ВОСЕМЬ МЕСЯЦЕВ СПУСТЯ.
Голос Рико эхом разлетелся по стадиону, и Нил встал, словно вкопанный, прямиком за сеткой. При попытке вдохнуть по горлу пробежала волна спазма. — Еще раз, — бесновался Рико. — Выглядит жалко. Еще раз. Закатив глаза, Нил трусцой вернулся к центру поля вместе с остальными игроками «Воронов», занимая свою позицию перед Джонсоном — нападающим с отвратительным характером и еще более отвратительным ударом справа. Он перекинул клюшку в левую руку, разминая пальцы и пытаясь восстановить кровообращение. В совсем херовые дни его правая рука отдавала дикой болью, что из глаз иногда искры сыпались, а к горлу подступала тошнота. В хорошие же… Что ж. Их было не так уж много. — В штаны наделал, красавчик? — обратился к нему Джонсон, недобро сверкая глазами. Нил лишь нахмурился в ответ, в упор глядя на нападающего. Восемь месяцев он жил здесь, ходил на тренировки три раза в день, выживая в безбожном шестнадцатичасовом ритме, почти не видя солнечного света. Восемь месяцев слушал, как Рико отдает ему приказ за приказом, тыкая его мордой, будто непослушного щенка. Восемь месяцев Тетсуи следил за ним с осторожностью хищника, не спуская ястребиного взгляда с движений Нила, острая, как нож, улыбка каждый раз расчерчивала лицо тренера, как он приглашал Джостена в свой кабинет справиться о его делах. Нил понятия не имел, как им удалось вывезти его из Калифорнии, не привлекая внимания, знал только, что через несколько часов после пробуждения от операции, его затолкали на заднее сидение черного «Эскелейда», отвезли на частную посадочную площадку в пригороде Сан-Франциско, после чего отправили обратно в Западную Вирджинию, при этом приковав наручниками к подлокотнику, как будто каким-то немыслимым образом он был в состоянии освободиться и сбежать, находясь на высоте в тридцать тысяч футов. Нил усмехнулся над излишними мерами предосторожности. Будь он на земле, через всю страну провозимый по четырех колесах, шансов на побег не видел. Рука за такой короткий срок не срастется, а боль, от которой хотелось отчаянно вскрикивать при каждом вздохе, никуда не делась. Игра закончилась, карты раскрыты. Готовясь к полету, Нил чертовски благодарил небеса за то, что, если и словит пулю в лоб сразу на трапе, по крайней мере, ему удалось уберечь Эндрю. Это все-таки должно было чего-то стоить. По приземлении его отвели прямиком к весомо возвышающемуся над головой замку Эвермор, но Нила настолько измучили страх и тревога, что перед глазами плыло. Он по-прежнему оставался жив. Пока еще. Вместо этого Нил услышал, что ему найдут лучшего физиотерапевта, которого только можно. А следом поступил приказ выплатить все долги семьи, играя в экси. Этакая версия рабства, вероятно, продлившегося до конца его весьма короткой жизни. Нил пустых надежд не питал. Совершенно ясно, в ту же секунду, как он проебется на площадке, с ним будет покончено. Так что нет, Джонсон, смотревший на него, будто готов разорвать на части прямо здесь, и Рико, раздающий приказы с таким лицом, словно вдавить Нила в идеально отполированный пол, — его единственное счастье, совершенно его не пугали. Ничто больше не могло его напугать. Джонсон переступил с одной ноги на другую, с вызовом ударив клюшкой по полу, как только Рико занял позицию. — Ты — отстой, — прошипел он. — О, да пошел ты нахуй, — прорычал в ответ Нил. Раздался свисток, и все они сорвались с места, разыгрывая ту же связку снова, снова и снова, пока пот не начал стекать маленькими ручейками вдоль висков и позвоночника, пока голова не начала раскалываться от боли, а усталость не вытравила из него все прочие ощущения. Пока Нил почти нашел в себе силы притвориться, будто все будет хорошо.***
— Расставляй ноги шире. Нил склонил голову к плечу, приподнимая бровь, глядя через скамью. Жан на него не смотрел — медленно раздевался и аккуратно вешал одежду на крючки в шкафчике. — С моими ногами все в порядке, — хмыкнул Нил. — Нет, — гнул свое Жан, избавляясь от защитной экипировки, — это не так. Ты по-прежнему стоишь, как нападающий. Готовый в любой момент рвануть. Такая тактика никуда не годится на задней линии, иначе тебя так и продолжат сбивать с ног. Шесть раз за тренировку тебе не мало было? Расширяй пространство вокруг себя. Нил прищурился. И едва удержал дернувшуюся было к лицу руку, чтобы не коснуться внушительного синяка на скуле — как напоминание об одном особенно неприятном столкновении. — Я не собираюсь вечно торчать на задней линии. — Ой ли? — наконец повернулся к нему Жан, внимательными черными глазами изучая лицо Нила. — Рано или поздно, я вернусь в нападение, — тот стиснул зубы. Жан промурлыкал что-то себе под нос, снял оставшуюся экипировку и бросил ее в корзину в конце ряда. — Ладно. До того, как. Делай то, что говорю. Сгибай ноги в коленях и наклоняйся вперед больше, чем привык. Смести центр тяжести. От удара Нила сдерживал только тот факт, что в иерархии команды Жан стоял даже ниже его самого. Но, как бы неприятно это было признавать, тот был прав. И всего лишь пытался помочь. — Я учту, — Нил вложил немало сил, чтобы из голоса исчезли нотки раздражения, бурлящего внутри от всего разговора. — Учтешь ли… — почти под нос пробормотал Жан. Дверца шкафчика по другую от них сторону звонко захлопнулась, и Жан незаметно вздрогнул, тут же прижимая подбородок к груди в каком-то странном, укоренившемся здесь у каждого жесте почтения. В течение нескольких месяцев с начала тренировок с «Воронами» Нил задавался вопросом, почему Жан вел себя таким образом. Почему не боролся? Почему так легко сдался и позволял всем вокруг поливать себя грязью и терпел издевательства в то время, как был вполне в состоянии дать фору, если не всем, то многим? Жан, не кривя