Ты не такой...

      Ты Дейв Страйдер. И ты не такой решительный.       Да, ты только что успешно сразился с Джеком Инглишем и Джеком Роботом. То есть успешно не помер и не дал помереть Дирку, несмотря на его лихую попытку в самопожертвование. По идее ты заработал сколько-то очков крутости и должен был подняться по эшелестнице решительности. Но, кажется, эта лесенка отвечает только за сражение с монструозными психопатами, а за личные разговоры отвечает какая-то другая. Ступеньки этой эшелестницы пробивают дно и ведут в самый глубокий подвал безысходности.       После всего, что случилось, ты счастлив видеть Карката живым и здоровым. Без богоуровня вероятность выживания твоего друга была крайне мала. Не счесть тех ночей, что ты ворочался, беспокоясь за него. Но вот он живой. Живёхонький. Стоит и обсуждает что-то с Канайей, а она гладит его по голове.       Ты хочешь сорваться с места, налететь на него, опрокинуть на землю и стиснуть в крепких объятьях. Почти как сделала Рокси с Роуз недавно. Только тебе хочется совсем не братских объятий. Они у тебя сегодня были с Дирком, так что ты знаешь, о чем говоришь. Точнее думаешь. А думаешь ты о том, чтобы сжать Карката изо всех сил, обвить руками и возможно еще ногами, чтоб тот не мог вырваться и сбежать. Еще можно зарыться носом ему в волосы, прижаться щекой к какому-то открытому участку его серой кожи. А лучше не щекой, а губами.       Но твоего пыла и решительности хватает только на то, чтобы подойти к Каркату и невинно приобнять его за плечи. Браво. Нет, правда. Ты от себя даже такого подвига не ожидал.       Откуда-то возникает Роуз и, подмигнув тебе, уводит Канайю в сторонку, оставив вас наедине. Если это так можно назвать. Вы ведь всё ещё стоите на одной платформе с кучей людей, просто немного в стороне от них. Как бы то ни было, ты решаешь не терять время зря.       Ты выпускаешь Кракена… в смысле Карката из своих платонических объятий. Резко разворачиваешь к себе и хватаешь его за плечи, пригвождая к месту. Вообще тролли довольно сильные ребята, и Каркат не исключение. Он бы мог освободиться и всыпать тебе, но ты строишь такую мину, чтоб он понял, что ты сейчас охренеть, как серьезен. Каркат смотрит на тебя широкими глазами, охреневая от твоей серьёзности.       Он ждёт, когда ты уже родишь хоть слово, но ты нем, как рыба. А твой мозг в панике бьётся, как эта самая чешуйчатая тварь о воду твёрдого агрегатного состояния. Ты чувствуешь, что натурально сходишь с ума, потому что ты не только тупишь, но ещё начинаешь в мыслях выражаться как тролль… — Короче, бро, — наконец выдавливаешь ты. — Серьёзный разговор. Прямо сейчас. — Ты это блин, серьёзно? — вздыхает Каркат. — Да, блин, я это только что сказал, — начинаешь злиться ты. — Ты чем меня слушал, долбодятел? — Я к тому, что тут даже идиоту понятно, что ты неспроста уже минут пять стоишь тут, держась за мои плечи так, будто если их отпустишь, то провалишься в бездну, — поясняет тот, закатывая глаза. — И перед своим уходом ты уже объявлял, что хочешь поговорить со мной о чём-то серьёзном. И ты пять грёбанных минут молчал, чтобы сказать то, что было и так оче... Видимо на твоём лице отразилось нечто такое, что заставляет Карката осечься и продолжить менее ворчливым тоном. — Кхм, ладно, — он отводит взгляд. — Я так понимаю, что только что оттянул этот серьёзный разговор своими неуместными замечаниями. Продолжай так, будто ничего не слышал. Ты чувствуешь, как по виску бежит капелька пота. И это ты не после битвы с Джеками так взмок. Так, ладно, соберись. И долго ты ещё собираешься держаться за Карката, как утопающий за сраную соломинку? Удерживать его на месте уже нет смысла. И ты вот-вот превысишь лимит платоничности и неловкости, продержи ты его так дольше. — Ок, супер, — говоришь ты, отпуская плечи Карката. — Давай уже проведём этот разговор. Слишком долго он томился в темнице невысказанности. Настолько долго, что… — Дейв. — Аушки? Каркат вздыхает и смотрит на тебя исподлобья. — Сегодня особенный день. Мы одержали победу над