни слова, старший брат развернулся и пошёл куда-то в сторону конюшен. — Почему ему можно с папой на охоту, а мне нет? Почему он вообще всегда с отцом? — Брандон пнул грязь носком и та отлетела на несколько шагов, угодив какому-то слуге по ноге. — Он же будущий король и ему следует многому научиться. А вы ещё слишком малы для охоты, потерпите ещё немного. — Мальчика такой ответ не устроил, он набычился ещё больше и его лицо совсем раскраснелось. Но гнев быстро отпустил его и на смену пришла какая-то очень больная печаль. — Когда приедет мама? — На этом вопросе Джон подошёл к разыгрываемой сцене немного ближе. Он только сейчас начал видеть в Брандоне самого себя, и в голове щёлкнула мысль — быть может он видит будущее? Мейстер виновато опустил глаза. — Уверен, что скоро. Но мы можем написать ей письмо, хотите? Вам стоит больше практиковаться в правописании. Думаю, ваша матушка оценит старания. — Мальчика предложение мужчины не заинтересовало. — Может она не любит нас? Или папу? Поэтому не хочет приезжать? — голос Брандона пропитался безутешной печалью и тоской. Джон не понимал, что же здесь происходит. Если это его сыновья, то почему Джессамина не находится в Винтерфелле? Она оставила его? По каким причинам? — Она вас очень любит, маленький принц. Пойдёмте же, приведём вас в порядок, а после займёмся чтением. Джону хотелось узнать больше и он направился следом за мейстером и принцем, но картинка в голове начала тускнеть и расплываться, пока и вовсе не превратилась в чёрное пятно. Король распахнул глаза и часто заморгал, привыкая к утреннему полумраку. Он резко поднялся и принял сидячее положение. Приятно, что сегодня ему не приходилось убивать мать во сне, но всё равно увиденное оставило в памяти грустный отпечаток. Печальные глаза Брандона прочно въелись в его голову и мысли начали сплетаться в огромный узёл вопросов. Позади послышалось копошение и вскоре к его спине прильнула Джессамина. Она ласково положила руку на его широкое плечо. Её объятия быстро согревали, а в местах соприкосновения их обнажённых тел парень даже чувствовал легкое жжение. Он не знал почему, но в объятиях супруги он тут же успокаивался. Девушка несла в себе некую теплоту, такую приятную и уже полюбившуюся. Вечера стали для него самым любимым временем суток, когда все дела растворялись в суматохе дня, а в комнате неизменно ждала Джессамина. Видев её, король видел дом. Тот, в котором всегда царило спокойствие, умиротворение и уют. Они могли спокойно поговорить и поделиться чем-то новым друг с другом, а потом запутаться в толстых меховых шкурах и наполнить комнату томными вздохами. Всё шло размеренно, возможно даже идеально. Настолько идеально, что Джону иногда казалось, будто он пребывает во сне. Так он и представлял свою жизнь. Днём — королевство, вечером — семья, а ночью — только любимая женщина. Однако о любви ещё было рано петь, прошло не так много времени с их скромной свадьбы. Но очередной день был подобен шагу, пусть и маленькому, но он приближал их обоих к той гармонии, что теплилась в сердцах. — Дурной сон? — прошептала девушка. Её золотистые волосы, словно плющи, обвили руку Джона. Он слегка повернул голову и коснулся её мягкой щеки. — Нет. Немного… странный, — он точно не знал, как описать увиденное, да и не особо хотел кому-либо рассказывать. Если ему снилось будущее, то его лучше оставлять под замком, чтобы ничего не испортить. Близость Джессамины манила его. Король опустил голову немного ниже и коснулся её тёплых губ. Утром девушка всегда была такой привлекательной. Сонное лицо, запутанные волосы, естественный румянец и обнажённое тело. Иногда у Джона мелькали мысли забыться на один день, закрыться в комнате и просто держать Джессамину в своих объятиях. Он уже успел к ней привязаться и ему с трудом