душой, был хорош. Он уже носил звание одного из лучших защитников, только игравших в экси, что, к слову, костью у Рико в горле стояло, так почему бы просто не попробовать постоять за себя? Спустя три месяца с прибытия Нила в Эвермор, Жан заявился на тренировку с четырьмя сломанными пальцами и внезапно появившейся хромотой, ничего хорошего не сулившей. Нил попытался аккуратно выведать, что случилось, затем спросил прямо, но от каждого вопроса Жан умело уклонялся, так что Джостену не оставалось ничего, кроме как пойти за ответами к Рико. На следующий день Жан вообще не появился, а в раздевалке Нил столкнулся с веселой компанией Воронов, громогласно смеявшихся и поздравлявших друг друга за «веселую ночь». После этого, примерно через неделю, Жан с остекленевшим взглядом, не выражавшим абсолютно ничего, отвел Нила в сторонку после тренировки и недвусмысленно дал понять, чтобы тот больше не высовывался и не лез, куда не просят. Жгучей ярости, выжигавшей внутренности Нила каждый раз, стоило только увидеть, как компания Рико плотоядно наблюдает за Жаном, это убавить не могло, но Нил старался всеми силами все же его желание уважать. Может быть, смысл отказа от борьбы состоял в попытке спасти последние остатки гордости. Может быть, в попытке просто выжить. — Руки держи вытянутыми, — продолжил Жан. — Не прижимай близко к телу, как будто, того гляди, сорвешься на другой конец площадки. Занимай положение, удобное с позиции силы. Стой на своем. Сейчас? — внезапно он вскочил на ноги и толкнул его. Нил не успел ничего понять, только ухватиться за дверцу шкафчика, прежде чем неприятно приложиться задницей об пол. — Ну нет, — промурлыкал Жан, — на непоколебимую стену не похоже. Нил выругался, снимая собственную экипировку и швыряя их в свой шкафчик, создав такой шум, что несколько игроков обернулись. — Чего надо? — насупился Нил. Хлопнула дверь, и всеобщее внимание тут же переключилось, головы одновременно повернулись ко входу в раздевалку. Тетсуи, одетый в безупречно выглаженный и сидящий на нем, как влитой, черный костюм, вошел степенно. — Как вам всем известно, — сухо объявил он собравшимся, тут же притихшим, — мы находимся на завершающей стадии комплектования состава на осень. Нил не отрывал взгляда от своих колен. Все ждали новых игроков, но никто и понятия не имел, кто именно окажется в счастливчиках. В отличие от любой другой университетской команды, привлекающей новичков, наблюдая за их тренировками и позволяя команде высказать мнение о том или ином новобранце, Морияма никогда не делились информацией. Нилу было известно только, что звезда экси, прославленный Кевин Дэй (который мнил о себе слишком высоко, чтобы даже смотреть на Нила, не говоря уже о том, чтобы снизойти до разговора) и Рико пару раз за последние несколько месяцев летали на собеседования с потенциальными новичками. Что следовало дальше? Никого не касалось. — Список в этот раз не велик, — продолжал Тетсуи. — Мы подписали нового подающего и вратаря на предстоящий сезон. Властным жестом тренер махнул рукой, и на свет вышли два игрока. Тетсуи представлял подающего — миниатюрную, худенькую девушку, кажется, состоящую из одних лишь сухих мышц и хмурого взгляда. Нил пропустил все его слова мимо ушей. Был слишком занят, вытаращив глаза на Эндрю Миниярда.***
В течение восьми месяцев Эндрю беспрестанно варился в котле ярости, приливы и отливы которой бурлили с такой же силой, как воды океана. Иногда удары в грудь летели один за другим, мешая дышать, так что приходилось выравнивать давление и выпускать пар, разбивая кулаки о стены, двери, в идеале — чье-нибудь лицо. Иногда острота сменялась коварной, маслянистой жижей, обвивавшейся вокруг ребер, подступая к горлу и перекрывая пути кислороду. Переезд в Южную Каролину никогда не виделся ему волшебной сказкой. Он знал — стоит разгрести одну проблему, как возникнет еще с десяток. Например, их дражайшая мамочка Тильда, решившая однажды ночью, залившись по самые брови, замахнуться на него, приняв за Аарона. Или Лютер, сидящий напротив за обеденным столом и изливающий весь свой праведный, христианский гнев на кузена, которого Эндрю едва знал. Аарон тоже не отставал, когда словил передоз в один прекрасный вторник, сваливший на Эндрю свое полуживое тело, которое нужно было дотащить до ванной и попытаться каким-то образом не довести до стадии омертвления, часами сидя рядом, пока его выворачивало наизнанку. Эндрю сам себя готов был шлепнуть только за то, что присоединился к чертовой команде, чтобы играть в чертово экси, а заодно и следить за братом лишние два часа, сверх тех, что он и так с ним проводил. Еще был Нил. Эндрю, честно, не хотел этого делать. Не хотел проявлять слабость и малодушно звонить в ебаную тюрьму после месяца тишины, как какая-нибудь влюбленная героиня из ванильных романов Шекспира, каких он уйму прочитал во время непродолжительного пребывания в колонии. Когда прошло три и в почтовый ящик бросили два письма, написанных его рукой, с пометкой «ВЕРНУТЬ ОТПРАВИТЕЛЮ», он, наконец, решился поднять трубку. Извините, сэр, в этом учреждении нет Нила Джостена. Эндрю до сих пор слышал этот противный голос, с раздраженным снисхождением отвечающий на вопросы, пока он выпытывал подробности. Здесь никогда не было Нила Джостена. Он, блять, поклялся. Эндрю отшатнулся и сдержал себя, чтобы не швырнуть телефон прямиком в противоположную стенку. Закрались мысли поехать в Мексику и стучаться там во все двери, пока не найдет Нила и не притащит его задницу обратно в Южную Каролину, хочет тот того или нет. После чего, ни капли не успокоившись, но вернув самообладание, сел и медленно набрал номер Бетси — та дала его специально для таких случаев на их последнем сеансе и