Снисхождением, Джеками, зелёными чуваками и прочей хернёй. Можно хотя бы сегодня, в остаток этого офигительного дня обойтись без твоего стандартного словесного поноса? Пожалуйста, я тебя прям очень прошу. Давай хотя бы сейчас, пропустим его и перейдём сразу к грёбанному делу? Сделаем вид, что ты всё сказал и уже вынес мне мозг. Впрочем, буквально сегодня, это уже случилось! — Оу, — только и можешь произнести ты. — Ок, ты прав. Я попробую. Задача резко усложнилась. Так ты мог рассчитывать на своё спасительное и необузданное словоблудство, но тут тебе перекрыли кислород. Ладно, тебе давно пора изгнать из себя свою внутреннюю тряпку и взять себя в руки. Сегодня действительно особенный день.       Ты делаешь вздох и складываешь руки рупором. — В общем, я уже косвенно касался этой темы, когда мы говорили с Джоном, а ты устроил истерику. — О, боже. — Ага. Ты уверен, что всё ещё хочешь слушать? — ты готов стукнуть себя за эту жалкую попытку бегства, но не мог не спросить. — Да, чёрт побери, — твёрдо говорит Каркат. — А ты не… — Нет. Тогда я думал, что ты просто несёшь какую-то белиберду, как обычно. Я даже не совсем понимал, о чём речь, если честно. Но если эта белиберда для тебя так важна, я готов выслушать и постараться не впасть в истерику от её выносящей мозг дебильности. — Ого. Это так… охренеть как мило с твоей стороны. Итак, теперь официально твоё время страдать фигнёй вышло. Ты стоишь на краю пропасти, и можешь двигаться только вперёд. Обходные пути в виде увиливаний и словоблудств перерезаны или перекрыты обвалом. А сзади стена, где нарисован Типа Джефф или Милый Бро и кричит тебе «харэ быть тряпкой, блеать», потрясая кулаком. — Короче, блин, — начинаешь ты со всей возможным в данный момент красноречием. — Когда мы говорили с Джоном, он спрашивал, откуда я понял про свою ориентацию и прочую хрень. И перед тем, как ты впал в истерику, речь зашла о нас с тобой… Смотришь на Карката и чувствуешь, что тебе трудно дышать. Становится так жарко, как не было даже тогда, когда вы с Роуз возродились из грёбанного Зелёного Солнца. Каркат выглядит так будто из последних сил задерживает дыхание и вот-вот задохнётся. Хотя, возможно, так и есть. Через силу он кивает тебе, чтобы ты продолжал, и ты это делаешь. — Так вот, — ты смотришь в сторону и нервно чешешь свой затылок. — Его слова были недалеки от истины. Точнее они охренеть, как близко были к ней. И даже не так, как герой боевиков, который, будучи на волосок от гибели, пиздит что-то вроде «это было близко!». Герою этого боевика было бы не суждено произнести эту забитую фразу, потому что его бы прихлопнуло валуном или сразило бы вражеской пулей, попавшей прямо в башку, игнорируя даже всесильный «Закон штурмовика». Вот насколько слова Джона попали в грёбанное яблочко. В такое, мать его, яблочко, которое Адаму и Еве даже не… — Дейв… — Меня опять занесло, да? — Да. — Насколько сильно по шкале от занесенного снегом дома пацана из «Один дома 3» до дрифтующих тачек из Форсажа?       Брови Карката угрожающе сдвигаются. — Дейв. — Ок, всё, молчу. — Нет, не молчи! Этот этап мы уже прошли, помнишь? — Ах, да, — вздыхаешь ты.       Ты собираешься продолжить говорить, но тут… — Погоди, — Каркат поднимает руку в воздух. — Можешь напомнить мне, пожалуйста, о каких словах Джона идёт речь? — Чего? — тупо переспрашиваешь ты, чувствуя, как шарики выезжают за все возможные ролики. — Ты не помнишь? — Не уверен, что вообще что-то расслышал, пока страдал от того, как мой мозг помирал в страшных муках, — Каркат складывает руки на груди и неловко отводит взгляд. — Как я уже говорил, я старался не вникать в чушь, что вы говорили, и как можно скорее выкинуть её из головы. Не зная, что это не было чушью. Я дико извиняюсь за свою тупость, недальновидность и нетерпимость. Но не мог бы ты повторить? Задача из супер-сложной резко превратилась в кошмарную по шкале игры Дум. Одно дело сослаться на чьи-то слова и позволить их додумать, а другое сказать всё прямым текстом.       