Dancing through the storm

      Мягкий лунный свет сквозь чуть раздвинутые шторы из нежной органзы проникал в спальню Нильсенов, окутывая ореолом спящую на постели пару. Агата, даже во сне стремящаяся быть ближе к мужу, заворочалась и бессознательно прижалась к тёплому Александру, совершенно по-хозяйски закинув на него ногу. Нильсен тоже сквозь сон обнял девушку крепче и уткнулся носом в макушку, продолжая дрейфовать где-то в море снов. Эта ночь была так спокойна, что сложно было представить, что следующая и ещё ночи за ней будут совсем другими. Агата, неожиданно даже для себя самой, проснулась в восемь утра, бодрая и полная сил. Мысль о том, что Чарльз снова возник у них на горизонте, не покидала её, но больше не внушала страха и паники. Во-первых, подумала девушка, нервные клетки восстанавливаются медленно, а во-вторых — ещё ничего не ясно с намерениями дядюшки, поэтому смысла волноваться в данный момент не было от слова совсем. И было ещё третье и, пожалуй, самое важное — её муж. Алекс старался выдерживать своё обычное скучающе-насмешливое лицо, но она чувствовала — он переживает не на шутку. Именно поэтому Агата Нильсен взяла себя в руки и поддерживала своего мужа изо всех сил. Она сделала вид, что полностью сдалась на его милость и позволила ему защищать её, а Александр, подобно викингу, уже вовсю вёл боевые действия против пока ещё очень далёкого врага. И девушка, конечно, отдала инициативу в руки своего защитника, но втайне контролировала процесс, чтобы в случае чего всегда успеть прийти на помощь мужу. Их квартира на Васастан, в самом сердце Стокгольма, была не особо большой, но очень уютной. В ней было ровно столько, сколько паре требовалось для комфортной и спокойной жизни, и ничего более. Интерьером занималась сама Агата — всё было оформлено в скандинавском стиле, и в квартире было столько света, что гостям, впервые попавшим в семейное гнёздышко Нильсенов, казалось, что здесь никогда не бывает темно. Девушка сладко зевнула, поцеловала ещё спящего мужа в лоб и тихо, на цыпочках, отправилась на кухню. Утро за окном было серое, пасмурное, и девушка поморщилась — она так привыкла к вечному солнцу Рима и бодрости, которую оно дарило, что здесь, в условиях суровой северной погоды, ей для пробуждения к жизни абсолютно точно был необходим кофе — и чтобы непременно чернее самой чёрной дыры во Вселенной. Проигнорировав кофемашину, Агата достала из шкафа турку, в которую засыпала три чайные ложки мелко смолотых зёрен, источающих восхитительный аромат, залила водой и поставила на плиту. Этот ритуал почему-то для неё был сродни медитации — после него девушка всегда чувствовала себя так, словно у неё открывалось второе дыхание. Медленно помешивая густую жидкость, Агата засмотрелась на вид за окном — Васастан пара выбрала не только за его расположение, но и за его уют, и за неповторимую атмосферу, которую он дарил. Погружённая в свои мысли, она пропустила момент, когда в проёме арки возник ещё сонный, взъерошенный Александр. Ещё на грани полусна-полуяви, мужчина потянулся обнять жену и с удивлением обнаружил, что она уже поднялась. А после уловил соблазнительный кофейный аромат, выманивший его из тёплой постели — несмотря на август, утро выдалось пасмурным и прохладным. Агата и в самом деле обнаружилась на кухне — в его растянутой футболке вместо ночной рубашки, ещё не расчёсанная и такая милая и родная, что Александр не смог удержаться от улыбки. Она так сосредоточенно что-то разглядывала за окном, одновременно мешая кофе в турке, что даже не заметила его появления. Он ещё какое-то время полюбовался очаровательным видением, но затем кашлянул, привлекая внимание. Девушка тут же повернулась на звук и, заметив проснувшегося мужа, нежно ему улыбнулась, растапливая лёд в глазах шведа и превращая их в в лучащиеся на солнце озёра. — Доброе утро, кэра! — произнес мужчина ещё чуть хриплым спросонья голосом, глядя любимой в глаза. — Ты что-то неожиданно рано сегодня, особенно после вчерашнего. Я думал, ты проспишь до обеда. Учитывая, в каком состоянии я забирал тебя вчера от Рейч. — И тебе, солнышко, доброе утро. В каком-таком состоянии? — невинно поинтересовалась Агата, хлопая длинными ресницами. — Ах, ну подумаешь, пропустили пару бокалов с Рейчел, мы же так давно не виделись! — Пару? Или пару десятков? — бровь Александра скептически выгнулась. — Ой, какая разница! — закатила глаза девушка, поворачиваясь к плите и выключая начавший кипеть кофе. — Скажи спасибо, что вчера ты забирал меня из её квартиры! — Шепфа, благодарю! — Нильсен театрально воздел руки, словно в молитве. — В любом случае, ты выглядишь хорошо после нашего возвращения в Швецию, и для меня это самое главное. Мужчина мягкими шагами хищника приблизился к девушке и крепко обнял, и она в ответ обхватила его руками за талию и прижалась близко-близко, прислушиваясь к ровному и сильному биению его сердца. Неизвестно, сколько бы пара так простояла, но остывающий кофе не дал им возможности зависнуть так надолго. Агата отстранилась от мужа и, повернувшись, открыла дверцу шкафа в поисках кружек. Нильсен же расположился за столом в ожидании своей порции бодрящего напитка. — Держи, — девушка поставила перед мужем небольшую белую чашку и устроилась напротив, забравшись на стул с ногами. — Спасибо, любимая, — он не удержался и потянулся погладить девушку по щеке. Агата едва не заурчала от удовольствия, но Александр быстро вернулся к кофе, и она только разочарованно выдохнула. — Кстати, — начал Алекс, делая глоток, — вчера, пока вы с Рейч предавались пьянству и разврату, звонила Оливия. Она выразила сожаление, что её не было в поместье, когда мы прилетели, и приглашает в гости в семейный дом на Сандхамн. — Судя по твоему тону, ты в гости не собираешься? — хмыкнула Агата. — У меня ещё осталась пара незавершённых дел, так что я только отвезу тебя, а сам вернусь в Стокгольм, — скороговоркой произнёс мужчина. — Это каких же таких, интересно? — протянула насмешливо девушка. — Всяких таких, разных, — расплывчато ответил швед и снова схватился за кружку. Девушка вздохнула. Александр безусловно любил мать, но их отношения после гибели Ульрика оставляли желать лучшего. После смерти мужа именно Оливия возглавила семью и заняла его место в Ордене, поскольку сын был ещё слишком мал. Однако и по достижении Алексом восемнадцати лет она отказалась уступить ему место, считая ещё недостаточно зрелым для принятия полной ответственности, о чём и