наказала ни в коем случае не стесняться и звонить в любое время, как только появится в ней надобность. Если не брать в расчет факт, что, очевидно, она уволилась. Устроилась в другое место, — сообщила ему измученная секретарша после непродолжительных гудков. — Решила быть ближе к семье. На этот раз ничто не мешало ему швырнуть телефон через всю комнату. С равнодушием наблюдал, как стекло экрана осколками раскрошилось по полу. Глаза щипало, но Эндрю был достаточно зол, чтобы позволить слезам скатиться. План мести зародился в тот момент, когда Тильда ударила Аарона. Снова. План мести зародился в тот момент, когда Лютер сбагрил Ники в чертову Германию. Когда он нашел упаковку с таблетками на имя Тильды Миниярд, спрятанную в рюкзаке Аарона перед уроками, а затем сделал фотографии и записал каждое действие Тильды, собирая досье, доверху набитое доказательствами дерьмового поведения их матери, в принципе, а что уж говорить про воспитание детей. Не осталось ни единой причины, по которой любой здравомыслящий судья не вынес бы решения в их пользу. Эндрю забрал Аарона и уехал из душного дома на Джунипер-стрит в маленькую квартирку рядом с колледжем. Там он запасся едой, так что вполне мог бы пережить апокалипсис, запер изнутри все двери и окна и сидел там с братом, слушая его крики, мольбы о пощаде и рыдания, сменявшиеся яростью, пока ломка выжигала все человеческое у него внутри. Что ж, с одной проблемой разобрался. Оба продолжали играть в экси. Настолько продвинули свои навыки, что заинтересовали рекрутеров, появлявшихся все чаще на играх. Стали так хороши, что четыре университетские команды попытались заполучить Аарона, и шесть — Эндрю, включая «Воронов», по поводу которых Нил обоссал все ляжки. Сама мысль о подписании контракта с ними почти заставила Эндрю улыбнуться. Так, блять, ему и надо, этому Джостену. Что ж, их уровень игры оказался достаточным, чтобы на пороге дома появился высокий человек, не умещающийся в дверной проем, с пакетом необходимых документов — бери и подписывай хоть сейчас, и играй за убогих Лисов из Пальметто. Эндрю равнодушно наблюдал, приподняв бровь, как брат, почти не глядя, ставит кривой росчерк на будущих четырех годах жизни. Стоило только этому мужику повернуться в сторону Эндрю, как тот медленно поднял руку и вытолкал его за дверь, которую тут же захлопнул перед носом. Не имея доступа к наркотикам и находясь под постоянным надзором Эндрю, Аарон со всей страстью занялся изучением игры. Он каждую свободную секунду утыкался в спортивные каналы. Слушал репортажи о каждой команде, каждом новичке, знакомясь с их биографией. Однажды речь зашла о том, кем бы мог быть новый игрок, личность которого «Вороны» из Эдгара Алана держали в строжайшем секрете. Тогда Эндрю, не медля, подписал контракт с Воронами под потрясенным взглядом широко распахнутых глаз близнеца. — Я думал, мы братья, — подчеркнул он, и в его словах отчетливо слышалась паника. — Ничего с тобой там не случится, — огрызнулся Эндрю в ответ. — Мы должны были сделать это вместе. Школа. Дальнейшая жизнь. Вместе исправить это дерьмо, — Аарон выпрямился, уперев руки в бока. Однако ему никогда не приходилось показывать ту же жестокость, с какой Эндрю имел дело в колонии. Вместо того, чтобы выглядеть опасным, он был в шаге затрястись от страха. Как будто карточный домик, который он кропотливо выстраивал из своей жизни последний год, вот-вот рухнет. — Ты исправился, — ответил Эндрю, махнув рукой. — У меня есть свои дела. Теперь ты обуза Пальметто. По какой-то причине где-то глубоко внутри было больно наблюдать, как сталь заполняет радужку глаз Аарона, они становятся жесткими, как у него самого, но Эндрю знал, что брат способен взять себя в руки и двигаться дальше в одиночку. Итак, двадцать седьмого марта, спустя почти год с тех пор, как он впервые увидел тупое лицо Нила, Эндрю подписал контракт на четыре года с Воронами и остановил поиски Джостена. Не было необходимости продолжать, пока интуиция подсказывала ему, где именно тот находился.***
Замок Эвермор стоял внушительным гигантом, тонкие, мрачные башни которого заострялись кверху костлявыми шпилями, цеплявшими облака. Темный камень кладки опасно поблескивал на солнце. Двое мужчин в черных костюмах открыли дверь дорогого лимузина для Эндрю, и тот вышел, не обронив ни слова, ровным шагом продвигаясь вперед с невозмутимым видом, словно это место принадлежало ему, в то время, как третий, следуя по пятам, нес его багаж. — Скоро кто-то из администрации спустится с пропуском и документами, — сказал кто-то из них. Эндрю утвердительно кивнул, показывая, что понял, останавливаясь в тени входа в виде невысокой арки. Позади него раздался звуковой сигнал рации, очень похожий на тот, который он на протяжении долго времени имел удовольствие слушать у охранников в колонии. Эндрю напрягся. Это не тюрьма, — напомнил он себе. Чертов университет. Ты войдешь туда, найдешь Нила и сбережешь его от большего безумия, выйдешь, но только вместе с Нилом. Если придется тащить его, брыкающегося и кричащего, что, вероятно, и произойдет, потому что у тебя какое-то исключительное умение притягивать к себе придурков-мучеников без малейшего чувства самосохранения… — … расскажу вкратце, но, думаю, вы и так ознакомились с большей частью. Первый мужчина уставился на него так, будто и впрямь надеялся, что Эндрю действительно слушал. Миниярд снова хмыкнул, что, по всей видимости, сошло за удовлетворительный ответ, потому как сопровождающий шагнул вперед и приложил свою карту к двери. Та зажужжала, вновь откинув его во времена бытности в Окленде. Широко распахнув дверь, он сделал жест рукой, предлагая Эндрю пройти вперед. Нахмурившись, тот все-таки делает шаг вперед, в