Dancing through the storm

      Орландо рано закончил все свои дела в компании — планёрка с утра по поводу нового договора и его реализации прошла без сучка и задоринки, и воодушевленные сотрудники разошлись по рабочим местам, готовые приступить к своим обязанностям. На вопросительный взгляд Рицци Пьеро Манкини только отрицательно покачал головой — со вчерашнего дня у него не появилось ничего нового, что он мог бы сообщить молодому итальянцу, и Орландо кивком головы отпустил помощника, после чего, подписав несколько не терпящих отлагательства бумаг, покинул офис. Ровно в час дня из гаража особняка Рицци по виа де Барди стартовала черная Вольво — Орландо рассчитывал прибыть в Римини около четырёх, путешествуя в своё удовольствие и с остановками на кофе. Он заранее позвонил экономке, которая следила за виллой на побережье, так что бытовые мелочи мог смело выкинуть из головы, знал, что к его приезду всё будет готово в лучшем виде. Мужчина был твёрдо уверен в том, что заслужил полноценный отдых, так что собирался получить от компании Карлоса и бывших товарищей по команде максимум удовольствия, даже если это значило терпеть постоянный настырный флирт Изабель. Орландо поморщился при мысли о брюнетке - он ведь с самого начала обозначил свою позицию по отношению к ней, но Изабель то ли делала вид, то ли на самом деле не понимала, что интересна ему исключительно как профессионал, а не как женщина. Уже сидя за рулём, он набрал Карлоса - утрясти окончательно планы на вечер. Они договорились встретиться непосредственно в клубе, и всё время, пока они разговаривали, Энди и Джорджия на фоне шутили, раздражали мексиканца и передавали бывшему лидеру самые пламенные приветы - троица как раз направлялась прогуляться в соседний городок.       Дорога от Флоренции до Римини была живописной, и молодой мужчина от всей души наслаждался прекрасными видами. В душе наконец воцарился долгожданный покой, из динамиков ненавязчиво звучала столь любимая Рицци классика, сочная зелень виноградников и лазурь неба за окном радовали глаз, и он даже не заметил, как себе под нос замурлыкал незатейливую мелодию, чего с ним уже давненько не случалось. Спустя полтора часа после выезда из Флоренции Орландо завернул на заправку — размять ноги и выпить кофе. Расплатившись с продавцом на станции, мужчина взял стаканчик с горячим ароматным напитком и вышел на улицу. Он медленно, смакуя, небольшими глотками пил густой эспрессо, присев на капот седана, и любовался видом на раскинувшиеся перед ним долины и холмы на горизонте. В какой-то момент итальянец, отставив стакан, извлёк из кармана смартфон и задумчиво покрутил в руках. «Интересно, как там Нильсены, — пронеслось у него в голове. — Написать, может?» Отбросив сомнения, Орландо нашёл в контактах знакомое имя и набрал сообщение: «Привет, ананасик! С соглашением всё в порядке, мои люди уже начали работу. Как у вас дела? Как Агата? Обстановка в целом?» На удивление итальянца, сообщение было не только мгновенно доставлено, но ещё и прочитано, и тут же забегала строчка, оповещающая, что его собеседник набирает ответное послание. Примерно через минуту всплыло окошко с текстом от Александра: «Чао, кудряшка! Агата, полагаю, замечательно. Она сейчас снимает где-то стресс с подругой, а я наслаждаюсь тишиной и жду подробный инструктаж, откуда на этот раз забирать их группу психологической помощи. Мои тоже уже начали делать дела. Обстановка вполне мирная, но на всякий случай роем парочку окопов. Что у тебя?» Пальцы Орландо азартно забегали по клавиатуре. «Снятие стресса — это прекрасно! Желаю, чтобы оно прошло для вас обоих без особых трудностей. Я пью кофе где-то на полпути между