Галлюцинации

      — Ты вообще понимаешь, как я рискую сейчас? — И как же ты рискуешь? — Джерард удивлённо вскинул брови, повернув голову ко мне. — Если Рэй проснётся, и увидит что меня нет, а потом узнает, что я пошёл гулять с тобой — мне конец. — Ты не его собственность. — Но мы договорились, что все каникулы будем сидеть у него дома и играть в приставку. Он расстроится. — Фу, — Джерард поморщился. — ты серьёзно собираешься провести три недели взаперти с Торо, играя в какие-то тупые игры? — Ну… — И новый год ты встретишь так же? — … — Поверить не могу! — воскликнул он, так и не дождавшись моего ответа. — А что в этом плохого? — Это не плохо, это, блять, катастрофа! Мирового масштаба! — И что ты предлагаешь делать, умник? — я зачерпнул немного снега в руку и кинул ему в лицо. — Эй! — он зажмурился, пытаясь убрать таявший снег с лица, пока я громко смеялся. — Ты…       Не успел Джерард договорить, как новый снежок прилетел в него. И ещё один. И третий. Я кидал в Джи бесконечное количество снежков, и не успевал он отряхнуться от одного, как в него уже летел другой. Я смеялся, а Джерард стоял в ступоре. Его лицо было уже всё красное от холодных снежков, а его одежда и волосы уже все были засыпаны снегом. Я ненадолго остановился, чтобы восстановить дыхание, как вдруг он начал в ответ засыпать меня снегом, громко смеясь. Я сорвался с места, убегая от Джерарда, который тут же побежал за мной, кидая мне в спину снег. Я переодически оборачивался на парня, кидаясь в него в ответ.       Мы бежали, наверное, минут пятнадцать, пока Джерард не догнал меня и не толкнул в небольшой сугроб, упав рядом со мной. Мы лежали и смеялись ещё некоторое время. Я повернулся к Джерарду. Сейчас его лицо было мокрым и красным, он улыбался, смотря в небо на небольшие тучки и морщился от того, что солнце светило ему в глаза. В его прекрасные зелёные глаза. Он так похож на фарфоровую куклу, или на картинку, раскрашенную акварелью, которая слегка растеклась по холсту. Моё плечо слегка касалось его плеча, и хоть мы лежали на холодном сугробе в минус шестнадцать градусов, рядом с ним мне было необычайно тепло. Его чёрные волосы падали на мою щёку, и я чувствовал их запах. Они пахли молочным шоколадным коктейлем и овсяными хлопьями. Мне хотелось обнять его так сильно, насколько бы мне хватило сил, но я не мог. Джерард не поймёт меня, совсем не поймёт,если я сделаю это. Поэтому я не собираюсь делать ничего такого. Я буду только смотреть на него, пока весь мой организм переполняется… любовью к нему? Или может это просто симпатия? Чтож, в таком случае я чувствовал, что он мне очень сильно нравится. Так, как мне не нравился ещё никто.       Я слегка коснулся своими пальцами его пальцев, немного поглаживая их. И в эту минуту произошло то, что я совсем никак не ожидал: Джерард взял меня за руку, слегка сжимая её. Он не сказал ни слова, продолжая смотреть на небо. — Джи? — осторожно спросил я, переводя взгляд с наших рук на его лицо. — Не отпускай. — тихо сказал он, прикрывая глаза.       Мне казалось, что мы лежали тут уже целую вечность. Моё сердце билось как сумасшедшее, и с каждым его ударом я чувствовал желание обнять Джерарда всё сильнее. Я не мог понять, что я чувствовал, но эти чувства дарили мне какое-то тепло, разливающееся внутри меня сейчас. Я не чувствовал ничего подобного никогда в жизни, и больше всего я переживал, что он не чувствует того же по отношению ко мне. Вдруг он просто играет со мной? Вдруг я ему совсем не нужен, и сейчас он мысленно смеётся надо мной. Я взглянул на Джерарда и увидел, как по его щекам стекают слёзы. Он плакал. Настолько бесшумно, что я заметил это только сейчас. Его глаза уже покраснели, второй рукой он вытирал нос. Теперь я обнял его. Крепко, и ни капли не сомневаясь в своих действиях. Мне плевать, как он отреагирует. Мы держимся за грёбанные руки, а это уже значит, что он не пытается оттолкнуть меня. Хоть по-прежнему ничего не знает.       — Что случилось? Почему ты плачешь? — я прижался к нему, зарываясь лицом в его волосы, и он накрыл меня руками. Он обнял меня в ответ. — Я устал, Фрэнки. — произнёс он, тихо всхлипывая. — От чего? — Я устал, что меня все отвергают. Все эти твари, они… они считают меня больным психом, они боятся меня, но это не так! Я, блять, хороший! И, если честно, когда ты начал общаться со мной, то я был на седьмом небе от счастья. Ты стал единственным человеком, кто отнёсся ко мне хорошо за всё это время! — его голос уже срывался на крик. — И когда Торо начал рассказывать тебе о том, что я псих, я так сильно расстроился… он сказал тебе всю правду, но почему он думает, что я болен? — Прости меня, я… я просто поверил в слова Рэя о тебе, и когда он рассказал, как ты избил одного мальчика, и что в начальной школе ты тоже вечно всех бил, то я так и подумал… и когда ты за нами следил, когда заставлял меня садиться с тобой, то я тоже считал так. Прости, Джи. Но это всё так и выглядело. Ну, словно ты… псих. — последнее слово я постарался произнести как можно мягче и тише. — Я понимаю, но… того мальчика. Это они сказали мне ударить его так сильно, я не виноват. Я вечно слышал их. — он так быстро это проговорил, будто стараясь сделать так, чтобы я не запомнил эти слова или хотя бы большую их часть. Ну либо посчитал это полным бредом. — Что? Что ты слышишь, Джерард? — я вспомнил дневник, который мы читали с Рэем ночью и насторожился. — Н-ничего… ничего, Фрэнки, забудь. Я имел ввиду, что вечно слышал от родителей, что… — он остановился, словно подбирая слова. — что… ну. хм… что надо давать сдачи, если тебя кто-то бесит… вот. Неважно! — Понятно… — неуверенно произнёс я. Я немного сомневался в словах Джерарда, но всё-таки я верил ему. — Ну ладно, мне, кажется, пора… — он быстро вытер слёзы рукавом, и высвободившись из моих объятий, поднялся на ноги и отряхнул одежду от снега. — Пока, Фрэнки. И не забывай о моём существовании, ладно? Звони, если захочешь встретиться.       Я сидел на снегу, наблюдая за удаляющимся вдаль силуэтом Джерарда. Я сдвинул брови к переносице, задумываясь над его словами. Слышу? Что он слышит? Я достал из кармана листы, найденные Рэем, и принялся перечитывать текст написанный кривым почерком на них. Интересно, у всех сумасшедших такой плохой почерк? Ну конечно, у них же проблемы с головой. Откуда у них возьмётся хороший почерк? Я усмехнулся с глупости своих мыслей и перевёл взгляд. Вдалеке всё ещё был виден Джерард… Джерард, который шёл совсем не в нужную ему сторону. Он повернул в сторону моего дома, хотя он жил в противоположной. Я не знал точно, где он живёт, но когда мы иногда шли вместе после школы, то мы всегда расходились на небольшом перекрёстке. Он шёл прямо — а я налево. Меня это немного смутило, ведь рядом с моим домом как раз таки и находился тот парк, куда он странно заходил в начале года. Когда я наблюдал за ним из кустов. Меня это немного смутило, но там и находился местный магазин, вдруг он просто решил купить чего-нибудь домой?..

***

      Когда я вернулся домой к Рэю, уже вечерело. Поднявшись в комнату, я обнаружил, что он мирно спит в кровати. Часы показывали уже пять часов вечера, а мой лучший друг по всей видимости так и не просыпался. — Эй! — я стянул с него одеяло и кинул ему в лицо. — Уже пять часов, какого хрена ты спишь? — Отвали, Фрэнк. — сонным голосом промычал Торо. — Проснись и пой! — я взял из угла гитару, и плюхнувшись на кресло принялся громко играть какую-то мелодию. — Я тебе эту гитару сейчас в задницу засуну. — пробурчал Рэй, приподнимаясь на локте и пытаясь продрать глаза. — Ладно. — я поставил гитару на место. — Не хотелось бы лишаться девственности с гитарой. — Придурок. — Рэй потянулся, и встал с кровати подходя к окну. — Чёрт, ты не шутишь? Сейчас и правда вечер? — Эмм… а разве было похоже, что я шутил? — Ты вечно несёшь всякую хрень. Я уже не понимаю, что — шутка, а что — нет. — Да ты и сам не лучше. — Эй, почему ты весь в снегу? — Я гулял. — С кем? — С Джерардом. — И что вы делали? — Играли в снежки. — я улыбнулся, вспоминая события сегодняшнего дня. — Ну, если кидание друг в друга огромным количеством снега можно назвать игрой в снежки. — Что? Какие, нахрен, снежки? — Рэй изумлённо посмотрел на меня. — Он же просто… — Псих? — Полный псих. — Да лааадно. — протянул я, закатывая глаза. — Ты ведь только вчера извинялся передо мной за то, что называл его так. — Ну, как оказалось, я не могу называть его иначе. — Он не заслуживает этого, Рэй. Он хороший. — Он псих. — Да, он странный, но не псих. Хватит так называть его. Он этого не заслуживает. — повторил я, чётко проговаривая каждое слово. — Не заслуживает? Он испортил тому парню внешность и зрение, из-за сранного футбола! В начальной школе весь класс ходил с синяками, просто потому, что ему захотелось