коридор, выложенный сверкающим чистотой мрамором. Складывалось ощущение, его только и делают, что драят до блеска. Возможность, что кто-то когда-либо прошелся здесь, казалась совсем невозможной. Звук шагов всех четверых отдавался гулким эхом от стен мрачного коридора, колесики чемодана, громко перекатывающиеся, заполняли пространство тягучим напоминанием, непоколебимым, что обратного пути нет. Добравшись до конца пустого коридора, они подошли к очередной двери. И здесь обнаружилась незатейливая панель безопасности. На этот раз, открывший ранее мужчина, остановился, очевидно, не имея допуска. Желудок скрутило, и Эндрю нахмурился. Всего лишь университетская команда. А не смертный приговор. Они мялись у двери, кажется, целую вечность, прежде чем дверь, наконец, щелкнула и открылась с обратной стороны, явив мужчину, при виде которого у Эндрю по спине пробежала неприятная дрожь. На экране телевизора Тетсуи Морияма выглядел выше, чем вживую, но это не мешало ему вселять внушительную мрачность. Он коснулся манжеты рубашки, пальцы скользнули по запонке цвета слоновой кости, и одарил Эндрю белозубой улыбкой. — Мистер Миниярд. Добро пожаловать в Гнездо. Эндрю прищурился. Перед ним стоял человек, которого Нил боялся до уссачки, но, несмотря на его внешность, острую, как бритва, Миниярд не мог отделаться от мысли, что с ним можно иметь дело. — Морияма, — не слишком приветливо выплюнул он. Рот Тетсуи скривился, будто бы увидел что-то неприятное. — Можешь называть меня Хозяином, — прозвучал упрек. Эндрю закусил щеку изнутри. Ага, конечно. Разбежался. Тетсуи не двигался, явно ожидая, когда Эндрю сдастся. Это по-прежнему обжигало натянутую струной гордость, но Эндрю опустил глаза в пол и слегка кивнул. Перед ним оставалась всего лишь одна дверь, прежде чем он найдет своего тупоголового кролика. Он не собирался позволить собственному эго разрушить свои планы. — Хммм, — послышалось от новоявленного тренера, и Эндрю на мгновение испугался, что тот собирался настоять на использовании нового обращения, прежде чем позволит ему пройти внутрь. К его большому облегчению, Тетсуи лишь жестом пригласил его идти вперед. Дверь захлопнулась, и они оба оказались в кромешной темноте, где предстоял долгий спуск вниз. — Познакомишься с остальной командой, — мягко сказал Тетсуи, — а потом кто-нибудь покажет твою комнату. Эндрю шел дальше, не в силах избавиться от ощущения, будто сзади приставили нож, а на шее в любой момент могла затянуться петля. Пространство заполнил гул отдаленных флуоресцентных ламп, и Эндрю вдруг резко ощутил, как не хватает ему солнечного света, под которым стоял каких-то десять минут назад. Они миновали общую комнату, казавшуюся такой же стерильной, как пол наверху, и пустую столовую. В конце концов послышались приглушенные голоса, и, завернув, они подошли к двойным дверям, ведущим явно в раздевалки. Около них стояла девушка, в нетерпении скрестив руки на груди. — Хозяин, — обратилась она к Тетсуи, превратив отвратительное обращение в уважение, пропитанное насквозь подобострастием. — Спасибо, что подождала, — ответил Тетсуи, слегка наклонив голову вбок. — Наша новая подающая, — объяснил он Эндрю. Девушка глянула на него свысока, наморщив нос. Она молчала, но Эндрю все прекрасно понял. Нетрудно догадаться о ее настроении, и «не впечатлена» — лишь самая безобидная из характеристик. Эндрю смерил ее пристальным взглядом в ответ, и едва заметная улыбка тронула его губы, когда она первой отвела взгляд. — Одну секунду, — Тетсуи толкнул двери. Эндрю краем уха слушал, как он завел лишенный эмоций монолог о нехватке юных талантов при подборе новичков. — Я занимала второе место в стране, — выплюнула новая подающая, ее лицо каким-то образом умудрилось скривиться еще больше. — Впервые слышу о тебе, — безжалостно ответил Эндрю, спиной прислонившись к стене. — Да ты… Я… — ее взгляд метнулся к спокойному лицу, — моя команда четыре года занимала первое место на национальном уровне. Ты же привлек внимание только потому, что каким-то макаром смог стать лучшим в тюряге. — Так ты все же слышала обо мне, — приподняв бровь, ухмыльнулся Эндрю. Ее лицо покраснело, но до того, как она успела вставить хоть слово и разозлиться по-настоящему, голос Тетсуи стал громче. — Мы подписали нового подающего и вратаря… Девушка фыркнула, вздернув подбородок, переступила порог с видом исключительного преимущества над остальными. Эндрю шагнул следом, волосы на затылке слегка взмокли, когда он окинул быстрым взглядом помещение, пахнущее потом и моющими средствами. Находящиеся там игроки замерли на местах, тут же приостановив все дела, — кто без футболок, кто без штанов, и воззрились на своего Хозяина. Эндрю сразу же заприметил Рико: тот закинул ногу на скамейку, оперев торс на колено, сурово глядя на вошедших. Увидел Жана Моро, вживую оказавшегося еще внушительнее. И там, рядом с Жаном, виднелась знакомая фигура парня, которого Эндрю не видел восемь месяцев. Нил медленно повернул голову в его сторону, ледяные голубые глаза поймали его взгляд и расширились в узнавании. Губы представляли прямую линию. Волосы вновь приобрели естественный рыжий цвет, коротко стриженные. На лице тянулся от виска до щеки неприятного вида синяк, еще один Эндрю заметил на предплечье — следы пальцев чьих-то рук. Кровь пульсировала в висках, стучала в ушах, а на языке появился соленый привкус крови. Сам не заметил, как прокусил губу. Разочарование, гнев и откровенное облегчение, смешиваясь в единый поток, разливались по телу, и это — единственное, что он мог себе позволить, вместо того, чтобы не броситься к Нилу, не стащить его со скамейки и за шкирку не швырнуть в какой-нибудь тихий уголок, где мог бы оттаскать его на хуях. Вместо