Oackland

Шел дождь. К чему Эндрю в своей жизни привык, так к тому, что Калифорния изо дня в день преподносила ему тупую солнечную чушь прямо под нос. Выйти на улицу и увидеть темноту разгулявшейся грозы было не столько неожиданно, сколько поистине прекрасно. Остальная часть команды поспешно направилась к ангару через лужайку, но Эндрю остался, поднял глаза к грязно-серому небу и, не моргая, смотрел вверх, чувствуя, как холодные капли заливают лицо. На пару с дождем пришла удушающая жара, дышать было нечем, но это не имело абсолютно никакого значения. Ему предоставлялась возможность слышать грохочущие раскаты грома, смотреть, как дождь размывает грязь, и наслаждаться тем, как небо бушевало почти так же разъяренно, каким Эндрю чувствовал себя внутри. Кто-то задел его. Эндрю повернулся и, словно кинжал, метнул взгляд на черноволосого подростка, чье лицо покрывали отвратительные узоры прыщей. Несмотря на то, что именно Миниярд задерживал очередь, паренек поспешно отступил и пробормотал едва слышное «Извините». Он тихо зарычал, когда еще один пацан нервно обогнул его с другого бока. С немыслимыми усилиями Эндрю старался не позволить собственному гневу омрачить момент наполненного дождем счастья. Внутри тренер Белтран принялся вытаскивать снаряжение, все уже оделись, хватая разномастные ракетки, защиту и шлемы. Группа новичков, которым предстояло пройти смотр, стояла поодаль. Эндрю отступил назад, наблюдая, как его сосед вытаскивал из-под гигантского брезента экипировку, все еще хранившую следы чьего-то пота. Нил не выглядел обеспокоенным. Он просто надел все это на себя и последовал за остальными к трибуне, словно послушная овечка. Шлем, набор накладок и клюшка, которые нравились Эндрю, преспокойно дожидались его в общей куче, хоть он стоял и ждал, пока оставшиеся идиоты закончат одеваться. Преимущество быть дикой собакой, подумал он с ухмылкой, надевая снаряжение. К тому времени, как тренер заговорил, Миниярд забрался на металлические трибуны, стараясь, чтобы каждый шаг звучал как можно громче и протяжнее. «Старички» даже не обернулись, потому как хорошо знали его манеры, но пара новичков заинтересованно проследили за источником шума. Эндрю оскалился. Нил полностью игнорировал его присутствие, и Эндрю по какой-то причине считал такое поведение неприемлемым и раздражающим. Он остановился на пути к верхней скамье. — Миниярд, — окрикнул его Белтран, — посади свою задницу уже. Эндрю отсалютовал тому двумя пальцами и опустился прямиком за Нилом, который, отдать ему должное, даже не вздрогнул. Речь тренера была все тем же скучным дерьмом, которое Белтран каждый раз из кожи вон лез затолкать им в глотки. Эндрю выключил его голос у себя в голове и сосредоточился на том, чтобы незаметно наклониться вперед и удерживать указательный палец на расстоянии от шеи Джостена. Ближе. Ближе. Ближе. Он коснулся волос на затылке Нила и быстро убрал палец, когда он поднял руку, чтобы почесаться. Эндрю ухмыльнулся. Затем повторил. На третий раз рука Нила оказалась быстрее, чем мог предполагать Эндрю, и схватила того за запястье, когда он попытался ее убрать. — О т ъ е б и с ь. Джостен отпустил его и снова повернулся к тренеру, занятому объяснением, как график тренировок вписывался в строгий распорядок дня заключенных. — Никакого веселья, — прошептал Эндрю. Нил не ответил. Нахмурившись, Эндрю подождал долгую минуту, затем очень осторожно, очень медленно наклонился, задерживая дыхание, пока… — Бу, — прошептал он на ухо Джостену. Тот едва отреагировал на выходку, только бросил раздраженный взгляд и снова вернулся к тренеру. Как предсказуемо скучно. Эндрю озвучил свою мысль Нилу. Наконец, тот повернулся к нему лицом. — Ты потратил столько времени и сил, чтобы дать мне шанс попасть в эту команду, — прошипел он тихо. — Если ты сделал это только потому, чтобы завести себе игрушку на случай, если станет скучно, то можешь идти нахуй. Я не впечатлен. — Игрушку? — фыркнул Эндрю. — Игрушку? Бровь Нила взлетела, но он, похоже, не был склонен к очередному витку пререканий, от которых ровно так же веяло скукой, и Эндрю уже начинал жалеть о своем решении немного поиграть с Нилом — чертовой игрушкой — Джостеном. — Прекрати, — тихо сказал Нил. — Последний раз предупреждаю. — Или что? — МИНИЯРД! — Да, тренер? — Эндрю вскочил и победно