И вспыхнет пламя. Зима пришла

Даже в самые мрачные дни находилось место для маленького счастья. Несмотря на непогоду, которая окутала уже весь континент, Дейне было хорошо. Она шла с широкой улыбкой по коридору и снова и снова перечитывала письмо, пришедшее из дома. Радостные вести ещё больше подняли ей настроение. В последние недели она пребывала в воображаемом сказочном мире, а глаза окончательно окутал розовый туман из грёз. Девушка больше не поддавалась терзаниям, а просто наслаждалась моментами, что так лихо подкидывала ей судьба. Таргариен светилась изнутри и многие леди не могли понять, в чём же причина такого лёгкого настроения. Кого-то такое раздражало, а кого-то заражало и от этого Дейне становилось ещё более тепло в душе. Она уже сбилась со счёта, сколько раз посещала порт, сколько раз тайно встречалась с Родриком, сколько раз он любил её, так неистово и так волнующе. Только о нём девушка и думала, всё свободное время прокручивала их короткие разговоры, вспоминала каждый поцелуй и каждое прикосновение. Дейна бездумно влюбилась, отбросив всю ту горечь, что крылась за их неправильными отношениями. Она устала попрекать себя и обвинять в грехе, ей просто хотелось быть немного счастливой. Это было довольно эгоистично, ведь о последствиях Таргариен предпочла просто не думать. Любовь сделала её ещё краше, чем прежде. Сердце переполнялось такой огромной радостью, что вмещать её становилось всё сложнее и сложнее. Вокруг постоянно что-то происходило: бесконечные чаепития, обеды и ужины с принцессой, объявление о помолвки с Джеральдом, прогулки в компании фрейлин, душевные переписки с матерью. Но всё это становилось таким удушливым, что Дейна ощущала себя будто не на своём месте. Однако стоило Родрику назначить встречу, как девушка понимала, для чего и для кого она здесь. — Надеюсь, вы улыбаетесь из-за того, что вскоре станете женой самого красивого мужчины во всех Семи Королевствах? — Как и всегда, Джеральд появился очень неожиданно. Девушка резко затормозила и встряхнула головой, выгоняя Грейджоя из своих мечтаний и обвела наречённого с ног до головы, после чего коридор наполнил очень громкий и задорный смех. Таргариен ухватилась за живот и никак не могла остановиться хихикать. — Что с твоими волосами? — Джери задрал подбородок повыше и покрутился в разные стороны, дабы невеста хорошенько оценила его новый образ. Вместо привычных рыжих локонов, которые, на самом деле, безумно нравились Дейне, Ланнистер предстал перед девушкой уже с тёмными волосами. — Как что? Душа моя, ты сама как-то сказала, что предпочитаешь брюнетов. Ради тебя я пожертвовал своими безупречными рыжими прядками. — На самом деле, юноша просто хотел раззадорить Дейну, подарить ей радость, а потом гордиться, что это именно он вызвал на её лице улыбку. Он как влюблённый дуралей добыл чёрную краску и без раздумий бахнул себе на голову. Прекрасно, что матушка ещё не видела его таким. У той бы точно сердце прихватило. — Будет очень плохо, если я попрошу тебя смыть этот ужас? — Девушка, как лисичка, хитро улыбнулась. Она чётко понимала, что влюблена в Родрика, что думает лишь о нём. Но стоило Джери появиться где-то рядом, как Таргариен по собственной воле тянулась к нему. Нет, она не ощущала того самого магнитного притяжения, что было с Грейджоем, здесь крылось что-то другое, и Дейна никак не могла понять, что же именно. — Значит, ты признаёшь, что рыжие тебя тоже привлекают? — Ланнистер приблизился к невесте и подмигнул одним глазом. Эта девушка была настоящим дурманом. Каждый день юноша только и делал, что искал её внимания. Совсем скоро они поженятся, уедут в Утёс и останутся в полном уединении. И, Боги, как же Джери ждал этого дня. — Рыжие, всё-таки, не в моём вкусе. Но для тебя я готова сделать исключение. — Она сжала письмо в ладони и бесшумно выдохнула, краснея под пристальным взглядом Ланнистера. Сделай девушка шаг вперёд и их тела бы совершенно точно соприкоснулись, пальцы переплелись, а губы зацепились друг за друга. Мысли о поцелуе почему-то не будоражили Дейну. Возможно, вызвали интерес, но не дарили той дрожи, что преследовала её постоянно, стоило