этого Тетсуи фоном вещал об общем моральном духе, поддержке новичков, а также о том, что ночная тренировка покажет, кто и чего стоит. Наконец, он резко кивнул, как бы подтверждая свои слова, и вышел из раздевалки, оставив Эндрю и его напарницу искать свои шкафчики и снаряжение. Девушка решила потратить отведенное время на освежение воспоминаний о шести брендах, с которыми сотрудничала в Иллинойсе. Эндрю же предпочел обойти растущую вокруг нее толпу и скользнуть на скамейку рядом с Нилом. — Рад видеть тебя здесь. Единственным признаком, что Нил услышал его, было легкое движение плеч. — Думаю, кто-то должен показать мне все здесь, — протянул Эндрю. — Рассказать, как тут все происходит. — Тебя не должно быть здесь, — глухо сказал Нил. — О, оно разговаривает! — Эндрю усмехнулся, склонившись ближе. — Я жду неких объяснений, — продолжил он себе под нос. — Не здесь, Эндрю, — забормотал Нил, натягивая толстовку на несколько размеров больше с кроваво-красными буквами «ВЕСНИНСКИ» на спине. — Мы не будем делать здесь. — И это потому, что я абсолютно точно уверен, что ты будешь готов для маленькой беседы, как только покинешь раздевалку. Ты не запрешься в комнате, не вернешься к игнорированию меня и больше не сбежишь. Нил стиснул челюсти. — Мне некуда бежать, — зашипел он. — Это здесь. Конец моего пути. Мы обсудим это позже. — Я устал ждать, Кролик, — очередная горячая волна разочарования прокатилась вдоль позвоночника. Чья-то нога с шумом опустилась на скамью между ними, и Эндрю чуть вздрогнул, заглянув в хмурое лицо Жана Моро. — Этот шкафчик занят, — холодно сказал Жан. — Тебя это не касается, — не глядя на него, бросил Эндрю. — Этот шкафчик, — упорствовал защитник, — занят. — Жан…. Жан отвлекся от проделывания дырки в лице Эндрю и сосредоточился на Ниле, который быстро залепетал что-то по-французски, что лишало Эндрю возможности что-либо услышать и уж тем более понять. Однако от него не укрылось, как потемнело лицо Моро, и тот, схватив свою сумку, направился вдоль ряда к выходу, оставляя Нила и Эндрю наедине. — Не здесь, — попытался еще раз Нил, качая головой, как только Эндрю открыл рот. — Когда, — подчеркнул Эндрю. — После обеда, — Нил больше не смотрел на него, слишком занятый, зациклившись на молнии сумки. — Перед тренировкой есть час отдыха. — Твои объяснения займут чуть больше часа, не думаешь, — фыркнул Миниярд. Тяжело вздохнув, Нил закинул сумку на плечо и перешагнул скамейку. — Тебе не следовало появляться здесь, — коротко сказал он, после чего проскользнул мимо и ушел вслед за Жаном. Эндрю молча наблюдал за его скрывшейся спиной, не понимая, почему слова застряли в горле, так и не слетев с губ. И как, по-твоему, я мог этого не сделать?***
Пронырливый мужичонка в костюме в черную полоску со связкой, кишевшей карточками-ключами, провел для Эндрю оставшуюся часть короткой экскурсии по Гнезду: провел в столовую, кивнул в сторону тренажерных залов, после чего показал его комнату. Тут же обнаружился чемодан, одиноко стоявший рядом с двуспальной кроватью. Мужчина сунул в руки папку и отдал три карточки — одну от комнаты, одну от тренажерного зала и третью, что, по-видимому, могла вывести его из здания. — Они тебе понадобятся, — монотонно сказал он Эндрю. — Морияма предоставил все, что нужно, хотя, я уверен, тренировки не дадут заскучать. — Слышал, витамин D творит чудеса с молодым растущим организмом, — беспечно отозвался Эндрю. — Делай, что хочешь, — мужчина пожал плечами. Что ж, прозвучало как вызов. После его ухода Эндрю сделал круг почета по комнате. Осмотрел маленький шкаф, такой же комод и письменный стол, придвинутый к стене. Тут же стояла двуспальная кровать с пустым матрасом. Вторая половина комнаты полностью отражала принадлежавшую ему, только там виднелась стопка книг, а аккуратно застеленную кровать покрывало пушистое одеяло. Он подошел и раскрыл журнал, лежащий на столе. Имени не было, только сплошные страницы, исписанные аккуратным ровным почерком, — все об экси. Эндрю понятия не имел, с кем делил комнату, но это его не заботило. Маленькие часы, стоявшие на краю письменного стола, показывали 6:13. Эндрю хмурился, пока раскрывал папку. Внутри нашлось расписание команды. 6:15 — выделенное жирным шрифтом — ужин. Далее тренировка начиналась в полдевятого вечера и продолжалась до полуночи, за ней был ужин. Эндрю присел на кровать, слушая ход стрелки на часах. Только спустя пять минут, понял, что ждет звонка, который оповестил бы его о начале ужина. Ждет, когда дверь щелкнет, отпираясь. Но это не колония. Эндрю нахмурился и оставил папку на кровати, выгребая из комнаты и шагая на звук в столовую. Рико Морияма и здесь удерживал внимание всех присутствующих, сидя на одном из обеденных столов и заливаясь смехом, от которого волосы встали дыбом. Рико поднял голову и прищурился, пока Эндрю проходил мимо. Эндрю дерзко отсалютовал ему двумя пальцами и продолжил свой путь. Рацион здесь предлагался на порядок выше, чем в Окленде, — хотя бы потому, что личный повар был готов выполнять заказы. При Эндрю кто-то заказал, удивительно, филе-миньон, а один игрок вообще испросил отвратительный коктейль из шести ингредиентов, о которых Миниярд впервые слышал. Какая-то часть подбивала его поиздеваться над шефом и попросить о чем-то более нелепом, просто чтобы посмотреть, сойдет это ему или нет, но тут появился Нил, обошел угол столовой и подошел к витрине с салатами. — Ничего не надо, — кивнул Эндрю повару, забирая поднос. Догнал Нила. — Эй, Кролик. Нил даже не поднял взгляда, лишь сгорбился за столиком и открыл крышку контейнера с салатом. — Говори, — приказал Эндрю. — Я весь внимание. — Рико смотрит, — вздохнув, Нил наколол на вилку лист салата. — Какого хрена