Леди Грейнджер

      Гермиона закатила глаза, фыркнула и продолжила гипнотизировать камин. Да, она пришла на пару минут раньше, но только для того, чтобы не слушать подколы Малфоя на тему того, что она опоздала.       Уже было семь часов и три минуты. И спрашивается, почему она должна сидеть здесь и ждать, пока он, наконец, придет сюда, хотя могла бы заняться своими делами. Она просидела на двух тренировках по квиддичу, и это тоже ее вымотало, потому что, хоть она и читала, сидеть несколько часов на одном месте, на неудобном стуле (потом она додумалась применить Смягчающие чары) не то, чего она хотела в субботу. В начале ноября должен был состояться матч Слизерина против Гриффиндора, и оба факультета усиленно готовились. Вроде бы разные, но такие похожие. Никто из них не собирался отдавать противнику победу без борьбы.       Наконец дверь из комнаты мальчиков открылась и оттуда вывалился Малфой. Его волосы были немного влажные — видимо, он принял душ. Гермиона закатила глаза: она опять ждет его из-за того, что он нежится в ванной. Малфой улыбался, наверное, от какой-то шутки приятелей. В голове Гермионы появилась картинка Драко, лежащего в пене и играющего с уточкой. Даже понимая, что это глупо, она хихикнула.       — Что смешного? — спросил Малфой. Улыбка исчезла с его лица, и только искорки веселья в глазах напоминали, что еще недавно он смеялся.       Гермиона приподняла брови и покачала головой, показывая, что все нормально.       — Куда мы пойдем? — спросил он.       — Ну, может, в Выручай-комнату? — предложила она. Драко слегка поморщился.       — Она, скорее всего, уже занята. Все-таки семикурсников много.       — Заодно и проверим, — отозвалась Гермиона и двинулась на выход. Малфой цокнул, но пошел за ней. Это напомнило ей их дежурство. Только сейчас она надеялась, чтобы у Малфоя опять не случился приступ.       Дойдя до Выручай-комнаты, она остановилась. Прошла вперед-назад три раза, думая о месте, в котором можно было бы позаниматься. Но ничего не произошло. Гермиона нахмурилась и повторила все свои действия еще раз.       — Грейнджер, — окликнул ее Малфой. — Я говорил, что она занята. Хватит тут пол протирать.       — И куда нам тогда пойти? — раздосадовано спросила Гермиона.       — Мы можем подождать. Не весь же день они будут тут торчать. — Он пожал плечами.       — Создание артефакта не такая легкая вещь, Малфой, — отчеканила она.       — Не все же такие ненормальные, чтобы заниматься этим весь день в субботу, — он хохотнул.       — Точно, — Гермиона замерла. Драко подозрительно на нее посмотрел. — Вряд ли они там занимаются учебой, Малфой.       Секунду Драко пялился на нее непонимающе, а потом начал смеяться.       — Не повезло, — сквозь смех проговорил он.       — Это не смешно, — цокнула Гермиона.       — А по-моему, очень.       Гермиона закатила глаза и задумалась. Малфой был прав (к сожалению): вряд ли кто-то хотел заниматься в субботу утром. Ну, кроме нее, разумеется.       Они, конечно, могли пойти в какой-нибудь заброшенный класс, но скорее всего это будет не очень приятно. Гермиона не считала себя неженкой, но все же она была брезглива, и если помещение будет выглядеть как чей-нибудь подвал — пыльный и темный, — она вряд ли сможет сосредоточиться. Можно было бы убрать все магией, но это заняло бы какое-то время, и потом, Гермиона уже слышала очень интересные слухи, которые пускают про них с Малфоем. И если их поймают одних вечером в заброшенной комнате, особенно, если они будут стоять как тогда, в библиотеке, сложно будет представить, что тогда про них скажут.       Наверное, что: «Они набросились друг на друга, срывая одежду, и даже не сразу заметили, что кто-то зашел!» или «Он делал ей предложение, и она согласилась!». Гермиона немного истерично хихикнула. Какой бред иногда появляется у нее в голове.       — Вот, Грейнджер, а говоришь не смешно! — ворвался в ее мысли голос Малфоя. Она уже забыла, что стоит рядом с ним.       — И все еще так думаю, — откликнулась Гермиона и, развернувшись, последовала обратно. Она еще сама не знала куда, просто быстро размышляла, стараясь что-нибудь придумать.       — Мерлин, — раздалось сзади раздраженное бормотание. — Мы так и будем бегать по всему Хогвартсу? — спросил Драко, плетясь за ней.       Грейнджер его проигнорировала, опять погрузившись в свои мысли.       