заявила ему с присущей ей прямотой, вызвав негодование и обиду. Между сыном и матерью начались постоянные ссоры, споры, в итоге разрушившие и без того не самые близкие отношения. Оливия при всей своей любви к сыну никогда не понимала его так, как отец и, желая ему самого лучшего, не заметила, как отдалилась от него. Лёд между ними начал таять с появлением в жизни Алекса Агаты Харрис. Поначалу Оливия скептически отнеслась к выбору сына — она не слишком любила Аннет, с которой несколько раз сталкивалась на деловом поприще через Фредерика, считала её не слишком принципиальной и сухой, а потому заранее была настроена против Агаты. И была приятно удивлена при личном знакомстве с невестой сына — племянница Аннет, вопреки всем худшим ожиданиям Оливии Нильсен, оказалась девушкой очень даже неглупой, рациональной, а ещё смотрела на Александра так, как сама Оливия когда-то смотрела на Ульрика. Так, словно мужчина подле неё был всем её миром, который она любой ценой будет готова защитить. И сам Александр рядом с невестой выглядел спокойным и уверенным в себе, словно за те четыре месяца, что прошли с их последней встречи, он повзрослел лет на десять. И Оливия благословила их брак, к вящему удивлению сына, готового к чему угодно, только не к такой покладистости со стороны матери. Нильсен постоянно ждал какого-то подвоха от женщины, но та хладнокровно и методично занималась организацией торжества, вместе с Агатой объездила все салоны Стокгольма в поисках идеального свадебного платья и даже устроила для неё девичник, что было для шведа вообще где-то далеко за гранью фантастики. После этого он просто махнул рукой на всё происходящее и отпустил ситуацию. Понять Оливию было выше его сил. Нильсен только в очередной раз убедился, что сделал самый правильный выбор в своей жизни, когда отдал своё сердце маленькой мисс Харрис. Агата стала для матери и сына связующей нитью, залечивая душевные раны и помогая им лучше понять друг друга. Нет, конечно, Оливия Нильсен по-прежнему оставалась холодной и расчётливой бизнес-леди, но наиболее приближённые к ней люди отмечали, с каким теплом и едва уловимым трепетом она относится к молодой невестке, обретя в ней дочь, о которой всегда мечтала, и возвращая себя сына, которого, как ей думалось одинокими ночами, она безвозвратно потеряла. — Кэра, не начинай, пожалуйста, — Нильсен нервно потёр переносицу. — Алекс, — девушка накрыла лежащую на столе руку мужа своей, — я знаю, что тебе по-прежнему трудно возвращаться в поместье и видеться с матерью, но ты же обещал мне, что постараешься это преодолеть. И к тому же, мне будет спокойнее, если ты будешь рядом. И, знаешь, Оливия, может, никогда в этом не признается, но она скучает по тебе. Александр посмотрел на хрупкую руку жены, нежно и успокаивающе поглаживающую его, и, глубоко вздохнув, сдался. Нет, определённо его любимая Агата была ведьмой, учитывая, с какой лёгкостью она вила из него — самого Александра Нильсена — верёвки. — Хорошо, уговорила, Агата, но при одном условии, — голубые глаза шведа лукаво сверкнули — сдаваться легко было не в его стиле. — Каком? — насторожилась девушка. — Неделю без алкоголя, дорогая! — ухмыльнулся Нильсен. — Ты изверг, Александр Лейф Нильсен! — застонала жена. — Всё, я подаю на тебя в суд по правам человека, жди повестку! Александр расхохотался, глядя на возмущённую до крайности Агату. Вся их жизнь и их любовь была борьбой, в которой никогда не было победителя и проигравшего, но как приятно было мириться после каждой баталии, тем более что способов примирения у пары было неисчерпаемое множество. Как и их любви — им казалось, что её столько, что им хватит её на сотню жизней вперёд. И всё равно обоим хотелось отдавать друг другу ещё больше.       Удивительно, как может измениться мир вокруг тебя, когда ты встречаешь того самого, единственного человека, который может одним своим взглядом, одним вздохом сделать из тебя самого сильного и одновременно самого слабого человека на Земле. И какими счастливыми и в то же время несчастными становятся люди, которым повезло повстречать своего человека.

***

      Александр после лёгкого завтрака, который на скорую руку им собрала Агата, созвонился с матерью и сообщил, что они приедут навестить её после обеда — на Сандхамн, где находился дом, подаренный Ульриком жене в качестве свадебного подарка. После похорон мужа Оливия на неделю закрылась там, переживая своё горе в одиночестве, и вернулась оттуда решительной и ещё более замкнутой чем прежде, после чего Нильсен ни разу не слышал, чтобы она туда ездила. И вот она зовёт их с женой именно туда, на Сандхамн, где прошли самые счастливые моменты детства Алекса, где пробудилась его страсть к морю и яхтам, где случилась с ним его первая детская влюблённость, которая закончилась разбитым вдребезги сердцем — соседская девочка, на три года его старше, она благосклонно одарила его своим вниманием, очаровала, а после он увидел её случайно с каким-то здоровяком из соседнего поселения. Александр не стерпел такого вероломного предательства, и вечером абсолютно спокойный и серьёзный Ульрик обрабатывал первые боевые раны сына, а Оливия отчитывала за неподобающее поведение, правда, больше испуганная, чем по-настоящему разгневанная. Алекс тогда ни слезинки не проронил — хотя ему было очень больно, синяки и ушибленные рёбра ныли нещадно, но, кажется, именно тогда он впервые усомнился в том, можно ли доверять кому-то, кроме отца и матери. Ну и ещё, пожалуй, Фредерика. Нильсены на машине добрались до эллингов, где находилась их собственная небольшая прогулочная яхта, на которой они легко и быстро смогут добраться до острова. Пока Александр проводил контрольный осмотр судна перед отходом, Агата прогуливалась вдоль канала под спокойную музыку, игравшую в наушниках. Растворившись в песне, она перебирала в памяти самые значимые события и то, как они отразились на её жизни, начиная со встречи с Сэмом и заканчивая свадьбой с Алексом и созданием «Нильсен Инкорпорейтед». Отношения с Макото, пришедшие в никуда, окончание учёбы в Штатах, встреча с Алексом и Рейч, драка на балу с Евой, которая, как ни странно, положила начало их дружбе, первые неуверенные шаги в бизнесе тётушки — Агата могла бы до бесконечности перечислять все моменты, каждый из которых раскрасил её жизнь в самые разные краски. Тем временем Александр закончил последние приготовления к отплытию и спрыгнул на причал, чтобы позвать жену и помочь ей подняться на борт. Она задумчиво смотрела на воду, и мужчина помахал ей рукой, чтобы привлечь внимание. Агата встрепенулась, отреагировав на активную жестикуляцию мужа, и быстрым шагом направилась к нему. — Ну что, кэра? Готова? — улыбнулся мужчина, положив широкие ладони ей на талию. — С тобой я всегда готова, — Агата улыбнулась ему в ответ и смешно наморщила носик, когда с воды потянуло не самым приятным запахом цветущих водорослей. Алекс засмеялся и одним быстрым движением, приподняв девушку, как будто она ничего и не весила, поставил её на палубу, следом запрыгнул сам и отправился к рулевому колесу. Мотор яхты издал довольное урчание, и они начали свой путь на Сандхамн.       