***
Гермиона села на кровати, пытаясь отдышаться. Ее футболка, в которой она обычно ходила в общежитии, насквозь промокла. Она провела рукой по волосам, отмечая, что те тоже покрылись холодным потом. Мимо окна проплыла красная рыба и, махнув хвостом, оставила несколько пузырьков. Гермиона приложила ледяную руку ко лбу, судорожно думая, что это было. Раньше ей никогда не снились подобные сны, в которых все было так…по-настоящему. Она отчетливо помнила, как сердце будто замедлило свой стук, а горло сдавили путы. Это произошло из-за того письма. Значит, кто-то сообщил ей что-то такое, из-за чего у нее случилась истерика. Гермиона никогда не могла назвать себя плаксой. Последний раз она плакала…разве что, лет в девять, когда случайно обожгла себя темным артефактом, хранящимся у отца в кабинете, куда ей было запрещено входить. Медленно слезая с кровати, она как в тумане пошла в ванную комнату. Ни Паркинсон, ни Дафны еще не было — последняя, наверняка, сейчас целовалась с Блейзом. Гермиона усмехнулась этим мыслям, скидывая с себя одежду и смотря в зеркало. Грейнджер всегда устраивало ее тело, фигура, строение, однако у нее также появлялось ощущение, что чего-то не хватало. Как-то скучно все это выглядело. «Может, сделать татуировку?» — отрешенно подумала она, но потом нахмурилась, вспоминая, что мама ее за это убьет. Гермиона включила душ и села под струю воды, пытаясь понять возникновение того странного дыма. После того, как она отправила парочку в виде Агнес и Блетчли подальше от гостиной, она припустила к классу Трансфигурации и подлетела к нему как раз вовремя, чуть не столкнувшись с директрисой у дверей. — Мисс Грейнджер? — удивленно спросила она. — Кажется, у Вас сейчас История Магии. — Да, профессор МакГонагалл, но понимаете ли в чем проблема… — Гермиона замялась, подыскивая слова. — Мисс Грейнджер, — женщина строго посмотрела на ученицу, — я попрошу Вас чуть быстрее излагать свои мысли. — Если кратко, то Тереза Ханкин и Мартин Дайл немного поссорились и применили магию. — Они устроили дуэль? — изогнув бровь, поинтересовалась МакГонагалл. Только она хотела выдохнуть по поводу того, что самые скандальные в своем поведении (возможно, после близнецов Уизли), хоть и самые лучшие ученики выпускаются, как тут же появились новые претенденты на их места. — Нет. То есть да, но ничего серьезного. — Гермиона вздохнула. — Послушайте, ни меня, ни Малфоя не было рядом с ними, дети поссорились и перекинулись парочкой безобидных заклинаний, по типу «Затмись». Но Тесса использовала «Фумос» и… он не убирается. — В каком смысле «не убирается»? — переспросила директриса, щуря глаза. — Лучшие ученики Хогвартса, подростки, прошедшие войну, старосты Слизерина не знают отменяющего… — Мы пробовали! — нетерпеливо перебила она. Ей не очень понравились комментарии на тему войны, и, видимо, МакГонагалл поняла это по лицу Гермионы, и черты ее лица смягчились. — Но дым остается на месте. Профессор МакГонагалл, прошу Вас. Я не уверена, но мне кажется, что там что-то не так. В самом дыме градус ниже, и вдруг он будет понижаться? Тогда Малфой и Тесса замерзнут. — А почему бы им не… — Я все расскажу Вам по дороге, — Гермиона быстрым шагом направилась в Подземелья, слыша, как директор с тяжелым вздохом направилась за ней. МакГонагалл задумчиво осматривала огромное облака пара, парящее перед входом в гостиную Слизерина. Сунув туда руку, она вскоре выдернула ее с неким изумлением на лице. — Мисс Грейнджер, температура там наоборот выше. Так что шансов замерзнуть у Ваших сокурсников нет. — О, тогда Малфой растает, — пробормотала Гермиона. — Вы сможете помочь? — Я постараюсь, но, если честно, я не вижу здесь ничего необычного, — немного растерянно ответила женщина, доставая палочку. — Фините Инкантатем! — Пару мгновений спустя дым начал растворяться, пока не исчез совсем. — Но… Я не понимаю, — проговорила Гермиона, глядя на эту картину. Ей опять пришлось признать правоту Малфоя: надо было звать кого-нибудь другого, потому как директор подумает, что это их проделки. — Директор МакГонагалл, я говорила Вам правду и… — Я знаю. И я верю Вам, — как-то мрачно ответила она. Проследив за ее взглядом, Гермиона увидела Малфоя, сидящего на полу с