Веритасерум (Сыворотка правды)

Хюнин Кай Оглядываясь назад, можно с уверенностью сказать, что оставить свой напиток без присмотра в баре "Три Метлы", вероятно, не является одной из самых блестящих идей Кая. Это становится особенно понятно, когда его первые слова Субину, который, наконец, приходит, извиняясь за опоздание, звучат как: - Вау! В этих джинсах твои бёдра шикарно смотрятся! Субин моргает, глядя на него. Кай удивленно моргает в ответ. У него всегда была склонность выбалтывать всё, что у него на уме, людям, с которыми он чувствует себя комфортно, но даже так, это уже немного чересчур. Пусть даже это Субин стоит перед ним. - Э-э, - произносит Кай в наступившей оглушительной тишине. — Пожалуйста, не обращай внимания, я не знаю, почему так сказал, и к тому же ты сегодня выглядишь очень сексуально. Что? - Ты в порядке? - с беспокойством спрашивает Субин, садясь на стул рядом с Каем и кладя руку ему на лоб. – Ты немного горячеват. И выглядишь будто...сошёл с ума. Сошёл с ума - это правильно. Сошёл с ума - это именно то, что чувствует Кай, потому что его подсознание как будто получило неограниченный экспресс-пропуск мимо фильтра "мозг-рот" попадая прямо в рот, без фильтрации через мозг. Что-то не так. - У тебя очень красивые руки, - вместо этого выпаливает Кай. Он сглатывает, бросает на Субина испуганный взгляд, который, он уверен, тот сможет прочитать, даже если его предательский рот откажется его слушать. - Я не в порядке, - наконец выдавливает он. - Ты что, пьян? Уже? - спрашивает Субин, наклоняясь, чтобы рассмотреть лицо Кая, широко раскрытыми и обеспокоенными глазами. - Пьян от любви, - бормочет Кай, а потом: - У тебя красивые глаза. Жесть! Что происходит? - Ты сегодня подозрительно мил со мной, Хюнини, - говорит Субин, слегка смеясь. - Что происходит? - Я всегда хорошо к тебе отношусь, - раздраженно говорит Кай, а затем начинает думать о том, что все и всегда должны быть добры к Субину, потому что он лучший человек на земле и заслуживает всей любви в мире, а затем выпаливает что-то совсем пугающее: - Потому что я люблю тебя. Субин отстраняется, на его лице мелькает удивление: - Ты - что? - Я очень сильно люблю тебя, - говорит рот Кая, в то время, как его мозг начинает вертеться в голове, мысленно отправляя сигналы SOS: Стоп! Стоп! Стоп! Потому что, хоть Кай и испытывает одностороннюю привязанность к Субину последние шесть лет, но у него определённо не было планов, чтобы сказать ему об этом в лицо, по меньшей мере, еще в ближайшие лет шесть. Не может быть, чтобы он говорил всё это по собственной воле. Кай отчаянно оглядывается по сторонам, затем опускает взгляд на свой стакан огневиски, которое он медленно потягивал, ожидая, пока Субин притащит свою задницу к «Трём мётлам» после того, как закончит со всеми обязанностями старосты Пуффендуя. Наступает озарение. Есть только одно вещество в мире, которое может заставить такого человека, как Кай, раскрыть свои секреты. Веритасерум. - О, Мерлин, - шепчет Кай, в то время, как Субин спрашивает: - Сколько ты вообще выпил? - Клянусь, только это! - говорит Кай, пододвигая стакан огневиски к Субину. - Хён, мне кажется, кто-то подсыпал зелье в мой напиток. Субин Это, очевидно, любовное зелье, подброшенное каким-то психом, который думал, что он или она сможет начать отношения с Каем таким извращённым способом. Мерлин. Субин благодарит свою счастливую звезду, что добрался до Кая раньше всех. - Любовь с первого взгляда? - догадывается Субин, поднимая огневиски Кая и осматривая его. - Скорее всего, это не Амортенция, потому что тогда бы ты сбежал Мерлин знает с кем. Некоторые люди, с отвращением думает Субин, ужасны. Только потому, что Кай вернулся с летних каникул высоким (половое созревание сотворило с ним что-то невероятное) и с золотистой кожей от того, что он, скорее всего, слишком много времени проводил на солнце, не означает, что его нужно накачать зельями и использовать в своих интересах. Субин ощетинился, подозрительно оглядывая остальных посетителей "Трёх мётел". - Вообще-то, я думаю, что... - говорит Кай и замолкает, округлив глаза. - Да? - Субин удивленно поднимает бровь. - Я думаю, что любой влюбился бы в тебя с первого взгляда, будь то любовное зелье или нет! - восклицает Кай, пугаясь собственных слов. Да. Определенно любовное зелье. Кай бросает на него взгляд, говорящий: "Помоги мне". Его глаза светятся любовью, но паника внутри кричит громко и отчетливо. И внезапно в «Трех метлах» становится слишком жарко, слишком громко, слишком трудно дышать. Что-то сжимается в груди Субина. - Мы должны отвести тебя в больничное крыло, - говорит Субин, резко вставая. - Доктор Ким знает, что делать. - Да, - говорит Кай, снова округляя глаза. - Да, мы должны. Хюнин Кай Это катастрофа. Есть только два способа, как выйти из этого всего невредимым. Во-первых, если ему каким-то чудесным образом удастся потерять Субина на обратном пути в Хогвартс, чтобы встретиться с доктором Кимом наедине, чтобы Субину не довелось узнать, что он принял Веритасерум, а не любовное зелье. Так пугающе даже представлять, что Субин когда-либо узнает, что Кай извергал смущающие заявления из-за сыворотки правды, а не из-за любовного зелья, в чём сейчас старший так убеждён. Или, во-вторых, он делает крюк в Tricks&Treats, покупает любовное зелье и пьет его, чтобы на самом деле дать положительный результат на наличие в его крови любовного зелья, и тогда Субин ничего не поймёт. Но Кай, в таком случае, всё равно не избавится от влияния Веритасерума, которое действительно