***
Вэй Ин надевает наушники, медленно проваливаясь в тревожный сон. Спина безумно болит от неудобного твёрдого кресла. Ночной аэропорт гудит: объявлениями о посадке, взлёте, прилете, отмене и переносе рейса. Свет в основном зале приглушен, чтобы люди могли поспать. Парень ворочается. Натягивает рукава толстовки по самые кончики пальцев и дрожит всем телом. Кондиционирование работает как надо. Рейс перенесли на пять часов и Вэй Ину, Вэнь Цин и Вэнь Нину пришлось остаться в зале ожидания на всё это время. Вэнь Нин протягивает парню стаканчик с чаем. — Говорят, что будут ещё переносить. Все трое просыпались через каждые пять минут, в надежде услышать объявление о посадке на их рейс. Но табличка ярко-алым мигает «отложен» уже стабильно три часа. — Спасибо. Вэй обеими руками обхватывает стаканчик, пытаясь согреть оледеневшие пальцы. Они отыграли концерт, дали интервью и мечтали о скором возвращении домой. Парень оглядывает людей в зале ожидания и делает глоток горячего чая. Он всё ещё думает о том, не сказал ли он лишнего на интервью. Зачем он поддался эмоциям и ляпнул про Лань Сиченя. Он сам же расцарапал только затянувшуюся рану. Но дело уже сделано, да и будет ли Лань смотреть его интервью? В конце концов у него и так дел по горло. Слипшимися глазами Вэй Ин пытается рассмотреть, не поменялось ли что-нибудь на электроном табло, но все нещадно плывет. Он так и засыпает на плече Вэнь Нина с чаем в руках.***
Родной город встречает музыкантов ливнем. Вень Цин забрасывает сумку на плечо и ждёт пока Вэнь Нин наденет свою куртку. Девушка осматривает Вэй Ина. Тот смотрит в небо. Серые тучи повисли над городом будто купол. Купол, который призван не защищать, а пугать людей, живущих под ним, своей грозностью и величием. Вэнь Цин хочется сказать, что парню нужно сходить в больницу, совсем не обязательно в ту, где работает Лань Чжань. Но она лишь качает головой на свои же мысли. — А-Сянь, мы поедем домой. И тебе тоже стоит. — Может тебя кто-нибудь сможет забрать? — Вэнь Нин забирает тяжелые сумки у сестры. Парень тоже прекрасно видит в каком состоянии находится его друг. Не то чтобы они не говорили ему прямо о его ужасном внешнем виде, о его состоянии в целом. Они и говорили, и намекали, и упрекали. Просто Вэй Ин упёртый, а ещё жуткий трус. Он боится снова встретится с Лань Сиченем. Боится признаться, что всё это время жил ради момента, когда сможет вернуться в город. И может быть увидеть этого мужчину. Конечно, он ни за что не подойдёт к нему. Но как же ему хочется увидеть этого человека: его мягкую нежную улыбку, почувствовать аккуратные прикосновения тонких пальцев и его поцелуи на своих губах. Он хочет этого, но уверенность, что старший Лань его ненавидит, тянет грузом вниз: в чёрную пучину мыслей о том, что ничего уже не изменить. — Всё будет в порядке, — он открывает дверь машины для Вэнь Цин. — Напишите, когда доберётесь. Девушка кивает. Но волнение тугим комом сворачивается в горле. Она знает этого человека так давно и никогда он ещё не выглядел так, будто это его конец. Машина выезжает с парковки. Вэй Ин подхватывает свою сумку и уже разворачивается, чтобы пойти на остановку такси. Но не посмотрев, врезается в человека. Парень недовольно хмурится и уже хочет начать ругаться, но осекается, когда его сжимают в объятьях. Тот же запах одеколона, крепкие руки и ставшее родным тепло. Вэй Ин чувствует чужие слёзы на своих щеках в перемешку с его собственными. Он буквально задыхается, хватаясь пальцами за чужую куртку. — Я люблю тебя, Вэй Ин. Голос Лань Сиченя предательски дрожит, но Вэй Усяню плевать. Ему ничего уже не важно. — Прости меня, — Усянь смотрит в светло-карие глаза. Он смахивает слезинки с чужих ресниц. — Я тоже люблю тебя, Лань Сичень.