Тессой на руках. — Малфой! Тесса! — она бросилась к ним, молясь, чтобы не было слишком поздно. Чтобы они не замерзли или не поджарились, неважно. Драко поднял голову, щуря немного мутные глаза от света факелов, который показался ему очень ярким. Его волосы будто стояли в разные стороны, как бывает после слабого удара током. — Грейнджер? — Грейнджер, Грейнджер! — согласилась Гермиона, садясь на колени рядом с ним. — Малфой, что с Тессой? — Ох, Грейнджер, не представляю, что говорю это, но я рад тебя видеть, — она подозрительно посмотрела на Драко, сканируя его на предмет повреждений головы. Ладно, с этим она разберется позже. Он мальчик большой: пережил Волдеморта, переживет и небольшое сотрясение. — Что с Тессой, Малфой? — еще раз спросила Гермиона, всматриваясь теперь в лицо девочки. На вид, она выглядела нормально: без царапин, ожогов, обмораживания. Вдруг Драко засмеялся. Каким-то хриплым смехом, переходящим в кашель. — Серьезно, Грейнджер? — он усмехнулся, глядя в глаза Гермионы. — Какая у тебя буйная фантазия. Мелкая лишь спит — ничего более. — Я думаю, мисс Ханкин нужно отнести в Больничное крыло. Пусть ее осмотрят на возможные повреждения. Вам, мистер Малфой, я бы тоже советовала показаться мадам Помфри, — проговорила МакГонагалл, поднимая Тессу чарами левитации. — Но здесь уже на Ваше усмотрение. И да, Вы на сегодня освобождены от Истории Магии. Я сообщу профессору, — развернувшись, она скрылась за поворотом. Гермиона еще раз пристально посмотрела на Малфоя. Возможно, ей могло показаться, но он ведь…только что прочел ее мысли? Ее барьеры по окклюменции всегда были очень сильны, так что по этому поводу она никогда особо не волновалась, но у самого Малфоя ведь тоже были неплохие учителя. Она не поверила бы, если бы ей сказали, что Снейп не помогал крестнику с изучением темных искусств. — Грейнджер, — вывел ее из раздумий голос Драко, — может, хватит на меня пялиться? Я, конечно, красивый, но у меня возникает такое чувство, что ты планируешь мое расчленение, — он хохотнул. — Малфой, — Гермиона хмыкнула по привычке протягивая руку, — ты же не тешил себя надеждами на мою любовь? — увидев взгляд Драко, Гермиона тут же отдернула ладонь. — Знаешь, на первых курсах я просила всех известных богов и волшебников, чтобы ты наконец…мм…отошел в мир иной. — Грейнджер, а можно по-английски! — раздраженно произнес Малфой, вставая с пола. — Чтобы ты сдох. Так достаточно понятно? — О, не волнуйся, Грейнджер — я просил ровно о том же! — съехидничал Драко, направляясь в сторону гостиной. — Неужели ты просил кого-то, кроме своего отца? — Гермиона понимала, что переступает грань. На самом деле, Малфой уже почти не втягивал в их перепалки ее мать, предпочитая бить чем-то другим. — Или, может, кого-то похуже? — ее губы растянулись в усмешке, хоть она всем своим огромный мозгом, логикой и интуицией понимала — это было лишнее. — Заткнись, Грейнджер, — Драко резко развернулся и, подлетев к ней, припечатал ее к стене. — Заткнись, заткнись, заткнись! Замолкни! — прошипел он, сжимая ее плечи. Все его хоть какое-то хорошее настроение испарилось. — Я еще раз повторяю, Грейнджер, ты ни черта не знаешь! Тебе было хорошо: сидела в своей Италии и писала Поттеру письма о том, как можно пробраться в школу, оккупированную Пожирателями, а…все остальные, кому повезло не так, кому пришлось находиться рядом с этим выродком, — выплюнул он, — должны были исполнять приказы. Должны были мучить, пытать, убивать, — Малфой вгляделся в широко раскрытые глаза, но не нашел там долгожданного страха. Она была зла, рассержена, где-то промелькнуло слабое сочувствие, не страх. И, наверное, сама Гермиона тоже не смогла бы объяснить, почему она его не боится. Почему продолжает спокойно стоять, глядя в глаза Пожирателю Смерти. Волдеморт, конечно же, учил своих соратников проклятиям, которые она не смогла бы отразить. — И меня заставляли это делать, Грейнджер, — вдруг произнес Малфой, как-то ядовито усмехаясь. — Так что объясни-ка мне, — он приблизился максимально близко к ней, так что они почти соприкасались носами, но Малфой точно знал грань, поэтому между ними оставалось расстояние. Достаточно маленькое, чтобы Гермиона чувствовала его дыхание, но