451 град по профиту

— Так ты же мертва. Ну, или пропала. — Скалл будто мстит, задавая максимально неудобные вопросы и говоря бестактно. — Пропала. — Аки китайский болванчик кивает головой Таня. У Скалла дёргается щека от распространившейся ванильно-розовой ауры вокруг. — За*бала. — Он даже, кажется, слышит треск ломающейся приторно-розовой атмосферы, осыпающейся ромбиками пафоса. — Это что за хрень?! — Это не хрень! — Тсуна наигранно надувает губы и отворачивается от парня — Это одно из свойств моего Пламени. Я могу влиять на людей, но, видимо, не на всех. На чём я прокололась? — Слишком приторно. Словно сироп пьёшь. — Череп по-кошачьи щурится, зевая. — Остальным нравилось. — Прямо таки всем? Даже грёбаному Реборну? — Он опять по-птичьи склоняет голову, и Тсунаёши невольно вздрагивает, пытаясь по незаметней потереть горло. Скалл откровенно смеётся, насквозь видя её попытки. — Особенно грёбаному Реборну. — Таня морщится - ей никогда не нравилась роль Никчёмной Цуны, но, как и остальной тройке, ей было слишком страшно ломать канон даже в мелочах. Хотя, да, она замечала ранее позывы пойти покопаться в компьютере, но считала это несущественным. Игнорировала. Тсуна щурится также, как и Аркобалено Облака, также склоняет голову. Интуиция стучит набатом, вызывая мигрень, но лицо Тсунаёши почти безмятежно. — Возьми меня в ученики. Она повторяет эту фразу уже раз в четвёртый-пятый. Он тоже повторяет свою фразу из раза в раз. — Ты ученица Реборна. Не моя. Реборна. — И, вдохнув, по-японски добавляет. — Как же я заебался. Нет, не так. Как же ты меня заебала, Савада. В жизнь Тсунаёши репетитор-киллер врывается резко, без предупреждения, без оглядки на саму "ученицу". Японцы называют друг друга по именам редко, фамилия ведь чуть более обезличенна - под ней часто ходят от троих людей, вся семья. По имени в Японии называют редко, но не то, чтобы это было прямо "Ах!" и "бесстыдники, не на людях же!". По именам часто зовут детей и тех, кого знают хорошо - друзей, братьев, сестёр. Но не впервые увиденного пацана, который внезапно оказывается бабой. И уж тем более японцы, чтя, ценя и обожая свой культ вежливости никогда не назовут при первой встрече собеседника "Никчёмным". Никогда. Это так не походило на Россию, что Таня от первой встречи с гандоном-Реборном вынесла противоречивые чувства: с одной стороны она ностальгировала по родине, но это нисколько не гасило её желания пнуть мелкого пидораса. Нет, что вы, она совершенно случайно после этого разговора ненароком называла Реборна мальцом и вообще топталась по его мозолям и сыпала килограммы соли на его раны о проклятии. О нет, она не жалеет. Своими ошибками она часто наслаждалась, но те слова о возрасте и росте дражайшего репетитора, как и его перекошенное лицо никак не могли быть ошибкой, даже если её после этого били, взрывали, и кидали в неё колюще-режущее. Скалл назвал её по фамилии. И она, если честно, вполне могла бы пропустить сей намёк, если бы не имела Гиперинтуиции. Но у неё эта "проклятая кровь Ди Вонголы" есть. Скалл, пожалуй, импонировал ей больше всего: он не недооценивал её, сразу опуская её и так низкую репутацию в Намимори ниже плинтуса. Он вообще не приходил к ней - она сама подошла. Это... Импонировало. — Скорее (m)ученица. Ну, блядь, разве это будет много стоить? — Тебе полный список? Материального и психического вреда. Они оба знали, что это надолго. ~11 Таня отхлёбывает напиток, стоя в одном из баров. Макияж, открытое платье, нет, она не решила последовать третьей