является проблемой, так что... Нужно выбирать первый вариант. Вот только... одна огромная, гигантская проблема стояла на пути между Каем и его планами. Субин. Субин, который был излишне заботливым и излишне добрым. Субин, который вызывает свою метлу прямо из Хогвартса, накладывает заклинание "невидимости" (невероятно трудное, к тому же, для освоения заклинание) на них обоих, чтобы они не пугали бедных, ничего не подозревающих маглов, который прижимает Кая к своей груди, когда они взлетают, кладя подбородок на его плечо, чтобы видеть, что впереди. Субин, который всегда позволяет Каю сидеть впереди, потому что знает, как Кай ненавидит сидеть сзади на чьей-либо метле - досадная травма после случайного падения с конца метлы сестры, когда ему было 10 лет. Субин, который также знает, что Кай не любит трансгрессию, потому что это просто странно, хотя Субин уже полностью лицензирован и трансгрессировать действительно было бы намного быстрее (и гораздо менее душераздирающе, чем вот так рядом с Субином, находящимся так близко, но все еще совершенно недостижимым). В процессе Кай вспоминает, что он, вроде как, должен быть безумно влюблен в Субина, и это, вероятно, будет странно, если он не будет играть эту роль, поэтому он счастливо откидывается на грудь Субина и утыкается лицом в его шею, как всегда мечтал сделать, когда Субин позволял ему сидеть впереди него на метле. Приятно иметь повод предаться небольшой фантазии. Даже если Субин напрягается, а метла слегка дергается, когда Каю приходится ухватиться за обтянутые джинсами бедра Субина (восхитительно, шипит его мозг, и Каю приходится глотать слова, прежде чем они вылетят из его горла). Неважно… Они пролетают над территорией школы Чародейства и Волшебства Хогвартс в Южной Корее - огромной, разросшейся копией ее первого кампуса в Шотландии. Их кампус в Корее расположен в одной из долин национального парка Пэктусан, в тридцати минутах лёта на метле от центра Сеула. Последние лучи летнего солнца выглядывают из-за горных вершин, окрашивая горы и деревья в темно-розовые и золотистые тона. Когда они приземляются, волосы Субина взъерошены ветром, и от самого Субина захватывает дух в мягком вечернем свете. Кай ловит себя на том, что откровенно пялится. Он уже собирается отвести взгляд - давно отработанная реакция за долгие годы любовной тоски - когда останавливается. Позволяет себе смотреть. Позволяет себе жадно впитывать то, как Субин проводит пальцами по волосам, черная рубашка задирается, открывая маленький золотистый проблеск его пресса. Говорит себе, что у него наконец-то есть оправдание для бесстыдства, и он будет ловить каждый момент этой сумасшедшей ситуации, пока может. Главное, чтобы Субин не задавал никаких сложных вопросов. Например: - Почему ты так на меня смотришь? - и смеётся. А потом: - Ах, да. Ты же влюблен в меня. Кай неловко шаркает ногами. Сердце Кая взволнованно подскакивает к горлу, так сильно, что он вынужден сказать: - Да, я, правда, люблю тебя. Сильно. Сейчас самое время найти способ отвлечь Субина. Сейчас также было бы действительно хорошее время, чтобы броситься в гигантское озеро и позволить гигантскому осьминогу задушить себя, потому что лицо Субина становится ошеломлённым, и их лучшая дружба официально может считаться разрушенной. - Мне бы очень хотелось поговорить с доктором Кимом наедине, - быстро говорит Кай, уже шагая в сторону школы. - Ух. Спасибо за сегодняшний вечер? Увидимся завтра! - Погоди, погоди, - говорит Субин, легко подскакивая к нему на своих смехотворно длинных ногах, - я тебя доведу! - Пожалуйста, не надо! – говорит Кай, стараясь не звучать слишком панически. - Ты не в безопасности! - Субин настаивает. - Кто бы не подсыпал зелье тебе в напиток, он всё еще может быть где-то рядом, прячась за деревом, и только и ждет, чтобы поймать тебя! Кай пристально смотрит на Субина: - Я почти уверен, что кто бы это ни был, он не сможет пройти мимо школьных стен. - Если только он тоже не ученик, - говорит Субин. - Наверное, это была просто случайность, - уверяет Кай. - Осторожность никогда не помешает, — настаивает Субин и берет руку Кая в свою - по мнению Кая, чересчур заботливо. - Ой, - пищит Кай. Ужасное желание говорить правду возвращается. - Мне нравится, когда ты меня защищаешь. Мерлин! Во всяком случае, избавиться от Субина оказалось на удивление трудно. Они уже на полпути к больничному крылу, а также Кай уже на полпути от того, чтобы умереть от беспокойства, когда, наконец, приходит спасение в виде безумного капитана Гриффиндора по квиддичу, который, очевидно, отчаянно нуждается в помощи, учитывая, как драматично он бросается к Субину. - Где ты был? - причитает Ёнджун. - Эссе по магловедению не напишется само по себе, и я, чёрт возьми, уверен, что также не смогу написать его сам! - Ты сможешь, - ободряюще говорит Субин. - Мне нужно планировать тренировки по квиддичу, - говорит Ёнджун, делая умоляющие глаза. - У меня нет времени писать об истории магловской Северной Кореи! Хорошо. Это хорошо. Ёнджун - мастер в искусстве отвлечения внимания. Кай медленно высвобождает свою руку из руки Субина и отступает. - Ты просишь меня написать за тебя эссе? - обиженно спрашивает Субин. - Ты же эксперт по маглам. Разве не так устроена наша дружба? - спрашивает Ёнджун, хлопая ресницами, а Кай стремительно несётся по коридору, прежде чем Субин успевает заметить, что он ушел. Субин, на следующее утро Для кого-то, кто был поражен любовным зельем, Кай ведёт себя совсем не так, как можно было бы ожидать от человека, поражённого