Восхождение лорда Темпера

Середина восьмого месяца 299 года от З.Э Замок Осгилиат, долина Солнечного Пламени, Дорн — Эх, сколько же от вас всех проблем. — Измученно сказал я, откидывая в сторону очередное донесение Теней и устало откинулся на спинку обитого бархатом удобного кресла. Семь Королевств пылали в войне. Речные и Королевские земли, Север, Запад. Теперь к ним присоединились еще и Штормовые земли и Простор. А там где война, там всегда были ее товарищи — голод, смерть и чума. Она словно камень, упавший на гладкую водную поверхность, вызывала волнения на всем континенте и влияла на всех, в независимости от того, кем ты являешься — простым крестьянином, работающим на полях недалеко от Староместа, или королем, смотрящим на остальных с верхушки Железного трона. Я устал. Война сказывалась и на мне. Изменение стратегии производства с предметов роскоши на оружие и боеприпасы, потребляемое обеими сторонами как детьми конфеты, проверка и переселение беженцев, бегущих из Речных и Штормовых земель, усиление охраны караванов, в связи с активизировавшимися разбойниками… это если не забывать про девчонок Старков, все еще гостивших в моем городе, и недавно приехавшую принцессу Мирцеллу с Арисом Окхартом, из-за которых мне приходится прикладывать кучу усилий, чтобы скрыть первых от вторых. Если бы не настойчивая просьба Робба Старка приютить его сестер подольше, пока не решится исход битвы между Станнисом и Джоффри Баратеонами, я бы давно отправил их на Север, не заморачиваясь такими сложностями. Все это добавлялось сверх моей прежней работы и из-за отсутствия моей правой руки, Фиоры, выжимало меня как тряпку в руках профессиональной посудомойки. Даже Рейнис говорит, что я начал активно седеть и такими темпами мои волосы станут цвета чистого снега еще до наступления следующего года. «Ничего, скоро Клиса закончит свое обучение и мне станет полегче». — Подумал я, вымученно улыбнувшись, когда в дверь слегка постучали. — Заходи, Аларик. — Звали, отец? — Спросил меня младший сын, в противоположность своему уставшему отцу так и блещущий жизнью. Не знал бы я, что он впахивает не меньше меня на посту главы городской стражи из-за того что с прибытием беженцев активизировалась давно задушенная и усмиренная преступность, то подумал бы что он ничем не занимается и только и делает что отдыхает. — Да, звал. Проходи, садись. — Кивнул я в сторону стоящего недалеко стул. — Я позвал тебя чтобы поручить тебе очень важное задание. — Вы не слишком хорошо выглядите. — Заметил Аларик, пристально всмотревшись. — Поберегли бы себя, отец. Секретарей и писарей в мире много, а вы такой один. — Все настолько плохо? — Спросил я, потерев болевшие от долгого чтения глаза. Юноша лишь молча кивнул. — Не могу, сын. Сейчас такое время, когда от меня и моих решений зависит существование и будущее всего нашего дома. Когда вся эта канитель вокруг Железного трона закончится и я передам бразды власти твоему брату, предварительно его женив, то можно будет отдохнуть. А пока придется терпеть. — Неужели ситуация настолько серьезная? — Уточнил Аларик, который из-за постоянной работы в городе редко бывал в замке и не знал обстановки на континенте, установившейся за последние два месяца войны. — Ты даже не представляешь насколько. — Ответил я, достав из бокового ящика стола подробную карту Семи Королевств и расстелив ее на столе. — Сейчас все активно ждут лишь одного — когда Станнис Баратеон достигнет столицы. Успеет ли он взять ее или нет, от этого зависит дальнейшее будущее Вестероса. — Я, конечно, не слишком сильно следил за ситуацией на континенте, но разве у Королевской Гавани есть хоть какие-нибудь шансы на победу? — Удивлено спросил меня сын, пальцем постучав по жирной точке на берегу Черноводного залива. — Станнис все же один из самых опытных военачальников во всех Семи Королевствах, а его армия и флот, которую он приобрел после убийства