***
Следующий день начался в обычном режиме. Королева в привычном темпе встала, умылась и позавтракала в гордом одиночестве. Так ей было куда спокойнее и находилось время для различных размышлений. Сейчас женщине меньше всего хотелось выходить из покоев, ведь это означало одно — прощание с дочерью. Рейнис изъявила желание уплыть обратно в Валирию, ибо здесь её ничего не радовало, а небольшая потасовка Родрика и Марио совсем опечалила девушку. Ей так толком ничего и не объяснили, почему же отец так разгневался, все только странно смотрели на неё, а Нахарис и вовсе почти не разговаривал. Такое поведение окружающих очень злило принцессу, будто они знали то, что не знала и не понимала она. Лианне помогли одеться в чёрное платье с небольшим шлейфом, который подобно волнам рассыпался позади. Рукава также повторяли форму волн и струились практически до самого подола. Главными элементами наряда были — ромбовидное декольте и мастерски сделанные серебряные цветы, украшавшие плечи и часть рукава. Ни для кого не было секретом, как же королева любила чёрный цвет. Для неё он не считался траурным, а наоборот — отлично подчёркивал её статус и благородство. Волосы бережно расчесали, выудили несколько прядей по бокам и сплели их в очень аккуратную и тонкую косу. Украшением сегодня стал довольно простой, но оттого не менее красивый серебряный обруч с драгоценным камнем посередине. Таргариен как-то безразлично смотрела на себя в зеркале, наблюдая за своим преображением. Хотела бы она увидеть в отражении ту молодую и ещё такую беззаботную девушку, единственной проблемой которой были всего лишь косые взгляды и перешёптывания за спиной. Справиться с презрением и нелюбовью со стороны знатных лордов и леди оказалось куда проще того, чем быть королевой. Лианна взяла из шкатулки серебряные серьги, выполненные по стилю так же как обруч, но только вместо драгоценного камня здесь был мирийский жемчуг. Только она надела одну из серёжек, как в дверь постучали и она дала позволение войти. На пороге появился Родрик. Он неуклюже замялся в дверях и отвесил поклон. — Моя королева. — Только глупец не заметил, как скрежетал его голос и как в комнате резко похолодало. Женщина не повернулась к своему супругу, а лишь смотрела на него через отражение. С каждым разом им было всё тяжелее и тяжелее общаться, а их отношения разлетелись, подобно стеклу, на маленькие кусочки. И всё-таки, чем больше росла эта глубокая пропасть, тем более болезненно себя чувствовала Лианна. Она взяла вторую серьгу, и, так же безотрывно смотря в зеркало, вдела её себе в ухо. Женщина не удосужилась сказать хоть что-то Грейджою, не потому что ей было всё равно, а потому что она не хотела вновь ранить его своими резкими речами. — Вы все свободны, — спокойно сказала королева и покои вмиг опустели, оставив супругов наедине. Молчание всегда имело разное настроение, и сейчас оно было вымученным и моментами неловким. Родрик медленно приблизился к жене и не смог не оценить, как же она была хороша, даже смотря на него таким отстранённым взглядом. Он нашёл в себе смелость и бережно откинул часть волос назад, освобождая её белоснежную шею. Опустив голову, мужчина коснулся губами этой мягкой кожи и запечатлел холодный поцелуй. Послышался тихий выдох Лианны и Грейджой поцеловал шею более страстно, руки обвили женщину вокруг талии и притянули немного к себе. Таргариен развернулась и их лица замерли друг напротив друга. Родрик так хотел коснуться её губ, он слишком сильно тосковал по ним, но от Лианны таких чувств не исходило. Они вроде потянулись друг к другу для поцелуя, однако в самый последний момент женщина опустила голову и с сожалением прикрыла глаза. — Нам пора, — сказал Грейджой. Его голос наполнился глубокой печалью, взгляд потух и он отступил от жены на несколько шагов. Сколько ещё он продолжит биться в эту закрытую дверь, через сколько опустит руки и примет факт, что больше никогда им не возродить былую страсть и любовь? Лианна только кивнула и направилась к