мысли - "пойти по бабам" - в её случае мужикам, хотя... Да, она бисексуальна, так что разницы особо нет. Просто такой её искать явно не будут. Вонгола помнит робкого подростка, плевать, что этот самый подросток - русская тётка за тридцать. "За двадцать. Мне за двадцать. Никто ведь не уточнял, насколько мне за двадцать." — Ты меня преследуешь. — Скалл не спрашивает, утверждает. Девушка садится рядом с ним. — А ты так и не рассказал, отчего выглядишь... Так. — Скалл хмурится, зная о подслушивающих его личностях за соседним столиком. Тсуна хмыкает и растягивает губы в оскале. — Тебе же за двадцать пять, минимум, — Очень сильно. Можно даже сказать, зная канон, что за шестьдесят как минимум, — Какими кремами ты пользуешься? Зеленоглазый Аркобалено чуть кивает, принимая игру. Они ведут отвратительно девчачий разговор, приторный, что Тсунаёши невольно вспоминается Луссурия с его смелой ориентацией в поголовно католической среде мафиози. — ...Ну, яичные маски тоже неплохи, главное не совмещать их с солярием. — Экс-претендентка на пост Вонголы легкомысленно улыбается, облизываясь. У наблюдателей не остаётся сомнений в том, что везучий лошок, сорвавший куш явно по поговорке "дуракам везёт" и легкомысленная крашеная блонди говорят о масках и вреде искусственных солнечных ванн для кожи. Два актёра невольно вживаются в роль, то, что общая тайна сближает - явное преувеличение, хотя часть правды в этом высказывании тоже есть. Скалл плавно переводит тему, Таня подыгрывает. — ...Оуу..! Лично я ничего против не имею... — Таня прижимается небольшой грудью к парню и тот краснеет. "πздец талантище, надо признать..." - Самой Тсунаёши остаётся только завистливо вздыхать по такой натуральной игре. Нет, она тоже может покраснеть как маков цвет по щелчку пальцев, но тут скорее японское воспитание, почти привитое Наной-Ниной. Ну... Шок и слёзы она тоже может играть когда захочет, как и скрывать злость и... Всё. Тсуна, игравшая почти пятнадцать лет, завистливо вдыхает в глубине души. "Эта игра становится всё интересней." Чуть подвыпивший парень и крашенная блондинка, прижимающаяся к тому и что-то мурлыкающая на ухо. Таня, как в глубине души всё ещё обожающая КВН соплюшка, с замиранием сердца осознала, что ей со Скаллом поверили. Выстрел. Прямое попадание. Несмотря на ложь, она просто обожает, когда люди верят в её игру. Когда, несмотря на то, что она хранит внутри, люди видят и продолжают и будут видеть то, что хочет она. Волшебно. С первым актом покончено. Занавес закрывается. Перерыв и второй акт. ~12 — Это... Просто... ВауУ! — На последнем слове Таня запрокинула голову и завыла, как волк на луну. "АууУУ" — Раздалось эхо. Гималаи. Снег. Тане, если честно, было насрать на мороз - Пламя помогало согреваться. Ей вообще было плевать, сейчас она, отыграв роль "Никчёмной Тсуны" отрывалась по полной, выполняя то, что хочет тогда когда хочет. Нет, в Намимори такое тоже иногда было, но... Тсунаёши смеётся, вспоминая редкие походы с ночёвкой в лесок на пару с Такеши. Эти походы были редкими, но Тсуне хватало. Там, где никто не видел и не слышал, она могла быть не "Неумехой Тсуной" и не играть опостылевшую роль. Такеши, если на чесноту, тоже нравились представления Тсунаёши. Он каждый раз с интересом смотрел на балансирующую на грани Тсуну и выдыхал, когда никто, абсолютно никто не замечал её игры. Даже сейчас Ямомото с неким трепетом рассматривал нити, раскинутые его любимым Небом по Намимори - глупые люди и не подозревали, что ими управляли. Массив