Мелодия дневной звезды

      Очередное утро. Очередной возврат в реальность. Я люблю мир Морфея, мир Морфея любит меня, но яркие лучи солнца, заставляющие меня жмуриться, хотят встать между нами. У них это прекрасно получилось. Перейдя в сидячее положение, стала вспоминать вчерашний вечер и детство. Собственно, вчера вечером Юнги представил меня своей бабушке как свою девушку. Она была довольно удивлена, но рада.       — Сыён! Шутите? Я так рада тебя снова видеть!       — Нет, не шутим. Кстати, теперь ее называют Карой, — ответил ей Мин.       — О! Невероятно! Все ваше детство я мечтала, чтобы вы выросли и поженились.       — Бабушка Енхва, не стоит бежать вперёд. Вы выглядите все так же красиво и энергично.       — Ой, что ты! Не стоит меня так хвалить, Сыён. Ты же не против, если я буду звать тебя корейским именем?       — Что вы! Нет, конечно.       — Вы не представляете, насколько я рада. Меня очень расстроило, что ещё лет 5 назад вы неожиданно перестали обращаться…       — Подожди-подожди. Бабуль, откуда тебе известны такие подробности?       — Это неважно…       — Как неважно? Ты что, опять…       Я захихикала. Госпожа Сон всегда была переполнена заботой о внуке, а иногда это доходило до того, что она нанимала людей, дабы те узнавали все возможное о Юнги. Он что тогда, что сейчас не может сопротивляться ей. Его любовь к ней велика, потому он и прощает ей сталкерство и не обижается. Ну, теперь я знаю, что хоть что-то осталось от того Юнги, что я знала.       Есть кое-что, о чем я умолчала, когда говорила про свою семью. Я говорила, что с самого моего детства наше семейство живёт в США, только вот до 13 лет я не жила с ними. Родители оставили меня с бабушкой в Корее. Нет, по родителям почти не скучала, а вот по брату — да. Он постоянно звонил, пытался как-то связываться, оттого тоска становилась больше. Иногда было чувство, будто маме с папой даже дела до меня не было.       У моей бабушки всегда было слабое здоровье, потому ей регулярно нужно было ложиться в больницу. Как-то в больнице она подружилась с госпожой Сон, у которой проблемы с сердцем. В период, когда бабушка должна была лежать в больнице, жила я у госпожи Сон. У неё был внук, который первое время так же, как и я, стеснялся, но позже мы подружились. Бывало так, что я могла жить у бабушкиной подруги более месяца. Бывало так, что внук ее был с родителями и мы не виделись долгое время, но, несмотря на это, он стал мне очень хорошим другом. Я скрывала его даже от Бэкхена с Джой. Не знаю почему, но никогда не говорила им о нем, а точнее, в подробностях и о том, кто это. Это был немного стеснительный мальчик, верящий в мечту, никогда не желавший кому-то чего-то плохого, любящий труд, любящий людей. Мальчик, который старался видеть во всех лишь хорошее. Признаю, его наивность и некоторые пусть и положительные черты характера меня раздражали. Он предпочитал сдаваться, но не сражаться, чтобы не причинять другим боль. Он соглашался сражаться только с собой и считал, что мечты можно достигнуть только так. Сейчас он вырос и стал тем, кто считает, что мечты для глупцов, причинять боль другим интересно и весело. Ленивый придурок, считающий, что на свете нет никого лучше него самого и его шайки высокомерных друзей, а остальные люди это кучка мусора. Он пошел против своих принципов.       