Ренли Баратеона, насчитывает тридцать пять тысяч человек и двести кораблей. Даже будь Бес волшебником и Бринденом Риверсом в одном лице, у него нет шансов удержать город. — Если бы не один момент. — Сказал я, взяв одну из бумажек с синей меткой и подав его младшему. — Мизинца и его свиту видели в Горьком мосту. Что может делать официальный посланник Железного трона в лагере с самой большой армией и самой желанной вдовой в Вестеросе? — Видя легкое непонимание на лице сына, я ему дал подсказку. — Мейс Тирелл много раз во всеуслышание объявлял, что хочет сделать свою дочь королевой, а Джоффри не женат и никогда не был осажден лордом Хайгардена в своем замке в отличие от Станниса. — Они хотят заключить брак между Маргери и Джоффри. — Задумчиво сказал Аларик, после слегка расширив глаза от пришедшей догадки. — Так войско Ланнистеров станет почти в два раза больше чем у Баратеона. — Вот поэтому я сказал, что все зависит от того успеет он занять Королевскую гавань или нет. — Согласно кивнул я, положив голову на кулак. — Если он успеет взять город и убить Джоффри и Томмена, то у Тиреллов пропадет причина помогать Ланнистерам и золотые львы проиграют. Что после этого с ними сделает «справедливый» и недавно перешедший в р’глорианство Станнис предположить не трудно. Если нет, то Баратеон будет разбит и войне Четырех Королей на одного короля станет меньше. — А что выгодней нам? — Задумчиво спросил Аларик, с прищуром на меня посмотрев. «Все же он прекрасно меня знает» — Усмехнувшись, подумал я, внутренне признав что, не смотря на нелюбовь младшего отпрыска к интригам и подковёрным играм, живя в Дорне и общаясь со мной, Лайоном и Фиорой он волей-неволей научился их распознавать и иногда использовать. — А нам выгодно, чтобы обе стороны потеряли как можно больше людей в этой битве. Наши люди организуют бунт и несколько диверсий в Королевской Гавани во время осады, так чтобы к подходу Тиреллов часть армии оленя уже была в городе. Городские бои всегда кровавы и жестоки, а победитель в них определяется по воле случая. Так или иначе, победившая сторона получит себе в руки разоренный и сгоревший дотла город и целые горы трупов. И пока она будет зализывать раны, на нее обрушится другая напасть. — Какая? — Удивленно спросил у меня сын. — Посмотри. — Передал я ему донесение с золой отметкой. — Золотые мечи разорвали контракт с Миром, выплатив ему гигантскую неустойку, и двинулись в Волон Терис. Горис Эдориен, их казначей, человек твоего покойного деда, позже перешедший на службу ко мне, сообщил интересные новости. Будто бы их нанял какой-то магистр из Пентоса, сказавший что они будут служить настоящему правителю Семи Королевств, который вернет изгнанников домой. — Что это значит? — Без понятия. — Пожав плечами, честно ответил я. — Пентошиец это наверняка Иллирио Мопатис, до этого приютивший Визериса и Дейнерис Таргариен и организовавший свадьбу последней с кхалом Дрого. Может быть, он нанял армию для девчонки, которая по слухам, как и Фиора, получила драконов, а может для кого-то еще, но факт остается фактом — Золотые мечи идут в Вестерос. А это десять тысяч обученных головорезов и двадцать пять боевых слонов. Они доставят немало проблем победителям, не меньше чем Старки. — А что планирует делать принц Доран? — Поинтересовался задумчивый Аларик, на которого я вылил почти весь расклад по Семи Королевствам. — Этого я тоже не знаю. — Честно развёл я руками, под удивленным взглядом сына. — Не смотри на меня так. Наша шпионская сеть не всесильна, а Доран держит свои планы лишь в своей голове и даже Оберину не рассказывает о них. Но мне кажется, что он ждет финала. — На поднятую в немом вопросе бровь, я продолжил. — Смотри, сын. Тебе не показалось странным, что он согласился на откровенно бесполезный брак между Мирцеллой и Тристаном? Зачем начал собирать войска у Поднебесья? Зачем он приказал мне готовить флот к отбытию