И вспыхнет пламя. Зима пришла

Правосудие — это путь к гармонии, а месть — попытка облегчить свою боль.

Сегодняшнее пробуждение стало самым сложным. Выбираться из оков сна совсем не хотелось, тем более что там, в мире грёз, девушке было так спокойно. Её не терзали кошмары, не мучили страшные картинки, сопровождавшиеся отвратительным запахом разлагающихся трупов. Вот уже несколько ночей подряд она видела снег, белые и бескрайние пустыни Дорна, по которым девушка разгуливала босиком. Ступни горели от переохлаждения, а после покалывали, вызывая тем самым только тихий смех. Она была здесь одна, среди высоких дюн и виднеющихся вдалеке Красных гор. Не было зрелища более умиротворённого, ведь побыть в одиночестве, пусть даже и во сне — большая редкость. Но порой эти навеянные девичьи мечты прерывались приятными мужскими прикосновениями. — Принцесса… — шептал ей на ухо ласковый, но в то же время стальной и холодный голос. Девушка закрыла глаза и откинула голову немного назад, чтобы ощутить мимолётный поцелуй на своей шее. От него веяло настоящим морозом, а вокруг бушевала снежная буря. — Принцесса, — снова повторил мужской голос, но теперь он уже не был таким ласковым. Пришлось открыть глаза и к большому разочарованию понять, что больше нет никакой пустыни, нет гор и нет того мужчины, к которому она привязалась за свои недолгие сны. Её плеча кто-то коснулся и снова позвал. Теперь Элия с точностью могла сказать, что это вовсе никакой не мужчина, голос принадлежал девушке. Мартелл поморщилась и потёрла глаза, сбрасывая последние крупицы приятной дрёмы. Над ней нависла одна из служанок и лицо у неё было довольно встревоженное. Но как только Элия окончательно проснулась, девушка просияла в улыбке и сделала книксен. Началась привычная суета. Уже в эту же секунду комнату наводнила остальная прислуга. Одни поспешно прибирались, другие заносили завтрак, третьи готовили наряд для сегодняшнего непростого дня. Мартелл долгое время просто сидела в постели, наблюдая за суматохой. Сегодня она поистине не хотела просыпаться и не хотела вставать с кровати. Да и если говорить искренне, то и принцессой сегодня она быть не желала. Но кому было дело до её капризов? Посмотрев на наряд, она сглотнула. Она ведь могла ещё передумать, поменять решение, смягчить наказание или просто не присутствовать на казни. Но Элия не была той, которая, завидев вдалеке свой страх, убегала от него со всех ног. Её долг обязывал вершить правосудие, наказывать тех, кто посмел поставить под угрозу жизни людей, а также её собственную. Не могла же принцесса подумать, что власть наполнена только хорошими моментами? Так что следовало отбросить все сомнения и сделать то, к чему её обязывал долг, окутавший девушку с самого рождения. — Принцесса, ло… — служанка запнулась, — Кайл ждёт вашей аудиенции за дверью. Мартелл совсем забыла, что приказала Сэнду посетить её утром для особого разговора. Она поспешно выбралась из-под одеяла и накинула на себя шёлковый халат оливкового цвета с золотой оторочкой на рукавах и подоле. Сразу же после этого молодого человека впустили в покои. Он без заминок предстал перед Элией и отвесил поклон. Не обошлось без долгого, очень страстно, похотливого и изучающего взгляда. Пожалуй, из всех мужчин, которых знавала Мартелл, Кайл больше всех пылал к ней нескрываемыми чувствами. И если раньше девушке казалось, что ему нужен лишь её титул и богатства, то теперь она убедилась, что и правда интересна ему, как женщина. — Моя принцесса, — чуть ли не пропел мужчина. Элия припомнила свой сладкий сон, решила зачем-то сравнить голоса, но нет, это определённо был не Сэнд. Его тон всегда был очень тягуч и мягок, как у настоящего змея-искусителя. — Вы хотели меня видеть, — он