Ты не такой...

Ты Дэйв Страйдер. И ты не такой расклад себе представлял, когда напросился жить к Каркату. Казалось, что у тебя был чёткий, как твои больные ритмы, план, что позволит тебе быстро и круто вытянуть себя из эмоциональной жопы, в которую ты сам же себя втянул. Но если ты посмотришь на это со стороны кулис, то увидишь, что всё это мишура и макеты, которые развалятся от одного плевка, как кости домино. Если отбросить все эти метафоры, то ты тупо не знаешь, что тебе делать теперь. Особенно после того, как ты просрал целый месяц и явно уронил доверие Карката к себе. Ты надеялся вернуть всё, как было, когда вы начнете жить вместе, но твоя хотелка разбилась вдребезги об два фактора, о которых ты, конечно же, не подумал. Во-первых, наивно было полагать, что можно так просто взять и поматросить и бросить Джейд Харли. Хотя вы ничего такого не делали — просто тусовались вместе в абсолютно платоническом ключе. Ты пытался разобраться, а не навязаны ли были твои чувства ограниченным пространством, узким кругом лиц и общением с инопланетной расой? Потому ты с бараньим упорством гулял с Джейд и избегал своего бро. Особенно когда скучал по нему и хотел обратно. Будто пытался вылечить себя от вредоносной фигни микстурой со вкусом дерьма. И конечно, когда ты понял, что так продолжаться не может и подселился к Каркату, Джейд тебя так просто не оставила. Её можно понять — когда ты последний месяц таскался за ней хвостом, а потом куда-то слинял. Неудивительно, что Джейд стала заваливаться к вам с Каркатом в гости каждый гребаный день, а то и оставаться с ночёвкой. А учитывая то, что она пережила смерть Джона и Дэйвспрайта, и три года провела в одиночестве… Короче, мудак ты и поступки у тебя мудацкие. Ты уже так долго трындишь, что все уже забыли, что это только «во-первых», и за ним должно следовать «во-вторых». И это тот фактор стал для тебя, медь его, шьямалановским поворотом. Каркат живет по ночному графику. И как ночные зверьки отсыпается днём, плотно зашторивая комнату, и не просыпается раньше заката. Это явно ломало твои планы, наконец, проводить больше времени со своим бро и определиться до конца со своими гребаными чувствами. И с этим его сраным графиком, вы видитесь всего ничего. Когда он просыпается, тебя хватает только на просмотр одного ромкома и недолгую прогулку, прежде чем тебя начинает нешуточно клонить в сон. А перестроиться на такой же ночной режим тебе мешают Джейд и другие твои друзья, которые живут по человеческому режиму. С таким раскладом, ты не особо чувствуешь, что что-то поменялось. И с одной стороны, ты не можешь насильствовать над Каркатом, который не переносит солнечный свет, а с другой, ты не можешь лишать себя общения с Дирком, Джоном, Роуз и со всеми остальными. А еще ты уверен, что Каркату тоже пора выйти из этого отшельнического режима и постараться подстроиться. И так ты решил вызвать его на разговор. Конечно, ты не придумал ничего лучше и ироничнее, чем оставить ему записку в духе «бро есть разговор дуй на крышу сейчас». — Ты это, блять, серьёзно? — раздалось за твоей спиной. Ты как раз пафосно сидел на краю, свесив ноги, и глядя на закат. Наверняка он сейчас красиво отражается в твоих очках. — Присаживайся, — говоришь ты, похлопывая рукой рядом с собой. Потом понимая, что сделал это слишком близко, похлопываешь еще пару раз на фут подальше. Каркат присаживается на полтора фута, и ты жалеешь о том, что так по-идиотски обозначил границу. — Вот, — говорит Каркат. — Моя задница устроена напротив того самого вида, от которого вы, человеки, писаетесь кипятком и который находите «романтичным». Я же, глядя на него ловлю приступы паники, вспоминая смертоносное солнце на родной планете, которое, кстати, ослепило