любовным зельем (хотя Субин, ни в коем случае, не имеет опыта в этом вопросе). Конечно, у Кая бывают свои моменты любви. Как, например, вся эта поездка-пытка на метле из Сеула обратно в Хогвартс вчера (Субин многое может выдержать, но Кай, уткнувшийся лицом в его шею…просто пытка), или его случайные признания в любви, или его глаза наполненные любовью. Но если Кай был заколдован и влюбился в него, почему он сбежал прошлой ночью? - Наверное, он просто смутился, — рассуждает Тэхён, бросая взгляд на Кая в другом конце Большого зала, который сонно наполняет свою миску молоком с хлопьями - в неправильном порядке, как обычно, поэтому молоко разбрызгивается повсюду, когда он всыпает хлопья. Субин качает головой. Некоторые вещи в Кае просто никогда не поменяются. - Да, любовное зелье, кажется, не очень сильное, - комментирует Субин. - Может быть, оно уже выветривается. - Возможно, - говорит Тэхен. - Лучше используй шанс в полной мере, пока можешь. Субин бросает в Тэхена кусок бекона: - На что ты намекаешь? - Я ни на что не намекаю, - говорит Тэхен, небрежно поднимая бекон Субина с того места, где он упал на стол, и кладя его в рот. - Но ведь не каждый день любовь всей твоей жизни отвечает тебе взаимностью, так что... Наслаждайся, пока оно действует. - Наслаждаться чем? - спрашивает Кай, плюхаясь на стул рядом с Субином и бесстыдно перекладывая себе кусок бекона с его тарелки. - Этим прекрасным завтраком! - быстро говорит Субин, бросая на Тэхена предупреждающий взгляд, а затем хлопая по наглой руке Кая. - Если хочешь бекон, бери себе сам. Кай надувает губы: - Он вкуснее, когда твой. - Тогда тебе тоже лучше наслаждаться этим, пока есть возможность, - говорит Субин, набивая рот беконом, прежде чем Кай успеет украсть его весь. Кай надувается сильнее: - Не выпускайся, - говорит он с легким нытьем в голосе. - Ты хочешь, чтобы я провалил экзамены? - удивленно спрашивает Субин. - Я не это имел в виду, - говорит Кай, и теперь он действительно скулит. Это восхитительно. - Тогда что ты имел в виду? - поддразнивает Субин, протягивая руку, чтобы погладить Каю животик, а тот смеется и отталкивает его руку. Тогда Субин вспоминает — это не совсем Кай. Это - одурманенный любовным зельем Кай, который может показаться нормальным, но кто знает, что на самом деле происходит в его голове? - Я... я имею в виду, - говорит Кай, сверкая глазами, - кто будет поддерживать меня, когда я буду учиться на старшем курсе в следующем году?.. Проблема с Каем, одурманенным любовным зельем, и настоящим Каем заключается в том, что иногда Субин не может отличить их друг от друга. - Я для тебя ноль без палочки что ли? - спрашивает Тэхен с другого конца стола, ковыряясь в завтраке. - Мы будем поддерживать тебя, я и Бомгю. Кай поворачивается и смотрит на Тэхена, как будто только сейчас замечает его присутствие. - О, - говорит он, - спасибо? - А что сказал доктор Ким? - спрашивает Субин, потому что теперь он думает только о любовном зелье и ему необходимо знать, когда Кай может вновь стать полностью самим собой. - Он дал тебе противоядие? Кай застенчиво улыбается: - Нет, - говорит он. - Ты знаешь, как в кино авроры обычно собирают улики для расследования? Мы должны были захватить мой напиток. Но мы забыли, так что... Доктор Ким все еще пытается выяснить, что за зелье я принял. Поэтому он взял мою кровь и сказал, что собирается сделать несколько анализов. - О, - в смятении говорит Субин. - Мы должны были захватить твой стакан! - Разве когтевранцы не должны быть хороши в таких вещах? - Тэхен дразнит Кая. - Например, выяснять что-то и запоминать важные детали или собирать улики? - Ну... - начинает Кай. - Не будь злым, - упрекает его Субин. - Там столько всего произошло! - Что произошло? - спрашивает Бомгю, усаживаясь на сиденье рядом с Тэхеном, аккуратно сложив оладьи на тарелке. - Кай безумно влюблён в Субина, - услужливо подсказывает Тэхен. - Вчера вечером кто-то подсыпал ему в напиток приворотное зелье, и каким-то образом Субин оказался несчастной жертвой бессмертной любви Кая. - Эй! - возмущенно говорит Кай. - Он уже любил меня с самого начала, - шутит Субин. Кай смахивает последний кусок бекона с тарелки Субина: - Да, это правда. - Честно говоря, особой разницы нет, - громко шепчет Тэхен. Потом он смотрит на часы. - Завтрак заканчивается через пять минут, так или иначе, где ты был? - В ванной, - говорит Бомгю, неопределенно махнув рукой в воздухе. Ёнджун выбирает этот момент, чтобы материализоваться. В буквальном смысле. Он появляется рядом с Бомгю, который вскрикивает от неожиданности и один из его панкейков улетает в сторону. - Я почти довел до совершенства заклинание невидимости, - заявляет Ёнджун. – Запомни это, Субини! Я не позволю тебе победить меня! Субин закатывает глаза. Дух соперничества Ёнджуна не знает границ. Тэхен снова смотрит на часы: - Завтрак заканчивается через четыре минуты, где ты был? Ёнджун машет неопределенно рукой в воздухе: - Вокруг. - Хм, - говорит Тэхен и, с подозрением, кладет в рот оладью. Хюнин Кай, на квиддичном поле Через несколько дней начнутся соревнования по квиддичу, и в первом матче года «Когтевран» сыграет с «Гриффиндором». Если предположить, что Кай вернется в команду (что он и планирует), это означает, что он вновь будет играть против Тэхёна, Бомгю и Ёнджуна - тройной угрозы из команды Гриффиндора - а это означает "битву". Кай всегда был Ловцом. Раньше он был невысокого роста, что делало его легким на метле и быстрым в рефлексах, пока не наступил период полового созревания. Сейчас