E l'oscurità totale non può nascondere le nostre maschere.

Смерть — это только начало. Она всегда думала об этом. Никогда не забывала и только смеялась на слова о том, что однажды она пожалеет об этом. Она уже давно жалела об этом, но никогда не признавалась. О чём ей жалеть, если выбор был осуществлён уже давно. Когда впервые ступила на путь бессмертия. Когда отказалась зваться полным именем и взяла прозвище Скалл. Люди вокруг шептались о том, что она невероятна, пусть и говорили о ней в мужском роде, но она уже давно привыкла. И глаза она уже давно перестала прятать, пусть сияют золотом с мраком, вот только никому нельзя об этом знать, а потому шлем и грим ей в помощь. Шахматноголовый был неожиданностью, однако она не обольщалась тем, что её считают гражданской. Она была и остаётся магом, сильнейшим и единственным. Это смешит, когда её напарники скрывают презрение от того, что она гражданский. Смешные. Луче её не пугала, скорее вызывала раздражение. Почему-то ассоциация была с крысой. Она чуть передёрнула плечами, смазав это движение громким восклицанием и подпрыгиванием. Фонг внушал ей опасение. Потому что он был единственный, кроме Шахматноголового, кто мог прочитать её. Хотя и не полностью. Это не пугало, после василиска и дракона мало что могло её напугать, но неприятно всё же было. О, она не удивлялась проклятью Аркобалено, просто потому что она в любой момент времени могла его снять. Её можно было считать гением, да Верде, да, гением. Но об этом никто не знал, впрочем, она и не рассказывала. Она не любит известность, в отличии от Второго Да Винчи. Конечно, она не могла стрелять из винтовки с тем же успехом, как это делали Колонелло и Лар, или стрелять из чего угодно, как Реборн, убивая буквально с одного или нескольких выстрелов. Не могла, хотя это спорно, изображать спокойствие, пока внутри бушует ураган, как Фонг. Создание иллюзий, как у Вайпера у неё не вызывало вопросов, она могла и лучше, но молчала об этом. Вот только она могла кое-что другое. Убить человека с помощью одного лишь взмаха руки, не оставляя никаких повреждений. Создание иллюзий и увеличение вероятности выживания всей команды. Увеличение предметов, вернее их количества. Заковать противников в лёд? Да с лёгкостью. Но было и то, что она ненавидела. Предательства. Возможно это было из прошлой жизни, хотя спорно считать это прошлой жизнью, но ладно. Она не любит, когда что-то идёт не так. Такие смешные, когда пытаются смириться с тем, что теперь младенцы. Она знала, что это случится, поэтому лишь нервировала Луче и смеялась более искренне, потому что хоть какое-то приключение в её жизни. Она, как маг, могла в любой момент восстановить Три-Ни-Сетте, но не собиралась этого делать. Пока что. Ей интересен этот мир, она мало что видела в нём. Почему бы и не попутешествовать, пока никто не видит? Она уходит молча, лишь несколько человек замечают это, но вряд ли потом вспомнят об этом. Она смеётся. Тихо, чуть хрипло и снимает шлем, щуря золото с мраком на дне глаза. На шее соска фиолетовая, словно её пламя, раскачивается в такт шагам. Как же сложно привыкнуть к маленькому телу, но ей легче. Она может становится взрослой. Почему бы этим не воспользоваться? Она собирает небольшие пожитки и спрятав соску под одеждой, превращается из младенца во взрослую девушку. Вздох, мрак в глазах выползает наружу, хлопок двери и потухший свет в квартире, вместо привычной улыбки частокол острых зубов, словно предупреждение. Ей плевать сколько прошло лет. Иногда ей кажется, что она слышит голоса друзей, бывших уточняет подсознание, скаля кровавые клыки, о том, что она не должна была бросать людей. И как же хочется ответить в стиле Снейпа, профессора Снейпа, Гарри, звучит в голове голос Гермионы. Она мотает головой, избавляясь от лишних мыслей. Прыгает из вертолёта, без парашюта, когда мы умрём? - приземление выходит мягким, как всегда. Интересно, где