Флоренцией и Римини, собираюсь вечером последовать примеру миссис Нильсен». «Не перестарайся, — написал в ответ швед. — Я больше не буду никого забирать с норвежской границы. Даже тебя, кудряшка». «А со швейцарской?» «Вот это другой разговор!» Орландо рассмеялся, одним глотком прикончил оставшийся кофе и нырнул обратно на водительское сидение. Мотор радостно заурчал, и машина рванула с места, разделяя желание хозяина отправиться дальше в дорогу. Он въехал в гостеприимно распахнутые ворота семейной виллы на окраине Римини около половины пятого вечера. До встречи в «Цезаре» оставалось ещё оставалось время, так что он достал дорожную сумку из багажника и прошёл в свою комнату - разложить вещи и принять освежающий душ, чтобы смыть дорожную пыль и пот. Расторопная экономка успела прибраться и хорошенько проветрить спальню, оставив распахнутыми балконные двери, и теперь встречала мужчину на пороге, готовая выполнить любую его просьбу. Но Рицци только поблагодарил женщину за заботу и отпустил до следующего дня - ему хотелось побыть в тишине и покое, наедине с самим собой.       Стоило мужчине переступить порог своей старой комнаты, как вместе с таким знакомым запахом моря на него обрушились воспоминания о счастливых годах, проведённых в стенах этого дома. С фотографии на прикроватной тумбочки улыбалась мама, открыто и радостно, а маленький Орландо, которому четыре года, смущённо выглядывает, спрятавшись в складках её юбки. Рядом с этой фотографией стоит старый свадебный снимок родителей — и всё же, кто бы что ни говорил, Массимо всегда любил свою жену, и это было заметно по горящему нежностью взгляду, который сохранила чуть выцветшая бумага. Калейдоскоп моментов, из которых складывается человеческая жизнь. Его жизнь. Мужчина вздохнул. У него руки чесались позвонить Пьеро и забросать его вопросами насчёт Мишель, но он знал — если старый друг отца не звонит, значит, ему пока нечего сказать. Но тут он вспомнил, что Карлос намекал ему на какой-то просто умопомрачительный сюрприз и приободрился. После быстрого душа Орландо надел свой любимый синий костюм, к которому добавил светло-голубую с белым воротником рубашку, поправил выбившиеся из идеальной укладки кудри — не видели товарищи его волосы в натуральном виде, нечего и начинать. Но как он не тянул время, отправляться на встречу в клуб всё равно было рановато, и Рицци вышел на балкон. Прошли годы с тех пор, как итальянец последний раз приезжал на эту виллу, но море и пляж перед его глазами ничуть не изменились. Но это было обманчивое впечатление, и Орландо знал, что всё стало другим — и море, и песок, и он сам. А Мишель? Мысли снова вернулись к девушке, о которой он в последнее время думал практически постоянно. Он не сомневался, что и она тоже стала другой, но какой? И он понял, что боится. Боится увидеть её и понять, что эта девушка стала ему совсем чужой. Но ещё больше боится увидеть и пожалеть о годах, потерянных без неё. Мужчина опёрся локтями на ограждение балкона и долго смотрел на лазурную гладь, раскинувшуюся до самого горизонта и ещё дальше, пока не начали сгущаться сумерки. Из глубины спальни раздался сигнал телефона, вырвавший Рицци из задумчивости. Нехотя он вернулся внутрь, взял аппарат, чтобы прочесть сообщение от Родригеса о том, что «Ледяные сердца» уже в «Цезаре», а сам мексиканец немного опоздает. Орландо кинул последний взгляд на видневшуюся за распахнутыми дверями водную гладь, зовущую его к себе тихим шёпотом волн, тряхнул волосами и вышел, оставляя там, в тишине своей старой спальни, драгоценные воспоминания.       