на север? По моей догадке Доран ждет когда Баратеоны, Таргариены, Старки и Ланнистеры обескровят друг друга и он сможет их добить, посадив на трон своего сына, женатого на последней дочери Роберта Баратеона. — А сил у него хватит? — Уточнил Аларик, взглядом полным скепсиса посмотрев на символ Солнечного копья на карте. — Даже шесть обескровленных королевств легко наскребут армию, чтобы без труда обезглавить Дорн. — Ну, во-первых не шесть, а четыре. — Поправил его я. — Если Робб Старк не выкинет какую-то глупость, то Север имеет все шансы продержаться до конца войны. Во-вторых, ты слишком сильно недооцениваешь Мартеллов. Они единственные кто ничего не потерял в Восстании Баратеона, а только приобрел, и сейчас, после поглощения большей части земель Айронвудов, они могут спокойно выставить армию в двенадцать тысяч копий. Добавим четыре тысячи Фаулеров, три Джордейнов, три Дейнов, две Кворгилов, пятьсот Уллеров, тысячу Вейтов, полторы Манвуди, восемь сотен Вилей и три тысячи остальных мелких дорнийских домов. В итоге выходит почти тридцать с лишним тысяч человек. Очень серьезная сила. — Ты забыл про нас. — Напомнил Аларик, но это было не совсем верно. — Нет, не забыл. — Ответил я, почесав отросшую за последние месяцы бороду, которую давно нужно было подстричь. — Наши воины в войне участвовать не будут в любом случае. Мартеллы доверили нам охрану Принцева перевала, пока остальные будут биться на севере. Я согласился, ибо мне терять людей ради славы и мелкой добычи не хочется. К тому же мы отвечаем за флот Дорна, так что биться будем в основном на море, а не на суше. — И сколько же у нас самих солдат? — Полюбопытствовал Аларик, скрестив руки на груди. — Отец, ты их так хорошо прячешь, что я не удивлюсь что у нас давно уже порядка двадцати тысяч воинов на службе стоит, пока другие думают максимум о шести. — Ты, конечно, сильно преувеличил. — Весело усмехнулся я, быстро припомнив количество стоящих на балансе войск. — Три с половиной тысячи сейчас у твоей сестры в Миэрине, охраняют строительство крепости у разлива реки Скахазадхан. Полторы тысячи распределены по всему Эссосу и охраняют наши филиалы и фактории. На горных перевалах сейчас стоят две тысячи егерей. И наконец, три тысячи расквартированы здесь и сейчас работают на стройке нормального пути из нашей долины на Принцев перевал. В итоге, если не считать твоих стражей, Гвардии и обслуги боевых машин, у нас ровно десять тысяч человек, из которых полторы это кавалерия, и тридцать обученных боевых слонов. — Это которых брат привез из Восточного Эссоса? — Уточнил сын, невольно улыбнувшись. Этих больших серых зверей он очень любил и часто, когда позволяло время, наведывался в небольшую долину, где жили переселенцы с острова Слонов и играл с их маленькими детенышами. — Верно. — Кивнул я, невольно поморщившись. В отличие от своих детей, я бивненосцев не сильно любил, и они отвечали мне взаимностью. В последний раз, когда я был на инспекции в той деревне, один из молодых и непослушных, несмотря на все уговоры своих погонщиков, сбил меня с ног сильной струей из хобота, заставив Фиору хорошенько посмеяться. Если бы я не знал, что в отличие от тех же лошадей и собак, со слонами можно было построить максимум дружеские отношения, где все строилось на доверии между зверем и погонщиком, то приказал бы прибить скотину за такие «прекрасные» ощущения. — Десять тысяч выглядит очень большой цифрой, но, сколько из них мы сможем выставить в случае войны? — Задал правильный вопрос Аларик, прекрасно понимающий подоплеку такой большой армии у простого лордского дома. — Максимум половину или чуть больше, если вернется твоя сестра. Все же из-за войны я не могу убрать охрану с горных перевалов и факторий. Через первые регулярно пытаются пройти дезертиры, бандиты и прочий сброд, бегущий от лютующих лордов Дорнийских марок, а фактории постоянно пробуют на зубок наши