выходу первой, за ней тут же последовали двое гвардейцев, несших сегодняшнюю службу — Подрик Пейн и Говард Престер. Охрану Родрика неизменно составляли Морские дьяволы, к счастью сегодня обошлось без Арчи и Баша. Королеве не хотелось выслушивать их шуточки, только не сейчас, хотя иногда они здорово поднимали настроение. Попрощаться с дочерью было решено в стенах замка, чтобы долго не морозиться в порту. Возле главного выхода уже стояли Бейлон и Ширея вместе со своей свитой. Новоиспечённая принцесса незамедлительно опустилась в реверансе. — Доброе утро, Ваше величество, — пропела Баратеон. Держаться в обществе девушка умела лучше всех. Как грациозно она делала книксен, как стройна была её осанка, как чётко было подобрано каждое слово. Таким манерам могла позавидовать и сама королева. — И вам доброе утро, — вежливо ответила Лианна, потом перевела взгляд на Бейлона. Он угрюмо молчал, но сегодня настроение принца не было озлобленным. Пусть он и сохранял привычную ему холодность, однако по взгляду можно было прочесть, что он скорее очень устал и ему не терпелось уйти отсюда, но только чтобы рухнуть на кровать. — Всё в порядке? Ты будто не спал всю ночь, — обеспокоенно поинтересовалась королева. Ширея дико покраснела и отвела взгляд в сторону, а Бейлон просто вскинул бровь, будто спрашивая: «Что за глупый вопрос?» Лианна быстро сложила картину и теперь уже ей было стыдно, она в спешке думала, как же исправить столь неловкую ситуацию, и тут на помощь пришла Рейнис. Она в сопровождении Тириона и всей валирийской делегации проследовала по коридору и предстала перед всей своей семьёй. Ширея в очередной раз опустилась в реверансе, остальные же остались непреклонны. Рейнис, на удивление, улыбалась и была определённо счастливее всех, вместе взятых. Ещё бы, ведь сегодня она наконец-то оставит эту холодную страну и вернётся в любимые, родные и тёплые края. — Благодарю вас за гостеприимство, матушка, — бодро начала принцесса. Она думала что этого будет достаточно, но как только девушка взглянула на Тириона, тот намекнул, чтобы она продолжила. — Бейлон, Ширея, праздник был просто замечательным. Надеюсь, ваша супружеская жизнь будет такой же счастливой и радостной, как день свадьбы. — Баратеон обрадовалась таким словам, тем более, что всё пока что так и складывалось. Она была без ума от принца, а уж об их бессонных ночах не стоило говорить громких слов, ведь они были настолько страстными и жаркими, что наполнялись только удовлетворёнными стонами. — Благодарю, принцесса, за тёплые слова. Хорошего вам обратного пути, — мило проворковала Ширея. Она никак не относилась к младшей сестре Бейлона, но её отъезд был лишь на руку. Теперь она будет единственной принцессой в этом замке и никто более не сможет перетянуть всё внимание на себя. Лианна не знала, что сказать, ей так не хотелось расставаться с дочерью снова. Когда они смогут увидеться? Сколько на этот раз пройдёт лет? Женщина подошла к Рейнис и просто обняла её со всей любовью и грустью. После продолжительных объятий королева взяла лицо дочери в ладони и большим пальцем погладила её розовенькую щёчку. — Обязательно пиши мне, милая. Рассказывай всё, что пожелаешь. Мне это очень важно. — Разумеется, матушка. Постараюсь писать как можно чаще, — и на этот раз Рейнис не лгала. Уж неизвестно, что такого произошло, но девушка стала немного понимать свою мать. Она ведь и правда старалась быть ближе, и, признаться честно, принцессе стало стыдно за своё прошлое поведение. — Я тебя очень люблю, — Лианна чмокнула дочь в макушку и выпустила из объятий. Можно было прощаться вечно, так что приходилось пересиливать себя и уметь вовремя отпускать. Родрик, как обычно, был очень скуп на эмоции, и если с маленькими детьми было куда проще выражать свои чувства, то со взрослыми дела обстояли куда сложнее. Однако Грейджой всё же крепко обнял дочь и тоже чмокнул её в лоб. — Попутного вам ветра, пусть море будет к вам благосклонно и путь будет спокойным, — проговорил Родрик. Рейнис