Агата расположилась на носу судна, наблюдая, как изящно яхта разрезает водную гладь. Она знала, что каждая встреча с матерью для её мужа по-прежнему была своего рода испытанием, и не мешала ему приводить в порядок мысли, оставив наедине с самим собой. Алекс всё время, проведённое в пути, думал о матери. О том, что что бы между ними не происходило, Оливия оставалась его единственным родным человеком, не считая Агаты, конечно. И только с ней они смогут полностью разделить все свои беды и радости. После долгих раздумий Нильсен принял решение на этот раз просветить матушку и по поводу заключённого с Орландо Рицци контракта, и по поводу появления Чарльза Харриса и связанных с этим обстоятельством опасений. Как раз в тот момент, когда решение было принято, их яхта обогнула северную оконечность острова и пристала к берегу. Оливия ждала их в большой гостиной, из больших панорамных окон которой открывался чудесный вид на аккуратно подстриженную лужайку, заканчивающуюся обрывом. На невысоком журнальном столике был расставлен чайный сервиз и лёгкие закуски, распахнутые окна впускали свежий ветерок, и у Агаты потеплело на душе — приятно было видеть и знать, что их ждали, что есть ещё одно место, которое они с мужем могут назвать домом. Искоса посмотрела на Алекса — его лицо было бесстрастным, но взгляд выдавал внутреннее волнение. Мать Александра поднялась с дивана и с улыбкой шагнула навстречу паре, заключая их в приветственные объятия. — Добро пожаловать, дети мои! — женщина отстранилась. — Я подумала, вы захотите перекусить, поэтому Иде для начала организовала чай на скорую руку. Агата, ты чудесно выглядишь! — Спасибо, Оливия! — девушка расцеловала свекровь в обе щеки. — А вы не меняетесь — всё так же прекрасны! — Ой, ну хватит, меня сейчас стошнит, — закатил глаза Нильсен. — Не нервничай, ананасик, — по-доброму усмехнулась брюнетка, — а то морщинки раньше времени появятся! Алекс только фыркнул в ответ на замечание матери и собственническим жестом притянул к себе хихикающую жену. Оливия подумала о том, что Ульрик и их сын похожи гораздо больше, чем она могла бы подумать. — Алекс, — девушка пихнула мужа в бок и с тонким намёком спросила, — не хочешь обнять маму? Нильсен с максимально недовольным видом оторвался от девушки и, преодолев разделяющие его с матерью несколько шагов, обнял её, чувствуя, как быстро бьётся её сердце. Женщина крепко обняла сына в ответ, согревая и успокаивая. Мужчина поймал себя на мысли, что в её объятиях было так уютно и безопасно, как в детстве, и он мягко погладил тоненькую спину матери. «Весь в отца, — пронеслось в голове у Оливии. — Всегда старается казаться холодным и насмешливым, скрывая за маской самое благородное и любящее сердце в мире». — Ну здравствуй, мама, — она почувствовала, как он улыбается, и сердце сжалось от нахлынувшей нежности и любви к своему единственному ребёнку. В дверь гостиной осторожно постучали. Алекс отстранился от матери, и Оливия, поправив и без того безупречно сидящую блузку, крикнула: — Входите! На пороге показался седовласый швед, спокойный и сдержанный, но искорки веселья в серо-голубых глазах выдавали его лёгкий нрав. — Магнус, добрый день! — Агата радостно поприветствовала старого слугу семьи, и тот тепло улыбнулся молодой хозяйке: — И вам, и вам доброго дня, фру Агата! Херр Нильсен, — обратился он к молодому хозяину, — ваши вещи отнести в вашу старую спальню? Или, может, желаете занять комнату в южном крыле? — В старую, Магнус, — ответил Александр и пожал старому слуге руку. — Рад видеть тебя в добром здравии, старина! — Я тоже рад вас видеть, как и всегда, — морщинки в уголках глаз Магнуса стали ещё заметнее, когда он улыбнулся молодому человеку. — Тогда ваши вещи будут ждать вас в вашей старой спальне! Приятного аппетита! С этими словами старый слуга удалился, и Нильсены остались втроём. На столе, кроме небольших блинчиков и канапе с разными начинками Алекс заметил розетку со своим любимым брусничным вареньем и понял, что проголодался за дорогу. Чайник благоухал терпким ароматом трав, и Оливия поспешила пригласить детей к столу. Пока Агата разливала чай, а Александр обмакивал ажурный блинчик в терпкое горько-сладкое варенье, брюнетка рассказывала последние новости из высшего общества Швеции, давая молодёжи время передохнуть и промочить пересохшее горло. Плавно и незаметно отвлечённые разговоры перетекли к Италии, Орландо Рицци и заключённому Нильсеном контракту. — На последнем совете Ордена новый глава семьи Рицци был одной из самых обсуждаемых тем, — сообщила Оливия. — Все сошлись на том, что отстранение Симона было к лучшему, но младший Рицци пока так и остаётся «тёмной лошадкой». — А с чего это Орден так интересуется Орландо Рицци? — спросил Александр. — Что-то из серии «держи врагов близко, а друзей — ещё ближе», — пожала плечами Оливия. — Его отец занимал важное место в иерархии глав мафиозных кланов Италии, сама я никогда с ним дела не имела, но некоторые из рыцарей пересекались на деловом поприще. Бывший глава — сильный игрок, поэтому всех интересует, будет ли его младший сын столь же значимой фигурой на шахматной доске мирового бизнеса. — Хм, полагаю, ты можешь передать рыцарям, что с новым главой семьи Рицци можно и нужно считаться, — совершенно серьёзным тоном ответил швед. — Я рад, что нам удалось заключить с Орландо соглашение. Думаю, нет, даже уверен — наше сотрудничество принесёт много хорошего. И отличные дивиденды. — А ты, Агата, что скажешь? — обратилась Оливия к молчавшей до этого невестке, и девушка от неожиданности едва не поперхнулась чаем и удивлённо подняла брови: — Я? — Конечно, мне интересно узнать и твою точку зрения. Тем более, что ты, как женщина, можешь видеть больше, чем видит мужчина, пусть даже такой гениальный, как