старался не разрывать зрительного контакта, как и всегда пытался проникнуть взглядом под её одежду, и то что он представлял, вызывало у него довольную улыбку. — Ты сослужил мне хорошую службу, — девушка сделала небольшой шаг навстречу к Сэнду, — время поговорить о награде. — Принцесса никогда не нарушала своих обещаний, и сейчас не собиралась отказываться от сказанных ранее слов. Кайл загадочно опустил глаза, улыбка стала ещё шире. Он в буквальном смысле светился от радости и еле сдерживался, чтобы не засмеяться от своих головокружительных мыслей. — Только будь целомудрен в своих желаниях, — Элия заправила несколько прядей спутанных волос за ухо. Каждое её действие сопровождалось каким-то скрытым сексуальным подтекстом. И было бы странно, смотря на неё, не думать о чём-то очень пошлом. — В том, что я хочу вас, нет никаких сомнений, — будь его воля, он бы уже коснулся девушки, но вместо этого продолжил: — и я безусловно мог попросить вас… — бровь Кайла вздёрнулась вверх, — провести со мной ночь, например. Но знаете ли, принцесса, я предпочитаю предаваться плотским утехам только с теми девушками, которые так же неистово хотят и меня. Что толку от того, что я просто умираю от представления вашего обнажённого тела? Может быть, — Сэнд рискнул сделать шаг, чтобы оказаться ближе к Мартелл, — когда-нибудь, — он пожал плечами. — Я во многом ошибалась насчёт тебя. Ты умеешь приятно удивлять, — Элия заворожённо прикусила губу. — И всё же… чего ты желаешь? — Моё сердце и плоть желают только вас. Позвольте служить вам, принцесса. Даруйте мне должность. — Какую же? — Теперь Мартелл стало поистине интересно. — Позвольте возглавить вашу армию, — сказал он уверенно, так, что не было сомнений — мужчина задумал это давно. Какой толк ему от того, что принцесса дарует ему своё тело? Пусть это так и останется его самым большим и тайным желанием. А дабы осуществить его, ему следует всегда находиться подле своей правительницы и стараться заполучить её любовь и доверие. — Как высоко ты хочешь сразу взлететь, — она оценила его наглость. Самоуверенные люди всегда восхищали её, даже те, кто пробирались к своей цели через жертвы других. — Не все мы рождаемся королями и королевами, разве плохо, что я хочу большего? — Сейчас лицо Сэнда уже не выражало ту похоть, которая была в начале разговора. Он был серьёзен и решителен. Теперь перед ним действительно стояла его принцесса, а не просто девушка с прекрасным телом и сладким голоском. — Нет, в этом нет ничего ужасного. Я хвалю твою настойчивость, и, признаться, восхищена ею. Но ты должен понимать, что то, что ты просишь не может быть подарено, как какой-то сувенир. И твои деяния ничтожно малы для такой должности. Придётся прыгнуть выше своей головы и доказать… нет, не мне, а всем, в особенности моим доблестным солдатам, что ты и только ты достоин зваться Главнокомандующим войска Дорна. — Элия не была глупой и она не желала раздора в своей армии из-за опрометчивого и быстрого решения. Должности никогда не должны дароваться из-за обещаний. Каждое назначение — это лишь заслуга самого человека. Не может кузнец, знающий только техники ковки оружия, стать главным казначеем без должного опыта. Ровно также, как бастард, любивший только развлекаться и бороздить моря, не может в одночасье стать Главнокомандующим войска. Конечно, принцесса постепенно убеждалась в доблести и силе Сэнда, но, как она сказала ранее — доказывать это нужно не ей. — Я услышал вас, моя принцесса, и могу поклясться, что заслужу доверие каждого. И точно не отступлю, ведь служить такому человеку как вы — это верх всех моих желаний. — Лгал он сейчас или нет, было абсолютно неважно. Главное, что он убедил Элию в своей целеустремлённости. — Это бесценные