она? Вокруг лес, замерший как кролик перед удавом, а вдалеке виднеется скала. И с неё наверняка хороший обзор. Япония. Она в Японии, как мило, конкретнее в Намимори. Кажется, она слышала что-то о претенденте на трон Вонголы. Но это всего лишь возможные обрывки будущего. Почему бы не изменить, в который раз реальность? Найти дом Савад не составило труда. А у них хорошая интуиция. Нана пропускает без лишних вопросов, её сын всего лишь шестилетний мальчик внимательно смотрит в её лиловые глаза и говорит, что ей идёт мрачное золото. Она смеётся и рассказывает всё семье Савад. И предлагает себя, как репетитора для Тсунаеши. Они соглашаются и это меняет будущее. Она не Реборн, но тоже слегка жестока, иначе не выжить, малыш. Она учит видеть через иллюзии, чувствовать пламя, срывает барьеры, поставленные Девятым. Учит сражаться, защищать тех, кто достоин. Ненавидеть предательство и искать информацию во всём, как и использовать её по ситуации. И в тоже время, она учит как готовить, вместе с Наной, как видеть, когда человеку плохо, как оказывать помощь. В этом мире всё взаимосвязано, малыш. И к пятнадцати годам, когда его объявили наследником, он уже многое умел и ценить семью в том числе. Она уходит за пару дней до появления Реборна. Столь долго обманывать разведку Вонголы довольно легко. Дилетанты, - шипит подсознание. Она смеётся и обещает заглянуть к ним на Конфликт. Савады кивают, зная, что раз она так сказала, то так и будет. Реборн удивлён тому, что видит и проклинает разведку. Три потенциальных Хранителя уже идут за своим небом, вот только ощущается, что их кто-то тренировал. Но он ничего не нашёл и это злит. Он тренирует Саваду и Хранителей, сводит с остальными и не понимает, что происходило до него в этом городке. Когда приходит Конфликт, Савада оглядывается, так будто кого-то ждёт. И все это видят. И если Хибари, Ямамото и Сасагава знаю кого ждёт их Небо, то остальные недоумевают. Даже Емитсу, даже он. Это злит настолько, что хочется вскинуть пистолет и выстрелить в кого-нибудь, но приходится сдерживаться. На Конфликте, что удивительно, находятся все Аркобалено, почти. Никто не знает где Скалл. Сзади раздаётся смех и на полигон спрыгивает Скалл. На шее болтается пустышка, а глаза сверкают чем-то тяжёлым, мрачным. Но Тсунаеши восторженно вскрикивает и несётся к Скаллу, слегка выкрикивая то от чего замирают все, кроме изначально знавших троих Хранителей. Тоже подходящих к парочке. - Учитель Скалл! А покажите своё мрачное золотое! А почему вы в виде ребёнка, вы же можете становится взрослой? Скалл, а Скалл ли? – смеётся, выпрыгивая с рук Тсунаеши и вот вместо ребёнка в мотоциклетном костюме, стоит девушка в нём же и шлемом на голове. А когда снимает шлем вместо ожидаемых лиловых глаз глядят золотые с мраком на дне зрачка. - Здравствуй, Тсу, Такеши, Кея, Реохей. Как поживаете, надеюсь мои уроки не забыли? Тсу, вот почему ты снова задаёшь пулемётом вопросы? – мальчики помотали головой на первый вопрос, а Тсунаеши умудрился покраснеть, отчего она рассмеялась, - тогда после конфликта всё объясню и за одно и проверю ваши навыки. Кея, знаю я что ты хочешь подраться со мной, но сначала конфликт, а потом можешь хоть до посинения со мной драться. Кея скалится в ответ, уже предвкушая славные тренировки. А остальные не понимают, что за херня происходит. Реборн пытается не начать стрелять по Скалл. Верде думает о том, как выпытать снятие проклятья. У остальных примерно такие же мысли, либо убийство Скалл, либо вызнать о снятии проклятья. А Скалл смеётся, мерцая своим мрачным золотом на дне зрачков. Она ведь обещала, что придёт, но не сказала никому почему. Скалл – маг и для неё все эти заморочки на пламени такие мелкие, не важные. Она сидит на одной из трибун, улыбается и от этой улыбки становится страшно всем, кроме её учеников. Потому что те знают, учитель Скалл их не обидит, а вот насчёт остальных неизвестно.