мой сын, — женщина шутливо потрепала Нильсена по щеке, а тот только скуксился — все эти нежности он терпеть не мог. — Ну что я могу сказать, — задумчиво протянула девушка, нервно крутя чайную чашку, — Орландо точно не наивный и совсем не прост, было бы крайне глупо его недооценивать, но в нём нет двойного дна. Вряд ли он будет милосердным с предателями, но его сердце открыто тем, кто открыт ему. Этот мужчина умён, в определённой степени хитёр, отличный дипломат, но самое главное — хороший человек, — закончила девушка. — Да, — кивнула Оливия, — это очень похоже на то, что я слышала о его отце. Хотя, конечно, по молодости он был очень опасен. Ну, так говорят. Что ж, в таком случае, — она шутливо чокнулась чашкой сначала с сыном, потом с Агатой, — поздравляю вас с крупным контрактом и желаю плодотворного сотрудничества с Орландо Рицци! — За плодотворное сотрудничество! — Нильсен поднял свою чашку, как и Агата, которая добавила: — И за не менее плодотворную дружбу! — Вином отметим за ужином, — Оливия звякнула чашкой о блюдце. — Иде приготовила рагу из оленины, своё фирменное, уверена, ничего вкуснее ты, Агата, ещё не ела! — Ох, — мечтательно вздохнула девушка, — у меня уже слюнки текут, Оливия, от одних только ваших слов! — Кстати, о вине, — как будто невзначай уронила брюнетка, — дорогие, вы ещё не задумывались о ребёнке? Александр едва не выплюнул только что откушенный кусочек канапе и закашлялся, а Агата, заботливо похлопав мужа по спине, улыбнулась свекрови: — Дорогая Оливия, мы, конечно, обсуждали с Александром эту тему, но пришли к выводу, что ещё не время. Особенно сейчас, когда мы только заключили такой крупный контракт. Дети — это большая ответственность, к тому же я хочу полностью посвятить нашему ребёнку себя и своё время, а в нынешних условиях это проблематично, вы же понимаете. — Конечно, понимаю, дорогая, — Оливия успокаивающе похлопала невестку по коленке, — я просто спросила. — Знаю я, как ты «просто» спросила, — ехидно прокомментировал наконец прокашлявшийся Александр. — Александр, фу! Как некультурно! — шутливо одёрнула мгновенно насупившегося мужа девушка. — Раз вы так хорошо спелись, дамы, — обиженно засопел швед, — я, пожалуй, вас оставлю. Разберу вещи и прилягу отдохнуть перед ужином. Постарайтесь, пожалуйста, случайно не захватить мир, пока я отдыхаю! — Ничего не можем тебе пообещать, милый, — улыбка Оливии была не менее ехидной, чем у сына, и Агата мысленно отметила, как они всё же похожи. Когда за Александром закрылась дверь, свекровь пересела на диван, поближе к невестке, и улыбнулась: — Ну что, дорогая, теперь мы можем с тобой поговорить по душам без этого зануды, вечно брюзжащего над ухом. Я люблю своего сына, но иногда он бывает слишком раздражающим. И как только ты его терпишь, девочка моя? — Я люблю его, — просто ответила Агата. — Вот и весь секрет. Оливия, одобрительно кивнув, сама подлила им с невесткой ещё ароматного чая и подложила на тарелочку девушки пару канапе. — Оливия, пожалуйста, я сейчас лопну! — умоляющим тоном простонала Агата. — Ты едва притронулась к еде, дорогая, — строгим голосом начала мать Александра. — Агата, тебе что, никогда не говорили о важности сбалансированного и регулярного питания? Ну так я тебе сейчас расскажу! Агата взглянула на нахмуренные брови свекрови и подняла руки, сдаваясь. — Мне никогда не удастся вас переспорить, Оливия, сдаюсь! Но о чём вы всё-таки хотели поговорить? — Я вижу, что вас с моим ананасиком что-то тревожит. Вы мне точно всё-всё рассказали про Орландо Рицци и новый договор? Или вы что-то скрываете? — И да, и нет, — вздохнула Агата, нервно разламывая маленький бутерброд. — Так, — протянула брюнетка. — У меня лучшие юристы, и если этот Рицци что-то провернул с контрактом… — Нет-нет, Орландо на самом деле замечательный человек, и контракт абсолютно чист и прозрачен, тут нет повода для беспокойства, — поспешила уверить свекровь Агата. — Дело в другом. Я встречалась в Риме с Евой, и она сообщила, что её люди засекли местоположение Чарльза. Его видели в Макао, причём в компании старшего брата Орландо — Симона. Оливия хмыкнула себе под нос, обдумывая сказанное девушкой. — А мисс Скай что-нибудь рассказала о причинах нахождения мистера Харриса в Китае? И как он там оказался? — наконец задала она невестке вопрос. — Нет, — покачала головой Агата. — Сейчас Ева как раз пытается это выяснить, но пока ничего нового не сообщала. И — Оливия? — Да, дорогая? — В Риме случилось ещё кое-что. Рейч ведь вам говорила, что мы вернулись немного раньше, чем планировали изначально? — Да, она звонила, но ничего толком не объяснила. Так что у вас стряслось? — Не знаю, может быть, мы зря с Алексом заволновались, — заговорила быстро Агата, нервно переплетая пальцы рук. — Вечером предпоследнего дня нам подбросили конверт под дверь номера. Точнее, мне. Там была всего одна строчка, что-то вроде каникулы закончились и игра началась. Сначала я подумала, что это дело рук Чарльза, но он не стал бы подписывать конверт моей девичьей фамилией. По крайней мере, я так думаю. Взгляд Оливии Нильсен стал цепким, внимательным. По её мигом ставшему сосредоточенным лицу было заметно, что она в это мгновение просчитывает сотни возможных вариантов событий, пытаясь найти единственно верный. Агата молчала, зная, что в такие моменты расспрашивать свекровь бесполезно. Наконец, Оливия задала очередной вопрос: — И вы думаете, что если не Чарльз, то Симон Рицци причастен к этому? Агата уже в который раз поразилась способности матери мужа зрить в корень. Всё же Оливия Нильсен была совершенно поразительной женщиной, и девушка не могла не восхищаться её силой и её умом. Брюнетка меж тем продолжила: — Я так понимаю, твоё молчание можно принять за утвердительный ответ. Хорошо. Скажи, вам нужна моя помощь? Только честно. Александр в жизни не признается, но я уповаю на то, что ты, Агата, умнее моего несносного и упрямого, как стадо баранов, сына. — Нет, спасибо, Оливия, пока не нужно, — отрицательно покачала головой девушка. — Ева отправила своих людей проследить за Чарльзом, а записку Александр отдал Орландо — кажется, Рицци что-то понял по внешнему виду. По крайней мере, обещал проверить свои подозрения и позвонить, как только будет знать наверняка, был ли он прав. — Приятно знать, что вы с мистером Рицци только познакомились, однако уже нашли общий язык, — заметила женщина. — Но почему ты считаешь, что вы можете ему доверять даже в таких щепетильных