достаточно большое, чтобы они случайно не коснулись друг друга какой-нибудь другой частью тела. — Почему я сейчас не могу испытать все это на тебе? — Ты ведь не тупой, Малфой, — после секундной паузы, сказала Гермиона немного хриплым голосом. — Если ты нападешь на меня, то нападешь на Героиню Войны. Не думаю, что ты хочешь обратно в Азкабан, — она усмехнулась, чувствуя, как Драко сжал пальцы на ее плечах еще сильнее. Кажется, завтра она их вообще чувствовать не будет. Если доживет, конечно. Он вперил в нее злой холодный взгляд. — Потому что я не только сидела в Италии, как ты выразился, Малфой, — она фыркнула. — Потом я сбежала от родителей и помогла Поттеру выиграть эту чертову войну, и убить этого чертова выродка, — прорычала Гермиона, яростно посмотрев на Драко. — Потому что я пыталась хоть что-то сделать! — Интересно, чтобы ты делала, если бы все провалилось? Если бы Темный Лорд победил? — Моя семья была бы в безопасности! Волдеморт бы, — Драко резко выдохнул, обдав ее волной теплого дыхания, — не пошел против нас. Мы бы остались в Италии, отдавая деньги. Мы бы не стали участвовать в зверствах и казнях, которые бы происходили. О да, Малфой, врагов казнили бы обязательно мучительной смертью, заставив смотреть всех, включая тебя. — Мой отец, как и я, принял метку, — Драко оскалился, отпрянув от однокурсницы на два шага. — Ваша семья исчезла из Англии, помогая Ордену информацией, зельями и так далее. Мы поступили так, как было выгодно в тот момент. Не тебе нас судить. — Не мне, — Гермиона согласно качнула головой. — Однако Визенгамот считал иначе, когда позвал давать показания против Пожирателей. В том числе и против твоего отца; от тебя, прости, отказалась — был большой соблазн упечь за решетку. — О, испугалась, что не сможешь действовать непредвзято? — Малфой по-волчьи ухмыльнулся. — Как мило. Надеюсь, ты счастлива: я оправдан и опять бешу тебя. Все как в старые добрые времена. — Не притворяйся, Малфой. Ты прекрасно понимаешь, что не вернуть все, что было раньше, — проговорила Гермиона, серьезно глядя на Драко. — Спасибо, я знаю, что все маховики времени уничтожены! — съязвил он. — Ваша семья всегда ищет выгоду, не так ли? — Гермиона пропустила последнее заявление мимо ушей. — Неужели вы и впрямь верили, что Волдеморт выживет, и у всех выбравших правильную сторону наступит Рай на земле? — Грейнджер, — Малфой устало вздохнул, проводя рукой по волосам, — неужели ты и впрямь верила, что самого сильного и темного волшебника столетия победит семнадцатилетний школьник?! — он буквально взревел. От такой резкой смены эмоций Гермиона вздрогнула и сделала шаг назад, когда Драко приблизился к ней. «Может, он сошел с ума?», — промелькнуло в голове Гермионы, и она отметила немного безумный взгляд. — О да! Уже давно! Волдеморту, — на этот раз пришла очередь Гермионы рвано выдохнуть, — не было бы выгоды сажать нас потом по темницам, а самому разгуливать по пустой Британии! Да, у всех «правильных» было бы все! И знаешь, Грейнджер, я бы попросил его о твоем возвращении! Отец, мать, хоть бабушка — они могли бы остаться в Италии, а ты, — пальцем он поднял ее подбородок и усмехнулся, — ты бы вернулась и увидела Новый Мир. — Только не говори, что соскучился по Реддлу, — на удивление твердо произнесла Гермиона. В ее голове промелькнула утренняя газета, и сейчас ее мозг начинал работать. Мыслить логически, собирая всю информацию и просчитывая все варианты. Она не хотела думать, что это Малфой. Он хоть и был придурком, но не до такой же степени. — Малфой, пожалуйста, скажи, что ты не причастен к новостям, — тихо сказала она. — Черта с два, он возродится с моей помощью! — прорычал он. — Хэй, голубки, найдите себе другое место для любования! — чей-то голос отцепил старост друг от друга. Драко, пронизывая Гермиону взглядом, отступил на шаг назад. Затем уголок его рта дернулся и он, сорвавшись с места, быстрым шагом скрылся в гостиной. — Грейнджер? Малфой? — изумленно произнес голос. — Так и знал, что вы встречаетесь, — Гермиона моргнула, смахивая наваждение, и, нахмурившись, посмотрела на парня с пятого курса. — Не мели ерунды, мальчик, — проговорила она. — Если пустишь хоть какой-нибудь слух, я тебя выпотрошу. — Все будет на