снега и льда с шумом сошёл вниз. — Бля. — Таня с мечтательным видом хлопает ресницами. — Бля. — Соглашается Скалл, собиравшийся пересидеть месяц-другой в горах, пока Тсунаёши не отстанет, и даже оторвавшийся от неё. Но у Тани есть на порядок более развитая, нежели в прошлую жизнь, интуиция, и Таня чхать хотела на чужие планы. Они проводят в тишине и темноте две минуты, и вдруг Тсуна дико смеётся. В темноте это звучит ещё страшнее и Скалл мысленно чертыхается, вырубая истеричку точным ударом в основание шеи. Тело мешком картошки падает на землю. И чем он такое заслужил? Скалл, окончательно задолбавшись, тяжело вздыхает, выпуская Пламя. Увеличить освещение Увеличить уменьшение ям Увеличить вероятность сдвига снега и льда, чтобы в пещеру поступал свежий воздух. Увеличить... ~13 — ДА ТЫ ХОТЯ БЫ РАЗ МОЖЕШЬ НЕ ВЛЯПАТЬСЯ КУДА-НИБУДЬ?! — Крик души был проигнорирован. — Нет. — Тсунаёши с каменным лицом пыталась протереть верёвки на руках. — Помочь не хочешь? — Нет. Выбирайся сама. — Семпай! — Не семпай. Надо было меньше кричать "кампай". — Семпай, ты жесток. Как же не бухнуть?! Недавно же был день плодородия по американскому календарю! — Таня, надувшись, как мышь на крупу, чуть отвернулась от Скалла, и, вытащив зубами ножик из деревяшки, к которой привязана, уронила его на руки. — Этот распиздяй был настолько неосмотрительным, что оставил тут ножик. — Скалл подходит к двери, добавляя, — Разберёшься. — Пидорас. — Тихо шипит Таня, метая ножик в парня, но орудие лишь застревает в закрытой двери. — Наглая ложь. — Шаги за дверью стихают. Ушёл. Таня поморщилась, растирая запястья и шипя. Прошло уже два года, но Таня всё так же не любила мафию. Мафия отвечала взаимностью, переодически подсылая киллеров. Тсунаёши, видя их некое подобие, уничтожала киллеров, безжалостно сжигая в Пламени. Всё обучение у Реборна состояло из избиений и издевательств. За всё время "обучения" Таня видела книгу правил мафии от силы раза два. Что уж говорить - в порядках мафии она до сих пор плавала. Понимая это, Тсуна иногда завидовала братцу, плавающему в этом гадюшнике с детства, но потом, понимая, чему она завидует, перекрещивалась и сплёвывала. Брата ей было жаль. "Кстати, как он там?" ~14 Тсунаёши кидает дротик в открывающуюся дверь и безоблачно улыбается вошедшему Рокудо. — А? — πзда. — Тсуна улыбается максимально приторно, вызывая зубной скрежет у кровавого тумана. — Отдых пошёл тебе на пользу, как я посмотрю. — У Мукуро дёргается щека, но он не может не признать, что Тсунаёши выглядит лучше. Выглядит более живой. Он, как прошедший шесть путей реинкарнации, остро чувствовал подобное. Таня вздыхает, понимая, что её тонкий намёк проигнорировали. — Тсуночка! — Нана врывается в комнату и сгребает дочь в объятья. Тсуна чуть задумывается где-то глубоко, не сделать ли ей скучающее лицо, но признаёт это слишком большим свинством. — Мамуль! — Таня выдаёт с той же интонацией и обнимает свою маму в ответ. Рокудо неловко кфукает. Он был большую часть жизни сам по себе, и такое проявление чувств, пусть и не им, смущает, пусть он и старается не показывать этого. — Дарова. — Энма открывает дверь с пинка. — Не опоздал? — Да не. — Ананасоголовый махает рукой и садится на стул. — Тогда надо начать. — Нана серьёзна. Вид вечно наивной Наны, резко ставшей серьёзной, бьёт подобно пыльному мешку. — Что там с Вонголой и ублюдком Емицу? Таня хмурится. Всё-таки её мать не простила измены мужа. Только вот как тут виноват Иетсуна? Всё-таки, у её братца слишком сильный талант