только остаться наедине с Родриком. — Ты ещё полюбишь эти волосы. — Как самоуверенно! — Таргариен закатила глаза. — Приходится, — он пожал плечами, — нелегко быть единственным красавцем в семье, — теперь они оба засмеялись в унисон. Когда волна веселья спала, Дейна разжала руку и обречённо вздохнула, поняв, что письмо превратилось в ненужный, смятый листок бумаги. Благо, что она успела всё прочитать, и при мысли о радостной новости девушка снова загадочно улыбнулась. — Хорошие вести? — поинтересовался Джеральд. Он уже долго просто стоял и наблюдал за невестой, а их руки невольно сцепились между собой. — Да, очень хорошие. Матушка родила мальчика, — с сияющими глазами объявила новость Таргариен. — Неужели? Получается, у меня появился ещё один кузен, а ты приобрела брата. Поверь, иметь брата просто превосходно. — Как же это двусмысленно прозвучало, — прошептала Дейна, и в ответ на её слова смехом уже разразился Джеральд. — Семеро, какая ты испорченная! — подшутил юноша. Им обоим было и смешно и немного стыдно. У обоих щёки горели алым цветом, а ладони вспотели от таких интимных откровений. Девушка помотала головой, чтобы сбить с себя волнительную спесь и как можно скорее вернулась к разговору о недавно родившемся брате. — Родители назвали его Тирион, в честь… — Нашего деда. Да, я понял. — Ланнистер прокашлялся. Даже ему было немного неловко при мысли об общих родственниках. Да уж, с Джоанной тебя такие мысли не посещали. Юноша на мгновение прикрыл глаза, чтобы побыстрее разогнать ненужные воспоминания и снова сконцентрироваться на своей несравненной нимфе. — Тирион Таргариен, будущий лорд Летнего замка! — торжественно объявил Джеральд. После всеобщей радости и триумфа оба замолчали и направили свои взгляда на руки, что до сих пор были сцеплены. Ланнистер нежно поглаживал большим пальцем ладонь Дейны и та, кажется, была совсем не против. Сама девушка не понимала, почему не отталкивает его, почему позволят трогать себя, и почему ей это так приятно. — Значит, я могу брать тебя за руку? — тихо спросил Джери, слегка наклонившись. — Можешь, — выдохнула Дейна. Сердце предательски застучало, а щёки, бывшие и до того красные, побагровели ещё больше. Теперь в голове окончательно сформировался запутанный клубок из собственных чувств. То, что она думала несколько мгновений назад о Джери, поддалось сомнению. — А поцеловать? — Ланнистер точно плевал на все правила приличия, раз предлагал такое юной леди прямо посередине оживлённого коридора. Поставленный вопрос спустил девушку с небес на землю и она снова вернулась в первоначальную ипостась. — Только после свадьбы, милорд, — она игриво присела в реверансе. — Хорошего вам дня, — пропела Дейна и поплыла дальше по коридору, оставив Джеральда одного. Он тут же обернулся ей вслед и наблюдал за танцующей походкой девушки ровно до тех пор, пока она не скрылась за поворотом. Настроение на день было задано. После общения с Таргариен оно не могло быть плохим. Эта девушка разжигала в нём невиданный ранее интерес. Он в очередной раз припомнил про себя везение, что преследовало его с самого рождения. Только в самых далёких мечтах Дейна могла стать его женой. Но прошло немного времени с их знакомства, как отец сообщает ему о том, что переговоры с лордом Эддардом прошли успешно, и вот эта нимфа уже его невеста. Что это, если не везение? Джеральд постоял ещё недолго на месте, прежде чем направиться к себе в покои. Конкретных планов у юноши не было, впрочем, как и всегда. Может поэтому отец решил отослать его в родовой замок? Ланнистер сам уже догадывался, а матушка довольно чётко намекнула, что лорд-десница крайне недоволен бездельем своего сына, да и Утёс Кастерли заждался своих истинных хозяев. Противиться Джери ничуть не стал. Ему уже было глубоко побоку, где жить, главное — Дейна будет рядом. С ней он точно найдёт чем заняться. Прежде, чем мысли унесли юношу в ту самую неприличную сторону, он заметил Гарри, что шёл ему навстречу. По внешнему виду можно было точно сказать, что брат в очередной раз тренировался. А растрёпанные волосы и еле заметная улыбка говорили о том, что компанию ему определённо точно