конкуренты, стремящиеся выдавить нас с рынков Вольных городов. — Ответил я, быстро глянув в сторону стоящих недалеко водяных часов и поняв, что слишком сильно заговорился с сыном, забыв рассказать, зачем его позвал. — Аларик, вернемся к твоему заданию. Недавно пришло письмо из Ночного дозора от моего старого знакомого, Джиора Мормонта. За Стеной что-то происходит и сил ордена может не хватить, чтобы с этим разобраться. Передав сыну небольшое письмо с печатью медведя, я невольно вспомнил какие чувства испытал, когда узнал что Старый медведь ушел в Ночной дозор. С Мормонтами у меня всегда были связаны теплые воспоминания — именно у них я совершил свою первую успешную сделку, именно от них я узнал о культуре и людях Севера, именно через них я попал на Стылый берег и получил варгов, один из столпов мощи моей армии. Именно поэтому я по мере своих сил и возможностей старался помогать Мейдж, ставшей главой дома после ухода Джиора и последовавшего за этим изгнания Джораха. И сейчас Мормонт вспомнил старые обещания и написал мне письмо с просьбой о помощи. — Белые ходоки? Ожившие мертвецы? Серьезно? — С взглядом полным скепсиса посмотрел на меня Аларик. — Отец, это древние сказки, сочинённые в те времена, когда люди были глупы и невежественны и принимали за магию все что хотели. Не удивлюсь если Белые ходоки и их мертвецы это племя одичалых, вожди которых красили кожу в голубой цвет, а простые войны использовали в качестве брони человеческие кости. Балаганные фокусы да и только. — Всепрощающие Боги, Аларик, ты живешь в месте, где главными навигаторами кораблей являются люди, вселяющиеся в птиц. Это что, по-твоему, балаганные фокусы?! — Хмуро взглянул я на стушевавшегося сына и про себя проклял местный менталитет, выраженный в полном неверии или сильнейшем преуменьшении того, чего человек лично не видел. Как бы я не старался он в какой-то степени коснулся и моих детей. — Ты своими глазами видел дракона, живое пламя! Это тоже, по-твоему, балаганные фокусы? Твоя сестра на твоих глазах спокойно вышла из пламени, ни капельки не пострадав. Тоже балаганные фокусы? Сын, этот мир поистине велик и необъятен и он не ограничивается Вестеросом и Вольными городами. Не будь лягушкой на дне колодца, для которой мир это лишь маленький кусочек неба, на который она смотрит со дна. Понял? — Понял, отец. — Немного сконфуженно ответил младший, хотя я видел что до конца он мои слова так и не принял. Но ничего — стоит ему увидеть Стену, простирающуюся от горизонта до горизонта и по высоте не уступающую некоторым горам, как он сразу все поймет. — Так или иначе, но Старый медведь попросил у меня помощи и я не могу ему отказать. — Продолжил я, показав пальцем на Восточный-дозор-у-моря, самый восточный замок и единственный порт Ночного дозора. — Ты возьмешь триста солдат и отправишься туда, чтобы помочь в случае нужды и проконтролируешь, чтобы поставки древесины шли прежними темпами. Последнее в особом приоритете. Сейчас назревает новая война между Тирошем, Лисом и Миром за Спорные земли, и они активно строят флот. Я заключил с магистрами и архонтами взаимовыгодный договор, по которому они будут обменивать две меры дерева на одну меру зерна. — Но это же тысячи тонн продовольствия. — Удивленно расширил глаза Аларик. — Я прекрасно помню, что в наших кладовых запасов еды еще лет на десять. Зачем нам столько? — Эх, сын, ты же видел прилетевшего из Цитадели белого ворона. — Устало сказал я, все же признав, что избыток работы плохо сказался на Аларике. Обычно он более сообразительный. — Долгое Лето закончилось и вскоре начнется зима. И по прикидкам Квиберна она будет одной из самых долгих за последние тысячу лет. А у нас тут война гремит уже который месяц. Запад горит, Речные земли горят, побережье Простора и Севера горит, Королевские земли горят, часть Штормовых земель горит. После окончания этой войны нормальные запасы останутся лишь у