вызывать людскую неприязнь. ~15 Иетсуна Савада оглушительно чихает, второй раз за эти пять минут. "Спасибо, Тсуна." Он даже не сомневался в личности той, кто его вспоминает. В кабинет постучали. — Входи. — Молвил Иетсуна... И чихнул. "Тсунаёши, блядь." Савада полностью уверен, что вспоминает его сестра. Он не понимает, зачем это ей, они ведь не очень хорошо знакомы, но от того, что его кто-то по-доброму вспоминает, становится легче, как только пройдёт раздражение. "Ну хотя бы кто-то вспоминает." Он отдаёт Рехею папку документов, отсылая Ураган в Варию. "Давайте, плетите свои интриги" Ну конечно, конечно же он знает о заговоре Занзаса, от юзеров проклятой(тут даже всё равно, куда ставить ударение) крови Вонголы вообще трудно скрыть что-либо важное или интересное. Иетсуна остаётся внешне непоколебим, несмотря на то, что в душе смеётся. "Это так забавно, они ведь считаются моими хранителями не только обществом, но и сами Хранители тоже так считают. Nice. Мило." Иетсуна ненавидит две вещи: ложь и предательство. Ложь, потому что человек, что сможет его обмануть человеком вряд ли будет. Из-за неверной информации он может подвести тех, кто на него рассчитывает. Таких людей исчезающе мало, но они есть и Иетсуна не желает ими рисковать. Самому десятому дону приходилось слишком часто лгать, чтобы он не ненавидел делать это. Предательства, потому что, ну да, это то ещё дерьмо и он бы не хотел испытывать такое опять. Он ещё не полностью оправился от воспоминаний трёхлетней давности - оказалось, что Хранителей, которых он нашёл сам... Кого запугали благополучием родни, кого изначально подослали, чтобы следить за ним, а кто-то вообще просто оказался трусом. К сожалению, это выяснилось на деле. Только вот Савада - Небо, а потому он простил своих бывших хранителей. Но он не желает даже слышать о них сейчас. Иетсуна оглушительно чихает, в который раз за день, на все лады костеря Тсунаёши. "Только бы не ковид." У восемнадцатилетнего Савады Иетсуны вечно согнутая над документами спина, мешки под пустыми глазами и идеальный внешний вид. Шёл второй год трагикомедии Савад. Иетсуна просто не понимал, чего хорошего в притворстве, во лжи, находит его сестра. ~16 — Что, прости? — Таня холодно смотрит на Бьякурана, раздумывая, какая маска подойдёт ей сейчас больше, но, задумавшись, решает хотя бы раз сказать правду и растягивает губы в улыбке, больше походящей на оскал. Бьякуран повторяет, Тсуна дико смеётся. — Ты предлагаешь мне... Что? Собрать и возглавить отряд внутри твоей чокнутой семейки? Ты думаешь, я пала настолько? — Тсунаёши дико смеётся, раскидывая руки по сторонам. Бьякуран чуть больше щурит глаза - Тсунаёши и вправду выглядит пугающе сумасшедшей сейчас. Он, если честно, не рассчитывал на такой ответ, но решил не сдавать назад. — Нда? Разве ты не хочешь отомстить своим хранителям и придурошному братцу? Таня резко перестаёт смеяться и смотрит-смотрит-смотрит своими пустыми глазами-стекляшками на босса Мельфиоре. — С чего ты взял, что это твоё дело? Джессо выглядит странно, будто Тсуна поступила не так, как должна. Самой Саваде от этого ни жарко ни холодно - плевать, хотя да, некая злорадность есть, она не скрывает этого, ей приятно видеть, как рушатся планы манипулятора, попытавшегося проехаться на её горбу, но да, это на "Никчёмной Тсуне" можно было ехать, только вот... Как печально! Никчёмной Тсуны никогда и не существовало, а сама Таня не планировала становиться разменной монетой в руках бывшего врага, который уже показал своё