он весь длинный и долговязый, что... очень печально. Он мог бы стать обладателем награды в номинации «Самый гигантский Ловец Хогвартса», но он предпочел бы умереть, чем позволить своим досадно длинным конечностям встать на пути. Он все еще быстр. Все эти годы оттачивания финтов и погони за снитчем прочно укоренились в его костях, поэтому он сделает все возможное, чтобы вновь стать Ловцом. Даже если это будет означать, что его тренировки будут проходить снова и снова, пока он не доведет до совершенства каждый нырок, каждый штопор, каждый бросок. Пока его глаза не высохнут от ветра, пока его бедра не онемеют, а руки не начнут болеть от сжимания метлы. Пока Субин не закроет книгу и не закричит с квиддичных трибун: - Пора обедать! Я голоден! Кай ныряет вниз и зависает на уровне глаз Субина. - Десять минут? – пытается он с надеждой. - Ужин заканчивается через 20 минут, - говорит Субин, потянув Кая за лодыжки, так что он завис прямо перед его лицом. – Ты знаешь, мне нужно как минимум 15 минут, чтобы получить достаточно пищи для моего организма. Это так. У Субина аппетит, который действительно больше подходит для венгерских драконов. - Ладно, давай, - говорит Кай, легко сдаваясь и позволяя Субину взобраться. Они летят над квиддичным полем обратно в школу. - Кстати, я думаю, у тебя есть поклонник, - кричит Субин ему в ухо, когда они достаточно далеко от поля. - Ты видел ту девушку? - Что за девушку? - Кай кричит в ответ. - Внизу трибун сидела девушка, девушка с короткими волосами? Она всё время смотрела на тебя! - Ты имеешь в виду себя? - смеясь, спрашивает Кай, ныряя вниз и приземляясь точно на верхнюю ступеньку, ведущую к главному входу в Хогвартс. - На случай, если ты не заметил, я не девушка, - отмечает Субин, слезая с метлы. Оно вырывается прежде, чем Кай успевает это остановить - теперь уже знакомое желание честности с силой проталкивается через его губы: - Но ты ведь тоже мой поклонник, верно? Влияние Веритасерума становится очень утомительным. У Субина вновь потерянное выражение лица. «Заклинание Авада Кедавра прямо сейчас было бы неплохим вариантом», - с тоской думает Кай, и он так занят своими мыслями, что едва не пропускает тихие слова Субина: - Ты же знаешь, что всё так и есть. Субин, позже той ночью У них, вроде как, есть одна привычка. Это немного смущает, и Субин ни за что не признался бы в этом, даже через миллион лет. Но у них есть привычка, выработанная с первого года жизни в школе - прокрадываться в совятню ночью и ворковать с совами. Ладно, ладно. Это действительно неловко. - Я скучал по тебе, и тебе, и тебе, - говорит Кай милым детским голосом. Субин почти уверен, что совы могут прекрасно воспринимать нормальную человеческую речь, поэтому он не совсем понимает необъяснимой потребности Кая говорить с ними, как с младенцами, но Кай это Кай. Может быть, это немного мило. - Привет, Шон, - бормочет Субин, когда его коричневая сипуха подлетает и приземляется ему на плечо. – Успел отдохнуть? Шон, как и он, действительно устает от таких вещей, как длительные поездки на поезде, хотя большую часть пути в Хогвартс-экспрессе Субин провел, сидя на заднице и мало что делал. Но это все еще утомительно. Шон нежно покусывает его за ухо, а затем летит, чтобы поприветствовать Кая, который полностью забывает о своей обожаемой публике сов, чтобы с удовольствием нянчиться с Шоном. - Думаю, твоей сове я нравлюсь больше, чем ты, - говорит Кай, бросая озорной взгляд на Субина. - Предатель, - говорит Субин, подходя к Шону, чтобы погладить его, теперь удобно устроившегося на плече Кая. - Где Тобин? Я не видел его с тех пор, как мы приехали. - Он спит, - говорит Кай. - На самом деле, он почти не двигался с моей кровати всё это время. - Он в порядке? - спрашивает Субин. С тех пор, как они прибыли в Хогвартс, прошло больше суток. - Я думаю, что с ним все в порядке, - неуверенно говорит Кай. - Ты знаешь, какие бывают кролики. Они много спят. Небольшое движение из открытого окна совятни бросается в глаза Субину. Это одинокая фигура, которая летает далеко на квиддичном поле. Ночь ясная, поэтому луна ярко светит. Кто бы ни был на поле для квиддича, он, похоже, выполняет упражнения Ловца. Субин узнаёт их, потому что постоянно наблюдает за полетами Кая. - Кто-то усердно готовится к испытаниям, - говорит Субин, указывая на человека. – А ты что делаешь, Хюнини? Кормишь сов? - Эй! - Кай протестует. - Я много тренировался, помнишь? А потом кое-кто проголодался. - О, да, - беспечно говорит Субин. - Сожалею. Я слишком скучал по еде в Хогвартсе во время летних каникул. - А я скучал по тебе, - прямо говорит Кай, затем замирает. Знакомый испуганный взгляд мелькает на его лице. Субин начинает узнавать этот взгляд - это обычно происходит всякий раз, когда срабатывает приворотное зелье. Когда Кай говорит что-то ласковое. Когда смотрит на Субина, будто он создал солнце, луну и звезды. Субин всё понимает, правда. Из-за действия любовного зелья Кай, должно быть, очень смущен. Кто бы не был? Есть миллион и одна причина, почему Кай никогда не влюбится в Субина. Их друзья могут, конечно, шутить сколько угодно о том, что Кай и Субин - родственные души и что вы никогда не увидите их одного без другого, но Каю нравятся девочки. И это первая проблема. Вторая проблема? У Кая ведь никогда не было серьезных чувств ни к кому (не считая того короткого романа, который у него был с той девушкой из Когтеврана в прошлом году, который обернулся катастрофой), так что какие бы чувства ни вызывало у него зелье, должно быть, они