За номером 404

Остаток первого дня в новом статусе «на испытательном сроке» я провела всеми силами «уворачиваясь» от нападок Ризы. С ней было, как с Инициированными в «прошлой» жизни — что ни делай, всё бесполезно. Богатое тело распутной и совершенно беззастенчивой служанки попадалось мне на глаза в самых откровенных позах, сражая наповал. Смотреть на неё без учащенного дыхания не получалось. «Тигрёнок», разумеется, это прекрасно видела, поэтому не оставляла попыток. С поразительной скоростью освоившаяся, она потеряла всяческий стыд, то откровенно ласкаясь ко мне, то прося «поиграть», то подставляя пушистые ушки и натурально требуя ласки. Я чуяла, что эта полосатая милая гадина, с каждым мигом всё основательнее западавшая в душу и непрестанно атакующая своей сексуальностью, делала со мной что-то странное и приятное. Мой пикантный эротический интерес к другой женщине уже не тревожил — похоже, таков был мой выбор, — но беспокоил сам факт подобной ужасающей похотливости! С трудом признаваясь себе, я словно металась меж двух лагерей: хотела, чтобы всё прекратилось, и буквально мечтала, чтобы Риза не переставала пытаться. И это притом, что в механическом естестве «404-го юнита» просто неоткуда было взяться такой уйме половых гормонов, что просто сносили голову напрочь! А если вспомнить, каким образом изменялось за последнее время мое тело, то и вовсе, как бы ни смешно это звучало, но желание потрахаться с Ризой — «звоночек» крайне тревожный. «Тигрёнок» ослабляла натиск всего несколько раз. Давая хоть немного передохнуть своей растерянной «госпоже», служанка прекращала посягательства лишь затем, чтобы помочь другому слуге, одетому в белое и привозившему в мою комнату какую-то ошеломляющую прорву еды. Извиняясь за «скромную» трапезу, едва умещавшуюся на трёх ярусах сервировочного столика, габаритами больше походившего на просторную больничную каталку, щекастый улыбчивый парень выставлял и выставлял блюда на огромный круглый стол в центре помещения, вполголоса подсказывая Ризе, что и куда поставить. Голод меня не тревожил, но парадоксальным образом до одури хотелось чего-нибудь сладкого, словно моим гидравлическим мышцам-плунжерам не хватало энергии! Но я уже даже на задумывалась над подобными мелочами и просто делала то, чего требовал мой странный «организм». Поэтому все десерты уничтожались просто стремительно. Тогда же, даже не подумав, что в этом мире «госпожа» и «служанка» должны трапезничать по отдельности, я пригласила к столу и Ризу. Было неловко смотреть на стоявшую в стороне девушку — она мне отчего-то казалась голодной сироткой, ждущей подачки. Правда, у «сиротки» были сочные, откормленные сисяндры и пухлая задница, но ощущение несправедливости от этого не притуплялось. Девушка, к моему удивлению, сильно смутилась невинному предложению о совместной трапезе. Но затем, кротко кивнув, заняла место на другом краю стола. Толстощекий молодой человек — то ли подмастерье, а то ли и вовсе один из поваров, — принялся обслуживать и ее. А вскоре мой чуткий слух уловил приглушённые, одобряющие слова человека:  — Повезло тебе, Ризка-ириска… Даже не до конца понимая, что же случилось, я тотчас догадалась, что вновь сделала что-то не то и не так. Прямо как в старые добрые времена. Но желания вникать в такие тонкости попросту уже не осталось — здесь на каждом шагу было странное и непривычное, бросавшееся в глаза и обескураживавшее. Так никакого «ошеломления» не напасешься, удивлённо разевая рот на каждую мелочь. Да к тому же после ужина, попутно попросту посрамив меня прекрасным знанием этикета, «служанка» вовсе как с цепи сорвалась, окончательно не давая задуматься хоть на секунду и увязать в единый узел причину и следствие её поведения. Риза, словно настоящий ночной хищник, теперь просто преследовала меня, сверля спину вожделеющим взглядом. Думать хоть о чём-нибудь, кроме этих алчных янтарных глаз, буквально пожиравших меня, стало совершенно невозможно. Я не утерпела, спрашивая напрямую:  — «Тигрёнок», да что с тобой происходит? — пытаться таить собственную симпатию к девушке уже было глупо. Впрочем, не менее глупо, чем спрашивать о том, почему же она пялится на мою задницу, едва не облизываясь.  — Со мной? — Риза широко и непонимающе распахнула глаза. — Но вы же сами предложили стать вашей наложницей, госпожа?  — К-когда? — я тупо вытаращилась в ответ, панически перебирая в уме все свои последние действия и ощущая, как металлическое нутро похолодело.  — Но как же? — усмехнулась девушка. — Вы же пригласили поужинать с вами…  — И… и всё?!  — А нужно что-то ещё? — вопросом на вопрос ответила «тигрёнок». — Госпожа рыцарь приблизила простую служанку. Чем ещё это может быть, как не вашим… вашим признанием в любви?.. «Всё… Это конец…» — прозвучал в голове приговор, и я ощутила, как её мягкие груди уткнулись сосками мне в спину, а тонкие руки обняли талию.  — Не волнуйтесь, госпожа. Девушки энки влюбчивы и не ревнивы… Правая ладошка скользнула по моему животу, словно воришка в ночи, пробираясь к промежности, а левая поднялась выше, сжимая пальцами грудь под рубахой. Я едва удержалась, чтобы не вскрикнуть от удовольствия — чёртово непонятное тело! — и обречённо поникла головой, понимая, что уже не смогу противиться этому. Но ситуация зашла чересчур далеко, чтобы просто сказать «нет» рыжеволосой «тигрице», поэтому я бы даже смогла попробовать понять её чувства. Но сиюминутная радость от принятого решения, вспыхнув, тотчас угасла. Признание для меня автоматически означало искренность — я буду обязана рассказать ей всё о себе, о своём теле. Совесть, жгучая, как обида, но приятная, как развратные мысли, не позволит поступить иначе и промолчать. Обернувшись, я коснулась ладонью усыпанной веснушками щеки рыжеволосой хищницы.  — Я тебе нравлюсь? Девушка закачала головой, смущённо отведя взгляд.  — Не просто нравитесь, госпожа. Это другое…  — Но ты же меня совсем не знаешь. Скажи ещё, что влюбилась с первого взгляда?  — Бросьте… Я не верю в такие детские глупости, — с неожиданной серьёзностью ответила Риза. — Моя мама говорит, что боги мудры в своем замысле. И счастлив тот человек, что встретил предначертанного спутника жизни… Девушка опустила ладонь себе на грудь, сжав пальцы в кулачок:  — И я чувствую, здесь, внутри, что вы — моя половинка… Когда смотрю на вас — тут становится тяжело и приятно… Мне ничего не осталось, как грустно вздохнуть.  — Ты ошибаешься, милая, — трудно было оттолкнуть её искренность, но это, как и с Эмилией, просто необходимо было сделать. Подав ей ладонь, я велела девушке снять с пальцев перчатку. Когда же Риза выполнила мою просьбу, я зашевелила металлическими суставчиками у самого её носа.  — Видишь? — внутри вновь все сжалось от странной тоски. — Я вся такая, всё моё тело. Я ненастоящая, Риза… Я — подделка…  — Это какая-то магия? — словно пропустив слова мимо ушей, «тигрёнок» с детским любопытством принялась щупать и рассматривать мою ладонь, забавно хмуря брови. Перехватив тонкую кисть служанки, я прижала ее к своему животу, просто и бесцеремонно затолкав под пояс подогнанных по фигуре штанов.  — Мы поигра?.. — мгновенно начала было Риза, блеснув янтарем своих возбуждённых глаз, но взгляд тотчас застыл — пальцы «тигрёнка» коснулись моей гладкой, ровной промежности, бесполой, словно у куклы.  — Н-но, как же? — ошарашено пробормотала она. Я снова вздохнула, убирая её безвольно повисшую руку.  — Теперь ты знаешь… Прости меня, Риз… А теперь ступай и передай стражам снаружи, что Кейт Фостер хотела бы… размяться… Я поступала чересчур опрометчиво, ведь что знают трое — то знают и все остальные. И если «тигрёнок» не захочет держать это в секрете, то подобный её поступок будет совершенно понятен. Но я в любом случае не смогла бы скрывать свое странное естество неограниченно долго. Рано или поздно это бы вскрылось. И чем позднее станет известно о том, что я — «кукла», тем сложнее будет объяснить причины обмана и сохранить доверие окружающих. Но слухи, что вскоре просто обязаны были возникнуть вокруг меня, возможно, окажутся даже на пользу, постепенно подготавливая почву для откровения рыцаря Кейтелин Фостер. * * * Опустошенно выглядевшая Риза молча ушла. Вскоре по ту сторону дверей мои датчики уловили размытое колебание магии — стражи подали сигнал? — и «тигренок» вернулась. Девушка, словно угасшая, как неяркое осеннее солнце, встала немного в стороне, потупив взор и сложив на переднике руки. Теперь это была простая служанка, поодаль ожидавшая воли своей госпожи.  — Теперь ты можешь идти, Риза, — кивнула я ей. — Если мне что-нибудь будет нужно, я тебя вызову. Кто именно пойдет звать рыжеволосую девушку, если она и была единственной моей прислугой, значения не имело, но выпроводить её я также была просто обязана.  — Слушаюсь, госпожа, — «тигрёнок» почтительно поклонилась в ответ и бесшумно вышла из комнаты. Я же просто обрушилась в кресло, громко хрустнувшее от непомерного веса. Внутри было гадко — хотя мне вновь хватило решительности сказать правду, но перед этим всё равно не обошлось без обмана. * * * Каких-то упражнений и тренировок моему механическому телу, разумеется, не требовалось. Гидравлические плунжеры в торсе, ногах и руке сильнее или слабее не станут, неважно, буду ли я изнурять себя физическими нагрузками или останусь лопать за обе щёки десерты в роскошном убранстве комнаты. От последнего, разве что, попа и груди вырастут — кажется, такое случается, если не знать меры, — но это единственный результат, который я могла ожидать. Однако узнать доступный предел моего нового сердца-насоса было действительно важно и даже жизненно необходимо. Потому как за минувшие несколько дней я настолько свыклась с едва слышной пульсацией в груди, что почти позабыла об этом странном «сплаве» органики и металла, непонятно по каким законам природы функционирующего. И неясно, когда откажущего окончательно и бесповоротно. Сославшись на желание опробовать свои силы после боя с виверной, я попросилась на тренировочную площадку гвардейцев. Наверняка при дворце Миваля Лансгрейна было подобное место, чтобы стражи могли поддерживать себя в форме. Выученная охрана замка отреагировала на загляденье быстро, и вскоре меня уже ненавязчиво конвоировали по коридорам монументальной резиденции правителя королевства. Минут через десять неспешной ходьбы мы вышли под открытое небо и направились по аллее. Искомая цель располагалась во внутреннем дворе казарм, отстоящих от основного здания на сотню метров. Прямоугольное строение, предназначавшееся для проживания стражи, уже само по себе походило на миниатюрную крепость и немало удивило просторной площадкой для тренировки внутри его периметра. Я, признаться, рассчитывала увидеть хотя бы какие-нибудь деревянные манекены для отработки простейших ударов, но процессию из «гостьи» и её конвоиров встретил целый комплекс снарядов и настоящих тренажеров, назначение которых не всегда было понятно с первого взгляда! Впрочем, было бы естественно, что вышколенность охраны замка не бралась из пустоты, а достигалась непрестанной муштрой. Командиры отрядов знали свое дело, поэтому при моем появлении на площадке уже находилось десятка три людей разного пола и облика. Войдя на территорию тренировочной зоны, я на краткий момент сорвала все внимание на себя по понятной причине, но незамедлительно раздались резкие окрики, велевшие стражникам вернуться к прежним занятиям. Вновь зазвучал звон мечей о щиты и громкие вскрики, загрохотали поднимаемые и опускаемые негабаритные тяжести, заскрипели на осях те самые, но искусно выполненные деревянные манекены. Мои конвоиры замерли, и я уже было решила, что это такое молчаливое разрешение, позволявшее делать, что вздумается. Но неожиданно сквозь шум слух уловил знакомый перестук копыт. Поблизости было достаточно много с копытами вместо ног — у дальней стены даже пританцовывал здоровенный кентавр, на которого ассистенты навешивали пластины тяжёлых доспехов, — но заинтересовавший меня звук был совершенно особенным.  — Не торопите ли вы события, госпожа рыцарь? — Маара, одетая в облегающий костюм из тонкой кожи с тканевыми вставками, подошла ко мне, замерев в нескольких метрах. Уж не знаю, для каких целей она подобное надевала, но это облачение лишь подчёркивало шикарные формы командира королевских телохранителей. И кроме меня, по-видимому, это никого не интересовало. В руках у женщины были учебные щит и меч, иссеченные множеством зазубрин. А чуть поодаль, позади «коровки», уперевшись руками в колени, переводила дыхание другая женщина с лисьим хвостом, похоже, бывшая спарринг-партнёром фигуристой энки. Я с запозданием поняла — Сис, сучка, да когда ж ты «проснешься»?! — что вполне разумным желанием испытать свои силы перед ответственным делом, неразумно открою эти самые силы и пред союзными войсками. Да, мы были «друзьями», но пока что нас объединяла лишь взаимная выгода. Неизвестно, что будет после, когда мои «услуги» окажутся не нужны. Впрочем, это уже был риск в вопросе доверия, на который мне пришлось пойти. Энки приблизилась, явно намереваясь что-то ещё сказать, но мне удалось опередить девушку.  — Мне жаль, что я так поступила… — тихо сказав, словно бы невпопад, я направилась к стойкам с оружием. Но «коровка» все поняла, яростно сверкнув вслед глазами и порозовев щёчками, однако спустя миг также неприметно кивнула в ответ. Что же, раз уж эти дни моей жизни были не только наполнены открытием себя новой, но и сплошным искушением с последующим «покаянием», то почему не устранить и эту незначительную недомолвку? * * * Выбор оружия для тренировок был весьма обширный, но деревянные копии реальных изделий я отмела сразу. Порядком измочаленные, они даже ударов простых людей не всегда выдерживали, скалываясь большими щепками, поэтому в моей руке такие игрушки просто рассыплются. Щит по понятной причине также выпал из списка «желаний», да я и не умела с ним обращаться. Поэтому естественный и единственно возможный выбор падал на что-нибудь тяжёлое, большое и длинное. Чтобы один точный и мощный удар расставлял надгробия над моими врагами, как точки над «i». Лучше всего, если это будут булавы. Фехтование, даже в азах, мне также было совершенно неизвестно, а обучиться ему за неделю до приемлемого уровня без помощи Сис попросту не представлялось возможным.  — Вас не устраивает выбор? — спросила Маара, решившая, похоже, заняться мной лично, как особо важной «гостьей» короля. Я сделала шаг ей навстречу и меня тотчас остановили — два стража с серьёзным намерением встали на пути, перекрывая дорогу щитами и копьями. Командир телохранителей их остановила и велела оставить нас. Воины без колебаний выполнили приказ и, коротко кивнув головами, ушли прочь. Женщина тоже рисковала. Она знала — хотя бы по свидетельствам, — о моих возможностях, но проявляла намёк на доверие, давая понять, что видит во мне скорее союзника, нежели врага. К тому же, охранять дополнительно одного человека посреди огромной толпы других стражников — это даже слегка попахивает трусостью.  — Итак? — хмурясь, напомнила она. — Что вы предпочитаете? Я подошла ближе, уловив аромат разогретого тела Маары. Риза, кажется, не приукрасила, говоря, что энки сусу — толстопопые невесты на зависть. Хотя «коровка» и старалась выглядеть грозной, но от неё просто веяло добротой, заботой и нежностью. И ещё, самую малость, свежими сливками…  — Госпожа Эгон, мне нужно тяжёлое двуручное оружие. Но эти образцы выглядят странно… — я сама до конца не понимала суть собственной претензии, но ощущение правоты не покидало.  — Вы никогда не пользовались подобным раньше? — удивилась Маара, подходя к стойке и снимая с неё высоченный, ростом почти с меня, двуручный меч. — Это оружие для тренировки. Оно намеренно изготовлено без соблюдения баланса, чтобы развить максимальную силу и гибкость воина… Вот, попробуйте. Она подняла даже на вид чересчур массивный клинок и подала его рукоятью вперёд.  — Пока опробуйте это. Но умелый рыцарь оценит мастерство наших оружейников — широкий спектр ударов, доступных для прекрасно сбалансированных боевых двуручных мечей, не оставит вас равнодушной… — говорила она с едва прикрытой торжественностью. Я взялась за рукоять, вздымая учебный клинок над головой и делая медленный взмах. А затем подошла ещё ближе к Мааре, сказав едва слышно.  — Всё дело в том, что я… не умею фехтовать. Женщина на мгновение опешила, удивлённо на меня глянув, а затем нахмурила брови, без опаски приближаясь в ответ.  — Я уже забыла то… недоразумение, — голос её был тихим и мрачным. — Ни слова Фоделю — и я закрою глаза на ваше дерзкое поведение… Девушка немного смутилась от собственных слов, явно припомнив звонкий шлепок по её заднице, но быстро взяла себя в руки.  — Нет нужды в том, чтобы вы выставляли себя на посмешище, признаваясь в такой надуманной глупости…  — Но это действительно так, — кивнула я головой. Маара нахмурилась ещё больше.  — Если вы пытаетесь таким образом завязать со мной дружбу, то шутки для этого выбираете не остроумные… Как вы смогли победить виверну, если не владеете оружием?  — У меня есть только сила, но нет умения…  — То есть, вы нам солгали? — большие глаза Маары обратились в узкие щёлочки, и она отступила на шаг назад.  — Дайте мне эту чёртову булаву и позвольте опробовать силы, а тогда уже делайте выводы!.. — шепотом воскликнула я, начиная терять терпение от этих словесных баталий. Маара в ответ посмотрела с подозрением, как будто решая, что со мной делать, но всё же жестом подозвала одного из подчинённых, шепнув ему пару слов на ухо. Через минуту мне в ладонь легла рукоять цельнокованого боевого оружия. Достаточно тонкую для удобного хвата рукоять длиной почти в метр, задуманную под двуручное удержание, венчало навершие с несколькими короткими ромбовидными перьями. Вес орудия — около четырёх килограмм, — почти полностью сходился в ударной части, поэтому говорить о каких-либо изысках в фехтовании также не приходилось. К этому времени вокруг меня образовалась настоящая толпа из зевак — люди всё же позабыли на время о тренировках, догадываясь, что затевается что-то занятное. Маара дождалась, пока я поверчу-покручу «тонкокостную» на вид булаву в руке, а затем подвела меня к собранному из мощных брусьев манекену с укреплённым на нём щитом. Верхняя часть этого устройства располагалась на нехитром, но надёжном шарнире и всякий раз начинала вращаться вокруг своей оси от любого удара, вынуждая «спарринг партнёра» всегда быть начеку, чтобы не огрести от двух деревянных мечей, прикреплённых к поперечной балке на уровне плеч. Сделав приглашающий жест, энки отступила в сторону. Оказавшись напротив «врага», я сразу же припомнила последнюю сводку данных от Сис. Боевая эффективность тогда, сразу после «ремонта», была в районе тридцати процентов, поэтому теперь можно было ожидать тридцать пять, а может быть — и все сорок процентов. Выбрав мишенью точку в центре щита, я без замаха и без раскачки врезала по манекену, примериваясь, попаду ли вообще без подсказок Системы. Панцири жуков лопались на загляденье, да и виверне я клык всё-таки умудрилась сломать, поэтому, если не промахнусь, то щиту определенно достанется… Искусственное тело стремительно двинуло бёдрами, доворачивая плечо, и в ту же секунду навершие почти в три килограмма весом с громким гудением разрывая воздух, врезалось в цель. Щит буквально взорвался, брызнув щепками во все стороны, а ударная часть булавы с хрустом смяла и сорвала с шарнира верхнюю часть манекена, отшвырнув её к дальней стене! Просвистев, обломки с грохотом ударились о камни и посыпались на каменный пол, едва не задев зазевавшуюся змееженщину. Окружавшие меня люди в страхе отшатнулись в стороны. Через миг, обалдевшая не менее прочих, я обернулась и глянула на энки. Меня сверлил ответный ошарашенный взгляд её больших испуганных глаз. И я отчасти понимала это волнение — била-то даже не в половину силы! Маара опомнилась раньше всех — должность обязывала быть хладнокровной, — и подошла ко мне. На губах её гуляла нервная улыбка.  — Н-неплохо, госпожа рыцарь. Очень и очень неплохо… — кивнула женщина. — Думаю, теперь ни у кого не возникнет сомнений, что вы действительно способны одолеть виверну в честном бою!..  — А можно ещё раз? — я отчего-то ощущала себя виноватой, тихо прося о подобном.  — Чего?! — вновь удивлённо уставилась на меня Маара. Ушки её забавно поникли, а на лице появилось полнейшее непонимание. — П-поберегите силы, г-госпожа рыцарь…  — Я, если честно, даже и не старалась бить всерьёз… — пробормотала я, ощущая, что сердце виверны в груди даже не трепыхнулось, подвергаясь нагрузке. Вокруг тем временем загалдели зеваки — сила пришлась им по вкусу.  — П-прошу… — Маара указала ладонью на соседний манекен, и стоявшие за ним люди тотчас предусмотрительно разбежались в стороны. Я подошла ближе и попыталась принять подобие стойки, какой её себе представляла. Слегка расслабила ноги, развернулась вполоборота и отвела оружие далеко назад, обозначая молодецкий замах и намереваясь теперь уж ударить изо всех своих сил. А затем с громким выкриком взмахнула, направляя навершие булавы в цель. В последний момент пришло шокирующее осознание: какими бы мощными ни были мои гидравлические плунжеры, они не имели возможности выдавать такие сумасшедшие, взрывные движения!.. Бедный манекен просто сдуло, смело, как ветром! Разметало многострадального механического «собрата» древесным дождём по округе! Скорость удара была настолько чудовищна, что даже шарнир остался цел — верхняя часть разлетелась в щепки быстрее, чем подвижное сочленение испытало хоть какой-то импульс нагрузки. А рукоять булавы, отдаваясь упругой вибрацией, лежала в моей ладони, словно влитая — ошеломляющей отдачи, обратно приложенной силе, я почти не почувствовала! Маара дёрнулась было, словно что-то хотела сказать, но так и застыла с открытым ртом и воздетым кверху указательным пальцем. А затем резко обернулась к своим подчинённым.  — Внимание всем! — зычным, командирским тоном заговорила она. — Категорически запрещается вызывать деву-рыцаря Кейтелин Фостер на дружеские поединки!.. Известие о моей удали не могли не доставить правителю, поэтому вскоре даже сам Миваль Астарийский явился со своей свитой в казармы. Окружённый охраной, король пришёл убедиться лично. Одно дело пускай и достоверные, но всё же свидетельства третьих лиц о силе воина, сразившего виверну, и совершенно иное — увидеть эту силу воочию. Маара, кратко и почтительно разъяснив всё правителю, обратилась ко мне с просьбой уничтожить ещё один манекен, так и сказав: «Разрушьте…». Что я и проделала, разбив в дребезги третьего болванчика. Окружающие меня люди, занятые тренировкой, на этот раз не улюлюкали и не кричали — в присутствии короля делать такое не подобалось. Но Миваль скупо кивнул и дважды ударил в ладоши, таким образом высказывая скупую похвалу. Воинство тотчас разразилось одобрительным воплем… В этот же день, немного позже, я узнала, что правитель распорядился за оставшееся время изготовить для меня наилучшее снаряжение из возможного. * * * Поздно вечером, когда на небе уже показались первые звёзды, а по стенам тренировочной площадки зажглись редкие масляные фонари, воспламеняясь от каких-то явно магических устройств, в поле зрения появилась Риза, скромно спросившая, не желает ли её госпожа принять ванну после трудного дня? Я на секунду растерялась, не понимая, почему она всё ещё со мной разговаривает после всего, что ей обо мне стало известно? Но быстро пришло стыдливое понимание, что я «смотрю, да не вижу»: этот мир не просто казался совершенно иным, он и в самом деле был другим, непохожим на то, что привычно моему пониманию. Риза, на которую я смотрела уже как на без пяти минут сексуального партнёра, равную себе и отверженную любовь, была всего лишь обычной придворной служанкой. Девушка попросту не имела права обидеться и не обслуживать свою госпожу. Я охотно приняла предложение «тигрёнка». Влажные тряпки в тюремной камере неплохо справились со своей задачей, но полная горячей воды купель в любом случае окажется вне конкуренции. Маара, услышав служанку, неожиданно также изъявила желание составить мне компанию: то ли намеревалась следить до конца, то ли и в самом деле желала освежиться. Вопреки её же собственному запрету мы с «коровкой» даже немного поспарринговали — энки под видом личной проверки сил Кейтелин Фостер ненавязчиво обучала меня некоторым тонкостям владения дробящим оружием. Оказалось, что даже в этом примитивном умении — бей посильней, да почаще, — не обошлось без своих нюансов. И, судя по всему, я оказалась недурственной ученицей — разгорячённая и запыхавшаяся энки изредка даже начала улыбаться, как будто забывая, что меня недолюбливает. Чувствуя, что назревает ещё одно откровение — уже перед Маарой, — я сказала, что не против её общества. Принимать ванну мы отправились только втроём. Возможно, меня и не стали меньше подозревать, но опасений, направленных в мой адрес, заметно поубавилось даже несмотря на недавно продемонстрированную сумасшедшую силу. Знание того, что я и в самом деле способна единолично перебить охрану дворца, парадоксальным образом не очень-то насторожило Маару. Или же она не подавала виду? Кажется, моё поведение было таким не «злодейским», что невольно подкупало своей простоватостью. Вот будет хохма, если это действительно окажется так — боевой киборг, сам того не желая, станет покорителем человеческих симпатий. Очень скоро, оставив позади десяток дверей и протяжённых переходов, мы оказались рядом с солидных размеров бассейном, расположившимся под открытым небом и окружённым высокими, стройными, словно свечи, деревьями. Неглубокая просторная емкость была выложена по дну каким-то светлым камнем с шершавой, нескользящей поверхностью, а вся прилегающая территория вымощена многоугольными тёмно-зелёными плитами. На дальней от нас стороне водной глади берег приподнимался, и там высилось нагромождение валунов, в котором чувствовалась не беспечность случайной стихии, а выверенный расчёт художника. По огромным камням каскадами непрестанно сбегала вода. На ближней же к нам стороне в полу была проложена пара расходившихся к стенам неглубоких и изгибавшихся каналов, отводивших излишки воды из бассейна. Мне потребовалось добрых тридцать секунд, чтобы узнать в этом миниатюрном горном озере ванную комнату!  — Риза, душка, не поможешь мне? — негромко спросила Маара, отошедшая тем временем за неприметную ширму.  — Д-да, госпожа… — «тигрёнок» неуверенно кивнула, глядя на то, как я в ступоре пялилась на исходящую паром водную гладь.  — Ступай, — не глядя, ответила я, давая девушке разрешение, после чего обернулась к складной сегментной перегородке, за которой пряталась раздевавшаяся Маара.  — Госпожа Эгон, — мой голос прозвучал громче, чем следовало бы в нынешней ситуации. Как будто сейчас воспоследует признанье в любви… Плечи Ризы вздрогнули — кажется, она догадалась, — а любопытный взгляд энки тотчас показался над верхним краем ажурной деревянной стеночки. Но через миг, словно опомнившись, он вновь стал хмурым и подозрительным.  — Я оскорбила вас своим поведением, госпожа Эгон…  — Довольно! — не дав мне договорить, воскликнула Маара, плавно оттолкнув Ризу и, совершенно не жалея, резко отшвырнув в сторону створки ширмы. Полные груди тяжко и плавно качнулись под укрывавшим их полотенцем. — Я думала, мы разобрались в этом вопросе, но, похоже, вы и не думали извиняться! Если уж на то пошло, то вы ничего не сделали, Кейтелин. Это я утратила бдительность и позволила поймать себя за… за с-слабое место… Она запнулась в конце, но почти тотчас вернула себе былую уверенность.  — Вы больше не сможете застать меня врасплох, поэтому перестаньте уже, наконец, приписывать себе эту заслугу…  — Я не это имела в виду…  — Да? Но что же тогда? — бровки Маары гневно сошлись к переносице.  — Вас может смутить вид моего тела… — пробормотала я, смутно осознавая, что начинаю ощущать себя странно, словно бы заводясь от собственных слов. Соблазнительный абрис фигуры зрелого женского тела напротив будоражил сознание… На лице энки вспыхнуло крайнее недовольство.  — Кейт, я отказываюсь вас понимать! — круто виляя полными бёдрами, девушка сделала два шага навстречу. — Да что за нелепые попытки? Я искренне пытаюсь относиться к вам с пониманием и доверием, следуя примеру Его Величества, но вы не оставляете этих глупых усилий в намерении вывести меня из себя!.. Зачем?.. Энки подошла ещё ближе, то ли позабыв меня опасаться, то ли перестав это делать осознанно.  — И… и вообще!.. Чтобы вы понимали: мы с моей сестрой занимались любовью в том возрасте, в котором вы ещё играли с куклами в дочки-матери!.. Женским телом вы меня не смутите!..  — Но я говорю правду… — ответила я, внезапно услышав, словно со стороны, что речь становилась тягучей и плавной. В голове же поплыли вялые мысли о том, что я необдуманно разбалтываю свой секрет всем и каждому, как… как стереотипная глупая «блонди».  — Хватит!.. — в уши ворвался недовольный вскрик женщины, но звуки его мгновенно утонули в мягком, «ватном» шуршании где-то в затылке. Перед взором всё приятно поплыло, завертев вверх тормашками мир, а затем пол прыгнул прямо в лицо, больно ударив в скулу. Я рефлекторно вскрикнула, ощущая на губах привкус крови и в какой-то оглушенной растерянности вспоминая, что когда больно — нужно кричать… А затем завопила по-настоящему, застонала во всё своё горло, сгибаясь в дугу от чудовищной боли, словно резавшей низ живота на лоскуты «по-живому»!  — Что с вами?! — едва ли не в унисон крикнули обе девушки, но ответить я им была уже неспособна. Волна опаляющего жара пронзила промежность, и я даже сквозь марево ошеломления ощутила, как промеж ног стало мокро и ещё горячее, чем было раньше. Паника и испуг заполонили весь разум, но я едва могла сотворить в сознании даже мало-мальски законченный образ из мыслей, поэтому лишь содрогалась в конвульсиях, елозя по каменной плитке. Боль, жуткая и страшная боль тем временем стремительно наполнялась чем-то иным! Словно тем самым чёртовым привкусом льдистой ментоловой стужи, но шедшим снизу и обжигавшим подобно огню, нёсшим не безразличие, но его антипода…  — У неё к-кровь!.. — донёсся до меня неуверенный возглас Маары, но затем её речь обрела уверенность. — Риза, живо подай мой кинжал!..  — А?..  — Нож тащи, дура! — рявкнула энки. — Нужно содрать с неё тряпки и найти рану!..  — Д-да! — «тигрёнок» крикнула во весь голос и, зашуршав платьем, сбежала. Через миг, окатив каким-то чудесным и сладостным ароматом, она бухнулась на колени рядом со мной. — В-вот!.. Энки принялась пластать на мне штанины, взрезая их быстрыми и уверенными движениями, а я в это время чуяла, что боль отступала! Не становилась меньше, но словно растворялась на фоне разгоравшейся безудержной жажды! Страх и паника стремительно плавились, исчезая в этом всепоглощающем чувстве — аромат двух женских тел, склонившихся надо мной, манил с чудовищной силой, заставляя терять всякую внятную мысль… Не в силах бороться, не желая противиться, я с головой отдалась новому влечению. Перехватила руку энки, в которой было зажато оружие, и дёрнула вскрикнувшую девушку на себя, заваливая её сочное тело на свою грудь. Обвила пальцами нежную, хрупкую шею и с неистовой жадностью впилась губами в пухлые губы «коровки»!  — Маара, ты такая красивая… Поцелуй меня, умоляю… — страстно шептала я, когда ошарашенная энки сумела-таки на миг вырваться из моей хватки.  — Г-госпожа!.. — с неожиданным возмущением воскликнула Риза, но договорить не успела. Извиваясь и сладко подрагивая, я запрокинула голову и с томной улыбкой на лице потянулась к ней пальцами.  — Иди ко мне, мой «тигрёнок»… Дай насладиться твоим божественным телом… Совершенно дурные, пошлые, но невероятно приятные речи лились из моих уст, и я уже даже не пыталась себя контролировать: стонала от боли и всё нараставшего удовольствия, беспричинно разливавшегося по всему телу, пыталась ласкать испуганных девушек, мечтала подарить им себя…  — Быть того не может! — неожиданно воскликнула Маара, как будто опомнившаяся от забытья и догадавшаяся о чём-то, после чего зло рявкнула Ризе. — Держи её крепко, изо всех сил, поняла?! Тонкие руки служанки послушно обхватили меня за голову и прижали её к пухлым бёдрам, прикрытым униформой прислуги. Силёнок у девушки было немного, поэтому Риза навалилась на меня изо всех сил. Над лицом затрепыхались её пухлые, аппетитные груди, задевая возбуждённо торчащими даже под тканью одежды сосками мои скулы и лоб. Я тотчас принялась покусывать и дразнить эти громадные «сладости», словно безмолвно молившие, чтобы их приласкали. «Тигрёнок» вскрикнула, но всё-таки удержалась, а Маара не дала мне времени разойтись. «Коровка» вскочила на ноги, тотчас встав одним копытцем прямо мне на живот! Силы в чудившем механическом теле было столько, что я подняла бы и пятерых энки на одной руке — по пальцу на каждую. Оттого так и влекло сбросить эту негодницу с себя и отхлестать её ладошкой по заднице, до красных пятен на коже кусать за пухлую попу. Лупцевать сладкие булочки до тех пор, пока милая сучка не заплачет, не взмолится о пощаде… а затем не попросит вновь её хорошенько отшлёпать. Но в то же мгновение как же хотелось всю свою жизнь провести под этой властной ногой, сладостно содрогаясь от гневного взгляда прекрасной Маары!.. Ткань на штанах с громким треском стремительно расходилась под взмахами стального клинка, и я охотно подставляла обнажавшуюся промежность ладоням «коровки», с каждой секундой постанывая всё громче и громче.  — С-сука!.. — неожиданно выругалась энки, когда остатки моей исполосованной одежды отлетели куда-то в сторону. — Так я и знала!.. Риза, глянувшая поверх меня, испуганно закричала во весь голос и отскочила назад. Маара тем временем без чувств упала всем своим весом сверху… сжимая кинжал обеими руками и целясь в горло! «Какая шалунья…» — тупорылая мысль хихикнула в голове, и я мгновенным взмахом руки перехватила оружие прямо за короткий клинок. Крутанула запястьем и с лёгкостью вывернула его из ладоней «коровки», отшвыривая на каменный пол неподалёку.  — Как же Фоделю повезло, что он заполучил тебя, милая… — с неприкрытой завистью усмехнулась я и обхватила рукой энки за шею. Вскинула ноги и намертво обвила её тонкую талию.  — К-кинжал!.. — умудрилась выкрикнуть Маара, хватая ртом воздух, словно пловец, но сдвинуться с места не могла. Я же упивалась восхитительным вкусом её сочных губ. «Почему эта милая злючка такая сердитая?» — порхали беззаботные мысли в мозгу. — «Я же просто хочу быть любимой…» Неожиданно энки и в самом деле ответила на мои действия! Раздался тихий и томный вздох женщины, её тело прильнуло ко мне, а ласки стали взаимны! Тонкие пальцы стиснули разлинованную шрамами грудь, теребя мои большие соски, а упругие бёдра «коровки» прижались к задранным ягодицам. Ладонь заскользила по животу, пробираясь к промежности. Я охотно раздвинула ноги пошире, даже не понимая, зачем это делаю. Но поза была такой восхитительной — словно Маара хотела мной овладеть! — что от одной только мысли о нас двоих, страстно обнимавших друг друга, в чреслах воспламенялось жаркое пламя желания! Но я и представить себе не могла, что все мои развратные мысли — всего лишь блеклая тень истинных чувств. Через миг, ощутив язычок энки во рту, я едва не задохнулась от удовольствия! Рука Маары замерла у меня между ног, властно поглаживая влажную кожу, что рождала невероятно сладкую боль и пронзала разрядами страха и наслаждения тело. Но затем… Затем её пальцы словно раздвинули мою плоть, окунаясь в жаркую глубину самого тела! Я застонала громко и страстно, задрожала в экстазе, ошарашенная происходящим и желавшая лишь продолжения. Звуки собственных бурных эмоций сводили с ума. Маара же принялась постанывать мне в унисон, едва ощутимо и плавно толкаясь навстречу бёдрами, плавным движением помогая своей руке творить настоящее чудо. Момент был сладок и восхитителен, тело таяло от прекрасных касаний, а голос дрожал… Ах, если бы только у неё был «он»!.. Не знаю, сколько это действо заняло времени, но в какой-то миг я ощутила, что просто умру от наслаждения. Пальцы Маары, чудеснейшим образом обжигая экстазом, громко хлюпали у меня между ног, а в голове всё горело и полыхало от страсти, словно вырывая из тела что-то эфемерное и прекрасное. Я с содроганием изогнулась, слепо шаря рукой по плечам милой «коровки», а затем, запрокинув голову и, кусая губы в экстазе, протяжно завыла. Бёдра конвульсивно задёргались навстречу умелым движениям девушки, и я с восторгом почуяла, как внизу живота, внутри моего тела, что-то волшебное сжало ловкие пальчики энки, словно пытаясь втянуть их в себя, нежно посасывая и лаская. Задрожав от нахлынувшей волны оргазмической страсти, я совершенно забылась, распускаясь словно цветок… Маара, освободившаяся от мертвенной хватки, мгновенно откатилась в сторону, стремительно вскакивая на ноги. Полотенце слетело с неё, обнажая великолепное тело.  — Дрянь!.. — буквально прорычала она… и неожиданно с видимым удовольствием облизала пальцы, которыми ласкала меня между бёдер пару мгновений назад. — Всё, как говорила Хлоя: тяжело устоять, но только это и действует… Она глянула на Ризу, так и стоявшую чуть поодаль с коротким клинком в руках.  — Живо! Кинжал!.. «Тигрёнок» неожиданно качнула своей рыжей шевелюрой, и я усмехнулась, примечая, что она тоже очень красива. Даже больше, чем мне казалось до этого.  — Н-нет… — неуверенно прошептала служанка.  — Да ты с ума сошла?! — закричала Маара. — Ты же сама видела, что Кейт Фостер — Порченная!.. Она же убьёт тебя, дура!..  — Нет!.. — Риза замотала головой, а затем и вовсе швырнула оружие прочь. Кинжал громко «булькнул» и утонул в горячем бассейне.  — Не убивайте её, госпожа! — девушка бросилась ко мне, укрывая своим телом. — Она — моя суженая!.. На какой-то миг на лице Маары отразилась крайняя степень замешательства, и я тотчас вновь завелась, понимая, как же мила эта женщина во всех своих ипостасях. «Коровка» тем временем опомнилась, зло глянув на нас.  — Ты совсем рехнулась, девчонка? — сказала она, а затем, наклонившись, подняла с борта бассейна увесистый валун. — Поди прочь пока жива, дура… Я размозжу голову этому проклятому монстру, пока не стало поздно!.. От удара этим булыжником меня бы ждали лишь синяки на лице — даже сотрясения бы не случилось, колоти Маара хоть десять минут напролёт. Но её жажда убийства так меня заводила…  — НЕТ! Умоляю вас!.. — распушив хвост, «тигрёнок» с плачем бросилась на энки, выставив перед собой руки, словно пытаясь вцепиться в Маару невидимыми коготками. Женщина не успела отреагировать — пышечка Риза оказалась быстрой и ловкой, как кошка, — две фигуры сцепились, и булыжник благополучно последовал за кинжалом. Меня же начал разбирать беспричинный истерический смех. Край сознания понимал, отчётливо и ясно видел, что меня пытались убить с одной стороны и самоотверженно защищали с другой. Но томное, сладкое чувство, выжигавшее низ живота «пустотой», затмевало глас разума. Перед глазами были лишь две восхитительных девушки, борющихся из-за меня, желающих моего тела… Послышался звонкий удар оплеухи, и Риза отлетела назад, упав навзничь. Всё же со стражем ей не тягаться.  — Проклятье!.. — проворчала Маара. — Порча демонов уже во дворце, и мы сами её же впустили… Обернувшись, она крикнула в сторону входа:  — Стража! «Тигрёнок» тем временем поднялась на колени и обхватила руками бедро разъярённой «коровки».  — Умоляю вас, госпожа, пощадите!.. Маара внимания на это не обратила, а лишь продолжала звать подчинённых. Я же подумала, что мой милый «тигр» так удачно нашлась. Покорно прижаться лицом к гладким ножкам настёгивавшей себя хвостом фурии было бы просто божественно! Резво оттолкнувшись ладонью, отчего тело, не чуявшее силы, просто подбросило вверх на полметра, я обрушилась на колени рядом с Маарой, обвивая рукой её упругую, пышную ляжку. А через долю мгновения прильнула губами к чудному месту на внутренней стороне бедра, где короткая бурая шерстка, сиявшая глянцевым блеском, переходила в бархатистую обнажённую кожу. Сладостный аромат девичьего естества, оказавшийся на расстоянии ладони, затопил осознание.  — Что ты творишь?! — гневно крикнула энки и наотмашь врезала мне по лицу. Удар я заметила лишь как движение, а не как угрозу. Могла уклониться, перехватить, но не стала. Впрочем, и боли почти не почувствовала. Но вот Маара яростно засипела и затрясла ладонью, позабыв на миг даже о своём недавнем намерении прикончить меня. Через мгновение, «оклемавшись», она замахнулась, намереваясь снова ударить, но Риза повисла на руке у «коровки». А я поняла, что сейчас просто растаю. Сгорю нахрен от страсти и расплавлюсь в лужу металла, если сию же секунду не поцелую розовую пухлую щёлочку меж ножек у Маары. Не оближу эту сладкую складочку, так призывно мелькавшую под слегка округлым животиком, явно любившим покушать. Тело само подалось вперёд, и мой рот приоткрылся, спустя миг плотно обнимая губами влажную, мягкую плоть женского лона. Язык скользнул между них и вошёл глубоко во влагалище энки, извиваясь безумной дугой и лаская жаркие стенки.  — Ч-что ты?! — сладко взвизгнула «коровка», и её интимные мышцы тотчас обхватили мой язычок. Пальцы девушки невольно и крепко схватились за мою голову, я же открыла рот ещё шире, погружая язык в сокровенную женскую тайну.  — П-прекрати!.. — послышался совсем неуверенный, плачущий возглас Маары.  — Г-госпожа!.. — тем временем горячо зашептала служанка. — Моя суженая неопасна!.. Но даже… даже если всё так и есть, как вы говорите, то она первая, кто осознанно вела себя после воздействия порчи!..  — Командир Эгон! — из дверей стремительно выбежали несколько стражниц. — Что случилось, госпожа?! Подрагивая, Маара молчала несколько долгих секунд. Она стояла вполоборота спиной к своим подчинённым, поэтому те не могли видеть, с каким наслаждением я вылизывала их командира, кусая набухавшие нижние губки и запуская язык глубоко во влагалище.  — П-позовите лекаря… — тяжело дыша, пробормотала «коровка». — Госпожа Фостер не рассчитала своих… сил и ей стало дурно от жары… Мягкие пальцы пытались неприметно оттолкнуть меня прочь, но это лишь ещё сильней раззадоривало. Стражи торопливо умчались прочь выполнять приказание, а Маара, терпевшая из последних сил, согнулась почти пополам, обхватив мою голову ладонями и прижимая её к промежности…  — Г-грязный монстр… — жарко бормотала она сквозь слёзы. — Н-ненавижу тебя!.. Через пару мгновений раздался её тоненький, сладостный вскрик, прозвучавший, словно прекрасная музыка, и мне на язык просто хлынули реки девичьей смазки! Тело Маары, в отличие от неё самой, было более искренним и щедро благодарило за наслаждение. Пухлые бёдра сладко подрагивали, влагалище «целовалось» в ответ, а тонкий хвост, словно плетью, хлестал меня по плечам… Когда всё закончилось, и я отвалилась от источника с живительной влагой, энки наконец-то смогла хотя бы понимать, где находится. Остервенело метнув в меня испепеляющий взгляд, она отвесила очередную оплеуху и… внезапно заплакала! Девушка безвольно осела в сделанную ей самой ароматную лужицу девичьих соков и зарыдала так горько и искренне, что у меня внутри всё оборвалось.  — Милая… — я оказалась с ней рядом, обнимая со спины. Ладонь сама по себе приподняла тяжёлую грудь девушки, обхватив крупный, толщиной с палец сосок. — Кто обидел такую прелесть, как ты?.. Энки рывком обернулась, вывернувшись из объятий и зло глянув заплаканными глазами:  — Да ты издеваешься, монстр? — прошипела она и оттолкнула меня от себя. Я безропотно «оттолкнулась», оборачиваясь уже к Ризе.  — Котёнок, скорее поцелуй меня…  — Госпожа, б-боюсь, что не время… — начала было девушка, но я поманила её металлическим пальцем.  — Поспеши. На моих губах всё ещё есть вкус малышки Маары… Тут уж энки вовсе заревела в голос и набросилась на меня словно подросток, принявшись часто-часто и беспорядочно колотить ладошками всюду, куда могла дотянуться. «Тигрёнок» мягко меня оттолкнула и обняла за плечи Маару, принявшись ту успокаивать и поглаживать по голове.  — Ну же, госпожа, соберитесь, — шептала она. — Скоро здесь появятся ваши солдаты… Вы не можете уронить перед ними свой авторитет…  — Всё кончено!.. — надрывно плакала энки, словно не слышавшая слов утешения. — Фодель меня бро-о-сит!.. Я же, умиляясь этой картиной, словно змей-искуситель, вновь подползла ближе, также обнимая рыдавшую девушку.  — Пусть только попробует. За тебя я сверну ему шею. Если он обидит такую милашку, то… Энки мгновенно замолкла, уставившись на меня бешенным взглядом.  — Не смей его трогать, грязный демон! Ты меня поняла?! И благодари своих грязных богов за то, что ты пригодишься королевству живой больше, чем мёртвой!..  — Я не демон… ты ошибаешься… — мои плечи неопределённо дёрнулись. — Но как скажешь, милая, так всё и будет… ведь ты знаешь обо мне больше, чем я о тебе… Похоже, даже сама того не осознавая, я начала пробиваться сквозь сладкое марево в мозгу, понемногу возвращая себе ясность мышления. Энки вздрогнула, перестав плакать.  — Т-ты говоришь, что будешь молчать? Ты ему ничего не расскажешь? — горячо зашептала она, и мне стало понятно, что и для Маары, как для всякого любящего человека, некоторые вещи важнее даже благополучия всего мира.  — Я буду молчать, моя милая… Но не знаю, почему всё это случилось, не могу дать ответа… — между ног у меня было всё так же сладостно-пусто и жарко, но разум всё быстрее возвращал себе бразды правления над телом. — Поверь, я вам не враг…  — Верить? Тебе?! — шмыгнула девушка носом, утирая предплечьями слёзы.  — Да хватит уже этих глупостей!.. — я едва не взмолилась, в ту же секунду ощущая, что страсть как хочу потереться телом о пышные формы «коровки». — Окажись ты на моем месте, то вела бы эти дурацкие… прятки? Ты сама видела мою силу и должна понимать — Миваль был бы мертв, если бы именно этого мне захотелось… Маара молчала.  — Прошу, помоги… — мой голос был уже едва слышным. Энки всё так же смотрела на меня, не произнося ни слова. В это время до нас донеслись торопливые шаги приближавшихся людей. И девушка тотчас кивнула Ризе:  — Будь добра, от моего имени отошли их… «Тигрёнок» кивнула, легко вскочила на ноги, быстро зачерпнула горячей воды из огромной каменной ванны и плеснула её себе на грудь и лицо, а затем выбежала навстречу спешившему лекарю.  — Говорите начистоту, — старательно пытаясь вернуть уверенность голосу, произнесла энки. — Больше никаких тайн и недомолвок, ясно? Если действительно ожидаете доверия, то я должна знать всё, чтобы решить, стоит ли вам поверить и поставить на кон жизнь, свою и моего господина. Меня на миг заполонили сомнения, усугублённые жгучим желанием поцеловать прелестное личико напротив, но что сделано — того не воротишь.  — Маара, я похожа на демонов, но я не одна из них… Я вообще не из этого мира… — мой голос, непозволительно томный и страстный, как нельзя лучше подходил для общения двух «влажных» девушек. Но он же рушил всю серьёзность намерений. Показалось, что «коровка» попросту должна была либо расхохотаться, либо вновь начать звать стражу. Но, к моему удивлению, энки вполне серьёзно кивнула.  — Продолжай, — сказала она. В этот момент к нам подошла Риза, тихонько сказав, что всё улажено. Маара кивнула и ей, а затем вновь посмотрела на меня, взглядом призывая к продолжению рассказа. Говорить кроме как о пошлостях и разврате в этот момент было необычайно сложно, поэтому ушло с десяток секунд, пока я вновь настроилась на правильный лад.  — Я действительно воин, но моё тело — искусственное… — металлическая ладонь поднялась на уровень глаз энки.  — Н-но я видела, как… Мы обе тому свидетельницы, — заговорила «коровка», кивнув в сторону Ризы. — Внизу, ты была бесполой, как кукла, но на наших глазах… обрела «женственность». А тела изменяются только у Порченных, что возвращаются из лагеря демонов!.. Я склонила голову, взглянув себе на промежность. Там, едва заметно испачканный бледно-алыми разводами, плавно сжимался и расслаблялся вход во влагалище. Пухлые, девственные губки были сведены вместе, и между ними едва проглядывался набухший от возбуждения бугорок клитора. Отрицать изменения было попросту невозможно, поэтому я просто пожала плечами.  — Не знаю… Я в самом деле не знаю и действительно не понимаю, что со мной происходит… Но я вам не враг, уверяю… Маара молчала, обдумывая мои смутные речи, что наверняка лишь ещё больше запутали женщину. Мне же оставалось надеяться на её благоразумие, которое обязано победить фанатизм слепой преданности. Неожиданно ладони девушки коснулись моего лица, и энки нежно поцеловала меня в губы! Затем, не колеблясь, то же самое сделала с Ризой.  — Отныне вы обе — мои фаворитки, — смущённо сказала она. — Придворным дамам этикетом позволено содержать двух… «официальных» любовниц… Теперь я ручаюсь за вас головой и потому жду в ответ полной, абсолютнейшей искренности… В первую очередь это касается вас, Кейт. Она торопливо прочистила горло.  — Но не подумайте ничего лишнего! Всё, что здесь случилось, — Маара кивнула головой в сторону бассейна. — Это лишь пикантное… недоразумение, которое… иногда случается между девушками. Я уже состою в отношениях, что очень мне дороги, поэтому не смею и вас в чём-либо ограничивать. При свидетелях мы, разумеется, будем обязаны оказывать друг другу знаки эротического внимания, но наедине вы вольны поступать, как вздумается… Мы с Ризой синхронно кивнули. Затем я ещё ближе прильнула к энки.  — Ты так любишь Фоделя? — с языка сам собой сорвался неуместный вопрос. «Коровка» нахмурилась.  — Кейт, вы опять начинаете? Я торопливо покачала головой.  — Нет, всё не так… Это происходит само, само срывается с губ. Здесь я понимаю, что веду себя совершенно бестактно… — мой палец коснулся безволосой макушки, после чего быстро перескочил вниз, и ладошка укрыла щёлку влагалища. — Но здесь я жуть как хочу уединиться с вами двумя… Я даже не думала, что во мне есть такая дикая, животная жажда, но я просто мечтаю уткнуться лицом в вашу сладкую «киску», моя милая Маара… Ответьте, даже соврите, скажите хоть что-нибудь, иначе это желание во мне не уймётся!.. Энки замолчала на миг, а затем робко кивнула:  — Люблю… — донёсся её едва слышный голос. * * * Минут через тридцать мы всё-таки сумели умыться, что, собственно, и намеревались сделать с самого начала. Риза по очереди потёрла нам спины, а затем Маара, похоже, не доверяя озабоченной голубоглазой пришелице, позаботилась о служанке, очевиднейшим образом наплевав на свой статус. Смотреть на то, как они меня немного «побаиваются», было самую малость обидно, но вместе с тем отчего-то и очень приятно. Я, к тому времени уже порядком остывшая, с превеликим удовольствием вошла в воду бассейна, питаемого горячими источниками под дворцом. Окунулась с головой в пылающее блаженство… и спустя минуту едва не захлебнулась! Тело, обладавшее плавучестью, примерно как у булыжника, мгновенно пошло на дно. И хотя воды было менее полуметра — тонуть было негде, — я на минуту или две вовсе расхотела дышать, думать и жить. Пропало вообще всяческое стремление — настолько было хорошо и приятно. К тому же горячая вода грела равномерно со всех сторон, словно размазывая сладостную истому от немного болевшего влагалища по всему телу. Пошлые мысли, нет-нет да и проскакивавшие в голове, говорили, что теперь я — одна сплошная «пизда»… В итоге, не дождавшись «всплытия», обе девушки засуетились, заподозрив недоброе, и принялись вытаскивать меня из воды. Я же дурашливо «лыбилась» им с глубины, чувствуя прикосновение рук, но ничем не проявляла активности. Тащить же безвольное тело весом в полтора центнера из воды после того как расслабился в горяченькой ванной — это даже для весьма неслабой энки оказалось непосильной задачей. В конце концов, я над ними сжалилась, решив-таки не растворяться в райском блаженстве горячих источников, и лёгкими тычками под колени повалила обеих «любовниц» в воду. Постепенно безумная страсть выветривалась из головы, а сладкие ощущения между ног затихали. Странное, но приятное ощущение ненавязчивой пустоты внизу живота не исчезло, однако дикая жажда совокупиться с Ризой и Маарой испарилась. Я не начала их внезапно считать непривлекательными, а наоборот стала словно даже честнее с собой, признаваясь, что, помимо прочего, без ума от фигуристых девушек. Смутное «прочее» пока оставалось сокрытым, но оно вместе с обаянием соблазнительных барышень быстро затмевалось совершенно иным вопрос, будоражившим мысли: «Какого хуя со мной происходит?»