В «Цезаре» — одном из самых фешенебельных клубов Римини — было даже слишком шикарно. Роскошь просто била в глаза, Орландо давно уже не видел такого средоточия богатства не в самых лучших его проявлениях. Уже на входе он столкнулся с явно нетрезвой компанией молодых прожигателей жизни и родительских денег. Отступив чуть в сторону, Рицци уступил им дорогу, прежде чем пройти дальше — ему вдруг показалось, что если он коснётся хоть кого-то из них, то запачкается. Мужчина с сожалением посмотрел вслед пьяным глупцам — полные силы, они предпочитали тратить их впустую, развеять по ветру. Как Симон. Нет, ему, Орландо, никогда не понять таких, как его брат и ему подобные. На входе в зал итальянец огляделся и заметил Джорджию, радостно размахивающую руками, а рядом с ней и остальных ребят. Энди как всегда был сдержан, но пожал руку бывшего капитана с охотой и даже приобнял, удивив всех. Джо расцеловала мужчину в обе щеки, радостно улыбаясь, а Изабель мгновенно повисла на его локте, прижавшись грудью. Только Брэндон просто приветственно кивнул ему со своего кресла, не отрываясь от стакана с виски. Рицци заметил небольшую ранку на нижней губе блондина и едва слышно хмыкнул. Надо же, судя по всему, нашлась на свете девушка, которая оказалась этому бабнику не по зубам. Видимо, на лице у него отразилось всё, о чём он подумал, потому что Лэнгфорд вопросительно изогнул светлую бровь, словно бросая Орландо вызов. Итальянец ответил ему насмешливой, едва заметной улыбкой, лёгкой тенью скользнувшей по лицу, и тут же отвлёкся на цепкие пальчики брюнетки, намертво сжавшие его предплечье, не заметив, как потемнел Брэндон и сжал стакан чуть сильнее необходимого. - Ну же, Ори, садись, наконец-то мы тебя увидели, — слащаво проворковала Изабель, а итальянец поморщился. - Белль, ты же знаешь, я не люблю это сокращение, — он аккуратно попытался высвободиться из её цепкой хватки, но брюнетка дёрнула его за собой на диван, и мужчина, едва не потеряв равновесие, ухнул на мягкие подушки, едва слышно выругавшись. - Ой, всё время забываю, — захихикала она. — Но ты же понимаешь - для девушки самое важное красота. Это мужчина должен быть умным, вот как ты! Рицци почувствовал, что девушка к атаке грудью добавила манёвр с призывно прижавшимся бедром, и мысленно хлопнул себя по лицу. Вот ведь настырная! Он постоянно пытался втолковать ей одну простую истину — они могут быть партнёрами только по сцене, но уж никак не в жизни. Но она продолжала осаждать его, так что в какой-то мере он испытал облегчение, покинув «Ледяные сердца». - Изабель, — мягко осадил брюнетку Энди, — Орландо же только пришёл, дай ему хоть горло промочить. Уверен, потом он нам всё расскажет. Итальянец одними губами поблагодарил за помощь друга, а тот только склонил голову — Изабель действительно могло быть очень много. Принесли ещё коктейли для девушек и графин с виски для мужчин, а Карлоса по-прежнему не было видно. Музыка стала громче, народу ещё прибавилось — и, судя по отдающему сладковатым запахом дымку, в ход пошла травка. - Ну что, итальяно, — улыбнулась Джо, — чем же ты промышлял все эти пять лет? Судя по костюму, не бедствовал. - Что есть, то есть, Джо, — Орландо отсалютовал ей гранёным стаканом. — Да вот, осваивал отцовский бизнес. - А что с Симоном? — поинтересовался Энди. - Скажем так, получил красную карточку и отправился на скамейку вечных запасных, — туманно ответил Рицци. - Я смотрю, ты так и не женился ещё, дорогой, — томно выдохнула ему почти на ухо Изабель и попыталась было сцапать его ладонь, но мужчина, предугадав её действия, ловко увернулся, потянувшись за закуской. Та поджала губы, но притормозила наступление. - Ой, Белль, ну неужели тебя только это волнует! — махнула рукой мулатка. - Уверена, в жизни Орландо за