Но ладно, ты уже прошёл через все стадии принятия, дойдя до заветной пятой. Перед тобой пропасть с висящим мостом, что вызывает тот самый эффект сокращения сердечной мышцы и потребности немедленно плодиться. А в центре него стоит твой братюня и ждёт, когда ты уже дойдёшь до него. — Когда мы с Джоном обсуждали всю тупость предрассудков насчет геев, — говоришь ты, делая шаг вперёд к Каркату и несколько шагов по мосту в своём воображении. — Он спросил, что меня заставило прийти к этим мыслям. И, мол, с кем на метеоре у меня могли возникнуть подобного рода… отношения. Глаза Карката расширяются, а рот потрясенно приоткрывается. Он начинает понимать. Но ты должен добить его. Осталось совсем чуть-чуть. — И как правильно заметил крайне догадливый Джон, на метеоре помимо меня было не так много представителей моего пола, которые могли натолкнуть меня на подобные мысли. И, конечно, блять, это не сумасшедший клоун… — ты нервно сглатываешь. — В общем, за эти три года я много о чём думал. Считай, прошёл, целую, мать её, арку персонажа и кое-что понял. Это было очень нелегко. После того, как всю жизнь провёл в тупом мире, что внушает тебе, что правильно, а что нет. Уничтожение нашей Вселенной и жизнь на метеоре разъебали всю эту чушь к херам, и я не могу больше прятать грёбанного слона в чулане. Хотя нет. Если использовать метафору с чуланом, то это я там должен прятаться. Блин, я отвлёкся. Опять. Спокуха, бро. Сейчас я всё выдам. Главная мысль всего этого пиздежа в том, что ты мне… — Деееееееейв!       Тебе в очередной раз приходится прервать свою и итак рванную во всех местах речь. Но в этот раз причина по-настоящему весомая. И она всем своим весом налетает на тебя, сбивает с ног и стискивает в таких крепких объятьях, что ты не выберешься из них при всём желании. Весомая причина по имени Джейд Харли, которая очень рада тебя видеть. Ты чувствуешь небольшое дежа вю — таким же образом сегодня Рокси приветствовала Роуз. Но твоя сестра хотя бы уже сидела, а тебе пришлось шмякнуться на задницу с высоты своего роста.       И хоть ты сбит с ног и с толку, ты, конечно, безумно рад наконец-то встретиться с Джейд. А то, что она в здравом уме и неспящем теле, радует вдвойне. И когда она после долгой разлуки сжимает тебя в объятьях, ты не можешь не улыбнуться и не погладить её по голове. Твоё сердце сладко сжимается уже который раз этот необычный день.       Тут ты кое-что вспоминаешь, и у тебя всё внутри сжимается уже от другого чувства. Ты смотришь на Карката, стоящего над вами с Джейд. Он шокировано смотрит на вас двоих, и, это тот редкий случай, когда он не может найти слов.       Вы встречаетесь с ним взглядами, и ты понимаешь две вещи. Во-первых, что момент безвозвратно упущен, и ты не знаешь, когда вы вернётесь к этому разговору. И вернётесь ли вообще. Потому что, во-вторых, ты уже ни в чём не уверен.       Встряска, которую тебе только что устроила Джейд, встряхнула и твои мысли, перевернув всё вверх дном. Ты неожиданно понимаешь, что за три предыдущие года не только не видел ничего кроме метеора, но и практически никого кроме Карката.       Что если твои чувства вызваны изоляцией? Или эффектом грёбанного подвесного моста? Что если ты начнёшь общаться с Джейд, к которой раньше что-то чувствовал, и поймёшь, как ошибался насчёт того, что чувствуешь сейчас?       Ты должен во всём разобраться. Возможно, через пропасть есть другой, более правильный путь, который ты сейчас не видишь. И если ты поспешишь с выводами, то не только сам сгинешь, но и утянешь с собой Карката. Чего бы ты точно не хотел. Ты пятишься назад, пока не сходишь с моста и не утыкаешься спиной в стену.       Когда вы с Джейд оказываетесь, наконец, на ногах, ты начинаешь с ней болтать. И делаешь это так невозмутимо, что сам себе поражаешься. Каркат вскоре отходит от шока и присоединяется к вам. Он, кажется, теперь больше заинтересован в разговоре с Джейд, чем в твоей так и не высказанной херне. Всю беседу вы стараетесь друг на друга не смотреть. Ты не такой решительный. Что ты можешь решать, когда ты ни в чём не уверен?