составляла Мия. — Мой любимый младший брат! — пропел Джеральд и обнял Гарольда за шею, притянув к себе. — Я единственный младший брат, — поправил Юный рыцарь. — И что с твоими волосами? — Действительно? — переспросил Джери. Вопрос о волосах он проигнорировал. Глупо было рассказывать, что он пошёл на такой абсурдный шаг ради девушки. — Да, точно. Иногда сбиваюсь со счёта, сколько у меня братьев. — Шутка получилась не очень смешная. Оба юноши точно подумали о Реджи, а грустить сейчас совершенно не хотелось. — Не хочешь ли ты предаться веселью и напиться до такого состояния, когда нужно тайно пробираться в замок, чтобы отец или матушка нас не застукали? — воодушевлённо поинтересовался Ланнистер у брата. Гарри точно не горел таким энтузиазмом. Он только нахмурился, вспоминая все их прошлые похождения по тавернам и борделям. — Я больше не буду с тобой пить. — Юноша скинул руку брата со своего плеча и ускорил шаг, чтобы как следует обогнать его. — Брось! Ты что, ещё в обиде за прошлый раз? Я правда не знал, что в то вино было что-то подсыпано! — Джеральд развёл руки в стороны. Он старался быть очень искренним и очень серьёзным, но смех так и распирал изнутри. — Ладно, даже если знал, — парень догнал брата и поравнялся с ним, — что в этом такого? Я всего лишь хотел, чтобы ты раскрепостился. — Раскрепостился? — Гарри хотел крикнуть, но не стал повышать голос, боясь, что их кто-то услышит. Однако тон его был очень недовольным. — Мне теперь даже стыдно в тот бордель идти! — Но было же весело! Признайся! — Джери толкнул брата в плечо. — Обещаю, сегодня мы пойдём в хорошую таверну и никуда более. — Приложив ладонь к груди, Ланнистер пообещал даже самому себе, что сегодня всё обойдётся без приключений. Ему просто наскучило сидеть в замке и перелистывать книгу Брандона Старка, которую он совершенно не понимал. Джеральд попросту не обладал усидчивостью и ненавидел монотонную работу. Если он как следует не расслабится, то и прекрасная нимфа не успокоит его буйный нрав. — В последний раз, Джер, — очень строго проговорил Гарри, но всё-таки сдался. Какой был толк отпираться, если Джери так или иначе уговорил бы его. Они не стали никуда заходить, а прямиком направились в город. Сделав вывод из печального опыта покойного брата, они покинули замок в сопровождении нескольких гвардейцев Ланнистеров. Джеральд подсознательно понимал, почему же его так тянуло в ту таверну. Он просто искал искупления для самого себя, ведь вина тяжёлым грузом продолжала тянуть его вниз. Может, окунувшись в ту атмосферу, ему удастся отпустить всё и простить себя. Говорить Гарри о том, что когда-то «Золотой зуб» посещал Реджинальд, он не стал. Пусть эта тайна будет принадлежать только ему. Таверна была полупустой. Всё-таки на улице царил ещё день, да и времена стали неспокойные. Очень многие бросали буквально всё и уезжали из столицы, не выдерживая холода и неся большие убытки. Среди обычных горожан чувствовалось волнение, и с каким же презрением они оглядывались в сторону знатных особ. Только сейчас Джеральд понял, что им следовало бы переодеться и заставить то же самое сделать гвардейцев, так бы они привлекали меньше внимания. Ланнистер выбрал удобный столик практически в самом углу и плюхнулся на деревянный стул. Гарри как-то недоверчиво оглядел зал и тоже сел. Ходить по питейным заведениям Юный рыцарь не очень любил. В них часто собирались не самые приятные компании, да и выпивка заставляла желать лучшего. Джери уже махнул рукой молоденькой девушке, чтобы та обслужила их. Как и ожидалось, богатые одежды сыграли свою роль. Они получили первые две кружки эля практически моментально, из-за чего вызвали недовольные возгласы со стороны других столиков. — Ну же, брат, расслабься. Или в этом помочь тебе может только Джулиан? — Ланнистер забавно вздёрнул бровями вверх, слегка подтрунивая над Гарри. Младший Ланнистер сегодня явно не был распложен к юмору. Он только недовольно насупился. — Когда-нибудь я тебе точно врежу, — буркнул Гарри и сделал большой глоток эля. Пойло было абсолютно отвратительным, а может Юный рыцарь больше привык к сладкому вину. Гарольд иногда жалел, что рассказал