прошедшие пять лет было столько всего интересного, что женитьба явно была бы лишней. - А ты скажи, что её вообще волнует, кроме неё самой, — подал внезапно голос Брэндон. - Что ты сказал? — девушка резко развернулась в сторону блондина, в тёмных глазах вспыхнула неприкрытая злость. - Как будто никто из присутствующих этого не знает, Изабель, и я Америку открыл, — ехидство в голосе Лэнгфорда было слышно слишком явно, и девушка не стерпела. - А тебя с недавних пор, — бросила в ответ резко брюнетка, — вообще волнует только эта паршивая американка! - Рот закрой! — капитан хлопнул стакан на столик с такой силой, что хрупкое стекло с жалобным звоном треснуло. Вся компания за столиком затихла, поражённо глядя на обычно холодного и сдержанного блондина. Орландо, единственный, кто не понимал, о чём идёт речь, нахмурился, переводя взгляд с Энди на Джорджию и обратно. Брэндон, глубоко вдохнув через сжатые зубы, поднялся. — Прошу прощения, кажется, мне уже достаточно. Орландо, ребята, — он кивнул им всем, не глядя на кого-то конкретного, — хорошего вечера! Я вернусь в отель, пожалуй. - Похоже, пока нас не было, у него что-то случилось, — задумчиво протянул Энди, глядя вслед уходящему Брэндону. — Но он ведь всё равно не расскажет. - А что за американка? — полюбопытствовал Рицци. - Капитан «Горячих гладиаторов», — насмешливо фыркнула брюнетка. — Шепфа, ну и названьице! Как в дешёвом порнофильме. Не знаю, как они вообще выиграли национальное первенство, но они явно нам не соперники. - Не будь так категорична, Белль, — контральто Джо прозвучало чуть осуждающе. — Они молодцы, на самом деле. И капитан их умничка большая. Я смотрела их выступления со всех туров и утверждаю, что они очень талантливы. Такой прогресс за такой короткий срок! Я ещё не видела такого. Но их капитан явно отличается от остальных членов команды. - Чем же? - спросил итальянец, делая глоток янтарного напитка и изо всех сил стараясь держать себя в руках, чтобы не скинуть с себя окончательно обнаглевшую Изабель. - Ну, не знаю, точно не скажу, — наморщила лоб мулатка, — но она танцует совсем иначе. Если приглядеться, можно заметить разницу в характере движений и в умении слушать собственное тело. Не скажу точнее… - Джо, ну хватит уже об этих недотанцорах! Можно подумать, им что-то светит на конкурсе!— капризно вскричала девушка. — Ори, дорогой, ну как ты вообще можешь думать о других, когда рядом есть я! Мы так давно не виделись, и я страшно соскучилась! Брюнетка уже едва ли не всем телом лежала на нём, и внезапно все чувства Орландо обострились до предела, терпение его лопнуло, словно мыльный пузырь. Всё вокруг стало ему ненавистно, воздух, насквозь пропитанный парами алкоголя, курева и приторно-сладким запахом травки, душил его, не давал сделать ни вдоха. В глазах потемнело, и промелькнула мысль, что вот здесь и сейчас он просто потеряет сознание, прямо посреди этого ужасного места. Мужчина, не заботясь о том, как сделать это аккуратно, просто резко встал, сбрасывая со своего тела путы нежеланных объятий Изабель, и, бросив короткое извинение, начал быстро пробираться к выходу из клуба — прочь, прочь отсюда, на воздух! Он уже почти вырвался на волю, как чья-то рука схватила его за запястье. Рицци дёрнулся всем телом, резко развернулся и увидел удивлённое и взволнованное лицо Карлоса, наконец добравшегося до клуба. - Орландо, что случилось? Куда ты? - Прости, Карлос, потом, всё потом! Не могу здесь больше быть, душно, дышать нечем… Прости! — с этими словами он осторожно высвободился из рук друга и бросился на улицу. Двери клуба захлопнулись, и в первое мгновение тишина улицы показалась Рицци оглушающей. Но вот слух постепенно