мою близкую подругу. И вспоминая об этом, я теперь еще и думаю, о том, как она там в хуй-пойми-где, полного черных дыр и вопящих призраков моих других умерших друзей, которых туда засасывает? Теперь я вспомнил о смерти кучи моих друзей и… — Да-да, я понял, что солнце вызывает у тебя «вьетнамские флешбэки», — перебиваешь его ты, пока его не занесло окончательно. И Каркат на это не обижается, потому что сам был рад съехать с этой темы поскорее. — Но у меня для тебя деловое предложение… Его бровь приподнимется. Твоей тоже хочется поступить также, потому что ты не в курсе, почему назвал это именно так. Ну да ладно, слов из твоего речитатива не выкинешь. — Короче, — вздыхаешь ты, — Давай я помогу тебе перейти на дневной график. Каркат уже раскрыл рот, чтобы тебе бурно возразить, но ты бесцеремонно затыкаешь его рукой. — Чш, дай закончить, — поясняешь ты свой поступок. — Да, я знаю, что солнце ты ненавидишь также сильно, как… эм, кучу вещей, которые ты ненавидишь? Но так ты лишаешь себя возможности общаться с нашими друзьями, увидеть то, как круто развивается созданный нами мир, пропускаешь наикрутейшую передачу моего бро и Джейка и… Тут ты заступорился. Каркат, не выдержав паузу, отнимает твою руку от лица. — И что? — спрашивает он. — Пока все эти твои доводы ни хрена меня не убедили. Но я, пожалуй, по долгу дружбы, дам тебе шанс добить меня последним. Вот, я даже заткну свой поганый рот, чтобы тебе не мешать. И он берет и кладёт твою руку на место. Ты чуть все не портишь, из-за смеха что рвётся наружу. Откашлявшись, ты говоришь спокойным тоном, позволив себе улыбнуться уголком рта. — Не знаю, насколько тебя впечатлит последний довод. По мне он настолько нелепый и жалкий, что наверняка он убедит тебя в обратном. Но это последняя пуля в моей жалкой обойме из слов, и хочется нам того или нет, но мне придётся её выпустить. Каркат таращится на тебя выжидающе. Ему не терпится отбросить твою руку и рявкнуть на тебя. Бедняга держится из последних сил, и тебе стоило бы пожалеть его. — В общем, последний довод это… из-за ночного режима мы с тобой стали меньше проводить время… вместе. А это был главный повод мне подселиться к тебе в этот странный улей. Так что, какого хрена? Ладно, вижу, что тебе не терпится сказать мне пару «ласковых» по этому поводу, как в старые добрые времена. Давай, жги. Покончим с этим быстрее. И ты убираешь ладонь, открывая ящик Пандоры. Но оттуда ничего не вырывается кроме тихого: — Ок, убедил. — Что? — Убедил, говорю! — рявкнул Каркат. Ты теребишь пальцем пострадавшее от этого ора ухо. — Не, бро, я тебя и с первого раза расслышал, просто… — ты чешешь затылок. — Как-то слишком… просто? Я думал, что тебя еще придется долго уговаривать, торговаться с тобой, слушать твои протестующие оры, и все такое. Собирался расписать тебе, как днем мы будем зашторивать окна, а прогулки устраивать по ночам. Я так много контраргументов запланировал на случай споров, что даже немного разочарован. — Ты так хочешь, чтобы я поорал? — Нет, конечно. Ты сейчас разок на меня рявкнул, и я словил «вьетнамские флешбэки» о твоих старых добрых ревах. И прости, но я совсем не скучаю по тем временам. — Да, представь себе, я прошел, как ты говоришь, «арку персонажа», и мне просто лень ломать тут сраную трагедию в трех октавах ора, чтобы потом все равно позорно капитулировать, чувствуя себя при этом жалким высерком за устроенную истерику. Каркат ворчит, но делает это на удивление спокойным тоном, глядя как последние лучи солнца золотят крыши соседних домов. А ты смотришь на то, как свет играет на его лице, пока он говорит и чувствуешь себя дебилом. Счастливым дебилом. — Я давно подумывал о том, чтобы перейти на дневной режим, просто