улыбнулась и просто кивнула головой. К брату она подошла сама и без лишних колебаний взяла его за руку. Сегодня поведение принцессы можно было назвать идеальным и Тирион довольно следил за её действиями и словами. — Мой дорогой брат, не забывай держать яйцо всегда возле очага. Придёт время и ты тоже станешь обладателем дракона. Поверь мне, такой зверь куда более интереснее, чем собаки, — девушка хихикнула, а потом обратилась к Ширее: — А ты, моя новая названная сестра, береги брата, и в конце концов научи его улыбаться. — Пока принцесса говорила всем добрые слова, Бейлон не удержался от зевка. Он и правда уже еле стоял на ногах, сон был просто необходим. Поэтому, дабы побыстрее закончить это утомительное прощание, он подался вперёд и обнял сестру очень быстро, но довольно крепко. Рейнис вернулась на прежнее место и уже хотела уходить, но Тирион слишком двояко кашлянул. — Мне бы хотелось пожелать вам мирных дней, но, в связи с последними событиями, такое маловероятно, — как же ей тяжело давались такие речи. Тирион нахмурился и отрицательно покачал головой и Рейнис пришлось моментально исправляться. — Но я буду молиться за вас и за все Семь Королевств. Пусть беда обойдёт вас стороной. — Теперь она точно сказала всё, что должна была. И на этой немного двоякой ноте Рейнис развернулась и направилась к выходу. Тирион только и успел разве что поклониться королеве с принцем и пожать руку Грейджою, а после поскорее засеменил короткими ножками за своей подопечной. — Марио! — окликнула Лианна мужчину. Она отошла подальше от семьи и приблизилась к Нахарису практически вплотную. — Если до меня дойдут слухи, а они дойдут, будь уверен, что ты снова делаешь хотя бы малейшие не целомудренные попытки в сторону моей дочери, мне не составит труда прилететь в Валирию. Балерион редко лакомится человечиной, а оттого обожает её больше всех. — Женщина ехидно улыбнулась и могла поспорить, что заметила в глазах Марио нотки испуга. Он кивнул головой и, не сказав ни слова, вышел на улицу. После того как двери захлопнулись, в душе у королевы снова разрослась пустота. Похоже, мысли увидеть всех своих детей вместе были всего лишь глупыми мечтаниями. Снова материнское сердце поддалось терзанию. Часть его всегда находилась в Винтерфелле, другую часть она отправила вместе с Рейнис, ну а третья — на этом момента она посмотрела на Бейлона — всегда была рядом физически, но дальше всех душевно. — Давайте сегодня поужинаем все вместе, — предложила Лианна. — Чудесная идея, Ваше величество. Мы конечно же придём. А теперь, если позволите, мы удалимся, — сегодня за Бейлона говорила только Ширея. С первого раза и не скажешь, что она не спала всю ночь. Как и в любой другой день, принцесса цвела и была более чем бодра. — Доброго дня, матушка, — было первое и последнее, что сказал принц, — отец, — он очень коротко кивнул ему головой и под руку с Ширеей они ушли в сторону Твердыни Мейгора. Коридор заметно опустел, Лианна снова осталась с Родриком, только на этот раз не наедине. Нужно ли было ему что-то сказать? Ещё прежде Таргариен никогда не чувствовала себя так замкнуто. На удачу из другого конца замка выбежал гвардеец. По отличительным одеждам можно было с уверенностью сказать, что мужчина принадлежал к личной гвардии Хайтауэров. Он летел к королеве так стремительно, что в сердце тут же закралась тревога. Да и по выражению лица юноши хороших новостей можно было не ждать. Гвардеец уверенно затормозил и не забыл поклониться. — Ваше величество, меня попросили доложить вам, — он дождался одобрительного кивка, — супруга лорда Дориана только что скончалась. — Гвардеец понуро опустил голову. Снова в Красный замок пришла смерть, и у Лианны было полное ощущение, что она не будет последней.***