мази! — пообещал ей слизеринец и добавил на удивленный взгляд Гермионы. — Услышал у магглов. — Дурдом, — пробормотала Грейнджер и пошла в библиотеку. Возвращаться в гостиную смысла она не видела — все равно скоро начнется Трансфигурация. Кстати сдвоенная с гриффиндорцами. Гермиона задумалась о предстоящем патрулировании. Если изначально у нее хотя бы был шанс, что они с Малфоем будут просто игнорировать друг друга и иногда перекидываться едкими комментариями, то теперь шансов нет. Малфой не оставит это дело просто так. Гермиона залезла на запрещенную территорию, и теперь Драко будет пытаться отомстить. Ей уже надо подготавливать себя к оскорблениям в сторону матери? Возможно, это был немного жестоко с ее стороны — приплетать Волдеморта. Она ведь уже признавалась самой себе в том, что ей было немного (не больше) жаль Малфоя. Его притащили к нему и заставили принять метку. Гермиона немного слукавила, сказав Драко, что не появилась на его слушании из-за искушения его посадить. Она не считала его виновным и, наверное, сделала бы многое, чтобы его вытащить. Особенно, если бы увидела его после двух недель, проведенных в Азкабане с дементорами. Иногда Грейнджер просто проклинала свою излишнюю чувствительность и мягкость. Как рассказывал Гарри, Малфой был похож на призрака и потому, когда рядом проплыл дементор — к его отцу, — даже не шелохнулся. Поттер сказал, что, возможно, в нем больше не осталось никаких положительных эмоций. Гермиона на это лишь фыркнула, и ответила, что в Малфое их в принципе не было. С рождения. Гермиона зашла в библиотеку, направляясь в самую глубь. Там находилось окно с широким подоконником и небольшое кресло, на котором она любила читать. Она не знала, кто поставил в библиотеку кресло, но в любом случае была благодарна этому человеку. Стеллажи скрывали этот уголок, к тому же он находился близко к запретной секции, и ученики не совались туда без надобности. Только Гермиона скинула сумку на кресло и села на подоконник, открывая книгу о трансфигурации внутренних органов, как раздался приглушенный голос: — Я считаю, она справится! Если вы ставите мою наблюдательность под сомнение, то приходите и убедитесь сами! — Грейнджер вжалась в подоконник и навела на себя отводящие чары. Не то чтобы она любила подслушивать, но раз уж так получилось, неудобно было бы проявлять себя. Мимо прохода пролетел синеватый патронус-орел, а следом бесшумно проплыла профессор Лэндгдон. Остановившись на противоположной стороне, она вздохнула. Гермионе ее было видно очень хорошо, а Констанция, если не брать в расчет чары, не смогла бы ее заметить из-за расположения стеллажей. Профессор достала что-то из своего кармана и махнула палочкой. Тут же на этом месте вырос стул. Гермиона удивленно вытаращилась на эти действия, недоумевая: Лэндгдон с собой носит все вещи первой — и не очень — необходимости? — Надоело. Как же мне это все надоело, — пробормотала Констанция. Она села на стул и достала из мантии, видимо расширенной заклятьем, несколько потертых книг. Гермиона прищурила глаза, тщетно пытаясь разглядеть название. Это явно были не просто книги из «Флориш и Блоттс». Профессор взяла ту, которая была в синей обложке и начала что-то искать, сдвигая брови. Гермиона повнимательнее посмотрела на другие книги, которые стояли у ножки стула: красная, зеленая, серая и черная. Вдруг Констанция замерла и, оторвав взгляд от книги, перевела его на стеллажи, за которыми скрывалась Гермиона. Она замерла и даже перестала дышать. Профессор встала и тихой поступью начала идти в сторону Гермионы, которая уже придумывала всевозможные причины, как она оказалась здесь. От разоблачения ее спасла сова, забившаяся в противоположное окно. Профессор еще раз подозрительным взглядом окинула книжные шкафы и подошла к птице, накладывая на пространство вокруг себя полог тишины. Отвязав от совы письмо, она быстро пробежалась по строчкам. Удовлетворенно хмыкнув, она что-то нацарапала в ответ и села обратно на место. Только Гермиона хотела расслабиться, как перед ней возникла мадам Пинс, отчего она чуть не вскрикнула. Внимательным взглядом посмотрев на свои владения, библиотекарша заметила Констанцию, которая была полностью погружена в