действительно выбивают его из колеи. «Наслаждайся этим, пока есть такая возможность», - слова Тэхёна проникают в голову Субина. Жаль, что дискомфорт Кая - это не то, чем может наслаждаться Субин. Но он может попытаться сделать все немного менее неловким. Субин поворачивается вполоборота, но всё ещё не смотрит на Кая прямо: - Я тоже скучал по тебе, - говорит он, стараясь не обращать внимания на то, как сильно бьётся его сердце; на то, как Кай делает нерешительный шаг вперед, затем два, как будто он ведет внутреннюю борьбу; пытается не обращать внимания на то, как Кай, казалось бы, сдаётся и позволяет себе обнять его сзади за талию, прижимаясь к плечам и утыкаясь лицом в шею. В этом нет ничего необычного, правда. Они всё время обнимаются. Кай особенно любит обнимать Субина сзади, даже когда он был моложе и меньше, настолько, что его лицо всегда оказывалось зажатым между лопатками Субина. Теперь он намного выше после неожиданного резкого роста во время летних каникул. Достаточно высокий, чтобы зацепиться подбородком за плечо Субина. Он чувствует себя по-другому. Он чувствует себя по-другому, зная, что Кай, возможно, борется с чужими, незнакомыми, фальшивыми чувствами. Напряжение между ними нарастает, сгущая воздух чем-то таким, чего Субин не может понять. Но Субин не отстраняется, просто кладет свои руки поверх рук Кая, которые лежат на его животе, переплетая их пальцы вместе. - Как прошло лето? - спрашивает он, пытаясь что-то сказать. Всё, что угодно, чтобы снять напряжение. - Это было ужасно, - бормочет Кай. - Ты же знаешь. Последние три месяца они постоянно общались, используя последнюю версию QuikQuills - что-то вроде волшебной версии маггловского приложения для обмена мгновенными сообщениями, за исключением того, что здесь вместо того, чтобы печатать, можно создавать волшебные рисунки. Это очень забавно - рисовать уродливые лица Кая и отправлять их ему, когда скучно. Это также полезно для общения, особенно когда Кай грустит или одинок. Возвращение домой на летние каникулы никогда не бывает легким для Кая. «Мне даже не хочется возвращаться домой», - сказал ему однажды Кай. – «Мой дом здесь, в Хогвартсе». - Жаль, что ты не смог приехать ко мне, - задумчиво бормочет Субин. - Мы делали гигантские маггловские яичные пироги. Ты бы видел их — они были размером с мое лицо. Я даже назвал один в честь тебя. - Держу пари, что мой был намного вкуснее, чем остальные, - весело говорит Кай. – А мы сделали... несколько причудливых летающих горшков. В последнее время мои сестры действительно увлеклись летающей керамикой, Мерлин знает почему. Но у меня нет ни одного названного в твою честь, извини. Все мои горшки вышли искалеченными и выглядели как мусор. - Хорошо, - смеется Субин. - Мне бы не хотелось, чтобы в мою честь назвали искалеченный горшок, так что спасибо? - Всегда пожалуйста, - беспечно говорит Кай, и они погружаются в уютную тишину, наблюдая, как одинокий человек на метле кружится в ночном небе. - Почему бы и тебе не попробовать? - спрашивает Кай, после того как человек выполняет особо опасный штопор. – Ты будешь отличным Вратарём. - И выступать против великого трио Гриффиндора? - спрашивает Субин. - Нет, спасибо. - Ты хорошо летаешь, - говорит Кай упрямым голосом. - Не так хорошо, как ты, - воркует Субин, сжимая руку Кая. - Хм, - недоверчиво говорит Кай. Человек делает еще один впечатляюще драматичный штопор. - Я надеюсь, что этот парень не соперничает со мной за место Ловца Когтеврана. Он хорош. Субин прищуривается: - Или она. - Ой. - Субин чувствует, как Кай прищуривается и прижимается ближе к нему. - Да. Возможно, она. - Не волнуйся, - уверенно говорит Субин. - Ты точно станешь Ловцом. - Теперь я высокий и длинный, - слегка плаксиво говорит Кай. - Смотри. - Он убирает руку с живота Субина и вытягивает ее. Шон подлетает, чтобы сесть на протянутую руку, с любопытством глядя на Субина. - Эх, - вздыхает Кай. – Ты думаешь, это может повлиять на мою форму? - Не-а, - говорит Субин. – Твоя тренировка показалась мне великолепной, как всегда. - Ты предвзят, - говорит Кай. Субин не видит его, но чувствует улыбку в его словах. - Я никогда не лгу, - заявляет Субин, и Кай в смущении утыкается лицом в шею Субина, его дыхание мягко ложится на кожу старшего. - Когда ты получишь результаты анализов? - спрашивает Субин, внезапно чувствуя покалывание. - Завтра, - бормочет Кай. - Надеюсь, я получу и противоядие. - На что это похоже? - спрашивает Субин. Он хочет спросить это беззаботно. Будто дразня. – Каково это - любить меня? Выходит что угодно, только не беззаботность в его голосе. - Такое чувство, будто я возвращаюсь домой, - говорит Кай, и это не тот ответ, которого ожидал Субин. Получается так убедительно. Слишком легко. Это не похоже на то, что сказал бы кто-то, кого заставили влюбиться. Где свет моей жизни или огонь в моём сердце - подобные признания? Не то чтобы он хотел получить их от Кая, но всё же… Это странно. - Мне очень жаль, - шепчет Кай немного испуганно. Он делает шаг назад. Субин поворачивается и хватает его запястье. Притягивает обратно. Обнимает. Волосы Кая щекочут его нос. Это меньшее, что он может, чтобы сделать ситуацию менее сложной. - Не бойся, - говорит он и прижимает парня к себе. Хюнин Кай, на следующее утро в больничном крыле Субин понял. Кай примерно на 86,98% уверен, что Субин понял. Как можно было ответить, что это похоже на возвращение домой, когда его спросили о насильственном увлечении? Кай должен как можно скорее избавиться от влияния Веритасерума. - Скажите