отношение к подчинённым во время битв в десятилетнем будущем. "Работать у такого нанимателя себе дороже." Тсунаёши почти видит, как он даёт ей разные задания по убийствам, а потом, когда она убьёт, по его планам, конечно, своего брата, и усядется на кровавый престол, то подкинет провокационную информацию по убийствам некоторых личностей из списка, расшатав трон и под ней. Паранойя? Отчего же тогда интуиция согласно звенит, будто предупреждая не ждать ничего хорошего от пожирателя Маршмелоу. Бьякуран делает ещё одну попытку, но Тсуна с таким радостным лицом посылает его, словесно склоняя его предков с некоторыми представителями флоры и фауны, что платиновый блондин аж заслушивается загибами. Напоследок, Таня кривит губы в оскале, и уходит, качнув гривой фиолетовых волос. "Ты доволен представлением, семпай?" Скалл бесшумно выдыхает в ладошку, изображая смех. Только вот никто не обращает внимания на вписывающегося, хоть и с трудом, в толпу, ребёнка двенадцати лет. "Думаю, да, кохай." ~17 Иетсуна в бессилии бьётся головой о стол, и тот жалобно скрипит. — Десятый! — Крик Гокудеры привычен и уже почти не злит. Иетсуна не собирался сближаться с предателями - даже общение с ними порицалось в мафии даже больше, чем ориентация Луссурии. Просто так получилось, что Хаято увидел в Иетсуне сильного лидера, а то, что Десятый старательно, но довольно пассивно выставлял себя уебком, нуу... Никто не без греха, тем более в мафии. И Савада и правда не хотел с ними сближаться, со всеми ними, но Гокудера, одной своей помощью с документами всё спутывал. Конечно же, Гиперинтуицию не обманешь, Савада знал, что Гокудера делал это не для него, но всё равно было приятно. И Иетсуна потёк, как мороженое на июньской жаре. Иетсуна тяжело вздыхает, видя Реборна и Колонелло - те не оставляли попытки вызнать о Тсунаёши, но та, словно в насмешку, стёрлась с радаров так, что хрена с два нарисуешь. И да, он чувствовал, что у сестры всё хорошо и вообще всё схвачено, так что и не торопился её разыскивать, в отличие от её бывших хранителей, кроме разве что Такеши, что выполнял распоряжение Тсунаёши, и, как не странно, Гокудеры, приумеревшего свой пыл, что было неожиданно, но он бы соврал, если бы назвал это неприятным. А врать себе Иетсуна не любил особенно. ~18 Форум Паралюди онлайн Раздел: аниме ***** Тема fanon-sama: Хей, пипл, я слышала, что в Италии погода бушует уже месяц. Ответы: Saskevernиsvkonoxu*: Что за идиотская тема! Nezu&ko™: Это сейчас к чему? Если пишите на развлекательном сайте, то не пишите про погоду, суки! Всё равно её угадать не у кого не получается. Zetsu: Да нет, в пределах нормы. Даже тёплые ветра подули недавно. Это какой-то фейк. Даже солнце светит. Жарко - жуть. Хотя дождь из облаков иногда льёт. Но, гроз нет и хорошо. fanon-sama: Да? А у нас тучи всё небо заволокли, его аж не видно. Все дождя ждут, а влаги никакой. Nezu&ko ™: Хуевы синоптики! Zetsu:Хотя сырость напрягает. Таня дико хохотала, сидя на неудобном стуле. Стул был деревянным и пробивал на суровую русскую ностальгию. "Мукуро его напрягает! Вот пидорас! Оба!" С помощью Гиперинтуиции она разобралась что и где писать. Конечно, писать про погоду на форуме анимешников было ошибкой, но об этом пусть голова болит у вечно ответственного Иетсуны. Значит, тёплые ветра? Ураган состоит из ветра. Тёплый ветер... "Неужто браток с Шляподерой подружился" Интуиция неутешительно звякнула. "ДА ЛАДНО, БЛЯДЬ?!" А ведь она искренне считала бывшего хранителя урагана шл...