чтение. — Профессор Лэндгдон! — воскликнула она, отчего последняя вздрогнула. — А что же вы тут сидите? На стуле неудобном! Лучше возьмите книги к себе в комнату, а этот стул, наверное, ученики наколдовали. Проказники, — проворчала женщина. — Мадам, — проговорила Констанция, быстро поднимаясь и убирая книги в карман. — Боюсь, ученики тут не причем — это мой стул. Редуцио, — стул уменьшился, и она убрала его в карман. — А что это у вас за книги? — полюбопытствовала библиотекарша, подходя ближе к Констанции и пытаясь разглядеть названия за ее ногами. Профессор сделала шаг назад, чтобы вернуть себе личное пространство и случайно задела книги, которые тут же рассыпались по полу. — Да так, знаете. Ничего интересного, — быстро ответила Лэндгдон и, наспех побросав их в мантию, вылетела из библиотеки, пока мадам Пинс не спросила что-нибудь еще. Неудовлетворенно выдохнув, женщина отправилась на свое место. Подождав пару минут, пока все звуки стихнут, Гермиона вылезла из своего убежища и сняла чары. Ей было очень интересно, что профессор могла так судорожно искать в книгах. Но еще интереснее было узнать, что это были за книги. Наверняка, что-то интересное, что-нибудь связанное с темными искусствами или, может быть, программой, которую не преподают в школах, а только в высших магических учебных заведениях. Вполне возможно, что Констанция пополняла свои знания, чтобы так и оставаться самым молодым профессором в Хогвартсе. Вдруг Гермионе показалось, что в тени стеллажа лежит что-то черное. Подойдя поближе, она поняла, что это книга. Та самая, которую она видела у профессора Лэндгдон. Оглянувшись и удостоверившись, что никто ее не видит, Грейнджер взяла книгу в руки и прочитала название: «Великие стихии». Гермиона подняла брови вверх и открыла содержание. Пробежав глазами по строчкам, она поняла, что никогда не встречала таких книг. И вообще даже не знала, что они существуют. Она открыла фолиант в самом начале и вчиталась в написанное. «Четыре стихии Согласно пророчеству, магия стихий является неотъемлемой частью нашей жизни. Вода, Земля, Огонь и Воздух оказывают непосредственное влияние на самого человека и на его существование. Здесь действует совокупность четырех первоначальных стихий. Они взаимосвязаны, но в то же время каждая уникальна. Элементали: духи природы. Древние маги считают, что существует некий тонкий пласт, который имеет своих обитателей — духов, являющихся прямыми представителями силы какой-то из стихий. Этих духов принято обозначать термином «элементали». Их представляют как неких сущностей, которые помогают той или иной стихии. У элементалей есть мистические образы и имена. Духов стихии Воздуха называют сильфами, Воды — ундинами. Саламандры представляют Огонь, а гномы — Землю. Чтобы обычный маг смог взаимодействовать с элементалями, нужны определенные обстоятельства — природные проявления стихийной силы: буря, гроза, сильный ветер, снегопад и тому подобное. Также существуют места, где те или иные силы более проявлены (к примеру, море, горы). Это не значит, что во время полного затишья природы нельзя контактировать с силами стихий, просто в определенные моменты это удается гораздо проще за счет того, что сама стихия в тот самый миг более насыщена и сконцентрирована в пространстве. Стихии не стоит воспринимать как некий отдельный мир, существующий параллельно с нашим. На самом деле стихия подобна материи, с помощью которой творится вся жизнь и мир, где мы обитаем. Правильно взаимодействуя со стихиями, можно корректировать как физическое проявление мира, так и духовные моменты бытия. Даже тело волшебника — гармоничное соединение четырех стихий с помощью пятой, условно ее обозначают чистым духом или эфиром. На течение жизни они тоже влияют. Если научиться призывать к себе нужные потоки, можно решить много проблем и существенно улучшить жизнь. Люди, понимающие и практикующие природную магию, практически постоянно оперируют потоками энергий сил стихий. Кроме этого, даже базовая защита во время совершения темных ритуалов представляет собой круг с активацией каждого элемента в соответственной стороне света. Но перед тем, как предложить метод наполнения силой стихий, нужно рассмотреть, какая из них и для чего