Лепестки забытой истины

Величайшая ошибка — думать, что страсть и чистая любовь несовместимы. Единение влюбленных не является грехом, а без любви грехом становится все.

Восемь месяцев — это уже большой срок, чтобы можно было делать ставки на победителя. Грехи переглядываются, ожидая когда на табло высветятся новые баллы. Мастер Ву снова опаздывает, но на сей раз нет никаких раздоров, ругани или драк. Каждый из Пороков по-своему умиротворен, и только не остывающее желание победить напоминает о продолжающемся состязании. После разгромов в королевских дворах, где Грехи на удивление разделились на два лагеря: преступники и полицейские, наступила белая полоса для Похоти. Во всех этих царских традициях и грязи призовые места заняли три главных помощника любого правителя: Гордыня, Алчность и Гнев. И даже отобранные баллы за зависть, уныние или обжорство не смогли сдвинуть новых королей. Кай страшно гордится тем, что снова вошел в тройку лидеров, но тут же сменяет свои эмоции на гнев, боясь лишиться очков: как он смеет быть не на первом месте? Парень прикусывает губу, не понимая что с ним происходит. Почему же ему не хочется снова испытывать негативные всплески, кричать и бить кулаками просто за то, что кто-то не согласен с ним. До того как стать Пороком, Кай Смит считался самым беспощадным царем, что отрубал головы ради забавы и наслаждался видом крови. Он обожал мучить людей до изнеможения, а затем жестоко расправлялся с родственниками тех, кто смел проявить непокорность. Он устанавливал свои законы, быстро устранял помехи и всегда носил на окровавленных руках перстень, которым пытался выдавить глаза мятежников. В наказание, или правильно сказать в почитание, за его жестокость и неконтролируемые вспышки жестокости, когда царь мог лишить жизни своих жен, Кай стал самым ясным представителем страшного Порока. После пытливого времени, ошеломленный поступками королевских особ, парень пытается подавить отвращение к самому себе. Во время седьмого месяца Грехи выступали в качестве мучеников в стриптиз клубах, и тогда, преследуемый невероятной тоской по человеческим телам, Кай быстро спустился на пятую строчку, проклиная животный инстинкт. Зато Ния гордо вскидывала голову, заняв торжественное первое место. После нее расположился Ллойд и третье место возымел Коул. — Никто не обойдет тебя? — поправляя чулки, девушка облизывала пересохшие губы. — Ошибаешься, мальчик мой. И тогда Кай был готов наброситься на Похоть, но Джей успел врезать парню пару раз, за что получил хороший фингал как напоминание о том, с кем связываться лучше не стоит. Только удар в области паха успокоил ненасытный Гнев. Но дело было совсем не в том, что в Зависти проснулось Милосердие, произошел непонятный треск, разрезавший плотную ткань мистера Уолкера пополам. Сердце екнуло, задрожало и провалилось в глубокую тьму, когда Ния подошла к парню и наклонилась к самому уху: — Ты слаб, Джей. И ты знаешь, что твои шансы на победу ничтожно малы. Побледнев от непонятных для восприятия слов, Зависть свалился в кресло, задрожав всем телом. Похоть всегда коллекционирует людей как дорогие вещи, и вот Джей стал очередной игрушкой в коварных ручках кукольницы. — Древние греки считали, безрассудная любовь — грех перед богами. Если кого-то вот так безрассудно полюбить, боги ревнуют и непременно губят любимого во цвете лет. Любить свыше меры — кощунство, — неожиданно произнес Зейн, что сидел на кресле, куда упал его соратник. Слова пролетели мимо ушей того, к кому они были обращены, однако Кай подавил смешок. — Любовь — это бред. — Любовь — это твоя добродетель, — парировал Уныние, и все взгляды обратились в его сторону. — Что не так? — С чего ты решил об этом вспомнить? — Коул закатил глаза. Чтобы он стал щедрым, стоит покорить Плутон, оторвать голову Йети или выпить всю воду в океанах — никто не осмелится на такой бред ради ничтожного результата. — Не знаю. Просто мне показалось странным, что мы стали превращаться в того, кого так сильно ненавидели. Ллойд перестал хвастаться, Джей стал очень искренним, Морро и вовсе ощутил меру в еде. Я стал верить в свою победу и принимать усилия, чтобы достичь цели. Даже Кай стал отзывчивее, а Ния спит только с Джеем. — Эй! — брюнетка обиженно надула губы. Она надеялась, что никто не узнает об этом страшном позоре. Но действительно, плотские утехи на протяжении четырех месяцев повторялись только с вечно возбужденным Завистью. — И ты, Коул, как бы не отнекивался, перестал таскать с собой золото в карманах и перестал стыдиться того, что однажды купил нам пиццу на свои деньги. Ребята успели задуматься. Действительно, седьмой месяц прошел совершенно по-другому, нежели предыдущие. Однако и восьмой месяц оставил необычные отпечатки на Грехах. Кондитерские стали пунктом назначения, и Морро просто визжал от радости, что настал его час проявить себя. По окончанию восьмого испытания Чревоугодие таки занял второе место, не сумев вытеснить только Гордыню, Алчность осталась на третьей позиции. Ллойд не собирался сдаваться, хотя относился к изначальным проигрышам на удивление спокойно. Будучи главным Пороком, парень научился терпению, выжидая