Джери о своих предпочтениях. Именно из-за его глупых шуток он и не хотел открывать тайну. Но с другой стороны, почему-то именно с братом он мог не стесняться себя. Даже при Мие ему всё ещё было немного неловко, хоть она ничуть не осуждала. Может дело было в том, что Джеральд и сам любил экспериментировать, и пусть женщин в его списке было больше, мужчины там тоже имелись. Ланнистер хотел что-то ответить брату, но его отвлекли рыжие волосы, что мелькнули в зале. Теперь и Джери уже было не до смеха. Он конечно же надеялся встретить тут Лайю, но сам не знал, для чего она ему нужна. Ещё один человек, который вечно будет напоминать о Реджи. — Лайа! — крикнул Ланнистер, чем вызвал у девушки ступор и удивление со стороны Гарри. — Ты тут всех знаешь? — прошептал Юный рыцарь. — Она особенная, — ответил Джери. Особенная, но не для меня. Юноша дождался, когда девушка обслужит другой столик и подойдёт к ним. Она очень нерешительно проследовала через весь зал и как только оказалась рядом с Ланнистерами, нервно одёрнула платье, сразу же привлекая внимание к животу. Джеральд пока не знал, как на такое реагировать. Очевидно, что Лайа была беременна, и ей было крайне неловко представь в таком положении перед знатными особами. Девушка так и побледнела на месте, забыв родную речь. Джери отвёл взгляд, поняв, что очень неприлично пялиться на живот беременной женщины. — Чего-то желаете, м’лорды? — запинаясь, произнесла Лайа. Она смотрела только на рыжеволосого юношу и определённо хотела сказать что-то ещё, но просто боялась. Его приход сильно выбил девушку из равновесия. Стоило ей только смириться с тем, что больше она не увидит никого из их семьи, как в таверне появился Джеральд. — У вас есть вино? — спросил Гарри, не понимавший, что вообще происходит между его братом и этой девицей. — Брат, какое вино! Даже не смей! Нам ещё две кружки эля, пожалуйста. — От Джери не ускользнуло то, как Лайа дрогнула при слове «брат» и как болезненно посмотрела на Гарольда. Она хотела там видеть совершенно другого человека. Чтобы не расплакаться при всех, девушка коротко кивнула и удалилась на кухню. — И кто она такая? — Теперь у Гарри разыгрался небывалый интерес. — Вот допьёшь весь эль и я, возможно, расскажу тебе, — Ланнистер усмехнулся, хотя настроение давно из расслабленного превратилось в тревожное. Он с некой нервозностью постукивал по своей кружке и всё время поглядывал на кухонную дверь. Наконец-то Лайа вышла оттуда, неся их заказ. Она трясущимися руками поставила кружки на стол и решила поскорее уйти, но остановилась на полпути. — М’лорд, — обращалась девушка явно к Джеральду, — я не смею вас просить, но всё же рискну. Не могли бы мы поговорить? — Её голубые глаза наполнились слезами, но она их со всей силой сдерживала. Плакать Лайа могла лишь в одиночестве, а сейчас нужно было думать о работе и о помощи отцу. Джери кивнул, встал со стула, похлопал брата по плечу и сказал ему не скучать. — Только не подерись тут ни с кем. Твоё нетрезвое состояние я ещё смогу объяснить отцу, а вот сломанный нос или фингал — нет. Лайа повела Ланнистера к противоположной двери, которая служила запасным выходом. Они оказались на улице, а точнее в небольшом дворике, где не было никаких посторонних глаз. Девушка не стала отходить слишком далеко от двери и прислонилась к покосившемуся заборчику, так как ноги её не хотели держать. — Как у вас много братьев, — выдохнула Лайа и голос её дрогнул. Джеральд не знал, что ей ответить, не знал как вести себя, но заметив её трясущуюся фигуру, без промедлений накинул плащ ей на плечи. — Он приходил тогда? — Даже зная ответ на вопрос, Ланнистер задал его. Девушка только кивнула, окончательно подтверждая догадку Джери. Значит, Реджи и правда тогда посетил эту таверну, не удержался. — Он обещал вернуться через три дня, — Лайа начала плакать, — но он не пришёл. А потом я услышала, что у лорда-десницы убили сына, — она прикрыла рот рукой, чтобы заглушить вырывающиеся рыдания. — Это я виновата. Он ведь пришёл ради меня. Если бы вы знали, м’лорд, как же мне ужасно больно. — Ну что ты, не вини себя. Уж если ищешь виноватого, то вот он — перед