начал улавливать отдельные, едва слышные звуки — треск ламп, горевших в фонарях, шелест листвы и рокот волн. Прохладный, солоноватый бриз дарил успокоение, наполнял лёгкие свежим воздухом и очищал разум. Мужчина постоял несколько минут, привыкая к темноте южной ночи, разгоняемой лишь искусственным светом фонарей — луна, кажется, появляться не собиралась, — и медленно побрёл по набережной, наслаждаясь покоем и одиночеством. «Зря я согласился встретиться с ними, — пронеслось в голове Орландо. — Всё же мы теперь идём разными путями…» Итальянец не знал, сколько шёл вот так просто, бесцельно, бездумно, но очнулся он в той части набережной, куда нечасто забредали случайные прохожие, но которая так хорошо была знакома ему. Именно здесь, на пляже, до которого всего несколько ступенек, Орландо много лет назад встретил свою Эль. Он уже собрался пойти дальше, но тут что-то привлекло его внимание, какой-то звук. Мужчина не сразу понял, что не так, но вдруг его осенило — там, в темноте пляжа, звучала музыка. Очень знакомая музыка. Он даже вспомнил, где и когда её услышал в первый раз — как-то раз, примерно три недели спустя после знакомства , в дождливый день они с Мишель сидели в гостиной виллы Рицци и сражались за пульт. Орландо хотел посмотреть фильм, но девочка так умоляла его включить трансляцию балета, что он сдался. Показывали «Жизель» в постановке Большого театра, и Мишель заворожённо следила за происходящим на экране, а мальчик не менее заворожённо следил за ней. Но постепенно разворачивающаяся на сцене история захватила и его, а конец первого акта и вовсе пробрал до мурашек — так убедительна была балерина в сыгранном ею безумии. А Эль потом пообещала, что она обязательно станцует партию Жизель, а он, Орландо, из первого ряда будет смотреть на неё. Но вместо этого она просто исчезла из его жизни, растаяла подобно вилисе. Музыка, слышимая даже сквозь мягкий гул взволнованного моря, была определённо той самой, из финала первого акта. А потом поодаль, в почти полной темноте, нарушаемой лишь неверным электрическим светом, мужчина заметил закутанную в белое неясную фигуру. Первая его мысль была, что он всё же сбрендил, и ему уже и музыка слышится, и призраки мерещатся. Но какое-то шестое чувство вдруг потянуло его за собой, поманило, а сердце тревожно забилось в предчувствии чего-то необъяснимого. На негнущихся ногах, не снимая обуви, Орландо спустился на песок и осторожно, стараясь не шуметь, двинулся в сторону странного белого пятна, мечущегося во тьме. Шаг, второй — и он понял, что впервые за долгое время молится. Молится всем богам на свете, чтобы его ощущения не были миражом или просто сном, какие он уже не раз видел ночами и после которых он чувствовал себя разбитым, потерянным и очень одиноким. Когда Рицци подобрался ближе, он разглядел изящную девичью фигурку, но лицо танцовщицы было скрыто во мраке. Шепфа, как она двигалась! Каждое движение её было ясным, чётким и полным чувств и эмоций, она позволяла музыке вести её и в то же время вплетала в её ткань своё, личное. Орландо отчаянно пытался разглядеть черты её лица, но девушка двигалась так быстро, что и не уследишь. И вдруг, словно в ответ на страстные молитвы мужчины, облака отступили, луна осветила почти пустынный пляж и выхватила из тьмы нежный девичий профиль, и сердце мужчины ухнуло. Пересохшие губы приоткрылись, и едва слышным шёпотом на грани выдоха пронеслось: - Эль?.. И время остановилось.