слова для меня. Но прежде, чем ты начнёшь геройствовать, придётся выполнить одно очень важное поручение. Я очень рискую, доверяя тебе, но убеждена, что именно тебе под силу справиться с моим заданием. — Да, Мартелл вызвала Кайла не только для награды. Она уже успела убедиться в его коварстве, хитрости, умении быть незаметным и жестоким. — Тогда приказывайте, принцесса. — Ты немедленно отправишься в путь. Я хочу знать всё о Красной Горе: где он живёт, чем занимается, если ли у него семья, кто ему служит, кто ещё посмел предать меня. И главное — почему он так желает моей смерти. Будь аккуратен, об этом знаем лишь мы с тобой, лорд Эдрик и Тристан. — Девушка проследила, как Сэнд в очередной раз поклонился ей. Кажется, смотря на то, как заблестели его глаза, то такое поручение пришлось ему по вкусу. — Если пожелаете, я могу и голову его принести, — как ни в чём не бывало предложил Кайл. — Нет. Только информация, — строго приказала принцесса. Для начала нужно было выяснить причину такой ненависти к ней, а уже потом решать, что с этим делать. Если же всё-таки дело не обойдётся без крови, то голову она снесёт с предателя самолично. Получив особое распоряжение, Кайл воспользовался своей наглостью и поцеловал ручку Мартелл на прощание, ведь кто знает, как долго они не увидятся. Остановившись в дверном проёме, Сэнд сказал последнее: — Когда они будут кричать, просто представьте, что эта песня в вашу честь, — мужчина ухмыльнулся и наконец-то удалился. Его немного расстроило, что он воочию не увидит казнь предателей, которую подготовила для них принцесса, но сомнений не было — это будет жестоко, под стать их гнилым поступкам и неповиновению. Элию такое напутствие только ещё больше вогнало в страх. Она склонилась над столом, где был подан завтрак, но, окинув все кушанья взглядом поняла, что никакой кусок ей в горло не влезет сегодня. Девушка нашла в себе силы только чтобы отпить немного уже остывшего чая. День предвещал одну лишь смерть, которую не миновать тем, кто осмелился пойти против своей правительницы. Сами небеса кричали об ужасе, что сегодня сотрясёт весь замок. Дожди продолжали проливаться на Дорн, а по ночам, когда температура падала до небывалых низов, капли превращались в град и усеивали узкие улочки Тенистого города. Под стать такому дню был выбран довольно мрачный, но в то же время статный наряд. Чёрное прямое платье из очень плотной ткани, которое было украшено множеством вышитых солнц из золотых нитей. Плащ был соткан из той же самой ткани и выполнен в том же стиле, он плотно прикрывал шею и целиком наряд казался единым полотном. Волосы принцессе убрали в строгий пучок, а на голову водрузили донельзя простую золотую цепь. Не обошлось и без украшений — кольцо в виде змеи, которая спиралью обвивала тонкую руку Элии, а также серьга всё с той же змеёй, которая будто бы извивалась на её ухе. В зеркале, после всех сборов, можно было увидеть поистине правительницу, настоящую и законную владычицу Дорна. Какой-либо страх пришлось оставить в покоях, ибо ему не было места в сегодняшнем дне. — Приведите ко мне заключённых женщин, — отдала приказ принцесса, выйдя из комнаты. Сперва ей следовало разобраться с жёнами предателей, что она, собственно, и собиралась сделать. На входе в тронный зал её уже поджидали лорд Эдрик и Тристан. Они молчаливо поклонились Элии и бесшумно двинулись следом за ней. Признаться честно, девушке не хотелось более ни с кем говорить. Ей и так было нелегко от одних лишь мыслей, что вскоре ей придётся увидеть и какие приказы отдать. Принцессой она была с рождения, официально возглавила Дорн в шестнадцать лет, но только сегодня Мартелл заявит о себе, станет по-настоящему королевой в своих владениях. Ведь правление