мне, что у вас есть противоядие, - почти умоляет он. - Что ж, - говорит доктор Ким Сокджин. Он очень высокий, очень красивый и, как выясняется, очень бессердечный. - Я сделаю его через два месяца. Понимаешь, время заваривания… - Два месяца? - перебивает Кай. - ... к тому времени Веритасерум перестанет действовать на тебя, так что, не волнуйся. - Сколько еще я должен подвергаться этой пытке? - воет Кай. - Еще два-три дня, максимум, - весело говорит доктор Ким. - Не надо так паниковать. По крайней мере, это Веритасерум, а не что-то вроде Того-что-умеет-в-кишках-застревать. Доктор Ким заметно вздрагивает, что дает понять, что он явно страдал от личного опыта с этим зельем из магазина «Всевозможных волшебных вредилок». - Только не делай ничего плохого, о чем тебе придется солгать. Проблема не в том, чтобы сделать что-то плохое, о чем ему придется солгать. Речь идет о том, чтобы случайно не выпалить суровую правду о том, что он находится под влиянием Веритасерума, а не любовного зелья, и фактически в одиночку разрушить их дружбу с Субином. И есть еще одна вещь, о которой никто и никогда не должен узнать. Никогда. Еще два-три дня? Есть только один способ благополучно выбраться из этого. Кай должен правдоподобно изображать действие любовного зелья. Субин, в течении дня Кай ведет себя ещё более сумбурно, чем обычно. Любовное зелье, должно быть, становиться сильнее, а не слабее и это действительно единственное объяснение внезапных приступов чрезвычайно сильной привязанности Кая в течение дня - например, таких: Во время обеда в Большом зале Субин с удовольствием наполнял свою огромную тарелку рагу с морепродуктами, когда Кай неожиданно обнял его за талию и уткнулся носом в шею. Что же это… Кай от природы ласковый человек, но даже для него это уже слишком. - Гм, - напрягаясь, говорит Субин. - Привет? - Дай и мне тоже, пожалуйста, - говорит Кай, протягивая пустую тарелку. Субин оглядывается на очередь студентов, стоящих за ним. - Ты бесстыжий, - шипит он, но поспешно кладёт щедрую порцию рагу в тарелку Кая. - В очереди еще около 10 студентов! Я староста! Я не должен этого допускать! - Я голодненький, - просто хнычет Кай, выпрямляясь и устанавливая зрительный контакт с Субином. Зрительный контакт, который, кажется, подразумевает, что он голоден не только из-за еды, и вау, да, опять эти манящие глаза. Мерлин! - Ладно, просто…- Субин быстро идет вперед и забрасывает какую-то еду им в тарелки, прежде чем очередь студентов позади него сможет сглазить его и предать забвению. - Вперёд, засранец. - Так подло, - смехотворно надувшись, говорит Кай. - Неужели так следует разговаривать с любовью всей своей жизни? - Ты…- Субин бормочет, а затем Ёнджун снова материализуется из ниоткуда, прямо на их пути. Субин чуть не роняет поднос с едой. - Идеально! - кричит Ёнджун, слегка кружась. - Не ожидал этого, а? Я официально являюсь мастером заклинания невидимости. Зовите меня королем невидимости! - Он указывает на Кая: - Ваши Охотники из Когтеврана никогда не увидят меня! - Сомневаюсь, что тебе разрешено использовать заклинание невидимости во время игры, - с сомнением говорит Кай. - Разве это не против правил? Ёнджун издает звук, который, кажется, указывает на его невысокое мнение о правилах и тому подобном. Они направляются к своему обычному месту в Большом зале, и Субин собирается с удовольствием перекусить, когда внезапно оказывается в ловушке ног и рук Кая, который садится к нему на колени. И это прекрасно, если быть честным. С годами у Кая появилась привычка сворачиваться калачиком на коленях Субина, как кошка, в гостиной Гриффиндора, особенно в очень холодные ночи, но опять же, это было в гостиной Гриффиндора в очень холодные ночи. Не в Большом зале, когда Субин пытается есть. - Хюнини? - говорит он, глядя на Кая. - Я не могу есть, пока ты сидишь на мне вот так. - Позволь мне покормить тебя, - с глубокой нежностью говорит Кай. - Как это вообще, - начинает Субин, все еще пытаясь понять, что хочет сделать младший, когда Кай ловко поворачивается у него на коленях и кормит огромной ложкой креветок. - Это… странно, - замечает Ёнджун через стол. - Блин, Кай, теперь ты гигант. У Субини такой вид, будто он тонет. «Удивительно точный оборот речи», - думает Субин, слегка истерически. Он тонет. Кай тяжелый. А ещё он пахнет очень хорошо. С другой стороны, от него всегда хорошо пахло. Но действительно ли он должен так продолжать извиваться у него на коленях? - Как дела, парни? - говорит Бомгю, подходя к их столу и садясь рядом с Ёнджуном. - У тебя забавное лицо, - говорит он Субину. Субин пытается быстро избавиться от своего ошеломленного лица и моргает, глядя на Кая, который тут же кормит его еще одной ложкой риса с морепродуктами. - Это не эффективно, - комментирует Тэхен сзади, и Субин подпрыгивает. - Тебе понадобится десять тысяч лет, чтобы закончить свою еду. - Ты сомневаешься в моих навыках кормления!? - возмущенно говорит Кай. - Я просто говорю, что прямо здесь есть отличный стул, - Тэхен показывает на стул рядом с Субином, абсолютно пустой. - Но я хочу быть ближе к Субини хёну, - хнычет Кай. Субин стонет. И за ужином в тот же день: - Итак, Бал в честь начала учебного года! – внезапно говорит директор Ким Намджун, вставая и аплодируя, чтобы привлечь внимание. Оглушительный шум студентов, обедающих в Большом зале, переходит в невнятное бормотание. - Извините, я должен был объявить об этом во время нашего приветственного ужина два дня назад, но забыл. Тем не менее! Бал состоится в эту пятницу. Это... через