***

      В первую секунду Мишель подумала, что ослышалась. Ну в самом деле, она ведь одна на пляже, кто в такое время в здравом уме вообще сюда пойдёт? Но, сбитая с толку, она запуталась в очередном движении и, не удержав равновесия, начала падать, вскрикнула тихо, зажмурившись, но зависла в воздухе, подхваченная в последний момент крепкими, тёплыми и почему-то очень знакомыми руками. А потом вздрогнула, услышав снова едва слышное «Эль?», но только теперь близко-близко, над самым ухом. Медленно девушка подняла взгляд — и серые испуганные глаза столкнулись с отчаянным взглядом золотисто-карих, которые могли принадлежать только одному человеку. Он здесь. Орландо здесь. И это его руки вновь спасли её от падения. Они застыли, словно изваянные из мрамора статуи, не зная, верить ли собственным ощущениям, так часто их обоих обманывавшим. - Орландо, это правда ты? — тихо, боясь поверить собственным глазам выдохнула девушка. Её рука медленно, нежно легла на его щёку, уколовшись о щетину, и мужчина, которого это легкое прикосновение вернуло к реальности, шумно вздохнул, тут же сжав Мишель в объятиях так крепко, будто боялся, что она растворится сейчас невесомым туманом. Орландо столько раз представлял себя, как он встретит её, свою Эль, что скажет ей после долгой разлуки, но почему-то все слова стали совсем неважными. Прислонившись своим пылающим лбом к прохладному девичьему, Рицци мог только лихорадочно шептать: - Шепфа, это ты, Эль, на самом деле ты… Столько лет я ждал, и я… Эль, я ведь такой идиот, да? Мне нужно столько тебе сказать, но в голове так пусто. - Не ты один, — тихий смешок заставил его открыть глаза и чуть отстраниться. Девушка улыбалась, но улыбка вышла с горчинкой. — Ведь я тоже совершенно не знаю, что тебе сказать… Орландо чуть ослабил объятия, и Мишель, аккуратно высвободившись, села на песок и потянулась к телефону — выключить всё ещё звучащую музыку. Рицци, последовав её примеру, сел рядом, но не слишком. Когда схлынули первые, вырвавшиеся неконтролируемым потоком эмоции, оба почувствовали себя почему-то немного неловко. - Ну привет, что ли! — Леоне, заправив за ухо выбившуюся из пучка прядь волос, улыбнулась Орландо как-то настороженно, ожидая реакции. - Ну привет! — усмехнулся он в ответ, боясь спугнуть. — Не изменяешь своим привычкам, смотрю. - Да нет, — пожала плечами девушка. — В Штатах не так просто найти пляж, на котором можно вот так просто потанцевать. Так что там я так не делала. - Если позволишь, я буду думать, что это не из-за отсутствия пляжа, а из-за отсутствия меня, — Орландо хотел, чтобы это прозвучало соблазнительно, но вышло глупо. — Прости, бред несу. Это от волнения всегда так. - Я помню, — Мишель подтянула колени к груди и обняла их, поёжившись. Пиджак мгновенно перекочевал с широкого мужского плеча на изящное женское. Орландо заботливо укутал Эль в плотную ткань, а та с наслаждением втянула в себя ни с чем не сравнимый свежий, с еле уловимой пряной ноткой запах, присущий только Орландо Рицци. Снова на какое-то время воцарилось молчание — у каждого из них было столько вопросов, но они не знали, с чего начать. Наконец, Орландо собрался с духом. - Эль, как ты здесь оказалась? Я думал, ты должна быть в Америке. - Исключительно по воле случая, — тонкие пальцы сжали дорогую ткань пиджака. — И я была в Америке, конечно же. Здесь я сейчас с командой, мы выиграли отдых в Италии, после которого поедем в Париж. - В Париж? — мужчина наморщил лоб, пытаясь увязать одно с другим, но что-то никак не складывалось. — Зачем? - Мы участвуем в танцевальном конкурсе. В том же, в котором будет участвовать и твоя бывшая команда. - Что? В смысле? То есть, - Орландо вдруг осенило. - Так это ты! Ты та самая американка! Это о тебе сегодня мои ребята говорили в клубе! Но я не совсем улавливаю... - Что говорили? — перебил девушка Рицци, насторожившись. Ей почему-то совсем не хотелось, чтобы