Простора и Долины. — Север и Дорн я не упоминал, ведь в пустыне и тайге мало что вырастишь. — Ты хочешь повторить тот же сценарий с голодом в Королевской Гавани, но в масштабах всей страны?! — Все еще шокировано смотря на меня, спросил блондин. — Отец, да нас же прикончат за такое! — Конечно, нет, сын. Я еще не настолько тронулся умом, чтобы шантажировать злых и голодных лордов Вестероса. — Успокоил его я, хотя внутренне признавал, что идея была неплохой, но с огромным количеством минусов. И ненависть большей части континента среди них стояла на первом месте. — Просто когда война закончится и все стороны сядут за стол переговоров у нашего рода будет дополнительный вес в виде значительных запасов продовольствия, которым мы сможем поделится с теми, кто нас поддержит. Нехитрый трюк, который в будущем даст нам много выгоды. Воцарилась недолгая тишина, где каждый из нас думал о своем. И если я размышлял, усилить ли посылаемый отряд гарнизоном Скагоса, то сын, судя по его лицу, активно думал, кого он возьмет с собой на Север и кому он передаст пост главы городской стражи, пока его не будет. На счет последнего я не особо волновался — заместителей у Аларика было несколько, и каждый из них по умениям не уступал своему начальнику, а то и превосходил. — Я выполню твое поручение отец. — Разорвав тишину, сказал младший, вставая со стула и прикладывая руку к сердцу. — Когда мне нужно отправляться? — Через два дня. За это время уладь все дела и отбери нужных тебе людей. — Еще раз взвесив все за и против, я все же решил усилить отряд сына за счет одного островного гарнизона. — Прежде чем прибудешь в Дозор, загляни на Скагос, в Конунгов Дом. Магнары уже давно подчиняются нам, и их замок превратился в порт, куда заходят наши корабли, переждать бурю или забрать товары с острова. Возьмёшь там половину гарнизона. Вместе с твоими тремя сотнями и пятьюдесятью гвардейцами, у тебя окажется полтысячи человек. Этого будет достаточно, чтобы помочь Ночному дозору. А по возвращении у меня для тебя будет награда, настолько щедрая, что многие лорды позавидуют. — Я не подведу тебя, отец. — Гордо улыбнулся Аларик, и исполнил традиционное приветствие, введенное еще мной при основании Стражей Цитадели — ударил правым кулаком в область сердца. — Закаленные солнечным огнем! — Закаленные солнечным огнем. — Скопировал я жест сына, смотря как он быстрым шагом выходит из моего кабинета и отправляется решать поставленную ему задачу. «А ведь я остался совсем один» — Невольно подумал я, поняв, что все мои дети отсутствовали в городе, оставив своих отца и мать совсем одних. Хотя большая часть вины была на мне. Именно я отослал Элейну в Миэрин, чтобы вернуть долг Галацце Галар за ритуал над Рейнис. Для всего остального города именно Галары инициировали строительство крепости в самом удобном месте реки, вложив деньги в ее строительство и наняв наемников, сторожащих ее от набегов дотракийцев. Это сразу подняло авторитет их рода на один уровень с Лораками, Раздарами и Цхаками, считавшимися самыми сильными и благородными среди Великих Господ. Лайон отправился в далекий Азабад, чтобы договорится с его губернатором по одному очень деликатному вопросу. Фиора отправилась в Соториос, чтобы растить и воспитывать своего дракона, который в будущем может принести немало пользы или вреда нашему дому, в зависимости от ситуации. А Аларик отправился на Север, помогать Ночному дозору. «Может завести еще одного?» — Пришла мне в голову неожиданная мысль, пока я сортировал оставшиеся документы и донесения, а после отправлял их в стол. — «Не думаю что Эйлис будет против, да и тридцать восемь лет не самый плохой возраст для женщины» С такими мыслями я покинул кабинет, отправившись в сторону рабочего места Эйлис, сделать ей небольшое предложение и немного отдохнуть наедине, раз все наши дети покинули Осгилиат, а слуги не посмеют потревожить своих отдыхающих господ.