Надо было поинтересоваться у Дафны и Блейза о месте, ведь профессор Лэндгдон поставила их в пару. Хотя, у этих голубков и так все было гладко, и, вполне возможно, что сейчас Выручай-комната была занята именно ими. Гермиона поморщилась — она совершенно не хотела думать о друзьях в таком ключе. Скорее всего Блейз пользовался своими привилегиями старосты в полной мере и спокойно мог воспользоваться…например, Ванной Старост. Гермиона тряхнула головой, чтобы уж точно выкинуть подобные мысли. Она подумала, что было бы неплохо сходить в Ванную Старост, потому что у всех старост был доступ к ней. Ей бы не помешала прохлада и спокойствие воды. Гермиона всегда любила воду. В детстве, когда они с родителями ездили на море, она всегда наслаждалась им, не вылезая из воды часами. Вода для нее была целым внутренним миром, эмоциями, памятью прошлого. Пластичная, изменчивая, она манила к себе.       Но больше всего ее притягивал дождь. После дождя воздух тек простором, рассыпался смешанными струйками тепла и прохлады от растворенного запаха земли. Ее родители не совсем понимали ее странное увлечение этим природным явлением. Дожди в Англии были отнюдь не редкостью, поэтому, когда родителей не было дома, Гермиона выходила на пустую обычно дорогу, закрывала глаза и растворялась.       — Мерлин, — сзади послышался небольшой грохот. Гермиона обернулась, и ее взору предстал Малфой, сидящий на полу.       — Малфой, — Грейнджер подошла к нему, — что с тобой?       Он медленно встал и аккуратно наступил на левую ногу. Поморщился. А потом издал смешок.       — Малфой? — Гермиона нахмурилась. Если ему было больно, то почему он тогда улыбался?       — Я подвернул ногу, Грейнджер, — раздраженно ответил он.       — Тогда почему улыбаешься?       — Потому что так мой организм справляется с болью, ну, и еще потому, что упал, как идиот.       — Почему «как»? — пробормотала Гермиона. — Тебе доставляет удовольствие боль? Ты мазохист?       Малфой скептически на нее посмотрел.       — Грейнджер, ты головой приложилась?       — Я — нет, — Гермиона вздернула голову. Отчасти от того, что Малфой был высоким, отчасти, чтобы показать характер. — А вот ты — да.       Малфой цокнул и прошел мимо Гермионы. Оглядев его сзади, она поняла, что он не хромает, а значит, все нормально.       — Грейнджер, это нормальная реакция, — Гермиона подняла бровь, хоть и знала, что он ее не видит. — Иногда во время боли мы можем начать смеяться или улыбаться. Но это совсем не значит, что нам приятно. Просто…так получается.       Гермиона покачала головой. Она знала, почему так происходит: в мозгу, части, отвечающие за боль и смех находились рядом, так что это была лишь своеобразная защитная реакция организма, но ей слишком хотелось побесить Малфоя.       — Малфой, ты думал про то, что случилось в…библиотеке? — вдруг спросила Гермиона. Она считала, что им нужно поговорить — все-таки это не просто розыгрыш. Они узнали про невидимый тайный ход в Запретную секцию библиотеки. Если бы об этом узнали другие, то библиотека явно стала бы более популярна. Еще не было известно, знали ли об этом остальные учителя и директор. Гермиона сомневалась. Какая-то ее часть вообще думала, что проход создала сама Констанция. Но ведь это было невозможно, правда? Хогвартс, как она сама говорила, не любит вмешательств.       Гермиона полагала, что, если попадает в Запретную секцию, то не найдет выход. В прошлый раз они с Малфоем погрузились в темноту, и, возможно, им даже повезло, ведь Гермиона оказалась достаточно близко к тому месту, которое скрывало проход. Конечно, без подсказки профессора они бы вряд ли выбрались так быстро. Гермиона позже пыталась напрячь всю свою память, но в тот момент ее не особо волновало расположение выхода. Тогда она просто хотела убраться оттуда.       — Смотря, про что ты спрашиваешь.       Гермиона нахмурилась, не понимая, куда он клонит. Разве в библиотеке случилось что-то еще?.. Ах, да. Она почувствовала легкий жар на щеках. Что ж, это Малфой первый напомнил. Если б не он, она бы даже и не вспомнила.       Конечно нет.       — Я имею в виду ситуацию с проходом, профессором и, — она прочистила горло, — Запретной секцией. — Наверное, она должна была начать по-другому, потому что теперь Малфой знает, что она поняла. И что она тоже избегает этой темы. Хотя вроде бы ничего такого криминального не произошло. Ну не поцеловались же они, в конце концов.       «Не дай Мерлин!»       — А, — Драко почесал затылок. — Ну, Лэндгдон немного чокнулась и все.       — Почему ты так считаешь? — Гермиона нахмурилась. Да, профессор повела себя немного…странно, но тем не менее она вызывала восхищение. Она была умна, находчива, изобретательна.       Будет очень интересно, если окажется, что все, что мы проходили, было темной магией, — раздался саркастический внутренний голос.       «Вряд ли», — подумала Гермиона. Все-таки темная магия имеет след. Она вязкая и удушающая и… Гермиона поняла, что опять говорит словами Малфоя.       — Она показала нам проход в Запретную секцию библиотеки, а потом оставила там. Если бы мы не…успели спрятаться, Стебль увидела бы нас, — растягивая слова, произнес Малфой.       — Ну, это были непредсказуемые обстоятельства.       Малфой усмехнулся и подошел к перилам. Они, не сговариваясь, решили пойти назад в Подземелья. Может, повезет, и они найдут какое-нибудь место.       — Ну да, конечно. И совершенно непредсказуемо мы бы вылетели из школы, если бы нас поймали после отбоя в библиотеке, в Запретной секции, — он обернулся на Гермиону и добавил, — точнее я бы вылетел, а тебя бы простили. Героиня Войны, как никак.       Гермиона нахмурилась. Ей не нравилось, когда все сводилось к тому, что она помогла выиграть войну. Это не значило, что, убей она человека, ее не накажут только потому, что она Героиня Войны.       — Во-первых, Малфой, то, что я помогла победить в войне, не значит, что у меня есть привилегии, — Малфой хмыкнул, — ну, может, только чуть-чуть. А во-вторых, из-за этого нас бы не исключили. Это глупо. Мы же не сделали ничего плохого.       — Конечно, просто попали в Запретную секцию библиотеки, то есть взломали дверь, потому что — мадам Пинс подтвердит — та была открыта, — с показушной легкостью ответил он.       — Но мы ничего из этого не делали! Это сделала профессор Лэндгдон.       — И ты думаешь, что в виновность «такой милой девочки» поверят? Она уже всех облизала с головы до ног, поэтому для всех она является идеальной. Хоть в чем-то вы похожи.       — Что ты имеешь в виду? — встрепенулась Гермиона. — Мы с ней похожи больше, чем ты думаешь.       — Интересно, чем? Тем, что постоянно делаете что-то абсолютно ненужное и неподдающееся объяснению?       — Нет, тем, что нам обеим нравится узнавать новое, читать книги, о которых мало, кто слышал. Нам обеим нравятся темные искусства, и, в конце концов, мы с ней обе умны. Я не говорю, что мы на одном уровне — конечно, она выше, и я правда восхищаюсь этим, но думаю в моем возрасте она была такой же.       — Грейнджер, твое возвеличивание себя скоро догонит меня…       — До тебя мне еще далеко, Малфой, — фыркнула Гермиона.       — …И перестань тараторить, — Драко поморщился. — Ты даже хуже, чем Поттер. Кстати, насчет искусств: между вами есть различие, потому что она изучает защиту, а ты — нападение.       — Чтобы знать, как защищаться, нужно знать, как нападать, — парировала Гермиона. Малфой усмехнулся. — И я не тараторю.       — А что ты делаешь? — насмешливо произнес он. Грейнджер уже собиралась ответить что-нибудь, как вдруг в памяти всплыла та комната, в которой они с Гарри разговаривали по поводу нападения. Она, конечно, не была очень большой, но для создания артефакта в самый раз. Там было довольно удобно. Гермиона начала вспоминать, где находиться это место. Она вышла из Большого зала, значит, место должно находиться на первом этаже. Дальше, она свернула…направо? Нет, кажется, налево. И заглянула под стражника.       — Малфой, я знаю, где мы будем выполнять задание, — она схватила его за рукав и повела к другой лестнице, которая доставляла на первый этаж. Драко поднял брови, но Гермиона этого не заметила.       — И зачем ты меня сюда привела? — спросил Малфой, когда она подвела его к стражнику.       — Загляни под него, — нетерпеливо ответила Гермиона и нырнула внутрь. Оказавшись внутри, она осмотрелась, отмечая, что ничего не изменилось. Сзади раздался раздраженный вздох, и Малфой зашел, а Гермиона запоздало подумала, что, наверное, нехорошо было вот так раскрывать тайное место Гарри его бывшему врагу.       — И что это такое? — спросил он.       — Не знаю, — Грейнджер пожала плечами. Малфой поднял бровь.       — В смысле? Мы попали в какую-то комнату…не знаю чего, — он начал оглядываться по сторонам. Гермиона поняла, что Драко заметил портрет Салазара Слизерина, когда он удовлетворительно усмехнулся.       — Это неважно, Малфой. Главное, что у нас теперь есть место для занятий, — сказала она и достала из маленькой на вид сумочки большие фолианты и учебник. Малфой заинтересованно смотрел на это. — Заклятье незримого расширения, — зачем-то пояснила Гермиона.       Они сели на кресла и раскрыли учебники. Конечно, Гермиона уже прочитала нужные параграфы, но сейчас было бы неплохо освежить все еще раз в памяти. Создание артефакта — нелегкая вещь.       «Артефакты имеют собственную классификацию, связанную с видами магии: светлая, темная, природная, общая. Природную и общую магию иногда выделяют из светлой магии. Одной из самых распространенных классификаций является по видам магии. Сюда относятся: 1. Артефакты Света. 2. Артефакты Тьмы. 3. Артефакты Природы. 4. Общие артефакты.       Существуют также артефакты-посредники, которые сами по себе не наделены магической силой, но генерируют мощь владельца. Пример таких артефактов — волшебная палочка.       Артефакты также обладают своей собственной аурой, и отличить их по внешнему виду обычно очень сложно. Чаще всего они имеют какой-нибудь уникальный предмет, усиливающий действие или вовсе обеспечивающий силу артефакта.       Есть еще одна классификация — по силам, а именно: слабый и сильный артефакт. Они могут быть очень слабыми: бытовые артефакты, к ним относятся амулеты или детские игрушки. Могут быть слабыми: тоже бытовые и учебные артефакты. Артефакты средней силы: бытовые средства и инструменты, с помощью которых можно летать. Сильные: улучшенные бытовые артефакты, такие как фамильные ценности и реликвии. И очень сильные артефакты: аналогичные фамильные ценности и другие мощные предметы.       По степени способностей артефакты бывают: узкоспециализированные (наделенные одной способностью), средние (обычные артефакты, большинство именно такие), расширенные (обладают несколькими способностями). Внешние условия (погода) могут существенно помешать работе артефакта. Некоторые напрямую зависят от погоды, а некоторые — нет, и продолжают работать без проблем. Для некоторых амулетов важна раса, и у владельца других рас они не будут работать. Артефакт в некоторой степени живое существо, имеющее способность к пониманию.       Существуют артефакты Света — целительная магия, ясновидение, защитная магия, белая магия и т.д., — и Тьмы — некромагия, магия Вуду, черная магия и т.д.       Артефакты некромагии используются некромантами для призвания мертвецов и другой нежити. Это могут быть посохи с магическим камнем, черепом и т.п.       Артефакты магии Вуду могучи и жестоки. Магия Вуду, в целом, это различные магические воздействия на человека посредством предметов (чаще всего кукол), чаще всего обрядов и техник черной магии. Вуду очень тесно переплетается с магией контроля над мертвыми. Артефакты Вуду могут существенно погубить все живое, истребить жизнь и властвовать над мертвыми. Обычно такие артефакты представляют собой посохи, жезлы, талисманы в виде черепов и т.п.       Артефакты черной магии направлены на уничтожение и разрушение, причинение ущерба и распространение болезней, мучений и смерти.       Внешне артефакты разнообразны: от обычной палки и жезла, до посоха и любого вида оружия и других предметов. Содержат какие-нибудь ценные камни, гравюры, узоры и т.д.»       — И с чего нам начать? — спросил Малфой. Гермиона нахмурилась и закрыла книгу.       — Ну, для начала мы должны выбрать способ.       Драко заглянул в учебник и поднял брови.       — Можно символьный. Ты разбираешься в Рунах?       — Конечно, — она фыркнула. — За кого ты меня принимаешь?       — За выскочку, — усмехнулся Малфой. Гермиона прищурила глаза, и его усмешка превратилась в улыбку. Она с удивлением на него посмотрела. Раньше она не замечала, что у Малфоя, оказывается, очень красивая улыбка. Настоящая. Его глаза заискрились, лицо будто просветлело и стало еще красивее (если Малфой об этом когда-нибудь узнает, то его самооценка поднимется еще выше, к стратосфере).       — За долгие годы существования человечества многие символы за счет многократности употребления с одной и той же целью и одним и тем же значением оставили отпечаток в информационном поле планеты. Достаточно нанести их на поверхность, чтобы наделить предмет информационной матрицей. Таким образом можно использовать и скандинавские руны, и кельтские символы, и восточные, и каббалистические, — прочитала Гермиона. — В школьном курсе у нас есть кельтские, мы будем использовать их?       — Это слишком просто, — протянул Малфой. — Лучше футарк. Объединение германских и скандинавских рунических алфавитов.       — Но он довольно сложный. Его используют лишь рунологи, для древних переводов и…       — Создания артефактов, — довольно закончил за нее Малфой. — Да-да, Грейнджер. Неужели ты струсила?       — Я? — Гермиона вспыхнула. — Ничего подобного. Мне нравится все сложное, даже если кажется, что это невозможно.       — Прямо стихоплет, — Драко показательно захлопал в ладоши, и Гермиона закатила глаза, сдерживая улыбку.       — Ладно, теперь надо решить, из чего мы будем его создавать, — произнесла она и опять полезла в сумку. Достав оттуда блокнот, она с серьезным видом начала его листать, в то время как Малфой недоуменно на нее смотрел. — Я набросала некоторые варианты… — она остановилась, потому что ее речь была прервана смехом.       — Ты серьезно? — спросил он, продолжая смеяться. Гермиона нахмурилась, не понимая его веселья.       — Что-то не так?       Малфой сделал глубокий вдох, пытаясь вернуть себе серьезное выражение лица.       — Ты действительно составила список вещей, из которых можно было бы сделать артефакт, и записала их?       — Да, — медленно сказала Гермиона, на что Драко опять начал сдавленно смеяться.       — Грейнджер, ты ненормальная, — сказал он, улыбаясь.       — Зато все варианты видны, — вздернула голову Гермиона, но потом не сдержалась и тоже улыбнулась. Ей просто хотелось, чтобы эта работа была идеальной. Для этого ей нужно было подготовиться.       — Думаю, нужно взять какой-нибудь медальон или кольцо. Что-то в этом роде, — произнес Малфой, закидывая одну ногу на вторую и облокачиваясь на спинку в расслабленной позе.       — Для начала надо выбрать, какие руны мы будем наносить и какой это будет артефакт, — Гермиона, напротив, положила руки на подлокотники, принимая сосредоточенный вид.       — М-м, предлагаю что-нибудь для порабощения мира, — серьезно проговорил Малфой.       Грейнджер усмехнулась.       — К твоему сожалению, — а для мира, к счастью, — профессор запретила использовать темную магию.       — Конечно, сама наверняка хочет создать темный артефакт, а потом отрабатывать на студентах, — бесстрастно произнес Драко.       Гермиона хохотнула.       — Придурок. Можно что-то связанное с человеком…и наследием, — ее глаза загорелись.       — Можно еще руну «путь» и «дар», — предложил Малфой. Гермиона кивнула.       — Да, вот только для чего он будет?       — Может, для того, чтобы предсказывать наследие человека?       — Мерлин, Малфой, только не говори, что ты веришь в эту болтовню Трелони, — поморщившись, произнесла она.       — Нет, конечно, — он фыркнул, а у Гермионы появилось ощущение дежавю. — Ну, не то чтобы предсказывать, скорее показывать. Наследие какого-то волшебника, путь — какой он будет: сложный с испытаниями или простой.       — Тогда причем здесь дар? Мы не провидцы — их вообще не существуют — и не можем предсказать будущее.       — Можно просто «путь» и «наследие», — он задумался.       — Артефакт будет показывать путь к…наследию?       — А что такое наследие?       — У всех оно свое, — ответила Гермиона, смотря ему в глаза.       — Значит, показывать путь к нужде?       — И освещать дорогу…факелом, — последнее слово они произнесли одновременно. Гермиона заправила прядь за ухо и отвела взгляд. Малфой подавил улыбку.       — Так значит, показывать путь человеку к нужде, освещая это факелом? — изложил Драко. Гермиона кивнула. — Отлично. Ладно, Грейнджер, давай посмотрим, из чего мы его делаем.       Она улыбнулась.       — Можно что-то обычное. Чтобы никто не догадался.       — Тогда какой смысл? Это неинтересно, — протянул Малфой. Гермиона закатила глаза: конечно, должна быть напыщенность.       — Какое-нибудь украшение?       — Можно попробовать.       Гермиона начала рыться в сумке, понимая, что этот поворот событий не предвидела и не взяла никаких побрякушек. Ну кто ж знал, что Малфою нравится вычурность. Ладно, она знала — все-таки не первый год с ним учится, — но не думала, что это распространяется на украшения.       