Орландо узнал об утреннем поцелуе Брэндона. - Джо говорила, что капитан американцев отличается от остальных участников команды по стилю, но теперь я понимаю, почему. Только вот Эль, — он потянулся и осторожно взял её руку, согревая в своих широких ладонях, — а как же балет? Почему ты бросила? Неужели родители не были против? Твоя мать так гордилась, когда тебя приняли в академию, и дядя Лоренцо тоже. Вряд ли они бы позволили тебе так просто порвать с балетом. - Им было уже всё равно, — тихо ответила девушка, не сводя глаз с их сплетённых рук, — а мне надо было жить. - Вы что, поссорились? — нахмурился Рицци. — Но как? Мне всегда казалось, что у тебя с родителями полное взаимопонимание. - С мёртвыми сложно ссориться, знаешь ли, — эта короткая фраза словно вытянула из Мишель все силы, и она поникла, уткнувшись лицом в колени. Орландо сначала подумал, что ему послышалось, и он переспросил: - С мёртвыми? Эль, это что, шутка такая? - Ну конечно, это же так весело, — девушка вскинула голову, серые глаза просто сочились болью, которая мигом выбила из мужчины весь воздух. Сердце закололо. Ему хотелось обнять её, прижать к себе и никогда не отпускать, но он не знал, будет ли уместен его порыв. Он буквально физически ощутил стену боли, которая окружила Мишель, и от этого ему самому стало плохо. - Как… — голос сорвался, и Орландо прочистил горло, прежде чем продолжить. — Как это произошло? - Автокатастрофа. Мама и папа погибли мгновенно. А Молли умерла два дня спустя в реанимации. Это произошло на следующий день после моего выпускного из балетной академии. В труппе не стали ждать, пока я, — девушка сглотнула, — пока я разберусь с похоронами и другими делами, и взяли другую балерину. Конец истории. - Шепфа, Эль! Как ты всё это пережила? — на этот раз он даже не думал, а просто притянул её к себе, прорываяся сквозь пелену её страдания и крепко прижимая к груди, желая прогнать все её страхи и всю боль. - Не знаю, — тихий всхлип, и Орландо почувствовал, что ткань рубашки подозрительно намокла. — Правда не знаю. Я на самом деле в какой-то момент купила таблетки и хотела наглотаться. Чтобы всё закончить. - Ты что, с ума сошла?! — итальянец сам не ожидал, что его так разозлит и напугает это признание. Он крепко ухватил девушку за плечи, отстранил и чуть встряхнул. — Как тебе вообще такое в голову пришло? Чем ты думала? И Мишель, захваченная врасплох таким внезапным эмоциональным всплеском Орландо, не нашла лучшего выхода, кроме как напасть в ответ. Её выбил из колеи и разгневал его выпад. Резким движением девушка сбросила руки Орландо со своих плеч и вскочила. - А вот так! — закричала она в ответ. Море, словно отзываясь на растущее между парой на пляже напряжение, заволновалось сильнее, зашумело громче. Мужчина тоже вскочил и теперь нависал над хрупкой девушкой тёмной, несокрушимой скалой. Янтарные, совершенно львиные глаза пылали так яростно, что казались самостоятельным источником света. Но Леоне бесстрашно смотрела в ответ, и в сером взгляде бушевал смертоносный ураган. - Что такое, не ожидал? Да, да! Я на самом деле хотела покончить с собой! — последний стоп-кран слетел, и девушка полностью утратила контроль над собой и своими словами. - Замолчи, — сквозь зубы выдохнул Орландо. — Замолчи, пожалуйста, Эль. - А что, не нравится? Не нравится, да? - Как бы ни было больно и страшно, пойми, это ведь не выход, — он сделал шаг к девушке навстречу и снова попытался обнять, но она отступила. Его руки так и зависли в воздухе, теряя точку опоры. - А что выход? — голос задрожал, и вот по её щекам заструились серебристые дорожки слёз. Шепфа, она ведь так давно не плакала, но почему-то при Орландо