тебя это волнует? — прошипел Эндрю. — Смотри, — Нил отложил вилку. — Я не имею понятия, зачем ты здесь. Когда я последний раз проверял, ты ненавидел этот вид спорта. Но, если планируешь добиться успеха… — голос сорвался, а брови сошлись на переносице, когда он все-таки решился посмотреть на Эндрю, его взгляд отражал какую-то непостижимо решаемую головоломку. — Тебе, наверное, вообще не следовало со мной говорить, — неуверенно закончил он. — Я здесь не то чтобы популярен. Общение со мной похерит твои шансы. — Думаешь, я влез сюда ради успешной карьеры? — Эндрю уставился на него, почти разинув рот. Раздражение набирало обороты. Нил пожевал нижнюю губу и опустил взгляд, пожав плечами. — А зачем еще? — Эндрю чуть не пробил стол кулаком. — Ты, — процедил он, — гребаный идиот. Я здесь не для того, чтобы болтать об экси. Я хочу знать, что, черт возьми, произошло. У Нила отвисла челюсть, но Эндрю продолжил, прежде чем он успел заговорить: — Почему ты просто исчез с лица земли? В Окленде сделали вид, будто тебя никогда и не существовало вовсе. В больнице — что такого пациента нет и не было. — Не надо, — отрезал Нил, его глаза вспыхнули. Где-то в глубине души Эндрю скручивался комок горечи от победы. Что ж, своего он добился — вывел его на эмоции. — Я даже до Бетси дозвониться попытался, — Эндрю подался вперед, склоняясь над столом. — Так и она уволилась. Вроде как уехала жить к своей сестре, по словам секретаря из Окленда. Только дело вот ведь в чем, ее сестру я тоже пытался найти. И результата — хер. — Я этого не знал, — с лица Нила схлынули все краски, и он судорожно сглотнул, как будто его вот-вот стошнит. Эндрю ждал еще каких-то слов, но Нил лишь смотрел в свою тарелку, как будто в ней, вместо салата, лежали все ответа мира. — Ты дал мне обещание, — напомнил Эндрю. Пальцы Нила стиснули вилку, но тот по-прежнему молчал. — Ты сказал мне, что отыщешься через шесть месяцев, прошло восемь. — Это была не моя вина. — И вот поэтому, — Эндрю потянулся через стол, сжав запястье Нила, — окажи мне любезность и ответь. Что случилось? — Не могу, — покачал головой Джостен. — Лучше, блять, тебе постараться, потому что я здесь сейчас. И буду здесь в течение четырех лет. И, черт возьми, клянусь, Нил, если ты сейчас думаешь, что я тебя раздражаю, просто подожди парочку лет. Ты пожалеешь, что на свет родился. Моргая, Нил высвободил руку из хватки Эндрю и уложил ее себе на колени. — Я уже. — Ну что за королева драмы, — закатил глаза Эндрю. — Нил Джостен, которого я знал, уже бы ударил меня. Что. Черт возьми. Случилось. Внезапный шум справа от него заставил Эндрю обернуться. Он увидел Рико, подбирающегося к ним. Глаза его опасно сверкали, рот кривила ухмылка. — Наш новый товарищ! — громко объявил он на весь зал. — Такой замечательный вратарь. Слышал, твоя карьера началась в колонии. Той же, как у нашего мальчика, Натаниэля, — его ладонь легла на макушку Нила, пальцы зарылись в волосы, пока он насмешливо их гладил. — Его зовут Нил, — услышал Эндрю свой собственный голос — яд, намешанный в слова. Улыбка Рико стала шире, и он наклонился к Нилу, пока губы не коснулись мочки уха. — Он говорит, что тебя зовут Нил, — взгляд метнулся к Эндрю. — Похоже, вы были хорошими друзьями. Тело Нила напряглось, щеки порозовели, и это было то, чего от него ждал Эндрю. Тот Нил, который вот-вот камня на камне не оставит ото всех, используя свой умный, острый язык и отсутствие базовых навыков самосохранения. Но все, что сделал Нил, — глубоко вздохнул и проглотил это. Его взгляд скользнул на одинокую фигуру Жана Моро, демонстративно игнорируя Рико. — Да, мы играли вместе, — тихо ответил он Морияме. Эндрю вырос за это время, подумал Нил. Не бросился на Рико и не избил его в фарш. Рико прищелкнул языком и наконец-то, наконец-то отпустил Нила. — С нетерпением жду возможности поработать с тобой, — улыбнулся, протягивая руку для рукопожатия, Рико. Это было доказательство силы — Морияма прекрасно понимал, что он не вступит в бой. — И я не могу дождаться, — сухо ответил Эндрю, крепко сжимая протянутую ладонь. — Слышал, ты подаешь надежды. Где-то на дне глаз Рико сверкнуло недоброе предупреждение. Он медленно опустил руку, демонстративно вытирая ее о штаны на виду у всех. — Я позволю вам продолжить вашу милую встречу выпускников, — сказал он громогласно, четко выговаривая каждое слово. Затем щелкнул пальцами. Группа игроков в момент поднялась из-за столиков, выстроилась в ровную линию и прошествовала за ним на выход. — Как мило, — протянул Эндрю, поворачиваясь обратно к Нилу. Нил вдумчиво смотрел на него своими синими глазами. Хлопнул крышкой контейнера и встал из-за стола. — Давай, — пробормотал он. — Ты хочешь поговорить, пошли, давай поговорим.***
Дверь на пожарную лестницу была опечатана красной лентой и, по идее, должна была оставаться закрытой. Нил остановился перед ней, рывком дернул на себя электрическую панель и щелкнул нижним выключателем. — Так ты хакер? — поинтересовался Эндрю у его спины — Заткнись, — устало огрызнулся Нил, захлопывая крышку. Он втянул воздух носом и толкнул дверь, прежде чем страх окутал его мысли. На какую-то долю секунды его охватила паника, что это не сработало, что сейчас, откуда ни возьмись, выскочит охрана и поймает его, но сигнала тревоги не прозвучало, и все чувства развеял солнечный свет. Нил выдохнул и жестом предложил Эндрю пройти вперед. — У нас около пятнадцати минут, прежде чем кто-нибудь заметит, — добавил он. — Свободное время длилось аж целых шестьдесят, — лениво заметил Эндрю. — Да у тебя здесь еще меньше прав, чем в Окленде. Нил проигнорировал его усмешку и подпер дверь камнем. Только убедившись, что та за ними не захлопнется, пошел к проржавевшей пожарной