три дня. Здесь, в Большом зале. Тема... э, тема ... Профессор зельеварения Мин Юнги, наклоняется, чтобы шепнуть что-то директору на ухо. - ... верно! Тема - «Летняя ночь». Если вы думаете, что это лишено воображения, обсудите это с профессором Мином, он впервые планирует Бал… Ах! Директор Ким бросает острый взгляд на профессора Мина, который, в свою очередь, невинно моргает. - Мы пойдём без пары, верно, - шепчет Субин, наклоняясь к Каю. - Нет, - шепчет в ответ Кай, поворачиваясь к Субину с широко раскрытыми глазами. – Будешь моей парой? Субин бледнеет. - Э-э, - говорит Субин. - Думаю, это… любовное зелье говорит. Кай выжидающе моргает. - О…Хорошо, - слабо говорит Субин. - Конечно. Пойдем вместе. Он и Кай всегда ходили вместе на все балы, так что ... на этот раз, вероятно, не будет большой разницы, даже если Кай, технически, пригласил его. Ничего страшного! Субин пытается убедить себя в этом, и ему почти удаётся вернуть себя в нормальное состояние, когда к их столу подходит красивая девушка. Субин совершенно уверен, что никогда не видел ее раньше, но она выглядит знакомой. - Здравствуйте, - говорит она вежливо, с небольшим акцентом. Субин предполагает, что она приветствует всех пятерых, но, похоже, смотрит только на Кая. - Хюнин Кай, верно? - спрашивает она мягким шелковистым голосом. Субин сразу же чувствует недоверие к ней. - Привет, - говорит Кай, делая паузу, пока набивает себе рот огромной ложкой бибимбапа. Он выглядит немного нелепо, с приоткрытым ртом. - Да. Это я. - Могу я поговорить с тобой? - она спрашивает. - Эээ, - говорит Кай, округляя глаза, а затем кладет ложку обратно. - Конечно. Девушка кивает, слегка поворачиваясь, поэтому Кай отталкивается от своего места и следует за ней. - Кто это? - Ёнджун шипит, когда они находятся вне зоны слышимости. - Она красотка. - Думаю, она новенькая, - говорит Бомгю. - Шестикурсница из Слизерина. Только что перевели из Махотокоро. - Откуда? - отвлеченно спрашивает Субин. - Школа магии Махотокоро, - услужливо поясняет Тэхён. - Это в Японии. - Вау, - насвистывает Ёнджун. – Она, вроде, наполовину японка? - Да, она говорит на обоих языках, - говорит Бомгю, немного раздражаясь. – Но она не такая уж и хорошенькая. Ёнджун моргает: - Конечно, - говорит он. «Конечно», - думает Субин, украдкой глядя на девушку и Кая. Девушка сейчас оживленно разговаривает, ослепительно улыбается. Затем она кладет руку на плечо Кая. Субин настораживается. Он понял теперь, почему она выглядит знакомой. Это та самая девушка, которую он вчера заметил на квиддичных трибунах - девушка, которая не могла отвести глаз от Кая. - Как ее зовут? - спрашивает Субин. - Я думаю, Айко, - говорит Бомгю. Кай смеётся, его фирменный смех звучит громко и отчетливо, затем он качает головой, что-то говорит с улыбкой и возвращается к их столику. Субин быстро переводит взгляд на свою еду. - И? - спрашивает Ёнджун, глаза дразняще загораются. - Кто это был? - А, - смущенно говорит Кай. - Её зовут Айко. Она только что перевелась. На Слизерин, я думаю? Видимо, раньше мы дружили в детстве! - И? - спрашивает Тэхён с дразнящей ноткой в голосе. - И… и она попросила меня пойти с ней на бал, - робко говорит Кай. - Но я сказал ей нет, - он обращает влюблённый взгляд на Субина. - Я сказал ей, что у меня уже есть пара. Тэхён, Бомгю и Ёнджун все вместе поворачиваются, чтобы посмотреть на Субина. - Эээ, - говорит Субин. - Да. Кстати, об этом… Хюнин Кай, позже той же ночью в башне Когтевран Хюнин Кай !!!!!!! ЧРЕЗВЫЧАЙНАЯ СИТУАЦИЯ Тобин не просыпается!!! Субини <3 ??? Я в пути Не волнуйся! Хюнин Кай поторопись пожалуйста Субини <3 Лечу!!! Когда Кай слышит стук в окно рядом со своей кроватью, последнее, чего он ожидает - это увидеть Субина, парящего снаружи. - Алохомора, - Кай произносит заклинание, открывая окно для Субина. - Вау, ты действительно был серьезен, когда сказал, что летишь. - Это чрезвычайная ситуация, - говорит Субин, плавно проскальзывая внутрь и шепча заклинание, чтобы отправить свою метлу обратно на её место. - Что произошло? - Тобин, - говорит Кай, беспомощно указывая на свою кровать. - Он не просыпается. Обычно он просыпается, когда я его приветствую, но сегодня ... посмотри. Кай нежно проводит рукой по спине Тобина, который не шевелится. - Он все еще дышит, но не просыпается, Мерлин, хен, что мне делать? - Глубоко вдохни, - говорит Субин Каю. - Садись. - Кай послушно садится на кровать. - Позволь мне кое-что проверить. Кай впервые благодарит свою счастливую звезду за то, что Субин специализируется на уходе за магическими существами. Он вспоминает все случаи, когда он дразнил Субина по этому поводу. Но Субин лучший. Субин был бы замечательным целителем. Субин потрясающий, точка. Проходит несколько мучительных минут, Кай наматывает простыни вокруг пальцев, а Субин склоняется над Тобином. - Хорошие новости, - говорит Субин. - Он в порядке. У него ничего не болит, и это не кома... - Но? - спрашивает Кай, уже пошатываясь. - Но я не знаю, почему он не просыпается, - говорит Субин, обращая на него обеспокоенные глаза. - Я, я не знаю. Мне жаль. Нет…Нет! - Мы можем что-то сделать? - спрашивает Кай, отчаяние скапливается в его горле толстым удушающим комком беспокойства. - Что-нибудь, пожалуйста, хен, Тобин… я, я не могу… - Эй, - говорит Субин, садясь рядом с Каем. - Не волнуйся. Мы с этим разберемся. Давай отнесём его к профессору Паку, да? Он поймёт, что делать. Пять минут спустя профессор Пак Чимин с растерянным видом открывает дверь в свою жилую комнату. - Здравствуйте, мальчики, - говорит