выстроенные барьеры рухнули, раскровив так до конца и не зажившие раны. — Когда это случилось, я месяц не спала. Не могла. Стоило закрыть глаза, и я снова погружалась в нескончаемый кошмар. Меня ничего не спасало. Я сломалась, да, представь себе, сломалась! Я не хотела жить так — постепенно сходя с ума и будучи не в силах это остановить! - Нет! — Рицци тоже сорвался на крик. Каждая её слезинка кислотой жгла его душу. — А что было бы со мной, ты подумала? Если бы ты ушла? - А что бы с тобой было? Ну что? Жил бы себе и жил. Мы не виделись десять лет! И так бы и не встретились, если бы не случайность! - Ты так в этом уверена? — больше не сдерживая себя, он изо всех сил схватил девушку за плечи, не давая ей ни единого шанса сбежать. — А ты в курсе, что тебя уже ищут? - И кто же? - Доверенное лицо! - Уж не Карлос ли? - Что? При чём тут Карлос? — брови Орландо взлетели вверх при упоминании имени друга. - Хочешь сказать, что твой лучший друг — и не рассказал тебе о том, что я здесь? - Он знал? — напряжение в голосе мужчины стало таким острым, что можно было порезаться. - Да, знал! — выплюнула Мишель. - Не может быть, — неверяще начал Рицци, но тут его осенило, — так вот о каком сюрпризе он говорил! - Ах, сюрприз? — гневно прошипела Леоне. — Ну и как тебе сюрприз? Нравится? Нравится то, что ты видишь, а, Орландо? - Эль, — голос мужчины зазвучал умоляюще, — успокойся, пожалуйста. О чём ты? - О том, что если ты или Карлос думали, что мы встретимся, и всё будет как прежде, то вы ошиблись, — злость отняла последние силы, и девушка вдруг заговорила ровно и безэмоционально, поникнув. — Та Эль, которую ты помнил, мертва. Она умерла в тот день, когда её младшую сестру отключили от аппаратов жизнеобеспечения в реанимации. И ты тоже больше не тот Орландо — мой мальчик сгорел в пламени софитов. Прошлое пора оставить в прошлом. Ничего больше не будет так, как прежде. Прости. Она осторожно стряхнула его руки, и они повисли безжизненно. Девушка сняла пиджак и накинула его на мужское плечо. Медленно подняла с песка вещи и в последний раз взглянула на стоящего неподвижно Орландо. Его лица, опущенного вниз, она не могла разглядеть, как и он не видел её взгляда, который мог бы сказать ему то, что осталось от него скрытым, спрятанным. Что она выкинула те таблетки лишь потому, что в воспалённом полубреду к ней пришёл именно он и умолял жить. Жить ради него. Но ему будет лучше без неё — её Орландо достоин той, что сможет отдать ему себя полностью, а не сломанной, разрываемой внутренними демонами тени. Она всё решила и не отступит. Бежать, скорее бежать, пока вся её решимость не исчезла, пока желание остаться рядом с ним не стало нестерпимым! - Прости, — в последний раз прошептала девушка и бросилась прочь, исчезая в ночи. Орландо слышал её удаляющиеся шаги, хотел бежать за ней, остановить, но тело оцепенело и не слушалось. Он ведь думал, что ему больше никогда не будет больнее, чем когда умерла мама или когда они прощались с Мишель в аэропорту десять лет назад, но ошибся. Наивный! Здесь и сейчас, на этом пляже Эль отняла у него жизнь, которую когда-то сама и вернула. Убила его, забрав с собой осколки его разбитого вдребезги сердца. И всё стало неважным. Наконец Рицци отмер, с тоской глядя в ту сторону, где скрылась девушка, песок ещё хранил эхо её лёгких шагов. Потом развернулся и медленно, сгорбившись, словно старик, пошёл в противоположную сторону. До виллы отсюда было рукой подать, там его никто не потревожит и никто не помешает ему попытаться утопить невыносимую боль в море алкоголя. Пляж опустел, затих, и море успокоило своё дыхание, скрывая в своих глубинах только что разыгравшуюся у его границ драму.