тобой. Это ведь я привёл его сюда в первый раз, подталкивал, устраивал встречи. Но я вижу, что у тебя всё наладилось, — Джери махнул головой в сторону живота. Девушка тут же приложила к нему руки в знак защиты. — Я любила вашего брата и до сих пор люблю. И этот ребёнок его. Вы вправе не верить мне. Кто я такая, верно? Но мне неважно, чему вы поверите, главное — я знаю, что это его ребёнок. Джеральд сделал шаг назад, запустил руки в волосы, приводя все мысли в порядок. Подобная теория закралась в его голову, как только он увидел Лайю. Но девушка была абсолютно права в своих словах, он мог не верить им. Однако, Джери неизвестно каким чувством, но был и сам убеждён, что девушка, стоящая напротив, носит ребёнка его брата. Впрочем, Ланнистер слабо мог себе вообразить, как же тихий Реджи решился на такой шаг и сблизился с женщиной? — Я знаю, о чём вы думаете. Мне ничего не нужно. Если бы было нужно, то уже все бы знали, кого я ношу под сердцем. Хотя совершенно точно мне бы никто не поверил. Сейчас мне важно лишь выносить его и быть уверенной, что он будет жить. — Девушка не переставала плакать. Как же она была несчастна в данный момент. Руки всё сильнее и сильнее сжимали живот, а весь воротник плаща давно промок от слёз. — Мне очень жаль, что всё так сложилось. — Разве могло быть иначе? Он сын великого лорда, а я… Но это не помешало мне полюбить его. — Как же мне теперь оставить тебя, Лайа? Совесть не позволит мне. Скажи, прошу, чем я могу помочь? — В ответ девушка только замотала головой. Какой ей был толк от всех богатств, ведь главное сокровище судьба у неё отняла. — Смею ли я просить вас об обещании? — Всё что угодно. — Вы знаете, как вокруг стало неспокойно. Люди шепчутся о войне. Мы все это чувствуем, приближение чего-то страшного. Пообещайте мне, м’лорд — если вдруг случится беда, подарите этому ребёнку возможность жить. Я прошу не за себя, а за вашего брата. Так важно, чтобы он был счастлив, но я не могу дать этого. Это ужасно ранит — знание, что ты не можешь сделать своего ребёнка счастливым. Именно поэтому я не прошу о счастье, прошу только о жизни. — Ещё бы немного и девушка рухнула на колени, прося об этом ничтожном одолжении. Лайа с ужасом вспоминала день, когда поняла, что беременна, когда об этом узнал отец. Его гнев был хуже самой смерти. Он готов был самолично вырезать дитя из её чрева, но любовь к дочери победила, и теперь это стало их общим испытанием. Джери приблизился к девушке, выудил красный платок из кармана и сам начал вытирать её глаза. — Я обещаю, этот ребёнок не останется один. Он увидит лучшую жизнь, клянусь. — Ланнистер так и чувствовал, как сзади него стоит Реджи и наблюдает, и как его лицо расплывается в улыбке от поступка брата. Джеральд искал своё искупление, и он его нашёл. Теперь на него ложилась большая ответственность, ведь подвести брата означало вновь убить его. — Вы подарили мне надежду. Реджи больше нет с нами, но его часть уже живёт во мне, и, Семеро, как же я надеюсь, что будет жить и после рождения. — Она громко шмыгнула носом и грубо провела рукой по лицу, стирая все следы своих рыданий. — Мне нужно возвращаться к работе. — Лайа уже приоткрыла дверь, когда Джеральд её окликнул. — Он тоже тебя любил, — только и сказал Джери, чем вызвал лёгкую улыбку на лице девушки. Больше за этот вечер они не разговаривали. Ланнистер вернулся за свой стол и всякий интерес к алкоголю улетучился. Чего нельзя было сказать о Гарри, который, кажется, заказал третью кружку и явно вошёл во вкус. — Ну? Рассказывай! Ты обещал. — Что-то много я сегодня обещаний даю, — прошептал себе под нос Джеральд, а потом обратился к брату: — Знаешь, я передумал. Можешь врезать мне за мой длинный язык, я совершенно не обижусь. Так, стоп, ты выпил и мой эль? Какой же ты бессовестный брат! — Ты что, будешь читать мне морали о совести? Ты? — Гарри громко гоготнул. — Я очень совестливый человек… Их разговор и своеобразный спор продлился до самого вечера, и когда Гарольд уже почти не стоял на ногах, они покинули таверну. Обещание, данное Лайе, закрепилось в сердце Джеральда и он готов был осуществить его, даже ценой собственной жизни.