используется. Взаимодействие со стихиями Многие волшебники используют силы стихий — это ведающие, идущие путем викка (виккане) или путем мольфы (мольфары). Церемониальные призывы главенствующих духов стихий принято совершать только сильному и опытному магу. Для более простого контакта рекомендуется применять медитационно-ритуальную технику, которая принесет пользу и устранит угрозу. Вы можете провести обряд со всеми стихиями сразу или же разделить на четыре этапа. Для ритуала вам понадобятся символы всех элементов. Следует подготовить новую чашу с водой, миску с солью и землей, красную прокрашенную свечу и перо. Разместите эти предметы в соответствии со сторонами света: символ Огня — юг, Воздуха — восток, Воды — запад, Земли — север. Прежде чем начать взаимодействие, вербально попросите пространство об опеке, сказав:«Сила, властвующая над всем и всеми, будь со мной и оберегай меня ото всех опасностей! Да будет так!». *
Теперь настройтесь на энергию стихии. Мысленно объясните, что вы обращаетесь с чистым сердцем и хотите гармоничного взаимодействия. Они также не делают ничего даром. Будьте осторожны. Они помогают вам взамен за небольшую услугу — ваше волшебство. Духи дают вам необыкновенную силу, помогают в ваших проблемах, в ответ вы делитесь с ними небольшим количеством вашей магии. Призвание стихий является по-настоящему сложным и энергозатратным процессом. Вам нужно являться действительно сильным магом, чтобы ступить на этот путь. Итак, для того, чтобы призвать стихии, вам понадобится белая соль. Начертите круг, в который может спокойно поместиться один или два мага; в первый раз делать это следует там, где вас не побеспокоят, желательно при полной луне. Закройте глаза и начинайте проговаривать заклинание, если вас двое — возьмитесь за руки. Если вы почувствуете легкий ветер, не останавливайтесь — вы на правильном пути. Духи слышат вас и могут помочь. Вы начнете медленно подниматься над землей; откройте глаза, осмотритесь вокруг. Сначала вам может показаться, что вы видите лишь белую пелену — поморгайте несколько раз. Осмотрите пространство, в котором вы находитесь. Вы уже начинаете чувствовать изменения? Стихии согласились вам помочь. Вы начнете видеть лучше: каждая букашка, каждая травинка — ничего не укроется от взора. Ваш слух будет улавливать шелест листьев, течение ручья. Почувствуйте, как магия течет по вашим венам. Почувствуйте, что одним движением пальца, вы можете повалить дерево, одним взглядом заставить землю разойтись. Будьте почтительны. Стихии не любят грубиянов и невежд.» Гермиона моргнула и перевела взгляд на окно. Что ж, этого она не ожидала. Она понятия не имела, что можно призывать стихии. Нет, конечно, она знала, что с ними можно как-то взаимодействовать, но она и представить себе не могла, что настолько. Ей тут же захотелось заглотить эту книгу целиком, а потом и те, которые она видела у профессора Лэндгдон. Было странно, что у обычного учителя вообще появились такие книги. В смысле…их вообще должны были уничтожить. Эта магия очень сильна, а значит, очень опасна. Что будет, если она окажется в плохих руках? Гермиона нахмурилась. Ей показалось, что чего-то не хватало. Она еще раз пробежала по страницам глазами. Заклинание. Для призвания стихий. Его не было. Ну не могли же его просто не напечатать? Грейнджер открыла книгу в самом конце и внимательно осмотрела примечания. «Внимание! Если вы не сможете выдержать и показать себя достойным противником, стихии поглотят вас целиком.» Дальше следовала какая-то чепуха про то, что книга находится в единственном экземпляре и принадлежит богине Воды. Наконец она нашла, что искала, но тут ее поглотила досада. Нижний кусок страницы был оторван, унося с собой заклинание. Гермиона опять нахмурилась и начала искать в своей голове любые знания, хоть как-то связанные со стихиями. Вскоре бросив это занятие, она обратила внимание на упоминание какого-то пророчества. Гермиона никогда особо не верила в гадания, пророчества и прочую требуху, но тут любопытство шевельнулось и поползло, давая мозгу сигналы о поиске информации. Пообещав себе, что вскоре наведается в Запретную секцию, а может, и в библиотеку, что находится дома, она отправилась на урок.