никогда не может протекать безоблачно. Если судьба даровала тебе такую власть, то нужно быть готовым запачкать руки в крови. Лишение жизней должно войти в некую привычку, чтобы всякий раз перед казнью не трястись и не думать о правильности своих решений или, например, о том, что ты собственноручно лишаешь детей их родителей, а порой и наоборот. Сейчас перед Мартелл стояли четыре женщины. Они были абсолютно различны. Одни были ещё слишком молоды, другие довольно зрелые. Кто-то обладал прекрасными густыми и чёрными волосами, а кто-то цеплял своими остроумными взорами. Их можно было сравнивать ещё долго и вряд ли их можно было чем-то обобщить когда-нибудь, но в этот день для них нашлось что-то связующее. Все эти женщины были жёнами предателей, которые посмели нарушить порядок в Дорне и нашли в себе наглости организовать заговор против их принцессы. Не было никаких сомнений, что эти дамы с удовольствием подначивали своих мужей и пособничали в их гнусном деле. — Мне без надобности объяснять, что вы тут делаете и в чём обвиняетесь. Будь мы где-нибудь в Просторе или Речных землях, вас быть может даже и не тронули, либо ваше наказание заключалось бы в ссылке. Однако… мы в Дорне. А, как вам всем прекрасно известно, в Дорне мы ценим равноправие между мужчиной и женщиной. Поэтому, наказание будет достойно ваших деяний. — Элии было тяжело говорить, но голос её ни разу не дрогнул. Под такими пытливыми взглядами невольно хочется съёжиться, а ещё лучше просто сбежать. — Но прежде, разумеется, я дам вам выбор. Вы можете склониться передо мной и поклясться в безоговорочной верности дому Мартеллов, и признать меня, а также моих потомков своими единственными и законными правителями. Либо, — принцесса помедлила, — вас любезно сопроводят на эшафот. — Почему-то именно сейчас Элии хотелось улыбнуться. Она почувствовала, как кровь её торжествующе забегала по венам на большой скорости. Данный поставленный выбор принёс ей куда больше удовольствия, чем предполагалось. Настоящая сила скрывалась за сказанными словами, ведь именно сейчас Мартелл держала в своих руках жизни этих женщин. Сильва Айронвуд, Вилла Виль, Клара Манвуди и Элия Манвуди — именно они стояли перед принцессой, но в их глазах не отражалось испуга. Они продолжали горделиво смотреть вперёд, кроме, разве что, одной. Леди Клара посмотрела сначала в одну сторону, затем в другую и не удержалась от усмешки. Женщина была самой старшей из всех, насколько знала Элия. В её чертах читался немалый опыт и, кажется, именно опыт подсказал ей правильное решение. — Ещё прежде я никогда не видела столько дур в одном месте, — женщина разразилась смехом. Несмотря на то, что Манвуди провела в заточении довольно приличное время, одежды её давно испачкались, а короткие чёрные волосы превратились в масляные сосульки, она по прежнему выглядела довольно горделиво и даже немного властно среди остальных. После сказанного предложения, леди Клара сделала шаг вперёд и, убрав всю свою надменность, опустилась на оба колена. Руки её были заключены в кандалы, и в целом картина выглядела жалкой, но глупой Манвуди никак нельзя было назвать. Ведь разве может несколько минут унижения быть важнее жизни? — Я не буду отрицать свою вину, но и умирать ради мужа мне не хочется. Вы — моя принцесса, и я буду хранить вам верность, пока Семеро не заберут мою душу. Клянусь вам в этом. — Даже стоя на коленях, леди Клара не выглядела побеждённой. Она просто сделала выбор, какой любезно предоставила Мартелл. Тем более что, увидев принцессу воочию, ей резко передумалось умирать. От чего-то ей показалось, что они ещё смогут подружиться и оказать друг другу неоценимую помощь. Примеру леди Клары не последовал более никто, поэтому Элия одним жестом