***

Несколько дней спустя Внутренний сад, Замок Осгилиат, долина Солнечного Пламени, Дорн — Как себя чувствует принцесса, сир Арис? — Спросил я у стоящего рядом невысокого рыцаря с символом трех дубов на груди. Хотя на моем фоне большинство жителей Семи Королевств будут маленькими. Сейчас мы стояли в небольшом ярусном саду, где росли самые красивые и редкие растения со всего Эссоса и севера Соториоса, и смотрели как мой воспитанник, принц Тристан Мартелл, играл со своей нареченной, принцессой Мирцеллой Баратеон. — Прекрасно, сир Феликс. — Улыбнувшись, ответил он, с прекрасно видимой отеческой любовью смотря на маленькую зеленоглазую девочку с молочным цветом лица, длинными золотистыми волосами, вьющимися словно хорошая овечья шерсть, и полными красными губами. — Ей здесь нравится. Принц Тристан умный и добрый мальчик, местные слуги послушные и исполнительные, а ваш город и замок… Не говорите никому, что я так сказал, но ваши земли в сотни раз красивее Королевской Гавани. — Не буду, сир Арис. — Тоже улыбнувшись, ответил я. Арис Окхарт был по-своему уникальным человеком. Младший сын Арис и Листера Окхарта, он был четвертым в очереди наследования и мог даже не мечтать стать лордом Старого Дуба. В конце концов он прославился как рыцарь с хорошей и честной репутацией, умудрившись понравится всем встреченным им лордам Вестероса, что удавалось далеко не каждому. Именно это позволило ему занять освободившееся из-за Восстания Грейджоя место в Королевской Гвардии как нейтральной и устраивающей всех фигуре, не вовлеченной в политические заговоры. Так что он был тем редким исключением, будучи настоящим рыцарем, служащим своему монарху, не участвующим в политике и соблюдающим кодекс чести, которое изначально должно было быть нормой. «Бес знал, кого послать с племянницей для ее безопасности» — Подумал я, продолжая смотреть на играющих с маленьким слоненком восторженных детей. Увидев радостный блеск в ярких зеленых глазах, я невольно сказал: — Она точная копия своей матери, когда та была маленькой. — Вы видели королеву, когда она была в возрасте принцессы, сир Феликс? — Удивленно посмотрел на меня королевский гвардеец, которому когда произошло восстание Баратеона было всего двенадцать лет. — Видел, сир Арис. Я тогда не имел титула и не был рыцарем, путешествуя по миру в поисках знаний и сокровищ. И один раз, когда я был в Ланниспорте, на мои корабли пришла вся главная ветвь Ланнистеров, за исключением лорда Тайвина и лорда Кивана. Там я и познакомился с нынешней Королевой, Цареубийцей и Бесом, чья слава гремит по всем Семи Королевствам. — Слегка пошутил я и, увидев легкую улыбку на лице рыцаря, понял, что шутка удалась. — Хотя Мирцелла сильно отличается от своей матери и отца. Из того что я видел, она отзывчивая и великодушная, способная на жалость и сопереживание, чего не дано ее матери и старшему брату. А ее нежности и застенчивости не было у обоих родителей. Не обижайтесь, сир Окхарт, но она гораздо лучше, чем оба ее брата. — С этим я не могу поспорить, сир Темпер. — Нехотя кивнул гвардеец, немного изменив свое обращение. Ведь с первой минуты нашего знакомства он называл меня сиром, а не лордом, что в местном этикете обозначало, что для него я в первую очередь рыцарь, а не правитель этих земель. Это ни в коем случае не было оскорблением — все же спасение короля из Сумеречного дола, посвящение в рыцари самим Барристаном Селми и мое участие в сражении у Рубиного брода дало мне немалую славу в рыцарских кругах, поставив на уровень лишь немногим не дотягивающий до Королевских Гвардейцев (хотя зная кого туда берут для меня это было больше оскорблением, чем честью) и известнейших ныне живущих рыцарей. — Король Джоффри и вправду не образец добродетели и благородства, — на этом моменте он невольно скривился, видать