вспоминались те ночи, что он провёл в одиночестве. Девушка оторвалась от губ мужа и мило улыбнулась. — Я бы хотела кое о чём попросить, — неуверенно начала девушка, и только получив одобрительный кивок мужа, продолжила: — сегодня мне бы хотелось посетить Зимний городок. Повара приготовят горячую похлебку и напекут побольше хлеба. Морозы всё крепчают и людям становится тяжело жить. Позволь немного им помочь, — её и до того ангельское лицо стало ещё превосходнее, будто засветилось, как солнышко в летний день. Король погладил девушку по волосам и заглянул в глаза цвета осеннего неба. — Ты моя королева и вольна делать всё, что посчитаешь нужным. — Аккуратный поцелуй в лоб и парень отстранился от жены. На улице уже окончательно рассвело и ему хотелось сходить в Богорощу, чтобы произнести молитвы Старым Богам, а после приступить к насущным делам. Король выскользнул из тёплой постели и не спеша стал одеваться, под пристальным и немного обожаемым взглядом Джессамины. Его тело снова закуталось в несколько слоёв одежды и теперь Джон выглядел ещё более крупным и широкоплечим. — Джон, — позвала его девушка, когда он уже открыл дверь. Парень обернулся. — Хорошего тебе дня. — Он кивнул, улыбнулся в последний раз и вышел. Тёплый и любящий Старк тут же исчез и на его смену пришёл суровый и справедливый правитель. Джон был немного рад выбраться из душноватой комнаты, в которой всю ночь горел очаг, и наконец-то вдохнуть любимую морозную свежесть, от которой сводило все внутренности. Если когда-то зима отступит, то он искренне будет скучать по снежным дням, пусть и таким жутко холодным. — Доброе утро, мой король, — раздался голос справа и Старк дёрнулся. Арья даже в своём преклонном возрасте оставалась тихой и незаметной. Она любила появляться внезапно, часто пугая остальных. — Доброе, миледи, — женщина фыркнула, услышав нелюбимое «миледи». Кажется, только после смерти она перестанет слышать это в свою сторону. Джон усмехнулся её реакции. — У вас хорошее настроение, Ваше величество. После свадьбы ты чаще заулыбался. Что она такого с тобой делает? — Их разговор из официального перетёк в более интимный. Король остановился и подавил вырывающийся смешок. Его лицо нахмурилось. — Бабушка, я тебя очень люблю, но при всём уважении не буду обсуждать с тобой то, что происходит за дверями нашей спальни. — Боги, помилуйте! Я бы и сама такого не выдержала! — Они оба засмеялись, но быстро собрались, поняв, что могут привлечь слишком много внимания. — Я наведаюсь в Богорощу, а после хочу видеть вас, миледи и своего десницу у себя в кабинете. — Он с лёгкостью мог переключать эмоции и от смеха, прозвучавшего секунду назад, не осталось и следа. Снова он тот король, который мог внушить страх, который одним ударом кулака мог усмирить бравых северных лордов. Он стал таким далеко не сразу. Но холодный край и строгое воспитание обтесали его мягкость и заострили нужные углы. Богороща встретила своего короля глухим молчанием, не было слышно даже шелеста листвы, будто это место ветер обходил стороной. Парень опустился на колени и склонил голову перед Старыми Богами. Перестаньте терзать меня ожиданием. Мои руки просятся взять сталь и вырезать жизнь из холодных смертельных душ. Зачем вы изводите моих людей? Зачем так много забираете? Разве вы не должны помогать нам? Мне страшно. Правильное ли это чувство? Не смерть пугает меня, не то зло, что идёт, а потеря самого себя. Смогу ли я и дальше нести своё бремя? Оправдаю ли надежды своих подданных? Я такую жизнь не выбирал, но она была предначертана мне задолго до рождения. Я служу вашей воле, так помогите же не рухнуть вниз. А если вам нет дела до людских бед, то вы и есть Зло. Тишину разбило громкое карканье чёрного ворона. Он ловко спрыгнул по веткам вниз и приземлился на выступающий камень, слева