вопросах? Тем более если подтвердится причастность его старшего брата? — Для Орландо этот вопрос тоже щепетильный, — ответила Агата, спокойно глядя в пытливые голубые глаза женщины, фактически заменившей ей мать после свадьбы со шведом. — Столь внезапная смена наследника наверняка наделала много шума, и Орландо будет просто невыгодно афишировать причастность брата к записке и втягивать семью в скандал. — Я слышу в твоём голосе «но», Агата? — Но я не поэтому считаю, что ему можно доверять. Понимаю, звучит глупо, но за те два дня, что мы провели в компании Орландо, я поняла, что этот мужчина не предатель по своей натуре. И ещё он очень похож на Алекса тем, что за маской уверенного в себе и счастливого человека скрывает боль, не желая показывать окружающим слабость. И поэтому я верю Орландо Рицци, — в голосе девушки Оливия услышала вызов и улыбнулась — эта малышка могла быть мягкой и уступчивой, но человека, которого она приняла в своё сердце, Агата была готова отстаивать до победного. — Порой нам не хватает целой жизни, чтобы узнать человека, и некто близкий может вдруг оказаться совсем чужим и незнакомым, — задумчиво проговорила женщина. — А иногда ещё вчера незнакомый нам человек прочно и навсегда входит в нашу жизнь и становится самым близким и родным. Я доверяю твоей интуиции, девочка, и рада, что вы с Александром повстречали хорошего человека на своём пути. И всё же… — И всё же? — переспросила Агата. — И всё же я хочу кое-что проверить сама. Насчёт Чарльза. Только не говори ничего Александру, не хочу, чтобы он ходил за мной по пятам и мешал своими лекциями о том, что он и без меня способен со всем справиться. И мисс Скай тоже я бы попросила ничего не говорить, как и мистеру Рицци. Несмотря на твоё доверие к ним. — Я поняла вас, Оливия. Могила! — Агата положила руку на сердце в шутливой клятве, но свекровь и без того знала, что жена сына не проболтается ни единой живой душе. — Хорошо, — кивнула брюнетка. — У меня есть подозрение насчёт того, кто помог Чарльзу скрыться от правосудия после пожара и замёл все следы, которые так или иначе привели бы полицию к Харрису. В британском бизнес-сообществе происходит что-то непонятное. Карл Ларс, давний знакомый Ульрика, рассказал мне на днях, что Гарри Чек — ты его знаешь как давнего партнёра Аннет и Анны Попович — передал все дела, в том числе и сеть казино, своему помощнику Эллиа Ноябрю. Естественно, в обстановке строжайшей секретности. Для всех Чек по-прежнему является важной фигурой в обществе, а на деле — теперь он просто «свадебный генерал», обычная пешка. Эллиа получил семьдесят процентов акций Чека, в том числе и контрольный пакет, и этим фактически Гарри развязал ему руки. Конкретно для тебя, Агата, такие перестановки не представляют большой опасности — по крайней мере, в плане бизнеса, но могут отразиться на делах мисс Скай. — И об этом я тоже должна молчать?! — возмутилась ошарашенная новостями невестка. Оливия немного подумала и ответила: — Нет, пожалуй, часть про передачу акций Эллиа ты можешь рассказать Еве, в конце концов это касается её бизнеса. Но только это, договорились? — Да, конечно, Оливия, — заверила Агата женщину. Та удовлетворённо кивнула. — Замечательно! На самом деле, Карл рассказал мне кое-что ещё, что натолкнуло меня на мысль, что мистер Ноябрь может быть причастен к исчезновению Чарльза Харриса. Дело в том, что Гарри Чек предоставляет по, скажем так, особому запросу некоторые услуги совсем даже незаконного характера. Полиции и спецслужбам так и не удалось ни разу поймать его за руку. А мистер Ноябрь уже несколько лет как незаменимый помощник Чека. Если даже он не принимал участия, всё равно мог косвенно приложить к этому руку. — Такое возможно, да, — задумчиво протянула девушка, вспоминая импозантную и крайне таинственную фигуру Эллиа, с которым познакомилась во время расследования смерти тётушки. — Но как узнать наверняка? — Именно это я и собираюсь сделать, — улыбнулась брюнетка, нежно погладив молодую миссис Нильсен по щеке. — Сейчас я сделаю пару звонков нужным людям, но не обещаю скорый результат. Ты сама, Агата, пойдёшь отдыхать? — Нет, mamma, я пойду подышу свежим воздухом перед ужином, прогуляюсь по вашему чудесному лесу. — Иди, дорогая, и помни — не только Александр, но и я никому не позволю обидеть тебя. Что бы не произошло, ты всегда будешь моей дорогой девочкой, и я любого, кто посмеет даже подумать, как навредить тебе, утоплю в водах Сандхамна. Лично. Агата благодарно сжала руку Оливии Нильсен, в который раз благодаря небеса за обретённую семью взамен потерянной, и две самые важные в жизни Александра Нильсена женщины разошлись по своим делам. Агате предстоял нелёгкий разговор с мисс Евой Скай, и ей следовало подготовить свой слух к совершенно немузыкальному звучанию русской речи, которой в критические моменты Ева сыпала, как из пулемёта.       Прогулка в лесу пошла Агате на пользу — помогла успокоиться и собраться с мыслями перед разговором с подругой. Да и надо было обдумать сказанное Оливией в приватной беседе. Перед мысленным взором девушки снова возник образ загадочного помощника Гарри Чека. Высокий темнокожий мужчина с длинными волосами, заплетёнными в дреды, сразу приковывал к себе внимание. Недюжинный ум, зверское обаяние, грация хищника и мягкий, вкрадчивый бас — Эллиа Ноябрь очаровывал любого собеседника с первых же секунд, после чего мог легко и просто манипулировать попавшимся на удочку несчастным. Агата и сама едва не попалась в его сети, зачарованная сочетанием силы и мягкости, но неугомонный швед ни разу не позволил им поговорить наедине, постоянно околачиваясь вокруг девушки и отпуская ехидные шуточки в сторону эфиопа. Да и Сэм, и Рейчел тоже неодобрительно косились в сторону мистера Ноября, так что в конце концов их знакомство сошло на нет. И сейчас Агата подумала, как правы были её друзья и её теперь уже муж, оградив её от более близкого знакомства с «правой рукой» Гарри Чека. Кто знает, какую игру ведёт этот мужчина… Наконец Агата собралась с духом и нажала на имя Евы в списке контактов. Гудок, второй, третий… Девушка уже хотела нажать «отбой», когда раздался щелчок, и она услышала раздражённое: — Да? — Ева, у тебя всё в порядке? Это я, Агата. — А, чёрт, прости, малышка, я не посмотрела, кто звонит, — голос собеседницы мгновенно смягчился. — Если ты звонишь узнать насчёт старины Чарли, то пока ничего нового я не могу тебе сообщить, увы. — Зато я могу тебе кое-что