вспомнив что-то не слишком приятное, — но ее брат, принц Томмен, имеет прекрасные задатки в будущем стать прекрасным рыцарем и воином, достойным своего ныне покойного отца. — К сожалению, нет, сир Арис. — Отрицательно покачал я головой. — Мне по долгу положения приходится слышать о вестях, приходящих из Красного замка, и они дают мне понять, что Томмен никогда не станет достойным рыцарем или королем, в случае ранней, не дай Старые Боги, смерти своего брата. У него нет внутреннего стержня, который недавал бы ему быть самостоятельной личностью и быть независимым и сильным человеком, не прогибающимся под волю и желания других. У Мирцеллы есть этот стержень и это прекрасно видно по тому, как на равных она общается с Тристаном, который является лидером среди своих сверстников. — В чем-то вы правы, сир Феликс. — Немного нахмурившись, ответил Окхарт, положив левую руку на рукоять своего меча. — Но я уверен, что в будущем принц Томмен станет достойным мужем и воином, прославившим имя своего рода на многие века вперед. «Если вы отгородите его от Джоффри, то возможно». — Подумал я, краем глаза заметив подошедшего слугу, протянувшего мне небольшое послание с красной меткой. Новости касались Ланнистеров. После прочтения которых мне срочно надо было идти в кабинет, отослать несколько посланий в Королевскую Гавань и одному моему знакомому контрабандисту. — Извините, сир Арис, но я вынужден вас покинуть. Образовались срочные дела и мне нужно с ними разобраться. — Быстро откланялся я, пропустив мимо ушей слова гвардейца. Новость и вправду была срочной. Тайвин Ланнистер, который до этого выступил из Харренхолла с двадцатитысячным войском, оставив десятитысячный гарнизон в замке, попытался перейти брод близ Шутовского городка и попал в засаду устроенную Роббом Старком и Эдмаром Талли. Судя по письму, пока второй очень достоверно изображал поражение (или не изображал?) и отступал от брода, преследуемый армией львов, Молодой Волк, используя козьи тропы в горах, тайно привел пять тысяч северян к броду и атаковал все еще переправляющееся и растянувшееся войско Ланнистеров, вынуждая отступить их обратно на восточный берег. Для короны итог был не утешительным — Тайвин потерял почти пять тысяч человек убитыми, ранеными и пленными и был отброшен, а северяне (которые хрен знает, откуда там взялись, ведь солдат от Колдхолла и из южной части Западных земель Старк не уводил) и речники, потеряв всего пять сотен человек, смогли отбить нападение неприятеля. Но не это было самым главным. После поражения Тайвин в быстром темпе пошел на юго-восток, по пути собирая рассредоточенные по Речным землям отряды, к городу Полная чаша, куда тайно направлялись войска Мейса Тирелла. Если посмотреть на даты и посчитать в уме скорость войск, то получалось что они прибудут к Королевской гавани в тот же день, что и Станнис. Сто(если не считать защитников города) тысяч против тридцати пяти. Баратеон был обречен, ведь с силами Тайвина разброс сил становился почти трехкратным. Нужно было отослать весточку Давосу Сиворту, Теням и главе фактории в городе. Вторым, чтобы по максимуму напакостили во время осады и, по возможности, пристрелили одного конкретного человека. Третьим, чтобы согласились на просьбу Тириона Ланнистера, в помощи при осаде. А Давос должен был передать Станнису о готовящейся ловушке и бунте в самой Королевской Гавани. Раз не удалось столкнуть лбами двух равных по силам баранов, то пусть баран послабее сохранит побольше сил и будет, как заноза в пятой точке, сидеть в Драконьем Камне и не давать расслабится Железному трону. Игра Престолов должна продолжаться и быть в напряжении как можно дольше. Ланнистеры уже сильно потрепались об Старков и Станнис Баратеон должен быть тем, кто окончательно уничтожит все их оставшиеся силы.