бить людей. У него явные проблемы с головой. Да я не удивлюсь, если это он режет долбанных животных в парке. Не отрицай того, что он болен, Фрэнк. То, что я называю его психом — это даже не малая часть того, чего он заслуживает. А заслуживает он худшего. — Не говори так, ты даже не общался с ним! И ты не знаешь, по каким причинам он это сделал, так что заткнись, Рэй. — Чего? Да по каким таким причинам можно так сильно побить человека всего за несколько секунд, как не проблемы с психикой? Или ты думаешь, что нормальный человек и впрямь будет так агрессивно себя вести, всего лишь из-за чёртовой игры?! — Может быть, его просто так воспитали. — я вспомнил слова Джерарда о том, что его так «учили родители». — Да все знают, что у него нормальные родители! — Откуда все могут знать, что происходит в их семье? — Почему ты так заступаешься за него, я одного понять не могу?! — Потому что… он просто идеален! И я ни к кому не испытывал таких сильных и странных чувств, как к нему! — выпалил я. В следующую секунду в комнате повисло абсолютное молчание. Я наблюдал за тем, как Рэй резко переменился в лице. У него было такое лицо, когда он был крайне удивлён. В такие моменты он всегда говорит: «Чувак, тогда я просто охерел!». Мне кажется, это выражение его лица надо было назвать «Чувак, тогда я просто охерел». Он то открывал, то закрывал рот, словно рыба на суше, которая пыталась хватать воздух ртом.       Тут я понял, что я только что ляпнул, и поэтому я уже чувствовал, как сильно покраснели мои щёки. Рэй стоял в ступоре, не в силах подобрать слова, а я думал над тем, что я только что сказал и какие последствия это за собой повлечёт. Но Рэй молчал. Сейчас-то он правда просто охерел. Мой взгляд метался по комнате, и я смотрел куда угодно, но не в глаза другу. Блять, как же стыдно. Не в силах больше терпеть неловкое молчание и нагнетающую обстановку в комнате, я быстро выбежал из неё и покинул дом Рэя, со всех ног несясь домой.       Я подскользнулся на льду пару раз, ушиб руку, споткнулся об камень, но с горем пополам добежал до дома, в котором снова никого не было. Я метался по комнате, как дикий зверь в клетке в зоопарке, и мне казалось, что сотни глаз на меня смотрят и тыкают пальцем, говоря о том, какой я неудачник. Если бы мне дали шанс провалиться сквозь землю, то я бы им воспользовался, потому что Рэй уже видимо оклемался и начал усердно названивать мне и писать сообщения. Мой телефон разрывался, и внутри меня тоже всё разрывалось. От стыда и от того, насколько сильно мне хотелось заплакать. Нет, не заплакать, просто очень громко разреветься, биться в истерике, вырывать волосы на голове и сгрызать ногти по самый корень, пока пальцы не начнут неметь и адски болеть.       Рэй, 6:03pm       Фрэнк, ответь пожалуйста       Рэй, 6:05pm       Блять фрэнк не молчи!       Рэй, 6:06pm       Ты гей?       Рэй, 6:06pm       То есть если гей то это ничего страшного всмысле… я просто охренел!       Рэй печатает…       Долбанный Торо! Спасибо большое, что давишь на меня ещё сильнее и ведёшь себя, как полный говнюк! Мне кажется, что если бы в книгу рекордов Гинесса можно было бы попасть как самый тупой человек на свете, то Рэю можно было уже сейчас подавать заявку!       Рэй, 6:09pm       Так ты получается гей? Ничего страшного, фрэнк!!! ❤       Он всё ещё спрашивает, гей ли я, и пишет, что всё нормально. Блять, серьёзно? Я сам не знаю, гей ли я! Я, кажется, люблю Джерарда, но я не могу разобраться в себе, потому что я понял это только сегодня, а он спрашивает, гей ли я?! Да засунь себе в задницу свои вопросы, Рэй!       Я кинул телефон в стену, и он с небольшим грохотом упал на пол. Я всё ещё слышал звук уведомлений. Рэй продолжал бесконечно строчить мне свои тупые сообщения и пытаться позвонить, значит телефон не разбился. Но я всё равно не отвечу тебе, Рэй, иди нахрен. Я завалился на кровать. Слёзы наворачивались на глаза, голова начинала болеть. Я на физическом уровне ощущал моральную боль, и от этого меня уже начинало тошнить. Больше всего мне хотелось оказаться в сугробе с Джерардом, в его объятиях, и лежать так вечность, никуда не отпуская его. Что же ты сейчас делаешь, Джи? Наверное, ты рисуешь красивые картинки, прямо как на уроках. Или смотришь Скуби-ду. А может, ты вообще уже спишь. Что бы ты не делал, Джерард, я бы хотел оказаться рядом.       И ты не псих. Ты вовсе не псих.