он. – Рабочее время закончилось, но вы, наверное, уже и так это знаете. - Извините за беспокойство, - говорит Кай, задыхаясь. - Что-то не так с моим кроликом, и мы… мы думали, что вы сможете помочь. - Вы пришли к нужному человеку! - звучит знакомый голос из комнаты профессора Пака. - Профессор Пак Чимин, лучший магический целитель всех магических существ, больших и малых! Профессор Пак закатывает глаза: - Игнорируйте его. Заходите и дайте мне взглянуть. - Он открывает дверь, жестом приглашая их войти. В тумане беспокойства Кай лишь смутно замечает теплое золотое сияние множества парящих ламп в гостиной. Там есть мягкий, удобный, немного потрепанный диван, на котором элегантно расположился в углу профессор по чарам, а книги разбросаны почти на каждой доступной поверхности. - Вы можете положить сюда своего кролика, - говорит профессор Пак, перемещая несколько книг со своего рабочего стола на пол и поднимая небольшой коврик на стол. - Что произошло? Кай объясняет всё так быстро, как только может, пытается осветить каждую деталь, независимо от того, насколько это важно. Он прибыл в Хогвартс в воскресенье, пошел прямо в башню Когтевран, чтобы распаковать свои вещи, вздремнул с Тобином в постели, проснулся и полетел в Сеул, чтобы выполнить кое-какие поручения, а затем, наконец, направился в «Три метлы», чтобы насладиться встречей с Субином (хотя она была быстро прервана из-за известных событий). Тобин едва отошел от того места, где свернулся калачиком, чтобы отдохнуть на подушке, когда Кай вернулся ночью, но Кай тогда не волновался, подумав, что это всего лишь побочный эффект от смены обстановки. На следующее утро Тобин был немного более энергичным, он уткнулся носом в лицо Кая, когда тот просыпался, но предпочел оставаться в уютной постели, вместо того, чтобы следовать за Каем в первый день в школе. Это нормально. Тобин - ленивый кролик. Кай описывает, как состояние Тобина ухудшилось в понедельник, а сегодня вторник, и Тобин больше не отзывается, так что он чертовски обеспокоен, потому что Тобин значит для него весь мир и… и… В этот момент Субин успокаивающе обнимает его за плечи, и Кай позволяет себе затихнуть, понимая, что начал впадать в панику. - Мне очень жаль, - неуверенно говорит Кай. - Я просто очень волнуюсь. - Хм, - говорит профессор Пак, проводя тот же ряд проверок, который Субин проводил ранее. - Он стабилен, так что с ним все будет в порядке. Позвольте мне провести еще несколько тестов. Профессор закрывает глаза и бормочет несколько заклинаний, паря руками над телом Тобина. Тусклое золотое сияние исходит от его пальцев, омывая тело Тобина светом. - Это займет некоторое время, - говорит профессор Ви с дивана, где его ноги теперь сложены в более подходящую позу для профессора. Профессор Ви всегда был немного эксцентричным, но очень талантливым в чарах. - Кофе, может быть? - Вообще-то, можно нам горячего молока, пожалуйста? - вежливо спрашивает Субин. Кай благодарно смотрит на него. Субин знает, что Каю нельзя принимать кофеин слишком поздно ночью. - Да, сейчас устроим, - говорит профессор Ви и делает несколько сложных движений палочкой, тихо произнося заклинание, чтобы отправить к ним две кружки горячего молока. Если бы этими чарами воспользовался кто-то другой, то молоко, вероятно, расплескалось бы из кружек, но профессор Ви, как всегда, быстр и ужасающе точен. Кай делает глоток молока, ставит кружку обратно на плавающее блюдце и пытается успокоиться. Он слишком взвинчен, чтобы сидеть на кушетке, поэтому он начинает расхаживать взад-вперед по деревянному полу профессора Пака, не сводя глаз с Тобина. Тобин был подарен ему отцом на тринадцатый день рождения - за несколько недель до того, как погиб в странной аварии во время деловой поездки. Им сказали, что виновата гроза. Он летел и, вероятно, даже не понял, что его поразило. Это была быстрая смерть. Безболезненная. Кай помнит ту ночь, когда они получили новости. Аврор ворвался в их камин, чтобы передать сообщение, его голова устрашающе вздымалась среди зеленого пламени. Эта новость подкосила его семью и полностью опустошила его мать. Кай почти ничего не помнит о своем третьем курсе в школе, не знает, как он выжил. Он не знает, что сделает, если потеряет и Тобина. - Кажется, он в каком-то трансе, - наконец говорит профессор Пак, выводя Кая из задумчивости. - Трансе, вызванном наркотиками. - Наркотик? – эхом отзывается Кай. - Вы, эээ, - замолкает профессор Пак, выглядя так, будто тщательно взвешивает свои следующие слова, - курили какие-нибудь... вещества? - Он имеет в виду травку, - говорит профессор Ви. - Что? - обиженно говорит Субин. – Конечно нет! - Он староста, ему можно доверять, - безучастно говорит Кай. - Ладно, - с сомнением говорит профессор Пак. - Может быть, тогда кто-то кормил его или заставлял нюхать какое-то вещество? - Вы… вы думаете, что кто-то специально вводит наркотики Тобину? - удивленно спрашивает Кай. – Зачем? - Я не могу сказать наверняка, пока мы не понаблюдаем за ним еще немного, - говорит профессор Пак. - Он останется на ночь, если вы не против. И тебе, наверное, сейчас следует ночевать в другом месте. Если кто-то попытается накачать твоего кролика… ты тоже можешь быть в опасности, Кай. Внезапно приходит осознание и Кай делает шаг назад. Напиток с зельем. Веритасерум. Могут ли они быть связаны? Кай встречает обеспокоенный взгляд Субина, который тоже, видимо, связал два события и сейчас будто спрашивает: «Сказать им?» Кай качает головой. Чем меньше людей будут знать об этом, тем лучше.