приказала увести уже трёх девушек на место казни. Принцесса подошла к склонившейся женщине, ухватила её за подбородок и заставила поднять голову. — Мудрое решение. Но знайте, глаз я с вас не спущу. — Откуда Мартелл было знать, что завтра же леди Клара не начнёт подговаривать других? Или вдруг решится на убийство своей принцессы? Впрочем, она не казалось такой глупой, а умные женщины в сотни раз опаснее. Элия уже направилась к выходу, но голос Манвуди заставил её остановиться. — Принцесса, позвольте мне посмотреть на свершение правосудия. — Ей уже помогли подняться на ноги и женщина снова приняла свой горделивый вид. — Неужели вы хотите увидеть как ваш муж и сын умирают? — С превеликим удовольствием, — и снова эта ухмылка. Кажется, принцессе ещё предстоит разобраться, какие же отношения были в этой семьей и почему леди Кларе только в радость кончина близких. Элия не отказала ей в этой просьбе, поэтому женщину повели следом, прямиком к месту казни. Был в замковых владениях один внутренний двор, который всегда использовался для исполнения наказаний. С восшествия на условный трон Дорна принцессы Элии данное место использовалось не так часто. И зачастую Мартелл не посещала этот двор. Она всего лишь отдавала приказы и объявляла приговор, но сама предпочитала не смотреть на подобные вещи. Теперь же жизнь стала учить её, что не стоит отворачиваться от смерти и бояться её. Нужно гордо смотреть вперёд и, когда того требует случай, быть свидетелем всех наказаний, которые она назначает. Во дворе всё уже давно было готово: эшафот с четырьмя виселицами (неизвестно же было сколько женщин склонятся перед принцессой), напротив — довольно большой и глубокий ров, прямо над которым висел огромный ящик. Оттуда доносились неприятные и щекочущие нервы звуки шипения. Три женщины уже были на исходных позициях, их шеи обтягивали верёвки, а палач только ждал сигнала, чтобы выполнить свою работу. На другой стороне рва ровным строем стояли пять мужчин, со всех сторон их окружали гвардейцы. Элия решила обратиться сначала к ним. — Не беспокойтесь, милорды, совсем скоро, как вы того и хотели, Неведомый заберёт вас в свои владения. Но прежде… — принцессе не нравилось то, что она хотела причинить им ещё большую боль, но другая её часть ликовала, — вы будете созерцать, как ваши любимые жёны покидают этот мир, долго и мучительно. Вам же, лорд Морс, — она обратилась к седовласому мужчине, стоящего в середине строя, — на удивление повезло, ведь ваша жена единственная, кто приняла верное решение, — девушка оглянулась на другой конец двора. Под тенью небольшого дерева стояла леди Клара, сжатая в тиски несколькими охранниками. — Миледи, — теперь Мартелл уже обращалась к трём женщинам, — если у вас есть, что сказать напоследок, сейчас самое время. — Элия, на самом деле, и не надеялась, что услышит от них хоть единого слова. Однако, самая молодая из всех — Сильва Айронвуд — задрала голову так высоко, затем сделала глубокий глоток воздуха и выплюнула всю скопившуюся слюну, в надежде, что она долетит до принцессы. — Кажется, у вас это семейное — плеваться, — Мартелл разозлил этот жест и она без промедлений махнула рукой. Палач замахнулся своим массивным мечом и острая сталь тут же оборвала верёвку. Все три девушки повисли в воздухе, беспощадно глотая воздух и царапая себе шею, надеясь, что им ещё удастся спастись. Они так неистово боролись за свою жизнь, в то время как кожа их начала приобретать мертвенно-бледный цвет. У одной из женщин даже лопнули капилляры и из глаз заструилась кровь. Спиной Элия почувствовала, как в мужских рядах назревает беспокойство, но пока она не поворачивалась. Девушка следила за последними шевелениями женщин, пока вскоре они не повисли мёртвым