При всем этом у него есть ещё и чувство чести. Конечно, это его полное право и, возможно, жизнь сподвигла его на такое. Поэтому я ненавижу Юнги. Знаю, что он не такой плохой, каким хочет казаться, но также знаю, что он не такой добрый, каким может показаться и каким был. Тот его поступок не могу простить. Из-за этого противоречия ненавижу его, так как не знаю, как к нему относиться. Враждовать с ним сейчас не особо выгодно. К тому же каждый раз он показывает свои разные стороны. Открывается по-разному. Ещё и то, что он говорил в номере, мол, я ничего не знаю о том, что происходит. Это сводит меня с ума. Старых братских отношений у нас уже точно никогда не будет.       После моего отъезда в США мы продолжали общение, но около 5 лет назад, примерно в 17 лет, он перестал писать, а мои попытки связаться игнорировались. Причина мне неизвестна. Быть может, Юнги решил, что дружба с человеком, у которого родители зарабатывают меньше его, недопустима или перед новыми дружками стало стыдно? Меня это беспокоило до перевода в обитель издевательств над другими из-за статуса. Мне даже стало отрадно, что дружба закончилась и я могу не разрываться, пытаясь понять, а просто ненавидеть.       Возможно, вам будет интересно, были ли у меня чувства к нему. Нет. Я любила его как друга, может быть, даже как брата. Между нами никогда не было ничего такого. Первый и единственный, кого я серьезно полюбила, был Чанёль. Впрочем, ничего не изменилось. Мои чувства к нему те же. Что касается самого Юнги — очень сомневаюсь. Юнги рассказывал мне иногда о своей девушке. Если бы я ему когда-то нравилась, он бы не стал рассказывать.       Говоря о Дженни (так звали его бывшую), вспомнилось то, что вчера этим мне удалось задеть Мина. Да, нехорошо, но и он затронул то, что не стоило.       Они встречались всю старшую школу. Юнги ее очень любил. Незадолго до окончания школы они расстались. Причины я опять-таки не знаю. Слышала разные истории от выпускников той школы, что учились у нас: Мин хладнокровно кинул девушку; Дженни бросила Юнги, чем разбила ему сердце; их заставали родители и тому подобное. К тому периоду мы с ним уже не общались, потому, что правда, а что — нет, разберёт лишь черт.       Поднялась с кровати. Перед выходом из комнаты, ещё раз разглядывая комнату, отметила для себя факт: в детстве комната казалась мне больше и волшебнее, что ли. Ванна, затем уже завтрак, за которым госпожа Сон активно интересовалась подробностями отношений между мной и ее внуком. Я старательно пыталась придумать ответы, в чем мне никто не помогал. Юнги сидел напротив, проглотив язык, и ехидно улыбался. Это он меня так подставить хочет или мстит? Глубоко вздохнув, я решила, что не стану его убивать.       — Дети, мне надо поехать кое-куда по делам. Вы тут, ну…       — Бабушка!       — Хорошо-хорошо. Молчу.       — Куда это ты? А здоровье? — с обеспокоенным лицом спросил Юнги.       — Не переживай, — махнула она рукой, — еду к подруге по делам. Это недалеко.       — На этот раз поверю тебе, но, пожалуйста, не пренебрегай своим здоровьем.

***

      После недолгих раздумий я решила, что стоит попытать удачу и узнать у Юнги, что он знает, о чем умалчивают мои родители и что я такого не знаю. По словам домработницы, он был у бассейна (в этом доме имеется бассейн, несмотря на то, что Госпожа Сон в нем особо не нуждалась), туда я и направилась.       Придя туда, передо мной предстала картина вальяжно расположившегося на шезлонге Юнги. Его веки опущены — что ж, придется им подняться. Я встала прямо перед ним в ожидании того, что его Величество поймет, что мне что-то от него нужно.       — Мне как раз мешало солнце. Спасибо, ты так добра, — усмешка заиграла на его лице. Врезать бы ему. Я продолжала выжидающе стоять перед ним, раздражая его этим. — У тебя не получится это сделать. Можешь стоять так хоть до вечера, только услугу окажешь.       — Бесишь! Ладно. Расскажи мне все то, что знаешь ты, но не знаю я.       — О том, как появляются дети на свет, к сожалению, не могу тебе рассказать. Ты будешь возмущаться, — продолжая непринужденно лежать и не открывая ни одного глаза, произносил он.       — Я серьёзно! И да, я знаю о том, как появляются дети.       — О Господи, Кара! — наигранно восклицал он, но при этом голос его звучал легко и лениво. — Думал, ты у меня неприступная. Как печально.       Боже, дай мне терпения. Глубокий вдох и выдох. Главное, не сорваться. Бассейн в трёх шагах от меня — сорвусь, кто-то из нас точно полетит купаться.       — Харэ! Юнги, выкладывай.       — Хорошо, — тихо произнес он и медленно начал вставать.       — Погоди-погоди. Рили? — изогнула бровь.       Он ничего не ответил. Встал близко мне. Я сделала шаг назад, он опять приблизился. Это повторилось ещё раз. Когда я уже стояла почти у края бассейна, ухмыльнувшись, он отошёл и повернулся ко мне спиной. Это было специально, дабы заткнуть меня?       — Эй!       Тут Юнги, резко обернувшись, приблизился. Я опешила, споткнулась и, само собой, уже готова купаться по милости Юнги, только вот одна плескаться не собираюсь. Схватив его за руку, я потащила его за собой в воду. Однако, веселое выражение лица у него было. Веселье длилось недолго. Попав в воду, вспомнилось мне, что плавать совсем не умею, даже на такой небольшой глубине. Вода начала заполнять мое горло. Попытки всплыть были тщетны. Юнги схватил меня и поднял вверх. Такие ужасные чувства. Горло болело. Я откашливалась, пытаясь при этом удержаться за Юнги.       — Ты чё, дура, так и не научилась плавать? — Я кивнула. — Да-а, — протянул он, — утонуть ты не могла, но задохнуться…       — Спасибо, — выдавила я.       — Пожалуй, ты должна быть мне благодарна.       Покраснев, отвела взгляд и повернула голову. Как мне хотелось сейчас смыться куда-нибудь, но без помощи Юнги я даже на плаву находиться не могу. Я крепко держусь за его плечи.       — Что такого? Подумаешь, держу тебя за талию. Ты же начнешь захлёбываться, если я отпущу.       — Дело не в этом.       — Тебя смущает такая близость?..       — Я чувствую себя жалкой. Что тогда, когда я упала в обморок из-за анемии, что сейчас. Тогда я старалась всячески не показывать этого, но сейчас…       — Ты права. Но… — Он чуть приблизился к уху и шепотом продолжил: — Это и делает тебя человеком.       — Ты что, меня… — поворачиваясь, начала я, но договорить не успела. Из-за того, что я повернулась, наши губы соприкоснулись. Я застыла, как и Юнги. Это было неожиданно. Максимально неожиданно. Через пару секунд, когда вернулась в сознание, я тут же отпрянула и вновь отвернулась. Юнги молчал недолго. Ухмыльнулся и заговорил:       — Да ты вся в краске. Неужели ты это считаешь за поцелуй?       — Нет. Просто это смущает, — промямлила я.       — Хочешь, заставлю тебя смутиться ещё сильнее?       — Не стоит, спасибо.       — Что ж, давай уже вылазить отсюда.       Он помог мне вылезти из воды. Сейчас я уже не смущалась. Просто забуду этот инцидент, как страшный сон.       — Спасибо ещё раз.       — Эй, куда делось твое крайне редкое смущённое лицо? Хотя твою неуверенность я бы хотел увидеть снова.       — Заткнись! Сейчас врежу.       — Только вот я уже победил этот бой.       — Чего? Какой бой?       — У тебя платье просвечивает, Сажик.       Лицо вновь окрасилось. Я зашагала прочь. Идиот, придурок, паршивец и миллионы других имён. Его губы… Боже, о чем я думаю! Дура! Не надо, забудь!