сообщить, Ева, — спокойно произнесла Агата. — Правда? — хмыкнула Скай. — Ну тогда я вся внимание. — Не ёрничай, — вздохнула Нильсен. — Это правда может быть серьёзно. — Ладно, извини, у меня тут просто небольшой завал, поэтому я чутка на взводе. Рассказывай, я слушаю. Агата коротко посвятила подругу в суть дела. После её небольшого монолога в трубке сначала воцарилось молчание, а затем Ева выдала целую тираду отборнейшей русской брани, так что девушка даже отвела телефон от уха, чтобы не оглохнуть. Наконец трубка затихла, и Агата рискнула спросить: — Ева? Ты как? — Порядок, Нильсен, — голос Скай снова звучал спокойно, но теперь вместо ехидства в нём проступила сталь. — Аня говорила, что такое может быть, но я не ожидала этой подставы так рано. Грёбаный Чек! И Эллиа — вот же сучёныш! Наверняка рассчитывал на эффект неожиданности, но ничего, мне хватит времени подготовиться к любому повороту событий и обезопасить свой бизнес. И постараться нарыть на него чего-нибудь компрометирующего. — Будь осторожна, подруга, — в голосе Агаты Скай услышала неподдельное волнение. — Вся эта ситуация — Чарльз, Симон Рицци, Ноябрь и Чек… Не говорю, что это всё связано, но вряд ли это простое стечение обстоятельств. Не в этом случае. — Ты права, Агата, ты абсолютно права, — ответила брюнетка. — Но на твоём месте, я бы больше волновалась за себя. Кто знает, что взбредёт в голову старине Чарльзу. Он жалкий трус, но если его положение станет совсем отчаянным, то неизвестно, что он выкинет. Не дай этому ублюдку добраться до тебя, ни в коем случае! Я… — девушка замолчала внезапно. — Прости, малышка, у меня срочный звонок по второй линии. Береги себя и спасибо за информацию! Ева сразу же положила трубку, не дожидаясь ответного напутствия подруги. Агату разговор с мисс Скай успокоил и даже немного повеселил. Вечерело, и девушка решительно повернула в сторону особняка, чтобы не пробираться в темноте. Она надеялась, что её муж уже хорошенько отдохнул и готов к ужину. Александр, поднявшись наверх, собирался просто поваляться на постели, но в итоге сам не заметил, как крепко уснул, и сейчас чувствовал себя немного дезориентированным во времени и пространстве. Ему потребовалась пара минут, прежде чем он вспомнил, что находится в семейном особняке на острове, в своей старой спальне, которую теперь делил с любимой женой. Агаты в комнате не наблюдалось, но швед не переживал — его мать скорее устроит третью мировую войну, чем даст любимую невестку в обиду. Нильсен потянулся за смартфоном, открыл почту, проверил мессенджеры и разочарованно бросил гаджет на покрывало. Пусто. Он поймал себя на мысли, что больше всего его расстроило отсутствие весточки от Орландо Рицци, но затем Александр тряхнул головой, выбрасывая ненужные мысли из головы — в конце концов, итальянец сейчас с друзьями, отдыхает. Если бы ему было что рассказать, он бы проявился, в этом мужчина был абсолютно уверен. Взгляд шведа упал на кабинетный рояль, стоявший возле больших окон, чтобы на него падало больше всего естественного света. В детстве Александр до зубовного скрежета ненавидел уроки музыки и сбегал с них при любой возможности. Но сейчас что-то потянуло мужчину к изящному инструменту, и он медленно, словно нехотя, подошёл к роялю, сел на банкетку. Изящные пальцы погладили клавиатуру, пробежались вверх в лёгкой гамме, вспоминая давно забытые движения. Мелодия в голове возникла сама собой, и руки, повинуясь импульсу мысли, уже претворяли её в жизнь. Музыка текла естественно и просто, заполняя собой окружающее шведа пространство. Правая рука скользнула выше, туда, где струны тоньше и звонче, и мелодия обрела лёгкость, словно воспарив высоко над землёй, в то время как левая спускалась всё ниже, где звуки глуше, сумрачнее, напоминая, что света без тьмы не бывает. Сплетаясь в причудливую вязь, мелодия и аккомпанемент с каждой следующей нотой обретали всё большую силу, густоту, сражаясь за ведущую роль, казалось, что эта борьба будет вечной, как сама жизнь, но вот левой удалось перехватить инициативу, и мелодия в нижних регистрах зазвучала совсем по-иному. Так по-земному чувственно, так призывно… Но правая снова вернула себе главенство, успокаивая взбудораженную музыку, звучащую теперь так, как, должно быть, звучит настоящее счастье — тихо, нежно и с едва уловимым привкусом волшебства. Музыка всё летела, всё несла Нильсена сквозь жизненные перипетии, взлеты и падения, сквозь бури, туда, где так светло, где нет боли и страдания, а есть только бесконечная нежность. Инструмент пел под умелыми прикосновениями, и мелодия взлетев в последний раз, на самой вершине закончилась также внезапно, как и началась. Взгляд мужчины устремился в окно, за которым понемногу умирал день, уступая место грядущей ночи. Руки его так и продолжали лежать на клавишах, но мысли были где-то очень далеко. Из задумчивости Александра вывел тихий скрип открывшейся двери. Вздрогнув, он резко развернулся и встретился взглядом с изумрудной зеленью взора жены. Какое-то время они просто молча смотрели друг на друга, боясь нарушить витающий в спальне дух волшебства. Швед радостно отметил про себя посвежевший вид девушки, румянец на щеках и блеск глаз, по которому он так скучал последние дни. А Агата пыталась разглядеть в глазах любимого мужчины, что же сподвигло его сесть за фортепиано. За время, прошедшее со свадьбы, он только раз или два прикасался к инструменту, да и то с большой неохотой. Девушка первой осмелилась разрушить тишину, уютным коконом окутавшую пару. — Это ведь ты играл? — спросила Агата и мысленно ущипнула себя за то, как глупо прозвучал вопрос. Она сняла тонкое пальто и бросила на кресло. — Нет, это была моя любовница, которую я на всякий случай держу здесь в шкафу, — усмехнулся Александр. — Бедная девушка! — горестно вздохнула миссис Нильсен, подходя к мужу и кладя руки ему на плечи. — Надеюсь, её хотя бы не забывают кормить, иначе мне её очень, очень жаль! Нильсен усмехнулся и обнял жену за талию, уткнувшись лицом ей в живот, а она нежно погладила его по голове. — Просто проснулся и что-то вдруг накатила сентиментальное настроение, — голос шведа прозвучал приглушённо. — Это было очень, очень красиво, — Агата продолжала поглаживать мужа по голове, и он уже едва ли не урчал, как большой довольный кот. — Я долго стояла под дверью и слушала, не хотела мешать тебе. Нильсен поднял голову и хитро улыбнулся девушке. — А хочешь, сыграем вместе? — Боюсь, что наша совместная игра