лестнице, устремляющейся вверх по стене здания. Он поднялся на четыре ступеньки, пока не понял, что Эндрю остался на месте. — Давай, — настаивал Нил, — у нас осталось четырнадцать минут. — Костюмчик для скалолазания не подходящий, — пробормотал Эндрю у него за спиной, и из голоса внезапно пропала вся бравада, к которой привык Нил. — Я не собираюсь обсуждать эту тему там, где буквально кто угодно может пройти и послушать, — свирепо сверкнул глазами Нил. — И как много людей забрело в этот темный пустой угол? — Достаточно, — сказал, как отрезал, Джостен. Он повернулся к лестнице, ухватился за перекладину и подтянулся выше. Доли секунды спустя он почувствовал, как та задрожала. Эндрю витиевато выругался у него за спиной, а Нил всеми силами пытался сдержать улыбку, рвущуюся на губы. Пожарная лестница, на самом деле, не вела на самый верх — всего лишь на смотровую площадку на уровне третьего этажа, которая, как смог выяснить Нил, в основном, находилась в запустении. И это делало ее идеально подходящей для его целей. Технически им не разрешалось выходить на улицу самостоятельно, но время от времени Нил выкраивал несколько минут, чтобы подышать свежим воздухом и понаблюдать, как Солнце медленно опускается за горизонт. Нил на девяносто процентов был уверен, что Жан знал об этом месте, хоть они и не обсуждали это. Однажды Нил нашел окурки незнакомой французской марки сигарет, которую любил Жан. И, насколько он мог судить, больше никто здесь не появлялся. Ноги Нила коснулись твердого бетонного пола, и он опустил на него задницу в нескольких шагах от лестницы, лениво свесив ноги с края, наблюдая, как Эндрю преодолевает оставшийся путь. Лицо белое, как полотно, и нескончаемый поток матерных слов, лившихся вполголоса. Он цеплялся взглядом за каждую ступеньку, сжимая их пальцами так крепко, что белели костяшки под кожей. Эндрю не смотрел на него, пока нет, так что Нил позволил себе, наконец, рассмотреть его целиком и полностью. Он изменился. Волосы немного отросли, чуть больше беспорядка, чуть больше золота блестело в прядях, чем после двух лет, проведенных за стенами колонии. Эндрю никогда не отличался хилостью, но мышечной массы тоже заметно прибавилось. Молодо Эндрю не выглядел никогда — лицо всегда сковывало напряжение, присущее тем людям, что в жизни повидали многое, — но детская округлость пропала, лицо похудело, и теперь он больше не походил на подростка. Неизменными остались лишь россыпь веснушек на носу и тонкие шрамы на пальцах. — Бляять, — громко выругался Эндрю, преодолев последнюю ступеньку и перекатившись на спину. — Ненавижу тебя. — Двенадцать минут, — Нил не оборачивался, пытаясь игнорировать горящий от чужого взгляда затылок. — Класс, — откликнулся Эндрю. — Говори. — Зачем ты объявился здесь? — Нил совсем сгорбился, уткнувшись взглядом в колени. — Потому что кто-то должен был притащить твою тупую задницу обратно домой, — Эндрю прикрыл глаза ладонью. — Но это теперь мой дом, — горько усмехнулся Нил. — Даже не представляешь, насколько. — О нет, нет, нет, — раздраженно выдохнул Эндрю. — Мы больше не будем ходить вокруг да около. Говори, Джостен. Сейчас же. — Ладно, — Нил еще ниже опустил голову, проглотив вставший в горле ком. — Я… я хотел поехать с тобой. В Южную Каролину. Ты, наверное, уверен, что я вру… но я, правда, хотел. Потом все случилось, и я остался без возможности объяснить. — Возможность называется письмом. Или звонком. Чертова корзина с фруктами, мне, блять, все равно. — Я не знаю, что ты хочешь еще от меня услышать, Эндрю. — Отлично, — застонав, Эндрю поднялся, готовый испепелить Нила взглядом, — скажу я. Вот что мне удалось срастить. Скажи, если где-то ошибусь, — он поднял руку. — Морияма нашли тебя в больнице. Нил молчал. Эндрю кивнул и загнул первый палец. — Они подкупили судью, весь окружной суд, бог знает кого еще и заставили Нила Джостена исчезнуть. Нил вновь промолчал, и Эндрю загнул еще один палец. — Предполагаю, они увидели тебя на той трансляции, которую устроили в колонии. Нил пожал плечами. Эндрю прищурился, но снова загнул палец. — Думаю, ты был прав, когда параноил по поводу и без, — подытожил Эндрю. — Я всегда прав, — тихо отозвался Нил. — Заткнись, я еще не закончил пересказывать последние восемь месяцев твоей жалкой жизни, Джостен. В груди Нила разлилось странное тепло, и ему стоило немалых усилий не расплыться в дурацкой довольной улыбке. Эндрю откинул голову назад, обнажая острую линию горла. — Так, Морияма отвозит тебя обратно на свою территорию и скрывают факт твоего существования от всего мира. Чтобы что? С этой частью я еще не совсем разобрался. Чтобы преподнести миру новую звезду экси? Захватывать по одной университетской команде за раз? Нил не удержался и разразился хриплым смехом. — Мой отец должен им кучу денег, а профессионалам хорошо платят. — Что ж, ты играешь, — вздохнув, Эндрю опустил руку, — и они забирают твою зарплату. Сколько времени пройдет, прежде чем тебе что-то достанется? — Не знаю, — взгляд Нила боязливо метнулся к Эндрю. — И у тебя даже мысли не возникло спросить? — рявкнул тот. — Я… — Нил проглотил ком, вновь перекрывший доступ воздуха в горле, и перевел взгляд на ровную стену. — Я не протяну столько, чтобы это имело какое-то значение. — Почему это? Джостен поднял правую руку, поморщившись, когда почувствовал отголоски пульсирующей боли, теперь постоянно находившейся с ним. — Вот, например. — И что, разве они не нашли тебе лучшего физиотерапевта? — усмехнулся Эндрю. — Брось. Они вытащили тебя из Окленда по щелчку и вычистили все базы данных. Не думаю, что у них не хватило денег на вшивого докторишку, пусть даже самого лучшего в этом гребаном штате. — Я прохожу лечение, — признался