Минуло несколько дней, тело покойной Марты Хайтауэр всё ещё лежало в септе Бейлора, как и полагалось — семь дней. Королева безусловно выразила свои соболезнования лорду Дориану и всей чете из Староместа, однако старость частенько любила подкидывать людям неприятности, особенно в виде болезней. И на этот раз жизнь леди Марты забрала обычная лихорадка, её тело не справилось с напастью и душа смиренно отошла в мир иной. Лианна прекрасно понимала, как тяжела бывает потеря близких, поэтому не стала давить на лорда Дориана, и одно заседание Малого совета прошло без него. Ко всему прочему отсутствовал и десница, так как он отбыл с семьёй в Риверран на свадьбу единственной дочери — Джоанны. Таргариен несомненно доверяла всем членам совета, но так или иначе ближе всех, на время отсутствия Томмена, был Ренли. Он-то и пришёл к ней утром, чтобы принести благоприятную и очень долгожданную новость. Лианна только приступила к завтраку, как её прервали стуком в дверь и лорд Баратеон зашёл сразу же после позволения. Сегодня он выглядел куда более бодрым, чем обычно, и Таргариен предположила, что Ренли уже успел поупражняться с Родриком на мечах, так как мастер над монетой определённо был растрёпан. — Ваше величество, простите за беспокойство, но это очень срочно. Некая жрица прибыла ко двору, — на этих словах Лианна тут же отставила всю еду в сторону. — Где она? — Королева уже поспешно зашла за ширму, чтобы слуги помогли ей одеться. — Она ожидает вашей аудиенции в тронном зале. Женщина преисполнилась большой верой, что наконец-то сегодня получит ответы на все вопросы. Надежда уже почти иссякла, и Лианна посчитала, что верховный жрец решил отказать в её просьбе. Как оказалось, все переживания были напрасными. Королеве наспех заплели волосы и после всех приготовлений женщина тут же пустилась быстрым шагов в сторону тронного зала. По дороге ей удалось обсудить несколько моментов с лордом Ренли. — Как лорд Дориан? Передай ему, что ему не стоит торопиться возвращаться к своим обязанностям, пусть скорбит столько, сколько нужно. — Не мог же траур затянуться на месяц, а то и более? А уж несколько дней совет вполне может обойтись без Хайтауэра, тем более что чрезвычайных ситуаций не возникало. — Вы же знаете его, он более не посмеет пропустить заседание. Поистине железный человек, всю скорбь он оставляет при себе. Да и вроде, как мне известно, он известил Старомест и, быть может, его сын посетит столицу. — Ренли только и поспевал за своей королевой. Он не знал во всех подробностях, но когда-то одна из жриц многое ей предсказала, и пусть Лианна веровала в Семерых, способности Владыки Света она не отрицала. Баратеону стоило уповать, что приезд Красной женщины не вызовет бурные недовольства среди членов совета, ведь они довольно остро отреагировали даже на саму идею письма верховному жрецу. — Было бы очень хорошо, если лорд Герольд навестит отца, тем более в такое время. — Есть ещё кое-что, моя королева. Со всем этим не успел доложить вам. Прибыл новый великий мейстер. — Данная новость заставила Лианну замедлиться. Она недовольно посмотрела на мужчину. — Почему не доложили сразу? — Её голос немного повысился. — Простите, Ваше величество, но он прибыл поздно ночью, мы не стали вас тревожить. Не переживайте, мейстер Кралдар уже обосновался и после отдыха незамедлительно приступит к своим обязанностям. Он также ждёт встречи с вами. — Я зайду к нему позже, лично, — немного погодя Таргариен решила поинтересоваться. — Как он тебе? — Если честно, я не разбираюсь в мейстерах… — решил немного пошутить Баратеон. — Ренли! — Взгляд у него… ну, знаешь… — они резко перешли на неформальное общение, — то ли слишком умный, то ли слишком хитрый. О, Семеро, надеюсь, не всё вместе. А может я слишком привык к старику Сэмвеллу, хотя никогда не прощу то, что он видел мою жену полуголой, — чем серьёзнее он говорил, тем сильнее Лианна начинала смеяться. — Он принимал роды, — женщина еле сдерживала себя, чтобы не засмеяться в полный голос. — Это не снимает с него вины! Он ведь и тебя видел, и Кейтилин, вот же счастливый мужик! — Годы, конечно, изменили Ренли, но порой он был всё тем же юнцом, который иногда говорил полную чепуху, но, надо отдать должное, настроение он поднимал