грузом. Внезапное опустошение накрыло принцессу, но виду она не подала. Пусть эти женщины и не были ей знакомы так хорошо, но так или иначе они были людьми. А человеческие жизни всегда были важны для Мартелл. Дабы завершить поскорее этот невыносимо долгий день, принцесса развернулась к мужчинам. Пусть проклинают её в своих мыслях, но им она не даст никакого последнего слова, ибо злость закипела в ней с такой бурлящей силой, что дай ей в руку меч и она бы самолично отрубила их головы. Рука взмыла вверх и застыла в воздухе. Девушка ещё раз обвела всех предателей взглядом и зачем-то решила запомнить их лица, а после опустила руку и наказание начало свершаться. Гвардейцы стали подталкивать их к краю рва, но мужчины пытались бороться. Впрочем, сил у них не было, они были ослаблены и истощены, так что не было смысла противиться уготованной судьбе. Элия уже начинала терять терпение и, кажется, гвардейцы заметили это по её лицу, поэтому довольно сильно толкнули всех пятерых человек и те повалились в яму, закованные в цепи, дабы у них не было шанса на лишние движения. Подозревали ли они, что находилось в ящике, что по-прежнему нависал над рвом? Томить их в ожидании никто не стал, поэтому двое мужчин потянули ящик с разных концов, тем самым разводя дно по разные стороны. Змеи, самые разнообразные, большие и маленькие, самые ядовитые, градом посыпались вниз. Теперь двор наводнили истошные крики, те, о которых утром и предупреждал Кайл. Но нет, Мартелл не стала включать в своей голове песню, она слушала вопли и пропускала их через себя. Элия подошла к самому краю ямы, дабы лично лицезреть, как рептилии расползаются в стороны и наводняют дно. Они сплетались между собой, скользили по мужским телам, оставляя на них ядовитые укусы. Раны разрастались так стремительно: ноги, руки, лица. И каждый укус подкреплялся криком, пока постепенно они не стихли, не превратились в беспомощные кряхтения. Но и после принцесса не ушла. Её завораживали разноцветные чешуйки, плавные, но в то же время хищные движения. Двор заполнило жгучее шипение змей. В одно мгновение даже показалось, что так они смеются, празднуя и пируя. Мужчины больше не шевелились, теперь это были просто мешки из кожи, воды и крови. Рептилии продолжали оставлять укусы, извиваясь в разные стороны и заползая в самые невообразимые места. Мелкие змейки могли проникнуть в уши, те что побольше в рот, а то и куда ещё, например, в штаны. Они довольно шипели, закидывали свои головы, снова и снова впивались зубами в безжизненные тела. Принцесса насмотрелась вдоволь, больше она не могла выносить такого зрелища. Девушка на ватных ногах развернулась и последовала в замок, отгоняя от себя всех, в том числе лорда Дейна и его внука. В комнате она дала волю всем эмоциям. Злость, смешанная с отчаянием и жалостью. Пустота, которая образовалась внутри неё, после увиденных смертей. Она не заносила над ними меч, не толкала в эту яму, но именно её слова стали ничем иным, как смертным приговором. Слёзы сами по себе вырвались наружу и в одночасье ослепили девушку. Она не ведала, что творит, все действия были простой установкой. Об стену бились стаканы и тарелки, бумаги разлетались в разные стороны. Могла ли она представить, что ей будет настолько тяжело? Она держалась весь день, отыгрывала отведённую ей роль, и никто не повёл носом и не заподозрил её внутренних терзаний. Теперь Мартелл, оставшись в одиночестве, не стеснялась выплёскивать ярость. Она должна была избавиться от неё. Но больше всего девушке безмерно хотелось услышать, что она всё сделала правильно, что её поступок верный. — Стража! — крикнула Элия, и как только один из гвардейцев зашёл в комнату, приказала: — Попросите слуг принести мне снотворное. Девушке был