откладывал это дело, думая, что тебе и так заебись тусоваться со мной в таком режиме. Я прекрасно знаю, каким могу быть несносным. Поэтому ты захотел ограничить со мной общение на целый месяц. Я всё понимаю, так что можешь не… — Так, стоп! — прерываешь его ты, резко выходя из нирваны и вновь бесцеремонно затыкая ему рот ладонью. А другую руку кладешь ему на затылок, и разворачивая лицом к себе. — Только что поплавок херни опасно дёрнулся. Каркат непонимающе мычит на эту твою реплику. — Ну, помнишь, мы договорились, что как только тебя заносит, и ты начинаешь нести самоуничижающую херню, я должен успеть дёрнуть на себя удочку, когда она клюёт. Затем показать тебе, что она «вот такееенная»! А потом хвалиться своим уловом перед другими рыболовами. Глаза Карката вопрошают: «Что? Когда такое было? Что за херню ты несешь?». Но нет времени объяснять. — Да, в свое время мы замяли эту тему, но я вижу, что зря. И блин, я вряд ли смогу объяснить тебе, какого хрена я так поступил. Но знай, что ты здесь ни в чём не виноват. Вот вообще. Дело в моей личной херне. В том, что я принял тупое, идиотское и совершенно мудацкое решение, о котором жалею до сих пор. Мне было с тобой круто. И сейчас, когда мы стали жить вместе, все снова стало круто. Тот месяц был жалкой и мучительной попыткой доказать себе то, что я и так уже знал. Когда-нибудь я расскажу тебе об этом подробнее, и мы над этим посмеемся. Правда, сейчас эта херня меня не веселит, и говорить я об этом не хочу. Но эй, у нас еще куча времени впереди. Так что думаю, что как-нибудь, я выскажу все во время своего очередного словесного поноса. А пока… Ты замираешь на полуслове, понимая, что уже давно убрал руку с лица Карката, а он все равно молча смотрит на тебя, несущего очередное многословное чудовище. А еще, что его лицо находится ну очень близко к твоему, и твоя рука лежит на его затылке. И когда ты замолкаешь, он ничего не говорит, а просто смотрит на тебя расширенными кошачьими глазами. Его зрачки панически подрагивают, а из приоткрытого рта доносится частое дыхание. Ты без понятия, о чем Каркат думает, и почему тролль, который затыкается только когда перестает дышать, сейчас такой тихий. И так смотрит на тебя. Кровь стучит в твоих висках, а ладонь на его затылке потеет. Но ты не можешь убрать руку и отвести взгляд. Ты вспоминаешь тот случай в библиотеке, и чувствуешь, как у тебя горит лицо. Ты надеешься, что сейчас достаточно темно и не видно этого анимешного срама. Было бы проще, скажи Каркат хоть что-то. Но он, блин, молчит и будто чего-то ждёт. И ты готов рехнуться от мысли, что возможно он ждёт того же, чего и ты. Но червячок сомнения размером с песчаного червя из Дюны ревёт, что этого просто не может быть. Тебе бы стоило прервать эту ужасно неловкую и смущающую паузу и хотя бы отодвинуться от Карката. Но твое тело берет и предательски наклоняется вперед. Будто повинуясь каким-то рефлексам, как во время драки. Лицо Карката становится слишком большим и значительным, заслоняя собою вид позади и здравый смысл. Ты чувствуешь на губах его дыхание. Оно будоражит и сводит тебя с ума настолько, что ты делаешь рывок. И взлетаешь, как раз за мгновение до того, как на крышу к вам заходит Джейд. — Вот вы где, ребята! — говорит она, улыбаясь и таща за собой здоровый горшок с каким-то кактусом. — Я подумала, что этому товарищу будет лучше на крыше, где больше солнца и ветра. Что скажете? Она переводит взгляд с Карката, у которого вид, будто ему только что дали под дых, на тебя, висящего в воздухе и держащегося за голову. — Эм, я что-то пропустила? Ты не такой прилипчивый. Но буквально несколько секунд назад тебе казалось, что ты готов вцепиться в Карката и не отпускать его никогда.