улыбнулся Белтрану. — Отлично, — тот не выглядел впечатленным, покачав головой и впившись взглядом в рассыпавшихся по скамейкам парней, продолжил, — сейчас мы все немного познакомимся. Я хочу, чтобы все вышли на площадку, разминаемся двадцать минут, а затем проведем две короткие игры и позволим вам, придурки, побороться за место нападающего. Взгляд задержался на Ниле и трех других претендентах, и, по всей видимости, Белтран остался доволен тем, что увидел в их лицах, поэтому он указал на дверь, ведущую на поле. — Пошли. Двое новичков оказались полнейшими лузерами. Им даже не удалось пройти защитников, не то что ударить по воротам. Еще один — несносный тринадцатилетний Коннор — выглядел хотя бы наполовину прилично. Эндрю позволил ему забить, потому что посчитал, что это весело. Он кинул взгляд на Нила, сидевшего на трибуне и ожидающего своей очереди, и был приятно удовлетворен крайней степенью замешательства, проступившей на чужом лице. Так что он позволил Коннору забить еще раз. Они продолжали до тех пор, пока не настала очередь Нила. Тот вылетел на площадку, опуская шлем на лицо. Все его тело рвалось в бой. Эндрю было подумал, что у него имелся какой-никакой опыт, но прозвучал свисток и Джостен рванул к нему со скоростью ракеты, поймал брошенный мяч на отскоке и ударил по воротам прежде, чем идиоты-защитники успели понять, что он к ним приблизился. Эндрю отказывался признавать закипающий во внутренностях адреналин. Ему не нравилось экси. Ему не нравился Нил. Ему не нравилось все это. Нил снова замахнулся и снова ударил, затем сделал это опять. Эндрю едва удалось отразить этот мяч. Он ударил клюшкой по полу настолько угрожающе, насколько мог, и зарычал. В конце концов, защитники вспомнили о своих обязанностях и удерживали Джостена подальше от ворот некоторое время, но ничто не могло остановить его надолго. Нил продолжал отправлять мяч к воротам Эндрю, а Эндрю продолжал отбивать его обратно, и к тому времени, как раздался очередной свист тренера, он был весь в поту, что влажными каплями падал прямиком в глаза. О, Нил очень сильно ему не нравился. Двери открылись, и все парни кинулись на площадку. Эндрю поднял глаза, Нил стоял там без шлема с протянутой рукой и дерзкой ухмылкой на тупом разукрашенном лице. — Хорошая игра, — сказал он. — Неа, — Эндрю так сильно стиснул зубы, что заныла челюсть. Он медленно пошел с площадки, не заботясь, следует за ним Нил или нет, и вернулся к остальной части команды. От них несло потом. На этот раз Миниярд не сел позади Нила, а забрался на верхнюю трибуну, поставил свой шлем подле ног. Он изо всех сил удерживал себя от того, чтобы не вскрыть запястья об острые металлические края. — Что за взгляд, Миниярд? — позвал его Белтран. — Он заставляет тебя хотя бы немного поднапрячься? Нил обернулся с нижней скамьи, его улыбка все еще сверкала на губах, но глаза пылали ледяной синевой. Эндрю собирался убить его позже. Он собирался снова сломать ему нос. Собирался засунуть его башку в унитаз. Собирался подождать, пока Нил проснется, задыхаясь от мучавшего его кошмара, и рассмеяться ему в лицо. К тому времени, как Эндрю закончил перечислять все способы, какими он заставит Нила Джостена страдать, тот уже отвернулся, так что труда вернуть свое лицо к мне плевать состоянию не должно было составлять. Но оно составляло. Тренер прокомментировал их сегодняшние действия, затем схватил планшет и указал пальцем на новичка номер один, затем на новичка номер два и Коннора. — Вы трое. Запасные, — сказал он. — Можете тренироваться раз в неделю, но без игр. Нет, — Белтран поднял руку, когда Коннор принялся протестовать, — тебе повезло, что я даю тебе хотя бы это. Я знаю, насколько вам, дети, нужна эта отдушина, но это все, что я могу предложить. Ты, — палец направился в сторону Нила, — ты в команде. Нил напряженно кивнул, но, в остальном, ни один его мускул не дрогнул. — Защиту в корзину для стирки, клюшки и шлемы в чистую. У вас две минуты, чтобы убраться отсюда, так что двигайте. Большинство поверило ему на слово и быстро направилось в сторону корзин. Эндрю не торопился, учитывая, что внимание Белтрана было сосредоточено в другом месте. Всего тридцать секунд потребовалось, чтобы Коннор нарисовался перед лицом Нила, сверкая красными от злости щеками. — Эй, ублюдок, — услышал его слова