закончится, как в прошлый раз, — усмехнулась Агата. — И чем тебе не понравилось то, как она закончилась в прошлый раз? — невинно поинтересовался мужчина, а его хватка на талии жены стала крепче. — Даже не знаю, что тебе ответить, — насмешливо протянула миссис Нильсен. — Это всё потому, дорогая, что я умею играть, а ты нет! Признай это! — Нильсен, это уже даже не смешно, — девушка закатила глаза. — Придумай какие-нибудь другие уловки! — Зачем, если ты всё равно постоянно попадаешься, — улыбка шведа стала такой же широкой, как у Чеширского кота, и он медленно встал, не выпуская жену из объятий. — Только тогда, когда хочу попасться, — во взгляде Агаты вспыхнули искорки веселья. — А сейчас ты хочешь попасться или нет? — мужчина томно выдохнул слова прямо в губы девушки. — Мм, пожалуй… — девушка потянулась к губам мужа, а потом вдруг отпрянула и щёлкнула его по носу. — Пожалуй, нет! По крайней мере, пока я не поужинаю. — Я слишком хорошо тебя выучил, — проворчал Нильсен, а девушка, улыбнувшись в ответ, почесала его под подбородком. — А ученик всегда превосходит своего учителя, дорогой! — весело ответила Агата, вызывая очередной приступ ворчания у шведа. — Может, спустимся и узнаем, что там с ужином? — Хорошая идея, раз уж всё равно мне ничего не светит, — вздохнул Нильсен и потянул жену за руку в сторону двери. Агата, не сопротивляясь, последовала за ним, наслаждаясь ощущением своей маленькой ладошки, удерживаемой широкой и сильной ладонью мужа. В столовой ярко и весело горел камин, и расторопная Иде вовсю накрывала стол к ужину. Заметив вошедшую пару, женщина улыбнулась и в знак приветствия чуть склонила голову. — Фру Агата, херр Александр, доброго вам вечера! Фру Оливия просила передать, чтобы вы садились ужинать без неё, у неё важный разговор, который она, к сожалению, прервать не может. — Мама в своём репертуаре, — фыркнул Нильсен. Агата дёрнула мужа за руку. — Алекс! Спасибо, Иде, нам жаль, что Оливия к нам не присоединиться, но это не помешает нам насладиться вашей стряпнёй! — доброжелательно и мягко обратилась к пожилой шведке девушка. — Вы присаживайтесь, а я сейчас всё быстро подам, сию минуту! — Иде вихрем унеслась на кухню, и не успели молодые люди присесть за стол, как перед ними уже красовались тарелки с рагу, над которыми поднимался ароматный пар, и по большой кружке с глёгом. Женщина пожелала паре приятного аппетита и скрылась в кухне, не желая нарушать уединение молодых супругов. Рагу из оленины действительно было отменным, и Агата, сытая и разомлевшая, сонным взглядом следила за языками пламени, плещущимися в камине, прихлёбывая благоухающий пряностями бордовый напиток. Александр закинул руку на спинку её стула, и девушка опустила головку на надёжное мужское плечо. Почувствовала, как муж прижался губами к её макушке, и сладко причмокнула, проваливаясь в дрёму. Сквозь пелену накатывающего сна Агата почувствовала, как Александр аккуратно перехватывает её так, чтобы взять на руки, как осторожно несёт её вверх по лестнице и укладывает на постель, а после и сам ложится рядом, накрывая их обоих тёплым шерстяным пледом, и обнимает её, крепко прижимая к груди. Уже на грани глубокого сна она услышала тихий шёпот: — Спи, моя прекрасная лилла каттен, и ничего не бойся! Это другим стоит бояться. Она хотела уточнить, кого он имел в виду, но чувство полнейшей защищённости, принесённое родным голосом и такими же родными руками, накрыло её, и девушка окончательно провалилась в объятия Морфея.       Наступившее утро выдалось удивительно тёплым и солнечным. Александр проснулся раньше жены, поправил плед, сползший девушке до талии, и спустился вниз, по дороге приветствуя уже вовсю суетящихся по хозяйству работников. Иде, успевшая с утра закупиться свежими продуктами на местном рынке, охотно сообщила молодому хозяину, что фру Оливия вчера очень поздно легла и просила её не беспокоить с утра подольше. Александр вышел на улицу и, морщась от яркого солнца, потянулся, хрустя затёкшими во сне суставами и разминая мышцы. «Короткая пробежка бы совсем не повредила, — подумал Нильсен и решился. — Да, так я, пожалуй, и сделаю». Пробежка помогла ему окончательно проснуться и взбодриться. К его возвращению по первому этажу уже поплыли аппетитные запахи готовящегося завтрака, и Александр пошёл наверх — разбудить Агату и принять быстрый душ, чтобы смыть с себя пот. Но оказалось, что девушка уже не только спала, но и даже была готова к выходу на завтрак. Она как раз расчёсывала волосы, когда в зеркале увидела входящего мужа, и улыбнулась ему. — God morgon*, Александр! — Hej på dig med**, Агата, — ответил мужчина, подходя к девушке и втягивая её в нежный поцелуй. — Jag hoppas att du sov gott***? — Bra****, — ответила девушка и принюхалась, забавно сморщив носик. — Фу, дорогой, я надеюсь, перед завтраком ты примешь душ? — Вот ещё! — Алекс гордо распрямил плечи. — Это запах мужественности, женщина, чтобы враги чуяли и боялись! — До страха враги не доживут, дорогой, — хихикнула девушка. — Умрут от твоего химического оружия ещё до того, как лицезреют! — Ой, да ну тебя, всё не так плохо, — отмахнулся мужчина и направился к шкафу, вытаскивая свежую одежду. — Если хочешь, можешь спускаться на завтрак без меня, чтобы не есть холодную еду. — Ничего страшного, Александр, я подожду тебя, — улыбнулась Агата. — Окей, я быстро, кэра, не успеешь глазом моргнуть! — швед подмигнул жене и скрылся в ванной. Агата не успела ещё опуститься в кресло, как истошный звонок её мобильника разорвал тишину спальни. Алекс, ещё не успевший забраться в душ, мгновенно выглянул из ванной, вопросительно глядя на жену. Та схватила гаджет и одними губами произнесла: «Это Ева», после чего ответила на вызов. Швед продолжал сверлить жену напряжённым взглядом, вслушиваясь в разговор. — Агата, у меня очень плохие новости, — затараторила Ева, как только девушка подняла трубку. — Не томи, — ответила Агата, внутри которой всё замерло в тревожном ожидании. — Рицци вам случаем не звонил? — Нет, а должен был? — девушка сжала телефон, так что тот едва не хрустнул. — Может, он ещё просто не успел… Я не хочу его осуждать, тем более такие обстоятельства, — Ева заговорила торопливо, словно боялась, что её перебьют. — Какие обстоятельства? Ева, что происходит? — голос Агаты дрогнул, и Александр подошёл вплотную к девушке, а его лицо стало каменным. — Ты же помнишь, что мой человек следил за Чарльзом в Китае, так вот, — брюнетка сглотнула, — случилось