Вообще с Малфоем было работать по-другому. Ранее ей не представлялось такое замечательное времяпровождения, как работа над совместным заданием с ним, поэтому она ожидала чего-то…обычного. Но это же Драко Малфой — с ним никогда не может быть обычно. Гермиона закусила губу, когда поняла, что это прозвучало довольно двусмысленно. С ним абсолютно точно не было, как с Дафной или Блейзом, потому что последние не всегда могли продолжить ту или иную тему. Это не значило, что они были глупыми, просто их интересы с подругой иногда расходились. Поэтому Гермиона была удивлена, когда узнала, что Малфой очень неплохо (явное преуменьшение) разбирается в Рунах и знает их разновидности. У нее самой этот предмет был одним из любимых, поэтому встретить человека, который размышлял и анализировал так же, как и она, было…странно. Если бы они были знакомы лучше, она бы, наверное, смогла сказать, что он знает ее мысли. Знает, что она хочет сказать.       — Ну? — Драко надоело ждать.       — Малфой, я не знала, что ты у нас любитель всего блестящего и… — он фыркнул, а Гермиона продолжила перерывать сумку. Она никогда не опустошала ее полностью. Что-то там должно было остаться. — И я не взяла…нашла! — она вытащила темно-синий кулон округлой формы, ограненный маленькими сверкающими камушками.*       У Малфоя расширились глаза.       — Грейнджер, — просипел он. — Ты хоть знаешь сколько это стоит?       — Галеона четыре, думаю, — беспечно отозвалась Гермиона и трансфигурировала из пера стол.       — Какие…какие четыре галеона?! — он поднялся и подошел к ней. Она удивленно на него посмотрела. Это был подарок Боба на их годовщину. Ей, конечно, было очень приятно, но она прекрасно осознавала, что это лишь бижутерия. Во-первых, у Боба не было такого количества денег, потому что это украшение, она была уверена, стоило не очень много. А во-вторых, даже если бы оно каким-то образом появилось, он бы не стал отдавать это ей, несмотря на то что Гермиона была его девушкой. Такие украшения обычно дарят женам или невестам.       — Малфой, успокойся, это подделка, — она покрутила камень у него перед лицом. Он выхватил его и стал внимательно разглядывать, поднося ближе к свечам.       — Нет, Грейнджер, никакая это не подделка, — выдохнул Драко и вернул колье назад, аккуратно передав в руки. Случайно соприкоснувшись с ним пальцами, Гермиона поняла, что они ледяные. Странно, что она не обратила на это внимания ранее. Когда они были на ее шее.       — Подделка, — упрямо сказала она и положила кулон на стол.       — С чего ты это взяла? — хмуро спросил он. Гермиона цокнула и посмотрела на него.       — Малфой, этот кулон мне подарил бывший, а у него и близко нет таких денег, — быстро проговорила она. Драко моргнул.       — Значит, ему передали это по наследству, — настаивал он. Гермиона удивилась тому, что он никак не отметил факт того, что у нее был молодой человек.       — Это глупо — дарить такое наследство девушке.       — Значит, он глупый, потому что вы расстались и оно у тебя, но это не подделка и не бижутерия, Грейнджер.       — Неважно, — раздраженно сказала она. — Я все равно не собираюсь это носить…       — Продай.       — …А для создания артефакта нужны заряженные энергией вещи. Я слышала какую-то легенду про этот камень, если он настоящий, конечно, так что все нормально.       — Если я не ошибаюсь, легенда не самая радужная, — Драко сел обратно.       — Это лишь легенда, — отмахнулась Гермиона.       — В каждой легенде есть доля истины.       Она закатила глаза.       — Малфой. Просто давай начнем, — она направила палочку на кулон, и он взлетел в воздух.       — Сначала человек? — Гермиона кивнула. Драко направил палочку на камень, начерчивая руну ‘маназ’. По тому, как он нахмурился, Грейнджер поняла, что это было явно непросто. Нужно было четко осознавать, что ты хочешь передать, при этом вкладывая часть своей энергии в кулон, чтобы наделить его информацией.       Закончив, Малфой сел на пол, облокотившись на кресло, и сделал несколько вдохов. Гермиона опустила украшение, решив более целесообразно расходовать магию.       — Ты должен восстановить энергию. Теперь я.       — Нет, Грейнджер, — он, на удивление, остановил ее. — У меня хватит сил.       Гермиона выгнула одну бровь.       — Малфой. Сядь. Если ты перенапряжешься, то проваляешься несколько дней в Больничном крыле, и тогда мы точно ничего не успеем, — она увидела, что он опять собрался протестовать. — Нет. Теперь я, — твердо сказала она.       