свой час для победы. Когда-то он был Люцифером, главным вершителем своего личного правосудия, предатель, посчитавший себя достойным всех благ. Но, спустившись на землю, Ллойд первым ощутил отсутствие конкуренции — он знал в чьих горделивых лапах триумф. Оглядывая своих подельников насмешливым взглядом и замечая их глупые проступки, демон все подавлял гнусный смех, подобный крикам горгулий. Ни у одного нет шансов остаться человеком. Гордыня слишком хорошо знал мастера Ву, так как попал в его цепкие щупальца первым, но доносить до друзей, что вся эта игра лишь детские замашки Учителя, казалось бесчестным. Эти ребята, что вечно спрашивают его совета: Зависть, Уныние, Гнев, Алчность, Похоть, Чревоугодие появились в таком порядке, когда Гордыня давно восседал на самодельном троне. Нынешний Гармадон задумывался много раз, но так и не вспомнил каким был при жизни, чем занимался и кому отдавал предпочтение. Но в одном он уверен точно — наказание стать тщеславным, эгоистичным и самонадеянным стало прямым последствием его предыдущих действий. Грызя ногти, Морро с облегчением глядит на свои пальцы, ожидая результатов девятого месяца жизни на земле. Он смог снять кольцо, которое уже придавала рукам пугающую синеву, да и одежда вновь стала больше на несколько размеров. — А ты здорово похудел, — увидев своего соратника-демона в облегающем черно-зеленом костюме, подметил Джей. Он улыбался искренне, словно зависть не текла по его жилам вместо крови. — Ага, занялся спортом, — добродушно ответив на комплимент, Морро попытался продемонстрировать еле заметные мускулы. — Еще сел на правильное питание и изысканные блюда. — Гурманство — это одна из ветвей твоего греха, — подметил Зейн, когда заметил как ловко демон Чревоугодия орудует в кондитерских и пекарнях, заставляя людей покупать дорогие блюда с изощренными названиями. "Математически вычисленная идеальная пропорция меренги с древесиной", "Ангельские цукаты королевской корзины", "Винартертата сгущенного савоярди" — и это лишь малая часть переименованных Морро десертов. — Знаю, — демон, что получает большое внимание после девятого месяца, странно лыбится. Он манипулировал кондитерами, покупателями, директорами сладких домов, но сам не позволял себе ни кусочка аппетитного торта. Пока троица занята разговорами, Коул все еще одержим навязчивой идеей победить. Он не готов убивать и подставлять как раньше, но все еще не отказывается от легкой наживы. Раньше в народе его называли Кощеем Бессмертным, что вечно живет в лесу нелюдимо и чахнет над златом. Он подзывал маленьких детей, приманивал их поддельным золотом и сладостями, а потом мучил в своем доме, пока родители пытались наскрести денег для выкупа. Ему было все равно каким путем родители осуществят выплату, парень ставил сроки и ждал. Если кто отказывался, то парень был готов идти на жестокие меры, присылая части человеческих тел должникам. Многие убивались с горя, другие бросали своих чад в надежде самим остаться невредимыми. Поступки Алчности заставляли родителей отказываться от своих детей, детей от родителей, и тогда парень бросал их в темный лес, не заботясь о дальнейшей судьбе. Что стало с тем непомерно жадным парнем, который всю жизнь игнорировал духовные принципы, если сейчас Коул Баккет верит в чудеса и карму? В кондитерской он старался изо всех сил, чтобы люди продолжали поддерживать в себе корысть, драться за блага, отчего демон даже сцепился с Морро. — Это мой грех, ты не можешь просто забрать его у меня! — выкрикнул тогда Чревоугодие, за что Алчность разгромил все его роскошные десерты под конец дня. И только благодаря вынужденной мести Коул занял третье место после восьмого месяца. Девятый месяц был отведен корпоративам в самых разных фирмах: от строительных компаний до фармацевтических. Грехи с ожиданием притаились, готовясь к оглашению результатов, когда мастер Ву наконец появляется на горизонте и щелкает пальцами. Первое место — Чревоугодие, и Морро удивленно таращит глаза. Неожиданно для себя демон заставил заказать непомерной еды на рабочие вечеринки и заставил наесться сотрудников до отвала. Второе место — Похоть. Ния сладко облизывает губы. С тех пор как во дворце нефритовой принцессы Харуми Джей спас ее, девушка чувствует странную привязанность к этому рыжему парню. Но весь их секс, который происходит по несколько раз на день в различных городах мира, вызван отнюдь не долгом. Девушка сглатывает, отказываясь верить в то, что целомудрие потихоньку вытесняет похоть. Закрыв ярко накрашенные глаза, Ния осознает, что в последнее время все чаще делает мысленные отсылки к своей жизни до становления демонессой. Элитная куртизанка, готовая поклоняться распутной жизни. Она была нимфоманкой, которая заманила в свои сети женатых мужчин и замужних женщин, лишила невинности подростков, не достихших возраста согласия, практически изобрела порно. Девушка была готова на все, лишь бы добиться блуда в любом проявлении. Но неужели сейчас она готова хранить верность одному-единственному парню, который к тому же является ее конкурентом? Из мыслей Порок выводит твердый голос учителя: — Третье место занимает Зейн.