кое-что непредвиденное. Симона Рицци нашли мёртвым в ванной его номера. В отеле, в котором находится то самое казино, где они встречались с Чарльзом. И ещё, детка, накануне смерти он снова встречался там с Харрисом. Не успела Агата отреагировать на поступившую информацию, как муж выхватил у неё трубку и заговорил ледяным тоном: — Скай, это Нильсен. Ты абсолютно уверена в том, что только что нам сообщила? — Нильсен, придурок, конечно, уверена! — рявкнула Ева. — Я бы не стала потчевать вас сплетнями в такое время! — Ясно, не вопи, — поморщился мужчина. — Но это многое меняет. И всё же странно, что Орландо нам ещё не позвонил. — Странно да не странно, — фыркнула немного успокоившаяся брюнетка. — Наверняка они с отцом сейчас заняты тем, чтобы ни единой капли информации не просочилось в прессу. Сам понимаешь, если хоть какие-то подробности станут известны публичности, на этом могут радостно начать спекулировать враги семейства и соперники по бизнесу. Погоди немного, ананасик, — голос девушки смягчился, — думаю, он обязательно позвонит. — Да, Алекс, — Агата, пришедшая в себя, мягко погладила мужа по плечу, — не паникуй раньше времени. Будем решать проблемы по мере их поступления. Она аккуратно вытянула смартфон из рук мужа и, перекинувшись с подругой ещё парой фраз, отключилась. Посмотрела на Александра, оценивая его состояние и пытаясь понять, шокирован он или в ярости или ещё просто не осознал произошедшее до конца. Но не успела она ничего ему сказать, как её телефон вновь зазвонил. На экране высветилось имя того, о ком они оба думали в эту самую секунду. Агата сняла трубку, не раздумывая ни единого мига. — Агата, слава богу! — голос Рицци в трубке был взволнованным. — Никак не мог дозвониться до Александра, его телефон недоступен. Вы не знаете, где он? Мне нужно с ним срочно поговорить! — Орландо, как я рада вас слышать! — девушка облегчённо выдохнула. — Алекс рядом со мной, сейчас я передам ему трубку! — Лучше поставьте на громкую связь, — сказал итальянец. — То, что я собираюсь вам сообщить, касается нас всех. — Всё, включила, — девушка положила гаджет на комод, чтобы освободить руки. — Ну, кудряшка, выкладывай, мы ждём, — нетерпеливо бросил швед. — Да-да, ананасик, я помню, что терпение не принадлежит к огромному числу твоих добродетелей, — усмехнулся Орландо. — Для начала хочу попросить прощения, что не позвонил раньше, но у меня были срочные дела, которые нужно было решить до разговора с вами. — Мы тебя прощаем, — фыркнул Нильсен, — так что давай к делу, партнёр. — Во-первых, хочу сказать, что мои подозрения по поводу бумаги, на которой была написана записка, подтвердились. И у меня есть все основания полагать, что в этом поучаствовал мой брат. Который, кстати, является главной причиной моего звонка. Вчера его обнаружили мёртвым в отеле в Макао. И по некоторым источникам, которым я склонен доверять, он как раз встречался с вашим, Агата, дядюшкой. — Фан! — не сдержался Нильсен. Слова Евы подтвердились, и это значило, что судьба контракта снова повисла на волоске. Агата крепко сжала руку мужа своей прохладной ладошкой, поддерживая и унимая его нервную дрожь. — Солидарен, — устало выдохнул итальянец. — В нашем договоре прописан пункт, касающийся форс-мажора, но, если честно, Александр, я бы не хотел ничего отменять. Я не причастен к смерти Симона. Что бы вы не думали. — Шепфа, Орландо! — Агата едва не задохнулась от поднявшегося в ней возмущения. — Это последнее, что мы могли бы подумать! — Хорошо, спасибо вам, Агата, — девушка хоть и не видела лица собеседника, но готова была поклясться, что он улыбнулся. — Мне было важно услышать это. — Если бы ты позвонил ещё позже, я бы так и подумал, — огрызнулся швед. — Но контракт я тоже не хочу ни приостанавливать, ни тем более разрывать. В любом случае, прими наши соболезнования. Симон всё-таки был твоим братом. — Да, спасибо, — волнение окончательно пропало из голоса Орландо, и было слышно, насколько мужчина истощен эмоционально. — Выполнение некоторых пунктов, конечно, придётся отложить до стабилизации ситуации, но в остальном можно начинать производство. — А каких именно — это я предлагаю обсудить при личной встрече, — усмехнулся Александр. Девушка вопросительно посмотрела на развеселившегося супруга. — Ты имеешь в виду?.. — начал Орландо, а Нильсен закончил: — Точно, с тебя твой флорентийский адресок, а мы с Агатой на днях приедем тебя навестить, — Александр за талию притянул к себе жену, а та радостно улыбнулась в предвкушении новых приключений. — И заодно вместе постараемся разобраться в том, что происходит. Тем более что у нас с жёнушкой уже есть детективный опыт. — У меня есть идея получше, — ответил итальянец. — Ты скинешь мне данные вашего перелёта, а я пришлю за вами личного водителя. — Вот это сервис! — присвистнул швед. — И что, даже комнатка найдётся? — Ну если ты хорошенько меня попросишь, ананасик, то обязательно найдётся! — рассмеялся Рицци. — Жду вас с нетерпением, а пока постараюсь держать оборону. Нам ещё нужно выпустить официальное заявление с отцом по поводу смерти брата, но мы ждём результаты вскрытия. — Понял, принял, — кивнул Александр. — Тогда будем на связи, а пока — чао! — Чао! — попрощался с парой Орландо, завершая разговор, а Агата с широкой улыбкой посмотрела в горящие в предвкушении голубые глаза мужчины. — Я так понимаю, пришло время тряхнуть стариной, да, любимый? — Именно, лилла каттен! — улыбка мужа стала торжествующей. — Спасём наше соглашение, будущее компании, а заодно и мир! — И добавим очередную порцию головной боли одному известному нам детективу Скотленд-Ярда? — спросила Агата, выгибая бровь. — Читаешь мои мысли, жёнушка. Думаю, скоро нам придётся напомнить о нашем существовании малышу Сэмми. Да и Италия, судя по всему, уже заскучала без нас. А пока предлагаю всё же позавтракать, чтобы набраться сил. — И ещё нам надо будет сообщить Оливии, что мы уже уезжаем, — ненавязчиво напомнила девушка. — Умеешь ты с утра испортить настроение, фру! — Александр показал жене язык, и та закатила глаза на этот абсолютно детский жест. — Ладно, не сердись, идём! У нас сегодня очень, очень много дел. И пара отправилась вниз, в столовую, где их уже ждал горячий завтрак, свежий кофе и бодрствующая хозяйка дома, которая мгновенно по лицам ребят поняла, что стряслось нечто из ряда вон выходящее. Женщина кивком головы отпустила Иде и пригласила Агату и Александра за стол — им предстояло многое обсудить.