Она указала палочкой на камень, нанося руну «раиду». Гермиона почувствовала, как по венам будто прошелся прохладный ветерок, и позволила себе небольшую улыбку, но потом ветер сменился на ураган, покрывающий ее тело льдом и высасывающий энергию. В глазах помутнело, но она твердо держала палочку. Когда руна наложилась на малфоевскую, расположенную на верхней части камня, она слегка засветилась и погасла. Тогда Гермиона позволила себе свалиться на пол.       — Эй, Грейнджер, — голос Малфоя был тихим. — Я предупреждал.       — А еще говорил, что выдержишь еще один раз, — она поняла, что ее голос охрип. — Тебя бы откачивать пришлось.       Гермиона уткнулась головой в стол, пытаясь убрать слабость, но ощущение того, что палочка слишком тяжелая никуда не проходило. Она немного вытащила ноги из-под ягодиц, проклиная себя за то, что надела юбку и чулки. Они давно валялись у нее в шкафу — подарок Дафны, — и вот сегодня она решила, что это лучший момент. Задание с Малфоем. В чулках.       Стоп, в чем?       Драко моргнул и еще раз посмотрел на бедро Грейнджер, которое чуть оголилось из-за ее позы, показывая черную полоску чулок. Он никогда бы не мог подумать, что Грейнджер носит чулки. Он думал, что она праведная девственница, которая скоро вообще юбку до пят носить начнет. Но эти мысли изменила ее сегодняшняя одежда. В том платье она была…хороша. Как сказал Кристофер. Вернувшись в общежитие после тренировки, Кристофер опять подошел к Малфою, втягивая в легкий разговор. Который постепенно перетек в предпочтения в девушках, и Сэлвин тогда сказал, что «Гермиона очень красивая в этом платье». Теперь у Драко не выходила эта мысль из головы, но, с другой стороны, это была мысль Кристофера, не его.       — Ладно, Грейнджер, — Драко подполз ближе к столу. — Сейчас я.       — Нет! — Гермиона вытянула руку. — Нет, Малфой. — Он вопросительно выгнул бровь. — Это слишком… — она закашлялась, — слишком.       — Очень хорошее объяснение. Все, Грейнджер, не тупи. Нам же надо его сделать. Не забывай, что мы должны еще сделать выдержку.       — Оставить его в неактивности, чтобы он лучше работал, — пробормотала Гермиона.       — Вот-вот. Так что давай, — Драко взял в руки палочку.       — Малфой, это слишком энергозатратно, — устало сказала Гермиона.       — Я знаю. Мы выбрали другие руны и еще поставили перед собой сложную задачу. Наверное, остальные сделают что-то по типу артефакта, чтобы вставать вовремя или перемещать еду по воздуху.       — Для этого есть палочка, — огрызнулась Гермиона.       — Зато просто, — пожал плечами он и направил палочку на камень.       — Черт, — пробормотала Гермиона, когда Малфой начал чертить руну, стремительно бледнея. — Идиот, — она схватила его за руку, словно пытаясь поделиться своей энергией, хотя понимала, что это невозможно. Она взяла палочку в руки и начала повторять его действия, намереваясь облегчить ему задачу.       — Грейнджер, — сквозь зубы произнес он, — что ты делаешь?       — А разве не видно? Мне не нужен твой хладный труп.       Он усмехнулся. Когда руна засветилась и наконец впечаталась в камень, Гермиона облокотилась на руки и наклонила голову. Она мысленно сделала анализ своего тела и поняла, что в нем магии сейчас мало. И если она не хочет словить сильнейшее магическое истощение, то нужно заканчивать.       Она повернулась к Малфою, который сидел в похожей позе.       — Все, Малфой. На сегодня хватит.       — Грейнджер, нам осталась еще одна руна, — недовольно, но сипло произнес он.       — Вот завтра ее и доделаем… — вдруг кулон засветился синим цветом. Гермиона подползла поближе, пытаясь понять причину проблему. Три руны мерцали золотым сиянием, а самая последняя — та, которую они наложили только что, — начала сверкать больше остальных. Гермиона наклонила голову на бок. — Что происходит?       — Вероятно, слишком много рун, — серьезно сказал Малфой, беря палочку в руки и отодвигаясь назад. — Грейнджер, думаю, стоит отойти.       Гермиона повернула к нему голову и взяла палочку. Только в отличие от Драко она направила ее на камень.       — Что ты собираешься делать?       — Не думаю, что здесь дело в переизбытке энергии. Наверное, дело в самом кулоне.       — А я говорил, что не надо было, — довольно сказал Малфой.       Гермиона фыркнула.       — Либо, мы неправильно наложили руны, — предположила она.       — Исключено, — отрезал он. — Я лучший в Рунах и точно не допустил бы ошибки.       — Ну, конечно. Кто бы сомневался, — пробормотала Гермиона, закатив глаза. — Я тоже хорошо разбираюсь в Рунах, так что моей вины в этом нет.       Между тем, золотое свечение становилось ярче, но они, увлеченные своей перебранкой, этого не заметили.       — Возможно, дело в том, что ты влезла в мой силовой поток, — елейно заметил Малфой и облокотился спиной на кресло.       — Я лишь хотела помочь, — возразила Гермиона и закусила губу.       — Зачем?       — Я уже объясняла: чтобы тут потом не лежал твой труп, — раздраженно сказала она.       Малфой закатил глаза, а она повернулась к кулону.       — Может, магия хочет нам помочь и показывает, что руны нанесены в неправильном порядке? — это, конечно, было немного глупое предположение, но иначе Гермиона просто не знала, почему случилась такая реакция.       — Ну да, магия тебе еще стрелочкой укажет, где, что не так, — с сарказмом протянул Драко.       — Думаю, дело в последней руне. Предыдущие две так не…искрились. — Гермиона подняла палочку.       — Так, Грейнджер, ты что делаешь? — Малфой мгновенно собрался.       — Хочу отменить действие последней руны, — просто ответила она.       — Я слишком много энергии на нее потратил, чтобы ты ее сейчас просто отменяла.       — Между прочим, я тоже, — заметила Гермиона.       Малфой закатил глаза.       — Грейнджер, просто отойди оттуда, — со скрипом в зубах, он потянул руку к ней.       — Только как лучше это сделать? — размышляла она, не обращая внимания на Драко. — Лучше попробую все, — она начала чертить заклинание, а Малфой схватил ее за плечо и дернул на себя, как раз в тот момент, когда она произнесла заклинание, — Фините Инкантатем!       — Мерлин, тупоголовая идиотка, — выругался Малфой, крепко хватая ее за плечо и наблюдая за вспышкой из ее палочки.       — Малфой! — она угодила в кулон. Гермиона, буквально лежащая на его ногах, замерла, впрочем, как и Драко, завороженно глядя, как красный луч смешивается с золотым свечением и образует сферу, поднимающуюся в воздух. Легкий ветерок прошелся по ним и устремился к шару. Гермиона поднялась на локтях и начала отодвигаться от Драко. Он увидел это и цепко сжал пальцы на ее плече.       — Куда? — он опять потащил ее на себя, припечатывая к своей груди, но не отрывая взгляда от двух лучей, которые танцевали в сфере. Гермиона прекратила вырываться и расслабилась, опустив руки по бокам. Лучи начали странно двигаться, напоминая бой, нежели танец. Наконец красный поглотил золотое свечение, которое было руной, и комната озарилась белой вспышкой. Гермиона сгруппировалась, и Драко, который развернулся к странному свету спиной, тоже. Через секунду все стало как обычно.       Гермиона открыла зажмуренные глаза и поняла, что в комнате опять стоит спокойный свет свечей. Потом она обнаружила на себе руку. Чужую руку. В момент этого недовзрыва ей было как-то не до того, чтобы обращать внимание на действия Малфоя. Ну, кроме того, когда он дернул ее на себя. А она, между прочим, хотела получше рассмотреть…это.       Гермиона понимала, что пора бы выбираться из этих странный объятий, но ей почему-то было приятно. Малфой был теплым, несмотря на ледяные руки, и его аромат обволакивал ее.       — Грейнджер, это уже становится традицией — ты на мне, — Малфой наверняка специально выбрал именно такую формулировку. Гермиона закусила губу и аккуратно слезла с него.       — Лишь случайность, — парировала она, придавая себе более приличный вид.       — Случайности не случайны, — он поиграл бровями, а Гермиона улыбнулась, закатив глаза. Драко на мгновение задержал свой взгляд на ее бедре, а потом, как ни в чем не бывало, начал вставать.       Подойдя к украшению, они увидели, что первые две руны остались на месте — видимо, связка была крепкой. Третья исчезла, как и сфера и любые ее следы пребывания.       — Дура ты, Грейнджер, — заключил Малфой и вздохнул.       — Почему это? — тут же ощетинилась она.       — Потому что ты решила отменить руну отменяющим заклинанием, — Гермиона подняла одну бровь и скептически посмотрела на него. — А связку нельзя просто взять и отменить! Ее нужно распутывать. Аккуратно. — Он потер переносицу двумя пальцами.       — Я это знаю, — Гермиона устремила свой взгляд на руки. — Я хотела попробовать все способы, — немного сконфуженно пояснила она. — Все-таки ранее я не создавала артефактов и не использовала эти руны.