***

      Бек связался со мной и Джой по видеосвязи. Мы, как обычно, обсуждали обыденные нам темы. Рассказывали о наших каникулах. Хоть у них они нормально проходят.       — Кара, ты, однако, хорошо устроилась, — заявил Бён.       — Это ещё почему?       — Ну как почему. Ты проводишь каникулы с парнем у его бабушки. Она же пожилая, вряд ли хорошо слышит. У вас двоих полная свобода, небось, — играя бровями, ухмылялся он. Я бросила на него укоризненный взгляд.       — Бён Бекхён, если вы желаете жить, не советую вам говорить о таких вещах с госпожой Мин, — вставила Джой. Они оба залились смехом. Видно, она приходила в очень хорошем расположении духа, раз пускает такие шутки. Поправка — «они».       — Эй! Ничего подобного, хватит! — И тут я покраснела, вспомнив то, что было в бассейне. — И вообще, Суён, мне нужно с тобой поговорить.       — О! И чем же вы собираетесь говорить без меня? Об этом?       — О том, как ударить человека через экран.       — Кара, я ведь тоже могу поговорить с тобой на эту тему, тебе не стоит меня стесняться, — не успокаивался Бэкхён.       — Ничего не было!       — Не было чего? — неожиданно звучит голос Юнги в дверном проёме. Когда он успел? Почему я не услышала? Он подошёл ко мне, заглядывая в ноут. Я сидела, скрестив ноги на кровати. Опершись руками в кровать, он придвинулся так, что теперь его тоже было видно в камере.       — К-как давно ты здесь стоишь?       — Только что. — Я смотрела то на него, то на экран, в котором были заинтересованные лица моих друзей. В ту секунду, что я отвернулась от него, он поцеловал меня в щёчку, отчего мои друзья были в восторге. Бекхёну просто понравилось видеть такую картину, а Джой, скорее, восторгалась из-за того, что знала правду. — Извините, я заберу у вас Кару.       — Конечно-конечно, — на разных нотах, но все же вместе ответили мои друзья. — Пока, ещё созвонимся! — Они отключились.       — Э-э-э, куда?       Глубоко вздохнув, я закрыла ноут и с натянутой улыбкой повернулась к Юнги.       — Чего тебе?       — Бабушка приехала, говорит, что надо поговорить, — с привычной для него непринуждённой манерой начал он. — Но прежде… Чего не было?       — Ой, да ладно тебе! Прекрасно знаешь, о чем речь!       — А-а-а-а, — протянул он. Наигранность в его голосе раздражала до невозможности. — Так могу все устроить.       — Я тоже могу устроить. Твое кастрирование.       Он фыркнул и вышел из комнаты, оставляя дверь открытой. Это значило, что я должна пойти за ним. Индюк!       Мы спустились в гостиную, сели напротив госпожи Сон. Её лицо было обеспокоенным. Она все оглядывалась по сторонам. Когда все вышли из комнаты и мы остались втроем, она немного успокоилась, что ли.       — Слушайте меня внимательно, — начала она. Юнги и я выпрямились. — Изображаете вы парочку из вон рук плохо. Вас можно назвать друзьями или ещё кем-нибудь, но не влюблёнными.       — Как ты…       — С самого начала все знаю. Мои агенты выискивают данные о ваших родителях.       — Бабушка! У тебя слабое сердце, а ты вместо отдыха и спокойного лечения впутываешься туда, куда вовсе не стоит! Я не хочу говорить на эту тему. Твоих людишек я уволю.       Он встал. Я не знала, что делать.       — Ну-ка сядь и дослушай!       — И откуда у тебя силы, чтобы пытаться разгребать это говно? — с этими словами он сел.       — Не выражайся!       Он фыркнул. Я по-прежнему молча сидела.       — Дети, как бы вам ни хотелось другого, вы должны приложить все усилия, чтобы выглядеть как реальная пара.       — Зачем? К чему все это представление? — наконец подала голос.       — Ваши родители пошли на очень рисковую игру. Они что-то скрывают от них.       — Ничего подобного. Все это, чтобы прикрыть её, — указывая на меня, заявил Мин.       — Нет, мне кажется, дело совсем не в этом. Юнги, мне кажется, они сговорились против Нью…       Он громко засмеялся. Потом резко стал серьезным.       — Они бы не посмели. Бабуль, хватит лезть в эти дела. О себе не думаешь, подумай хотя бы обо мне.       — Именно о тебе я и думаю! Если с тобой что-то случится, я не переживу этого. Я хочу, чтобы ты был хоть немного счастлив. Они уже забрали у меня одного сына.       — Опять ты об этом? То был несчастный случай, а точнее, глупость. Они были вовсе здесь не при чём.       — Так, стоп! Кто «они»? Что вообще здесь происходит? — встряла я.       — Так ты не знаешь? — искренне удивилась госпожа Сон.       — Нет, она не знает.       — Чего я не знаю?       — Это неважно, — ответил Юнги.       — В смысле «неважно»? Ты должен ей сказать!       — Я ей ничего не должен! Это не моё дело. Ее родители решили оставить дочь в неведении, зачем мне ей что-то говорить?       — Ты должен!       — Я никому ничего не обязан и более обсуждать эту тему не собираюсь! — с этими словами он вышел из комнаты.       Госпожа Сон была ну очень расстроена, оно и понятно. Я попыталась её поддержать, а также все-таки узнать хоть что-то о великой тайне, что от меня хранят. Она не стала мне говорить, аргументируя это тем, что сделать это должен её внук. Сейчас мне нереально хотелось его треснуть, что я, собственно, и пошла делать.       Пока поднималась по лестнице, пыталась отойти от услышанного и ухватиться хоть за что-то. О ком они говорили? Почему это настолько серьезно? Было столько вопросов, а ответов ноль. Я вошла в его комнату ракетой.       — Ты можешь хоть раз… — Он неохотно повернулся. Я говорила на ходу, и тут моя неуклюжесть решила проявить себя. Споткнулась на ровном месте и упала вместе с Юнги на кровать, а точнее, упала на него и под своим весом повалила его на кровать.       — Думаю, что сейчас не лучшее время. Нас услышат, — издевался он.       — Мечтай! Я не за этим сюда пришла, — с этими словами поднялась с него. Сделав вид, будто не я только что на нём лежала, поправила свою одежду.       — Ну и зачем пришла? — Мин продолжал лежать.       — Треснуть тебя.       — Кру-уто.       — Помилую тебя в том случае, если расскажешь мне, о чем таком я не знаю.       — Валяй.       Я ничего не сделала и не сказала ни слова. Просто вышла из комнаты. Позднее приду и достану из него то, чем он мне тычет с самого договора между предками о нашем будущем браке. Прошло время и теперь я вновь у него в комнате. Сейчас в ней крайне мало света. Комната была в нежных и теплых тонах. Здесь было уютно.       — Мин Юнги! Дорогой мой! Вставай! — будила я его.       — Г-м-м-м, — потер глаза, — Кара? — Посмотрел на часы на прикроватной тумбе. — Три часа ночи. Что тебе надо?       — Знать, что от меня скрывают.       — Издеваешься? — несмотря на его сонный голос, в нем проскользнули нотки злости.       — Ни капельки.       — Уходи, ненормальная.       — Я никуда не пойду.       — Делай, что хочешь, только дай мне поспать.       — Почему это я ненормальная? — не уступала я. В этом был мой план. Довести его. А довести Юнги можно было пока только в таком случае.       — Потому что нормальные люди спят в это время и не мешают другим.       — Ну так я уйду сразу же, как ты мне расскажешь всё.       — Изыди!       — Нет!       Он не стал отвечать. Просто молча продолжал обнимать подушку. Игнорировал мое присутствие, точнее, пытался. Его явно это раздражало. Он не мог заснуть из-за меня, наоборот, лишь больше просыпался, так как я сидела на кровати и смотрела на него выжидающе. Ещё минута и он сдастся. Может, две.       — Ладно, ладно! — резко подпрыгнул и перешёл в сидячие положение. После чего начал бить одеяло и злиться, точно ребенок. Такое милое лицо.       — Вот и хорошо. — Встала и скрестила руки.       — Что именно ты хочешь знать?       — Кто такие «они»? Как с ними связаны наши родители?       — Люди, которые управляют нашим бизнесом, бизнесом твоих родителей. Люди, которые решают, кто куда дыхнёт.       — Если ты сейчас скажешь, что наши семьи связаны с Якудза или ещё какой-нибудь бред, я точно тебя тресну.       — А что не так?       — Это сюжет какой-нибудь дорамы, или книги, или вообще фанфика, но никак не реальной жизни.       — Читаешь фанфики? Раз ты упомянула, значит, да.       — Какая разница? — возмутилась я.       — Слэш, фемслэш или гет? Могу посоветовать. Тебе 18+ или 21+? — Тут я потеряла дар речи. — Что?       — Ничего. Хватит меня отвлекать! Говори уже нормально.       — С мафией ты угадала, но не Якудза. Мафия Нью-Йорка.       — По-твоему, я должна в это верить?       — Не вижу смысла не верить. Хочешь верь, хочешь — нет, дело твоё. Я ответил на один твой вопрос, думаю, достаточно. Теперь спать. Тебе тоже советую, знаешь, такое крутое занятие.       — Эй!       Он был серьёзен. Но какая к черту Нью-Йоркская мафия? Бредни. Или это правда?       — Сказал же спать! — Юнги потянул меня к своей большой кровати. Через секунду я уже лежала на одной из сторон.       — Ты что делаешь?       — Спи!