моментально. — Поверь, счастья в этом мало, особенно когда смотришь с нужной стороны. — За смехом, Таргариен не заметила, что они уже пришли. Ренли надеялся, что тоже будет присутствовать на встрече, но королева быстро изменила его планы и отправила заниматься полезными делами, например — проверять расчётные книги. Гвардейцы распахнули перед королевой двери тронного зала и она вошла. Со спины сложно было предугадать, что за жрица прибыла из самого Волантиса. Длинные чёрные волосы каскадом спадали вниз и доставали до середины лопаток. Тёмно-алое приталенное платье безукоризненно сидело на тонкой фигурке. Женщина развернулась, услышав позади себя стук каблуков и её ярко-голубые глаза смиренно закрылись, а голова медленно опустилась в приветственном поклоне. У Лианны не было никаких сомнений, что перед ней стояла никто иная, как Кинвара. Это лицо, как настоящий яд въелось в её подсознание. Именно она предсказала юной Лианне все те вещи, да и с Тео она не ошиблась. — Rytsas, dāria Lyanna*, — зазвучал её распевный и звучный голос. Таргариен помнила его точно так же, как и лицо. Кинвара оставалась такой же прекрасной и вечно молодой, а красный камень всё так же неизменно пылал на её шее. Магия оберегала эту женщину от старости, огонь подпитывал её силы, и, приглядевшись, Лианне показалось, что от тела жрицы исходит тёплый свет. — Благодарю, что вы ответили на мой призыв о помощи. — Весь зал словно погрузился во тьму, хотя по всему периметру горели факелы, а возле нескольких колонн стояли жаровни, чтобы поддерживать тепло в зале в любое время дня и ночи. Королева очень незаметно кивнула сиру Рейгару, и тот вместе с сиром Гартом оттащили одну из жаровен от колонны и поставили её между жрицей и Лианной. — Мы лишь служим воле Владыки, и он указал мне путь к вам, — в своём стиле ответила жрица. Она довольно улыбнулась, почувствовав возле себя пылающий огонь. — Ожидайте меня за дверью, — приказала Таргариен своим гвардейцам. Всё, что скажет Кинвара должно остаться в этом зале, и никаких лишних ушей быть не должно. Молчание затянулось до тех пор, пока не хлопнула входная дверь. Лианна не отрывала свои обсидиановые глаза от жрицы, а та с таким же вызовом смотрела на неё. Видела ли она уже что-то? — Мне известно, что вас тревожит. Древнее зло надвигается на человеческий род, тьма, что неподвластна вашим силам, порождение магии. — Её руки были сцеплены в замок, плечи расправлены, подбородок немного вздёрнут вверх. Пламя не мешало ей смотреть на королеву, напротив, так было гораздо проще узреть её внутренний мир, её вопросы и мысли. — Мне… — Я знаю. Ответ, что вы так ищите, известен всем, — Кинвара перебила Лианну. — Только принц, что был обещан сможет разогнать тьму и принести свет в этот мир. — Королева и впрямь знала эту легенду, но вопросов оставалось не меньше. — Когда-то давно вы говорили, что мой отец был обещанным принцем, —Таргариен пришлось немного отойти назад. Лицо её уже покрылось потом от такого яркого пламени, а вот жрицу огонь только подпитывал. — Верно. Он должен был принести день в Долгую Ночь, но его предназначение украли, именно поэтому зло возродилось вновь. Теперь его свет давно угас, но миру явился новый спаситель. Тот, что был рождён в день под красной звездой, в месте, полном соли и дыма. В нём сошлись лёд и пламя, новый герой, возрождённый Азор Ахай. — Безусловно Лианна обрадовалось, что у людей появилась надежда, но обещанным принцем мог быть кто угодно. Меж тем, Кинвара продолжила: — Как и много тысяч лет назад, новый герой должен создать свой Светозарный, наделив его пламенем и силой с помощью жертвы — Ниссы-Ниссы, это оружие в руках Азор Ахая и станет вашим спасением. — Мне нужно имя! — нетерпеливо потребовала королева. Какой прок от всех пророчеств и легенд, если возрождённый принц так и останется неизвестным человеком? — Владыка никогда не называет имён, он лишь посылает знаки. Не в моих силах видеть лица, но обещанный принц рано или поздно узнает о своём предназначении. Ему помогут. Вам