Эндрю. — Ты… Он сделал шаг назад, намереваясь ударить, но Белтран уже был на месте, схватив пацана за руку и крепко ее удерживая. — Не стоит того, малыш, — пробурчал он. Охранники подбежали тут же, но Эндрю смотрел, как желание драки буквально рвалось из тела Коннора наружу. Хотя глаза твердили об обратном. Что касается Нила, тот никак не отреагировал на произошедшее, просто лениво посмотрел на Эндрю, стащил защиту и направился к корзинам. — Это станет проблемой? — Миниярд поспешил его догнать. — Нет. — Похоже, ты заимел еще одного врага. — Мы собираемся продолжать это? — Нил резко обернулся. — Не понимаю, о чем ты, — Эндрю поднял руки и сделал шаг назад, нацепив самую искреннюю улыбку. — Это, — сказал Нил, махнув рукой в сторону площадки. — Ты угрожаешь мне. Издеваешься надо мной. Преподносишь мне место в команде. Снова издеваешься. Ты собираешься выбить из меня все дерьмо позже? Ждешь, что я сломаюсь и нанесу первый удар? Что бы ты не задумал, дай мне знать, ибо, честно говоря, я устал от всей твоей херни. — Не такой уж и кролик, — моргнул в удивлении Эндрю. — Ты наклеил на меня этот ярлык. Не удивляйся, если это оказалось неправдой. — Ты нравился мне больше, когда молчал. — Я вообще тебе не нравился. — Верно, — тяжело вздохнул Эндрю. — Что поделать, что поделать, что поделать… Нил закатил глаза и ушел, лишив Миниярда возможности оставить за собой последнее слово. — Эй, — неуверенно спросил сзади один из новичков. — Я должен, э-э, я имею в виду, клюшки сюда? Эндрю посмотрел на него и сухо кивнул. Как только паренек пошел мимо, он выставил ногу и наблюдал, как тот растягивается на цементном полу во весь рост. Удовольствия принесло мало, но это было хоть что-то. Эндрю ухмыльнулся и зашагал прочь под звуки дождя, барабанившего по крыше ангара.

***

Охранника, проводившего их обратно в камеру, Эндрю видел впервые. Она носила чересчур синюю, чересчур свежую форменную рубашку, а значок блестел слишком уж ярко. — Эспиноза, — прочел он скрипуче. — Первая неделя? Первый день? Как они тебя заполучили? Она не ответила, просто провела их вглубь по коридору, где с помощью ключа-карты открыла дверь. Их расписание обновили. Нил всего на секунду задержал на нем взгляд, тогда как Эндрю потребовалось чуть больше времени. Суббота. 13:00. Посещение. Он не мог найти ни единой причины, по которой Касс прекратила бы пытаться, но ему совершенно не нравилось то, как чувство пустой надежды разворачивалось внутри. Миниярд последовал за Нилом в камеру. Тот стоял, прислонившись к кровати, с диким блеском в глазах. — Сегодня ты старался, — сказал он. Эндрю предпочел проигнорировать его. — Да брось, — продолжил Нил, когда Эндрю протиснулся мимо него и забрался на верхнюю полку, — ты хотел, чтобы я нанес первый удар. Так вот он. Ты старался. Ты позволил этому засранцу Коннору забить, тогда как мне не дал ни единого шанса. — Может, засранец Коннор был лучше тебя. — Тренер, похоже, так не считает, — ответил Нил с ледяной холодностью. — Ты спрашиваешь о моих секретах, а затем игнорируешь. Ты ломаешь мне нос, а потом даешь место в команде. Ты говоришь, что тебе все равно, а затем блокируешь все мои удары. Что дальше? Если я смогу довести тебя до нервного срыва, смогу забрать комнату себе? Кулаки Эндрю сжались по бокам. — Ужасно самоуверенный ребенок, прямиком с плаката о ментальном здоровье, — наконец выдохнул он. — Сейчас самое время завалить свой рот и найти что-нибудь более подходящее, чтобы занять свой кроличий мозг. — Умнее ничего не придумал? — хохотнул Нил. По крайней мере, ему хватало мозгов, чтобы не пытаться снова взобраться на верхнюю койку, но Эндрю все равно пришлось бороться с внутренним желанием спуститься и не уничтожить его. Вместо этого он отвернулся к стене. Нил отказался от попыток получить ответы и взял свое домашнее задание с тумбочки, забрался в свою кровать, заставляя металлическую сетку заскрипеть, прогибаясь под его тяжестью. Эндрю не отрывал глаз от входной двери, прислушиваясь к звуку карандаша Нила, скрипевшего на бумаге. Он загнул рукава толстовки достаточно, чтобы потереть пальцами неровные рубцы изувеченной кожи. Он думал об экси, думал о Ниле, об ударе мяча о клюшку, звуках дождя, запахе пота на площадке, снова думал о Ниле и о том, что не должен думать о нем. Эндрю моргнул. Он подумал о субботе.