Нил, нахмурившись и закусив внутреннюю часть щеки, — но прошло уже восемь месяцев. Не восстановилось и половины прежней работоспособности. Они решили, нападающим мне не быть, и оттеснили в защиту. На этот раз рассмеялся Эндрю — громко, раскатисто, удивив Нила и заставив оглянуться. — Что? — несчастно спросил тот. — Защитник? — Эндрю запрокинул голову и опять засмеялся. — Черт, как же это жалко, должно быть, выглядит. Чем ты вообще можешь похвастаться, кроме как жертвовать собой с покорностью маленького ягненка? Ты весишь всего сотню фунтов, Иисусе… — Я вешу больше ста фунтов, — нахмурился Нил. — Ага, можешь хоть триста весить, — на этот раз тон Эндрю стал серьезнее, — но это не отменяет факта, что ты, блять, не защитник. Кто-нибудь хорошенько отделает тебя, и ты больше никогда не выйдешь на поле. — Я быстрый, — нахохлился Нил, — и непредсказуемый. Эндрю недоверчиво посмотрел на него. — Если только они не застраховали твою жизнь на миллиард долларов и просто ждут, когда тебя загасят, чтобы получить их, это самое тупое решение, которое я когда-либо слышал. Защитник. Господи, блять. Где-то вдалеке забили часы. Нил прикрыл глаза, мысленно считая удары, пока те не закончились на семи. Вороны возвращались в комнаты после ужина. — Итак, ты собрал все свои вещички и поехал с ними. И ни разу не подумал, что мне, возможно, захочется услышать, что с тобой приключилось? — Я пытался уберечь тебя, Эндрю. — И теперь ты собираешься играть на позиции защитника и зарабатывать для них деньги, — продолжал Эндрю, игнорируя слабые попытки Нила в объяснения. Каждое слово отдавало горечью, будто он только что закусил лимоном. — Ладно. Отлично. Я тоже поиграю, — наклонив голову, он оценивающе оглядел Нила с ног до головы. — Как они там думают, сколько ты стоишь? Десять миллионов? Двадцать? Поскольку мы оба метим в профессионалы, времени, чтобы окупиться, много не займет. После своих слов Эндрю выдержал паузу, достаточную для того, чтобы Джостен смог возразить, но тот внезапно почувствовал, как во рту становится сухо, как в пустыне. — Я… — выдавил он, ошалело моргая. — Я… что? — Поиграю с тобой, в экси, — медленно повторил Эндрю, будто разжевывал несмышленом ребенку простые истины. — Буду играть за «Воронов», а затем подпишу контракт с тем, с кем им заблагорассудится, и отдам им свою зарплату. Так же, как и ты. — Но ты ненавидишь экси. Эндрю вытянул руку, что заставило Нила вздрогнуть, но прикосновения так и не последовало — чужие пальцы зависли в нескольких сантиметрах над его запястьем. Воздух загустел между ними, каждый вздох Нила с боем рвался из груди, намереваясь там застрять. — Ненавижу, — согласился Эндрю. — Но я не ненавижу тебя. По рыжему виску скатилась капелька пота. Влажность Западной Вирджинии единым фронтом накатывала со стороны парковки, сводила с ума. Глаза Эндрю сверкали в тускнеющем закатном свете, и Нил осознал, как придвинулся ближе, — маленькая звездочка, попавшая на орбиту невероятного солнечного золота Эндрю. За все месяцы после Окленда Нил никогда не позволял себе надеяться на что-то большее, чем подаренная ему жизнь. Он был ошибкой. Неудачной попыткой. Ему преподнесли экси, и казалось невозможным допускать надежду на что-то большее. Сердце, готовое вырвать из груди, бешено колотилось высоко в горле, в глазах защипало. — Я просто пытался обезопасить тебя, — повторил Нил, куда мягче на этот раз. — Мы заключили сделку, — напомнил Эндрю. — Я — защитник. — Я не нуждаюсь в защите, — покачал головой Нил. — Нет, — согласился Эндрю, — не нуждаешься. Как не нуждаюсь и я. Его рука наконец опустилась, пальцы нежно коснулись чужого запястья. И Нил несдержанно рванулся вперед, встречаясь губами с губами Эндрю. Он почувствовал соленый вкус пота, коричную жвачку, отдаленную горечь сигарет. Пальцы Эндрю зарылись в волосы на затылке, притягивая ближе, его же собственная рука жадно вцепилась в бедро Миниярда. Где-то под ними Гнездо кишело Воронами. Им нужно было уходить. Бежать некуда. И впервые эта мысль не наполнила Нила ужасом. Зато наполнила надеждой.***
Эндрю звонит Ваймаку в первый месяц нахождения у Воронов. Дает ему номер отличного психотерапевта и говорит, что тот прослывет полным тупицей, если не наймет ее. Бетси появляется в Пальметто меньше, чем через неделю, совершенно не понимая, зачем спортивной команде потребовалось ее присутствие. Аарон обожает ее — факт, о котором он никогда не говорит Эндрю. Эндрю раздробил ключицу Рико во время одной из ночных тренировок. Нил почти задыхался, абсолютно уверенный, что того прикончат на месте, но вместо этого Рико вызывают в главную башню. Два дня спустя выходит пресс-релиз, извещающий о трагическом самоубийстве ведущего игрока. Огромная потеря для всего спортивного общества и все такое. Траур длится целую неделю, а затем тренировки возвращаются в свое обычно русло и Кевин занимает место капитана. После этого издевательств над Жаном становится куда меньше. Нил продолжает играть в качестве защитника. Он неудержим и безжалостен на поле, а пресса может целыми днями глумиться над разницей в росте между ним и Жаном. К большому огорчению Кевина, Эндрю не удается поменяться комнатами, и они вынуждены соседствовать три года подряд. И Нил, и Эндрю подписали контракты с профессиональными клубами сразу же по окончании университета. Верный своему слову, Миниярд отчисляет Морияме все до последнего цента. Те же, в свою очередь, освобождают Нила, как долг оказывается выплачен. Стоит этому случиться, они оба собирают деньги для Жана. В первый год, когда Нил официально «свободен», они с Эндрю едут в отпуск в Мексику. Там не больно-то интересно, хоть Эндрю и признает, что эта страна действительно кажется наиболее подходящей, чтобы затеряться.