не стоит так тревожиться, моя королева, — спокойно проговорила жрица, но Таргариен это, похоже, не очень успокоило. Пламя задрожало и было ощущение, что подул ветер, хотя сквозняков тут точно не было. — Огонь тянется к вам, — Кинвара глубоко вдохнула жаркий воздух и запрокинула голову, — он ближе, чем вы думаете, ведь вас связывает одна кровь, — женщина резко распахнула глаза и голубая радужка обратилась в ярко-красную, кулон на шее начал часто мигать. — Вы здоровы? — неожиданно поинтересовалась жрица. Лианна непонимающе нахмурилась. — Более чем, — теперь королеве стало немного не по себе, — а что-то не так? Кинвара только улыбнулась, скользя своими пламенными глазами по телу Таргариен. — Наведайтесь к лекарю, — в этот момент пламя возгорелось с большей силой, языки огня поднялись вверх, и теперь Лианна видела Кинвару очень смутно. Пришлось снова отступить, иначе дышать становилось невозможно, кожа горела, а бедное платье начинало промокать от пота. — Владыка хочет, чтобы я говорила. — Так говори, говори всё что видишь. — И пусть королева, наверняка, не поймёт ничего, ей было необходимо услышать пророческие слова. В её жизни она не ошиблась, а значит силы у Кинвары и правда были. Жрица вытянула руки немного вперёд и обратила ладони к пламени. — Так много смертей и крови принесёт это тёмное зло. Не будет никого, кто не понесёт потери. Море слёз зальёт это место. Все склонятся и будут громко рыдать перед саваном, горе будет невосполнимо, — и, как отражение пророчества, из одного глаза Кинвары медленно скатилась слеза. Владыка не собирался останавливаться, он слишком быстро менял картинки, так, что даже у такой сильной жрицы закружилась голова. Она внезапно прикрыла уши. — Зеркало разбилось. Осколки повсюду. Но пройдут годы и миру явится человек, который соберёт зеркало воедино, а трещины он зальёт кровью, — в продолжение предыдущей картинки сразу же явилась другая. — Дракон уйдёт, а на смену ему придёт ледяное солнце, фигура в чёрном. Лианне и самой показалось, что в огне промелькнула мужская фигура и из жаровни прыснула маленькая струйка чёрного дыма. Женщина часто заморгала, чтобы прогнать ненужные ей вещи. Глаза уже начинали болеть от яркого света. — Пески зальются кровью и небо озарят два солнца, и только одному суждено навсегда остаться на небосводе, — жрица очень тяжело выдохнула, она пыталась втянуть в себя воздух, но его будто не было. Кинвара обхватила себя за горло, повторяя жесты фигуры из пламени. — Дочь потеряет свою мать, но чёрное крыло накроет дитя, он склонится перед ней, — женщина опустила руки и воздух снова хлынул ей в лёгкие. Пламя не унималось и посылало всё больше и больше видений. — Кракены вернутся в свои воды, и то, что раньше принадлежало вам, — она устремила взгляд на королеву, — сгорит в другом пламени. Вы — пожар, она — домашний очаг, — Кинвара опустила плечи и на мгновение Владыка дал ей расслабиться. — Что-то ещё? — поинтересовалась Лианна. — Вы много над чем думаете. Я вижу вас в огне, фигуру на троне, а возле пляшут то олени, то рыбы, но пламя кричит мне о львах. Они горько плачут, но слёзы эти не последние. Беда ещё придёт, — глаза снова загорелись, на этот раз уже более насыщенным красным цветом. — Один лев получит силу в речных водах, другой найдёт счастье, только лишь покинув эти земли, а третий обретёт крылья, он будет держать корону над тенью, но сам взлетит так высоко, что даже драконий огонь не достанет его, король без короны. — Пламя снова забурлило, извергло свою последнюю силу и вернулось в прежнее состояние. Владыка сказал своё слово, оставив после таких предсказаний только спутанные мысли и кучу вопросов. Лианна приняла решение, что Кинвара побудет некоторое время при дворе, ведь в предстоящей войне с тьмой её силы будут как нельзя кстати. Но жрица и сама не собиралась так скоро покидать чужие ей земли. Она знала, что миссия её тут не закончена, ведь история будущего такая длинная и такая изменчивая, и Владыка ещё многое решится сказать.