от Джона. Птица мотнула головой и раскрыла клюв в новом истошном крике. Король перевёл на него взгляд и его прошиб озноб, потому что ворон слишком разумно посмотрел на него. В птичьих чёрных бусинках прослеживались человеческие осознанные нотки. Ворон замер на месте и склонил голову набок, упорно сверля Старка взглядом. Странное ощущение зародилось внутри, будто птица хочет ему что-то сказать. Поднявшись с колен, Джон отряхнул штаны от снега и поспешил к выходу, стараясь не оборачиваться. Ещё не хватало дойти до состояния «разговора с вороной». То ли он себя накрутил, то ли на улице и правда стало морознее, а ветер усилился. Погода шептала людям, предостерегала от опасности. В груди у Джона закололо сердце и дыхание стало прерывистым. Он поскорее пересёк двор и вошёл обратно в замок, спешно направляясь к горнице. Чувство тревоги поселилось в нём давно, но именно сейчас оно затрепетало и стало подавать громкие сигналы. Лорд-десница и леди Старк уже ожидали короля, расположившись на своих излюбленных местах. Парень ворвался в кабинет довольно резко, оставляя после себя снежный шлейф. Его плащ искрился от мороза, а волосы буквально примёрзли друг к другу. Заняв центральный стул, Старк сомкнул руки в замок и пробежался глазами по Арье и Джону. — Есть вести из Ночного Дозора? — сейчас это было первое, что волновало короля. Лорд-командующий написал лишь один раз, как только они с отрядом добрались до Восточного Дозора, и с тех пор ни один ворон не пролетал над Винтерфеллом. — Нет, Ваше величество. Если вы желаете, можем написать Лорду-командующему, — предложил десница, но в ответ получил отрицательное покачивание головой. Король обладал большим терпением и понимал, что если отец не пишет, значит ничего не происходит. Или они все мертвы, а ледяная армия в нескольких днях от Винтерфелла. — Я чувствую их. Чувствую всё сильнее. — Джон сглотнул. — Я хочу, чтобы сегодня же вы, лорд-десница, разослали воронов во все северные крепости. Армия должна быть во всеоружии. У нас не будет времени на сборы, когда они придут. Каждый, — это слово он выделил особо чётко, — северный лорд должен отчитаться передо мной о количестве людей, способных сражаться. А также насколько хорошо они вооружены, есть ли недостаток в драконьем стекле. И по первому зову все должны немедленно выдвинуться в путь. — Король прокашлялся. — Не пора ли нам начать эвакуацию стариков, женщин и детей? — задала вопрос Арья. — Да. Мы не можем больше рисковать их жизнями и тянуть время. Но и отправить подданных в неизвестном направлении нельзя. Напишем королеве и попросим Семь Королевств предоставить людям временное убежище. Я займусь этим. Следует ещё поздравить моего брата. Думаю, свадьба уже состоялась. Да даруют Боги ему с его супругой счастливой и долгой жизни. — Джон откинулся на спинку стула. — На этом всё. Леди Арья, попрошу вас наведаться в Зимний городок и проверить, как там королева, может ей нужна помощь. Десница, свои задачи вы знаете. — Сегодня их собрание оказалось коротким, но, несомненно, важным. Король поднялся со стула и обошёл стол по кругу. Опёршись о столешницу ладонями, он прикрыл глаза. Грудь снова сдавил холод. Он был не таким приятным, как утром. Скорее скользким и удушающим. — Ка-а-а-а-ар, — сердце провалилось вниз от резкого возгласы ворона, что приземлился прямо на открытое окно. Снова он смотрел на него без движений, всё тем же разумным взглядом. Перед глазами закружились вереницы картинок: первый снег, выпавший в столице, приезд в Винтерфелл, встреча с отцом, первая поездка на Стену, объятия матери, свадьба, золотые волосы супруги, разбросанные по всей постели, темнота, запах крови и пепла, Длинный Коготь, вонзающийся в грудь женщины, яркая вспышка. Голова готова была взорваться. Ты… ты должен… убей её… убей.