япой. Потому и Шляподера. И как Иетсуна умудрился?.. Про фейк. Из контекста понятно, что относится к вопросу, но фейк относится и к Такеши-ммилому-маленькому-ублюдочному-дождю и к "жуткому Солнцу"... Хм... Тсунаёши, опираясь на Гиперинтуицию, приняла на веру то, что её активно начали искать почти все бывшие хранители, а Реборн для такого даже на дела репетиторские подзабил. "Вот ведь непрофессионализм! И это лучший из киллеров?!" Тсунаёши опять засмеялась орущей раненной чайкой. ...Фейк. Даже солнце светит. Раз фейк, значит не светит. Не светит - не в Италии. С этим Иетсуне повезло. ~19 "Забавно" Тихий хмык с балок раздался неожиданно. Иетсуна выхватил из складок пиджака кинжал и взглянул на балки под потолком. Тсунаёши, не сдержавшись, прикладывается разок к этой самой балке лбом. — Охрененная безопасность в Вонголе, не, ну а хули. — Тсунаёши. — Иетсуна до сих пор выглядит и ощущается бесчувственным чурбаном, но, на удивление, в одном слове он смог выразить усталость, обречённость и смирение с вопросом. — Нет, бля, медведь в ушанке. — Десятому остаётся только вздохнуть - со своим вопросом он нарвался на недели две мозговыноса от стервыестры. Но Иетсуна всего лишь печально вздыхает и немного сводит бровки. — Нечестно. — Шипит Шепчет Таня, упавшая от передоза кавая на квадратный метр с балки у потолка. Иетсуна садится на ковёр рядом с ней, смотря своими рыбьими глазами. — Сейчас заберёшь? Или потом? — Конечно же, он говорит о Такеши. Порой, смотря на того и Тсунаёши, Иетсуне кажется, что он грязный вуйаерист. О том, как эти двое достигли такого уровня, что одним взглядом смущают всех в округе, он предпочитает не задумываться, как и о том, что на него даже Гокудера не посмотрит как Такеши на Тсуну. Тяжёлый вздох вырывается сам собой, и Таня таки не сдерживается, с писком обнимая Иетсуну. Таня чуть не визжит, глядя на эту милоту. Так бы и затискала. "Почему так бы? Зачем стесняться?" И Тсуна со злобным хохотом соглашается сама с собой. Иетсуна хотел бы сказать, что страдает, но себя он не обманывал - ему нравилось, что его обнимают. Тепло. Спокойно. Даже когда Тсуна начала лапать его за щёки и волосы. И это его пугало больше всего. Но пора было что-то делать с ситуацией, и пунцовый Иетсуна, затисканый Таней, смог перевести её внимание на вазочку с фруктами. — Похалуй... — Таня смачно откусила от яблока — И шейшас можно. Иетсуна не переставал удивляться той лёгкости, с которой Тсунаёши говорила о серьёзных вещах. ~20 У Тани, если подумать, было почти всё: и мудрый наставник-сенсей-семпай, и брат-важная-шишка, а скоро и лучшего-друга-детства вернут. Но чего-то не хватало. Конечно, Тсунаёши Савада же Гг в Реборне — Хочу секса. — Внезапно даже для себя заявила Тсуна. Иетсуна, глушивший вино, подавился, но тут же отскочил к стене, медленно двигаясь к выходу. — Извини, но ничем не могу помочь. — Он, кажется, нащупал дверную ручку, в то время, пока второй прикрывал свой перед. На всякий случай. Тсунаёши изящно выгнула бровь, выражая одним этим жестом тонны скепсиса, но потом, что-то поняв, мерзко засмеялась орущей чайкой. — Я не про тебя. А просто. Гиперинтуиция подсказала десятому, что это так, и он с облегчением вернулся обратно, тем не менее чуть отодвинувшись от сестры. — Надеюсь на это. Тсунаёши, прекрасно разглядевшая это, фыркнула. "Иногда мне жаль, что мы кровные родственники. Ие-кун симпотяга." А кому бы на её месте не было бы жаль? — А мой дождь? — Сказала она театрально плаксиво, сведя бровки домиком. — Месяца через два. Пьянка продолжилась.