необходим сон, тот, который точно сможет её утешить. И после того, как снотворное доставили ей в покои и она приняла его, Мартелл забралась в постель, предварительно раздевшись до ночной одежды. Сейчас ей не были нужны снежные просторы и мужские ласки, ей нужен был другой человек. Она закрыла глаза и усилием своих мыслей попыталась вызвать знакомый образ. Снотворное подействовало и девушку заволокло в темноту. Элия не рассчитывала снова оказаться на том дворе. Теперь же она находилась здесь одна. По одну сторону ветер колыхал женские трупы, по другую — змеи по-прежнему извергали свои победные кличи и покусывали мужчин. Было до жути холодно и пасмурно. Небеса разрывали молнии, а уши закладывало от ударов грома. Прошу, не оставляй меня здесь одну. Мартелл молилась тихо, про себя. Раздался хлопок, за ним ещё один и вскоре всё вылилось в град аплодисментов. Девушка обернулась на их звук и застала Дейрона на эшафоте. Он прислонился к одному из столбов, такой же молодой и красивый, каким она его видела в последнем своём сне. — Довольно неплохо для первого раза, — радостно провозгласил мужчина. Он обогнул три девичьих трупа, погладил их тела ладонью и вдохнул мёртвых запах, который мог вызвать у него настоящий оргазм. — Скажи мне, почему? — Элия дрожала, как промёрзший листочек на ветру. — Я не заносила меч над ними, не толкала в яму, так почему же именно я чувствую себя убийцей? Чёрный Змей проскользил вниз по ступенькам, внимательно осматривая окружающее его место. Да, он хорошо помнил этот двор. Возможно, с него всё и началось когда-то. Здесь он увидел первую смерть и именно здесь он полюбил её вкус. — Ты называешь себя правительницей Дорна. Усвой урок, что все правители — убийцы. Хочешь ты того или нет, но смерть должна стать твоим союзником, а не страхом. — Мужчина так и осязал её внутренний ужас. Он медленно проплясал к ней и стал наворачивать круги вокруг дочери. — Сегодня я дала выбор этим женщинам, — Мартелл не знала зачем всё это рассказывает. Может потому что только Дейрон был в силах понять её? — Я думала, что мне будет нелегко предлагать такое, но вместо этого я почувствовала… — Власть? — Чёрный Змей в точности угадал её слова. Он обогнул девушку ещё раз и после остановился напротив. — Силу? И ты испугалась? — Нет. Мне это понравилось, — честно призналась принцесса, что несомненно вызвало у мужчины улыбку. Он коснулся её лица и погладил по щеке. — В тот момент я кое-что поняла. — Что же, моя дорогая? — В голосе Мартелла сочеталась слабая забота, гордость за дочь, а также яд, который он, как и те змеи в яме, любил впрыскивать в человеческие тела. — Что я… — голос задрожал, — я… — Ну же, скажи это. Скажи. — Он предвкушал. — Что я твоя дочь. — Девушка словила невидимую пощёчину за свои слова. Она не сдержалась и заплакала так горько, как только могло позволить её воображение. — Но я не хочу этого. Я не хочу быть тобой. — Лицо Элии всё ещё было зажато между ладоней Дейрона. — Не стоит плакать, — большим пальцем он стряхнул ненужные слёзы, — ты никогда не будешь мной. Ты будешь лучше. Ты будешь королевой, — прошептал он ей чуть ли не в губы. После мужчина развёл руки в стороны и немного отошёл назад. — Смотри! Эти смерти всего лишь ступени к твоему величию. Их будет ещё так много, но ты, — он снова оказался рядом с дочерью, руки легли ей на плечи, — ты справишься. Потому что ты моя дочь, — Дейрон взял Элию за подбородок и, применив немного силы заставил смотреть ему в глаза. — Королева. Принцесса не нашла ничего более разумного, как прижаться к его телу и уронить голову на плечо. У неё была семья, были люди, которые восхищались ею. Но никто не смог дать того, что дал вымышленный образ покойного Чёрного Змея. Он дал ей веру в себя.